Каменная принцесса

— Готова к своему первому рабочему дню? — спросила я, меняя тему.

— Думаю, да. Будет приятно снова поработать с Джимом. Я скучала по нему. — Она улыбнулась, разглаживая подол своей черной юбки-карандаш. Она сочетала ее с бледно-голубой блузкой и туфлями на шпильках. Женевьев Рейнольдс входила в комнату и завладевала шоу. Она была сногсшибательна как внутри, так и снаружи.

Я была хорошенькой, может быть, не сногсшибательно великолепной, но мне было комфортно в своей собственной шкуре. На формирование этой уверенности у меня ушли годы. Ребенком я в совершенстве овладела искусством сливаться с толпой и следовать инструкциям. Внимание означало только синяки, которые нужно было скрывать и объяснять.

Только переехав в Клифтон Фордж, я по-настоящему отпустила все и приняла себя такой, какая я есть.

Волосы, которые мне не разрешали стричь в детстве, теперь были короткими и обесцвеченными добела. Никто никогда больше не будет использовать мой конский хвост как способ держать меня в заложниках, крича мне в лицо. Стрижка «пикси» была скорее мальчишеским стилем, чем женским. В последнее время я стала брить бока, оставляя верхнюю часть длиннее и закрывая одну бровь.

Моя прическа производила впечатление. Как и одежда. У меня была миниатюрная фигура, которая плохо смотрелась в юбках-карандаш или блузках, потому что у меня не было изгибов, чтобы их подчеркнуть. Кроме того, это была не я. Каблукам я предпочитала ботинки на толстой подошве. Моим повседневным нарядом была пара мешковатых комбинезонов с облегающей футболкой под ними. Я надевала брюки-карго, которые облегали мою фигуру с помощью затянутого ремня, чтобы создать иллюзию бедер. Если в описании к одежде стоял значок «мужское», скорее всего, я покупала ее. Я сторонилась всего женского с того дня, как в восемнадцать лет уехала из Чикаго.

Самой женственной с тех пор, как я покинула дом, я была в субботу, одетая на свою свадьбу.

Возможно, Джеремая проснулся в субботу утром и понял, что совершил ошибку. Что он все еще влюблен в девушку с длинными светлыми волосами, которая носила пастельные тона и юбки в цветочек. Что он хотел девушку, которую я бросила.

— Неужели, эм… — Женевьев сморщила нос. — Он тебе звонил?

— Нет.

Рокот двигателя избавил меня от другого вопроса, хотя я сомневалась, что отсрочка продлится долго.

Лео и Эмметт подъехали на своих «Харлеях», оба припарковались у сетчатого забора на дальней стороне стоянки. Они спешились, когда Дэш подъехал на своем собственном байке.

Редко случалось, чтобы все трое появлялись так рано и приходили вместе, особенно Лео, который не любил работать раньше десяти. Дэш, должно быть, созвал их на встречу, вероятно, по поводу меня. Фан-чертова-тастика.

Дверь кабинета открылась, и трое мужчин вошли внутрь. Часы на стене показывали семь тридцать, а остальные механики должны были появиться не раньше восьми.

— Прес, как дела? — Дэш сел на один из стульев под окнами.

— Хорошо.

— Ты уверена?

Я кивнула.

— Прости…

— Не надо. — Он поднял руку. — Никаких извинений.

— Я еще не была на заднем дворе, но скоро пойду туда и уберу все, что осталось.

— Мы сделали это вчера. Тебе нужно забрать несколько коробок с вещами, но все остальное уже сделано.

Мои плечи опустились, отягощенные чувством вины за то, что мои друзья убрали мою неудачную попытку выйти замуж.

— Я бы…

— Мы знаем, что ты бы сделала это, — сказал Эмметт, прислонившись к стене. Его темные волосы были собраны в узел на затылке. — Но мы сделали это раньше тебя.

— Спасибо. И простите.

— Не извиняйся. — Лео занял место рядом с Эмметтом. — Ты чувствуешь себя лучше?

— Да. — По крайней мере, физически.

Лео вчера приходил ко мне домой. Он был единственным, кто навестил меня, а не просто написал смс. Он принес мне Гаторейд, соленые крекеры и маринованные огурцы. Он пробыл недолго, ровно столько, чтобы доставить свой набор от похмелья, прежде чем оставить меня валяться. Он, вероятно, покинул мой дом и пришел сюда, чтобы помочь разобрать свадебный шатер.

