Помоги проекту - поделись книгой:
«Черный день» для Альфонсо и Изабеллы настал 29 декабря 1501 года. В Ватикане прошла брачная церемония, в отсутствие жениха его представляли братья Ипполито, Ферранте и Сигизмондо. Лукреция получила в подарок от тестя герцога Эрколе сундук с драгоценностями, жемчужные ожерелья, две шапки, усыпанные драгоценными камнями, золотые цепочки и другие драгоценности. Стоимость их четко указана — 70 000 дукатов, дело в том, что в случае измены и расторжения брака подарки… придется вернуть!
Под торжественные залпы пушек замка Сант Анджело две семьи встретились в базилике. Третье свадебное платье невесты роскошно: белая материя выткана золотом, на плечах — соболя. Уже на свадебном обеде Лукреция очаровала всю делегацию Феррары без исключения.
Целую неделю идут банкеты, парады, театральные представления. И кульминация в честь испанского происхождения по отцу (конечно, по дяде, ведь все приличия должны быть соблюдены, разве у римского понтифика могут быть дети!) на площади Святого Петра проходит коррида, где в роли тореадора выступает сам Чезаре Борджиа.
Французский король в предвкушении похода на Неаполь тоже одарил молодоженов: они получили город Котиньола и его земли, кстати, прежде принадлежавшие первому мужу Лукреции.
Но молодая жена еще некоторое время остается в Риме. Сначала положено подсчитать приданое, не обманули ли! Поштучно пересчитывается белье, рубашки, платья, упряжь для лошадей и мулов, и в первую очередь — самое вожделенное — дукаты. Сложный процесс, без сомнения, чуть не поссорились! В Эпоху Возрождения монеты важнее взвешивать, чем считать. Феррара потребовала, чтобы сумма была выплачена в «больших» червонцах, более тяжелых, чем «камерные», предусмотренные Александром VI. С каждой монетой подозрительного веса между делегатами Феррары и кассирами Ватикана вспыхивали пререкания и взаимные обвинения, и счет прекращался. Считали до самого января. И вот, наконец, процессия могла выезжать из Рима. Попробуйте представить себе весь цыганские табор, тянущийся по итальянским землям: десятки телег с гардеробом и приданым невесты, 753 сопровождающих, включая придворных, вооруженный эскорт, поваров, музыкантов, шутов и различных слуг (дворецких, секретарей, капелланов, гардеробщиков, виночерпиев, пажей, кладовщиков, и многих прочих).
К процессии присоединилась дюжина кардиналов, и примерно столько же членов личной свиты невесты.
Невеста грустила. Родриго, сын от Альфонсо неаполитанского, не мог последовать за матерью в новое государство, так положено исходя из политических интересов. Малыш остался в Риме под опекой своего дяди кардинала Франческо Борджиа, позже он будет перевезен в Неаполь. Все, что останется Лукреции, следить за ним на расстоянии, оплачивая лучших репетиторов и гувернеров.
Она никогда больше не увидит ни своего отца, ни своего сына.
— Думай о казне, Альфонсо! — Что еще мог сказать герцог Эрколе возмущенному сыну, в устах которого самым приличным словом было слово «блудница». Правда, еще с прилагательным «римская».
С одной стороны жених возмущался, с другой — чувствовал себя неуверенно. Красавица-жена с такой репутацией… а вдруг он окажется не на высоте. Волнений хватало.
Он бубнил что-то об оскорблении, которое брак наносит одной из самых знатных семей Италии, восходящей к троянскому герою Атенору, по легенде бежавшему в Италию.
Ренессансная Феррара считалась одним из самых прекрасных городов Италии.
Личный инженер герцога Бьяджо Россетти создал городскую планировку с классическими воздушными линиями: извилистая сеть средневековых улиц уступила место широким прямолинейным проспектам вдоль церквей и дворцов, расписанных фресками и украшенных лучшими художниками того времени. Городские стены перенесли от центра и перестроили в соответствии с современными требованиями оборонительной архитектуры, пространства внутри стен возделали, чтобы обеспечить город запасами на случай осады, общим правилом это станет лишь через пятьсот лет.
