Волхв пятого разряда (СИ)

– Второе лучше, мы дадим вам список, – сказал начальник Службы безопасности. – Шпионов там хватает.

– Ответ получим адекватный, возможно, даже больший, – вздохнул министр иностранных дел. – Германия заявит, что она не при делах. Дескать, на Архангельское нападали славы, а те с империей де-факто в состоянии войны. Очень вероятно, что в отношении Варягии объявят санкции. К примеру, арестуют наши деньги в европейских банках.

– Глеб Тимофеевич? – царь глянул на главу правительства.

– Мы к этому давно готовились, – ответил тот. – Потихоньку выводили свои активы в дружественные страны или же на территорию империи. Пускай Европа попытается, – он улыбнулся. – Там на счетах копейки, да и те мы можем подобрать. Зато на нашей территории и в наших банках их активов несравненно больше. Им не понравится, когда ответим симметрично.

– Значит, решено, – отрезал царь. – Денис Михайлович, готовьте постановление правительства.

Министр иностранных дел кивнул.

– Хорошо бы осветить эту историю в печати и по телевидению, – сказал министр информации. – Особо подчеркнуть, что террористы попытались уничтожить мирных граждан, включая женщин.

– Это непременно, – одобрил император. – Особо выделите роль наших волхвов. Погибшую охрану не забудьте, но у нее оружие имелось, а вот у волхвов – нет. Они на бал пришли. Однако же сумели дать отпор, спасти наследницу, ее гостей. Возьмите интервью у младшего Несвицкого, он там особо отличился.

– Внук этого не любит, – заметил адмирал.

– Скажите, я прошу, – ответил царь после чего добавил, заметив удивление на лицах у собравшихся. – Не удивляйтесь, господа. Николай Михайлович Несвицкий – майор вооруженных сил Нововарягии, формально мне не подчиняется, хотя по статусу имперский князь. Человек он своенравный, но нужный для империи. Отличный офицер и замечательный целитель. Он спас наследницу не только тем, что застрелил двух террористов, которые рвались к гостям, но исцелил ее от тяжкого ранения – там, прямо в зале. Об этом, кстати, тоже можно рассказать по телевидению. Сделайте акцент на медицинской специальности волхва. О том, что он еще матерый диверсант, не упоминайте.

– Понял, – сказал министр информации.

– Дипломатический демарш не все, что предстоит нам сделать, – продолжил царь. – Мой советник, вице-адмирал Несвицкий, имеет мнение на этот счет. Мы слушаем вас, Николай Михайлович.

– Если в двух словах, – сказал Несвицкий-старший, – то предлагается продолжить наступление от новых рубежей Нововарягии. Не выводить оттуда корпус, а пополнить его частями с новыми вооружениями. Нанести стремительный удар и разгромить остатки войск марионеточного правительства Славии. Они сейчас деморализованы потерями, командующий покончил жизнь самоубийством, в стране разброд, шатания. Момент благоприятный. Выйдя на исторические рубежи империи, мы продемонстрируем Западу: Варягия по-прежнему сильна и в состоянии завоевать Европу. Пусть знает свое место!

– Блеф! – поморщился министр иностранных дел. – Чем это отличается от объявления войны?

– Хотя бы тем, что воевать империя не будет, – ответил адмирал. – Официально.

– А кто?

– Нововарягия и добровольцы из империи, примкнувшие к ее войскам.

– С новейшими вооружениями?

– Что нам мешает признать Нововарягию официально и заключить с ней договор о помощи оружием, как немцы помогают Славии? Чем мы их хуже? Почему им можно, а нам нельзя?

– Что скажете, Денис Михайлович? – поинтересовался царь.

– Формально не придраться, но воя будет много, – сказал министр иностранных дел. – На тоненького аргумент. Блеф может нам удастся лишь в случае успеха армии на поле боя. Причем, стремительном. Через месяц, а лучше – через две недели, передовые части… гм! добровольцев должны стоять на прежних рубежах империи. В этом случае в Европе впечатлятся. В противном случае мы ввяжемся в войну – большую и тяжелую.

– Елисей Сергеевич? – царь глянул на министра обороны. – Сумеем?

– Если должным образом подготовимся, – ответил тот. – Потребуется пять дивизий вдобавок к тем, что есть в Нововарягии. Их нужно перебросить, разместить, определить задачи и так далее. Два месяца на подготовку.

– Один! – отрезал Александр Третий. – Иначе враг успеет организоваться для отпора. А это жизни наших офицеров и солдат. Про добровольцев, к слову, не фигура речи – никого не нужно заставлять. Наберем на пять дивизий?

– Да хоть на двадцать. После того, как телевидение показало репортажи из Нововарягии, в которых журналисты рассказали, что вытворяли славы вкупе с немцами на оккупированных территориях, ребята рвутся в бой. Офицеры и нижние чины завалили командиров рапортами с просьбами направить их в Нововарягию. Завидуют экспедиционному корпусу, который отличился в наступлении. В Генштабе тоже понимают, что мы десятки лет не воевали, а армия должна учиться должным образом. Ведь немцы не случайно прогоняют свои части через Балканы, где сербы не смирились с оккупацией.