— Нам нужно кое о чем поговорить. — Дэш обменялся взглядом с Эмметтом и Лео. — На самом деле, о двух вещах. Прежде всего, о Джеремае.

— Я не хочу говорить о нем. — Мои умоляющие глаза встретились с его. — Пожалуйста.

— Мы не можем игнорировать это, Прес. — Его взгляд смягчился. — Мне не нравится, что он так поступил с тобой. Но… он Воин, и они нам не нужны в Клифтон Фордж. Как бы мне ни хотелось выбить дерьмо из его панк-задницы, нам не нужны такие неприятности.

Джеремая переехал в Эштон три года назад, чтобы вступить в мотоклуб. Он жил там и работал, в то время как я делила свою жизнь между двумя городами, потому что ему нужна была такая семья. Его семья в Чикаго не разговаривала с ним годами. Он был зачат случайно, и его родители всегда относились к нему соответственно. Поэтому я поддержала его. Я стояла в стороне, когда он стал частью братства.

Даже если это было неправильное братство.

«Арроухед Уорриез» были соперниками бывшего клуба Дэша, Эмметта и Лео. Я разделила не только свое время, но и свою преданность. Я провела три года, балансируя по обе стороны забора из колючей проволоки между семьей, которая была у меня здесь, в гараже, и мужчиной, который попросил меня стать его женой.

Джеремая заслужил, чтобы ему надрали задницу. Повторно. Но я бы никогда не стала выступать за это. Теперь я твердо стояла на правильной стороне баррикад и не стала бы подвергать свою семью опасности.

— Да ладно тебе, Дэш. — Лео выпрямился во весь рост. — Это чушь собачья. Он…

— Пожалуйста, Лео. — Я встретилась с ним взглядом. — Просто позволь этому закончиться. Если ты пойдешь за ним, это сделает только хуже.

Он нахмурился, проведя рукой по своим лохматым светлым волосам, прежде чем пробормотать:

— Хорошо.

Женевьев громко вздохнула.

— Я рада, что мы договорились. У нас и так было достаточно проблем.

— Это правда, — пробормотал Дэш, кивая на сестру. У них были разные матери, но волосы шоколадного цвета им обоим достались от Дрейвена.

— Какая вторая вещь, о которой ты хотел поговорить? — спросила Женевьев Дэша.

— Сегодня утром звонил Люк Розен.

В комнате воцарилась тишина. Почему начальник полиции звонил Дэшу?

— Чего он хотел? — Эмметт нахмурил свои брови. — Я только вчера с ним разговаривал.

— Это дань вежливости по отношению к папе. — Дэш посмотрел на Женевьев. — Он собирался позвонить тебе, но я сказал, что скажу тебе сам.

— Хорошо. — Она напряглась. — Почему у меня такое чувство, что ты собираешься сообщить мне плохие новости?

— Потому что так оно и есть. — Дэш потер подбородок. — Есть продюсерская компания из Лос-Анджелеса, которая собирается снять фильм об убийстве твоей мамы.

— Что? — Она вскочила со стула, Исайя поспешил за ней. — Они могут это сделать?

— Это общедоступная информация, — сказал Дэш. — Они придадут этому голливудский оттенок, так что кто знает, что выйдет, но да, они могут это сделать.

— Как Люк получил наводку? — спросил Эмметт.

— Режиссер хочет, чтобы все было аутентично, поэтому они подали заявку на разрешение снимать здесь. Мэр одобрил это в пятницу. Он позвонил Люку сегодня рано утром.

— Они собираются снять этот фильм в Клифтон Фордж. — Мой разум не мог полностью осмыслить это утверждение. — Когда?

— В течение следующего месяца или около того. Люк не знает точно, когда. Городу нужны деньги, поэтому они дали продюсерской компании двенадцатимесячный срок.

— Что это значит для нас? — спросила Женевьев.

— Я не знаю, — ответил Дэш. — Но предполагаю, что мы увидим их поблизости.

— Кого? Типа актеров и прочее дерьмо? — спросил Лео.

Дэш кивнул.

— Люк сказал, что мэр намекнул, что режиссер и, возможно, кто-то из актеров хотели бы встретиться с людьми, которых они играют. У нас в гараже могут быть посетители.

Мой желудок сжался. Последнее, что мне было нужно, — это чтобы богатые и знаменитые из Голливуда были на моем рабочем месте. Мне не нужно было быть грустным, жалким второстепенным персонажем, которого они включат в сценарий фильма для достоверности.

— Мы знаем, за кем следить? — спросила Женевьев Дэша.

— Люк сказал, что режиссера зовут Кэмерон Хагген.

— Обладатель «Оскара»? — Эмметт присвистнул. — Черт. Кто еще?

Дэш потер челюсть, колеблясь.

— Единственное другое имя, о котором знал Люк, было Шоу Вэланс.

Шоу Вэланс.

— Твою мать, — пробормотал Эмметт, когда моя челюсть ударилась об пол.

Тогда это был бы не маленький фильм. Даже женщина, у которой не было много времени на просмотр фильмов и сериалов, знала, что Шоу Вэланс был элитой Голливуда, ведущей мужской звездой. Он был героем Америки. Я видела статью в последнем номере журнала «Пипл», в котором его зарплата за последний блокбастер оценивалась в пятнадцать миллионов долларов. Его красивое лицо появлялось в каждом выпуске благодаря папарацци, которые следили за каждым его шагом.

Шоу Вэланс был последним, что нам было нужно в этом городе и в этом гараже.

Исайя взял Женевьев за руку и крепко сжал ее.

— Все будет хорошо.

— Я не хочу этого. — Ее лицо побледнело.

— Я знаю, куколка. — Он притянул ее к своей груди, крепко прижимая к себе. — Мы затаимся. Будем держаться подальше от всего этого.

Моя подруга только что вернулась домой, чтобы наладить жизнь со своим мужем, но теперь ей придется вновь пережить старые воспоминания о смерти своих родителей.

— Будем надеяться, что они останутся в стороне, займутся своими делами и уедут прежде, чем мы заметим, — сказал Дэш, пытаясь успокоить Женевьев. — Я сомневаюсь, что они будут беспокоить нас по отдельности. Во всяком случае, возможно они уделят немного внимания гаражу. Мы с Пресли можем поотвечать на их вопросы.

Лео усмехнулся.

— Или мы пошлем их на хуй.

— Лучшее, что мы все можем сделать, это сказать «без комментариев», — сказал Дэш. — Отнестись к ним холодно.

Холодно? Без проблем.

Я приняла решение вчера, лежа на прохладном кафельном полу своей ванной. Я больше не позволю мужчинам причинять мне боль. Джеремая был последним, и мне больше нечего было сказать.

С этого момента я была женщиной со льдом в венах. Женщиной с каменным сердцем.

Если Шоу Вэланс или его удостоенный наград режиссер приблизятся к гаражу, я последую предложению Лео.

Они пойдут их нахуй.

Глава 2

Шоу

— Это не то, чего я ожидала, — пробормотала Шелли.

Я оглянулся с водительского сиденья, крепче сжимая руль. Она ныла по любому поводу весь этот чертов день.

— В чем проблема?

— Это так… плоско. Совсем не похоже на фотографии.

— Какие фотографии? — Если бы она погуглила Клифтон Фордж, штат Монтана, как я месяц назад, она бы знала, что вид через лобовое стекло идентичен фотографиям из результатов поиска.

— Это горы? — Она наклонилась вперед, щурясь сквозь очки в фиолетовой оправе. — Они далеко.

Я прикусил язык.

Горы были недалеко, самое большее в пятидесяти милях. Они пересекали горизонт, гордо возвышаясь и проводя неровную линию между небом и землей. Под ними расстилалась открытая равнина зеленых полей, прерываемая лишь прямыми участками забора из колючей проволоки. Легкий ветерок шевелил верхушки высоких трав, растущих вдоль дороги. Лазурное небо над головой было чистым, за исключением клочков белых облаков.

Некоторые люди, вроде меня, могли бы назвать это место раем.

Я бросил на Кэмерона взгляд в зеркало заднего вида. На нем были его фирменные круглые солнцезащитные очки, но я заметил, как он закатил глаза.

— И это все? — Шелли указала вперед, на группу зданий вдалеке.

Я дважды сверился с картой на своем телефоне, мое сердцебиение ускорялось с каждой пройденной милей.

— Да. Это все.