Вернуть Боярство 14

— Я имел в виду лишь компенсировать нам потраченное на тебя сердце монстра восьмого ранга, — сдал назад Шуйский. — Изначально ритуал планировался для него, и сердце было лишь седьмого ранга. Добыть для тебя, старый хрен, подходящее сердце восьмого в сжатые сроки было весьма дорого и сложно!

— А кто тебя просил…

Два старых зубра друг друга стоили — оба старались выжать из собеседника максимум возможного. Но в итоге, через двадцать минут, всё же условились на компенсации потраченного сердца — причем не добычей аналогичного, а иными дорогостоящими и редкими материалами. Часть из которых в последние месяцы начала становиться весьма дефицитной — поставки с Фронтира сократились втрое в сравнении с довоенным уровнем. И в некоторых губерниях их объем даже сейчас продолжал падать…

Хорошо, что дело происходило в удаленном поместье их ветви, куда определил доживать оставшийся свой век отца нынешний ее Глава… Хотя теперь уже вернее будет сказать — бывший. Ибо первым делом Максим Николаевич, едва сумев придя в более-менее удовлетворительное состояние, отправился сюда. В особняк, расположенный в особом квартале… И велел сыну и остальным обитателям этого дома в кратчайшие сроки его покинуть. Сам же, на удивление быстро перехватив дела Ветви и проведя несколько срочных собраний всех значимых её представителей, занялся главным — стабилизацией достигнутого ранга и освоением всего того, что стало ему доступно в плане магии. Ибо одному из самых влиятельных Старейшин Рода и Главе собственной Ветви были открыты почти все разделы и секции Родового Хранилища Знаний. Не говоря уж о лучших из существующих алхимических препаратах, целителях, артефактах и прочем, что сократило его путь раза в четыре в сравнении с тем, что бывало с обычными Магами Заклятий.

И сейчас, спустя жалких три месяца, он уже практически полностью освоился с новыми силами и возможностями. Изучил новые заклинания и техники, стабилизировал ауру и энергосистему, научился на базовом уровне управлять новой, странной энергией, доступной лишь чародеям восьмого ранга — эфиром, провел немало часов на полигонах Рода… Всё это время старый чародей провел почти в полной изоляции, решая все требующие его личного внимания дела через доверенных помощников или поручая их сыну, лишь раз покинув свою берлогу ради того, что бы показаться высшему обществу и пресечь разные слухи, связанные с его неожиданным и таинственным возвращением.

И вот теперь Максим Николаевич Романов, похоже, наконец созрел для того, что бы полноценно вернуться к полноценной жизни. И окунуться в весь этот водоворот политики, интриг, тайных сделок и незримых противостояний — во всё то, из чего состоит жизнь в столице Империи. Он и прежде был немалой величиной по любым меркам — но теперь к власти, богатству, статусу и влиянию Главы Ветви и Старейшины Рода Романовых добавилась личная сила Мага Заклятий… И из просто «немалой величины» Максим Николаевич стал огромной горой. Горой, на которую Дементий мог опереться, горой, что молчаливо маячила за его спиной, придавая его словам и делам невиданный доселе вес. Даже в эти месяцы, пока дед просто сидел в своем особняке, покидая его лишь ради полигона, влияние Дементия изрядно выросло — а уж теперь, когда он начнет активно действовать, скромный третий заместитель начальника Тайной Канцелярии из фигуры на шахматной доске имеет все шансы стать одним из игроков…

— Ладно, внук. Я и так слишком долго сидел и занимался лишь своими делами, вместо того, что бы помочь тебе хоть в чем-то, — прервал, наконец, молчание Маг Заклятий. — Давай проясним, наконец — к чему стремятся Шуйские? Что им от тебя нужно конкретно?

— В первую очередь — помощь против тех руководителей нашей конторы, что нацелились на их бывшего Наследника, — ответил Дементий. — На парня у кого-то огромный зуб — уже минимум дважды его пытались прикончить нашими руками. Дело очень странное — Залесский велел любых конфликтов с парнем избегать, лишь вести наблюдение — Богдану хватило дерзости взять в заложники близких парня — мать, сестру и младшего брата. Его не остановило даже то, что одна — вдовствующая княгиня, а двое других полноправные Шуйские.

— Почему они это стерпели? — уточнил хозяин кабинета.

— Война, — пожал плечами Дементий. — Боярские Рода бодро втянулись в войну против Рейха, фактически спасли от захвата Кёнигсберг и завязли в ней. Ты ведь читал про Рейх, дедушка?

— Да, — коротко кивнул он. — В самых общих чертах мне ход событий ведом, нужны лишь детали. Как ты понимаешь, я практически двадцать четыре часа в сутки тратил на работу над собой, что бы побыстрее вернуться в общество, так что выяснение деталей происходящего оставил на потом. Вот ты и побудь для меня этим самым «потом», внук. Так что там с боярами? Почему Шуйские не повысили голос — прежде их Тайная Канцелярия не испугала бы. Без серьёзных доказательств вины Залесский представителей такого Рода трогать права не имел… И сил тоже, кстати. Боярская Дума на дыбы бы встала, и тогда этого умника нам самим пришлось бы им на блюдечке вынести да отдать.

— Бояре все силы бросили на противостояние Рейху, а Николай и его двор отказались выполнять свои обещания, — пояснил Дементий. — Наши армии и чародеи остались на месте, и боярам пришлось выносить всю тяжесть войны самим. Думаю, они просто не рискнули в такой момент обострять отношения с нами. Некрасиво вышло…

— Да нет, вышло как раз здорово! — возразил Максим. — Отправили это стадо любителей меховых шапок и пустого бахвальства загребать за нас жар. Да я бы и сам этим упрямым ослам что угодно наобещал, лишь бы их отправить умирать за мои интересы! Это же просто прекрасный исход! Надеюсь, у них в итоге потери на грани катастрофы?

— Не совсем, — кисло ответил Дементий. — Потери были немалые, конечно, особенно по части воздушного флота… Но в итоге они заключили очень интересный договор с Кайзером…

Младший Романов поведал в подробностях о трюке с миром, который боярское сословие заключило с Рейхом. О том, как по факту они лишь самоустранились от ведения войны, пообещав не мешать в случае нападения на регионы страны, в которой их власти нет, забрав контрибуцию и собрав огромную добычу в результате нескольких крупных побед под конец кампании.

— В общем, ослабли они порядочно, но заработали при этом столько, что добыча перекрывает весь ущерб многократно, — подытожил Дементий. — Им нужно было только время… И у них было четыре месяца. Теперь они сиднем сидят в своих владениях, отвечая на все призывы столицы помочь нашим войскам на южном театре боевых действий издевательскими отписками от лица их Думы. Николай злится, иногда требует принести ему головы этих изменников, грозится навсегда покончить с этими пиявками на теле Империи… Но дальше слов дело не идет и идти не будет — по меньшей мере до конца войны.

— Так здорово начали, втравив этих идиотов, и так глупо закончили, — покачал головой Максим. — Кто вообще за это отвечал?

— В том-то и дело, дедушка — сейчас никто ни за что не отвечает, — вздохнул Дементий. — Главы Адмиралтейства, Военного и Воздушного ведомств — бездарности, занявшие свои должности в мирное время — подкупом и интригами, протолкнутые туда каждый своей партией при дворе. Большая часть Генерального Штаба тоже за последние десятки лет сменилась по такому же принципу. Из тех немногих толковых генералов, что там ещё оставались, многие отправилась на войну добровольцами, принимая командование иной раз даже полком, лишь бы быть при деле. Добрынин, самый опытный и толковый из имевшихся вояк, является человеком Залесского, к сожалению — а больше никого достаточно авторитетного и толкового в среде военных нет. У остальных личной силы и влияния не хватит выступить против этого бардака… В общем-то, Добрынина сейчас даже в столице нет — воюет с Цинь во главе Магаданского фронта, у него там что-то около шести-семи сотен тысяч войска… Вроде даже побеждает, но и там все не однозначно…

Рассказ Дементия занял несколько часов — обстоятельный, долгий, подкрепленными показом некоторых воспоминаний рассказ обо всём, что сейчас происходило в Империи. Младший Романов даже не пытался прибегать к самому любимому приему всех опытных царедворцев и политиков — говорить чистую правду, но с правильно расставленными акцентами, что создало бы нужную рассказчику картину. Во первых, прекрасно знал, что всё услышанное дедушка затем обязательно проверит по своим каналам — эта привычка перепроверять всё, что можно, давно стала неотъемлемой частью натуры Максима. Во вторых — старый чародей, достигший предельно возможного для Архимага уровня власти и влияния в Империи умел вести подобные словесные игры ещё до того, как Дементий родился. Ну и в третьих и самых главных — просто не видел в том нужды…

— Что ж, по всему видно, что государство в очень глубокой заднице, — подытожил Максим. — И, как по мне, ты зря лезешь в заговор против Императора. Помочь Шуйским, особенно с учетом нашего перед ними долга — это согласен, но вот остальное, как мне видеться, лишнее.

— Почему? — удивился младший Романов. — Эти бездарности и хапуги ведут Империю к пропасти!

— Ой ли? — хитро прищурился многоопытный Старейшина Романовых. — А если взглянуть с другой стороны?

Вместо ответа Дементий вопросительно наклонил голову набок, уставившись на родича. В отличии от деда, чародей уже давно сидел в кресле, и сейчас напоминал большую удивленную сову.

— Все эти войны в первую очередь истощают могущество неугодных нашему Роду сил, — заговорил старый чародей. — Точнее говоря, неугодных в первую очередь Императору. Бояре, мятежные ветви нашего собственного Рода — ведь насколько я тебя понял, с турками воюют именно те из наших, кто больше прочих недоволен Николаем и демонстрировал этот факт — брошенные в бой язычники… Их же отправили вообще всех, кого сумели выгрести, верно? Ну и, наконец, все сколь либо значимые дворянские Рода, в безусловной верности Императору лично есть сомнения. Ах да, как же я забыл — сыплющиеся как из рога изобилия на Пашу и его губернию и сторонников проблемы не побудили Петроград даже пальцем о палец ударить. И это при том, что Фронтир стратегически, жизненно важен для Империи — у нас большая часть экономики построена на добываемых там ресурсах. А тут угрозу на таком ключевом попросту игнорируют… Вполне допускаю, что Николаю, занятому балами, яствами, алкоголем и бабами до таких вещей и дела нет, но ведь не все же его окружение сплошные идиоты? За Императрицу не скажу, но уверен — среди её сторонников и придворных хотя бы несколько толковых вояк, способных объяснить ей всю важность Фронтира, точно есть. Ведь есть же?

— Дюжин, — кивнул Дементий. — Он не просто Маг Заклятий — он из ста семидесяти лет жизни добрые сто отдал военной службе.

— А про Залесского и говорить нечего — Тайная Канцелярия не Генштаб, но в силу своей специфики такие вещи не хуже вояк понимают, — продолжил свою мысль Старейшина Романовых. — Но никто не чешется, все, что они делают — это собирают под столицей силы. И уже набрали столько, что хватит на решение всех текущих проблем на всех фронтах… А вместо этого они тут. Так может, тот, кто стоит за этим, ждет своего часа?

— У меня тоже были мысли, что Император и его окружение планирует дождаться окончания войн и заключения мира, сохранив при этом максимум своих сил и истощив всех своих внутренних противников, — ответил Дементий. — Но это ведь глупо. Империя потеряет огромные территории, людской потенциал, ослабнет экономика, оскудеет казна — и всё это лишь затем, что бы в итоге начать гражданскую войну, после окончания которой нас ждут либо повторные вторжения соседей, увидевших что мы еще сильнее ослабли, либо, в лучшем случае, десятилетия, если не больше, потраченные просто на то, что бы восстановить всё то, что разрушит гражданская война? Да и то — второй вариант откровенная утопия. На нас не побоялись напасть когда мы были сильны — а уж после того, как ослабим себя до предела… Империи в таком случае может попросту не стать!

— Наверняка у планирующих всё это есть свои мысли, как избежать гибели Империи… А может быть, тот кто за этим стоит как-раз таки и хочет её гибели. Не думал о таком? Ведь противника легче всего уничтожить изнутри, а у нас не двор, а клуб по продвижению интересов иностранных государств. Ведь ваше ведомство-то уже откровенно деградировало… — ехидно поглядел на внука Старейшина Романовых. — Ну или наиболее вероятный вариант — Император и его окружение просто решили, что пожертвовать частью, даже значительной, Империи — приемлемая цена за то, что бы подавить всякое инакомыслие в государстве и получить неограниченную власть над ней. Без бояр, без строящих козни могущественных родичей и нелояльных Великих Родов… Ведь гибелью Империи дело может обернуться только в том случае, если соотношение сил в гражданской войне будет если не равным, то хотя бы сопоставимым. А планирующие всё это как раз-таки вполне успешно истощают силы противников до минимума. У них пока только с боярами осечка вышла… В общем, в этом котле противоречий надо будет ещё разобраться. У тебя, внучок, слишком уж ограниченны возможности — не твоего уровня пока игра… Но я помогу.

Рука Максима легко погрузилась прямиком в пустоту — Архимаг, а ныне и вовсе Маг Заклятий, одной из основных специализаций которого была магия Пространства, не нуждалась в артефактах со свёрнутым пространством. Его личное подпространство всегда было при нем, привязанное к его ауре. А на случай собственной гибели или пусть маловероятного, но возможного разрушения в случае атаки противником с той же школой магии всё его содержимое было привязано к одной из сокровищниц Ветви.

Достав новую бутылку вина, чародей поставил её на стол, вытащил из ящичка специальный штопор и начал доставать пробку. Конечно, маг мог бы просто чарами освободить емкость от затычки, но известный ценитель вина любил не только сам напиток, но и все маленькие традиции и ритуалы, сопутствующие его употреблению. Разлив по бокалам вино, он слегка взболтал собственный и с наслаждением принюхался к роскошному букету ароматов. Сделав небольшой глоток, он заговорил вновь:

— Сделано из очень особенного сорта винограда — Сицилийского Луноцвета, — поведал он. — Считается алхимическим реагентом седьмого ранга… Вино настолько прекрасное, что его без всякой опаски может пить даже неодаренный — наоборот, оно весьма полезно для здоровья. В умеренных количествах… Итак, теперь о парне Шуйских. Реинкарнатор, не слишком блещет умом, но развивается со скоростью молнии. Три года назад, в восемнадцатилетнем возрасте обладал рангом Адепта, сейчас двадцать один и уже полновесный Архимаг, способный отбиться, пусть и не в одиночку, от слаженно работающей группы ликвидаторов Канцелярии. Причем ликвидаторов седьмого ранга… Я бы предпочел видеть парня мертвым, если честно. На кой-нам такой фактор неопределенности, что в ближайшие годы уже и восьмой ранг такими темпами взять может? Лишний раз усиливать Шуйских нам не с руки.

— Дедушка, парень сам по себе не является угрозой для нашего Рода, — возразил Дементий. — Более того — он помолвлен с дочерью Павла Александровича.

— Вот именно! — поднял палец Старейшина Романовых. — Отдавать куда-то на сторону, в лапы боярского отродья-реинкарнатора гения, что уже достигла седьмого ранга? Какой смысл? Пусть лучше останется в семье!

— Императрица уже нацелилась на девчонку. Планирует выдать её за своего кузена. Сперва хотела за младшего брата, но почему-то передумала… Никчемное британское ничтожество, до сих пор не взявшее пятый ранг к почти пятидесяти, не потрудившееся выучить наш язык и регулярно не просто влипающее, а провоцирующее скандалы и конфликты. Его до сих пор не прикончили на дуэли лишь из-за его царственной кузины… Ну и потому, что трус избегает связываться с теми, кто может сгоряча и наплевать на его родственницу. При этом сей типус не скрывает даже, что намерен при первом же удобном случае вернуться на свои Оловянные Острова, — припомнил он древнее название Английских Островов. — И есть далеко не нулевая вероятность, что этот самый удобный случай наступит сразу после женитьбы на Хельге. И тогда гений магии, способная со временем превзойти даже своего отца и стать сильнейшим магом планеты станет британской подданной.

— А там, как появятся дети, которые будут расти среди местных и считать Англию своей родиной, как и все женщины ассимилируется и будет, при необходимости, даже сражаться за островитян, — закончил за внука Старейшина. — А парень, наоборот, при удачно разыгранной карте, станет нашим безусловным союзником — не будет же он против семьи жены воевать, верно? Что ж, согласен… Тогда что насчет попыток его убийства? Ты твердо уверен, что это не Залесский?

— У него в заложниках семья парня, — напомнил ему Дементий. — Плюс если бы это был он, то попытки бы не прекратились… Да парень уже трижды бы мертв был — после неудачи с боевой группой из Архимагов он бы просто направил бы туда одного из своих Магов Заклятий и дело с концом. Больше того, у него сейчас куда более серьёзные заботы, так что ему не до парня. Нет, это кто-то другой, имеющий влияние на высокопоставленных руководителей Канцелярии — не на всех и даже не на самых влиятельных, иначе покушения довели бы до конца…

— Тогда в первую очередь выясним, кто мутит воду, — кивнул Старейшина. — Раз уж решили сдержать слово, данное Шуйским, то делать это будем на совесть. Как и всё остальное — у нас впереди очень, очень много работы, Дементий. И помимо прочего — ритуал Шуйских просто обязан стать частью знаний нашего Рода.

Максим Николаевич очень любил своего внука. И не врал, заявляя, что считает себя его должником по гроб жизни за то, что он сделал для него… А потому не стал говорить, что ни по Шуйским, ни по их реинкарнатору он ещё не принял никакого решения. И примет лишь раздобыв и проанализировав всю информацию, какую сможет. И уже тогда решит — помогать щенку, придушить по-тихому или просто не трогать. Всё же он Старейшина Романовых и Глава побочной Ветви — и Род для него прежде всего. Прежде даже чести и совести… Зря Федор Шуйский брал магические клятвы только с его внука. Ведь у него, Максима Романова, руки остались всё так же развязаны. А уж сделать так, что бы внук в случае чего даже не узнал о его причастности к скоропостижной гибели реинкарнатора, ему труда не составит.

Но опять же — решение ещё не принято. Ни по Шуйским с их отродьем, ни по тому, чью сторону принять в намечающемся внутри Рода конфликте. Слишком долго он был в добровольной изоляции, слишком многое изменилось за четырнадцать лет, что бы можно было принимать столь важные решения впопыхах. Сперва он взвесит все риски и выгоды себе и Ветви от каждого варианта…

Глава 6

— Нет, не так, мягче… ещё мягче… Чуть сильнее, совсем капельку… Ага, вот так, умница.

— Очень необычные ощущения, — с ноткой смущения призналась она. — Я привыкла делать это иначе, грубее…

— Грубость не всегда уместна в таком деле. Так, ты опять начинаешь увлекаться! Мягче, говорю, мягче! Не так сильно! Как будто нежно поглаживаешь маленького, милого котенка… Да не так грубо! Я же русским языком говорю — мягче и нежнее! Чем ты меня вообще слушала⁈

— Я делаю это так мягко и нежно, как могу!

— Если это по твоему мягко, то мне страшно представить, что в твоем понимании жесткость, женщина! — вырвался у меня крик души. — Это совершенно не так делается!

— Поучи меня ещё, как это делается! — огрызнулась русоволосая красавица с синими, как море глазами. — Я этим занималась ещё в те времена, когда твои родители даже знакомы не были!

— О Творец-Всесоздатель, да что она несет! — возопил я, воздев руки и очи горе. А миг спустя, уловив своим напряженным, натянутым как струна магическим восприятием пока ещё мелкие, но отчетливо ощущаемые неправильные колебания токов маны заорал. — Палундра! В укрытие!

Ярко-желтые электрические разряды побежали по моему телу, и я одним могучим рывком приблизился к стоящему на безопасном, как ему казалось, расстоянии молодому Рысеву, что с любопытством наблюдал за нашими мучениями. Надо признать, реакция у парня была отменной, и он даже успел возвести не самый плохой щит ранга Мастера. Который я мимоходом просто смёл, так как он мешал мне добраться до цели. Времени на рассусоливания не было совершенно, и потому я без лишних разговоров повалил парня на землю, накрывая собой и спешно закрывая нас уже собственными чарами.

Куда более опытные Петры, что младший, что старший, тоже не сплоховали — впрочем, иного я от них и не ожидал. Одного окружила динамичная защита из полупрозрачного, образующего что-то вроде неравномерного купола воздушного вихря с тонкими, едва заметными переливами чистейшего Мрака, другой же, не мудрствуя лукаво, возвел вообще сильнейшую защиту из тех, которым я его учил — Гранитный Бастион. Сплести эти чары за те краткие мгновения, что прошли с момента моего первого крика не сумел бы даже я сам, так что вывод напрашивался сам собой — младший из Петров готовил эти чары загодя и держал наготове. Учитывая, что почти сплетенное заклятие столь высокого уровня и сложности поддерживать в подвешенном состояние задача сама по себе весьма нетривиальная, вполне тянущая на полноценную тренировку по развитию контроля маны и закалку выносливости своей магической ауры, в которой и находилось, причиняя немалый дискомфорт, заклинание, то можно с уверенностью констатировать — в наш успех парень не верил изначально. С одной стороны, столь слабая вера в мои педагогические таланты немного расстраивала и наводила на определенные размышления… Но с другой — я испытывал вполне обоснованную гордость за ученика, обретшего граничащую с паранойей чуйку на возможные угрозы. И возведшего в привычку доверять этой чуйке даже в ущерб собственному комфорту. Одна из черт, что отличает хорошего боевого мага от плохого… И как правило мертвого. Причем такие вот привычки на настоящей войне, а не на разного рода дуэлях, зачастую куда важнее для выживание, нежели магическая экипировка, ранг и даже объем знаний и навыков. Ибо толку от всего перечисленного, если ты в нужный момент просто не успеешь всем этим воспользоваться? Или, к примеру, полезешь туда, где всё это не спасет, вместо того, что бы сделать ноги, если позволяет ситуация?

Успели мы вовремя. Стоящая в сотне метров от нас высокая, статная женская фигурка в расписной, чуть мешковатой рубахе с коротким рукавом, даже так не способной скрыть весьма впечатляющую грудь, кожаных штанах и аккуратных башмачках вспыхнула вся, разом. Золотистое пламя тугими струями рвануло во все стороны, вздыбаясь подобно седьмому валу, накатывая на прикрывающую меня и молодого Рысева сферу защитных чар — магию Воды и покров из Фиолетовых молний. Толстый, напитанный маной до предела слой зачарованной воды достигал в разных частях сферы от трёх до четырех с половиной метров. Распределить равномерно или сплести что-то более эффективное я просто не успевал — половину драгоценного времени, что отпустили нам судьба и допущенная в плетении заклинания ошибка чародейки пришлось потратить на то, что бы успеть добраться до гения Великого Рода и прикрыть его.

Водяная сфера моими усилиями стремительно поднималась вверх вместе с тем куском почвы, на котором нас настигла волна пламени. Несмотря на все мои усилия слой воды стремительно истончался, испаряясь даже быстрее, нежели я успевал его восполнять, а Фиолетовые Молнии оказались почти бесполезны — ими хорошо разрушать стройную, продуманную и тонкую структуру вражеских чар, подобных аккуратному удару в нужную точку тонким стилетом. Но то, что на нас сейчас накатывало, следовало сравнивать скорее с размашистым ударом увесистого боевого молота, и против такого они годились слабо. Нет, определенный эффект оказывали… Но не слишком значительный, надо признать. От чар стихии Воды проку сейчас было на порядок больше, чем от порождения моей личной магии, что возвела меня на вершину в прошлой жизни…

Тем не менее, из облака пламени наш маленький островок суши, окруженный сферой волшебной воды успешно вырвался, взмывая в воздух подобно пробке из бутылки шампанского. В клубах кипящего пара и объятый жарким, злым пламенем, которое плевать хотело на законы физики и здравый смысл и потому с достойным лучшего применения упорством не оставляло попыток заниматься тем, что любило больше всего — жечь всё, до чего только могло дотянуться. И тот факт, что вода, тем более специально зачарованная на дополнительное ему сопротивление, вообще-то ну никак не могла служить ему пищей, вызванную руками одной очень талантливой, сильной и упрямой волшебницей стихию волновал мало.

Но главное — мы вырвались из этого ада, а уж с оторванными от основной массы языками огня справиться было на порядки проще, чем держать защиту там, внизу. Несколько секунд — и моя защита погасила последние его лоскуты, а я, поднявшись на ноги, наблюдал на бушующее внизу порождение рук человеческих… На две с половиной сотни метров во все стороны от моей дражайшей родственницы всё вокруг обратилось в филиал геенны огненной, в котором горело и обращалось в прах вообще всё — от воздуха до самых твердых камней. Лишь в двух местах, чуть поодаль от того места, где в момент удара находились мы с Колей Рысевым, выделялось два участка — торчащая из пламени небольшая часть пирамиды из серого камня, вдоль которого бежали разряды Фиолетовых и Золотых Молний, а так же налившийся первородным Мраком воздушный вихрь, в котом отчетливо ощущалось взаимодействие чародея и его партнера-элементаля.

— … вою ж-то мать! — донесся полный ярости женский вопль из самого эпицентра стихии.

Вслед за полным экспрессии возгласом последовали и иные признаки того, что Ярослава Шуйская жива, дееспособна и хотя бы отчасти контролирует ситуацию. Золотистое пламя начало быстро опадать, с каждым мигом все больше тускнея и теряя в объеме — волшебница наконец оборвала канал, по которому вышедшее из-под контроля чародейство пика седьмого ранга тянуло из своей создательницы ману, необходимую для своего существования. И прежде, чем огонь окончательно опал, мне почудился разочарованный вздох чего-то могучего, древнего и злобного…

— Ч… ч-что это было⁈ — заикаясь, поинтересовался молодой Рысев.

Парень, совсем позабыв о необходимости держать лицо и вести себя соответствующе своему высокому положению, подполз к краю нашего небольшого летающего островка и разглядывал представшую нам картину учиненных волшебницей разрушений. В голосе его чувствовался настоящий коктейль противоречивых эмоций — страх, восторг, уважение, потрясение и негодование. И понять его было можно — он ведь буквально на волосок разминулся с верной гибелью. Причем по нашей ошибке — мы неверно оценили предельный радиус поражения в случае, если у Ярославы в очередной раз что-то пойдет не так.

Но справедливости ради обозначу — все предыдущие эксперименты и неудачи действительно не наделали и десятой доли тех разрушений, что мы сейчас наблюдали внизу. Все вместе взятые не наделали… За все восемнадцать попыток.

— Это была демонстрация того, почему так необходимо развивать навыки взаимодействия со своим элементалем, — ответил я, не рискуя пока снижаться. — Очень наглядная демонстрация.

— И очень яркая… — добавил шепотом всё ещё потрясенный парень.

Внизу плескалось и булькало натуральное озерцо кипящей магмы. Периодически из раскаленной до состояния густого киселя кипящей массы вверх били настоящие гейзеры и фонтаны огня, показывая, что вниз пока лучше не спускаться. Конус семиметровой пирамиды из сплошного, монолитного серого края утратил идеально правильные и ровные очертания, которыми обладало это защитное заклинание стихии Земли. Серый камень стекал вниз, подобно воску оплавленной свечи, безупречные, выверенные грани Гранитного Бастиона исчезли, и с каждым мигом плод могучих чар все больше напоминал горку оплавившегося мороженного в жаркий солнечный день.

— А он там цел? — поинтересовался Рысев, вставая с земли и кивком указывая на остатки чар Петра младшего. — Непохоже, что заклинание выдержало.

— Ты недооцениваешь как прочность этих чар, так и способности моего ученика, — хмыкнул я. — Несмотря на внешний вид, запас прочности заклинания исчерпан максимум процентов на сорок. Там внутри второй слой защиты, который даже в дело ещё не вступил.

— Интересные чары… Не продадите их секрет?

— Не продам, — далеко не в первый раз отказался я. И добавил, прежде чем парень успел продолжить. — И обменивать ни на что не собираюсь. Секрет Рода.

— Сколько ж у вашего Рода секретов… — проворчал парень. — Вам впору свою Академию открывать, с таким-то количеством знаний.

— И я непременно так и сделаю, но в будущем, — заверил я парня. — Хотя Академию — это, пожалуй, перебор… Но вот магическое училище организую непременно… О, кажется, наша красавица наконец взяла происходящее под контроль!

Там, внизу, всё ещё был небольшой участок земли, в котором пламя до сих пор не прекращало свое буйство. Но наконец и оно опало, представив нашим взорам виновницу сего рукотворного магического катаклизма. Всклоченная, растрепанная, с горящими самым натуральным пламенем глазами и язычками огня, бегающими по длинным волосам, Ярослава Шуйская предстала пред нами в чем мать родила. И посмотреть там действительно было на что… Но я, разумеется, отвернулся, дабы не смущать даму. С опозданием в пару секунд моему примеру последовал и молодой Рысев, однако я успел уловить жадный блеск в глазах юного аристократа. Что ж, винить молодого парня в том, что его привлекают красивые голые женщины было бы глупо. Вот только, боюсь, на этом фронте ему ничего не светило — один весьма обаятельный, умный и харизматичный главный Старейшина моего Рода очень прочно закрепился в кровати могущественной и весьма знатной боярыни. Чему я был искренне рад — не потому, что это весьма выгодно мне и Роду, а просто по человечески. Петр не просто один из моих весьма немногочисленных близких, он мой ближайший, лучший друг. Да и Ярослава, честно говоря, была мне далеко не чужой. Пожалуй, она была единственной Шуйской за исключением брата, сестры и матери, к которой я испытывал действительно родственные чувства. И мне бы искренне хотелось, что бы у этой пары получилось нечто большее, чем просто очередной временный роман.

Минуту спустя вся наша пятерка уже находилась на твердой земле, в небольшом отдалении от все ещё далекого от того, что бы остыть озерца магмы. На плечи Шуйской был накинут широкий плащ с моим гербом на спине, в который женщина закуталась, прикрывая наготу. Некогда невысокий и худой Смолов за прошедшие месяцы службы под моей рукой изрядно подрос стал шире в плечах — таким вот странным образом сказался стремительный рост его магического могущества вкупе с обретенным элементалем, и теперь даже высокая, как для женщины, чародейка была примерно на полголовы ниже своего возлюбленного. А потому здоровенного плаща с запасом хватало, что бы прикрыться… Лишь лодыжки и стройные икры виднелись внизу. На которые старательно пытались не коситься что мой ученик, что Рысев.

— Я ведь говорил, что бы ты действовала аккуратнее? Говорил не вливать столько силы разом в седьмой блок заклинания? Говорил…

— Да ты много чего говорил, княжич! — сердито оборвала мои нотации волшебница. — И уж прости, конечно, но то, что ты говорил, больше походило на какие-то попытки срамные игрища в постели не то описать, не то им обучить! Мягче, нежнее… А это твое «поглаживать, как маленького котёнка»? Ты волшбе учишь или девку в борделе просишь свое… копье рукой приласкать?

— Ну, я подумал, что на аналогиях будет понятнее, что именно нужно делать, ибо в привычных словах я тебе раз десять объяснял, да без толку. Но да, когда ты так это пересказываешь, мне тоже начинает казаться, что я несколько ошибся в подборе подходящих образов, — вынужден был признать я. — Но я ведь предупреждал — Пламень Золота не из тех заклинаний, что можно изучить за недельку-другую. Это часть изначально куда более могущественных чар, переделанная таким образом, что бы и Архимаг сумел воспользоваться. Но для этого нужно обладать рядом довольно специфичных навыков и знаний, а обучение должно проходить под руководством волшебника на ранг выше, чем обучающийся. Без этого — на обучение заклинанию требуется месяца три как минимум, а потом ещё и неизвестно сколько на его обкатку и доведения до уровня, когда его можно будет использовать в прямом бою.

И я сейчас даже не врал — Пламени Золота Архимаги как правило обучались под началом как минимум Высших Магов, а в идеале и вовсе Великих Магов. И факт владения этими чарами указывал на то, что применяющий их волшебник скорее всего обладает весьма солидными покровителями — шанс на самостоятельное ими овладение был слишком мал. Когда Ярослава попросила меня научить её этим чарам, я честно объяснил ей всё это. Ну как — в моем рассказе на месте Высших и Великих Магов фигурировали более привычные местным Маги Заклятий, но сути это не меняло. Однако моя родственница загорелась идеей овладеть этими чарами и два дня осыпала меня просьбами и разного рода выгодными предложениями (видимо, не до конца поверила, что дело вовсе не в том, что я цену набиваю), чем изрядно раздражала. И должен признать — цену за знания она предлагала более чем справедливую…

В общем, когда уже и Смолов начал на меня поглядывать с невысказанной просьбой, я сдался. Всё равно заняться было особо нечем — пленников всё ещё пытали, но расколоть Архимагов и Старших Магистров, особенно второго, из правящего Клана Цинь, и его цзиньи-вэй, было делом не быстрым. Плату брать за эти знания я отказался наотрез, сказав, что это моей ей подарок — в конце концов, она всегда горой стояла за меня при любых обстоятельствах и столько раз выручала меня за эти месяцы, что брать с неё плату было бы свинством. И вот мы уже восемь дней возимся с изучением этого долбанного Пламени Золота… Ну зачем я его тогда показал? Оно ведь мне даже в бою не пригодилось…

Не могу не отметить при этом — Шуйская была действительно целеустремленной и способной чародейкой. Первые несколько дней у нас ушли просто на то, что бы подтянуть её в теоретических знаниях, необходимых для начала обучения этим чарам, и тут она показала себя с наилучшей стороны. Полученное в Роду образование, основанное на знаниях, что старательно копились и преумножались тысячи лет поколениями талантливых чародеев, плюс её цепкий и глубокий ум позволили ей пройти путь, на который я отмерил неделю за три дня, да и практика шла быстрее, чем я рассчитывал изначально, но даже так времени категорически не хватало…

— Ну хочешь, я чему-нибудь другому тебя научу? — со скрытой надеждой предложил я. — Я тебе целую кучу вариантов того, чем ты сможешь быстро овладеть, представлю, и ты сама выберешь что-нибудь себе по душе. А это заклинание оставим на будущее. Клянусь, возьму восьмой ранг и сразу же вернемся к Пламени Золота! Поверь, при таком раскладе с твоим талантом дело займет дня три-четыре! Ты всё равно не успеешь освоить его до битвы с Цинь, так не лучше ли не терять время зря и получше подготовиться к сражению⁈

— Заманчивое, конечно, предложение, княжич. Но я, пожалуй, всё же откажусь, — отказала мне несносная и упрямая боярыня. И добавила, лукаво улыбаясь. — Я ведь уже им овладела. И сейчас мне нужно лишь, что бы ты помог отточить его применение.

— Ты вот это называешь «овладела»? — с недоумением уточнил я, указывая на озеро магмы в паре десятков шагов от нас. — Твой элементаль, словно алкаш, дорвавшийся до браги, опьянел от этого пламени и пошел в разнос, а ты не сумела удержать контроль и чуть нас всех не прикончила. Это хорошо, что мы здесь, на полигоне, подальше от остальных его испытывали. А если такое случиться, когда ты будешь на борту своего крейсера, к примеру?

Вместо ответа Шуйская вытащила из-под плаща, которой облегал и скрывал её фигуру явно благодаря каким-то чарам, изящную белокожую ручку с раскрытой ладонью. Лёгкий всплеск маны — и на ладони загорелся маленький язычок золотистого пламени, задорно шипя и разбрасывая горячие брызги. Секунда — и вот огонек стремительно распался на сотни искорок, что взлетели высоко вверх. И уже там меж ними заструились, потекли потоки золотистого пламени. Всё, как и должно было быть при правильном применении… И пусть её версия чар пока ещё очень слабая, едва-едва работающая, имеющая некоторые огрехи, над которыми надо будет поработать — самое главное она сделала. То, что Ярослава демонстрировала нам, было каркасом, костяком заклинания, доказывающим, что восемьдесят процентов работы позади. Дальше ей даже мое руководство не слишком-то и нужно — ошибки и огрехи она и сама сумеет устранить, пусть и медленнее, чем под моим руководством.

Я, конечно, рад за неё… Но, сука, как⁈ Да это каким же чудовищным сродством со стихией Огня нужно обладать, что бы Пламень Золота покорился за десять дней⁈ Да что там десять… Два дня — это просто уговоры. Три — теория, но это тоже понять можно, я сам недооценил её уровень магического образования и ума, определив на это неделю. Всё это ещё куда ни шло и вполне объяснимо… Но что бы за пять дней практических занятий управиться с практической частью⁈ Да на неё у талантливых магов полтора-два месяца уходит! У обычных — три, а то и четыре! Я сам в своё время потратил на практическую отработку не меньше месяца — а я ведь был гением, ставшим позже сильнейшим боевым магом своей эпохи! Пусть я и овладевал им, не имея элементаля огня, но зато у меня был наставник в ранге Высшего Мага, что помогал мне в этом — а это даже больше, чем просто обладание нужным элементалем.

— Учитель, у вас челюсть отвисла, — со смешком подергал меня за край рубахи Петя. — И глаза вытаращились…

— Будешь над учителем потешаться, устрою тебе спарринг на холодном оружии, — с трудом, всё ещё не отойдя от потрясения, ответил я. — Но как⁈ Как так⁈ У тебя в предках что, один из Владык Плана Огня затесался? Или ты наполовину высший огненный элементаль? В чем твой секрет?

— По большому счету это заслуга не моя, а Сутра, — все так же улыбаясь ответила женщина, погасив чары. — Ну, как минимум наша совместная. Мой элементаль далеко не так силен, как Бахрум Петра, но тоже довольно стар и опытен. И потому очень полезен в деле изучения именно огненной магии. Без него у меня бы ушло ещё дня четыре, а то и пять, так что не так уж я и талантлива.

На этот раз я сумел не выдать своих чувств. Не так уж и талантлива, что б её… А ничего, что даже десять-одиннадцать дней всё так же чудовищно короткий срок? И что сроки, о которых я упоминал, рассчитаны для тех, кто элементалем обладает — иначе Архимагу такое не освоить?

— Ладно, думаю, на сегодня с тебя магии хватит, — только и махнул я рукой. — У тебя уже итак в резерве вдвое меньше маны, чем должно оставаться согласно Уставу. И завтра тоже не прибегай к этим чарам — дай себе отдохнуть и восстановить как можно больше сил. Ну ты и сама все знаешь… Что ж, господа — теперь ваша очередь. Сегодня моя любимая программа — спарринги! Все готовы?

Тяжелые вздохи от Николая и Пети были красноречивее любых слов. Старший из Петров от вздоха воздержался, но по кислому выражению на его лице было ясно, что и он не в восторге от услышанного. И неудивительно — его противником будет Андрей, а наш рыцарь смерти был тяжелым противником для кого угодно. Всё же чисто по количеству маны, плотности энергетики и общему развитию Андрей был на верхней планке седьмого ранга. А Петр, несмотря на все его впечатляющие успехи — ещё на средней.

Мои люди прибыли в центральный лагерь ещё три дня назад. Причем я даже не просил об этом Старика — просто тот неделю назад сам внезапно начал перегруппировывать войска, усиливая центральную часть фронта. Моя же гвардия по праву считалась элитным воинским подразделением, во всяком случае основное её ядро, состоящее из пришедших за мной из Сибири ветеранов. Набранные уже здесь воины весьма и весьма заметно уступали им по всем параметрам — от экипировки до боевых навыков.

Николай же всё это время проводил с нами по просьбе самого Главы Рысевых. Могущественный аристократ после нашей вылазки забрал парня обратно к себе буквально на денек, а затем связался со мной и пригласил на разговор. Естественно, отказывать я не стал, и у нас состоялась довольно интересная беседа.

— Подержи пока парня при себе, а, Аристарх Николаевич? — попросил он. — Я слышал, ты, в отличии от большинства, предпочитаешь большую часть свободного времени тратить с толком — либо делами занимаешься, либо воюешь, либо тренируешься. Учитывая, что в ближайшие дни ни войны, ни иных особых дел не предвидится, предполагаю, что ты будешь усиленно тренироваться, верно?

— Ну вообще-то меня уже попросили помочь ритуалистам с подготовкой к битве, — сообщил я Магу Заклятий. — У меня, скажем так, имеется некоторый опыт и особые познания в этом разделе магии, и я намерен направить их на дело.

— Я знаю, — кивнул чародей и невесело усмехнулся. — Вот только для по настоящему мощной ритуальной магии нужны дорогие ресурсы — одними рисунками на земле не больно-то много на заклинаешь… А все лучшее, что было в нашем распоряжении, уже пошло в ход. У нас больше сотни ритуальных заклятий, заготовленных загодя, и для их составления в ход уже пущено всё, что имело хоть какую-то ценность. Оккупация японцев не прошла даром — эти островные уроды выгребли всё, до чего дотянулись, разграбив большинство имевшихся в губернии запасов, а с собой у нас было, как ты понимаешь, не слишком много. Так что тебе придется работать в основном с мусором и остатками, которые к делу нормально приспособить не удалось. Ты же реинкарнатор, а не захудалый выпускник Академии Оккультных Наук, которого больше некуда особо пристроить… Неужели ты собираешься тратить всё оставшееся время на почти бесполезную возню? У тебя день, потраченный на себя, равен двум неделям у других, а то и больше!

Ну, что-то подобное я и предполагал, выслушав обтекаемые и невнятные ответы приглашавших меня ритуалистов, так что не сильно удивился. Но взглянуть своими глазами на положение дел не отказался бы — вдруг найдется что-то, что они упустили? А так, конечно, жаль, что эти работы изначально не доверили именно мне — за три месяца и при полном карт-бланше по данному вопросу я бы такого наворотил! Вполне возможно, что при помощи моих заготовок превосходство врага в высших магах было бы нивелировано… И я, кстати, трижды направлял заявки в главный штаб с просьбой привлечь меня к этой работе, но каждый раз получал отказ. Без объяснения причин… Хорошо хоть там, в лагере Апраксина, меня допустили к этим работам. Так что хоть там, на фланге линии фронта, с этим вопросом точно всё хорошо…

— Согласен, при таком раскладе лучше будет заняться личной подготовкой, — кивнул я. — Планирую подойти к пику возможностей Архимага… Но я всё равно не очень понимаю, зачем тебе это всё? Ну не шпионить же и пытаться выведать тайны моей магии — при всём уважении, ваш парень не сумеет украсть секреты моей магии.

— Да они мне особо и не нужны, — отмахнулся чародей и поморщился. — Просто с Колей есть одна проблема — парень хоть и талантливый без меры, но вот характер у него изрядно подпорчен оказался. Наставники в Роду его нормально гонять опасаются — сопляк, если ему что-то не нравится, начинает им обещать свести счеты позже, когда станет сильнее. А настраивать против себя будущего Мага Заклятий, у которого просто по определению будет огромная власть в Роду, никому не хочется. Больше того — щенку очень многие потакают, желая завоевать его расположение… Есть, конечно, и те, кто его не боятся — но засранец умеет доводить людей до белого каления. Считает, что для того, что бы достичь максимального результата ему нужно учиться у лучших — а конкретно у меня лично. Что бы действующий Маг Заклятий обучал будущего, как он заявляет!

— Ну, в целом, конечно, это печально, что вы так опростоволосились с воспитанием парня, — пожал плечами я. — Но ведь сейчас и ты сам, Евгений Максимович, достаточно свободен, что бы им заниматься. Не понимаю, причем тут я?

— Я хоть и достиг восьмого ранга, но учитель из меня аховый, — признался маг. — Никогда этим системно не занимался, не до того было. И опять же в отличие от тебя — у тебя как минимум два ученика, Смолов и твой младший паренек. И судя по навыкам первого — учить ты горазд. Ну и вдобавок — парень сам об этом просит. Ты его кумир, и уж твои наставления выполнять будет железно. Не нужно его ничему особенному обучать, необходимые знания у него есть — просто проверь, как они ими владеет, подтяни его уровень как боевого мага, вбей в башку пару-тройку полезных привычек и уроков, о большем не прошу.

— В целом это можно устроить, — медленно и задумчиво ответил я. — Но вы учтите — если он будет капризничать или тем более нарываться, я цацкаться не буду. Сразу по дурной башке надаю, что бы свое место знал. А из-за этого у нас с тобой, Евгений Максимович, вполне может выйти некое недопо…

— Да хоть руки-ноги ему ломай, если напросится! — тут же заверил меня Глава Рысевых. — Я совсем не против, что бы парня приучили к порядку! Ты ж не двадцатилетний сопляк, ты реинкарнатор, а значит человек взрослый, так что калечить парню энергетику или ещё что-то непоправимое творить точно не станешь. А физически отделать — да всегда пожалуйста. В Роду есть Архимаг-целитель, хоть каждый день парня избивай, если надо — он его на ноги мигом поставит. Тем более пацан сам просился к тебе под руку, так что это его выбор. Я его, кстати, тоже предупреждал, что у тебя характер не сахар и что ты обычно со всякими дураками не церемонишься, но он сказал, что всё понимает. Так что бога ради, я не против!

Предложение весьма выгодное для меня по понятным причинам. Да и для Рысевых тоже — и дело вовсе не в том, что я буду перевоспитывать их зазнавшегося гения, это как раз никого из нас не интересовало. Но вот с политической стороны — это хороший способ наладить первоначальный контакт между нашими Родами. Сейчас от этого смысла немного, но лидер, что мыслит только категориями «здесь и сейчас» — это очень плохой лидер. Всегда нужно смотреть в завтрашний день, в будущее — а возможность иметь контакты, благодаря которым в будущем можно будет наладить взаимодействие с Великим Родом, упускают только дураки. Особенно когда возможность сама плывет тебе в руки…

— Буду должен, — коротко добавил Глава Рода.