Законы Рода. Том 8

— Пи? — Надо мной появилась пушистая мордочка моего спасителя, который вытащил моё тело из-под атаки десятка дронов-камикадзе и миномётного обстрела, как только оно камнем рухнуло и покатилось по земле.

Долго я летел, разогнавшись на полную. Даже Колонны выжал досуха… Как назло, тело стало отвергать мои попытки усилить его и восстановить запасы маны в источнике уже на финишной прямой. Чуток не хватило… Не рассчитал. Поверил в себя, не проведя должных тестов пределов собственных сил. А ведь уже видел линию окопов, где сидят бойцы болгарского княжества. А когда кубарем летел, заметил позади ещё и воителя, что петлял от укрытия к укрытию, уничтожая врагов, на которых я попросту перестал обращать внимание.

— Далеко закинул нас, пушистый?

— Не очень… — В яму спрыгнул Цербер. — Фома тоже устал тебя дёргать от врага к врагу. Краст, ты больной на всю голову! Берсерк, у которого кончились силы, — это хреновый берсерк, мягко говоря. Если не хватало энергии и маны, зачем дёргался, зачем лез к каждой более-менее крупной группе врагов?

— Я не ожидал, что топлива не хватит…

— Шевелиться можешь?

— Пока нет… У меня с позвоночником что-то.

— Балда ты… Ладно, вроде от османов ушли. Сейчас между ними и болгарскими войсками. Держись.

Он поднял меня и перекинул через плечо, как мешок с картошкой.

Ну да, мог бы тащить за одежду — тащил бы. Да только на мне остались разве что разодранная в десятке мест и грязная как не знаю что майка да любимые красные труселя в белый горошек. Юлька выбирала… Вот ей облом будет, конечно, когда она приедет, ведь я снова «сбежал».

— Чего ты такой тяжёлый, Краст?

— Кости металлические. Мутация.

— Да ну на⁈..

— Шучу-шучу…

— Я после твоего забега уже готов в любую чушь поверить…

Мы вылезли из ямы, и Цербер понёсся вперёд.

— Надеюсь, эти хоть стрелять не будут. Я и сам почти всё… Энергии очень мало. Восстанавливаться мне и восстанавливаться… — прокряхтел он, рывками перемещаясь по полю боя.

— Стойте… Впереди мины по типу «лепестка». Обходим…

— Откуда узнал? Я из-за травы не вижу ничего…

— Чуйка подсказывает, что туда лучше не ходить… — сказал ему, поглядывая на часы, которые отображали все снаряды со взрывчаткой, что не разорвались после падения.

Я ещё после уничтоженной четвёрки танков это сделал, когда увидел отряд сапёров врага. Было бы неприятно взять и нарваться на что-нибудь взрывоопасное. Не очень-то хотелось из-за своего же пламени отправляться в небытие. Так часы и продолжали показывать места, куда лучше не ступать.

Мало-помалу мы добрались до «наших». Солдаты нервничали, не понимая, направлять ли на нас пушки или нет, ведь мы были не пойми кем. Благо рядом с ними очень быстро появился командир, который тут же на болгарском скомандовал вернуться на пост и вести наблюдение за противником, а нам махнул рукой, приглашая в вырытую бойцами траншею. Ого, да она на десятки, а может, даже на сотни метров вглубь уходит…

Рядом начали появляться воители и маги Болгарии. Подъехал командирский автомобиль, и прямо сверху к нам в окоп спрыгнул офицер с большой такой генеральской звездой. Он начал на ломаном русском общаться с Цербером и офицером, что сопровождал нас с самого начала.

Фоме тесная компания потных мужиков не понравилась, и он исчез. Исчез ровно за секунду до того, как, пригибаясь на повороте, выскочила очаровательная и милая девушка в чепчике с красным крестом на голове и чемоданчиком с красным крестом в руках.

Вот и скорая помощь подъехала…

— Добър ден. (Перевод: Добрый день.)

— Говорите ли български? (Перевод: Вы говорите по-болгарски?) — удивилась она.

— Само малко, (Перевод: Совсем чуть-чуть.) — ответил я на языке, крайне похожем на мой родной.

— Къде сте ранени? (Перевод: Где вы ранены?) — начала она глазами осматривать меня, всё ещё висящего на плече Цербера.

Ран на мне хватало. Даже слепой мог бы понять это, просто коснувшись моего тела, с которого чуть ли не отовсюду стекала кровь.

— Поразен в сърцето от вашата красота, (Перевод: Поражён в сердце вашей красотой.) — пошутил я, счастливый от осознания того факта, что мы всё-таки добрались. Ну и по пути устроили настоящую резню и уничтожение множества единиц военной техники. Это, конечно, капля в море… но по морали врага удар нанесёт очень даже большой.

— Тъй като има време да се шегувате, значи, не умирате и нямате нужда от отвара за здраве? (Перевод: Раз есть время шутки шутить, значит, не умираете и зелье здоровья вам не нужно?) — наигранно, как мне показалось, рассердилась она и подняла на уровень моих глаз свой чемоданчик.

— Чакай-чакай. Няма да откажа. Моите свършиха… Като цяло имам магическо изтощение и отхвърляне на мана. Имам нужда от време, храна и мир. Това ще ми помогне, (Перевод: Стойте-стойте. Не откажусь. Мои все закончились… А вообще, у меня магическое истощение и отвержение маны. Мне нужно время, еда и покой. Это поможет мне.) — тут же остановил я её, надеясь, что мои уставшие мозги выдали правильный текст.

Ну, вроде бы она поняла, раз разложила свой чемоданчик и, достав синеватый бутылёк, начала закачивать в шприц тёмную жидкость.

— Ако е така, почивайте си. Ще направим пълен преглед в София. (Перевод: Раз так, то отдыхайте. Проведём полное обследование в Софии.) — И она сделала мне укол.

Стало так хорошо-хорошо, что глаза начали закрываться.

Будь я в своей форме, никакие лекарства вроде этого мой эфир бы так просто не пропустил. Пока не проверил…

— И добре дошли в България, Зелен Дявол Кръст! (Перевод: И добро пожаловать в Болгарию, Зелёный Дьявол Краст!) — донёсся со спины голос генерала, что прибыл прямо на передовую, видимо, ради нас.

«Кажется, не зря мы дозвонились до своих. Они дали знать местным, кто к ним несётся…» — пробилась сквозь сковывающую меня пелену последняя мысль, и я уснул, продолжая светить на всю передовую своими шикарными боксёрами в горошек.

* * *

Двое лекарей прибыли к палате интенсивной терапии, где прямо сейчас оперировали молодого парня, который прорвался сквозь фронт и сумел внести сумятицу в стан их врага. Зелёный Дьявол. О нём шептались даже генералы…

Двое кивнули охране, и те открыли двери, пропуская прославленных и опытных целителей, которые должны были помочь, несмотря на усталость от борьбы за жизнь их князя, неожиданному союзнику из России.

— Как он, — тут же спросил старший из лекарей и посмотрел на многочисленные раны, аккуратно зашитые хирургами.

Ответа не последовало. Ведущий операцию хирург щипцами копошился в брюшной полости парня, пытаясь что-то достать.

— Вот зараза… Я впервые такое вижу… — сказал он, глядя на кусочек металла, обезображенный не от попадания в тело молодого парня, а от пламени, которое заставило его расплавиться прямо в теле.

Кинув кусок металла в ведро, которое громко звякнуло в очередной раз, он принялся зашивать необычную рану.

— Удивительная реакция организма… Кожные покровы словно обросли инородный предмет и подвинули внутренние органы, чтобы не дать пулям и осколкам достать до самых уязвимых мест… — вслух размышлял хирург, а двое лекарей, которым предстояло помочь в заживлении ран, посмотрели в ведро, увидели, что оно уже заполнено на треть, и удивлённо переглянулись. Сколько же металла вытащили из тела мага хирурги?

— Есть! Ещё одна, последняя пуля в черепе…

— Тоже расплющилась и оплавилась, а кожа обросла её? — сказал старший лекарь.

— Да! У него стальная кожа. Хотя… Может быть, стальной череп, а кожа просто пуленепробиваемая. Как такое вообще возможно… Истинный дьявол. Суметь пройти через такое, будучи магом без силы воителя, и пережить столько ранений… Я не знаю никого другого, кто бы выжил… — восхищался хирург телом пациента, продолжая оперировать.

— Мы можем начать залечивать раны? — поинтересовались маги-целители, удивлённые не меньше врачей.

— Можете, только… Знаете, кажется, ваша помощь не очень нужна… Вот, смотрите… Видите нитки в коже?

— Срослась? Сама?

— Невероятная регенерация. И это он без сознания, под наркозом… Тело реагирует само.

— Он выглядит так молодо… Сколько ему лет? — удивился старший лекарь.

— Тяжело сказать… Слухи говорят разное… Но точно знаю, что он студент. А воин, что притащил его на себе, — наставник из академии.

— Такие таланты… Неудивительно, что Россия столь могущественна, — вздохнул младший из лекарей.

— К утру сюда прибудет их первый добровольческий полк. У нас будет возможность лично убедиться, чего они стоят. Может, он — исключение из правил!

— Может…

— А-а-а-а! — резко открыв глаза, пациент заорал от боли.

— Опять проснулся? Да что такое… Третий раз уже! Доброслав, наркоз! Показатели хорошие, давай сразу двойную дозу!

Вскоре в операционной вновь воцарилась тишина, которую прерывал писк аппаратуры, что показывала, как успокаивается сердцебиение юного мага.

* * *

Как проснулся, в нос ударила ядрёная смесь запахов: лекарства, кровь, хлорка… Не открывая глаз, принялся оценивать своё состояние.

Первым делом посмотрел внутренним взглядом на источник. А надо мной местные лекари неплохо так поработали. Магические каналы больше не выглядят растянутыми и воспалёнными, источник вновь медленно процеживает ману внутрь, преобразуя её в эфир, а мои драгоценные Колонны вновь слегка светятся.

Восстановление всё ещё должно было проходить осторожно, шаг за шагом, без больших магических нагрузок. С телом же…

— Ох… — Я поднял голову и, открыв глаза, посмотрел на своё тело, всё обмотанное бинтами. — Башка-то как болит… Последнее, что помню, — свет ламп и усатое лицо мужика в халате, который напяливал на меня медицинскую маску с анестезией. Сто процентов из-за него голова болит…

В венах торчали иглы, надо мной нависали пакеты с физраствором, а к груди были присоединены датчики, считывающие моё состояние

— И зачем столько всего? Вроде же нормально всё было… Просто переработал чуток, выгорел изнутри… Поспал бы, и прошло, — заворчал я, и тут в палату вошла медсестра.

Увидев, что я проснулся, она тут же выбежала, что-то крича на ходу.

— Полежали и хватит… — И я начал избавляться от всяких игл и датчиков.

Оно, конечно, для тела полезно, но у меня своя сила исцеления работает не хуже, чем все эти достижения медицины. Вон кровь мигом свернулась, и все ранки от этих игл затянулись. А вот пожрать я бы не отказался…

— Так, а где мои часы и кулон? Где мой пушистый маньяк? — огляделся я.

Прибежавший врач тут же затараторил и попытался меня силой уложить обратно, но сделать ему это, само собой, не удалось. Следом вбежал ещё один мужик, и я уже было приготовился к схватке, думая, что это тупоголовый, но очень сильный санитар, чья задача — успокаивать пациентов любым способом, но нет — это оказался переводчик.

— Мирослав, как вы себя чувствуете? Врач спрашивает, кружится ли голова, есть ли ощущения тошноты? — любезно перевёл он тарабарщину врача.

Вот ведь… А когда меня сюда принесли, так свободно говорил… Теперь вот ни слова не понимаю. Голова чугунная.

— Всё хорошо. Голова болит, голод сильный. Жажда. Я могу идти, диагностику тела я уже произвёл. Где мои вещи и хомяк?

— Хомяк? Какой хомяк?

— Пфи! — С грушей в руке вылез Фома из своего царства и затряс моим кулоном и часами.

— О! Дай укусить!

— ПФИ-И-И-И! — Тут же начал уклоняться от моих выпадов пушистый проглот.

— Ну хоть сухпай выдай, жадина! — попросил я, возвращая часы и кулон на свои места.

Люди при виде хомяка немного стушевались.

— Фамильяр, — кратко сказал я, и многозначительное «А-а-а-а-а…» было мне ответом.

— Фома, одеться бы… Ох, а куда моя прелесть в горошек исчезла? — обратился я к переводчику, заглядывая под халат и тот быстро задал вопрос прекратившему глупые попытки перебороть меня доктору.

Он спросил у медсестры, и та вызвала санитарку, которая вручила мне мою прелесть. Чистые и свежие. Даже заштопанные в том месте, где пуля снайпера повредила ткань. От воспоминаний болезненного удара в правую половинку драгоценной филейной части одного сумасшедшего ярла стало не по себе. Хорошо, что он не взял немного левее…

— Спасибо. — И пальцем показал, чтобы все отвернулись. Как мою просьбу выполнили, я скинул халат, стянул многочисленные бинты и прикрыл свои самые ценные активы любимыми труселями. — Фома, дай костюм какой-нибудь. Военного типа.

— Пи… — Махнул рукой пушистый, и на койку упала одежда.

— Куда вы собираетесь, — спросил врач, а переводчик перевёл мне вопрос.

— Искать столовую… Или сейчас не время обеда? Город не штурмуют? Сколько я вообще проспал?

— Операция закончилась два часа назад. Вы должны были ещё около десяти часов приходить в себя, но… Как мы уже убедились, стандарты и нормы с вами не работают, — улыбнулся врач, поправив очки. — Вами занимались всю ночь, из вас извлекли более полусотни металлических объектов. Пули и осколки…

— Так много? То-то у меня всё зудит… Заживает… А уже утро, да? Я успею на завтрак?

— Да. Я проведу вас в столовую… Извините, наш рацион в военное время не самый богатый.

— Да ничего. Если что, я военный сухой паёк съем. Мне бы чайку с сахаром, и нормально.

— Что же, этого у нас хватает, — ответил переводчик словами врача, который любезно указал на дверь, предлагая мне выйти.

Сходил я в столовую, посмотрел на размеры порций, объёмы чашек с чаем и — решил не объедать бедолаг. И свой сухпай при них тоже не есть. Ещё от концентрированного потока зависти в кому впадут… Ну его… Надо Цербера найти.

Прежде чем уйти из больницы, пришлось ждать сопровождающего. Тот примчался весь грязный и потный, явно уставший и последние сутки не спавший. Бедный… Загоняли до смерти бедолагу.

Этому парню не было и тридцати. Он очень плохо говорил по-русски, но кое-как мы наладили контакт. Даже переводчика, что увязался за мной следом, не пришлось привлекать.

Выехали с парковки и отправились бог знает куда. Водитель сказал, там, куда мы едем, будет и Цербер, и «други русы».

Пока ехали, смотрел на прекрасный город, который пребывал в режиме обороны. Половина улиц перекрыта и перекопана, везде блокпосты, мешки с песком, железобетонные укрытия, стальные противотанковые ежи, точки ведения огня, заложенные кирпичами окна первого этажа… Только бойницы маленькие посередине были.