Сам город превратился в драгоценность, но семья Эсте владеет и другими сокровищами: пятьдесят три замка, а также виллы, резиденции, охотничьи дома, дворцы и усадьбы, построенные в Ферраре и на территории дельты По между концом XIV и серединой XVI века. Когда-то на их месте были болота, за два столетия болота осушили и создали дворцы в гармонии архитектуры и природы, воды и камня.
Но архитектура не единственная страсть правителя Феррары. Он обожает театр и музыку и во дворцы Эсте собираются гости со всей Италии, чтобы увидеть необычные представления, где классические тексты соединены с восхитительными костюмами и современными декорациями. Феррара Эрколе д’Эсте стала пионером в развитии европейского театра, предлагающей греческие тексты на итальянском языке. Музыкальная капелла Феррары является крупнейшей в Европе, с репертуаром религиозных и светских произведений, заказанных герцогом лучшим композитором.
Помимо управления герцогством Эрколе превращается в импресарио: «сдает» актеров и певцов итальянским и зарубежным дворам, продвигая за рубежом славу об изысканности двора Эсте.
Он и сам играет. На испанских музыкальных инструментах, непривычных для Италии, например на виоэле, смычковом альте, так любимом в Ватикане при испанском дворе Борджиа. Герцог и детей обучил музыке, и они прониклись страстью отца. Ферррара полна праздниками, шествиями, спортивными состязаниями. И, конечно, книгами. Библиотека Эсте уникальна.
Но не все так радужно. Процветающее государство, почти не участвующее в войнах, сплошной праздник и удобство для жизни привлекли в герцогство людей всех сословий в поиске работы и развлечений или в поисках защиты, как евреи, недавно изгнанные из Испании. А значит резко возросла преступность, кражи, поджоги, убийства, студенческие беспорядки. Да, я все еще рассказываю о XVI веке!
Жители начали роптать и упрекать правителя, что вместо наведения порядка он занят музыкой и представлениями.
Пришлось назначить для установления порядка специальное лицо, капитана юстиции Грегорио Дзампанти, который часто перегибал палку, переходя от наказаний к настоящим зверствам. В конце концов его поймала группа студентов-медиков и буквально выпотрошила к общему ликованию толпы.
Такова была Феррара, в которую въехала процессия во главе с ослепительной невестой. И если Лукреция думала, что после римского хаоса наконец найдет мир и покой, она сильно ошибалась.
Глава 4. Красота требует жертв
Не вдаваясь в подробности ее частной жизни в Риме, полезно вспомнить, что, став герцогиней Феррарской, она показала себя блестящей покровительницей ученых и любящей матерью бедняков
Лукреция не была уже наивной юной девочкой, как перед свадьбой с Джованни Сфорца и тем более не влюбленной невестой Альфонсо Неаполитанского, о красоте которого ходили легенды.
В 22 года она была молода, но опытна. Она научилась управлять землями, родила сына (leggende neri уверяли, что не одного), разбиралась в государственных делах и мужских характерах. Какие бы сюрпризы не преподнес новый муж, она сможет с ними справиться.
Но сегодня ее ждет проблема, решить которую сложно: Изабелла, самая известная и прекрасная женщина Италии. Ждет на собственной барже, и женщинам предстоит проплыть бок о бок до Феррары несколько часов. А значит, нельзя ударить в грязь лицом, надо быть готовой на все сто. Встречи с Изабеллой Гонзага д’Эсте Лукреция боялась больше всего на свете.
В XVI веке домашние способы «навести красоту» почти не отличались от века XXI. Об этом свидетельствуют дневники и письма, а значит мы вполне можем себе представить, как готовилась Лукреция к появлению в Ферраре.
Яичный белок и ячменная мука на щеках, ломтики огурца под глазами, руки, оттертые панировочными сухарями и пемзой. Графиня Форли Катерина Сфорца постаралась для всех женщин Италии, собрав лучшие рецепты в своем рукописном сборнике.
А волосы… кто из жительниц Апеннин мог похвастаться золотыми волосами, ну, разве что венецианки и флорентийки. Да и то не без помощи подручных средств. А значит, и здесь востребованы рецепты снадобий, ведь миром красоты всегда правили блондинки!
Рецептов осветляющих компрессов на основе трав, соков, специй и таких добавок, как моча, каменные квасцы или молотые лошадиные копыта, было предостаточно. Катерина Сфорца предложила один из самых простых способов: всего-то отварить листья плюща с золой от стеблей растения и оставить все настаиваться на сутки вместе с тремя кусочками корня ревеня. Даже никакой ртути или белладонны, привычных ядов для красоты того времени! Полученным отваром нужно намочить волосы и оставить до полного высыхания, а затем вымыть. Катрина уверяла, что таким образом «волосы сделаются красивыми и светлыми, как золото».
Изабелла с радостью отказалась бы от такой чести — встретить невестку и привезти в Феррару. Но пока она единственная дама, кто может это сделать, ее мать и младшая сестра умерли, она осталась единственной принцессой феррарского трона. Ненадолго, всего на несколько часов пути, после чего маркиза потеряет Феррару навсегда.
То ли дело Анна Мария Сфорца, тихая подруга детских игр Альфонсо д’Эсте, ставшая его первой женой. Та бы и носа из-за плеча Изабеллы не высовывала! Из донесений своих послов и шпионов маркиза поняла, что Лукреция доставит ей много хлопот…
Но как она умудряется оставаться такой стройной? Изабелла давно мучилась с фигурой, слегка расплывшейся после вторых родов, а эта — ну чисто ведьма!
В моду вошли испанские линии — модные лифы узкие талии и пышные юбки, но не всем они подойдут. Узнав, что ей предстоит такая «честь» Изабелла несколько недель готовилась к первому сражению. Сколько глаз будет направлено на двух красавиц Ренессанса!
Папарацци-летописцы уже держат наготове свои перья. Нельзя уступить, никак нельзя…
Дети, рассаженные на маленьких лодках вокруг баржи, поют ангельскими голосами. Вторая сопровождающая, жена герцога ди Монтефельтро из Урбино, маленькая некрасивая женщина, которой нет смысла украшать себя модными нарядами, раскрывает объятия.
Изабелла холодна. «Со скрытым гневом и без видимой радости я обняла ее», — написала маркиза мужу, добавив описание наряда соперницы:
«Она носит платье из вьющегося золота, отделанное малиновым атласом, с рукавами, скроенными по кастильской моде, плащ на соболиной подкладке, который открывается у горла и наброшен поверх рубашки с рюшами, согласно современной моде. На шее ожерелье из крупного жемчуга с рубиновой подвеской и жемчужиной грушевидной формы. На волосах золотая шапка, но без ленты».
Изабелла опустила деталь, изумившую всех остальных: каскад золотых волос, доходящих почти до пола. При виде восхитительной гривы, в которой играло солнце, всем стало ясно: Лукреция победила.
Приход баржи в город встретили звуки труб и выстрелы из феррарских пушек.
В дневниках сопровождавших описан облегченный вздох невесты, словно она лишь сейчас осознала, что вырвалась из Рима и больше никто не упрекнет, что она Борджиа. Начинается новая жизнь.
Очарованы все, включая герцога Эрколе. Лишь одной улыбки она не встретит — ледяной маркизы Изабеллы.
Улыбнемся нравам ренессансных дворов: Лукрецию встречали четыре законных сына герцога, включая ее жениха и наследника Феррары и… двадцать незаконных. А также послы прочих итальянских государств и половины государств Европы, прелаты и магистраты.
На следующий день началось официальное празднование, герцог Эрколе не пожалел средств и фантазии, не каждый день сын женится на дочери Папы! Сегодня бы сказали, что он устроил великолепное шоу.
По случаю праздника Лукреция нанесла сопернице контрольный удар: отказавшись от последней моды она надела платье во французском стиле (дань уважения королю Франции, согласовавшему свадьбу) из атласа сливового цвета со вставками из золота и рукавами, отделанными горностаем, ожерелье из рубинов и бриллиантов. На золотых волосах — золотая же сетка, усыпанная драгоценными камнями, кажется, что в драгоценность превратились сами волосы. Подробности наряда известны из писем… самой Изабеллы которая, несмотря на ревность, не могла не отметить каждую деталь наряда соперницы.
Двор рассыпался в комплиментах. Лукрецию сравнивали с богиней, а поэт Лодовико Ариосто прочитал стихи о том, как рыдает Рим, приведенный в смятение отъездом прекрасной мадонны Лукреции.
Сама Лукреция совершенно не оплакивала потерю Рима.
Глава 5. О моде и дизайне
Умбрийский художник, который какое-то время находился на жалованье Папы, был известен своей учтивостью. Мы сомневаемся в верности портрета оригиналу еще и потому, что письменные документы показывают, что современники совершенно не сходились во мнении о привлекательности Лукреции. Однако если она и не была тем изумительным существом, нарисованным Пинтуриккьо, у нее было много других качеств, которые сделали ее одной из самых очаровательных женщин эпохи Возрождения и одной из самых обсуждаемых.
Над Римом между тем сгущались тучи.
Однажды утром из Тибра выловили тела двух молодых людей, одному около двадцати пяти лет, другой совсем еще мальчик. Расследование показало, что их задушили, а до того жестоко пытали. Эти молодые люди — Асторре Манфреди, бывший правитель Фаэнцы и его сводный брат Джованни, заключенные в замок Святого Ангела после того, как Чезаре Борджиа завоевал их земли. Люди зашептались, что сам Чезаре, — а возможно и сам папа, о ужас! — лично пытали пленников.
В начале июля из Тибра выловили новое тело, венецианца, пойманного на отправке в Венецию послания с обвинениями семьи Борджиа в преступлениях. В конце июля пришло время кардинала Джованни Баттиста Феррари из Модены, известного огромными богатствами. Кардинала отравили, а яды в Риме связывали с именем Борджиа.
Кстати, о кровожадности Папы и важности репутации: за 11 лет понтификата Борджиа умерло 27 кардиналов, за 9 лет правления его преемника Юлия II — 36 кардиналов. Опасное было время для князей церкви! Но кто, собственно самый кровожадный?
Новости быстро дошли до Феррары. Но на сей раз никто не показывал пальцем на Лукрецию, она впервые чувствовала себя защищенной и свободной, вдали от скандалов. Недоверие со стороны мужа и двора рассеялось за первые месяцы замужества, молодая жена очаровала всех.
Ее модные наряды стали законом для феррарских дам: никаких обнаженных плеч и глубоких вырезов, грудь и шея отныне благоразумно закрыты.
Новая волна новостей пришла из области Марке, где Чезаре по-прежнему перемалывал одно маленькое государство за другим, даже стихи появились:
И погасив всякую милость и устроив резню
То ли со справедливостью, то ли с жестокостью
Он не смотрел ни на пол, ни на возраст.
Правитель Урбино и его жена, та самая, что встречала Лукрецию, спаслись чудом. У них не осталось ничего, кроме одежды, в которой бежали. Чезаре уничтожил Урбино и Камерино их собственным оружием, которое попросил взаймы, пообещав, что не тронет.
Элизабетта, жена правителя Урбино, ни узнает, что ее подруга Изабелла, маркиза Мантуанская, попросила у Чезаре прислать парочку произведений искусства из захваченной коллекции герцогов Урбино.
Правители Камерино спастись не успели, Борджиа убил всех до одного.
Чезаре прислал сестре письмо, рассказывая о своем великом подвиге. Эффект получился противоположный — Лукреция заболела. Беременная на 4 месяце она долго не могла поправиться и к сентябрю родила мертвую девочку.
При дворе пошли разговоры, что так же умерла и первая жена Альфонсо, возможно, дело в наследнике герцогства, а не в женах?
Слухи дошли до Альфонсо, и он забросил свою артиллерию с керамикой, чтобы быть рядом с женой. Он даже поклялся, что по ее выздоровлении они отправятся в пешее паломничество в Лорето. И что вы думаете? Отправились, только не пешком.
Все старались угодить несчастной Лукреции, ведь молодая женщина вырвалась из семьи таких чудовищ! Песенка «Дочь, жена и любовница Папы» забыта навсегда. Появилась новая: «Borgia virtuosa, beato chi la sposa» — добродетельная Борджиа, благословен тот, кто на ней женится.
Что первым делом сделает любая женщина, очнувшаяся от долгой тяжелой болезни? Приведет себя в порядок, и не малую роль в этом сыграют наряды.
Выздоровев, Лукреция покинула поместье, где приходила в себя, под ликование жителей Феррары, вернулась в герцогский дворец и ужаснулась тому, что видит вокруг. Половина залов завалена старым хламом, в подвалах стоит вода, в некоторых комнатах все выдувает январский ветер, там разбиты окна и по стенам поползла плесень. Лукреция сразу же взялась за работу. Под ее руководством полы вычистили, стены отремонтировали и все покрыли «boiserie» — этим французским словом называются деревянные панели, инкрустированные фресками и гравировкой, ими обшивали стены, как сегодня пластиковыми и деревянными панелями. Так комнаты дворца защитили от летней жары и зимнего холода, ведь в этой части Эмилии-Романьи, благодаря многочисленным болотам и обширной дельте реки По, влажно и сыро, часты дожди.
Для ремонта частных апартаментов мужа герцогиня выбрала охотничью тему: трофеи, картины с изображением собак и лошадей, кожа из Андалусии. В самом ужасном виде оказались ее личные покои. Но и здесь Лукреция не спасовала, шкафы, кишащие крысами (а вы думали, жизнь в герцогском дворце — сплошное удовольствие?) превратились в ларцы с сокровищами, обитые голубым шелком и бархатом. Пришла пора открывать сундуки с приданным, и покои украсились роскошными скатертями, шторами, чехлами, балдахинами, коврами, привезенными из Рима. Частная часовня наполнилась золотыми чашами, графинами, украшенными драгоценностям священными книгами.
Самой ответственной задачей стало обновление гардероба. Выпав на долгое время из светской жизни, герцогиня планировала триумфальное возвращение.
Сотни мантий из атласа, парчи и тафты, украшенных драгоценностями, платья и рукава (в то время они надевались отдельно от платьев и подбирались к лифам, так что можно легко составлять различные варианты нарядов) десятки юбок, испанские мантильи, соболя и горностаи, головные уборы и обувь заполнили обновленные шкафы. И главная модная страсть Лукреции — веера, маленькие и большие, шелковые и украшенные драгоценностями, из страусиных перьев и роскошно выделанной эмали.
Лишь один предмет одежды отсутствовал в гардеробе герцогини: нижние брюки-панталоны, пришедшие в моду из Франции. Надевая их под платья женщины могли свободно скакать на лошади, не опасаясь, что ветер продемонстрирует окружающим то, что демонстрировать приличной даме не положено. Конечно, Лукреция не отказалась бы от такого полезного изобретения, беда в том, что в Италию новую моду привезла ее соперница — Изабелла…
Библиотек Лукреции состояла всего из пятнадцати книг, кроме произведений Данте и Петрарки книги имели религиозное содержание. Маленькая полочка терялась на фоне огромной библиотеки герцогов д’Эсте. Возможно, книг новоприобретенных родственников ей было достаточно, а возможно, талант к управлению государством это больше любовь к экономике, чем к искусству… Есть еще одна версия: образ религиозной и добродетельной дамы в противовес мрачной славе семейства Борджиа не подразумевал страсти к чтению, а Лукреция достаточно умна, чтобы не ошибиться в создании нужного имиджа.
Главный аксессуар — свои роскошные волосы — герцогиня восстанавливала еще более старательно. Маски из яичного желтка и порошка из сушеных лягушек (а мы тратим на салоны время и деньги!) сменялись компрессами из шафрана.
Старательно выбранный новый образ отличал Лукрецию от прочих знатных дам своего времени: рубашки с видимыми воротниками и распущенные волосы носили лишь мужчины. В сочетании с изяществом и красотой молодой женщины этот образ ошеломлял присутствующих и вновь понеслись дифирамбы прекрасной герцогини.
Правда, без курьезов не обошлось. Венецианцы, указывая на длинноволосых молодых людей с яркими воротниками, посмеивались:
— О, вон герцогиня Феррары идет!
Делюсь еще одним рецептом: для получения идеально гладкого лба красавицы Эпохи Возрождения делали пилинг на основе растительной мастики, а затем натирали лицо воском. Этот способ выбрала для себя признанная красавица Голливуда прошлого века Рита Хейворд, и не ошиблась!
Сочетание красоты, ума, а возможно и каких-то очень личных навыков создало небывалую ситуацию при герцогском дворе. Муж Лукреции оказался единственным среди правителей и их наследников, не имевшим официальных фавориток. Лукреция царила не только в сфере моды…
Лишь в одном герцогиня потерпела поражение. Она по привычке окружила себя лишь дамами из римской свиты, пренебрегая аристократками Феррары. Дамы вели себя нагло, вызвав ненависть в городе, и слишком расточительно. Герцогине пришлось продать некоторые драгоценности, чтобы обеспечить своих приспешниц всем необходимым. Она даже пошла к свекру за «материальной помощью», зная, что герцог Эрколе ни в чем не отказывает членам семьи. Но герцог решил вопрос по-своему: разумно предположив, что ненасытных дам придется содержать самому, он попросту выслал их из Феррары, приставив к снохе местных фрейлин!
Глава 6. О любви и гастрономии
Превращать ее в Чезаре в юбке или злодейку эпохи Возрождения, замышляющую ловушки, распространяющую яды, пожирающую людей — ложь. Если она не была святой, то и монстром она тоже не была. Если и делала что-то плохое, ей это всегда навязывали.
Маленькое поражение не испортило настроения герцогини, она по-прежнему ощущала себя королевой и вновь подпустила шпильку главной сопернице, Изабелле, написав, что если маркиза мантуанская пожелает, Лукреция может одолжить ей несколько модных вещей, например, платья в испанском стиле. Настоящее оскорбление для дамы, считающейся законодательницей мод во всей Италии!
Но и этого мало. Зная, что двор Изабеллы считается одним из самых изысканных, полным лучших художников и поэтов, Лукреция решила превзойти невестку.
Эпоха Возрождения являлась не только расцветом искусства и архитектуры, но и эпохой жестоких сражений. В противовес войне на сцену выходила красота, и женщины играли важную роль в обществе. Лукреция Торнабуони, мать Лоренцо Великолепного, известна, как покровительница поэтов и полноправный член философской академии Медичи, ее харизма была так сильна, что некрасивая внешность попросту не замечалась. Изабелла Гонзага д’Эсте, маркиза мантуанская, собрала под свое крыло великих живописцев, предоставив кров и Леонардо в трудное для него время французского вторжения в Милан. Лукреция Борджиа собиралась превзойти и невестку и своего свекра-мецената и театрала.
Важную миссию привлечения лучших умов герцогиня возложила на поэта Лодовико Ариосто, будущего автора «Orlando Fuiroso» — «Неистового Орланда», культового произведения своего времени. Он все больше отдалялся от своего покровителя, кардинала Ипполито д’Эсте и все восторженнее воспевал «ангельскую красоту и величайшую изобретательность» (мы бы сказали, пожалуй, креативность) Лукреции.
Его стараниями ко двору герцогини прибыл последователь Петрарки Марчелло Филоссено, философ и учёный Челио Кальканьини, друг Эразма Ротердамского и Николая Коперника, апостольский викарий Равенны и поэт (в свободное от работы время!) Якопо Кависео. Никколо да Корреджо, поэт и родственник семьи Эсте, просто перебежал из двора Мантуи ко двору Феррары, прихватив в компанию гуманиста Антонио Тебальдео, бывшего наставника Изабеллы.
Удар оказался двойным: не просто предательство, а еще и слухи, что при дворе Мантуи… плохо и мало кормят!
На самом деле это злостные сплетни.
Конечно, герцогство Мантуи не сразу смогло похвалиться изысканностью своей гастрономии. Население его составляли в основном бедняки, занимавшиеся рыбной ловлей, вдобавок через город, расположенный в самом центре среди богатых соседей, часто проходили полчища солдат, грабя все на своем пути; болота приносили малярию и холеру.
Народ питался тем, что мог достать: рыбой из озер, бобовыми, водяными орехами, растущими в озере. Изредка им доставались дикие свиньи, которые развела по соседству герцогиня Матильда Каносская, заботясь о пропитании своих подданных в тяжелые времена.
Поделиться книгой: