Помоги проекту - поделись книгой:
Согласно скандинавским сагам, около 1000 года викинги во время плавания из Исландии в Гренландию из-за шторма сбились с курса и высадились в Новом Свете. Где именно они нашли убежище, остается неясным. Немного позже Лейф Эрикссон и его команда повторили это путешествие и достигли Ньюфаундленда или, возможно, побережья современной Новой Англии.
Сначала экспедиция высадилась на пустынном побережье, усеянном скалами, и назвала эти показавшиеся им лишенными всякой приятности окрестности Хеллуландом (Страной каменных плит). Как полагают современные исследователи, это был канадский остров Баффинова Земля.
Затем Эрикссон продвинулся на юг и обнаружил территорию, покрытую густыми лесами. Ее викинги назвали Маркландом (Лесной страной). Скорее всего, то был полуостров Лабрадор.
И, наконец, последняя местность, которую посетил отряд, удивила путешественников обилием дикого винограда. Она получила название Винланд, что переводится как «Виноградная страна». Сегодня это место находится на территории канадской провинции Ньюфаундленд и Лабрадор (во всяком случае, в 1960 году археологическое свидетельство раннего поселения викингов было обнаружено в местечке Л’Анс-о-Медоуз[1] на острове Ньюфаундленд). Тамошние реки оказались щедрыми на лосося, с древесиной тоже не было проблем. Поэтому Лейф решил остаться там на зиму.
Конечно, древние саги о путешествии Эрикссона можно считать вымышленными. Но вот в 1530 году бретонский мореплаватель Жак Картье, положивший начало французской колонизации Северной Америки, тоже обнаружил виноград на обоих берегах реки Святого Лаврентия (более подробно о нем будет рассказано ниже).
После зимовки в Винланде Лейф Эрикссон отправился домой и больше не вернулся. Он был занят Гренландией, которую унаследовал от отца. Другие же северяне, узнавшие об открытиях Лейфа, совершили еще несколько походов и даже пытались закрепиться на новой земле. Но все попытки колонизации провалились из-за конфликтов с племенами местных индейцев. Викинги прозвали их «скрелингами», что означает «хилый» или «тщедушный».
На территории Американского континента викинги еще долгое время не основывали постоянного поселения, поскольку главная трудность заключалась не в том, чтобы заселить свободные земли, но в том, чтобы отвоевать их у местного населения, а для осуществления последнего колонисты не обладали необходимой численностью.
Первая встреча с аборигенами унесла жизнь брата Лейфа по имени Торвальд. В тот день скандинавы наткнулись на нескольких скрелингов на берегу. Известные горячим нравом викинги «поприветствовали» чужаков топорами, но один из аборигенов успел уйти на своей лодке. Приведенные им воины превосходили викингов числом: целая флотилия маленьких лодок атаковала их корабль. Торвальд сказал: «Поставим вдоль борта щиты и будем обороняться, как только можем, но сами не будем нападать на них». Скрелинги постреляли в них недолго, но потом обратились в бегство. Однако одна стрела смертельно ранила Торвальда, и это была единственная потеря на корабле викингов.
Брат Торвальда, Торстейн, пытался повторить это путешествие, но сбился с пути из-за непогоды на море.
Лейф Эрикссон привез из Норвегии священника и крестил Гренландию. А примерно в 1000 году он основал первое поселение на территории нынешней Канады. Существует теория, что в своем движении на запад скандинавы добрались до Миннесоты, и лишь в XV веке гренландские колонии скандинавских поселенцев, основанные викингами, пришли в упадок, а в первой половине XVI века их население полностью вымерло или подверглось ассимиляции в среде эскимосов.
Новых трансатлантических открытий больше не было. Причина? Скорее всего, она крылась во враждебности аборигенов. Любое маленькое поселение, которое могло быть основано и без того немногочисленным населением Гренландии, с течением времени было бы уничтожено.
И в северных легендах Винланд исчез на века. И все потому, что североамериканские колонии никогда не имели для викингов какого-то особого значения (хоть некоторые историки и утверждают, что скандинавы посещали даже Бразилию).
И все же открытие Винланда было событие не скоротечное, и оно не сразу же забылось. Исландские писатели XIV века говорят, что путешествия в Винланд были сочтены невыгодными, но это весьма сомнительно. Например, Торфинн Карлсефни, исландский мореплаватель, согласно «Саге об Эрике Рыжем», отплыл из Гренландии в 1004 или 1005 году на трех судах, имевших на борту 160 человек, и достиг Винланда, открытого Лейфом Эрикссоном. Точное местоположение его поселений неизвестно, несмотря на находки построек, судов, скандинавского оружия и рунических надписей. А с диким виноградом, упоминаемым в саге, поселенцы могли встретиться лишь на широте южного Массачусетса.
Отправляясь в Винланд, Торфинн Карлсефни принял всех своих спутников в долю в этом предприятии. Когда же он нажил много денег своим путешествием в Винланд, он купил себе большой участок земли в Исландии. По словам древних саг, он нашел в Винланде строевой лес и получил от туземцев большое количество лучших мехов за самую низкую цену. Относительно цены дерева, вывезенного Торфинном в Европу, можно привести следующий рассказ. Когда он уже был готов отправиться из Норвегии в Исландию, один бременский купец пришел к нему купить небольшой кряж дерева. Карлсефни сказал ему, что он уже кончил торг, но купец предложил ему полмарки (или полфунта золота), цену очень приличную, и тот согласился уступить ему этот кряж. Это драгоценное дерево было, вероятно, красным кленом, который рос в изобилии на Род-Айленде и в Массачусетсе.
Сын Торфинна Снорри, родившийся в Винланде, был, по-видимому, первым ребенком, появившимся на свет в Америке у белых родителей. Сменив места трех зимовок из-за враждебного отношения туземцев, Торфинн вернулся в Гренландию, вероятно, в 1006 или 1007 году. Затем он перебрался в Исландию. С ним прибыли сын Снорри и два скрелинга. Умер Торфинн Карлсефни где-то после 1007 года.
Между прочим, в открытии Винланда сомневались на том основании, что между Америкой и гренландскими колонистами не было никакого сообщения и что открытие скоро потерялось из вида. Но это – заблуждение. Причины обрыва сообщений Гренландии с Винландом надо искать в монополии торговли, которая ввела поселенцев в зависимость от недостаточного и ненадежного снабжения со стороны Европы. При таких обстоятельствах совсем не удивительно, что о Винланде мало слышали.
Впрочем, исландские летописи доказывают, что путешествия к Американскому материку продолжались до тех пор, пока существовала коммерция в Гренландии, и почти до последнего периода существования сообщений между этой колонией и Данией.
Иногда под сомнение попадает и само существование Винланда. Однако путешествия викингов в те земли не менее правдоподобны, чем, например, странствования Марко Поло. Разумеется, точка зрения, согласно которой эти путешествия – не более чем миф, может быть отметена с той же самой легкостью, с которой опровергается существование так называемых следов норвежских поселений, которые время от времени находят на противоположном берегу Атлантики. При этом, несмотря на разногласия в исландских отчетах об этих плаваниях, варианты эти вместе, по сути, свидетельствуют скорее об их достоверности. И хотя рассказчики саг заполняли пробелы в своих воспоминаниях сказочными вставками, основные персонажи и события в них всегда повторяются. Можно ставить под сомнение детали, но факт остается фактом – северяне посетили некоторые территории Северной Америки на пятьсот лет раньше Колумба.
Открытие Винланда сделалось известным и в Норвегии, и во второй половине XI века хронист Адам Бременский услышал о нем от датского короля Свейна. «Это открытие, – пишет он, – не басня; мы знаем о нем из верных известий датчан».
Что же касается Колумба, то он в 1477 году посетил Исландию. И вполне можно допустить, что он, собирая информацию для своего будущего плавания, мог выслушать и рассказы исландцев о странной полузабытой земле на другой стороне океана.
