Специалист технической поддержки
Глава 1
Самым сложным было не смотреть пограничнице в глаза.
Я протянул насквозь фальшивый паспорт гражданина КНР старого образца, который годился только на то, чтобы подняться на борт самолета в стране третьего мира. Любая маломальская проверка моментально вычислит липу, но это мне и было нужно. Я не являлся шпионом Севера, я наоборот хотел сдаться. За спиной успешный переход границы с Монголией, покупка билета на самолет и уже через четыре часа я оказался здесь, на стойке пограничного контроля аэропорта Кимпхо в Сеуле. Конечно же, маршрут через Юго-Восточную Азию был в разы популярнее, но там меня могли ждать. Так что пришлось искать брокера, который переправит меня в монгольские степи. Но все это уже позади.
Я в Сеуле.
Едва завидев мои документы, милая на вид пограничница аккуратно подняла руку, давая кому-то знак.
— Господин, пройдемте.
Мужчина в штатском появился прямо за моей спиной и аккуратно положил ладонь на плечо, будто бы намекая, что дергаться мне не стоит. Вместе с ним, держась в трех шагах позади, пришли и несколько людей в форме, но говорил и активно действовал только этот человек, в простом коричневом пиджаке и небрежно затянутом галстуке-удавке, которые носят, судя по просмотренным мной сериалам и фильмам во время жизни в Китае, клерки и офисные сотрудники среднего звена.
Подавив желание пробежаться по лицам сопровождающих глазами, я упер взгляд в пол, коротко кивнул и покорно последовал за сотрудником службы безопасности.
Отличительная особенность всех беглецов — закрытость и недоверие, нервозность, а значит, я должен вести себя именно так. Я просмотрел сотни интервью и репортажей о беглецах, пока ждал липовый паспорт. За документы мне пришлось отвалить почти восемьдесят тысяч юаней, не говоря о стоимости перехода границы, дороги до Улан-Батора и билета на самолет до Сеула. Я хорошо изучил, как мне нужно вести себя во время прибытия в пункт назначения.
Но вот, мое долгое путешествие наконец-то подошло к концу. Впереди — дверь в тесную переговорку где проведут допрос, соберут мои данные, дадут первые наставления. А после нее мне откроется путь, к которому я так стремился. Наконец-то я сбежал на Юг и готов начать новую жизнь.
— Вот тут подпишите, на каждой странице.
Немолодая менеджер по персоналу подтолкнула в мою сторону внушительную стопку документов.
— Что это? — спросил я, пытаясь вчитаться в мелкий шрифт, не касаясь при этом листов.
— Дополнительное соглашение о неразглашении коммерческой тайны, — терпеливо ответила женщина, хотя по ее надменному выражению лица я видел, что она едва сдерживается. — Как только вы получите ключ-карту и станете сотрудником компании, все, что происходит внутри здания, является тайной и разглашению не подлежит. Вам понятно, господин Кан Ён Сок?
— Предельно понятно, — ответил я, пододвигая к себе документы.
Женщина смерила меня высокомерным взглядом, но ничего не сказала. Я же погрузился в чтение.
— Вы что делаете⁈ — воскликнула менеджер.
— Читаю то, что буду подписывать, — бесхитростно ответил я, поправляя на носу очки в тяжелой роговой оправе. — А что?
— Мы тут до конца дня просидим! Берите и подписывайте! — приказным тоном скомандовала менеджер и постучала ногтем по стопке бумаг. — На каждой странице!
— Простите, уважаемая госпожа Чхои, но в учебном центре нам твердили, чтобы мы не подписывали бездумно документы, даже если нас будут заставлять… — честно ответил я, сложив руки на коленях и как можно ниже опуская голову и плечи.
Я просто беглец из Северной Кореи, который устраивается на свою первую в жизни настоящую работу. Полгода обучения и адаптации были похожи на курорт, но все рано или поздно заканчивается.
— Это что еще за вздор! И что же вам такого надо беречь, господин Кан⁈ Хотите сказать, наша компания жулики⁈ Вы что себе позволяете!
— Ничего такого, Аджума, пожалуйста, вы не так все поняли… Нас учили в центре. Мне же положена выплата, про нее много говорили. Каждый месяц, как беглецу. Правительство обо мне заботится и вот, чтобы я не стал жертвой мошенников…
Я понял, что сказал лишнего. Лицо менеджера Чхои пошло пятнами, а сама она стала похожа на разъяренную рыбу фугу. Только что иглы не полезли во все стороны.
— Ты как меня назвал… — прошипела менеджер Чхои, пропустив мимо ушей слова о мошенниках. — Я что тебе, старуха⁈
— Простите, пожалуйста, госпожа Чхои, простите!
Я вскочил со своего места и согнулся в уважительном поклоне, ожидая, когда же женщина успокоится. Странно, в учебном центре объясняли всю эту запутанную систему обращений юга, но я не мог подумать, что допущу такую промашку. На севере все было проще — все друг другу товарищи. Госпоже Чхои точно было больше сорока, о чем говорила и сетка морщин на шее, и состояние ее рук, вот только мое почтительное обращение к ней, как к женщине намного старше меня самого, привело ее в бешенство. Неужели так можно называть только откровенных старух? Или она посчитала указание на ее возраст издевкой с моей стороны?
— Чего еще ждать от беглеца из Ибука…
Ее слова резанули мой слух, будто бы она говорила о безродной собаке.
— Садись и подписывай, — уже менее гневно скомандовала госпожа Чхои. — Никто тебя тут не ограбит. Твой успех в интересах этой компании. Все же, ты первый, кого прислали по программе интеграции. У тебя и свой куратор будет, и поможем. И может быть, когда-нибудь ты сможешь стать полноценным членом общества.
Опять она говорит обо мне, словно я мусор. Но за время своего пребывания в Намджосоне я уже почти привык к тому, что слишком многие видят в беглецах нахлебников, шпионов или даже врагов. Никогда не знаешь, протянут ли тебе руку или плюнут в лицо, когда узнают, что ты выходец из Пукчосона.
Оформление на работу заняло у меня подозрительно много времени, почти два часа. Госпожа Чхои наконец-то выбила из меня подписи под документами о неразглашении, после чего бросила в душной переговорке почти на сорок минут.
Все это время, пока я ждал возвращения HR-менеджера, я размышлял о том, как же так получилось, что моя жизнь будет опять связана с компьютерами и сетью.
Я не избегал интернета или техники, но старался как можно меньше соприкасаться с высокими технологиями и сферой IT. Просто чтобы не вызвать у своих кураторов лишних вопросов. Я прекрасно понимал, что среди этих доброжелательных мужчин и женщин, которые занимались адаптацией беглецов с Севера и старались вложить за полгода в наши головы знания, которые прочие южные корейцы получают с самого детства, затесались люди из Национального агентства разведки или, если коротко, из NIS. Эти люди были обучены подмечать странности и нестыковки в поведении беглецов, чтобы выявлять шпионов, диверсантов и прочих агентов Севера.
Глупо считать, что моя родная страна не вела активную деятельность на Юге. Конечно же тут работала целая агентурная сеть, с которой неустанно боролись агенты из NIS. Вот только я не имел к ним никакого отношения и сознательно не интересовался этой темой, чтобы не бросить на себя тень подозрений со стороны бывшего командования. Просто прилежно учился, выполнял партийные задания и пользовался теми немногочисленными привилегиями, которые давала служба в кибервойсках.
Мне нужно быть осторожным. Неброская, дешевая одежда. Всю зиму я отходил в невзрачном китайском пуховике и таких же туфлях-галошах, хотя взгляд нет-нет и падал на модную и качественную обувь, которую тут предпочитала молодежь. Но мне нельзя было выходить из образа. Рубашка, застегнутая на все пуговицы, безразмерный свитер, хорошо выглаженные бесформенные брюки из грубой ткани темно-синего цвета. Стрижку пришлось выбрать уставную — под машинку. Мне был недоступен даже привычный полубокс, потому что в исполнении местных мастеров он выглядел слишком стильно и смущающе для недавнего жителя Севера. Апогеем моей внешности были очки с толстыми стеклами на −7 и тяжеловесная оправа из уже чуть пожелтевшего дешевого пластика. Я одевался так же, как и большинство жителей нашего района, где расположились общежития для тех, кто проходит реабилитацию и еще не встал на ноги.
Из-за всего этого я выглядел намного моложе своих двадцати четырех лет, ведь даже вчерашние школьники казались более крепкими, рослыми и уверенными, нежели я. Но пока я учился, все это играло мне на руку. Ни у кого не возникало дополнительных вопросов, никто не обращал на меня внимания.
Так как же я оказался в переговорке этого огромного офисного здания? Когда мне только сообщили о том, что моим первым местом работы станет IT-компания, а меня самого определят в техническую поддержку первой линии, я подумал, что это какая-то шутка. Следующей мыслью было, что мой куратор из NIS решил таким образом пошутить перед арестом. И только потом я понял, что все мои попытки не выделяться с треском провалились.
Чуткие наставники и волонтеры заметили отголоски моих знаний и способностей. Хватило мелочей. Тут я чуть быстрее освоил печать на клавиатуре, там — справился с сенсорным интерфейсом и приложением KakaoTalk. Как мне в итоге сказали, у меня — талант, а нет лучше школы, чем работа по специальности. Так что каким-то невероятным усилием директор моего реабилитационного центра, господин Ли Сун-Хо, умудрился найти для меня место в IT-компании. Как сказал сам старик, так сошлись звезды: буквально недавно InterConnect не принимала стажеров из числа северян, но месяц назад они вступили в ассоциацию ради поддержания своего имиджа. И вот, первое же место, которое появилось по квоте для центра, досталось мне, невзрачному беглецу Кан Ён Соку, хотя очередь на работу передо мной составляла не меньше двух десятков человек.
Иронично, что жизнь, от которой я старался сбежать, сама нашла меня на юге.
Выход на работу в понедельник, сегодня четверг. Я оказался посреди района Каннам, серым невзрачным пятном застыл посреди тротуара, зажатый между людским потоком спешащих по своим делам горожан и железобетонными стекляшками офисных зданий.
Широкая прямая улица, будто двумя стенами, она была огорожена линией офисов, взмывающих ввысь на десятки этажей. В отличие от привычного и теперь такого далекого Пхеньяна, тут ключом била жизнь; перегруженная улица едва вмещала автотранспорт, люди нетерпеливо сновали через пешеходные переходы, вот-вот должны были зажечься фонари.
Я аккуратно поправил лямку рюкзака, застегнул ветровку под горло и уверенно повернул в сторону метро. До района Хондэ, где мне выделили малюсенькую комнату, отсюда ходил поезд. По расписанию — пятьдесят пять минут, хотя с учетом наплыва людей, хорошо, если я доберусь домой за полтора часа.
Отказаться от трудоустройства я не мог, просто не имел права. Такой шанс выпадает раз в жизни, а отказом я бы привлек к себе ненужное внимание наблюдателей из NIS. Сейчас мне нельзя отсвечивать. Должно пройти несколько лет, мне нужно окончательно ассимилироваться, выучить язык, возможно, сменить внешность. И только потом я смогу жить так, как я захочу.
Переполненный вагон поезда метро кое-как доставил меня на другой берег реки Ханган, я же привычно вышел на станции «Университет Хонгик». Тут тоже царило стекло и бетон, но величие Хондэ да и всего района Мапогу было обманчиво; шаг в сторону от центральных улиц и вот ты попадаешь в совершенно другой Сеул. Малоэтажная застройка, паутина проводов и кабелей, которые тянутся от каждого столба, гул кондиционеров. Ноги сами вынесли меня к небольшому магазинчику, который расположился прямо по соседству с такой же микроскопической кофейней.
Неизменно стоящая за прилавком тетушка Ли внимательно посмотрела на выбранный мной набор продуктов.
— Что-то отмечаешь Ён-кун? — спросила старая женщина, взглядом указывая на небольшую упаковку вакуумированной свинины.
— Праздник сегодня, тетушка Ли, — ответил я женщине, нервно поправляя очки и не глядя старой владелице лавки в глаза. — Взяли на работу. Сразу в крупную компанию, сонсэнним постарался, выбил мне теплое местечко.
— Такой он у нас, господин Сун-Хо! Заботится о своих подопечных! — улыбнулась женщина. — Отлично! Главное старайся, Ён-кун, старайся! Ты парень умный, пробьешься!
Я невесело улыбнулся тетушке Ли, но отвечать не стал. Она прекрасно знала, как обстоят дела у северян, которых активно расселяли недалеко от университета Хонгик, к которому был частично приписан мой учебный центр по адаптации. И господина Ли Сун-Хо она тоже знала в лицо.
Без сдачи сунына ни о какой учебе, даже в самом захудалом заведении, речи и идти не могло. Вот только куда мне готовиться к экзаменам? Скоро стипендию выплачивать перестанут. Конечно, кое-какие подъемные у меня останутся, но ни один беженец в здравом уме не пойдет учиться, если он сбежал в одиночку. Сейчас мне дорога одна — на работу. В этом беспощадном мире иначе мне никак не выжить, если я не хочу привлекать внимание цепных псов из NIS.
— Спасибо, Аджума, — поклонился я женщине. — Обязательно прорвусь.
Уже уходя, я заметил, как тетушка Ли незаметно сунула в мой пакет маленькую бутылочку самой дешевой соджу. Когда женщина увидела, что от меня этот жест не укрылся, только заговорщицки подмигнула. Мол, отметь сегодня, как положено, Ён-кун, а о том, как не вылететь с нового места, будешь думать потом.
Меня же беспокоило совершенно другое. Все еще не покидало чувство, что на моем горле медленно сжимается лапа контрразведки и ищейки из NIS просто играют со мной, ждут, когда я проколюсь. Поэтому и подсунули такую работу.
Но как бы то ни было, я только в понедельник начинаю свою работу в техподдержке компании InterConnect, а сегодня — поем мяса. В моей жизни не слишком много поводов для столь богатой трапезы, надо пользоваться случаем.
Глава 2
К концу первой рабочей недели я понял, что все мои опасения касательно слежки NIS были совершенно несостоятельны. Если контрразведка и следила за мной, то уж точно не она была причиной того, что я оказался в InterConnect.
А вот сама работа оказалась сущим кошмаром. Главная проблема — мой непосредственный начальник, господин Сим, лысеющий мужчина лет сорока, который почему-то считал себя не только величайшим специалистом в сфере, но и крайне остроумным человеком. Вот только его остроумие в основном заключалось в том, что он оскорблял меня и явно изводил стажерку Джи Су, которая устроилась в компанию немногим раньше меня.
— Эй! Хубэ! — голова господина Сима появилась прямо за моим монитором. — Ты чего тут прохлаждаешься⁈
— Учу протокол общения с клиентами, господин Сим, — сдержанно ответил я, глядя начальнику прямо в глаза.
Признаю, не удержался. Этот паразит уже порядком меня достал и только и делал, что искал, к чему бы придраться. Но все тесты проводились через форму опросника, так что повлиять на результаты моего допуска к работе он при всем желании не мог. Хотя бы это в InterConnect было построено грамотно.
От такого дерзкого поступка Сим моментально вспыхнул. Лицо начальника искривилось в злобной гримасе, а сам господин Сим моментально перешел на ставший уже привычным ор, которым обычно сопровождалось его общение с сидящей за соседним столом Джи Су.
— Глаза в пол, щенок! Ты что себе позволяешь! — заорал господин Сим, замахиваясь на меня рукой.
Взгляд пришлось отвести, так как устраивать драку с этим паразитом у меня не было никакого желания. А ведь он настолько агрессивен и самоуверен, что без сомнений полезет на меня с кулаками, а потом все выставит так, что это я на него сам напал, потому что северянин и дикарь. Вообще поток оскорблений касательно моего происхождения со стороны господина Сима не стихал уже неделю, и каждая вторая реплика была на тему того, что я должен ползать в ногах у всего народа Юга за то, что позволили мне прикоснуться к цивилизации. И, конечно же, я должен целовать пятки непосредственно господину Симу, который взял надо мной наставничество.
Но по-настоящему в этой ситуации было жаль Джин Су. Если я привык к крикам и даже побоям, то эта маленькая девочка сжималась в комочек буквально каждый раз, когда господин Сим показывался в пределах нашего опенспейса. При этом Джин Су уже почти стала личной служанкой менеджера отдела, постоянно носила ему кофе, верстала и перепечатывала отчеты и занималась прочей работой, которая никак не относилась к ее основным обязанностям. Неудивительно, что уже дважды она провалила первичную аттестацию и следующая попытка может стать для нее последней.
— Давай, учи! — стукнул кулаком по столу господин Сим, да так, что у меня закачался монитор. — Через три дня аттестация.
— Но господин Сим, на изучение материалов дается три недели… — начал я.
— Ты что, считаешь себя умнее меня⁈ — взревел господин Сим. — Через три дня! И ты, Джин Су! Тоже будешь сдавать! Поняла⁈
Я покосился на сидящую через небольшую перегородку девушку. Круглое лицо, испуганный взгляд, нелепая, будто у ученицы средней школы, короткая челка и собранные в два хвостика волосы. Джин Су носила серую безразмерную кофту и от этого еще больше была похожа на мышь.
— Тц. Никакого от вас толку! Молодежь, как же! Тупица и дикарь! — цыкнул Сим. — Принесешь мне кофе через полчаса. И не с кухни, а из кофейни снизу! И сливок побольше! Поняла⁈
Джин Су опять затряслась, но ничего не ответила, а господин Сим цыкнул еще раз и наконец-то свалил в свой закуток в углу этажа, из которого открывался вид на весь опенспейс.
— Он тебе деньги хоть отдает за кофе? — тихо спросил я девушку, но в ответ Джин Су только испуганно уставилась на меня, будто бы я был демоном, а не человеком.
— Не говори со мной! Господин Сим тебя не переносит! — вскрикнула Джин Су и, зачем-то вскочив со своего места, застыла прямо передо мной. Через мгновение что-то в голове девушки щелкнуло и, нелепо тряся хвостиками, она устремилась в сторону кухни.
Я проводил Джин Су взглядом, после чего пробежался глазами по местам других сотрудников отдела, поймав пару раздраженных и недоброжелательных взглядов. Два десятка человек безмолвно наблюдали за тем, как один возрастной неудачник, застрявший на бесполезной работе, издевается над молодыми людьми. Но их ответ был только один — продолжать стучать по клавиатуре, отвечая на тикеты клиентов. Никто не хотел подставляться за неудачницу, которая скоро вылетит с работы, и северянина, который вообще оказался тут по квоте от ассоциации.
Пока я ходил в пятидневку, но как только сдам аттестацию — получу постоянный ключ, полноценную учетную запись в системе и меня закрепят за одним из рабочих мест. Пока же мы с Джин Су ютились на двух «общих» компьютерах, которые толком ни за кем не были закреплены и поэтому даже не обслуживались. Старая двадцатилетняя рухлядь, они стояли тут с момента открытия офиса, а софт был настолько старый, что Джин Су даже не сразу поняла, с чем имеет дело.
Для меня же такое оборудование было вполне привычным. Младших чинов кибервойск Севера топовыми конфигурациями не баловали, и к нормальному оборудованию я получил доступ только на третий год службы. А до этого момента имел дело как раз с похожими раритетами.
Включается, открывает текстовые документы и базу знаний отдела — уже хорошо. Большего от этого компьютера мне было и не нужно, тем более с рабочего места даже не было доступа в интернет.
Рука непроизвольно потянулась к карману, в котором лежал простенький дешевый смартфон, который выдали в ассоциации. Я подсел на чтение новостей и всяких статей, то есть пялился в экран каждый свободный момент, и сейчас мне захотелось немного полистать ленту, но я вовремя остановился.
Эта лысеющая крыса, господин Сим, только и ждет, когда я допущу какую-нибудь мелкую ошибку, чтобы публично распять «северного дикаря». Такого удовольствия я ему не доставлю, не дождется.
А вот и привычный уже марш позора. Джин Су, опустив голову, несет стакан недешевого кофе из кофейни на первом этаже. Я заглядывал туда разок, исключительно ради проведения разведки на местности. Место приятное, светлое, там пахло кофейными зернами и сладкой выпечкой, но оно было ни мне, ни Джин Су не по карману. Даже если бы я залез полной лапой в свою стипендию, это место могло с легкостью пустить меня по миру. Ведь где дорогой кофе, там и новая одежда. Где новая одежда, там походы в заведения с коллегами, а где походы в заведения — там праздный образ жизни. Нет уж, лучше пару раз в неделю покупать в магазинчике тетушки Ли мясо, чем спускать заработанные тысячи вон на кофе. Тем более на кухне отдела была кофемашина. Зерна дешевые, кофе получался кислым, но если добавить порошковых сливок и побольше сахара — пить можно. А зачем тогда платить?
Я бы солгал, если бы сказал, что мне не хотелось каждый день брать стаканчик кофе навынос из кофейни на первом этаже. Быть как менеджеры в белоснежных рубашках с дорогими часами на руках, которые небрежно несут свои сумки с ультрасовременными ноутбуками и распечатками квартальных отчетов. Перекидываться парой слов с коллегами, с улыбкой кивать членам правления, которые так же, как и прочие, спешат на работу. Эти люди были за пределами моего мира, совершенно на другом уровне, и я хотел бы стать таким же небожителем. Вот только возможно ли это для беглеца с Севера?
Мысли сами собой устремились к флешке холодного кошелька, которую я надежно припрятал за одной из стенных панелей в своем доме. Нет, нельзя. Не сейчас, и даже не в ближайшие годы. Деньги, которые я унес с собой, трогать смертельно опасно, в ближайшие пять-семь лет так точно.
Мне нужно пройти аттестацию. Вся надежда была на то, что господин Сим не сможет повлиять на результаты электронного тестирования и я пройду первичную стажировку и буду допущен к основной работе. Не хотелось бы подводить куратора моего потока, он очень многое сделал для того, чтобы именно я получил это место.
Не знаю, чем был вызван интерес господина Сун-Хо к моей персоне. Как он сам сказал мне — он разглядел талант, который нельзя загубить. Проницательность этого человека была за гранью моего понимания. Во время учеты в центре я изо всех сил старался делать вид человека совершенно обычного, недалекого и напуганного, но он все равно, даже сам того не зная, сумел разглядеть мою настоящую личность. Сумел увидеть во мне мое истинное призвание.
Драконы Красной Звезды. В мире информационной безопасности наше имя внушало страх и уважение. Мы были ночным кошмаром белых хакеров, примером и иконой для черных. Мы, лишенные самого мощного инструмента взлома — социальной инженерии — атаковали компании и правительства по всему миру. Мы ограбили десятки бизнесов Южной Кореи и через сотни операций, десятки миксеров и несколько подставных фирм в офшорных зонах мы в итоге перевели эти активы в криптовалюту. Которую я в итоге прихватил с собой на флешке, когда ударился в бега.
Я был уверен, что показываю уровень знаний и навыков где-то на одной ступеньке с трехлетним ребенком. Не так сложно все делать совершенно неправильно, когда знаешь, как все устроено на самом деле. Но господин Сун-Хо все равно разглядел мое темное прошлое. Пусть и принял его за врожденный талант.
Я не могу разочаровать своего сонсеннима! Ни в коем случае!
Полный решимости, я опять погрузился в чтение документации и даже не заметил, как Джин Су вернулась за свое место. Девушка откинулась на спинку стула, пару секунд посмотрела на меня, будто бы набираясь смелости что-то спросить, но только мотнула головой и спряталась за перегородкой. Я же сделал вид, что этого ее движения совершенно не заметил, а если и заметил — не придал ему значения.
Захочет поговорить — начнет беседу сама. Я уже пытался выйти с ней на контакт, но в ответ получил только полный испуга взгляд. Нет уж, подружка, больше я эту ошибку допускать не стану. Я даю людям один шанс, а дальше как-нибудь сами.
Уже вечером, возвращаясь домой после посещения магазинчика тетушки Ли, я нарвался на своих бывших соотечественников.
— Эй, Ён Сок!
Группа из пяти человек во главе с Ким Аран, тощей злобной сукой двадцати шести лет, которая подмяла под себя всю нашу диаспору и сейчас занималась тем, что вместе со сколоченной шайкой отжимала часть стипендий других беглецов на «северокорейский общаг». Ходили слухи, что Аран дочь какого-то высокопоставленного партийного чина или даже генерала, который впал в немилость из-за выходок своей дочурки во время трудовой командировки в Китай. Еще тогда она не работала, а занималась мелким разбоем и всячески позорила отца, а после — улизнула из-под надзора сопровождающих ее группу офицеров и перебралась на юг как беглянка.
Хоть Аран сбежала, старые привычки остались. Наглая, дерзкая, она довольно быстро подмяла под себя не слишком активных соотечественников и устроила круговые поборы. Как говорила сама Аран — это был коллективный фонд на случай, если кто-то угодит в беду, что южанам верить нельзя, но все прекрасно понимали, что деньги шли в карман наглой генеральской дочери и ни о какой поддержке речи быть и не могло.
— Чего вам? — спросил я, замирая посреди улицы.
Время было позднее, сегодня я чуть задержался в офисе, а потом решил прогуляться, так что людей вокруг не было. Район Хондэ на слишком жалуется коренными сеульцами, но мне, как северянину, было совершенно плевать на возможные проблемы. Что такого со мной могут сделать местные, чего не делал со мной старшина? После наказания палками и недельного карцера на одной воде, сидение в котором прерывалось только короткими выводами на «разъяснительную беседу», начинаешь совершенно иначе реагировать на опасность.
— Смелый стал? — сплюнул один из подручных Аран. — Зарплату получил уже?