Изменщик! Я преодолею боль

— Я увидел твою мать, — рассказывал отец, — И просто понял, что она — мой родной человек. И что я буду настоящим дураком, если упущу ее. Я сделал ей предложение. И был самым счастливым человеком, когда она сказала "да."

Почему у меня все не так? Почему я выпрашиваю того, чтобы меня взяли в жены? Неужели я недостойна того, чтобы создать со мной семью? Неужели я недостаточно хороша для этого? Что со мной не так? И вообще, точно ли что-то не так со мной?

Мы договариваемся с Наташей встретиться в одном из кафе. Давно с ней, кстати, не виделись вживую. В последний раз, наверное, на девичнике перед ее свадьбой. На само торжество я не попала. Работа. Проклятая работа, зарплаты с которой мне хватает разве что на оплату скромного съемного жилья.

— Как ты? — спрашивает у меня подруга.

Я ей говорю, что скоро вместо сиропа будут добавлять в свой кофе коньяк.

— Не руби с плеча, — утешает она меня, — Ты вот говорила, что накануне тебе с незнакомого номера странное сообщение прислали.

— Да, — я достаю свой телефон и показываю текст Наташе.

— Достань номер из черного списка.

— Зачем?

— Как это зачем? Вдруг тебе не просто так предложение не делают? Может, Никита и правда уже окольцован.

— Да брось. Быть того не может…

Мы долго спорим на эту тему. Наташа говорит, что я все равно ничем не рискую. Если это бывшая, то у меня есть шанс воочию убедиться в том, насколько она "бешенная" и "неадекватная". А если все-таки жена, то я смогу смело порвать отношения.

Возвращаюсь домой опустошенной. Я боюсь. Боюсь того, что подруга окажется права. С огромной болью на сердце достаю тот незнакомый номер из черного списка. Делаю глубокий вдох. Медленный выдох. Набираю сообщение.

"Нам нужно встретиться"

Отправляю. Не знаю, на что я рассчитываю. Откуда вообще уверенность в том, что я сама не нахожусь в черном списке? Да и захотят ли со мной встретиться? А если и захотят, то что я скажу? Чего я сама ожидаю услышать? На эти вопросы у меня ответа нет. Но почему-то кажется, что я все делаю верно. Ответ приходит только утром.

"Хорошо. Сегодня. В час. В небе."

В назначенное время я прихожу в указанную кофейню. Там меня ожидает женщина лет тридцати пяти. Ухоженная. Вполне себе красивая. Одежда на ней дорогая, удачно подобранная к ее типажу. Сразу видно, деньгами обеспечена. Но ужасно несчастная. Становится неловко перед ней. Выходит, я все-таки любовница? Пусть и поневоле. Но кого это волнует?

— Ну здравствуй, — говорит она мне с очевидной неприязнью, — Так вот ты, значит, какая. Ну и зачем решила встретиться?

— Я не знаю, — отвечаю честно ей, — До последнего надеялась, что это розыгрыш. Или ошибка.

— Значит, этот мудак тебе все-таки ничего не сказал?

Меня передергивает. Все-таки я люблю Никиту и мне очень неприятно, что его называют мудаком.

— Ну будем знакомы. Старцева Влада, — она протягивает мне свою ладонь для рукопожатия.

— Марина. Очень приятно.

— К сожалению, не могу сказать того же.

Влада жмет мне руку. Некоторое время мы сидим в напряженном молчании. Каждая из нас переживает свою маленькую трагедию. Две обманутые женщины с разбитыми сердцами.

К нам подходит официант. Спрашивает, чего бы мы желали. Она заказывает себе американо и какой-то десерт. У меня в горле стоит ком. Вообще ничего не хочется. Впрочем, нет, есть у меня одно желание — убежать отсюда и забыть об этой встрече напрочь. Но я пересиливаю себя. Приличия ради заказываю чай.

— Ну так что думаешь делать, Марина? — она смотрит на меня в упор. Буравит своими глазами. Мне становится очень некомфортно. Я будто вынуждена оправдываться перед ней.

— Я не знаю. До вчерашнего дня я была уверена, что у нас серьезные и очень перспективные отношения. Я даже искренне надеялась, что…

— Что?

— Что мне сделают предложение…

Влада заливается нервным смехом. Я чувствую себя глупо. Зря раскрылась перед этой дамой.

— Но, — продолжила я, — Быть разлучницей мне совершенно не хочется.

— Стыдно детей оставить без отца?

Я от удивления открываю рот. Так у Никиты есть еще и дети? Влада усмехается. Протягивает мне свой телефон, чтоб я посмотрела на счастливые семейные моменты. Вот фотографии со свадьбы, вот фотографии из роддома, мой Никита сюсюкается со своей дочкой, вот уже с двумя он в парке…

У меня перехватывает дыхание. Сколько раз я себе фантазировала все эти сцены. Сколько раз представляла себя в белом платье и фате, а его — в черном костюме. Сколько раз подбирала имена нашим воображаемым детям. Если родился бы сын, я назвала его Сашей. Если дочь — Ева. Я представляла, как меня встречают из роддома. Как мы отмечаем дни рождения и день создания нашей семьи. Как ходим вместе в пиццерию. Ведь мы — одно целое. И вот розовые очки разбились стеклами внутрь. Дрожащими руками возвращаю телефон обратно.

— Ну как тебе? — язвительно спрашивает она, — Производит впечатление идеального отца, верно? А тебе он что наговорил?

— Что… что ему портит жизнь бывшая.

— Бывшая, значит…

Я вижу, что Влада сейчас расплачется. Мне ее становится жалко, но лезть со словами поддержки я не смею. Я — любовница. Из-за меня сейчас трещит по швам ее семья. Она меня, наверное, ненавидит. Пусть и держится с достоинством, без оскорблений и угроз. Это вызывает уважение. Даже восхищение, пожалуй. Я бы так не смогла. Ведь у нее было все. Красивый и богатый муж, счастье материнства. На фотографиях со свадьбы она светилась изнутри, как лучезарное солнце — такой беззаботной казалась. И улыбка была такая искренняя. А потом в жизни ее Никиты, видимо, появилась я. Впрочем, может, он и до этого ей изменял? Кто теперь знает?

— На, смотри, — Влада протягивает мне свой паспорт. Я вижу, что штампа о разводе нет. Она действительно его жена. Выходит, все это время Никита действительно лгал мне в глаза.

Перед глазами проплывает прошлый наш совместный вечер. Он говорил, что относится к браку слишком серьезно… Говорил, что я — самая достойная. Лжец. Какой лжец! И ему ведь совершенно не было стыдно! Делаю глубокий вдох. Ладно. Все это неважно.

— А что будете делать Вы? — обращаюсь я к своей сестре по несчастью, — Почему не разведетесь?

— Зачем? — искренне удивляется Влада, — Он еще нагуляется, я знаю его достаточно хорошо. Рано или поздно ему просто надоест. Он вернется в семью. Туда, где его любят. Туда, где его готовы принять таким, какой он есть на самом деле. Даже если он меня разлюбил. Даже если он сейчас меня возненавидит. Все равно вернется.

Мне становится не по себе от ее слов. Насколько отчаянно нужно нуждаться в Никите, чтобы быть готовой простить ему всю ту боль, что она сейчас переносит? Чтобы простить ту боль, которую ей предстоит еще перенести?

— Любите его?

Влада мне не отвечает. Молча пьет кофе и ковыряет свой десерт. Нужно признать, мой вопрос был очень бестактным. Я извиняюсь. Она кивком головы дает понять, что мои извинения приняты. Я понимаю, что наш диалог завершен. Расплачиваюсь за чай и прощаюсь.

— Оставь его. Брось, — говорит она мне вслед, — Ваши отношения все равно ни к чему не приведут.

И я понимаю, что она права. Мне хочется нормальной и дружной семьи. Мне хочется детей. Никита этого не даст. Но… но как мне отказаться от него? Ведь я тоже по-настоящему люблю его.

Влада.

Не знаю, чего именно я ожидала от этой встречи. Может быть, увидеть наглую физиономию своей соперницы? Послушать ее мерзкое хихиканье и заранее заготовленные оскорбления? Да, наверное. Будь она бессердечной сукой, я позволила бы себе вцепиться в ее лицо ногтями. Запугать ее. Изуродовать. Раз и навсегда отвадить от посягательств на чужое счастье. Я выместила бы на ней всю свою боль. Всю свою обиду. Мне стало бы легче.

Но Марина оказалась такой же обманутой, как и я. Совсем юная. Наивная. Не удивлюсь, если отношения с Никитой были первыми "серьезными" в ее жизни. Жалко ли мне ее? — Возможно. Ни одной женщине бы я не пожелала оказаться на ее месте. Наверняка эта девочка мечтала о семье, о детях, намекала на свадьбу Никите… И я ведь прекрасно понимаю, как в таких ситуациях ведет себя мужчина. Он не заявляет категоричного "нет". Тянет время. Придумывает оправдания. Не позволяет женщине потерять надежду, что она вот-вот получит желаемое.

Тяжело вздыхаю. Я не первый день по земле хожу. Все происходящее слишком очевидно для меня. Марина не оставит мечты о Никите. Она не послушает меня. Этой девочке слишком больно от той мысли, что ей уготована роль любовницы. Ради нее мой супруг не подаст на развод. Не купит кольца. Не встанет на одно колено. Не скажет заветных слов. Марина захочет убедить саму себя, что я ошиблась. Что я недостаточно хорошо знаю человека, которого она принимает за свою истинную любовь.

Она уходит. Я продолжаю некоторое время сидеть на месте. Мне нужно привести в порядок мысли. Иной раз я задаюсь вопросом, за что Никита так жесток со мной? Что плохого я сделала ему? Всегда старалась быть понимающей и ласковой женой. Есть тысячи жен и похуже меня. Но их любят и обожают, им ноги целовать готовы…

Я была готова простить ему любовниц. Была готова была делить его любовь с другими. Мне даже не нужна его любовь. Насильно мил не будешь, я прекрасно это понимаю. Но человеческое отношение… хоть какое-то понимание и уважение…

Чувствую, как к глазам моим подходят слезы. Наверное, я сама себя не уважаю. Наверное, я сама позволяю о себя вытирать ноги…

— Сделать еще кофе? — прерывает мои мысли официант.

Глава шестая

Никита.

Очередное смс от Влады. Даже читать его не хочется, если быть честным. От этой ведьмы не стоит ожидать ничего хорошего, так зачем мне портить себе настроение в самом начале рабочего дня? Готов поспорить, мне была отправлена очередная тирада о том, какой я негодяй и подлец, насколько не повезло нашим детям, и в каком котле вариться мне в Геенне огненной.

Многие меня бы поругали за эти слова. Сказали бы, что я должен относиться к ней с большим уважением. Это ведь мать моих детей! Ну мать — и мать. Что такого-то? Как уважение вообще связано с тем, что из чьей-то там вагины вылезла пара детей? Это женская функция, вообще-то.

И, да, уважение — штука очень непостоянная. Оно завоевывается и теряется. Когда-то я действительно уважал эту женщину. Испытывал к ней крайне теплые чувства. А теперь меня обвиняют в том, что эти чувства прошли. Вернее, пытаются обвинить при любом удобном случае. Получается плохо. Укола вины я не ощутил ни разу. Зато раздражение — да постоянно!

Никто не властен над своими чувствами, когда уже люди с этим смирятся? Только в сказках принц и принцесса становятся первыми и последними друг для друга. Жизнь намного многограннее. Намного сложнее и оттого интереснее. Сколько вокруг ярких людей. Сколько вокруг привлекательных людей! Так не обманывайте ни себя, ни друг друга. Каждого можно заменить. И винить мужчину в том, что женская привлекательность для него поблекла… это же типичная бабская манипуляция! Я от таких устал.

Мудрая женщина станет для мужчины другом. Дурная — будет орать, какой он спермобак. По юности я дурную отличить не смог. Женился. И теперь страдаю от однотипных взывающих к чувству долга сообщений.

Очередная планерка. Отчеты, бумаги, юридическая неразбериха… В голове сплошная каша. Я успеваю позабыть о том, что мне пришло смс.

Разбираю разбросанные по столу папки, провожу совещание, ругаюсь на очередного дурного подчиненного. И только в обеденный перерыв, скорее на автоматизме, чем из чувства любопытства, я открываю ее писанину.

"А твоя Марина очень даже ничего. Вполне милая и вежливая девушка. Ты такую недостоин".

Впадаю в ступор. Если бы я пил сейчас кофе, то неприменно бы подавился. Возможно, даже насмерть. Сижу и не понимаю. Это шутка какая-то? Да что-то не очень похоже. Я знаю Владу достаточно хорошо, чтобы с уверенностью сказать: она не стала бы сочинять такие вещи на пустом месте. Я перечитываю сообщение снова и снова. Не понимаю, как мне на него реагировать. Не понимаю, что оно значит вообще? Марина? Она поговорила с Владой? Но какого черта? Я же, вроде, убедил ее в том, что все хорошо. Она ведь вообще кинула Владу в черный список. По крайней мере, мне так сказала. Что эти двое затеяли за моей спиной? Решили посмеяться? Вывести меня на чистую воду? Пишу ей:

"Что это значит?"

Ответа нет. Приходится звонить. Хочу потребовать вразумительных объяснений. Но Влада трубку не берет. Дразнит меня, видимо, зараза. Пытается играть на моих нервах. Вернее, их остатках. За это, кстати, ей отдельное спасибо. Ну чтож, пускай играется. Ей же боком выйдет. Всегда так было, есть и будет!

Звоню Марине. И она не отвечает. Совпадение? Или тоже решила со мною поиграть? Молодец. Доигралась. Я на взводе. После работы как можно скорее еду к ней домой. Марина открывает мне. И я вижу, что она совсем не в духе.

— Что эта психопатка тебе наговорила? — начинаю я на повышенных тонах прямо с порога, — Почему ты не отвечаешь на звонки? Не представляешь, что я успел себе нафантазировать!

Марина смотрит на меня в упор. Ей явно не нравится настрой, с которым я говорю. Приходится пересилить себя. Говорить чуть спокойнее и тише. Я ведь не хочу ее спугнуть. Не хочу ей показаться мудаком. Просто надеюсь, что Марина войдет в мое положение. Не будет вести себя так эгоистично и импульсивно, как себя вела Влада. Она должна меня выслушать. Должна довериться мне и открыться. Ведь именно так поступают люди, которые любят друг друга, верно же?

— Любимая, — начиная я, — Не дай себя обмануть. Тебе хотят запудрить мозги. Через тебя надеются повлиять на меня. Будь сильнее, пожалуйста. Не ведись на все эти уловки. Эта сука ни перед чем не остановится, чтобы…

— Ты все-таки женат, — сухо отвечает она мне, — Ну? И когда мне сообщить планировал?

Бьет прямо по больному. Да еще и в тот момент, когда я сам на взводе. Ну вот зачем. Неужели она не понимает, что делает так только хуже?

— Солнце мое, послушай меня, прошу. И постарайся понять, — я все еще пытаюсь сохранять спокойствие, — Мой брак абсолютно ничего не значит. Это пустышка. Фикция. Глупая ошика прошлого. Я ведь тоже человек. Я не идеален, к сожалению. И у меня действительно были отношения до того, как мы встретились с тобой.

— Ничего не значит? Так почему до последнего скрывал? Может, понимал, что просто любовницей я быть не захочу?

Эта женщина меня не слышит. Или просто не хочет услышать. Вбила себе в голову, что ее обманули. И теперь строит из себя обиженку. Ей куда приятнее ощущать себя бедной и несчастной. Обманутой таким бесчувственным козлом, как я. Ну что за бедная овечка! И на этой ноте я взрываюсь.

— Да какая разница, почему я его скрывал?! Может, как раз потому что предвидел такую неадекватную реакцию! Почему вы, бабы, все так повернуты на браке?! Одумайся! Нам было так хорошо вместе! Женат или холост. Блять, да штамп ничего не значит. Я тебя люблю, понимаешь? А ты меня любишь! Мы можем осчастливить друг друга! Так не еби мне мозги, пожалуйста. Я здесь. Я приехал. Я с тобой! Так давай приятно проведем время!

— И у тебя есть дети, — продолжает она, проигнорировав все мои слова. Я развожу руками в стороны.

— Мне тридцать пять! И я, видишь ли, не импотент! Конечно, у меня есть дети! Могла бы и догадаться!

На сей раз вспыхивает она. И я впервые ее вижу в гневе. Никогда бы не подумал, что она умеет злиться. Всегда такой милой мне казалась. Хорошей. А у нее, оказывается, тоже тот еще характер.

— Догадаться?! Никита, ты не просто лжец! Ты тварь последняя! Ты обманывал меня! Ты отнял у меня эти два года! И даже вины за это не ощущаешь! Ты манипулятор! Ты эгоист! Предлагаешь приятно проводить время? После всего этого? Ты, наверное, шутишь. Или совсем меня за идиотку держишь. Так вот, Никит, я не идиотка. Я себя уважаю. И я не позволю с собою так обходиться! Я не дам собою пользоваться!

— Что, блять, значит, отнял?! Ты и сама вон была не против! Если бы не Влада, мы и дальше были бы счастливы! Так одумайся! Давай забудем об этом маленьком недоразумении!

— Одуматься?! Забыть?! Да как у тебя язык поворачивается назвать весь этот цирк недоразумением! Да, именно цирк. В котором ты — тот еще клоун!

Она замахивается. На всю квартиру раздается шлепок. Моя щека горит огнем. А я стою и еле сдерживаю себя, чтоб не двинуть ей леща в ответ. Она затаилась, как напуганный зверек. Сама от себя не ожидала, видимо. Дура. Теперь вон трясется. Думает, что и ей прилетит. Пусть боится и дальше. В следующий раз я себя сдерживать не намерен.

— Никогда так больше не делай. Ни-ког-да.

Я ухожу, сразмаху закрыв за собой дверь. Мне нужно успокоиться. Не поддаваться эмоциям. Я-то понимаю, что сгоряча можно наделать ошибок. Но я буду выше всего этого. Достаю сигарету. Закуриваю, глядя в одну точку. Мне хочется верить, что произошедшее только что не сильно повлиет на мою дальнейшую жизнь. Я убеждаю себя, что Марина еще остынет. Она ведь меня любит. А любовь всепрощающее чувство. Любой на ее месте было бы неприятно, я это признаю. Ну ничего. Смирится. Это ведь мое прошлое. И от него никуда не деться. Она простит меня. И я великодушно прощу ее. В наших отношениях еще будет идиллия. Я знаю, что женщинам свойственно и не такое прощать. Главное — поддерживать в них любовь. Тут, конечно, немного сложнее. Но я справлюсь.

А вот что мне делать с Владой? Спускать ей с рук такое не хочется совершенно. Создает проблемы из ничего. Будто мне и без того их мало. Ну что за дрянь! Сажусь в машину. Еду к ней домой. Вернее, к нам домой. Вставляю ключ в замочкую скважину. И не могу открыть. Предсказуемый поворот, но от того не менее неприятный. Начинаю стучаться. В ответ мне — тишина.

— Влада!

Барабаню сильнее.

— Влада, мать твою, я видел в окнах свет. Открывай. Это и моя квартира тоже!

Достаю из кармана телефон. Звоню. Гудки идут, а ответа нет.

— Влада! Я сейчас выбью эту чертову дверь!

Я знаю, она меня слышит. Наверняка упивается тем, в какое положение поставила меня. Конченная сука! Но я не намерен удовлетворять ее желание упиваться моим унижением.

— Ну ладно. Значит, меня ты больше не увидишь. И денег моих тоже!

Ухожу. Сажусь в машину. Марина-то меня поймет и простит, а с Владой все чуточку сложнее. Вот уже вторую ночь подряд мне придется ночевать в отеле. Думаю, и третью придется. И четвертую тоже. Наверное, выгоднее будет снять квартиру. Потираю пальцами переносицу. Сколько проблем сразу свалилось.

Глава седьмая

Марина.

Я сижу на кровати. Смотрю на висящий на стене портрет Мерилин Монро. Всегда меня вдохновляла эта актриса. Такая эффектная, такая яркая, но оттого не менее несчастная. Насколько все-таки непросто быть женщиной. Мужчинам гораздо проще. Они куда эгоистичнее. Коварнее. И их способность думать только о себе делает мужчин не такими уязвимыми, как мы. Сколько я слышала историй об изменах? — Много. Очень много. Но думала ли, что такое коснется когда-нибудь меня? — Никогда.