Помоги проекту - поделись книгой:
Клифтон Фордж.
Я видел его собственными глазами. Больше никаких поисков в Гугл.
Наш фильм был анонсирован месяц назад, и с тех пор мне не терпелось начать в нем сниматься. Напряженный график задержал мой приезд, но, наконец, мы были здесь.
Я нажал на газ, мчась по шоссе. Кровь побежала по моим венам быстрее, чем во время утренней пробежки. Волнение и предвкушение пронзали каждое мое нервное окончание. Черт возьми, я был готов приступить к реализации этого проекта.
В течение пяти лет я по-настоящему не стремился сыграть какую-либо роль. Все фильмы, над которыми я работал в последнее время, были вариациями одного и того же. Я играл хорошего парня, потому что именно это видел мир, когда смотрел на мое лицо. В каждом фильме я спасал мир и выигрывал девушку в конце. «Американский Герой» был моим брендом, и я наслаждался им с самого начала. Как и мой ассистент, менеджер и агент.
Что ж, к черту бренд.
Я устал играть в эту игру, придерживаться безопасных ролей и произносить общие реплики. Даже выполнение собственных трюков не помогло нарушить монотонность. Пришло время для чего-то другого. Пришло время понять, действительно ли у меня есть талант, или единственная причина, по которой я зарабатываю миллионы, заключается в том, что я каждое утро добросовестно посещаю спортзал и мое лицо хорошо смотрится на обложках журналов.
— Он маленький, — сказала Шелли, когда мы приблизились к окраине города. — Это хорошо. Может быть, мы сможем добавить немного гор на задний план с помощью компьютерной графики.
Я фыркнул.
— Я думал, мы хотим аутентичности.
Это было причиной, по которой мы наняли Кэмерона, не так ли? Из-за его репутации человека, который придерживается реальности, сырости и честности. Как правило, Голливуду не хватало честности. Видение Кэмероном этого фильма было причиной, по которой я пустился во все тяжкие и вложил столько собственных денег.
Я не хотел снимать перед зеленым экраном. Не хотел быть изолированным в студийных декорациях. Я хотел пройтись по настоящей улице, освещенной настоящим солнцем.
— Никакой компьютерной графики. — Тон Кэмерона не оставлял места для споров.
— Верно, — согласилась Шелли. — Забудем о компьютерной графике. Я просто ожидала… чего-то другого. Но это сработает. Он, э-э, грубый.
Мне бы не помешало немного грубости. Фальшивый лоск Голливуда уже поднадоел.
Но здесь, в Клифтон Фордж, жизнь была настоящей. Город не процветал за счет туризма и не обслуживал богатых гостей, как некоторые другие районы штата, — еще кое-что, что я узнал из Гугл. Этот город подпитывался сельским хозяйством и людьми, которые зарабатывали себе на жизнь, работая на земле.
Я уважал это. Я восхищался этим. Были времена, когда я тосковал по тяжелым дням работы в полиции, когда жизнь была чертовски проще.
Когда мы приблизились к границе города, вдоль дороги возникло множество предприятий с приветственными табличками на дверях и рекламными щитами на тротуарах. Это было начало парада, первые зрители махали вам вслед, приглашая вступить в бой. Окна были украшены красным, белым и синим цветами в честь празднования Дня независимости, которое состоится через несколько дней. Навигатор вывел меня с шоссе прямо на Центральный проспект, улицу, заполненную местными магазинами и ресторанами. По одной стороне улицы текла широкая река Миссури. Мужчина стоял у руля рыбацкой лодки, забрасывая удочку в покрытую рябью воду.
Я скучал по рыбалке. Может быть, перед окончанием съемок я бы нашел немного времени порыбачить в течение дня на берегу реки.
— Сначала мотель, Кэм? Или ты хочешь прокатиться по городу?
— Давай отвезем наши сумки и зарегистрируемся.
Я кивнул и последовал указаниям к мотелю «Эвигрин», расположенному в двух милях на противоположном конце города. Преодоление двух миль в центре Лос-Анджелеса могло занять несколько часов. Здесь мили пролетели слишком быстро. Мои глаза изо всех сил старались не отрываться от дороги, когда я осматривал витрины магазинов и боковые улочки.
Каждая клеточка моего тела гудела. У меня чесались руки перестать вести машину, выйти и просто пройтись пешком. Расписание этой короткой поездки было составлено Кэмероном, но в следующий раз я приеду сюда один. И проведу время, бродя по городу и узнавая все, что могу о нем и его жителях.
В кои-то веки я собирался насладиться пребыванием на натуре.
Большинство фильмов, в которых я снялся, были сняты в Лос-Анджелесе. Любые поездки за пределы Калифорнии всегда были короткими и изнурительными. Я прибывал в аэропорт после наступления темноты. Немедленно отправлялся на место, снимал много часов подряд — иногда до двадцати в день — и в тот момент, когда съемки заканчивались, я садился в машину и направлялся домой. Всегда было что-то следующее: либо очередной проект, либо премьера, либо пресс-конференция.
Мой агент и менеджер настаивали на том, чтобы я делал то же самое здесь.
Во время съемок я не собирался летать туда-сюда в Калифорнию. Я останусь в Монтане, чтобы убедиться, что все прошло гладко. У Шелли была официальная роль продюсера, но я оставался главным. И как только этот фильм будет закончен, я возьму отпуск. На шесть месяцев. Может быть, на год.
Пришло время сделать перерыв.
От работы. От СМИ. От города.
Впереди показался одноэтажный мотель. Здание с трех сторон было затенено соснами, и название на вывеске идеально подходило ему.
Наша будущая штаб-квартира.
Место нашего преступления.
Я припарковался рядом с офисом и выскочил, чтобы размять ноги. Кэмерон, Шелли и я прилетели этим утром на моем самолете, затем взяли напрокат «Эскалейд» и отправились в путь. Ближайший аэропорт любого размера находился в Бозмене, в двух часах езды отсюда. В следующий раз я, возможно, полечу прямиком в Клифтон Фордж, но для этой первой поездки я был не прочь побольше повидать сельскую местность Монтаны.
— Здесь здорово. — Шелли улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу. — Я надеюсь, они позволят мне остаться в ее номере.
— Господи, Шелли. — Я съежился.
Она пожала плечами и направилась в офис мотеля.
Злодей.
Человек, которого я сыграю в «Темном раю».
Мы с Кэмероном обменялись взглядами — Шелли нас одинаково раздражала — и последовали за ней в офис. Это был не более чем киоск в центре мотеля. Я остался в стороне, когда Шелли взяла инициативу в свои руки, поприветствовав клерка, который представился владельцем. Шелли продиктовала ему наши имена, чтобы он нашел нашу бронь. Я снова съежился, когда она попросила, чтобы ее поместили в номер, где была убита Амина.
Вот тебе и скромный визит, чтобы вписаться в обстановку и изучить планировку этого места.
Выражение лица владельца мотеля стало жестким, когда он достал три ключа, каждый из которых был прикреплен к зеленому овальному диску с номерами наших номеров.
— Спасибо, — сказал я ему, потому что Шелли забыла это сделать.
Он кивнул.
— Просто, э-э… дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится.
— Ценю это. — Я помахал рукой с ключом в руке и придержал дверь для Шелли, когда она вышла на улицу.
Теперь я понял, почему Кэмерон настаивал на том, чтобы ездить сюда одному во время своих предыдущих визитов. Слиться с этим местом с Шелли было почти невозможно, и это не имело никакого отношения к ее пурпурным волосам.
Мы сгрудились вокруг задней части внедорожника, осматривая U-образный мотель в поисках наших номеров. У нас с Кэмероном были смежные номера. Номер Шелли же был в противоположном конце.
Мы с Шелли работали вместе много лет. Временами ее характер раздражал меня, но она была трудолюбивой и надежной. Она выполняла свою работу, и делала это хорошо, так что я мог справиться с небольшой головной болью.
Мы с Кэмероном знали друг друга недолго, лишь изредка пересекались, прежде чем он согласился стать режиссером. Когда я познакомился с ним поближе, я понял, что его репутация соответствовала действительности. Он был легендой. Он работал с преданностью делу, точностью и предельной искренностью. Если этот проект был моим ребенком, то для него он был внуком.
Большинство актеров не были вовлечены в подготовительный этап создания фильма, но я был не просто привлекательной звездой. Я был спонсором.
Моя продюсерская компания снимала этот фильм, и я вложил значительные личные средства. Финансирование фильма требовало миллионов долларов, поэтому мы также привлекли других инвесторов. Но если бы я мог, я бы сам профинансировал все это предприятие. Вот насколько сильно я верил в этот сценарий.
Сценарий попал ко мне через моего садовника Джона. Его соседка Энн была молодой сценаристкой, которая потчевала его историями об убийстве в Монтане. Энн провела недели в Клифтон Фордж, исследуя преступление, о котором она прочитала в онлайн-статье годом ранее. Затем она вернулась в Лос-Анджелес и написала свой сценарий.
К счастью для меня, она не набралась смелости разослать его. После того, как Джон умолял целый месяц, Энн смягчилась и дала ему копию своего сценария, чтобы он передал ее мне.
Джон принес его мне в понедельник утром. Ко вторнику я купил его у Энн. К среде я оформил права на «Вэланс Пикчерз». К четвергу я профинансировал первоначальные затраты на разработку и дал Шелли зеленый свет на поиск новых инвесторов и начало подготовки производства.
Я не терял времени даром.
Я основал «Вэланс Пикчерз» пять лет назад, и по большей части я был слишком занят, чтобы заниматься повседневной деятельностью. У меня была надежная команда, которая управляла бизнесом, и продюсеры, такие как Шелли, которым я доверял курировать каждый фильм. Генеральный директор составлял отчет, который я читал каждый квартал, и до сих пор у меня не было никаких мечтаний о величии. В то время как Шелли и мой генеральный директор хотели превратить компанию в следующую «Уорнер Бразес» или «Юниверсал Пикчерз», я был доволен, просто смотря на итоговую сумму.
К настоящему времени мы выпустили два фильма, оба с умеренным успехом. Другие все еще находились в разработке, но ничего из того, что мы выбрали, не выделялось.
«Темный рай» был уникален.
У него был потенциал стать чем-то великим для «Вэланс Пикчерз», или разрушить все, над чем я работал последние восемь лет в качестве актера. А это означало, что я остаюсь здесь, в Монтане, и буду чертовски надеяться, что исход будет хорошим.
— Давайте устроимся и встретимся через тридцать минут. — Кэмерон вытащил свой рюкзак из внедорожника.
— Звучит заманчиво. — Я поднял чемодан Шелли. Он стал тяжелее после поездки в аэропорт? Мы пробыли здесь всего одну ночь.
Пока она катила его за собой, практически бегом направляясь в свой номер, я перекинул свою выходную сумку через плечо и пошел рядом с Кэмероном к нашим номерам.
— Извини за Шелли.
Он приподнял плечо.
— Она продюсер. Я привык к этому. И она лучше некоторых.
— Дай мне знать, если она переступит черту.
— У нас все будет хорошо. Она взвинчена, но все уладится, как только мы начнем съемки.
Я помахал Кэмерону, когда он скрылся в своем номере, а я нырнул в свой. Номер был, как и ожидалось, чистым, но старым. Этот мотель, вероятно, был построен в семидесятых годах, и было видно, что владельцы хотели сохранить его в прежнем виде. За последнее десятилетие сайдинг был выкрашен в темно-зеленый цвет. Снаружи каждой комнаты они повесили цветочные корзины, переполненные буйством весенних петуний.
Отложив сумку в сторону, я плюхнулся на кровать. Из-за своего роста в шесть футов два дюйма, мне придется спать по диагонали, чтобы поместиться на матрасе, но даже тогда мои стопы будут свисать с края.
В кармане джинсов зазвонил мой телефон. Не глядя, я знал, что это либо моя мама, либо одна из моих сестер, либо мой агент Джинни, либо моя ассистентка Джуно, либо мой менеджер Лорелин. Женщины в моей жизни не верили в то, что можно дать мне отдохнуть.
Звонок остался без ответа, когда я поднял руки и сцепил пальцы за головой, уставившись в потолок. Это был не ее номер, но было странно находиться в этом мотеле, зная, что именно здесь у человека украли жизнь.
Изучала ли Амина Дели потолок, когда умирала? Или она закрыла глаза, когда Маркус семь раз вонзил охотничий нож в ее тело? Что ему понадобилось, чтобы убить ее? Ярость. Боль. Может быть, сумасшедшая смесь того и другого.
Я месяцами размышлял о характере Маркуса и мысленно репетировал сцены. Я не был кандидатом на эту роль, хотя моя компания снимала фильм. Кэмерон устроил мне прослушивание. После того, как он и директор по кастингу предложили мне роль, мы провели часы, обсуждая мою игру и их ожидания. Что касается работы, я никогда не был так подготовлен.
Или напуган.
Этот фильм может провалиться, подорвав мою репутацию и имидж. Но мое нутро кричало, что здесь что-то есть, что это победа, а я всегда прислушивался к своему нутру.
Всегда.
И все же я не был так напуган ни в свой первый день в полицейской академии, ни в свой первый день службы в полиции. Нервы со временем успокоятся, но сейчас они были почти на пределе.
Нам нужно было начать съемки. Нам нужно было оставить начальную сцену фильма позади, чтобы я мог перестать зацикливаться на ней.
Съемки этой сцены были запланированы на более поздний срок, и переделать ее было бы труднее всего. Это был тот кадр, который нам был нужен, чтобы произвести наше первое впечатление, и мы собирались снять его прямо здесь, в этом самом мотеле.
Это была сцена, где Маркус убивает Амину.
Кэмерон хотел, чтобы внимание было сосредоточено на Амине и на том, как жизнь уходит из ее глаз. Убийца — я — должен был быть второстепенным героем. Моего лица даже не было бы в кадре.
Зрители должны были заподозрить, что Маркус расследовал убийство на протяжении большей части фильма. Если я хорошо выполню свою работу, они заподозрят, что он ее убийца, только ближе к концу.
Потому что на самом деле Маркусу Вагнеру почти сошло с рук убийство Амины. Он жил и работал в Клифтон Фордж в течение года, прежде чем его поймали. Все это время он пытался подставить невиновного человека.
Дрейвен Слейтер.
Дрейвен был бывшим президентом бывшего мотоклуба и любовником Амины. Всего за несколько часов до ее смерти они были вместе в номере, где сейчас находилась Шелли. Согласно предположениям газеты «Клифтон Фордж Трибьюн», Маркус убил Амину в состоянии аффекта. Он был влюблен в Амину, и ее ночь с Дрейвеном была окончательным предательством.
Это стоило Амине жизни.
Дрейвен предстал перед судом за ее убийство. Его тоже чуть не приговорили, но за день до того, как присяжные должны были вынести вердикт, Дрейвен повесился в своем доме. Он избежал пожизненного заключения за преступление, которого не совершал, покончив с собой.
Со смертью Дрейвена Маркус был свободен.
Почти.
Маркус совершил ошибку. Он упустил одну очень важную вещь — женщину. Женевьев Дели, дочь Амины и Дрейвена.
Женевьев обнаружила одержимость Маркуса ее матерью и обманом вынудила его признаться, из-за чего он оказался в тюрьме. В настоящее время он отбывает пожизненное заключение без возможности условно-досрочного освобождения.
Вместе со сценарием фильма «Вэланс Пикчерз» приобрела права на экранизацию истории Маркуса Вагнера. На это у нас ушло больше нескольких дней. В фильме использовались факты, основанные на множестве различных источников, но с точки зрения ответственности мы все равно отправили Маркусу запрос, надеясь получить его согласие.
Он шокировал нас до чертиков, когда согласился на выплату в миллион долларов. Никаких встречных предложений. Никаких споров. Просто подписанное соглашение, переданное через его адвоката, и крупная сумма, переведенная на его бывший банковский счет, который теперь контролировался его бывшей женой.
Мы также купили права на ее жизнь — бывшая миссис Вагнер договорилась о еще большем жалованье и теперь жила одна на Гавайях, в то время как ее бывший муж гнил в камере.
Я пытался навестить Маркуса в тюрьме, но он отклонил мое приглашение. Я собирался попробовать снова. И снова. И снова. Однажды я сяду напротив него и посмотрю ему в глаза. Я должен был своими глазами увидеть человека, который когда-то был офицером с наградами. Человека, который скрывал свое преступление в течение года. Человека, который смог повернуться спиной к клятвам, которые он давал.
Потому что, возможно, если бы я смог понять, почему Маркус сделал это, то смог бы простить своего отца за его преступления.
Минуты шли, а я смотрел в потолок. Когда я услышал, что дверь в номер Кэмерона открылась, я оттолкнулся от кровати и схватил ключи рядом с телевизором. Я встретил его снаружи, на тротуаре.
— Куда?
Поделиться книгой: