Помоги проекту - поделись книгой:
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ПЕРЕВОДУ
Звёздным часом для Шона Нейлора стала его предыдущая книга — «Не лучший день для смерти», в которой подробно рассказывается об американской операции «Анаконда», проводившейся в Афганистане в марте 2002 года. Работая над ней, автор собрал огромный объем информации, связанной как с Вооруженными силами в целом, так и с сообществом Сил специальных операций США в частности. Но самое главное — обзавелся в нем обширными полезными связями и источниками этой самой информации. Основательный и ответственный подход, проявленный при работе с полученными материалами, мастерство рассказчика и искреннее желание воссоздать реальную картину произошедшего сделали книгу бестселлером, укрепили позиции Нейлора в глазах его визави внутри армейской иерархии, и позволили приобрести репутацию компетентного журналиста-исследователя, пишущего на военные темы. И происходило все это на фоне набиравшей все бóльшие и бóльшие обороты так называемой «Глобальной войны с терроризмом» — золотая пора для тематического автора!
А вот эта книга уже стала результатом умелой реализации накопленного потенциала. Годы работы, многие часы интервью со множеством людей, и в итоге, — масштабнейший труд на, казалось бы, неподъёмную тему. В нем речь идет об истории и практической деятельности Объединенного командования специальных операций США, или, сокращенно, ОКСО (ориг.
Однако было бы в корне неверным считать эту книгу очередным историческим исследованием, пусть и на острую тему. Внимательный читатель, умеющий читать между строк (а книга рассчитана, прежде всего, именно на таких), найдет в ней не только массу интереснейших исторических сведений и боевых примеров из практики работы элитного американского спецназа, но ряд острых вопросов и проблем, которые сопутствуют деятельности подобного рода структур в целом.
Прежде всего, это вопрос о роли и месте таких организаций в общей системе национальной безопасности страны. Шило в мешке не утаишь, и мало кто сейчас не слышал о 1-м оперативном отряде «Дельта» или о 6-й команде «морских котиков» — двух наиболее известных боевых формированиях ОКСО, — но ни одно из них не является самоцелью, вещью в себе, и их реальное место в системе организационных координат, а равно как и спектр служебно-боевых задач, оправдывающих их существование, неоднократно становились предметом бурных дискуссий как среди американского военного руководства, так среди представителей самих этих подразделений.
Созданное для противодействия международному терроризму, а конкретно для освобождения заложников, Командование долгое время к работе в таком качестве не привлекалось, поскольку система боевого применения его подразделений стала с одной стороны слишком масштабной и громоздкой, а с другой стороны — чреватой значительными политическими рисками и осложнениями.
Тоже самое можно сказать и о его второй основной задаче — борьбе с распространением оружия массового поражения. Разница была лишь в том, что серьезных вызовов в этом отношении жизнь перед Командованием так и не поставила, но и здесь, даже в ходе учений, постоянно возникал вопрос реалистичности подобных вводных.
Вот почему по мере прочтения книги у вдумчивого читателя будет неоднократно возникать ощущение, что эта элитная и дорогая «гора» частенько рожала мышь, а в промежутках между работой и вовсе ничего не рожала. Постоянно растущая и развивающаяся тайная структура непрерывно конкурировала с другими силовыми ведомствами, вбирая в себя наиболее перспективные и мотивированные кадры, осваивая огромные бюджетные средства, и при этом вынуждена была постоянно оправдывать свое существование, денно и нощно отрабатывая задачи, которые на практике перед ней так и не возникли. А с другой стороны, подобная ситуация сама по себе неизбежно породила среди военно-политического руководства США иллюзию обладания универсальным инструментом, эдаким высокотехнологичным молотком, при наличии которого любые проблемы представлялись гвоздями. Последствия такого подхода не заставили себя ждать.
«Глобальная война с терроризмом», объявленная американской администрацией после терактов 11-го сентября 2001 года, радикально изменила ситуацию. В очередной раз в историю ОКСО вмешалась политика, и Командование стало ключевым инструментом борьбы с «врагами Америки» в глобальном масштабе. И тут в полной мере проявилась вторая проблема — проблема эффективности.
Стремительно растущая роль Командования продолжала толкать его по пути экспансии — необходимость «дать результат» требовала максимального привлечения ресурсов, которые отбирались у других структурных элементов Вооруженных сил, прежде всего у своих коллег из сообщества сил спецназа, которым, в свою очередь, тоже очень хотелось играть в эту игру.
Все это привело к тому, что различные структурные подразделения Командования специальных операций ВС США (вышестоящий руководящий орган всеми силами и средствами спецназа страны) стремились обзавестись своими собственными подразделениями первого эшелона (
Нет особых сомнений в том, что сконцентрировав на узком участке все имеющиеся ресурсы и усилия, можно достичь определенного уровня эффективности. В общем случае, этот уровень будет определяться объемом и качеством исходной базы, — но проблема как раз и заключается в том, что успех будет достигаться за счет этой самой базы, тогда как участок приложения основных усилий будет оставаться примерно постоянным.
Практически любую из конкретных задач, стоящих в целом перед Силами специальных операций США, — будь то специальные мероприятия на сухопутных или морских театрах военных действий, подготовка и поддержка партизанского движения, непосредственно боевые действия, специальная разведка, и многое другое — подразделения ОКСО способны выполнить лучше, чем их коллеги из спецназа второго эшелона (
Но вот в чем парадокс — ОКСО не способно занимать эти ниши в полном объеме без снижения качества своей работы. Просто потому, что универсальная структура, пусть и с неограниченным бюджетом, неспособна полностью заменить специализированные органы, заточенные на решение узких специальных задач. К примеру, если говорить о начальных этапах организации партизанского движения, как-то разведка будущего театра военных действий и подготовка оперативной среды, то Командование, с учетом нынешнего уровня своего развития, теоретически способно взять на себя решение подобных задач, однако на ведение в последующем широкомасштабных специальных операций его подразделений не хватит просто физически. И это не говоря уже о том, что в этих вопросах ОКСО и региональные командования специальных операций с подчиненными им группами ССО сухопутных войск напрямую конкурируют между собой.
Соответственно, можно предположить, что в случае полноценной войны с серьёзным противником, ценность ОКСО с высокой долей вероятности будет снижаться, поскольку придётся либо изобретать для своих подразделений единичные задания особой сложности и важности (с поправкой на фактор выживаемости), либо просто беречь их, продолжая нести колоссальные расходы на содержание. И вполне может случится так, что при наличии у Командования высокой степени самостоятельности, поиск баланса между этими двумя крайними вариантами боевого применения вверенных ему сил и средств будет определяться непосредственно командующим ОКСО, в меру его профессиональных знаний, компетентности, осторожности и воображения. Более того, может случится так, что «хвост начнет вилять собакой», и Командование само будет оказывать давление на военно-политическое руководство с целью принятия тех или иных решений. И предпосылки к такому сценарию уже возникали, — о нечто подобном можно прочитать на страницах этой книги в главе, посвященной действиям Командования осенью 2001 года.
Читая эту книгу, можно ощутить еще одну острую тему, картину которой автор набрасывает лишь крупными мазками — это проблема элитарности подразделений спецназа, и связанные с нею вопросы морально-этического кодекса и ответственности. Политический запрос, возникший после терактов 11-го сентября, и вытекавшие из него цели и задачи Командования, вошли в резонанс с личностными характеристиками и амбициями очередного главы ОКСО, генерала Стэнли Маккристала, что породило так называемую «Машину смерти», — Объединенное командование специальных операций в качестве лучшего в мире охотника на людей. Сам автор касается этого вопроса очень осторожно, буквально кончиками пальцев, однако вдумчивому читателю не составит труда осознать всю глубину этих глубин, в которые скатывались самые элитные спецподразделения США, превращаясь в откровенные «эскадроны смерти».
После назначения Маккристала на должность командующего ОКСО, он взял на вооружение стратегию «поиска и уничтожения», впервые выдвинутую командующим американскими войсками во Вьетнаме Уильямом Уэстморлендом, тем самым вызвав у многих командиров подчиненных ему подразделений состояние, близкое к экстазу, поскольку такой подход развязывал им руки и гарантировал отсутствие последствий, — главное, чтобы враги Америки максимально быстро уходили «в расход». Нетрудно догадаться, что в любом, даже самом дисциплинированном и мотивированном подразделении, которое системно занимается откровенной мокрухой, военнослужащие постепенно начинают терять налет цивилизованности.
В отношении спецслужб англичане говорят, что «наша работа настолько грязная, что выполнять ее должны настоящие джентльмены», однако в данном случае весь налет цивилизованности (и так достаточно тонкий, надо сказать) снимали целенаправленно, в погоне за результатом освобождая военнослужащих и их командиров от всякой ответственности. В итоге предсказуемо получили ненависть, новый виток партизанско-террористической войны, разложение и падение боеспособности подразделений, еще раз подчеркнув известную истину — насилие может порождать только насилие, и никогда не поможет решить сложные политические противоречия (особенно, если многие из них ты породил сам). Очень интересно размышлять об этом, путешествуя по страницам настоящей работы.
*****
Совершенно очевидно, что невозможно писать на эту тему и оставаться хорошим для всех. И Нейлор не исключение — в описании деятельности Командования ему приходится быть предельно осторожным и старательно обходить острые углы. Его книги и статьи, как минимум трижды становились поводом для расследований (как внутренних служебных, так и одного федерального) на предмет поиска утечек инсайдерской информации. Подобные расследования проводились и в связи с выходом настоящего труда.
Как и любой человек, Шон Нейлор не может не придерживаться определенного взгляда на тут или иную проблему, которую он освещает на страницах книги. Читатель легко заметит, как по-разному он относится к различным персонажам и к своим конфиденциальным источникам. Так, к примеру, можно заметить, что порой устами Нейлора говорит старший офицер «Дельты» Пит Блейбер. Но надо отдать автору должное, он всегда дает возможность высказаться максимальному количеству участников событий, предоставляя читателю самому решать, кому верить больше.
В процессе перевода я старался не отягощать читателя различными комментариями, ограничившись только пояснениями ряда терминов и различных командных инстанций, появляющихся на страницах этой книги — лишь для того, чтобы облегчить знакомство с ней для читателя, не знакомого с особенностями организационных структур и слубжы в американских Вооруженных силах.
Книга беспрецедентна по количеству и качеству источников, и по степени погружения в тему, в ней буквально нет ни одного лишнего абзаца. Стоит отдельно отметить, что список использованной литературы и ссылки на источники сами по себе обладают огромной ценностью, и при желании могут служить основой для дальнейшего изучения вопросов, связанных с работой американских спецслужб и специальных подразделений. Подобные фундаментальные исследования появляются крайне редко, поэтому любой, кто интересуется данной темой, несомненно получит огромное удовольствие от изучения этой книги.
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Я начал этот проект, зная, что изучение и написание книги о секретной организации, которая контролируется другими секретными организациями, окажется непростой задачей. Так оно и оказалось.
Руководство Командования специальных операций Вооруженных сил США (СОКОМ)[1] — вышестоящей административной инстанции Объединенного командования специальных операций (ОКСО)[2] — отказалось помочь в работе над проектом, ограничившись отговоркой. Несколько человек, которые играют важную роль в событиях, описанных в этой книге, отказались от интервью. Поэтому книга «Неумолимый удар», первая полная история ОКСО, выстроена на двух основополагающих, фундаментальных основах.
Первая из них включает в себя интервью, которые я провел с десятками людей, большинство из которых разговаривали со мной «без указания источника», то есть я мог упомянуть о них только в общих чертах, например, «старший офицер, источник в 6-й команде “морских котиков”», но не по имени. Тот факт, что многие из моих источников занимали несколько разных должностей в период, о котором идет речь в книге, еще больше усложнил ситуацию, когда дело дошло до выяснения авторства. В большинстве случаев я указывал авторство (например, «оператор “Дельты”»), которое относилось к должности, занимаемой источником во время обсуждаемых событий. Это означает, что иногда один и тот же человек может упоминаться в разных главах под разными атрибуциями. Однако небольшое количество людей настаивали на том, чтобы я называл их одной и той же фразой (например, «отставной офицер Сил специальных операций») на протяжении всей книги.
Вторая основа, на которой зиждется книга, состоит из опубликованных работ других авторов. Ни одна книга об Объединенном командовании специальных операций не может и не должна быть написана в литературном вакууме. Как видно из примечаний, эта книга стоит на десятках других, которые полностью или частично затрагивают тему Командования. Некоторые из них заслуживают отдельного упоминания. Первая из них — «Тайные воины» Стивена Эмерсона[3], которую я счел наиболее полезным однотомником о тайных операциях 1980-х годов. (Вначале я намеревался сосредоточиться на истории ОКСО после событий 11-го сентября, но вскоре понял, что для того, чтобы предоставить читателям контекст, необходимый для осмысления событий, произошедших позже, потребуется обширное обсуждение первых двух десятилетий существования Командования). В главах, посвященных превращению ОКСО во внушающую страх машину убийств промышленного масштаба в Ираке, я в значительной степени опирался на три книги: «Тактическая группа “Черная”» Марка Урбана, в которой, хотя она и посвящена британским силам специального назначения, содержится много ценной информации об общей военной кампании Командования; «Конечная цель» Майкла Гордона и генерала Бернарда Трейнора, — мастерское повествование о войне Америки в Ираке, изобилующее подробностями о роли Командования; и «Моя часть задачи» отставного генерала Стэнли Маккристала, который командовал ОКСО в те критические годы[4]. Последняя была одним из основных источников повествования от первого лица, на которые я опирался при написании отдельных глав. Другие книги включают в себя такие работы, как «Убить бен Ладена» Делтона Фьюри (под этим псевдонимом скрывается офицер отряда «Дельты» Томас Грир), посвященную провалу операции по захвату Усамы бен Ладена в Тора-Бора, и «Нелегкий день» Марка Оуэна (псевдоним оператор 6-й команды «морских котиков» Мэтта Биссоннетта) и Кевина Маурера[5] об операции, в ходе которой в мае 2011 года Усама бен Ладен был убит.
Я глубоко признателен всем лицам, стоящим у истоков каждой из этих основ — источникам, которые согласились дать мне интервью, и авторам, чьи работы предшествовала моей.
ПРОЛОГ
Когда Марван аль-Шехки развернул над Трентоном, штат Нью-Джерси, рейс 175 авиакомпании «United Airlines» на северо-восток, [1] и направил угнанный «Боинг-767» в сторону Манхэттена и уже горящего Всемирного торгового центра, командующий главными контртеррористическими силами Соединенных Штатов заканчивал свой визит в посольство США в Будапеште. [2]
В венгерской столице стоял полдень 11-го сентября 2001 года, и глава Объединенного командования специальных операций (ОКСО) генерал-майор Сухопутных войск США Делл Дейли только что проинформировал высокопоставленных сотрудников посольства о проведении крупных, но строго засекреченных учений под кодовым названием «Пещера шакала», которые его ведомство организовало по всей Европе. [3]
Операция «Пещера шакала» представляла собой «совместные учения по боеготовности»[6], одни из нескольких, которые ОКСО проводило ежегодно. Как и большинство подобных учений, они были включены в состав еще более масштабных маневров под кодовым названием «Эллипс», проводимые одним из четырехзвездных региональных Командований Вооруженных сил США, в данном случае Европейским[7].[4] Некоторые сотрудники ОКСО рассматривали совместные учения по боеготовности как важную возможность для отработки критически важных задач, другие же считали их контрпродуктивной тратой времени, предназначенной главным образом для оправдания бюджета самого Командования, который на протяжении двух десятилетий неуклонно разрастался.
Рожденное на обломках операции «Орлиный коготь» 1980 года, — неудачной попытки Соединенных Штатов спасти своих заложников в Иране, — Объединенное командование специальных операций было создан в том же году для того, чтобы у Соединенных Штатов был постоянно действующий штаб, способный проводить аналогичные операции в будущем. И хотя с тех пор его мощь, размеры и влияние значительно возросли, к 11-му сентября 2001 года Командование ограничивалось незначительным присутствием на военной арене США, с узко ограниченным набором обязанностей, который включал в себя планирование и решение краткосрочных контртеррористических задач, проведение операций по обеспечению нераспространения оружия массового поражения (ОМП) и очень мало чего еще.
Учения ОКСО, проводившиеся в тот сырой, пасмурный день в Венгрии [5], вполне соответствовали узко-нишевой роли Командования на рубеже веков. Условным противником на этих учениях были гибридные вражеские силы, объединявшие в себе элементы международной организованной преступности и терроризма и занимавшиеся торговлей оружием массового поражения, или, другими словами, «неподконтрольным ядерным оружием». [6] Для проведения учений передовой штаб ОКСО был разделен между Тасаром, [7] — военным аэродромом, расположенным в 150 километрах к юго-западу от Будапешта[8], — и городом Тузла в Боснии, [8] являлвшемся последним пережитком недавней истории Командования, охотившегося за балканскими военными преступниками. Поддержку силам ОКСО оказывали венгерские военные, а также личный состав 10-й группы Сил специальных операций Сухопутных войск США[9], с которой Командование сблизилось после многих лет совместной работы на Балканах. [9]
Одна из целей учений состояла в том, чтобы на практике отработать концепцию, называемую «операции передовых сил» (АФО). Такое же название носил и недавно созданный отдел в штабе ОКСО. [10] Истоки АФО лежали в группе оперативной поддержки 1-го отряда специального назначения Сухопутных войск «Дельта», [11] — одного из нескольких секретных «специальных подразделений», находившихся в подчинении Командования. (Второе подразделение такого рода, 6-я группа «морских котиков» ВМС, вело учебную разведку хорватского порта Дубровник, откуда условный противник пытался вывезти на лодке радиоактивный материал). [12] Группа АФО выполняла задачи, определенные амками этих учений: ведение глубокой агентурной разведки, зачастую под легендированным прикрытием, с целью подготовки путей для возможного проведения специальных мероприятий — уничтожения или захвата противника — более крупными силами[10]. Для выполнения этих задач группа могла привлекать операторов из любого подразделения, которое подчинялось ОКСО. [13]
Во время операции «Пещера шакала», за тайную работу АФО в значительной степени отвечала группа оперативной поддержки (ГОП)[11], которая применяла эту концепцию в ОКСО впервые. Роль операторов ГОП состояла в том, чтобы выявить цели — людей условного противника, обеспечить прибытие в гражданских фургонах с бесшумным оружием более многочисленных — но все еще «малозаметных» — сил, и захватить или уничтожить их. [14] Цель такого мероприятия состояла в том, чтобы «войти и выйти, не привлекая слишком много внимания, и иметь возможность предоставить правдоподобное опровержение местному правительству», — заявил источник в «Дельте».
«Мы выслеживали “террористов”, — рассказывал офицер штаба ОКСО. — Это были по-настоящему крупные учения по выслеживанию противника, а затем [мы] наводили штурмовое подразделение, чтобы обнаруженную цель уничтожить».
Этим штурмовым подразделением был эскадрон отряда «Дельта», один из трех наземных эскадронов отряда. Эскадрон и небольшая штабная группа «Дельты» прилетели накануне с базы ВВС Поуп, штат Северная Каролина, на двух массивных транспортных самолетах ВВС С-17 «Глоубмастер-III». Самолеты все еще стояли на летном поле в Тасаре, где ОКСО разместил свой объединенный оперативный центр (ООЦ)[12].[15] (Постоянно действующий штаб ОКСО находился в Поупе, рядом с пунктом постоянной дислокации «Дельты» в Форт-Брэгге.) [16] Другие участники учений отправились в Венгрию разными маршрутами. Личный состав ООЦ летел на своих собственных самолетах — двух дежурных транспортных «Старлифтерах» C-141, называемых J-1 и J-2, или, по другому, «птицами Джей-алерт»[13], тогда как операторы ГОП, находящиеся в центре этих учений и работавшие под легендированным прикрытием, летели коммерческими рейсами и использовали фальшивые удостоверения личности и паспорта, чтобы прибыть в Европу. Некоторые из них также выходили на позиции, используя тайное легендированное подразделение ВВС, известное в Командовании как «тактическая группа “Серебряная”».[14] В нем эксплуатировались различные гражданские самолеты, от небольших турбовинтовых бортов до «Боингов-727», что позволяло скрыть военный характер своих операций. [17]
К полудню 11-го сентября учения лишь начались. Как и большинство себе подобных мероприятий, они были разработаны для обучения как можно бóльшего числа структурных подразделений ОКСО. Все это обязательно требовало продуманного сценария и взаимодействия множества «движущихся частей». Когда первый самолет врезался во Всемирный торговый центр, в Тасаре только что приземлился еще один С-17, неся внутри себя четыре небольших вертолета «Маленькая птичка», принадлежавших 160-му авиационному полку специальных операций, — воинской части, созданной, как и ОКСО, после операции «Орлиный коготь». Два вертолета MH-47E «Чинук» из состава того же полка уже прибыли ранее на неповоротливом транспортном корабле ВВС С-5 «Гэлэкси», который со своим 75-метровым фюзеляжем был почти в половину длиннее самолета С-17. Самолет с «Маленькими птичками» вырулил в удаленную часть аэродрома, чтобы те, кто был на борту, могли выполнить распоряжение Дейли не разгружать крошечные ударные вертолеты — используемые для обеспечения операций «Дельты» — в местах, где их мог увидеть персонал, не входящий в состав ОКСО. Остальная часть 160-го полка, принимавшая участие в учениях — в основном, вертолеты MH-60K и MH-60L «Черный ястреб» (в варианте ударных вертолетов, а не транспортных или многоцелевых)[15] во главе с подполковником Кевином Мангумом, командиром 1-го батальона полка, — вышла из военно-морской базы Рота на юге Испании. Оттуда экипажи 160-го полка должны были вылететь с 6-й группой «морских котиков» на борту для отработки штурма корабля в Средиземном море. [18]
Тем временем, сотрудники ОКСО и «Дельты» обустраивались в своих временных помещениях времен Холодной войны, располагавшихся в конце рулежной дорожки на аэродроме Тасар в венгерской сельской местности. В то время как эскадрон «Дельты», как обычно, размещался в паре больших палаток — желто-белом «цирковом шатре», в котором разместился оперативный центр эскадрона, и более привычной «праздничной палатке», в которой операторы хранили свое снаряжение и отдыхали [19], — штабные подразделения заняли старое советское здание, которое было явно лучше по сравнению с палатками, обычно используемыми в Командовании. Каждому подразделению и каждому отделу ОКСО было выделено помещение для использования в качестве оперативного центра или группы связи и взаимодействия. Сам ООЦ находился в большой комнате в конце коридора. [20] В то время как сотрудники ОКСО носили свою армейскую униформу, операторы «Дельты» на аэродроме работали в футболках и спортивных шортах или другой гражданской одежде.
Несколько операторов ГОП и пара сотрудников «Дельты» уже находились на задании и работали в гражданской одежде, выслеживая «террористов» в центре Будапешта. [21] Используя небольшие спутниковые радиостанции, эти эксперты по городской разведке уже передали цифровые фотографии крыш, дверей, окон и других потенциальных точек входа на объектах, что позволило спецназовцам штурмовых групп в Тасаре выяснить точное количество и тип подрывных зарядов, необходимых в каждом конкретном случае. [22]
Условных террористов изображали оперативники из Службы агентурной разведки, тайной шпионской сети Министерства обороны[16], приехавшие из других европейских стран и Соединенных Штатов. В этом не было ничего необычного. Группа оперативной поддержки и другие подразделения ОКСО, которые выполняли подпольную работу, часто использовали оперативников этой тайной службы в качестве условного противника и наставников в учениях, где необходимо было отрабатывать действия с частичной или полной легализацией и операции под легендированным прикрытием. [23]
Когда совещание в посольстве закончилось, Дейли и его старший советник, главный сержант-майор Сухопутных войск Майк Холл, выходили из конференц-зала, болтая с майором Джимом Ризом, офицером «Дельты», которого назначили оперативным офицером группы АФО. Желая принести что-нибудь для Дейли, Риз побежал по коридору в комнату, которая служила оперативным центром «операций передовых сил».
— Эй, босс, посмотри на это, — сообщил Ризу старший сержант ВВС Сэм Стэнли, когда тот прибыл, указав в телевизоре, который крошечная группа АФО всегда настраивала на телеканал CNN или «Fox-News», на изображения пожаров, бушующих в башнях-близнецах Всемирного торгового центра. Позабыв о своем первоначальном поручении, Риз воспользовался моментом, чтобы осознать значение того, что он увидел, затем повернулся и побежал за своим боссом как раз в тот момент, когда зазвонил красный телефон на столе, предназначенный для секретных разговоров.
Дейли и Холл направлялись за своими удостоверениями личности в службу безопасности посольства, когда их догнал Риз.
— Сэр, вам нужно это увидеть, — сообщил он генералу. [24] Увидев в глазах офицера исключительную срочность, Дейли быстро вернулся в операционный центр АФО и несколько секунд смотрел на экран телевизора, прежде чем взять красный телефон. На линии был его начальник, генерал ВВС Чарли Холланд, глава Командования специальных операций ВС США, расположенного на военно-воздушной базе Макдилл в Тампе, в штате Флорида. Холланд велел Дейли забыть об учениях и как можно скорее возвращаться в Форт-Брэгг. Получив сообщение, командующий ОКСО повесил трубку, повернулся к Ризу, подполковнику Скотти Миллеру, офицеру «Дельты» и сотруднику АФО, и сказал им, что он немедленно отменяет учения и возвращается в Брэгг, и что они должны сделать то же самое.
— Возвращаться домой любым возможным способом! — добавил он.[25]
Объединенное командование специальных операций вышло на тропу войны.
ЧАСТЬ I. «ФЕРРАРИ» В ГАРАЖЕ
1. Взлет Феникса
Был поздний летний день 1980 года, когда самые влиятельные люди Америки в военной форме собрались в «танке», — звукоизолированном конференц-зале Объединенного комитета начальников штабов[17] в Пентагоне, — на совещание, которое впоследствии ознаменует поворотный момент в военной истории США.
В комнате уже находился армейский полковник Кейт Найтингейл, терпеливо ожидавший возле своей стойки с флип-чартами. Это его доклад должны были сегодня заслушать генералы и адмиралы. Найтингейл был штабным офицером сверхсекретной оперативной группы, а его карты и обзорные диаграммы состояли в основном из схем, разных бюджетных мелочей и прочих сухих деталей, связанных с созданием новой военной структуры. [1] Однако все вместе они представляли собой попытку возродить птицу Феникс из пепла горького поражения.
Тем летом настроение по всей Америке было мрачным. Двадцать четвертого апреля Соединенные Штаты провели операцию «Орлиный коготь» — смелую попытку спасти пятьдесят два американских заложника, удерживаемых иранскими революционерами в Тегеране. Попытка обернулась позорной катастрофой. Штурмовые силы уже находились глубоко на территории Ирана, на отдаленном пункте под кодовым названием «Пустыня-1», когда президент Джимми Картер прервал операцию по просьбе командующего, поскольку лишь пять из восьми вертолетов, имевших решающее значение для всей операции, находились в работоспособном состоянии. А после, когда подразделения готовились вернуться на свою базу на оманском острове Масира и, возможно, предпринять через сутки еще одну попытку, произошла катастрофа — один из вертолетов врезался в самолет, полный горючего и оперативников отряда «Дельта». В возникшем огненном шаре погибло восемь военнослужащих, и рухнули все надежды просто отложить спасательную операцию до следующей ночи. К тому времени, как отряд добрался домой, фотографии обугленных тел и обгоревших остовов летательных аппаратов в «Пустыне-1» появились во всех новостях мира. Соединенные Штаты были унижены. [2]
После фиаско в «Пустыне-1» большинство американцев, включая многих сотрудников администрации Картера, отчаялись спасти заложников. Но люди, находившиеся в самом сердце «Орлиного когтя», как и их президент, не сдавались. Через семьдесят два часа после катастрофы Картер приказал командующему оперативной группой генерал-майору Джиму Войту быть готовым к повторному проведению операции в течение десяти дней, —
Новая попытка получила кодовое название «Перелетная птица». Разлученные со своими семьями, которые почти ничего не знали о том, где находятся их мужья и отцы, спецназовцы серъезно размышляли над тем, что на этот раз все должно быть по-другому. Часть этих вопросов касалась тактических деталей, но другие являлись более серьёзными концепциями. Операция «Орлиный коготь» была товарищеским матчем, в котором каждый род войск играл определенную роль: Сухопутные войска в качестве наземных сил спасения выделили отряд «Дельта» и рейнджеров; Военно-воздушные силы передали транспортные самолеты MC-130 «Комбат Тэлон», и ударные самолеты AC-130 «Спектре», а также небольшое наземное подразделение под названием «BRAND X»; Военно-Морские силы выделили авианосец, с которого стартовали восемь вертолетов ВМС RH-53D «Си Стэллион»; Корпус морской пехоты, стремясь не стать исключением, предоставил летчиков вертолетов. Но эти силы не привыкли работать вместе, а штаб под командованием Войта, руководивший операцией, являлся такой же организацией
Ветераны «Орлиного когтя» знали все, что нужно было менять, но не более того, что знал полковник Чарли «Атакующий» Беквит, суровый командир отряда «Дельта». В преддверии операции он выступал против создания любой управленческой структуры, которая могла бы помешать прямой линии связи с Белым домом, которую он хотел иметь для «Дельты». Однако после психологической травмы, полученной в «Пустыне-1», его сопротивление ослабло. Как и остальные в отряде, он понимал, что отсутствие над подразделением специализированного органа управления оставляет его на волю случайных процессов, в которых он не будет иметь никакого права голоса, например, в вопросах обеспечения его авиационной поддержкой. Через несколько недель после возвращения, группа старших сотрудников «Дельты» набросала план того, что Беквит назвал «многоуровневой организацией» — набросок структуры командования, которое включало в себя все подразделения, необходимые для проведения специальных операций стратегического значения, в которых неудача исключалась. В середине мая главный бюрократический сторонник Беквита, начальник штаба Сухопутных войск генерал Эдвард «Шай» Мейер, приказал тому привезти предлагаемый проект такого штаба в Вашингтон. [3]
К такому же выводу пришли и в ходе более формального и авторитетного разбора фиаско операции «Орлиный коготь». Двадцать третьего августа комиссия по обзору специальных операций — шесть действующих и вышедших в отставку старших офицеров, которым Объединенный комитет начальников штабов поручил изучить итоги операции, — опубликовала несекретную версию своих выводов и рекомендаций. Группа, возглавляемая отставным адмиралом Джеймсом Л. Холлоуэем, рекомендовала «создать в качестве полевого органа управления Объединенного комитета начальников штабов Объединенную тактическую группу по борьбе с терроризмом[19] с постоянно закрепленным штабным личным составом и выделенными силами, подчиненными ему на постоянной основе». [4]
Военное чиновничество оказало этому ожесточенное сопротивление. За исключением Мейера, все начальники управлений и видов Вооруженных сил были очень обеспокоены тем, что создание подобной структуры приведет к появлению в руках председателя Объединенного комитета начальников штабов его собственных сил вмешательства. Командующие региональных Командований Вооруженных сил по всему миру, по-простому называемые «синками»[20], опасались, что такая постоянная тактическая группа будет развертываться и проводить операции в их собственных зонах ответственности, о которых они даже не будут знать, не говоря уже о том, чтобы их одобрять. Это была та самая ядовитая атмосфера в «танке», в которую Найтингейл, служивший в штабе Войта, попал через несколько дней после публикации доклада Холлоуэя.
Однако Найтингейл был вооружен знаниями, которых не хватало его высокопоставленной аудитории. В то утро он, Войт и полковник Род Пэшолл, начальник штаба Войта, сидя в кабинете министра обороны Гарольда Брауна, провели доклад для него и председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Дэвида Джонса. Сидя бок о бок на диване, Войт и два его сотрудника ознакомили двух наиболее высокопоставленных должностных лиц с докладом, который Найтингейл должен был сделать в Объединенном комитете начальников штабов во второй половине того же дня. Такое совещание являлось для руководителей так называемым «совещанием для принятия решения», означающим, что оно задумывалось в качестве отправной точки для обсуждения, причем командующим родами войск и видами Вооруженных сил было разрешено вносить свои предложения — которые включали в себя и право вето — в обсуждаемые детали.
Браун прекрасно понимал, что командующие видами Вооруженных сил, за исключением армейца Мейера, вряд ли одобрят создание антитеррористической объединенной тактической группы. (Хотя доклад был посвящен обсуждению бюрократических процедур, предлагаемых для операции «Перелетная птица», все заинтересованные стороны знали, что рекомендация комиссии Холлоуэя о создании постоянно действующей объединенной тактической группы означает, что любая структура, созданная для этой операции, почти наверняка переживет еще одну операцию в Иран). Браун прервал доклад, и сказал, что это вряд ли пройдет через командующих видами Вооруженных сил.
— Если это будет сделано в виде директивы из моего кабинета для командующих и начальников, а не просто как доклад, облегчит ли это вашу задачу?
— Конечно! — ответили те, кто сидел на диване. На лице Брауна появилась понимающая ухмылка.
— Я предвидел такое, так что, возможно, мне удалось снять для вас ряд проблем, — сказал он, потянувшись за отпечатанным на машинке документом, который закреплял содержание доклада в виде прямого приказа родам войск и видам Вооруженных сил предпринять все действия, изложенные в нем.
— Конечно, это значительно упрощает дело, — сказал Войт. Пэшолл только улыбнулся.
За пару часов между докладами, Найтингейл превратил свое «совещание для принятия решения» в простую «информационную сводку», а затем вошел в «танк», чтобы дождаться совещания. Офицерами, вошедшими и занявшими свои места за длинным столом, были Джонс, четыре командующих видами Вооруженных сил и их заместители по оперативным вопросам (трехзвездные генералы[21], отвечающие за планирование и проведение операций каждого вида Вооруженных сил). Воспользовавшись подставкой для флип-чарта справа и обзорным экраном слева, Найтингейл приступил к докладу, ни словом не упомянув об утреннем разговоре с Брауном. Потом до руководителей и их заместителей начало медленно доходить, что Найтингейл говорит так, словно новое командование уже являлось свершившимся фактом. Напряжение в комнате резко возросло.
— Подождите минутку, — произнес заместитель начальника штаба ВМС вице-адмирал Артур Моро. — Но это лишь краткая информация, а не решение.
Последовала мертвая тишина. Найтингейл взглянул на Войта, который повернулся к Джонсу.
— Да, министр обороны уже принял решение, — подтвердил Джонс.
«Военно-морские силы и военно-воздушные силы просто хватил удар», — вспоминал Найтингейл. Моро и его босс, начальник штаба Военно-морских сил адмирал Томас Хейворд «стали просто фиолетовыми. Они были очень злы. Вы могли бы запросто увидеть, как их кровяное давление поднялось примерно на 100 пунктов». Однако упреждающие действия Брауна означали, что у них почти не осталось выхода. «Им оставалось просто проглотить все это» — продолжил Найтингейл. Для нового, еще неоперившегося командования, это было зловещее начало. [5]
Ранним сентябрьским утром бригадный генерал Дик Шолтес, заместитель командира 82-й воздушно-десантной дивизии по оперативным вопросам, уже находился в своем кабинете в Форт-Брэгге, штат Северная Каролина, когда его неожиданно посетил его начальник, командир дивизии генерал-майор Гай Мелой.
— Через пару минут вам позвонит начальник штаба, — сказал ему Мелой. Обычно, когда два генерала обсуждали «начальника штаба», они имели в виду полковника, который занимал эту должность в дивизии. Но когда зазвонил телефон, Шолтес обнаружил, что разговаривает с Мейером, начальником штаба Сухопутных войск.
— Дик, я хочу, чтобы ты знал, что покидаешь дивизию, — сообщил Мейер. — И покинешь ты ее очень скоро. Мне нужно, чтобы в четверг ты был в Вашингтоне. Не могу больше говорить с тобой о том, что произойдет, но все расскажу, когда ты будешь здесь в четверг.
Повинуясь приказу, Шолтес вылетел в Вашингтон. На следующее утро ему уже была назначена встреча с Брауном и Джонсом, однако сразу же по прибытию ему приказали отправиться прямо в Пентагон на встречу, назначенную на странно поздний час — в 9 часов вечера. После того, как он с трудом прошел мимо службы безопасности Пентагона, кто-то наконец пришел, чтобы забрать ошеломленного генерала и провести его в конференц-зал рядом с кабинетом Джонса.
В комнате находилось около тридцати человек. Большинство из них были Шолтесу незнакомы, хотя некоторых он знал довольно близко. Там находился Беквит, командир «Дельты», а также коммандер Ричард Марсинко, который находился в процессе создания морского эквивалента «Дельты» в составе «морских котиков» ВМС[22].
Офицеры сообщили Шолтесу, что они подготовили для него доклад. Сгорая от любопытства, он сел. На совещании обсуждалось несколько вариантов осуществления второй попытки спасения заложников в Иране. Недоумевая, зачем ему все это рассказывают, Шолтес просидел первые четыре или пять часов, которые, по словам одного офицера, находившегося там, показались ему «абсолютно глупыми и диковинными». (Один из вариантов заключался в том, чтобы спасти заложников и доставить их на вертолетах на корабль в Черном море, а затем сбросить пустые вертолеты в воду. Шолтес знал, что в Черном море господствует Советский военно-морской флот, и поэтому обстановка для американского флота там была, мягко скажем, не самая благоприятная).
Не в силах больше сдерживать свое любопытство, Шолтес спросил, с какой стати его посвящают во все эти планы. Теперь настала очередь смущаться его докладчиков.
— Разве министр не рассказал вам обо всем этом? — спросил один из них. Шолтес ответил, что его встреча с Брауном состоится только на следующее утро, но попросил их продолжать доклад, а сам он подождет, пока Браун и Джонс объяснят, в чем, собственно, дело.
В пятницу два высокопоставленных чиновника все прояснили. Новая задача генерала заключалась в том, чтобы сформировать Командование, в которое войдут самые элитные подразделения Сил специальных операций страны, и быть готовым провести еще одну операцию по спасению заложников в Иране к 31-му октября. Что касается других антитеррористических операций, которые его новое Командование должно быть готово выполнять, то Браун и Джонс сказали ему быть готовым обсудить их после завершения иранской миссии. По субординации Шолтес подчинялся непосредственно Джонсу, четырехзвездному генералу[23], председателю Объединенного комитета начальников штабов — уникальное положение для оперативного командира в звании однозвездного генерала[24].
Шолтес был потрясен вдвойне. Во-первых, потому что кроме посещения и окончания квалификационного курса спецназа молодым капитаном, иного опыта проведения специальных операций у него не было, поскольку он решил продолжать службу в пехоте, а не служить в качестве офицера спецназа. Он так и не узнал, почему Мейер выбрал для командования его. Когда он спросил об этом четырехзвездного генерала, тот ответил просто:
— Потому что мне нужен был ты.
Кроме того, Шолтерса потрясла крайняя дата повторной операции, выпадавшая на Хэллоуин. Это означало, что у него «меньше шестидесяти дней, чтобы провернуть все это дело», как вспоминал один из старших офицеров Командования. «И у нас [не было] ни сил, ни личного состава, и действительно никаких возможностей».
Новый штаб Шолтеса поначалу расположился в Брэгге, — огромной армейской базе в Файетвилле, в штате Северная Каролина. Кроме того, здесь дислоцировались 18-й воздушно-десантный корпус, 82-я воздушно-десантная дивизия и отряд «Дельта», который располагался в «форте» — огороженном пункте постоянной дислокации площадью девять акров, чьи огромные размеры вполне позволяли скрыть от посторонних глаз пару небольших секретных организаций.
Новое Командование начиналось с малого: всего лишь Шолтес и его заместитель, работавшие в кабинете в расположении «Дельты», оборудованном лишь телефоном и больше почти ничем. Вскоре стал прибывать личный состав, но только в количестве одного-двух человек в день. Шолтес был обеспокоен. [6]
Новое Командование набирало штат, у него уже была боевая задача, но у него еще не было даже названия. В секретных кругах новая структура именовалась Объединенной тактической группой по борьбе с терроризмом, однако ей требовалось официальное наименование. С этой целью Шолтес и двое его помощников из «Дельты», майор Логан Фитч и сержант-майор Уолт Шумейт, в один прекрасный день обменялись идеями.
— Почему бы нам не назвать его «Объединенным командованием специальных операций»? Просто потому, что это объединенное командование и это специальные операции? — сказал Фитч. Остальные отнеслись к этому предложению спокойно, но когда они попытались водрузить это название на флагшток, возникла проблема. Армейская бюрократия возражала против такого наименования, потому что в основных уставных положениях Сухопутных войск под термином «специальные операции» подразумевался широкий спектр общевойсковых задач, включая боевые действия в городских условиях, операции в пустыне и переправы через реки. Дебаты между Брэггом и Пентагоном продолжались, но в конце концов предложение Фитча одержало верх. В тех редких случаях, когда это обсуждалось публично, новое командование Шолтеса стало называться Объединенным командованием специальных операций, или ОКСО. [7]
Подразделения, которые переподчинились новому Командованию, были в основном теми, которые считались наиболее подходящими для выполнения контртеррористических задач ОКСО, которые официальные лица в то время рассматривали как небольшие, высокоинтенсивные операции короткой продолжительности. Как таковые, они не включали в себя подразделения, подобные армейским группам специального назначения, которые специализировались на ведении т.н. «нетрадиционной войны» (использование партизан и прокси-сил для разжигания восстания во вражеской стране), или другие Силы специальных операций, предназначенные главным образом для действий против вооруженных сил противника, а не против террористов.
Основу боевых сил нового Командования составила «Дельта» (полное название: 1-й оперативный отряд специального назначения «Дельта»), которая была сформирована под руководством Беквита в Сухопутных войсках в 1977 году в ответ на растущее число международных террористических актов. В отличие от Израиля, Западной Германии и Соединенного Королевства, у Соединенных Штатов до создания отряда не было специализированных сил, чтобы справляться с такими событиями.
Беквит создавал «Дельту» по образцу Специальной авиадесантной службы (САС) Британской армии, в которой он провел год в качестве офицера по обмену опытом в начале 1960-х гг. Таким образом, вместо того, чтобы разделить подразделение на роты и батальоны, как большинство подразделений Армии США, «Дельта» была разбита на роты (отряды) и эскадроны. Роты, в свою очередь, делились на группы от трех до шести человек. Четыре группы составляли роту, а три роты — т.н. «сабельный», то есть боевой эскадрон (использовался тот же термин, что и в САС). В «Дельту» допускались только те военнослужащие, которые уже отслужили в армии, что гарантировало укомплектование подразделения более закаленным личным составом, чем в линейных подразделениях, комплектовавшихся солдатами в возрасте 18-20 лет. Однако изюминкой «Дельты» был строгий процесс отбора. Отряд искал людей, которые обладали не только необычайной физической выносливостью, но и умственной гибкостью и психологической способностью справляться с неопределенностью и неизвестностью. Поэтому курс отбора в подразделение сочетал в себе все более сложные физические тесты, кульминацией которых была «долгая прогулка» — изнурительный сорокамильный марш через Аппалачи в западной Вирджинии с целой серией психологических испытаний. Если будущий сотрудник подразделения их преодолевал, ему все равно приходилось проходить «командирский совет», на которой командир «Дельты» и другие старшие офицеры засыпали кандидата вопросами, пытаясь сбить его с толку.
Небольшой процент курсантов, прошедших весь путь отбора в «Дельту», проходил затем шестимесячный курс обучения операторов, в ходе которого они изучали различные навыки, начиная от меткой стрельбы и зачистки помещений и заканчивая вопросами, как садить угнанный авиалайнер, пробивать стены и вскрывать замки. Они также учились шпионскому ремеслу, включая разведку, тайниковую связь, ведение скрытного наблюдения и легендированную работу под прикрытием. Только после завершения курса (что удавалось далеко не всем) новички считались полноправными военнослужащими отряда, и могли называть себя «операторами». «Дельту» они именовали просто «Подразделением». [8]
«Орлиный коготь» должен был стать первым настоящим боевым опытом «Дельты». Хотя спецназовцы не несли никакой вины за неудачу операции, они остро осознавали, что в «реальных» операциях они уже проигрывали со счетом 0:1, и жаждали сравнять счет.
Поддержку «Дельте» оказывали два армейских батальона рейнджеров (1-й и 2-й), дислоцировавшиеся соответственно на армейской авиабазе Хантер в штате Джорджия и в Форт-Льюисе в штате Вашингтон. Батальоны вели свою родословную со времен Второй мировой войны, но в своем нынешнем состоянии существовали только с 1974 года, когда начальник штаба Сухопутных войск генерал Крейтон Абрамс воссоздал их с намерением, что они станут самой элитной легкой пехотой в мире. [9]
Беквит представлял себе, что рейнджеры будут компенсировать нехватку личного состава в «Дельте» в любой операции, требующей больше людей, чем горстка операторов. Он хотел, чтобы рейнджеры обеспечивали действия оперативников при выходе к объекту и при отходе с него, а также несли охранение периметра, пока операторы будут уничтожать цель. Беквит называл это своей «теорией пончика», в которой рейнджеры образовывали кольцо этого самого пончика. [10]
Почти одновременно с созданием ОКСО, в Военно-морских силах было сформировано специальное подразделение «морских котиков», которое стало ответом ВМС на появление «Дельты», и которое также будет подчинено Шолтесу. «Морские котики» являлись Силами специальных операций ВМС, история которых восходила к командам подводных подрывников времен Второй мировой войны. В 1980 году существовало только две команды подводных диверсантов, — 1-я команда дислоцировалась на западном побережье, а 2-я команда — на восточном. Ни та, ни другая не являлись специализированными подразделениями по борьбе с терроризмом. Фактически, подготовку по борьбе с терроризмом прошло менее трети их взводов. Но у Ричарда Марсинко было свое вѝдение. Колоритный офицер морского спецназа, который, сидя за столом в Пентагоне, был одним из двух представителей флота в оперативной группе «Орлиный коготь» и теперь работавший над операцией «Перелетная птица», Марсинко разглядел вакантное место для команды «морских котиков», которая должна была заполнить примерно ту же антитеррористическую нишу для флота, которую «Дельта» заполняла в Сухопутных войсках. Для того, чтобы создать такое подразделение и получить назначение в качестве его первого командира, он мастерски отработал с флотской бюрократией. Он даже дал подразделению название. Поскольку было только шесть взводов водолазов-разведчиков, прошедших подготовку по борьбе с терроризмом, а также потому, что он хотел ввести в заблуждение советскую разведку, чтобы те думали, что команд спецназа ВМС больше, чем есть на самом деле, Марсинко назвал свое новое подразделение 6-й командой «морских котиков».
Вместе с руководством ВМС он предполагал, что Команда-6 станет морским эквивалентом «Дельты», однако существовала большая разница в том, как эти два подразделения оценивали и отбирали к себе военнослужащих. Морякам Команды-6 не нужно было проходить какие-либо формальные тесты или заканчивать какие-либо курсы, чтобы попасть в подразделение. «Котиков» для своего нового подразделения Марсинко отбирал, основываясь исключительно на своем личном мнении о них, которое зачастую формировалось во время разговора с потенциальными кандидатами в баре. «Этот человек был не дурак выпить, — рассказывал офицер, работавший под началом Марсинко в Команде-6. — Чтобы быть с ним, нужно было бухать, то есть быть своим среди “своих”». Сам Марсинко как-то признался автору в своей способности употреблять на работе большое количество бомбейского джина, однако добавил: «Я использую выпивку только как инструмент». Справедливо это или нет, но подобное поведение оказало значительное влияние на репутацию Команды-6, которое в сообществе Сил специальных операций разделяли многие, даже на протяжении многих лет после того, как Марсинко в июле 1983 года покинул подразделение.
Хотя «морские котики» являлись подразделениями специальных операций ВМС, и положение Команды-6 в ОКСО наравне с «Дельтой» было основано на ее «ответственности за морские операции в мировом масштабе», с самого начала Марcинко был решительно настроен на то, чтобы на его новое детище не наклеивали ярлыков, и оно не было каким-либо образом ограничено. «Пока мы носим воду в наших флягах, мы будем находиться в морской среде — или достаточно близко от меня», — писал он позднее. Подобный подход не только обеспечил подразделению роль в операции «Перелетная птица», в которой его предполагалось использовать для тайного проникновения в Иран с целью уничтожения ряда военных объектов, но и заложил основу для последующих тридцатилетних трений с «Дельтой» по поводу соответствующих целей и задач для 6-й команды. [11]
От Военно-воздушных сил в состав ОКСО первоначально было выделено 1-е крыло специальных операций, базирующееся на авиабазе Херлберт-Филд во Флориде, и секретное подразделение боевых диспетчеров — людей, чья работа состояла в том, чтобы действовать в качестве передовых авианаводчиков и диспетчеров воздушного движения. Название этого подразделения будет меняться множество раз. До операции «Орлиный коготь» оно носило название «BRAND X», но после создания ОКСО оно было переименовано в «1-й отряд штаба командования военных воздушных перевозок» или просто в «1-й отряд MACOS». [12]
Там, где в реализации функций нового Командования существовали пробелы, для их заполнения создавались новые подразделения. Так было в случае с инфраструктурой связи, которую, как сообщили Шолтесу в Пентагоне, обеспечит Объединенное подразделение обеспечения связи (ОПОС)[25], — подразделение связи Сил специальных операций, дислоцированное на базе ВВС Макдилл в Тампе, в штате Флорида. Шолтес возразил, что ОПОС слишком «громоздкое» подразделение для Командования, и после нескольких месяцев споров добился разрешения сформировать объединенное подразделение связи в Брэгге, причем часть этого подразделения была на постоянной основе придана штабу Командования. [13]
Еще более вопиющим недостатком было отсутствие специального вертолетного подразделения, — и это с учетом того, что неспособность держать достаточное количество вертолетов в боевой готовности сыграла ключевую роль в цепи событий, которые привели к огненному фиаско в «Пустыне-1». Однако попытки заполнить эту зияющую пустоту предпринимались. Новое подразделение, сформированное на основе материальной части и экипажей 158-го и 159-го авиационных батальонов 101-й воздушно-десантной дивизии и получившее название 158-й тактической группы, в обстановке строжайшей секретности проходила подготовку в пункте постоянной дислокации 101-й дивизии в Форт-Кэмпбелл, в штате Кентукки, а также на обширных военных полигонах на юго-западе.
В 158-й тактической группе использовались совершенно новые многоцелевые вертолеты UH-60A «Блэк Хок» («Черный ястреб»), которые в 101-й дивизии заменили вертолеты UH-1 «Ирокез», более известные как «Хьюи». Чтобы соблюсти более жесткие требования по грузоподъёмности, в группе также использовали часть тяжелых вертолетов CH-47C «Чинук» из состава 159-го батальона. Вместе эти два летательных аппарата должны были закрывать любые требования по переброске грузов или по проведению десантно-штурмовых операций. Однако Войт, который оставался командиром оперативной группы до тех пор, пока Шолтес не сформировал ОКСО, увидел необходимость в третьем типе летательного аппарата, который мог бы маневрировать в тесной городской застройке Тегерана, перевозя небольшие группы операторов или даже действуя как легкий ударный вертолет. В арсенале действующей армии таких вертолетов не было, но ветеранам Вьетнама был хорошо знаком вертолет OH-6 «Кейюс», имевший второе название «Вьюнок» или «Лоуч» (т.е. легкий вертолёт наблюдения и управления)[26], маленький, проворный летательный аппарат, который все еще оставался в нескольких подразделениях Национальной гвардии. Имевший экипаж всего из двух летчиков, OH-6 не был вооружен, однако изобретательные авиаторы из 158-й группы вскоре придумали способ закрепить небольшие скамейчатые платформы-направляющие, названные «контейнерами», позволявшие сидеть по обе стороны вертолета и вооружать его миниганами и ракетами. Обе версии дооборудованного вертолета получили название не «Вьюнок», а «Маленькие птички». Десантно-штурмовой вариант (тот, что с контейнерами) получил обозначение MH-6, а ударный — AH-6. [14] На пути развития специализированных вертолетов мирового класса для нужд ОКСО будет еще много извилистых поворотов, однако «Чинуки», «Черные ястребы» и «Маленькие птички» будут оставаться основными типами вертолетов специального назначения на протяжении более тридцати лет.
Поделиться книгой: