Сын двух миров

Эдмонд Гамильтон

Сын двух миров

© Edmond Hamilton — «Son of Two Worlds», 1941

Глава 1

Охота с помощью гипноза

Пятеро молодых людей, осторожно приближавшихся к невысокому утёсу из ржаво-красной марсианской породы, не подозревали о надвигающейся трагедии.

— Ни корул ао! — тихо окликнул их вожак по-марсиански. — Теперь ступайте тихо! Зверь может броситься.

Он был самым старшим в маленькой группе охотников. Его звали Оул Ворн, и он был типичным молодым марсианином из Южных пустынных кланов. При росте более шести футов он был одет в обычную куртку, бриджи и сандалии из мягкой чёрной кожи песчаного кота. На голове у него был шлем из тёмно-красной кожи. Когда он осторожно крался вперёд, его широкогрудая, длинноногая фигура была напряжена от предвкушения.

Четверо молодых охотников и Оул Ворн, образовав полукруг, приближались к тёмному входу в пещеру, зияющему в ржавой скале. У каждого из них в ножнах имелся меч. В руках охотники держали петли из серебристой проволоки, прикреплённые к металлическим стержням.

Перед ними возвышался скалистый уступ высотой в сотню футов. Позади них на север до самого горизонта тянулись красные песчаные дюны. Медный блеск позднего послеполуденного солнца, казалось, едва смягчал пронизывающий холод разрежённого, резкого воздуха.

— Зверь появится через мгновение, — сказал Оул Ворн, не поворачивая головы. — Всем сосредоточиться, как только он появится.

Юноша, находившийся рядом с Оулом Ворном, заговорил тихим шёпотом;

— Я могу пойти туда и спугнуть его для тебя.

— Нет, Арк Авул! — быстро сказал молодой марсианский вожак. — Это было бы слишком рискованно. Подождём, пока он сам не появится.

Арк Авул не был похож на остальных четырёх молодых марсиан. Он был одет так же как они, но никто бы не принял его за марсианина. Он явно был землянином.

Стивен Дрю — таково было настоящее имя молодого землянина — был таким же высоким, как и его марсианские товарищи. Но у него не было их красного цвета лица, выпуклой груди и длинных костлявых ног. Тёмные волосы, ясные серые глаза и живое, чувственное смуглое лицо Дрю исключали его марсианское происхождение.

Его сердце бешено колотилось от волнения, когда он и его товарищи встали полукругом у входа в пещеру. Они и раньше охотились на горных драконов, но тот, которого они выследили здесь, был самым крупным из всех.

— Яй лур абак! — напряжённо прошептал Дрю своим марсианским товарищам. — Я слышу, как он приближается.

Раздался какой-то скрежещущий звук.

Одним прыжком каменный дракон, шипя и подымаясь на дыбы, выскочил из пещеры и оказался перед ними.

Чудовище, принадлежащее к самому крупному виду марсианских плотоядных ящеров, подняло своё серое бочкообразное кожистое тело на девять футов в высоту. Его маленькая голова моталась из стороны в сторону на змеиной шее. Маленькие красные глазки чудовища оценивающе смотрели на охотников, словно выбирая себе жертву, чтобы растерзать её острыми, как бритва, когтями.

— Сейчас! — выдохнул Оул Ворн. — Все вместе!

Юный Стивен Дрю подчинился приказу. Он направил свою мысль на вставшего на дыбы горного дракона со всей силой, на какую был способен.

Это была марсианская охота. Охота с помощью гипноза. На далёкой Земле были змеи, которые могли подчинять добычу с помощью гипноза. Эта способность была развита от природы в гораздо большей степени почти у всех марсианских животных.

Этот каменный дракон заманивал песчаных котов в ловушку с помощью гипноза, а песчаные коты, в свою очередь, ловили мелких грызунов и лунных сов с помощью гипнотической атаки.

Вставший на дыбы каменный дракон всеми силами сопротивлялся их объединённой гипнотической атаке. Зверь, вероятно, мог бы противостоять одному или даже двоим из них. Но одновременная гипнотическая атака пятерых юношей настолько сбивала его с толку, что он не мог сосредоточиться.

— Расслабься! Спи! — в голове Стивена Дрю звучала ментальная команда, обращённая к красноглазому, шипящему существу, стоящему перед ними.

Дрю развивал свою технику гипнотической охоты, пока не стал в ней почти таким же искусным, как его марсианские товарищи. Он практиковался с детства вместе с ними. Потому что Стивен Дрю родился здесь, на юге Марса.

Серая голова каменного дракона поникла, красные глаза начали закрываться. Его массивное кожистое тело осело на песок. Совместная гипнотическая атака сломила его яростную волю.

Пятеро молодых охотников приблизились к зверю, подняв мечи и петли.

— Спи, спи… — снова и снова повторял Стивен Дрю.

Затем произошла катастрофа. Из пустыни позади них донёсся далёкий пронзительный голос.

— Арк Авул! — тихо звал он. — Ты нужен своему отцу — Авул Кан требует тебя!

Стивен Дрю полуобернулся, но потом, слишком поздно, вспомнил о каменном драконе. Это вмешательство на мгновение нарушило его концентрацию и ослабило гипнотическую атаку охотничьей группы.

Каменный дракон, временно освободившись от полной мощи ментальной атаки, распрямился во всю длину и попытался напасть сам. Дрю мгновенно понял, что его изумлённые броском хищника товарищи не успеют восстановить контроль над ним.

— Да рикао! Атакуйте его! — закричал Дрю, сам бросаясь вперёд.

Он ловко метнул петлю в наступающего зверя. Крутящаяся петля поймала и опутала передние лапы каменного дракона. Дрю нырнул под них и вонзил свой тяжёлый меч в жёсткую шкуру зверя, в то место за плечом, где билось одно из двух его сердец.

Хлынула тёмная кровь, и зверь развернулся к нему с шипящим рёвом ярости и боли. Затем существо замерло и мягко рухнуло на песок. Клинок Оула Ворна достиг его второго сердца. Дракон был мёртв.

— Зверь почти добрался до меня, — холодно произнёс Стивен Дрю, поднимаясь на ноги. — Ты не ранен, Оул?

— Нет, Арк Авул, — ответил молодой марсианин.

Он говорил со странной отстранённой официальностью, характерной для его расы даже в состоянии стресса.

— Это моя вина, что наша гипнотическая атака на зверя сорвалась, — серьёзно сказал Дрю. — Кто-то позвал меня, и я потерял контроль.

— Это слуга твоего отца, старый Лин Л'Лан, — сообщил Дрю один из молодых марсиан. — Вот и он.

К ним приближался прыгун, универсальное вьючное животное южных кланов. Передние лапы мохнатого коричневого животного были тонкими и короткими, но задние — массивными, на них оно совершало невероятные прыжки. В седле на спине животного сидел Лин Л'Лан.

О возрасте старого марсианина свидетельствовала сеть мелких морщин, превращавших его багровое лицо в сморщенную маску. Когда он поспешно спешился рядом со Стивеном Дрю, его серьёзные чёрные глаза были, как обычно, бесстрастны.

— Авул Кан послал за тобой, — быстро сказал он Дрю по-марсиански. — Он заболел.

— Отец заболел? — Дрю вскрикнул, в его груди поднялась тревога.

— Да, Арк Авул, — серьёзно ответил старый слуга. — Ему стало плохо, когда находился в нижних туннелях рудника. Мы отнесли его в дом. Он не мог двигаться. Он велел мне поспешить и привести тебя к нему.

Не говоря ни слова, Стивен Дрю помчался к пяти прыгунам, привязанным на некотором расстоянии от уступа. Он отвязал своего скакуна и запрыгнул в седло.

— Поехали быстрее, Лин Л'Лан! — крикнул он и коснулся пятками боков прыгуна. — Тако!

Мохнатое тело под ним опустилось, словно на пружинах, а затем длинным плавным прыжком взлетело над залитым солнцем песком. Потом приземлилось, словно на амортизирующих пружинах, сгруппировалось и снова плавно полетело вперёд.

Старый Лин Л'Лан скакал рядом с Дрю.

Старый марсианин ничего не говорил. Для марсианина речь — это не та вещь, которую можно использовать без необходимости. А Стивен Дрю был марсианином по образованию в достаточной степени, чтобы ему и в голову не пришло высказать вслух то острое беспокойство, которое его мучило.

Маленькое яркое солнце опускалось к северо-западному краю холмистой пустыни. С востока подул холодный ветер. Это было первое ледяное дуновение ночного ветра, налетевшего с той стороны Марса, что уже скрылась в тени. Призрачные песчаные вихри танцевали и скользили мимо всадников, словно блуждающие джины пустошей.

Два спешащих всадника поднялись на гребень холма. Впереди них с северо-востока на юго-запад через мертвенно-красную пустыню протянулась длинная тёмная полоса. Это был один из древних каналов. Покрытые пылью, утыканные шипами кусты тёмно-зелёных деревьев киан охраняли его берега, поднимаясь из тёмно-зелёной водяной травы, росшей вдоль канала.

Добравшись до канала, Дрю и старый Лин Л'Лан повернули на северо-запад. Прыгуны знали дорогу домой. Они весьма быстро двигались вдоль старого канала, по древнему каменному руслу которого медленно текла ледяная вода из-под снежной шапки далёкого южного полюса.

— Кра! — пробормотал Лин Л'Лан. — Смотри! Рабочие услышали новость и собрались здесь.

Губы Стивена Дрю сжались, а сердце пропустило удар от дурного предчувствия. Он пришпорил своего прыгуна.

Впереди, рядом с пыльно-зелёной растительностью канала, возвышались металлические здания рудника Дрю Траниум. В пустыне за обогатительным и плавильным заводами находились неглубокие карьеры. Но марсианские рабочие бросили свою работу. Теперь они собрались молчаливой толпой у металлического бунгало рядом с рудником.

Красные люди молча расступились, когда Стивен Дрю и Лин Л'Лан подъехали к нему. Дрю спрыгнул со своего скакуна и направился сквозь молчаливую толпу к своему дому. Западное окно пропускало лучи яркого красного солнечного света, который освещал лицо лежавшего в дальней спальне отца.

Сердце Стивена Дрю забилось сильнее. Лежавший в постели Джесси Дрю представлял собой жалкое зрелище.

Его здоровый, бодрый, добродушный и румяный отец внезапно превратился в странного старика с обвисшим, восково-белым лицом.

— Квис ило, нива? — выпалил Дрю, наклоняясь над кроватью. — Что случилось, отец?

Остекленевшие серые глаза Джесси Дрю смотрели на сына ошеломлённым взглядом. Его губы с трудом шевелились.

— Говори… говори по-английски, Стивен.

— Я забыл, отец, — сказал Дрю на земном языке. Он произнёс это с невнятным акцентом и неловко замялся, как будто не знал языка. — Тебе очень плохо? Я поспешу на Сиртис и приведу землянина-врача!

Затуманенные глаза Джесси Дрю с нежностью смотрели на загорелое, встревоженное юное лицо сына.

— Бесполезно, Стивен, — прошептал он. — Я ухожу — и быстро. Это сердце. Так бывает. Наказание за то, что я провёл двадцать лет на Марсе.

Его угасающий взгляд блуждал по высокой, стройной фигуре сына, одетого в чёрную кожаную одежду.

— У тебя никогда не будет «гравитационного сердца», Стивен, — пробормотал он. — Ты больше марсианин, чем землянин. И это меня сейчас сильно беспокоит.

— Не надо об этом сейчас, отец, — искренне попросил Стивен Дрю. — Я был счастлив здесь с тех пор, как себя помню, — его глаза заблестели.

— Да, потому что ты никогда не знал ничего, кроме Марса, — пробормотал пожилой мужчина. — Ты землянин, который никогда не был на Земле! Мне следовало отправить тебя на Землю много лет назад, чтобы ты получил образование. Я обещал твоей матери, что сделаю это, когда она умирала в этой самой комнате девятнадцать лет назад. И я не сдержал своего обещания. Я позволил тебе расти здесь, среди всех этих марсиан. Теперь ты говоришь по-марсиански и думаешь по-марсиански.

— Но я счастлив здесь, отец, — повторил Стивен Дрю. — Я доволен тем, что я марсианин.

— Я знаю, сынок, — прошептал пожилой мужчина. — Эти марсиане — прекрасный народ. Большинство землян не понимают, что за их неприступной внешностью скрываются стойкие и честные люди. Я всегда уважал их и никогда не притеснял и не обманывал, как это делали другие земляне. Я отдавал им справедливую долю прибыли от нашего рудника по добыче траниума. Да и они были верны мне в любой чрезвычайной ситуации. Но они сделали тебя одним из них — с того самого дня, как ты родился в этом доме.

— Но, — угасающий взгляд Джесси Дрю был устремлён на залитую закатным светом пустыню, — но ты должен был отправиться на Землю, Стивен. В конце концов, это мир твой родной мир, мир из которого пришли я и твоя мать. Мне следовало отправить тебя туда. Но я был эгоистом и хотел, чтобы ты был со мной.

У Стивена Дрю застрял комок в горле, но голос его прозвучал спокойно.

— Ты не эгоист, отец.

Джесси Дрю, казалось, не слышал его.

— Теперь уже слишком поздно, — пробормотал он. — Ты вырос землянином по внешности и происхождению, но марсианином во всём остальном. И когда ты отправишься на Землю, ты будешь чужаком в своём собственном мире!

— Я вообще не хочу возвращаться на Землю! — воскликнул юноша. — Я хочу остаться здесь, с тобой и моими друзьями — моим народом!

— Стивен, ты должен вернуться на Землю, — серьёзно сказал ему отец. — Я собирался уехать, и очень скоро. Но я умру…

Юноша сделал отчаянный жест отрицания, но его отец слабым голосом продолжал:

— Я умру, и тогда к тебе перейдёт право собственности на концессию на добычу траниума. И ты потеряешь её, если не отправишься на Землю.

Стивен Дрю уставился на него в недоумении.

— Я не понимаю.

— Прочти это телеаудиосообщение, — прошептал пожилой мужчина, дотрагиваясь до листка бумаги на кровати. — Оно пришло с Земли сегодня.

— Существует серьёзная опасность того, что ваша концессия будет аннулирована, — прочитал Стивен. — Настоятельно прошу вас немедленно приехать сюда. Джилсон.

Стивен Дрю озадаченно посмотрел на него.

— Что это значит?