Впрочем, признанный знаток скандинавской истории профессор Сорбонны Режи Буайе уверен в том, что «утверждать, что исландцы из Гренландии открыли Северную Америку, было бы неосторожно».
Неосторожно? А как же быть с норвежским этнологом и археологом Хельге Ингстадом, который в 60-е гг. прошлого века открыл на острове Ньюфаундленд следы поселка, который он приписывает скандинавам? Там были найдены дома скандинавского типа, а радиокарбонный анализ углей и золы культурного слоя показал, что они относятся к началу XI века, и это совпадает с предположительной датировкой письменных памятников. Плюс индейцы и эскимосы до появления европейских колонизаторов не знали металлургии, а Хельге Ингстад обнаружил остатки кузницы.
Хоть здравый смысл и наводит на мысль, что обосновавшиеся в Гренландии исландцы вполне могли открыть Америку лет почти за пятьсот до Христофора Колумба, научных и неопровержимых доказательств этого по-прежнему нет.
Вместе с тем ученый не обнаружил ни погребений, ни оружия, ни керамики, ни предметов культа, типичных для скандинавского общества XI века.
Да и Колумб все свои экспедиции почему-то предпринял в тропической зоне, а не в высоких широтах…
Позднее, в XV веке, баски занимались рыбной ловлей и китобойным промыслом в прибрежных водах, и они основали девять рыболовных аванпостов на Ньюфаундленде и Лабрадоре. Самым большим был пост Ред-Бэй с населением 900 человек. Европейские рыболовы, главным образом, португальцы и испанцы, часто заплывали в прибрежные воды Ньюфаундленда в поисках рыбы. Английское и французское правительства также посылали исследовательские экспедиции в Северную Америку, чтобы разведать путь в Индию и картографировать рыболовные зоны в заливе Святого Лаврентия. Кстати, французы первыми основали постоянные поселения на территории нынешней Канады.
Глава третья
Первые европейские исследователи Канады
Португальский навигатор Жуан Фернандеш Лаврадор проплыл вдоль берега Лабрадора (названного позже его именем) и нанес его на карты, однако он не предпринимал никаких попыток освоения этих земель.
Произошло это в 1498 году. Лаврадор вместе с Перу ди Барселушем первым увидел землю, названную впоследствии Лабрадором. Он также нанес на карты северо-западное побережье Гренландии и прилежащей северо-восточной части Северной Америки.
После возвращения из экспедиции в Гренландию и Северную Америку Лаврадор прибыл в Бристоль, где в 1501 году получил от короля Генриха VII патент на исследование новых земель. После отбытия из Англии в этом же году он пропал, и о нем больше ничего не известно. Кстати сказать, Жуан Фернандеш Лаврадор получил право на владение большей частью открытых им земель, став, таким образом, одним из первых европейских землевладельцев в Америке.
В середине XV века в сторону нынешней Канады ходил португалец Жуан Ваш Кортириал (Корте-Реал), который объявил об открытии «земли трески», а потом его исследования продолжили сыновья Мигель и Гашпар. «Земля трески» – это
Достоверно о путешествии Кортириала почти ничего не известно, за исключением того, что его сопровождали сыновья, а также, возможно, немецкие капитаны на норвежской службе Дидрик Пининг и Ганс Потхорст.
Итальянский исследователь Джованни Кабото (Джон Кэбот) и его сын Себастьян в поисках северо-западного прохода в Азию высадились на мысе Бонависта (Ньюфаундленд) в 1497 году. Это было сделано по заданию английского короля Генриха VII, и эти исследования положили начало притязаниям Англии на канадскую территорию.
Джованни Кабото родился примерно в 1450 году, и он был мореплавателем на английской службе, а во французских источниках его именуют Жаном Кабо. У него имелось лишь одно небольшое судно водоизмещением около 85 тонн – бристольский корабль «Мэтью», названный, по всей видимости, в честь жены Кэбота, которую звали Маттея.
Экспедиция Кэбота, покинув Бристоль, проплыла мимо Ирландии через Атлантический океан и достигла южной оконечности Ньюфаундленда 24 июня 1497 года (мореплаватель назвал эту землю Терранова).
В одной из гаваней Кэбот высадился и объявил землю владением английского короля. Точное место этой высадки является предметом споров: историки в разные времена предполагали, что это были Бонависта, Сент-Джонс на Ньюфаундленде, остров Кейп-Бретон, Новая Шотландия, Лабрадор или Мэн. Правительства Канады и Великобритании официально признают местом высадки Кэбота мыс Бонависта. Вне зависимости от реального места высадки Кэбота, его экспедиция считается британцами первой европейской экспедицией, достигшей берегов Северной Америки со времен викингов.
Начиная с 1497 года Джованни Кабото (Джон Кэбот) и его сын совершили несколько путешествий, но они так и не нашли путь в сказочно богатые Японию, Китай и Индию. Все, что они обнаружили, – это рыбные богатства Ньюфаундлендской банки. Соответственно, Кэбот частично обследовал омывающие Ньюфаундленд воды. Однако осталось неясным: является ли он островом? Или, может быть, частью материка? У берегов Ньюфаундленда были обнаружены богатейшие рыбные ресурсы, что послужило поводом для последующего посещения региона рыбацкими экспедициями с промысловыми целями и обеспечило в конечном итоге его «открытость». Впрочем, Джон Кэбот, без вести пропавший в Северной Атлантике, не удостоился чести считаться первооткрывателем Канады, так как остров Ньюфаундленд вошел в ее состав только в 1949 году.
По следам Джона Кэбота британцами предпринимались и другие исследовательские экспедиции. Например, в поисках северо-западного прохода арктический регион островов Баффина в 1576 году исследовал сэр Мартин Фробишер, родившийся в 1535 или 1539 году в Йоркшире.
Следует подчеркнуть редкое упорство и отвагу, которыми отличался этот мореплаватель. Известно, что он десять лет убеждал англичан в необходимости найти северный проход для судов, стремящихся попасть в Китай и Индию. Наконец, в июне 1576 года Мартин Фробишер вышел в море на трех небольших судах, из которых только одно смогло достичь берегов Канады. Земля, которую увидел Фробишер, оказалась, как позднее выяснилось, большим островом, известным сейчас под названием Баффинова Земля. Увидев у ее южной оконечности большой пролив, капитан Фробишер подумал, что он может привести его в Азию. Однако это оказался всего лишь большой залив, носящий теперь название залива Фробишера.
На берегу этого залива британские моряки встретили первых эскимосов и приняли их за жителей Азии. Потомки этих «азиатов» до сих пор живут на берегу залива Фробишера, где теперь находится небольшой городок со всеми современными удобствами и трансполярный аэропорт.
Потеряв по неизвестным нам причинам часть команды, Мартин Фробишер прекратил дальнейшие исследования и вернулся в Англию. При этом, не желая возвращаться домой с пустыми руками, он захватил с собой одного эскимоса и различные сувениры, в том числе и кусок черного камня с прожилками минерала, напоминавшего золото. И в Англии решили, что капитан Фробишер обнаружил на севере Канады золотые россыпи, якобы золотые копи царя Соломона, как уверяли некоторые лондонцы того времени, обладавшие особенно богатым воображением. Находкой своего подданного заинтересовалась сама королева Елизавета, и она приказала ему направиться в новое путешествие на север Канады – на этот раз исключительно за золотом.
Когда Фробишер вернулся назад с тремя судами, полными черного камня с золотыми прожилками, королева приказала немедленно сложить этот ценный груз в подвалы ее замка. После этого ажиотаж в Англии достиг таких размеров, что капитана Фробишера в 1578 году отправили в третью экспедицию, которая состояла уже из 15 судов, снаряженных на средства многих британцев, желавших разбогатеть.
Когда же эта армада вернулась с Баффиновой Земли в Англию, специалисты по минералогии установили, что в привезенном черном камне содержится не золото, а самый обыкновенный пирит, из-за внешней схожести с золотом получивший прозвище «золото дураков». Бедный Мартин Фробишер после этого впал в жестокую немилость и смог восстановить свое доброе имя только во время известного морского сражения английского флота с испанской армадой, проявив себя на редкость храбрым и волевым капитаном.
Человек, который отправился вскоре после Фробишера в воды, омывающие Канаду с севера, был совсем другого склада. Это был капитан Джон Дэвис, который со своим мягким характером и высокой ученостью резко отличался от всех известных мореплавателей тех времен.
Этот человек, чье имя сейчас носит пролив между Канадой и Гренландией, был единственным сыном и наследником английского лорда, но после окончания Ливерпульских мореходных классов, будучи 21 года от роду, он предпочел королевской службе судьбу морского искателя приключений. И, кстати, именно ему навигаторы обязаны изобретением прибора для определения географической широты.
За свои три путешествия в Новый Свет, начавшиеся с 1585 года, этот капитан-ученый составил подробные карты большого пролива, названного его именем, а также Баффинового залива. Он описал ледовый режим в них, подробно ознакомился с флорой и фауной севера, детально изучил жизнь эскимосов.
Капитан Дэвис, с мнением которого все считались, был уверен, что в канадской Арктике все же существует морской проход в Азию. Такую же уверенность выражал в то время и другой видный англичанин, даже написавший на эту тему целую книгу, которая называлась «Дискурс об открытии нового прохода в Катай» (
9 сентября 1583 года, стоя на палубе своего гибнущего корабля, Гилберт произнес свою знаменитую фразу: «
Что же касается Джона Дэвиса, то он, увлекаясь открытием и исследованием новых земель, не упускал случая взять на абордаж испанское или французское судно. Он совершил много плаваний, которые поставили его имя в один ряд как с известными мореплавателями, так и с прославленными пиратами. Впрочем, такое тогда было время. Зато проводимые им наблюдения способствовали развитию британского китобойного промысла, а еще он написал несколько книг по мореходному делу.
О нем известно также, что 21 марта 1592 года его корабль
Эта история не имеет отношения к Канаде, но она прекрасно характеризует нравы, царившие тогда на морях и океанах.
Сэра Мартина Фробишера не стало 22 ноября 1594 года. Он умер в Плимуте, и его имя теперь носит залив на Баффиновой Земле, который Фробишер в свое время принял за долгожданный пролив, ведущий в Азию. В этом заливе участники экспедиции обнаружили туземцев, «похожих на татар, с длинными черными волосами, широкими лицами и плоскими носами, одетых в тюленьи шкуры». Это были эскимосы-инуиты, коих Фробишер принял за азиатов.
Ну а Баффинова Земля – это северный крупнейший остров Канады, пятый по площади в мире, он был так назван британскими колонистами в честь исследователя Уильяма Баффина, погибшего у берегов Индии 23 января 1622 года.
А в 1579 году в Канаде отметился знаменитый Фрэнсис Дрейк. Путешественник во время своего кругосветного плавания (второго после Магеллана) посетил тихоокеанский остров Ванкувер, который сейчас входит в состав провинции Британская Колумбия.
Кстати, северо-западный проход искали многие мореплаватели. В частности, находившийся на испанской службе Иоаннис Фокас, более известный как Хуан де Фука, в 1592 году исследовал берега Северной Америки от Мексики до юга острова Ванкувер. Пытался найти проход и сэр Генри Гудзон, который стал первым европейцем, исследовавшим в 1610 году Гудзонов залив.
Генри Гудзон родился в 1570 году, но место и точная дата его рождения неизвестны, а погиб он в 1611 году в результате бунта на корабле. В 1610 году он отправился в экспедицию на корабле «Дискавери», взяв курс на север и прибыв к берегам Исландии 11 мая. Потом он подошел к Южной Гренландии, обогнул ее и взял курс на запад. У него было ощущение, что северный путь в Азию наконец-то найден. 25 июня он достиг пролива к северу от Лабрадора. Следующие несколько месяцев Гудзон потратил на исследование и картографирование побережья Северной Америки, а в ноябре его корабль застрял во льдах, и команда была вынуждена сойти на берег на зимовку.
Весной 1611 года Гудзон планировал возобновить исследования, однако команда корабля взбунтовалась, требуя возвращения домой. В июне 1611 года восемь человек из команды пошли домой, предварительно высадив Гудзона, его сына и еще семь матросов на гребную лодку, не оставив им воды и пищи. Больше о судьбе Генри Гудзона достоверно ничего не известно, и последующие поиски в 1612 году ничего не дали. Однако факт остается фактом: залив, открытый Гудзоном, в два раза больше Балтийского моря, и он теперь носит его имя. Также в честь Гудзона названы река, округ в штате Нью-Джерси, мост в Нью-Йорке и город в штате Нью-Йорк.
Глава четвертая
Жак Картье – французский Колумб
Историю Канады нельзя рассматривать, не упомянув французского капитана из Сен-Мало Жака Картье. Его весной 1534 года отправил в путешествие король Франциск I из ангулемской ветви династии Валуа.
Жак Картье получил приказ найти морской путь в богатые азиатские страны или найти в северо-западной Атлантике такие новые земли, которые могли бы обогатить Францию драгоценными металлами и камнями по примеру процветавшей в то время Испании. Франция же как раз перед этим потеряла «все, кроме чести», как выразился Франциск I, потерпев поражение от короля Карла V в Италии.
Первое впечатление бравого капитана из Сен-Мало от Канады было ужасным, и вот что он записал об этом в своем судовом журнале:
«Эта часть суши вообще не должна была бы называться землей, так как состоит исключительно из камней и ужасных шероховатых скал. Я высаживался на берег во многих местах, но не обнаружил на нем достаточно земли, чтобы наполнить хотя бы одну повозку. Я поэтому склонен думать, что это именно то место, которое Господь Бог отдал Каину».
Где же Жак Картье обнаружил такой «проклятый» ландшафт? Судя по всему, он попал на берег очень суровой местности, известной сейчас под названием Лабрадор и принадлежащей теперь к канадской провинции Ньюфаундленд. И все же вскоре капитану Картье повезло – он нашел узкий пролив, отделяющий Лабрадор от острова Ньюфаундленд. Пролив этот (сейчас он называется Бель-иль) привел его в огромный залив Святого Лаврентия, в южной части которого Картье обнаружил большой остров, известный под названием Остров Принца Эдуарда, являющийся теперь одной из десяти провинций Канады. После Лабрадора этот остров показался французу просто раем на земле: чудная теплая погода, ласкающие взор леса и поляны, поросшие густой травой, плодородная земля, удобные для стоянки судов бухты. Повернув у острова на запад, Жак Картье вскоре достиг материковой части Канады, точнее полуострова Гаспэ, составляющего сейчас часть канадской провинции Квебек.
Сойдя там на берег, он впервые встретился с жителями Канады, которых варяги когда-то в прошлом назвали «скрелингами». Колумб – много позднее – ошибочно принял их за жителей Индии, после чего они стали называться индейцами.
Первая же встреча с индейцами убедила Жака Картье в том, что он и команда его двух судов – не первые белые люди, с кем встречаются эти полуголые коренные жители Канады.
Между прочим, происхождение слова «Канада» точно неизвестно. Существует, правда, предположение, что слово «Канада» произошло от слова «каната», встречающегося в языке некоторых индейских племен.
Название Канада, данное коренными жителями части страны, на всю территорию которой оно ныне распространяется, не позволяет сомневаться в его этимологии. И мы должны отвергнуть предположения тех, кто хочет приписать ему европейское происхождение. Известно, что это слово на индейском диалекте означает скопление хижин, деревню.
Можно предположить, что, когда Картье спросил у индейцев, как они называют свою страну, они ответили ему – «каната», подумав, что он имеет ввиду индейскую деревню на берегу.
Жак Картье писал, что индейцы, завидев белых людей, сразу начали меновую торговлю. Этим они, по всей вероятности, занимались с европейцами уже не первый раз. Впрочем, держались индейцы очень осторожно и не подпускали к берегу своих женщин. Видимо, им было уже по опыту известно, что европейские моряки не всегда ведут себя как джентльмены по отношению к чужим женам и дочерям. Индейцев особенно интересовали изделия из металла, в обмен на которые они предлагали меха и все, что у них вообще было. В судовом журнале капитана Картье можно найти по этому поводу следующую запись:
«Туземцы проявляли невероятную радость при получении от нас различных вещей из железа и других товаров. Они танцевали, совершали различные обряды, поливали себе голову соленой водой и до того увлеклись меновой торговлей, что остались совершенно голыми. После этого они дали нам понять, что завтра вернутся вновь и принесут новые меха для обмена. Вообще же эти люди могут быть смело названы дикарями. Людей такого жалкого вида, как они, не найдешь, наверное, во всем мире».
Там же, на полуострове Гаспэ, 24 июля 1534 года произошла очень важная для дальнейшей истории Канады церемония, которую капитан Картье описал так:
«В присутствии индейцев мы соорудили большой 30-футовый крест, на который прикрепили герб с тремя лилиями и доску с надписью готическими буквами: „Да здравствует король Франции“. Мы водрузили на берегу этот крест, встали перед ним на колени и, сложив руки, стали молиться. После молитвы мы, показывая на небо, старались объяснить индейцам, что так мы получаем оттуда отпущение грехов. <…> Когда мы вернулись на наши суда, к нам направилась пирога, в которой находился индейский вождь, одетый в медвежью шкуру, в сопровождении своих трех сыновей и своего брата. Указывая на крест, он произнес большую речь, после которой стал показывать на лежащую позади него землю как бы желая сказать, что вся она принадлежит ему и что мы без его разрешения не должны были водружать на ней крест. Когда вождь кончил свою речь, мы стали протягивать ему топор, делая вид, что готовы обменять его на медвежью шкуру, в которую вождь был одет. Он сразу же согласился на такой обмен».
Таким образом, 490 лет назад на диком и суровом континенте, который Жак Картье все еще считал частью Азии, было символически положено начало европейской колонии, получившей впоследствии название Новая Франция. Упомянутый же капитаном Картье индейский вождь первым встал на путь, и по нему затем пошли очень многие коренные жители Канады, обменивавшие свои природные богатства и свой независимый образ жизни на дешевые стеклянные побрякушки.
Осенью того же года Жак Картье благополучно вернулся во Францию, захватив с собой, с разрешения вождя, двух его сыновей. Эти два индейца привлекли к себе большой интерес при королевском дворе. Рассказы же капитана Картье о том, что он видел в Канаде, не произвели большого впечатления на короля, не считая упоминания о том, что залив Святого Лаврентия, если следовать по нему на запад, может привести к богатым городам Азии.
Для выяснения этого вопроса Жак Картье был опять послан в Канаду в следующем 1535 году. Он получил 3000 ливров на подготовку второй экспедиции и достиг залива Святого Лаврентия уже в мае. Он обследовал его и убедился в том, что в самой западной его части он постепенно превращается в устье огромной реки. Река эта (по сути, канадская Волга) известна сейчас под названием реки Святого Лаврентия.
В этом путешествии Картье не сделал никаких важных открытий, так как большинство мест, которые он посетил, уже были известны французским рыбакам, которые даже дали названия нескольким мысам <…> Однако эта экспедиция не обошлась без плодов, поскольку привела к открытию реки Святого Лаврентия.
Поделиться книгой: