Помоги проекту - поделись книгой:
Офион медленно поднял голову.
— Я собираюсь… что? — его шипение по-петушиному сорвалось на фальцет.
— Да полно, мы прекрасно поняли твой план, — сердито нахмурилась Деметра. — Или ты хочешь сказать, что дело совсем не в этом?
— Вообще-то… — пафосно растягивая звуки, проговорил Офион. — все дело в хухлике.
— В ху… чего? — растерянно переспросил я.
— В хухлике, — подсказал змей. — Мне нуш-шно, чтобы вы отс-ссоединили его от Кроноса, помес-сстили в благословенный сосуд и принесли мне. А вы-то ушш придумали! — он рассмеялся, и странный звук его смеха чем-то напоминал шипение и клекот в туалетном бачке после смыва.
Я ошарашено взглянул на Демку. Та только руками развела, мол, а я почем знаю?
— Я правильно понял — ты хочешь, чтобы мы Кроносу отсоединили хулик⁈ — возмутился я, чувствуя, как мои глаза неудержимо расширяются все сильней и сильней.
— Хухлик, — поправил Офион.
— Я тебе что, яйцерезка⁈
Старый змей на мгновение замер, дважды выразительно моргнул своими обычно немигающими глазами, а потом буквально взорвался шипением и плеском пробитой водопроводной трубы. Смахнув хвостом проступившие на змеиных глазах слезы, проговорил сквозь не унимающийся смех.
— Ладно ещ-ще щенок С-сета, у них вечно в голове одна пус-стыня вместо извилин. Но ты, родная⁉ Ос-сторожней, не превратись рядом с-с ним в воинственную Сехмет! Нет уш-шш, кровожадные детки, ос-ставьте бедного Кроноса целым! Подумать только… Яйцерезка! А ведь все, ш-што мне нужно — крош-шечный водяной черт из его ш-шелудка! Именуемый хухликом…
— Ой… — проговорила Деметра, покосившись на зардевшегося меня.
Я кашлянул. Потер подбородок.
— Да… Как-то это… неловко вышло. Так что нужно сделать, говоришь?..
— Забрать из ш-шелудка Кроноса мелкую ш-шкодливую тварь из вотчины Перуна, которую титан как-то рас-с с похмелья выпил, не глядя вместе с водой.
— И как это сделать?
— Прос-стое заклинание в с-славянском с-стиле и зачарованная бутыль с живой водой. Больш-ше ничего не нуш-шно.
Я с готовностью выдохнул.
— Отлично, давай твое заклинание!
Глаза змея сверкнули, и мне на голову, изящно планируя, приземлился лист бумаги.
— Это что?..
— Заклинание.
Я заглянул в бумажку, где мелким ровным почерком был написан текст.
— Ой я гой еси, добрый молодец, добрый молодец, крепки рученьки. Выходи хухлик мокрый из заперти, по рукам теки… Да это же порнуха какая-то словесная, не буду я это перед Кроносом читать! — возмутился я. — Поприличней нет ничего?
— Давай сюда, я прочитаю, — вздохнув, сказала Демка, забирая у меня из рук листок.
— А ты у нас-с гой еси? Добрый молодец? — осведомился змей.
— Нет, но…
— Вот и не вс-стревай. Ничего, Зевс и похуже наговор читал — не испортилс-са. И твой благоверный тоже переживет.
Тут я навострил уши.
— Зевс читал?..
— Ну да. А отчего, как ты думаеш-ш, у Кроноса такое нес-сварение приключилос-с, что он из с-себя все с-сущее выплюнул? Все дело в хухлике. Боги Олимпа любят ис-скать для больших проис-сшествий большие причины, но на с-самом деле они бывают очень маленькие. Принесете хухлика — подпиш-шу договор. Нет — черес-с неделю камня на камне с-сдесь не ос-ставлю и пойду дальше, нас-сыщая своих подданных. На этом вс-се, аудиенция окончена. Когда у тебя ничего не получитс-са, приходи сразу. Не ш-шди чудес-сс. Я как раз здес-сь все приготовлю, и девочки к тому времени вылупиться долш-шны…
Я с тоской посмотрел на своих бедных клонов.
Особенную жалость у меня почему-то вызывал сохатый бедняга.
Не хотелось бы, чтобы моя вера в лучшее накрылась медным тазом. Пускай они на самом деле вовсе не я, было у меня какое-то теплое, почти родственное чувство к этим клонам.
— Ах да, бутылка! — вспомнил тут Офион.
Он хвостом порыскал у себя под брюхом и вытащил крошечный прозрачный флакончик с пробкой и розовой жидкостью внутри.
Если бы хухликом было то, о чем я сначала подумал, и он помещался бы в эту емкость, едва ли Кроносу удалось бы родить хоть кого-нибудь.
Из пещеры мы вышли молча.
— Дай-ка еще раз на заговор взгляну, — пробормотал я.
Демка протянула мне листок.
— Если в процессе нельзя громко ржать, то это действительно трудная задача, — сказала она.
— Так… — я пробежал глазами по строчкам. — Тра-та-та, хухлик мокрый, по рукам теки… Просыпайся, оживляйся, ото сна поднимайся… В нос не заливайся, в рот не заливайся, в сосуд крепкий направляйся, куда вошел, оттуда не вышел… Господи, что за озабоченный сочинял эту хрень?
Демка рассмеялась.
— Ну знаешь, кто-то и в дверном крючке намеки непристойные видит… — ехидно проговорила она.
— А, то есть ты хочешь сказать, что это мой пошлый мозг все криво понимает?
— Лучше подумай, не стоит ли попробовать впустить этого хухлика не только в сосуд, но и куда-нибудь еще.
— Фу-ууу… — пробормотал я себе под нос.
— Что «фу»? Если это поможет решить твою проблему, почему бы нет?
— Ага. Один раз не унитаз… А тебя не смущает, что после принятия этого мокрого у Кроноса, если я ничего не путаю, кукуха поехала далеко и надолго? Что он теперь камни жрет и сам себе потом брюхо распарывает, а когда все срастается, повторяет процедуру снова?
Деметра испуганно вытаращилась на меня.
— Да ладно?.. Откуда ты это знаешь?
Я пожал плечами.
— Даже не помню. Может, Янус, или Нергал рассказывал.
— Ну… Вообще-то детей жрать он начал гораздо раньше, и в том не виноват никакой черт. К тому же, могу торжественно тебе пообещать, что, если после принятия хухлика ты начнешь глотать булыжники, я непременно найду того добра молодца, который призовет мокрого обратно в бутылку.
— Главное — успеть это сделать до того, как я решу прочистить себе желудок, — пробормотал я.
Демка с улыбкой меня обняла.
— В случае чего, это я тоже могу исправить. Ну же. Подумай хорошенько. Я считаю, надо использовать эту возможность и попробовать.
— Ну не знаю…
— Я не говорю «обещай сделать», но подумать-то тебе ничего не мешает, — не унималась она. — А вдруг этот чухлик решит все твои проблемы?
— Хухлик, — поправил я.
— Да хоть тухлик!..
— Ладно, я подумаю. А сейчас пошли обратно. Надо нормально место найти, подальше от всех этих деток и их папаши, и попробовать вызвать Аида.
— Ты забыл, что порталы больше не открываются?
— Ой, я тебя умоляю! Все, что творится на этой земле, царство Аида не колебет вообще никаким боком. Не зря Зевс так хотел там обосноваться. Не думаю, что для общения с этим миром он ладью закладывает и гребет вместе с Хароном.
— А если именно так все и происходит? Что тогда? — нахмурилась она.
Я тяжело вздохнул.
— Тогда придется опять частично умирать… А это, должен признать, не очень-то приятно. Хотя кто знает, может, если впасть в полукому, Азатот испугается и сам из меня убежит куда глаза глядят?
— У него нет глаз, — мрачно напомнила Демка.
Мы пошли в обратную сторону по тропе, извивающейся вокруг валунов, больших и малых. Легкий ветерок шевелил скудную растительность, вопреки здравому смыслу пробившуюся к солнцу на этой каменисто-песчаной равнине.
Когда мне показалось, что мы уже достаточно далеко отошли от пещеры Офиона, я остановился.
— Так. Ну, вроде здесь неплохо. Ты готова?
— Ну, в общем да.
— Знаешь, что говорить будешь, когда он появится?
— Нет. Я верю в силу импровизации. Так что давай, призывай. — Деметра с любопытством уставилась на меня. — Интересно, какой у тебя ритуал? Тушканчика в жертву принесешь, или тоже какое-то забористое заклинание прочитаешь?
— Не. Заклинания — для слабаков, — заявил я. И, задрав голову к звездному небу, громко крикнул: — Аид!!! Аид, услышь меня!..
— Ну-ну, — саркастично пробормотала себе под нос Деметра.
Я покосился на нее и еще громче крикнул:
— Аи-ид!
— Еще чуть-чуть прибавь, — ехидно предложила Демка. — А то на дальних кладбищах тебя уже услышали, а вот на том свете — еще нет.
— Аи-иид!
— Не торопись — он гребет, как может, — хихикнула Демка.
— Вот ехидина! — беззлобно ругнулся я. — Аид, мне срочно надо кое-что с тобой обсудить! И вообще, я — твой подопечный. Ты не можешь бросить меня! Сила договора непоколебима! Аид!!!
Над землей медленно образовалось красное облако. В середина облака открылась светящаяся дыра, похожая на люк космического корабля, из которой в красном луче света показался повелитель подземного царства. Сначала — голые ноги. Потом — черные труселя с множеством разноцветных черепов. Потом — голый торс и, наконец, вклокоченная грива нереально отросших волос, сонно разинутый рот и помятое небритое лицо.
— Ну чего тебе надо-то? — сквозь зевоту проговорил Аид, сонно почесывая пузо.
Демка тоненько присвистнула и рассмеялась, разглядывая неглиже своего зятя.
— Ух ты, — проговорила она. — Даня, глянь — а у Лёхи-то фанаты имеются!..
От звука ее голоса глаза Аида резко распахнулись, а рот, наоборот, захлопнулся.
Он медленно перевел взгляд с моей фигура на Демку…
— Мама, вы? — дрогнувшим голосом воскликнул он.
— Здравствуй, Адик, — скрестив руки на груди, с надменной улыбкой ответила Демка. — Хорошо выглядишь…
Изображение Аида погасло. И через пару мгновений опять появилось, только теперь царь подземного мира был в черном бархатном халате с золотым шитьем по краю, волосы были забраны на затылке в кривоватый хвост, на груди блестело массивное ожерелье, а на голове — корона.
— Рад приветствовать великую богиню Деметру, мою глубокоуважаемую тёщу! — пафосно проговорил он. И, покосившись на меня, добавил: — Вообще-то о таком предупреждать надо.
Демка звонко рассмеялась.
— Заметь, Даня, как он сказал — не дорогая, и не любимая, а глубокоуважаемая! Вот чего у него не отнять, так это честности.
Правый уголок рта Аида дернулся. Но он сохранил искусственно-торжественное выражение лица и спросил:
— Так… чем же я… так провинился, что на меня снизошло внезапное счастье лицезреть вас, мама?
Я с трудом сдержал смех. Эти двое стоили друг друга.
Деметра стала серьезной.
— Я хочу видеть свою дочь.
Поделиться книгой: