Грешный

Хейли Брук

Грешный

Глава 1. Апчиих в морге

Чтобы вы подумали, когда тело,

которое вы должны вскрывать,

вдруг чихнула, открыла глаза

и заорала на весь морг?

С вами такого не бывало?

Виктор Франк

— Что там у нас? — я подхожу к своей помощнице, и она указывает на тело девушки, лежащее на столе. Это миниатюрное создание, напоминающее самый хрупкий цветок. Глаза её закрыты, кожа безупречна, лицо безмятежно, губы пухлые и чувственные, волосы белоснежные, словно шёлк, бёдра округлые, талия тонкая, грудь большая и упругая.

— Начинаем вскрытие через десять минут, — говорит помощница, и мы с медсестрой выходим из кабинета, пытаясь понять, сама ли девушка умерла или кто-то ей помог.

За десять лет работы в морге я многое повидал, и думал, что уже не способен на эмоции, но эта девушка пробудила во мне то, что было давно забыто. Она была светлой и безмятежной, словно ангел.

— Доктор, кажется, кто-то ожил, — слышу я голос помощницы.

— Что? — я открываю дверь кабинета и застываю в недоумении.

— В каком смысле «ожил»? — спрашиваю я, бросая всё и направляясь в секционную.

Там я вижу ту самую девушку, которая лежала на столе. Я застываю в ступоре со скальпелем в руке и слышу нежный голос.

Сердце начинает биться быстрее, и я чувствую, как кровь отливает от лица. В голове мелькают мысли о том, что это может быть какой-то обман или галлюцинация. Но когда я подхожу ближе, то понимаю, что это реальность.

— Почему тут так холодно, всю задницу можно себе отморозить же. А где я и кто вы такой? Почему я голая?

— Маньяк пришел, чтобы надругаться и убить тебя, а, сори, ты и так была мертва. Давай подумаем еще, кем я могу быть? Точно патологоанатом. А холодно, дай подумать. Точно, мы же в морге. Кстати, голая по этой же причине. — Всё ещё пребывая в непонятном состоянии, вижу, как девушка пятится назад, снеся столик с инструментами.

— А я думала, Виктор Франкенштейн, — как же эта малышка удивится, когда узнает моё имя, но не уточнить я не мог.

— Это ещё почему? — Приподняв одну бровь, опускаю скальпель, кажется, сегодня мне он не пригодится.

— Мужик, это не у меня тело на вскрытие оживает. — Своевременно она решила прикрыть грудь, хотелось сказать, что уже всё видел.

— Чувствую порцию сарказма, но представлюсь, я Виктор. Виктор Франк, пошли, дохлик, в кабинет, наберу твоим родным, обрадую.

Начало.

В возрасте двадцати двух лет моя жизнь претерпела радикальные изменения. Будучи лучшей студенткой психологического факультета и дочерью обеспеченных родителей, я вернулась домой раньше времени, предвкушая долгожданные каникулы и отдых.

Войдя в гостиную, я была парализована ужасом. Мой отец, самый добрый и любящий на свете, стоял с пистолетом, направив его на молодого человека. Его лицо было покрыто синяками и гематомами, рука была вывернута под неестественным углом. Я не сразу узнала его. Когда я присмотрелась внимательнее, крик застрял у меня в горле. Это был Раян, мой жених.

Ужасный крик вырвался из моей груди. Я подбежала к нему, пытаясь защитить свою любовь.

— Папа! Что ты делаешь? — Я не верю своим глазам. Это кошмарный сон.

— Рина, дорогая, — произнёс он ласковым голосом, — пожалуйста, отойди от этого сукиного сына. Я не хочу причинить тебе вреда. Он не тот, за кого себя выдаёт.

Но я продолжала стоять, закрывая собой молодого человека. Впервые я ослушалась своего отца. Меня мучил только один вопрос: что происходит? Как мой отец мог так поступить? Он никогда не причинил бы вреда даже мухе.

Я видела, как в его глазах мелькнула тень сомнения, но он быстро взял себя в руки и направил пистолет на меня.

— Рина, если ты не отойдёшь, я выстрелю.

Его голос был твёрдым и решительным, но я знала, что он не сможет нажать на курок. Он любил меня больше жизни.

— Папа, что ты говоришь? Ты не можешь этого сделать. Ты не такой человек.

Перед глазами замелькали яркие вспышки воспоминаний, словно кадры из старого фильма. Мы с семьёй отдыхали на природе, когда вдруг услышали слабый писк. В углу картонной коробки, под проливным дождём, сидел маленький серый котёнок, дрожащий от холода и страха. Без раздумий они забрали его к себе. В то время я была маленькой девочкой, но с любовью и заботой ухаживала за котёнком, только что открывшим свои глаза. Папа помогал его кормить, а мама возила к ветеринару на осмотры.

— Папа, давай мы все успокоимся и поговорим спокойно, хорошо? — слёзы ручьём текли по моему лицу, руки дрожали, а дуло пистолета было направлено прямо мне в грудь.

— Он хороший, за что ты так с ним? — за спиной раздался хрип Раяна.

— Рина Аннабель Блейк, отойди от этого куска дерьма! — голос матери был громким и твёрдым, как самая закалённая сталь.

Она посмотрела на меня, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на страх, но затем она взяла себя в руки и продолжила:

— Ты сделаешь, как я прошу, хорошо?

Но я не могла отступить. Я не могла позволить им забрать Раяна. Я должна была спасти его.

Мама — молодая женщина сорока четырёх лет, невысокая, стройная берёзка. Её светло-русые волосы и зелёные глаза излучали тепло и нежность, притягивая взгляды всех вокруг. Даже в этом возрасте, когда многие её ровесницы уже начинали увядать, она оставалась воплощением молодости и красоты.

— Мама, как ты можешь такое говорить? Ты же работаешь детективом в полиции. Объясни отцу, что так нельзя. Мы взрослые люди. Он хороший, пожалуйста, не трогайте его, — связанная речь постепенно теряла ясность и уверенность с каждой секундой.

— Дэн! — крик отца, словно раскат грома, заставил вздрогнуть всех присутствующих, включая избитого молодого человека. — Немедленно иди сюда и забери её отсюда! Вколи ей успокоительное!

Дальше события развивались с пугающей скоростью. Я кричала, царапалась, кусалась, но этот великан Дэн, который был в два раза шире и выше, с лёгкостью скрутил хрупкую меня и отнёс её в комнату. Там он сделал укол в плечо, и я тут же мгновенно уснула.

Где-то вдалеке раздавался крик женщины, где-то вдали прозвучал выстрел, и звон разбитого стекла эхом разнёсся по всему дому.

Я пробудилась ото сна внезапно, словно от толчка, и резко села, хватая ртом воздух. Осмотревшись вокруг, я обнаружила, что моя комната осталась неизменной: просторная и светлая, в центре которой возвышалась кровать из белого дерева, по бокам от неё стояли подвесные тумбы из того же материала, а также туалетный столик. На полу лежали коврики. Одна дверь вела в ванную комнату, другая — в гардеробную.

Голова моя раскалывалась от боли, и я чувствовала себя так, словно провела бессонную ночь. Но что же произошло вчера? В моей памяти царила пустота. Я помнила только, как вышла с занятий и вернулась домой. Как я добралась до кровати?

С большим трудом я заставила себя подняться. Первым делом я приняла прохладный душ. Лекс, мой любимый кот, остался лежать на кровати. Для института я выбрала одежду в деловом стиле. Сегодня мой взгляд привлекла чёрная обтягивающая юбка из плотной ткани. В качестве верха я выбрала белую атласную блузку и туфли-лодочки на небольшом, но устойчивом каблуке. Быстро собрав сумку и не забыв очки, я отправилась в институт.

Решив зайти на кухню за завтраком, что было несвойственно для меня, я застыла в гостиной. События вчерашнего вечера замелькали перед глазами. «Неужели это было на самом деле?» Подошла к белоснежному ковру. Чистый, вчера он весь был в крови.

— Мама! — громко закричала я. — Что случилось вчера вечером?

— Госпожа, ваши родители уехали в больницу ещё вчера вечером и до сих пор не вернулись. Старшая госпожа упала с лестницы и сильно ударилась головой, — ответил Энди, мажордом, мужчина в возрасте, которому, если мне не изменяет память, около шестидесяти лет, и который работал ещё при моём дедушке.

— Что произошло вчера? Почему я ничего не помню? Я помню только, как зашла сюда. Энди, расскажи мне, что произошло вчера, — я надеялась, что это был просто дурной сон.

— Я, честно говоря, не знаю, — он относился ко мне как к внучке. В подростковом возрасте этот на первый взгляд милый дедушка научил меня играть в покер и точно знал, когда он лжёт.

— Ответь мне, пожалуйста, на вопрос: вчерашний сон, в котором отец хотел убить Раяна, был ли он в реальности? Только не лги мне, — пауза затягивалась, и я осознала, что это был не сон.

— Бог мой, Раян! — воскликнула я, лихорадочно роясь в сумке в поисках телефона. Наконец я нащупала телефон и увидела сообщение.

«Я никогда тебя не любил, я только использовал тебя. Не пиши мне больше и не звони», — гласило сообщение.

Дрожащими руками я набрала номер Раяна. После пяти неудачных попыток он всё же ответил.

— Ты что, глупая? Я же сказал тебе, чтобы ты больше не писала мне, — в его голосе не было и намёка на прежнюю нежность, он звучал грубо.

— Послушай меня, я всё вспомнила, Раян, пожалуйста, выслушай меня, — но он не стал слушать, просто сбросил вызов.

Я попыталась перезвонить, но голос в телефоне снова объявил: «Абонент временно недоступен».

Ещё вчера я была самой счастливой невестой, делилась фотографиями в социальных сетях с Райаном, рассказывала о том, как мы выбирали обручальные кольца. Сегодня же я оказалась брошенной невестой. Впрочем, окажись я на её месте, вероятно, поступила бы так же.

Мажордом предложил мне успокоительное, но я не слышала его слов. На автопилоте поднялась к себе, собрала спортивную сумку, положила в неё несколько комплектов одежды, бельё, все свои сбережения и подаренные украшения, взяла с собой Лекса в переноске и направилась к выходу. Энди молча наблюдал за мной, понимая, что сейчас бесполезно пытаться меня остановить. После случившегося я больше никогда не смогу смотреть в глаза своим родителям.

С этого момента моя жизнь кардинально изменилась: из маленькой девочки я превратилась в самостоятельную девушку. Из всех украшений, которые я взяла с собой, оставила только кольцо из белого золота с большим изумрудом — это была фамильная ценность, подарок от бабушки перед смертью. Продала всё, что смогла, и получила неплохие деньги, но на покупку квартиры всё равно не хватало, да и кредит мне никто не дал бы, ведь у меня не было работы. Пришлось искать съёмное жильё. Со всеми вопросами я справилась за один день.

Я решила, что не буду тратить время на жалость к себе и начну новую жизнь с чистого листа.

Сняла небольшую, но уютную студию, расположенную вдалеке от университета. К слову сказать, поступить мне удалось на бюджет, и это значительно упростило ситуацию.

Квартирка была выдержана в светлых тонах и оснащена всем необходимым: шкаф, кровать, стол, стул, телевизор, небольшая кухня, коридор и ванная комната со стиральной машиной. Главное, что стоимость аренды была невысокой.

С того злополучного дня прошло уже семь дней. Семь дней ада. Из жизнерадостной, лёгкой на подъём, беззаботной студентки я превратилась в подобие привидения. Меня перестали интересовать разговоры с подругами об одежде и планах на выходные. Голова была занята поисками работы, а утром — учёбой.

Мало кто соглашался взять на работу студентку. Где-то отказывалась я сама, где-то предлагали неудобный график, где-то далеко добираться, где-то платили копейки.

Раян же в университете больше не появлялся. Общие друзья и знакомые сначала пытались спросить, что случилось и куда он пропал. Я же не могла даже представить, что им ответить. Согласитесь, ответ из серии: «Мой горячо любимый отец чуть не вышиб мозги моему жениху из пистолета» звучал бы странно.

Мне удалось найти работу совершенно случайно. После неудачного собеседования я отправилась выпить кофе и, проходя мимо элитного стрип-клуба, увидела объявление о наборе официанток.

Двухэтажное заведение «Luxse» поразило меня своим великолепием. На первом этаже стены, выкрашенные в чёрный матовый цвет, были украшены современными рисунками из неоновой краски, которые создавали завораживающее дополнительное освещение. Пройдя дальше, я увидела в центре сцену для девушек-танцовщиц, справа в углу находился уголок диджея, а наверху располагался балкончик, где сидел светотехник. Вокруг сцены были установлены диванчики из белой кожи и небольшие квадратные столики из стекла. В каждом углу находился небольшой подъём, огороженный изящной решёткой, который напоминал клетку. Позже я узнала, что это место предназначено для танцев гоу-гоу. Второй этаж был выполнен в том же стиле, но имел ещё и отдельные кабинеты для важных персон.

Собеседование проводила молодая девушка, чья красота и стройность сразу привлекли моё внимание. Она была миниатюрной, как куколка, с детским личиком, большими тёмно — зелёными глазами, чуть вздёрнутым носиком и пухлыми губами. Её милая улыбка и искренний рассказ произвели на меня неизгладимое впечатление. Она подробно объяснила все нюансы работы и провела экскурсию по клубу.

Во время диалога она предупредила, что работа будет непростой: смены по восемь часов, с восьми вечера до четырёх утра, требуют постоянного движения и выносливости. Клиенты бара — очень состоятельные и влиятельные мужчины, иногда слишком самоуверенные, но хамить им категорически запрещено. Несмотря на все трудности, я была настроена решительно.

— Рина, вот твоя униформа, — протянула мне одежду моя наставница.

Форма была не просто одеждой, а настоящим произведением искусства. Короткие чёрные шорты из кожи, больше похожие на пояс, едва прикрывали бёдра. Топ-лиф, сшитый из той же кожи, подчёркивал каждый изгиб тела. Сверху надевалась прозрачная белая блуза, которую полагалось заправить в шорты. Талия утягивалась жёстким корсетом, создавая иллюзию осиной талии.

Увидь меня в этом мать — и я бы не просто не смогла жить долго и счастливо. Я бы не смогла жить вообще.

— Не забудь надеть под шорты колготки в крупную сетку и чёрные туфли на каблуке около десяти сантиметров. Волосы собери в аккуратный пучок.

Я сидела, слушая наставницу с открытым ртом. Теперь я полностью осознала, что работа будет не просто непростой, а испытанием на прочность.

— Что касается макияжа, — продолжила наставница, — выдели глаза, не забудь про стрелки. Губы — ярко-красные.

Я сидела, стараясь запомнить каждую деталь и представить, как не сломать себе ноги на этих убийственных каблуках.

«Боже мой, кто придумал, что девушки-официантки должны ходить на этих смертоносных каблуках?» — подумала я.

— Рина, в этом клубе часто бывает хозяин. Он сидит со своими друзьями на втором этаже. Ты пока работаешь на первом. Выучи все позиции в барном меню и кухню. Приходи за сорок минут до начала смены. Мы проводим небольшие собрания, и заодно я представлю тебя всем.

Каждая деталь униформы и каждое слово наставницы подчёркивали важность этой работы. Я понимала, что мне предстоит не просто обслуживать столики, а стать частью этого мира, где внешность и профессионализм играли решающую роль.

— Смена через два дня?

— Да, конечно. Я тебя добавлю в рабочий чат. Сегодня вечером скину график.

На этом мы и распрощались. Ушла я в приподнятом настроении. По пути к дому забежала в магазин, купила большой пакет продуктов, бытовую химию и всё, что нужно для котика. Мне повезло, в квартире оказалось всё необходимое для нормальной жизни: посуда, постельное бельё. Хоть на чём-то сэкономила.

Карен, как и обещала, вечером добавила меня в рабочий чат. Весь вечер я провела, обсуждая темы и изучая меню бара.

Проснулась я в окружении разбросанных тетрадей, кот спал рядом и был крайне недоволен звонком будильника. Косо поглядывая на свою хозяйку, этот пушистый комочек спрыгнул с кровати и пошёл завтракать.

«Ну что, Лекс, здравствуй, новая жизнь?» — с этими мыслями я начала утреннюю рутину. В телефоне были пропущенные звонки от отца. Отбросив все грустные мысли о семье, я отправилась в университет.

По расписанию у нас сегодня две пары: история психологии и философия. Вот до сих пор не могу понять, зачем клиническому психологу философия. Например, буду работать с пациентом, который убил пять человек, и обсуждать с ним ценности? Это даже звучит абсурдно.

Первая лекция прошла успешно, как и всегда. Её проводила милейшая женщина, которую обожали все студенты. Вот что значит человек, любящий свою работу.

Философию вёл мужчина. Всё было хорошо. Красивый брюнет, высокий, с широкими плечами, с приятным и поставленным голосом. Видно, что любит спорт и прекрасно знает свой предмет. Студентки чуть ли не бои без правил за его внимание на парах не устраивают. Слушают его лекции, открыв рты. Но меня он бесил. Бывают такие люди: ничего плохого не сделал, а раздражает, и всё тут.

— Блейк, ты хоть иногда смотришь чат? — староста, как всегда, сама вежливость. — Наш куратор попросил зайти и быстро.

— Хорошо, и спасибо.

Подойдя к двери, я вдруг почувствовал, как по коже пробежали мурашки. Странное чувство, будто вот-вот опять моя жизнь разделится на «до» и «после». В кабинете сидел отец. За то время, что я его не видела, он постарел. Седина пробивалась в висках сильнее, под глазами появились новые морщинки. Уставший взгляд, синяки под глазами. Кажется, он не спал несколько дней.

— Здравствуй, дорогая, ты не отвечаешь на мои звонки, и я решил действовать решительно. Прости меня и твою маму, но она… она вчера скончалась в больнице.

Моя мама, моя родная мама ушла из жизни. Перед глазами пронеслись обрывки детских воспоминаний, как кадры из старого фильма, который вдруг решили показать. Как я удержалась на ногах? Не знаю, сердце было готово выскочить из груди. Это всё моя вина, это всё моя вина, это всё моя вина.

Если бы я тогда не пришла раньше… Если бы отец всё же не промахнулся, она была бы жива. Никогда, никогда не прощу себе этого.

Вечер этого дня, дом Блэйк.

— Тебе необходимо вернуться домой, — произнёс отец, тщательно подбирая слова. — Особенно после того, как ты узнала правду. Твой Райан работает на наших конкурентов. Когда я узнал об этом, я думал, что смогу смириться, но когда из-за этого человека погибли люди, которые работали на меня…