– Но там карательные операции, – сказал министр иностранных дел. – Их с фронтовыми не сравнить.

– Обстрелянный солдат ценней того, кто пороху не нюхал, – возразил министр обороны. – Он стоек в обороне и находчив в наступлении.

– Елисей Сергеевич, – вмешался царь. – Как скоро немцы смогут двинуть свои части на помощь Славии, если вдруг решатся воевать?

– Два месяца, не меньше, – сказал министр обороны. – Они увязли на Балканах и вывести войска из Сербии для них опасно – повстанцы мигом овладеют оставленными территориями. А это оплеуха для Германии – не справились с такою маленькой страной. Остальные части разбросаны по гарнизонам, их надобно собрать и привести в порядок. Денис Михайлович заметил правильно: в масштабных операциях Германия пока что не сильна. Маневры проводила, но они не полноценная замена фронтовым сражениям. В пожарном варианте могут перебросить в Славию две-три бригады, но это не противник для дивизий экспедиционного корпуса с их опытом боев в Нововарягии. Особенно с новейшими вооружениями.

– Уверены? Не случится так, что маленькая, победоносная война, какой она нам кажется, превратится в затяжное и кровопролитное сражение, как уже бывало в истории империи?

Министр задумался.

– Сейчас не поручусь, – сказал, придя к какому-то решению. – Дам поручение Генштабу все просчитать и взвесить. Доложу спустя три дня.

– Займитесь, – царь кивнул. – Но к подготовке приступайте.

– Слушаюсь, – сказал министр обороны.

– Глеб Тимофеевич, – Александр Третий обратился к главе правительства, – готовьте документы о признании империей Нововарягии. – Полноценный договор об установлении дипломатических отношений, о помощи республике в различных областях. Подайте это как наш ответ на покушение на в Архангельском. Пускай Германия подумает. Возможно, не придется воевать.

– Сомневаюсь, – вздохнул министр иностранных дел. – Похоже, немцы закусили удила.

– Тогда их вырвем – вместе с челюстью, – ответил Александр Третий. – Я не задерживаю вас больше, господа. Что делать, знаете. До свиданья.

Все встали и направились к дверям.

– Николай Михайлович! – окликнул царь Несвицкого. – Задержитесь.

Адмирал вернулся и присел на стул.

– Как вы додумались использовать мнимых добровольцев? – поинтересовался Александр Третий. – Ранее не говорили.

– Внук подсказал, – пожал плечами генерал.

– А он откуда это знает?

– Не могу сказать. Порой меня он просто поражает.

– Не только вас, – царь усмехнулся. – Нет добровольцев мы использовали прежде, но десяток-два, от силы сотню. В Сербии, к примеру, куда направили инструкторов и волхвов. Они и уничтожили германских магов, потеснивших инсургентов. Но добровольческая армия! Такого прежде не бывало.

– Не бывало, – подтвердил Несвицкий-старший. – Но мне идея внука нравится.

– Мне тоже. Вы б не смогли его уговорить принять подданство империи и перейти на службу к нам? Карьеру внуку обеспечим.

– Уже пытался, – адмирал развел руками. – Не соглашается. Упрямый. Говорит: навоевался, хочу лечить людей!

– Ладно, – царь махнул рукой. – Пусть лечит. Но мы найдем ему еще занятие. Прошедшая кампания в Нововарягии продемонстрировала эффективность использования волхвов в диверсионных операциях. Прежде их в таком качестве не применяли. Нет опыта и наработок. Как думаете, если мы поручим Николаю подготовить наших волхвов для этих целей, он справится?

– Вполне, – кивнул советник.

– Договорились. И передайте Николаю: я жду его сегодня вечером. Пусть приезжает к двадцати часам. Машину вышлют.

– Передам. Как процедуры внука? Помогают?

– Тьфу, чтобы не сглазить! Чувствую себя, как будто десяток лет сбросил. Спина не ноет, сердцебиения не беспокоят, про одышку забыл!

– И внешне вы помолодели, – улыбнулся адмирал. – Заметно.

– Тс-с! – император коснулся пальцем губ. – Никому не говорите. Пусть все считают, что ко мне вернулась молодость.

И оба засмеялись…

***

Дни после покушения для Николая выдались сумбурными. Сначала душу вынули допросы в службе безопасности. Следователь при участии Первухина все выяснял дотошно: где, кто стоял к моменту нападения, как вышло, что террористов первым заметил именно Несвицкий, и почему он вел себя вот так, а не иначе. И, наконец, раз он ввязался в схватку с нападавшими, то почему не обезвредил главаря, дав ему уйти. Из заданных вопросов выходило, что Николай едва ли пособник террористов или, как минимум, был в курсе предстоящей акции.

Кого-нибудь эти наезды, может быть, смутили, заставив волноваться, но не Несвицкого. В прошлой жизни его еще не так мурыжили, вешая собак на офицера, который, выполнив приказ, по мнению начальства превысил свои полномочия.

– А почему я должен был заняться удиравшим магом? – спросил Несвицкий. – Разве состою на службе в охране цесаревны? Я вообще не подданный империи.

– Но ваш гражданский долг… – начал было полковник.

– Моим гражданским долгом было спасти людей, – прервал его Несвицкий. – С чем я отлично справился в отличие от вас. И если обосрались, то не пытайтесь забросать дерьмом других.

– Но ты!.. – набычился Первухин.

– Я не позволил вооруженным террористам проникнуть в зал к гостям, при этом застрелил двоих, – Несвицкий усмехнулся. – А после исцелил великую княжну. Если бы она погибла, то вы бы, господин полковник, сидели б в камере и ждали приговора. Возможно, он еще последует. Теперь же, если больше нет вопросов, то я желал бы вас оставить. Мне нужно отдохнуть – день выдался тяжелый.

– Свободны, – буркнул следователь. Не удержался и добавил: – Пока.

Николай пожал плечами и отправился домой. Там тоже выдержал допрос: дед оказался едва ль не въедливей, чем следователь. В итоге Николай взмолился:

– Дед, не выворачивай мне душу! Сначала безопасники достали, теперь и ты затеял.

– В самом деле, Николай Иванович, – Марина поддержала жениха. – Коля вымотался. Такое пережить!

– Прости, – смутился адмирал. – Случай экстраординарный. Не припомню, чтобы в последние полвека организовывали покушение на царственных особ. Отправляя вас на бал, не ожидал, что вам придется столкнуться с неприятностями.

– Они меня находят сами, – внук хмыкнул. – Но хорошо, что мы туда поехали. В противном случае бал превратился б в гекатомбу.[2]

– Я думал, вы там познакомитесь с ровесниками, – вздохнул Несвицкий-старший. – Обзаведетесь связями и понравитесь наследнице.

– А он понравился, – Марина улыбнулась. – Я заметила. Со сверстниками тоже познакомились. Они нас пригласили в гости.

– Кто? – заинтересовался дед.

– Ну, князь Касаткин-Ростовский, – стал перечислять Несвицкий-младший. – Но с ним понятно – еще с Царицыно знакомы. Еще князь Горчаков и флотский лейтенант Синицын. Все трое волхвы.

– Знаю их, – дед улыбнулся. – Порядочные люди.

– Осталось лишь определиться, к кому поедем первому, – пожал плечами внук. – Они там долго спорили…

Однако первым его принял император. Утром за ним прислали автомобиль, и Николай отправился к царю. Провел очередной сеанс омоложения, после чего подвергся новому допросу. Рассказав о покушении, он не сдержался и выдал императору все, что думал об организации охраны цесаревны, и как бы следовало поступить.

– Откуда это знаете? – поинтересовался царь.

– Слышал от французских офицеров, – ответил Николай.

– Во Франции террор проблема, – согласился император. – Арабы там устроили кошмар! Понятно, что французы наловчились с ним бороться. Нам следовало бы поучиться, тем более что отношения у нас пока нормальные. Но никто не почесался. У меня есть предложение для вас. Не согласитесь ли возглавить охрану цесаревны? Получите чин подполковника.

– Извините, государь, но откажусь. Мое призвание – лечить людей, – съехал Николай.

– Что ж, воля ваша. Тогда я попрошу вас, Николай Михайлович, все, что вы сейчас поведали, перескажите моему Младеновичу.

Николай пересказал – не жалко. Волхв выслушал внимательно и даже записал в блокнот. На том и распрощались. Едва вернулся, пообедал, как позвонил Касаткин-Ростовский.

– Жду вас с Мариной в гости, – сказал по телефону. – Сегодня в девятнадцать. Не вздумай отказаться! Приезжай, ты очень нужен.

– Для чего? – спросил Несвицкий.

– Там расскажу, – ответил князь и отключился.

Николай с Мариной собрались и поехали. Благо их мундиры отчистили от пятен крови цесаревны. Борис их встретил на крыльце особняка.

– Коля, выручай! – сказал, как только поздоровались. – Родители выкручивают руки. Наташа им не нравится, суют свою Вадбольскую. Я эту мымру видеть не могу! Ругаемся, Наташа плачет.

– А я чем помогу? – спросил Несвицкий.

– Поговори с родителями.

– А послушают?

– Конечно! Ты у них в фаворе! Мне постоянно тычут пальцем: бери пример с Несвицкого. Он вхож к царю.

– И это знают?

– Ты, Коля, как вчера родился! – махнул рукой Борис. – Москва для знати как деревня, где все обо всех все ведают. Поговоришь?

– Послушай его, Коля, – Марина подключилась к разговору. – Наталку жалко.

– Ладно, – согласился Николай.

Борис отвел его с Мариной в кабинет отца, где представил князю и княгине. Гостя они встретили радушно. Князь и княгиня поблагодарили Николая за спасение их сына и наследницы, усадили на диван и предложили чаю или чего покрепче.

– Благодарю, но позже, – сообщил Несвицкий. – Татьяна Алексеевна, Иван Платонович, могу задать один вопрос? Интимный?