Помоги проекту - поделись книгой:
Вся бутафорская почтительность мгновенно смылась с лица Аида.
— Хочешь, чтобы она вышла к тебе и потеряла дитя, которое носит? — угрожающим тоном спросил он. — Так вот этого не будет. До тех пор, пока твоя дочь не стала вдовой, я — ее щит, и я…
— Пафоса убавь! — перебила его Деметра. — Я не собираюсь вызывать ее сюда. Наоборот, я хочу, чтобы ты удержал Персефону дома — до тех пор, пока это безумие вокруг не уляжется. Если нужно, я подпишу с тобой новый договор.
Аид озадаченно нахмурился.
— Но, тогда как?..
— Только не говори, что для того, чтобы навестить свою дочь, твоя теща должна умереть, — нахмурилась в ответ Деметра.
Аид развел руками.
— Но… Постой, ты ведь не можешь войти в мое царство!..
— Кто сказал? Зевс? Совет? Или Чаша нашептала?
— Это прямо сейчас мне говорит здравый смысл! Как олицетворение жизни войдет в юдоль смерти?
Деметра фыркнула.
— Да полно тебе. Прямо сейчас в утробе твоей жены растет куда большее противоречие. Кого это волнует? Плевать на правила. Вокруг идет война, мой любовник — кровный враг Зевса, узлы затягиваются все крепче, а всеобщий маразм становится все гуще. И я хочу просто обнять свою беременную дочь и выпить с зятем, которого всю жизнь считала козлом.
Лицо Аида посветлело.
— Рад слышать. В смысле не про козла, а все остальное. Это… заслуживает уважения. Что ж, хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь.
Он плавно опустился на землю, и следом за ним потащилось и красное облако. Аид подождал, пока оно соберется красочным пятном у него за спиной, а потом протянул руку — и открыл в облаке проход, будто невидимую дверь потянул за ручку.
— Ни к чему вне дворца не прикасаться, не умиляться, никого не жалеть, не исцелять и не оживлять, — строго перечислил он Деметре правила посещения тематического парка смерти.
— Поняла, — буркнула Демка.
— Чудесно, — кивнул Аид. — Тогда — добро пожаловать. И кстати… а кто тот несчастный, которого угораздило стать твоим любовником?..
Глава 3
Срочная доставка по-харонски
Вопрос Аида прозвучал для меня неожиданно.
Почему-то мне казалось, что с тех пор, как Деметра объявила вслух о наших отношениях, эта новость разлетелась по всему божественному миру.
И, судя по озадаченному взгляду Демки, устремленному на зятя, она тоже так думала.
А ведь можно было не трогать эту тему, от слова совсем. Кто знает, как Персефона отнесется к новому парню ее маменьки? И не помешает ли это нам.
Ладно бы она уже все это перекипела и переосмыслила. Но тут-то получается прямо по свежаку!
Я кашлянул.
Ну теперь-то уж чего. Сказали «а», надо говорить «бэ».
— Ну… вообще-то это я.
Лицо Аида дрогнуло.
Он медленно повернулся и уставился на меня. Недоверчивое офигение, крупными буквами проступившее у него на лбу, заставило меня еще раз подтвердить:
— Да, именно так.
Повелитель мертвых с глубоким сожалением вздохнул. И со скорбным видом положил руку мне на плечо.
— Ну, ничего, ничего…
Я невольно напрягся — не проснется ли вдруг в глубине моего существа голодный Азатот?
Но, судя по всему, Аид не пользовался энергетическими подкормками с поверхности — по крайней мере, мой чужой промолчал, как рыба об лед.
А Демка аж побелела от возмущения.
— А что это за интонации такие похоронные, я не поняла? — строго нахмурившись, поинтересовалась она. — Хочешь сказать, со мной так плохо? Или я не заслужила хорошего парня?
— Ну что вы, мама, — примирительным, почти баюкающим тоном проговорил Аид, отпуская меня. — Конечно заслужили! Просто конкретно этого хорошего парня мне искренне жаль.
— А чего жаль-то, я не поняла⁈
— Вы это… В портальчик-то проходите, а то он закроется, — сменил тему Аид. — Заклятье Сотота даже мои двери развеивает за пару минут.
Демка оскорбленно фыркнула и шагнула в мрачное сияние.
Я последовал было за ней, но тяжелая рука бога меня слегка придержала.
— Если тебя взяли в плен, мигни два раза, — склонившись к моему уху, тихо проговорил он.
— Да как бы я добровольно, — так же тихо ответил я.
— Вот глупец. Витальные богини хуже цепей и дурмана — поверь, я знаю, что говорю. Беги, если можешь!
Я глубоко вздохнул. И вместо ответа шагнул в сияющий проход.
В первое мгновение у меня возникло такое чувство, будто воздух вокруг закончился. Просто невозможно сделать вдох — и все. Перед глазами поплыли красно-черные разводы, на давая даже толком рассмотреть, где мы вообще находимся. Невидимый груз придавил плечи, ноги, руки стали тяжелыми и одеревеневшими.
— Дыши через силу, — услышал я за спиной сочувствующий голос Аида. — Сначала — неглубоко, потихоньку. Мама, вы это зачем синеете, мама? Мама, дышите уже, мне вас реанимировать слишком ревнительно со стороны вашей дочери! Сифа обезволосит мне ни в чем не повинную голову, если вы таки умрете у нас в гостях!.. Вот, вот так… И еще разочек…
Эти возгласы заставили меня собраться и тоже начать дышать — согласно инструкции.
Воздух по началу казался сухим и колючим, с тонким запахом спичек, едкого дыма от костра и почему-то древесной смолы.
Перед глазами краснота рассеялась, и я увидел, что стоим мы прямо у ступеней парадного крыльца во дворец, и Аид, придерживая бледную Деметру за руку, дирижирует ее дыханием:
— Вдох, теперь вы-ыдох. И еще раз вдо-ох, и вы-ыдох. Даня, ты уже оклемался?
— Кажется, — сдавленно проговорил я, все еще чувствуя себя расплющенным странной тяжестью. — Что это у тебя… Гравитация вдруг убойная появилась? И пахнет, как в аду?
— А это потому, что кому-то припелко непременно живым спуститься в царство мертвых, — с самодовольной усмешкой ответил Аид. — Но ничего, сейчас принюхаетесь, в меру приплющитесь — и все нормализуется. Не так ли, мама?
Хмурая Демка скользнула рукой по груди своего зятя и крепко ухватилась за бархатный расшитый край.
— Еще раз назовешь меня мамой, и ты больше никогда не сможешь стать папой! — прохрипела она, злобно сверкнув на него глазами.
Аид, не отцепляя тещи со своей одежды, только развел руками.
— Ты же сама заставила внести в договор пункт под названием «требование о соответствующем статусу обращении и почтительном отношении». Вот я и стараюсь исполнять все в точности.
— А то что? Жалобу в Совет накатаю? — фыркнула она, отпуская халат. — Не смеши. Какие теперь уже договора и пункты…
Аид выпрямился и с достоинством ответил:
— Не знаю, как там у вас на поверхности, но здесь, в моем царстве, договоренности незыблемы и даже смерть не является поводом для их нарушения. Тем более, если они касаются войны и мира в моей собственной семье.
Демка махнула рукой.
— Да не воюю я больше с тобой. Так-то…
Аид вопросительно приподнял брови, скрестив руки на груди.
— С чего вдруг такие перемены?
Деметра с трудом сделала шаг, и я подставил ей руку, чтобы она могла опереться на нее.
Но Демка только покачала головой и медленно опустилась на ступеньку дворца.
— Слушай, ну ты же умный парень, — проговорила она, с укором глядя на Аида. — Вот представь, что ты — отец дочери.
Тот с каким-то странным выражением лица хмыкнул.
— Легко представляю.
— Ну и как, с большой радостью ты отдашь ее в жены кому-нибудь из своих братьев?
Аид с возмущением нахмурился.
— Это еще зачем?..
— Вот и я о том же, — мрачно кивнула Демка. — Это. Еще. Зачем. Не самая дружелюбная у тебя семейка, ты уж прости. Я от нее бежала куда подальше, теряя тапки. Что Зевс, что Посейдон — те еще извращенцы и кобели. И с чего бы мне радоваться, что их третий братец-некрофил с ярко выраженными признаками аутизма в обход меня получил разрешение на брак с моей дочерью у ее отца? Может, ты и правда самый нормальный и порядочный среди них всех, но поверить в такое непросто. Но все меняется, Адик. Я теперь езжу не только на быках, Верхний мир приказал долго жить, боги умирают, и вообще все вокруг перевернулось вверх дном. Хочешь — верь, хочешь — нет, но враждовать с тобой я больше не хочу. Так что заканчивай выпячивать свое уязвленное достоинство и давай просто поговорим. Тем более, нам есть что обсудить. Идет?
Лицо Аида посветлело.
Он вздохнул. Устало снял с головы корону, вытер ладонью лоб.
— Хорошо бы, — искренне сказал он.
И тут откуда-то издалека донесся громкий вой, достойный собаки Баскервилей.
Я поднял голову и осмотрелся.
Живыми глазами мир Аида выглядел несколько иначе, чем когда я посещал его в качестве тени. Как ни странно, теперь все вокруг казалось каким-то не совсем настоящим, призрачным. Очертания холмов, побережье реки, редкие силуэты человеческих душ, решивших потусить на природе — все не имело четких очертаний и будто плыло. Отдаленные участки и вовсе покрывал густой красный туман.
Вот из него-то, как из-за занавеса, и вынырнул Цербер. Несколькими нереально гигантскими прыжками он подлетел к нам, щерясь всеми тремя головами и роняя пену с клыков.
— Спокойно, свои! — скомандовал Аид псу, и тот замер на месте, недовольно ворча. — Спокойно, я сказал…
— Ой, какой злобняша! — широко улыбнулась Демка и бесстрашно протянулась к Церберу.
Тот озадаченно выпучился на ее ладошки, синхронно склонив на бок все три головы. Руки Деметры мягко легли ему на широкую грудь и начали решительно чесать.
Пес застыл. Натянулся стрункой, задрав свои головы, прикрыл глаза…
— Не порть мне собаку! — нахмурился Аид.
— Да ладно, от одного почесывания… — начала было возражать Деметра, но тут шерсть на груди Цербера вдруг посветлела и завилась в колечки. — Ой… — пробормотала она, виновато покосившись на зятя.
— Просил же ничего не трогать, — вздохнул Аид, оттягивая за ошейники две Церберовские головы, в то время как третья упорно продолжала подставляться под ласку.
— Вот тебе и хмурый Цербер, — улыбнулся я.
— В этом вся наглядная суть взаимоотношений мужчины и женщины, — хмуро проговорил Аид, легким пинком отгоняя пса в сторону.
— Что сила женщины — в ласке? — спросила Деметра.
— Что руки-то вы тяните к Церберам, а потом из них норовите болонок сделать… Ну что, отдохнула? Тогда пойдем внутрь.
— А чего ты, кстати, прямо из комнаты портал не открыл? Не удобно же было, наверное, в одних трусах из спальни на улицу выбегать, — заметила Демка.
— Ну, тут такое дело… — нехотя ответил Аид. — Сифу будить не хотел. Она сейчас в холле спит. Как и я, собственно…
Я невольно покосился на белую кудрявую грудь Цербера и улыбнулся. Да уж, в каждом из нас есть что-то белое и пушистое. Хоть самое маленькое пятнышко. Даже если ты — царь подземного мира.
И это — нормально.
На то мы и живые, чтобы иметь слабости.
А вот Деметра не стала умиляться героичности зятя.
— Так, я не поняла. Ты беременную богиню в холле поселил? Среди сквозняков и уличной пыли? Совсем с ума спятил, ты бы еще ей коврик под дверью постелил!
И тут тяжелые двери дворца открылись, и на пороге мы увидели Персефону. С красно-черными волосами и коротком кружевном халатике.
И никакого арбуза вместо талии.
Поделиться книгой: