Агентурная разведка. Часть 12. Боевой разворот

Глава 3

Изначально все участники понимают и не станут оспаривать несколько фактов:

1. Оспорить в суде победу в тендере фирмы Вильте – дело абсолютно бесполезное. Поэтому участие в совещании Вильте – это её благородство, поддержка Готтлиба. Что вполне естественно в ситуации победителя тендера.

2. Доказать, какие именно значения были в заявках «пострадавших» компаний, невозможно.

3. Прямых улик в отношении компании, занявшей второе место, нет и не будет. Максимум, что может быть, – это показания участников расследования и мотивация, лежащая слишком явно на поверхности.

4. Никому не станет легче, если посадят в тюрягу сотрудника банка. Кому он нужен? И в чём выгода? Где деньги?

Выводы?

Участники совещания понимают, что у Вильте контракт не забрать. Это значит, что в итоге они ничего не заработают. То, что не стоит денег, не стоит ничего. Это Соединённые Штаты Америки, детка!

Что даст скандал, связанный с обращением в ФБР?

Электронная торговая площадка банка не интегрирована в целом в цифровую систему банка. Поэтому очень уж большой скандал тоже не выйдет. Но Готтлибу, скорее всего, нужно будет подключать все свои связи и возможности, чтобы погасить скандал и удержаться в своём кресле.

Сейчас руководители пострадавших компаний должны выдвинуть свои просьбы и требования к Готтлибу, который должен их удовлетворить или предложить что-то своё. И это Соединённые Штаты Америки, детка! Здесь люди умеют договариваться, уступать в чём-то, но при этом непременно делать деньги.

Совещание длилось более двух часов, а я с тревогой ждал звонка Вильте в ресторанчике неподалёку от здания Федерального резервного банка Бостона. Дождался.

Как мы с женой и предполагали, руководители компаний потребовали от Готтлиба, чтобы фирма Вильте «распилила объёмы», то есть взяла эти компании на субподряд. Сначала их требования были по пятнадцать процентов от общего объёма. Но Готтлиб начал ловко обосновывать, что такие ортодоксальные требования обрекают любые переговоры на провал. В итоге компании согласились на десять процентов каждой из них от общего объёма. Но… Это означало, что Вильте должна поделиться двадцатью процентами объёма от «честно» выигранного контракта. Это много!

Участники совещания с уважением отнеслись к тому, что пойти на такие уступки Вильте тяжело, а Готтлибу нужно время.

В чём интерес Вильте? Вот такой вопрос она поставила перед Готтлибом, когда они остались наедине по окончании совещания.

Вильте задала и дополнительный вопрос о том, как ей обосновать такие уступки перед акционерами. На этом они разошлись, чтобы на следующий день продолжить.

У нас был план, и его вполне можно было корректировать.

Сам контракт делился как бы на три части.

Поставка и дальнейшее сервисное обеспечение, системное обновление всего программного обеспечения, совершенно нового – это самое главное, и тут Вильте не должна ничего упустить. Это главное не только для её компании, но и для Родины.

Поставка всего «железа», то есть оборудования. Меняется всё и во всех офисах банка. Объём очень большой, как и доходы. Изначально моя фирма должна была это обеспечить совершенно официально по договору субподряда с фирмой Вильте, у Сью всё было в полной готовности, при этом мы знали точно, что часто просто взять на рынке такое во многом специфическое оборудование не получится. Для этого мы задействовали все китайские связи и каналы что по линии сенатора, что по линии Сью. Самое-самое специфическое закупили заранее, потому что оно делается только под заказ и небыстро.

Третьей составляющей контракта с банком были монтажные и пуско-наладочные работы. Эту часть контракта изначально должен был делать я своими силами и средствами и тоже на субподряде с компанией Вильте, которая имела по этим делам совсем небольшую маржу. Понимали, что срок у заказчика очень жёсткий, и я заранее предусмотрел вопрос переброски на всякий случай части оперативного персонала даже из Буффало. У меня всё было в полной готовности. Трудовые ресурсы – это моё персональное конкурентное преимущество, реальное и очень сильное. У меня были сомнения, что на такой огромный объём, какой требовался банку и всем его дополнительным многочисленным офисам, найдутся конкуренты. То есть найдутся, но срок контракта очень жёсткий, и мои сомнения о способности конкурентов были не на пустом месте.

Получалось, что мы можем отдать на субподряд только или поставку оборудования, или монтажные и пуско-наладочные работы. При этом стоимость оборудования – это почти сорок процентов контракта, а монтажные и пуско-наладочные работы – менее двадцати процентов контракта. По-другому разделить объёмы по контракту не получится, потому что мы никого не пустим в «мозги».

Этому было и смысловое обоснование, не только про деньги. Фирма Вильте единственная из всех участников тендера, которая сама является разработчиком всей поставляемой интеллектуальной продукции, остальные только частично делают что-то непосредственно сами.

Можно, конечно, и поставку оборудования разбить на разных поставщиков и выйти на требуемые объёмы.

С другой стороны, контракт заключён с фирмой Вильте, и если кто-то из её субподрядчиков срывает условия договора, то санкциям по федеральному законодательству подвергнется только фирма Вильте, и именно она получит запрет участвовать в любых федеральных и муниципальных торгах на пять лет. То есть подводить кого-то из субподрядчиков под проблемы себе дороже, но и брать ответственность за них мы боялись.

На следующий день Вильте опять поехала к Готтлибу.

Со слов жены, Роджер взмолился выручить его, буквально умолял и с лёгкостью освободил Вильте от обязательств по перечислению денег по будущему консалтинговому контракту, закрыл тему отката и офшорной маршрутизации денег. Уже очень сильный результат, и не только для Вильте. С точки зрения ведения дел в бизнесе очень сильно. Теперь Глена точно ждёт первый действительно большой куш, то, что было у него от Вильте до этого, – мелочи.

Вильте с удовольствием приняла такое предложение и начала разговор с Роджером с другой стороны. Объяснила ему, что единственный риск – это не само заявление в ФБР, а то, что ищейки обнаружат следы взлома файлов с заявками на этой электронной площадке. Если Вильте меняет программное обеспечение этой площадки прямо завтра (это первый день начала работ, то есть банк по контракту уже завтра обязан допустить персонал фирмы Вильте и её подрядчиков к месту выполнению работ), то следов взлома уже не будет, а вся остальная нужная информация перенесётся корректно. И логика тут есть. Ведь начать выполнение работ с самого малозначительного участка для отработки организации работ – это нормально и естественно.

Со слов Вильте, Роджер буквально чуть не расцеловал мою жену. Это решит все проблемы, так как до сих пор никаких официальных бумаг от участников тендеров не поступало. Им вообще нечем будет доказывать, а у него не было оснований отложить работы на электронной торговой площадке. Ему без разницы, с чего начнёт подрядчик.

Тем не менее Вильте ему сказала, что именно он должен подумать, как замять скандал после того, как они узнают, как нагло и цинично он их кинул, упросив на отсрочку по времени.

После этих её слов Готтлиб сник и ушёл в себя. Очевидно, что этот человек был талантливым во многом, но где-то и беспомощным. Тоже очень ценное наблюдение и информация.

И тем не менее Вильте сомневалась в искренности чувств банкира. Подозревала, что это был его артистизм, кривляние, так как он не мог не понимать, что с точки зрения юстиции именно Вильте будет отвечать за уничтожение улик. Риск очень серьёзный, но возможность его обойти по-другому не просматривалась. То есть нужно было решать вопрос, и мы знали, как это надо сделать.

К полудню следующего дня Вильте мне сообщила, что дело сделано, следов нет в природе. А это означало, что мы переходим к следующему этапу нашей операции.

Пока что всё по совместному плану.

Глава 4

Вильте лично позвонила своим новым партнёрам, ещё не подругам, но уже и не просто знакомым – руководителям тем двух компаний-конкурентов, чьи файлы с заявками были «скорректированы».

Предложила им срочную встречу.

Для соблюдения норм делового этикета и для галочки предложила свободу выбора места встречи, но настоятельно рекомендовала встретиться в её офисе, так как тема деловая и будет им интересна.

Одну женщину звали Челси, другую – Тина.

Этот разговор я слушал в соседнем кабинете в наушниках, сибаритски развалившись в кожаном кресле.

После всех условностей и дежурных фраз Вильте объявила:

– У меня есть к вам дело.

– Вильте, ты хочешь поделиться с нами объёмами контракта с банком? – перебила её Тина с насмешкой и налётом превосходства.

А я подумал о том, что зря она так. Сейчас этот её поступок очень сильно активизировал мыслительные процессы в голове моей жены, и у неё в отношении тебя, дура, появились очень нехорошие мысли. Теперь жди. Не знаю когда, но ты пожалеешь об этом.

– Дорогая Вильте, не делай вид, что ты благодетель. Роджер нам должен, и мы ждали этого разговора. Давай ближе к делу! – воскликнула Челси.

– Итак, дорогие мои. Я буду с вами честной. Сегодня у банка в тестовом режиме уже работает новая торговая площадка. Вся информация перенесена, но никаких следов взлома файлов ваших заявок нет. Ничего не обнаружено. Можете валить хоть в ФБР, хоть на Луну. Ничего нет. Тот, кто переносил информацию, может поклясться под присягой в суде.

– О боже! И кто этот человек? – спросила Тина.

– Я! Я лично этим занималась, не могла это доверить кому-то.

– По-моему, Вильте, ты совершила нехороший и слишком опасный поступок.

– Хватит. У вас есть выбор: уйти отсюда обиженными с мыслями о мести Готтлибу и мне, или уйти отсюда с чёртовыми баксами. И, что ещё важнее, с новым сильным деловым партнёром, а это значит – с баксами не только сейчас, но и на протяжении длительного времени. У меня, в моих других контрактах, есть много сопутствующего, что мне малоинтересно, но, чтобы что-то не завалить и не испортить свою деловую карму, я часто беру на подряд компанию своего мужа, а ему тоже не всё интересно из того, что приходится делать. Кроме того, он далеко не всё может делать, а кое-что и для меня больше обуза. Так что, мы работаем или расходимся друг друга ненавидеть?

– Ты очень жёстко с нами обошлась, Вильте.

– Не я, а Роджер. Я его подрядчик и выполнила его просьбу. Разве это не естественно, дорогие мои? Разве вы поступили бы иначе? Не побоялись бы того, что заказчик завалит вас на этом контракте?

– Кто взломал файлы?

– Не знаю. Точно не я. Думаю, что и Роджер был совершенно ни при чём. Мне кажется, что он подстраховался на случай победы моей фирмы не только со мной. Или я ошибаюсь?

– Неужели? – воскликнула Тина.

– Со мной он подстраховался. А с тобой, Тина? – спросила Вильте.

– Боже! Со мной тоже, – ответила Тина.

– И со мной, – тяжело вздохнула Челси.

– Не вижу его интереса. Он подстраховался со всеми и создал для себя беспроигрышную ситуацию. Остался один участник тендера, которого здесь нет. Не знаю, как у него, но у меня за победу в тендерах отвечает конкретный работник. Как он там мотивирован и на какие подвиги пошёл, мне неинтересно. Я не для этого вас пригласила.

– Поняла тебя. Так почему же ты хочешь нам что-то предложить? – спросила Челси.

– Роджер попросил, и я сама не хочу наживать себе врагов, не хочу карму портить.

– Убедительно, – отозвалась Тина.

– В общем, хочу вам предложить на выбор взять на субподряд или частично поставку оборудования или монтаж с пуско-наладкой, тоже частично. Но при одном условии.

– Каком?

– Мне нужны гарантии того, что вы меня не подведёте и свои объёмы не завалите, и ещё нужны гарантии того, что у нас будет всё тихо и спокойно.

– А смысл поднимать шум, если там уже ничего не докажешь? – спросила Тина.

– Да, согласна. Работаем, Вильте. Я бы взялась за поставку оборудования, – спокойно и тихо сказала Челси.

– Мне тоже это интересно, – ответила Тина.

– Поняла. Тогда предлагаю поступить так: каждая из вас уже сегодня должна мне направить предложение, что из той номенклатуры вы готовы поставить, в какие сроки и за какие деньги. Но прежде гарантии.

– Какие тебе нужны гарантии? Галстук, что ли, отрезать? Так мы не носим, – усмехнулась Тина.

– Банковская гарантия. Страховки контрактов со мной меня не интересуют. Только банковская гарантия. Причём там должно быть чётко написано, что в случае нарушений с вашей стороны банк гасит все контрактные санкции ко мне со стороны заказчика и возмещает все убытки в случае внесения по вашей вине моей компании в санкционный реестр федерального минфина. Обязательный текст банковской гарантии вам будет направлен сразу после совещания.

– Вильте, это нереально. Я поняла. У нас ничего не получится, – ответила Челси.

– Я согласна с Челси, – ответила Тина.

– Тогда напишите мне то, что у вас есть прямо сейчас на складе.

– Мы заранее это не закупаем, – парировала Тина.

– Тогда жду ваших предложений. Что мне остаётся?

– Софт! – мгновенно ответила Тина.

– Нет. Это мой собственный продукт, профильный для меня. Я вам предложила реально только то, что сама не делаю, а беру подрядчиков и поставщиков. Это честное предложение, – ответила Вильте.

– Ладно. Я поняла. Я принимаю твоё предложение. Банковскую гарантию я не дам, а ты не можешь рисковать. Но выход есть. Сегодня я пришлю список того, что есть прямо сейчас на складе у моего поставщика. Именно то, что он со своего склада готов тебе привезти завтра. Если ты согласна будешь купить это с моей маржой, спасибо. Тогда он привозит это тебе, и мы после этого подписываем с тобой контракт, а ты расплачиваешься. Маржа будет пятнадцать процентов, не больше. Всё-таки это лучше, чем ничего, – ответила Челси.

– Это нормальное деловое предложение. Я согласна.

– Я сделаю то же самое, – сказала Тина.

– А что по дальнейшему сотрудничеству? Какие перспективы? – спросила Челси.

– Это отдельный разговор. Скажу прямо. Я жду, что у меня скоро сильно вырастет количество заказов, причём профильных. Кое-что мне делать уже неинтересно, но придётся. Выбор небольшой: или набирать дополнительно персонал, или что-то отдавать на подряды. Я склоняюсь брать соисполнителей. Если кто-то подводит, то расходимся навсегда. Это мои условия, – сказала Вильте.

– Похоже, мы только что заключили сделку, – произнесла Тина.

Вильте встала из-за стола и по громкой связи произнесла:

– Дэвид, а ну-ка быстренько организуй нам сюда шампанское.

– Отлично! – воскликнула Тина.

– Я смотрю, ты себе секретарём взяла мужика, – хихикнула Челси.

– Да. Мне нравится. Мой стиль не всякая женщина выдержит.

– А этот красавчик выдерживает? – спросила Челси, снова хихикнув.

– С трудом. Привык уже. Гоняла его долго, пока не выбила из него мужской шовинизм.

– Здорово! Надо взять на заметку! – воскликнула Тина.

– Поупражняйтесь. Советую. Посмотришь на таких червяков на работе и своего мужа ещё больше любить начинаешь.

Дальше пошёл очень жёсткий и предельно мерзкий (для меня) феминизм. Я не могу это слушать. Мне это очень противно, невыносимо. Но этот разговор был не случайный, а напротив, очень и очень продуманный и расчётливый. Мы с Вильте заранее его продумали для того, чтобы жёстко и бесповоротно переключить мысли этих женщин на что-то отвлечённое, возможно, немного шокирующее. Нужно было, чтобы Вильте после этого разговора вызвала у них ещё больший интерес, а возможно, и шок. Потому что, насколько мы поняли, всё-таки Челси и Тина были женщинами традиционного воспитания, нормального. Но что там у них на самом деле в голове? В любом случае если в голове у них порядок, то они не станут этот разговор поддерживать. А если там черти водятся, то… будем думать. Это очень важно.

Разговор на эту тему был очень долгим, больше часа, и он им явно понравился. Мне показалось, что обе эти козы неподдельно восторгались взглядами Вильте. Попались. Странно, ведь у одной из них есть сын. Вот как ты, дура, его воспитаешь? Потом горючими слезами плакать будешь, когда поймёшь, что он тряпка. Плевать! Но теперь берём содержание их головы в расчёт. Уверен, что нам это пригодится.

Через несколько дней между компаниями Вильте и Челси с Тиной были подписаны акты приёма-передачи оборудования. Деловые леди смогли продать с нормальной прибылью всё, что смогли, в итоге получилось даже чуть больше, чем они предварительно обговорили. Обид точно не должно быть. Контракты на поставку закрыты, и тут же Вильте приглашает Роджера посетить её офис.

Надо сказать, что для Роджера это далеко не обычное предложение. Всегда только к нему в офис ездят, а не наоборот. Но Вильте попросила приехать, пообещав порадовать хорошими новостями, и Роджер не смог устоять перед потрясающим обаянием моей жены.

Эх, мужики, мужики! Изначально я думал, что этого противного, циничного, прожжённого американского еврея ничем не проймёшь. Нет. Не устоял. И он дрогнул. Я даже расстроился, несмотря на то что надо было радоваться, так как я знал очень хорошо, что сейчас будет записан ценный разговор. Опять же все детали будущего разговора не просто согласованы со мной, но некоторые из них мною же и предложены.

Эта часть нашей операции известна СВР и ГРУ только в общих чертах. Они знают о встрече и в итоге ждут, что Роджер и Вильте просто завяжут более тесные деловые отношения.

Вильте встретила Роджера у входа в здание. Шёл небольшой дождик, но в знак уважения Вильте шагнула из-под козырька здания навстречу выходящему из машины Роджеру. А Дэвид семенил за моей женой и старательно держал над ней зонтик.