Тульский детектив

– Нет, спасибо, – ответил пристав.

Управляющая метнула злой взгляд на Ивана, который опустил голову и сделал вид, что не заметил этого, и вышла из комнаты.

– Ну – с, что думаете, молодой человек? – Столбов повернулся к уряднику.

– Вы имеете ввиду, что Людмила Павловна всех собрала, и что именно она предложила принести ружьё?

– Да.

– Не знаю, что и сказать, может, и подозрительно, а, может, и нет. А зачем ей всё это? А ну как всё-таки случайность?

– Нужно разобраться, откуда в ружье пуля, – ответил пристав.

Вошел Степан Игнатьевич и стал мяться на пороге.

– Садись, Степан, – Иван указал на место, где до этого сидела управляющая.

– А что, Степан Игнатьевич, говорят, тут браконьерством занимаетесь потихоньку? – сразу пошёл ва-банк Столбов.

– Да кто? Да как? Да Вы что, Ваше благородие! Нет! Ни в коем случае! Никогда! Вы бы вот Людмилу Павловну спросили. Я даже при Алексее Константиновиче. Нет. Зверюшек мне жалко.

– Ладно, ладно, тогда зачем ружьё то зарядили? От воров боязно? – участливо спросил Столбов.

– Нет, не заряжал я. Да и патронов то давно нет. Никто не охотится, вот и не покупают, – заволновался Степан Игнатьевич.

– А кто ещё берет ружьё?

– Никто, – Степан пожал плечами. – Так оно и стоит в шкафу. Только барин молодой брал раз, когда в прошлую неделю капитан ругаться приезжали. А больше и не трогал его никто.

– Хорошо, – сказал Столбов мы тебе верим. – А кто ещё был тогда в доме из прислуги кроме тебя?

– Петька и Ильинична, кухарка.

– А скажи, это ты заметил, что Медведев мертвый?

– Да. Услышал выстрел, думаю, случилось что? Прибежал, смотрю: его благородие лежат. Смотрю: кровь.

– А ты сам где был?

– Спал уже, намаялся за день, пока лето – работы с утра до ночи. Выстрел разбудил. Вскочил, думаю, случилось что, может, лихие люди? Сейчас времена то какие!

– А что, капитан, говорят, уже приезжал?

– Да, приезжал. Но я прошлый раз его не видел, работал за домом.

– Скажи, кто ещё умеет с оружием обращаться, кроме тебя? Кто может зарядить ружьё?

– Думаю, что только молодой барин, – сказал, подумав, Степан.

– А этот, конюх?

– Федька? Да нет, куда ему.

– Хорошо, спасибо.

– Могу идти?

– Да, ружье только принеси, мы его заберем. Людмилу Павловну предупредим, – ответил Столбов на вопросительный взгляд садовника.

Управляющая ждала полицейских за дверями комнаты.

– Ну что, много полезного для Михаила Алексеевича узнали? – спросила она, скептически глядя на Ивана.

– Узнали достаточно, – ответил за Трегубова пристав, – а вот насколько оно полезное – подумаем ещё.

– Ну, Бог Вам в помощь.

– Да, и ружьё мы заберем – улика.

– Забирайте, ради Бога, одна беда от него.

Разговаривая, они вышли во двор. Петька уже привел лошадей.

– А что, тебе Степан ружьё передал, когда молодой хозяин просил принести? – спросил ненароком Столбов, влезая на коня.

– Нет, не было его, спал уже. Я ружьё в шкафу взял и бегом принёс. Ситуация требовала.

– А, ну понятно. До свидания, Людмила Павловна.

Подошёл Степан и принёс ружьё. Когда полицейские отъехали от имения, Столбов сказал молодому уряднику:

– Смотри, ружье якобы бесхозное, а кто-то хорошо почистил и смазал его недавно.

5.

Доктор, которого тем же вечером посетили Столбов и Трегубов, владел небольшим, но опрятным двухэтажным особняком на Калужской улице. Он пригласил полицейских в гостиную, которую также можно было назвать и библиотекой, и кабинетом. Иван оценил количество книг в двух огромных, до самого потолка, книжных шкафах, которые занимали целую стену напротив двери. У другой стены, против двух окон, стоял массивный письменный стол. Однако доктор, закинув ногу на ногу, устроился в потертом кожаном кресле, стоявшем в центре комнаты. Рядом с ним было второе такое же, в нём мгновенно разместился пристав, поэтому Ивану ничего не оставалось, как присесть на деревянную скамейку между окон. Сесть за письменный стол доктор ему не предложил, так что молодой урядник достал письменные принадлежности и приготовился писать на коленях.

– Я, конечно, ждал кого-то из полиции, – сказал доктор Рар, – но приятно удивлён, что это Вы, Илья Петрович. Чем я могу быть Вам полезен?

– Мне взаимно приятно посетить Вас, доктор. Что касается нашего следствия, я уже хорошо представляю картину происшествия. Тем более, что есть непосредственный свидетель, – Столбов указал на Ивана. – Но хотел бы уточнить некоторые детали.

– Сначала позвольте полюбопытствовать, каковы Ваши цели? – спросил доктор.

– Безусловно, исполнение правосудия, Александр Францевич. Как иначе?

– Ах, Илья Петрович, я же не об этом! Это само собой разумеется. Вы же меня поняли? Я о Вашем отношении к Михаилу Торотынскому. Какое несчастье с ним приключилось! Что Вы думаете об этом, на мой взгляд, достойном молодом человеке?

– Пока я склонен думать, что это несчастный случай. Но погиб человек, и надобно до конца разобраться в причинах его возникновения. Здесь ещё остаётся много вопросов.

– Ну, что же, если я могу помочь на них ответить, задавайте вопросы!

– Начну, пожалуй, быть может с неожиданной стороны: чем отравилась невеста Торотынского? Вы же к ней ездили в тот день?

– Хм, действительно, неожиданно. Да, ездил к Марии Александровне. Чем отравилась – сложно сказать, да я и не сразу тогда приехал, не в день отравления.

– Но отравилась сильно? – спросил пристав.

– Да, возможен был летальный исход, но организм молодой, справился.

– Александр Францевич, а Вам знакомы работы профессора Пеликана?

– По судебно-медицинской токсикологии? Конечно, я же врач, – раздраженно ответил доктор. – Вы хотите сказать, что это могло быть намеренное отравление?

– Не знаю, Вы мне скажите: могло или нет?

– Явных признаков не было, – задумавшись, ответил доктор. – Но я не сразу приехал, и я не думал в эту сторону, когда осматривал её.

– То есть, возможность такая существует?

– Существует, – после небольшой паузы, сказал Рар.

– А мы можем сейчас это установить, раз у нас появился такой интерес? – спросил Столбов.

– Прошло много времени, и это зависит от того, чем она отравилась. Задача очень сложная, но выполнимая.

– Быстро это прояснить можно?

– Насколько быстро?

– За пару дней, например.

– За пару дней точно нет. Нужны, как минимум, реактивы, поскольку исследование полагает быть широким, раз я не заметил ничего примечательного сразу.

– Плохо. Мы можем сделать так: подумайте, что может пригодиться, а мы попробуем обойтись без экспертизы. Но если что, обратимся к Вам за советом.

– Но почему Вы думаете, что это возможно? С чего бы кому-то травить Марию Александровну? – удивился доктор.

– Хороший вопрос. Я не думаю, я просто отрабатываю все возможности. А Вы только что сказали, что такое возможно.

– Да, сказал. Но кто может желать зла девушке?

– Может, и никто. Но согласитесь, если бы не молодой и здоровый организм – так Вы выразились? – у нас было бы два трупа: бывший жених и его невеста. Вам не кажется это странным? Совпадение? Может, и совпадение. А если нет? Затем и существует расследование, чтобы раскрыть всё, чего мы пока не знаем, ответить на все вопросы.

– Я понял Вас, и, как сказал ранее, готов на них ответить.

– Вы давно знаете капитана Медведева, госпожу Мглевскую? Что заставило её передумать в отношении капитана и согласиться выйти за Торотынского?

– Я их знаю, конечно, но, скорее, как доктор. Мне сложно что-то говорить о человеческих отношениях или чувствах людей, не столь близко мне знакомых. Могу только сказать про капитана, что я не удивлен тому, что с ним случилось. Его кончина соответствует его характеру и поведению, а госпожа Мглевская достаточно разумная и практичная особа. Мне сложно представить их вместе, если уж честно.

– А что Вы можете сказать про Шляпниковых, например. Не было ли у них каких-либо трений с Медведевым или Торотынским?

– Шляпниковы были самые богатые землевладельцы в окрестностях. Но, думаю, в последнее время, после реформы крепостного права, дела идут у них не очень. Но это – лишь моё предположение. Лучше спросить у них. Что касается проблем с Медведевым или Торотынским, если таковые и были, то я ничего о них не знаю, – покачал головой доктор. А вот у Сашко были!

– У директора завода? – встрепенулся пристав.

– Да.

– И что это за проблемы?

– Не могу сказать, не знаю. Но я видел их несколько дней назад у церкви Святой Троицы. Я проходил мимо и хотел поздороваться. Но они спорили друг с другом на повышенных тонах. На меня не обратили внимания. Наверное, не заметили. Ну, я и не стал тогда подходить здороваться, неловко как-то было бы.

– Не помните, когда?

– Вроде бы в четверг, я ехал от предводителя дворянского собрания. Минуту подождите.

Доктор встал, подошёл к письменному столу и открыл большую тетрадь в кожаном переплете. Через минуту он подтвердил.

– Да, так и есть – Свечин Фёдор Александрович. Встречались в четверг. Хочу у него собаку взять. Он, знаете, разводит, помимо лошадей. А я тоже охотник. Мы и с покойным батюшкой Михаила ходили на охоту.

– А что, он тоже был заядлым охотником? – спросил Столбов.

– Алексей? Нет. Так, баловался. Ружьё купил дорогое. Кто же знал тогда, что из-за него такое может приключиться? – огорченно проговорил доктор.

– Ружьё тут ни при чём, – возразил пристав, – можно и палкой человека убить. Виноваты люди, а не орудия.

– Да, да, как Вы правы, Илья Петрович! – согласился доктор, затем на мгновение задумался и тут, очевидно, его посетила какая-то новая мысль. – А вот скажите мне, вскрытие уже делали?

– Делали. А почему Вам так интересно? – спросил пристав.

– Да так, подумалось, когда про ружья начали говорить. Вдруг выстрелило другое ружьё, а у Торотынского было не заряжено. Может быть, что капитана застрелил кто-то другой? На охоте, знаете, разные случаи бывали.

– Это мне кажется очень маловероятным в такой ситуации, это не охота, – сказал Столбов.

– Но Вы же все варианты проверяете? – поймал Рар пристава на его же словах.

– Да. Доктор Щепкин делал вскрытие, и он считает, что пуля явилась причиной смерти, и что то, как она вошла в тело, соответствует описанию происшествия.

– Доктор Щепкин? Обычно у Вас проводит вскрытия этот аптекарь, как его…

– Филимонов. Но в этот раз, ввиду обстоятельств, я попросил доктора Щепкина. Он как раз более квалифицирован в этом, ученик Пирогова, и имеет соответствующий опыт.

– Ну, раз ученик самого Пирогова… тогда я снимаю свой вопрос, – сдался Александр Францевич.

– У меня к Вам ещё несколько вопросов, доктор. Можете уделить мне ещё немного времени?

– Да, конечно. Надеюсь, это всё поможет Михаилу. Не хотелось бы, чтобы ещё он пострадал от этого несчастья. Достаточно одного капитана.

– Скажите, кто Вас пригласил на ужин?