Баллада о Звездной Республике - II

-- А потому, что если я сам вдруг окочурюсь, кроме Клары принять мой пост некому. Вам, наверное, кажется, что все это второстепенно, но это важно, черт побери! Обезглавленная научная часть схлопнется. Гарантирую.

– Ладно. Инга Оболенская подойдет.

– Нет. Она супервирина. Отношение у генетически модифицированным у терайо особенное и, я бы сказал , неоднозначное. По дипломатическим причинам лучше не нарываться.

– Тогда кто еще остается?

– Ее подруга Женя Нечаева – идеальная кандидатура. Компетентный медик. Умная, стойкая, смелая. Эмоциональная только слишком.

– Тогда в напарники ей – Мартынова. У него хороший боевой опыт и выдержка.

– Мартынов – доппельгангер.

– Он доказал свою лояльность.

-- Может, все-таки кого-то из десанта?

– Нет. Эти двое уже сработались как экипаж.

Петровский нехотя кивнул.

– Ладно. Если что случится, девчонку особенно жалко. Я бы сам вместо нее пошел, но не гожусь. Не барышня я, увы, а пожилой уже мужик.

– Я дам этим двоим право выбора. Они смогут отказаться, – бесстрастно ответил Сибирцев.

– А если и в самом деле откажутся?

– Выберем других. Феникса и… все-таки, Рысь. Больше вариантов не остается...

Когда Петровский ушел, капитан, задумался о том, что некоторые называют «тяжестью погон на плечах».

– Система, подсчитай вероятность выживания для каждой из групп, – приказал он, с удивлением отметив, как изменился голос. – Сравни.

– Вероятность определена: Яровой-Рысь – сорок семь процентов; Мартынов-Нечаева – сорок девять.

Сибирцев закусил губу. «Так мало».

– Система! Трехмерную реконструкцию негативных исходов – на экран.

...Изображение страдало абстрактностью, но даже в таком виде царапнуло каптана. На первом ролике молодая женщина, очень похожая на Рысь, медленно тонула в широкой чаше. Вязкая жидкость уже поглотила ее обнаженное тело, но пока не тронула лицо. Взгляд немигающих глаз был прикован к распростертому на полу мужчине, похожему на Ярового. Видение длилось не более двух-трех секунд.

...Второй ролик возник сразу после первого. Мартынова Система прорисовала хорошо, вероятно, использовав материалы досье. Доппельгангер, брел, шатаясь, по длинному коридору и удерживал на плече обмякшее тело девушки. На мраморных плитах пола оставалась цепочка кровавых капель...

Сибирцев прервал ролик. Он был один, а потому, не сдерживая себя, выругался.

«На верную смерть своих людей посылаю, – размышлял он, отвернувшись в сторону фальш-окна. – А если отказаться? Тогда Вечеров умрет, и агрессия чужаков, если она не плод воображения, никуда не денется. Времени нет, связи с Землей нет, искусственному интеллекту я не верю, с батей советоваться не хочу, а решение принимать надо. Нету у нас экспертов по таким вопросам. Или есть?»

Сибирцев вышел в коридор, заблокировал дверь каюты и спустился ярусом ниже – на жилую палубу десантников и матросов. Многие из них уже переселились на грунт и большая часть казармы пустовала. Пустовали также две сержантские каюты, зато на двери третьей красовался свежеустановленный замок.

– Система, код доступа три-один-четыре-один-пять.

– Подтвердите доступ биометрией.

Капитан прижал ладонь к щитку, и дверь ушла в стену.

… Сверхчеловек Феликс сидел на стуле за откидным столиком, уронив голову на руки, но выпрямился, заметив Сибирцева. Генетическая модификация супервиро угадывалась по лицу – правильные черты, идеально прямой нос, волосы редкого у обычных людей цвета платины. Феликс не выглядел массивным, обладал сдержанными манерами, но был очень силен – мог согнуть раками гаечный ключ.

– Радвидеь вас, капитан.

– Взаимно.

– Раз уж вы явились, хочу пожаловаться на плохое обращение.

– Да неужели? И в чем же оно заключается?

– Мне скучно.

– В вашем распоряжении все развлекательные книги и вся фильмотека корабля.

– Вы не понимаете. Я сверхчеловек, моему разуму нужны не развлечения, а достойная задача.

– Опять про то же самое. Не выпущу я вас, и не просите.

– Не доверяете?

– Нет.

– А зачем тогда явились?

– Хочу предложить сложную задачу, интересную задачу, как раз по вашему разуму. Мне тут Система предсказала нехороший исход. Нехороший, но смутно обрисованный. Хочу знать, что это. Правда. Ложь. Артефакт обработки информации. Да и вообще -- как все это понимать.

– Я что за получу за свой труд?

– Просите, чего хотите, но из каюты пока не выпущу.

– Тогда сами задачу и решайте, – заявил Феликс, обидевшись.

– Ну что за капризы! Выгода для вас очевидна -- получите лекарство от скуки. К тому же, если интересно, Петровский поделится с вами информацией по иным. Сможете, сидя тут, строить свои теории.

Супервиро задумался. Он колебался: с одной стороны, хотел поторговатьcя, с другой – опасался, что Сибирцев разозлится и просто уйдет.

– Ну, ладно, – согласился Феликс словно бы нехотя. – С вас информация от Петровского. Еще хочу пользоваться техническим архивом и получать по утрам горячий шоколад. По рукам?

-- По рукам, согласился Сибирцев ("Шоколад-то синтетический") -- Ролики уже на вашем планшете. Смотрите, я подожду.

– Если будете ждать, присаживайтесь на стул, я переберусь на койку.

Сибирцев улыбнулся. Капитана забавляла наглость сверхеловека, и его же специфическая вежливость. Феликс был странным, Корниенко считал его психопатом, Вечеров – полуребенком, Демиург – хитрым сукиным сыном, но истина лежала где-то посередине.

Супервиро цепко рассматривал видеоряд, впрочем, продолжалось это недолго.

– Ваша Система несовершенна, – сказал он с легким пренебрежением. – Все, что здесь показано, аллегория провала миссии, причем, сделанная машиной и примитивная. Я был одним из разработчиков последнего обновления типовой Системы для космических фрегатов.

– Вот как!

– Не иронизируйте, капитан. Да, мы с братом помогали Альде и ее Терра-альянсу, но обычную жизнь и работу в легальных структурах не прекращали. Я действительно создавал Систему как программист. Ну так вот… она способна собирать знания и делать из них выводы, способна сгенерировать кое-какой видеоряд, но настоящей интуицией не обладает. А интуиция – это способность принимать решения при острой нехватке информации. Какой информации вам не хватает?

– Я не знаю, ведут ли чужаки ведут честную игру.

– Успокойтесь. Честной игры они, конечно, не ведут. Вопрос в том, что именно они утаивают.

– Ладно, сформулирую иначе. Насколько сильно рискуют мои люди, отправляясь туда?

– Насколько – неправильный вопрос. Вы, видимо, хотите узнать, каков их шанс вернуться живыми. Отвечаю. Шанс обратно пропорционален количеству секретов, которые разнюхают ваши люди. Если они ничего существенного не узнают, то вернутся. Если наткнутся на критически важную тайну – их убьют. Это же так просто… Задача для для ребенка.

– Ладно, кончайте хвататься интеллектом… – Сибирцев вздохнул. – Мне предстоит сложное решение – кого туда посылать.

– Это вы у меня спрашиваете? – Феликс изобразил ироническое удивление. – Ваши люди, вам решать, капитан. Некое рациональное зерно у реконструкции событий все же есть. Члены одной команды гибнут поодиночке, члены другой – держатся вместе до конца. Совместные действия эффективнее. Взаимная симпатия может сыграть на пользу делу. Вот все, что можно оттуда извлечь.

– Так просто…

– Конечно, просто – после того, как я вам все доступно объяснил. Кстати, данные от Петровского прислать не забудьте. Я крайне умен и займусь на досуге аналитикой.

… Супервиро, и впрямь, был наглец, но при этом, конечно, прав. По влиянием разговора с ним решение Сибирцева оформилось, хотя камень с души не свалился. Он покинул пленника, запер его каюту снаружи, вернулся к себе и внес поправки в проект приказа. Группе, выбранной для отправки на Теро строго запрещалась любая активная разведка. "Лучше заниматесь кларством от фебро, ребята".

* * *

Женька впервые в жизни получила такой странный официальный приказ – с заранее оговоренной возможностью отказа. Мартынов, который получил точно такой же приказ, предложил обсудить ситуацию в кают-компании. Так они и сидели напротив друг друга, почти наедине, лишь Дима Анисимов в углу, забыв обо всем, играл с ИИ корабля в шахматы.

– Ты должна отказаться, Эухенита, – твердо сказал доппельгангер.

– Что за чушь? Почему?

– Ты слишком мало жила.

– Нечего сказать, веселое начало разговора. Ладно, допустим, я откажусь, и что? Туда пойдет Рысь, а она еще младше меня.

– Не важно, кто туда пойдет. Это проблема Сибирцева. На «Алконосте» полно людей.

– Ты тоже хочешь отказаться?

– Нет. Вечеров избавил меня от ментального блока, а потом помог во время трибунала. Я ему должен, а потому рискну, но тебе по ту сторону делать нечего.

– Если я откажусь, ты тоже выбываешь.

– Я не собираюсь выбывать. Пойду к Сибирцеву и попрошу другую напарницу.

– Другую? Да я же хочу на Теро! Я не собираюсь подставлять кого-нибудь вместе себя! В общем, ты сам все понял.

Мартынов, отчаявшись, замотал головой.

– Хвати, хватит... Я, видимо, не красноречив. Не убедил. Ладно. Насколько хорошо ты стреляешь?

– На уровне любого лейтенанта Космофлота, только зачем все эт? Мы должны произвести правильное впечатление. Не заискивать, не бояться, быть внимательным, быть спокойным. Сделать первый шаг навстречу…

– Мы ничего не знаем про их культуру. Она может оказаться какой угодно. Например, основанной на жертвоприношениях.

– Кто тебе сказал?

– Система.

– Она часто ошибается. Подумай – нам выпал потрясающий шанс. Мы увидим новый мир. Попадем туда, где еще не бывал ни один человек. Терайа не какие-нибудь частично разумные медузы. Они мало отличаются от нас. У них развитая наука. Говорят, их планетой правит император – значит, история похожа на земную. У них есть законы, этика и представления о справедливости. Галатьер не испугался явиться на «Алконост», так почему мы должны трусить?

Мартынов не торопился с ответом, слегка улыбался и о чем думал -- не понять.

– Ладно, -- сказал он в конце концов, -- ты свободна делать все, что хочешь, Эухенита. Возможно, я просто параноик.

– Не пойдешь к капитану просить другую напарницу?

– Не пойду, но и тебя кое-о-чем попрошу. На Теро, в опасной ситуации, ты выполнишь мой приказ. Без возражений. Хотя бы один раз. Согласна?

Недовольная Женька кивнула.

-- Ладно, но ты мне руки выкручиваешь.

-- Нет-нет, просто оговариваю свои условия.

Доппельгангер,видимо, решил закончить разговор. Он ушел в каюту, чтобы провести последний вечер на «Алконосте» в одиночестве.

* * *

Отправку на Теро готовили быстро, однако, тщательно. Пещеру, пострадавшую во время перестрелки, расчистили. Мумии и осколки поместили в герметичные контейнеры. Пол дезинфицировали, участникам операции выдали по легкому скафандру и по шлему. Закрытый инструктаж на корабле провел сам Сибирцев. «Беркута» оставили в доке «Алконоста», на грунт Мартынова и Женьку доставил транспортник. К ущелью людей и терайа привезли на «Варане», на скалу поднимались по заранее прокинутым веревкам.

Уже стоя на вершине, Мартынов снял маску и очки, улыбнулся Женьке, а потом посмотрел на настоящий закат.

Багровое холодное солнце гасло в далекой дымке. Бриз с принес горькие запахи моря, а затем повеял леденящим холодом.Тень наползала на равнину с востока. В небе слабо мерцала звездочка – это был зависший на орбите «Алконост».

– Я здесь мерзну, – пробормотал Галатьер.

На этот раз Демиург понял чужака без перевода. Он кивнул, отдал ДР-очки Ангелу, маску убрал в набедренный карман, надел шлем, который до этого держал подмышкой, и защелкнул на шее замок.

– Удачи, Демиург, берегите там себя – раздалось в наушнике.

В этот миг диска солнца Росса коснулся краем горизонта.

Глава 5. Оклатеро