Спасти нельзя сдаться

К счастью, я не ошиблась в своем решении пообедать именно в этом заведении. И суп-пюре, и рыба оказались выше всех похвал, а сладкий пирог идеально дополнил горький вкус крепкого черного кофе. Еда оказалась настолько вкусной, что я намеревалась заказать что-нибудь еще и взяла в руки меню, дабы устроить себе гастрономический праздник. Однако не успела я открыть книжку, как мой телефон зазвонил. Я вытащила мобильный и посмотрела на дисплей.

Звонила Надежда Михеева. Интересно, что она мне скажет? Откажется от услуг телохранителя и принесет свои извинения? Или, наоборот, сообщит, что Стас согласен воспользоваться моей помощью и я могу приступить к работе?

Но я не угадала – и первая, и вторая теория оказались неверными. Голос Нади звучал встревоженно.

– Женя, простите за то, что произошло, когда Стас пришел… – сбивчиво проговорила она. – Я не думала, что так получится… Вы возьметесь его охранять?

– Ваш муж согласен воспользоваться услугами телохранителя? – уточнила я.

– Все несколько иначе… – мне показалось, что девушка всхлипывает. – Вы… вы уже далеко уехали, да?

– Нет, я поблизости, в кафе-ресторане «Есения», – пояснила я. – Заведение находится в паре кварталов от вашего дома.

– Пожалуйста, подождите меня, я буду минут через десять! – проговорила Надя. – Не уезжайте, я скоро буду…

– Хорошо, я никуда не тороплюсь, – заметила я. Надя нажала на «отбой», оставив меня размышлять о том, что все-таки произошло, когда я покинула квартиру Михеевых.

Ждала я ее недолго – вскоре после нашего телефонного разговора девушка вошла в кафе и сразу направилась к моему столику. Выглядела она не лучшим образом – бледная, осунувшаяся, с красными глазами и потерянным взглядом. Похоже, Надя плакала. Что ей наговорил Стас после того, как я ушла? Видимо, они крепко поссорились…

Она опустилась на стул напротив меня и проговорила:

– Женя, пожалуйста, помогите нам! Муж и слышать ничего не хочет, а я близка к нервному срыву…

– Надя, успокойтесь и расскажите, что произошло, – попросила я. – Вы поругались со Стасом?

– Хуже, – всхлипнула девушка. – Я не сдержалась, обозвала его эгоистом и трусом, а он сказал, что не хочет со мной разговаривать, и попросту ушел из дома! Где он сейчас, я не знаю, боюсь, что он сейчас себя не контролирует… Вдруг он пойдет прыгать с парашютом или еще что выкинет и разобьется насмерть?.. Я очень боюсь за него, помогите мне найти Стаса!

– Может, ему надо побыть одному и успокоиться? – предположила я. – Мне кажется, вы сгущаете краски…

– Нет! – воскликнула та. – Вы просто не знаете моего мужа! Он может натворить что-нибудь… Когда мы поссорились с ним из-за письма, он взял напрокат мотоцикл и носился на нем по трассе, якобы чтобы выплеснуть свои эмоции. Об этом я узнала гораздо позже, и сейчас, я уверена, он сделает нечто подобное! Как я жалею, что наговорила ему лишнего… Но я уже не могу терпеть его отношение к жизни, не могу постоянно бояться за него! Похоже, единственный выход – это развод, иначе я сойду с ума…

– Надя, пока лучшее, что вы можете сделать, – это успокоиться, – проговорила я. – Если вы настаиваете, я проконтролирую, чтобы с вашим мужем ничего не случилось. Но вы, в свою очередь, должны пойти домой, привести себя в порядок и постараться выкинуть из головы плохие мысли. Не спешите подавать на развод – боюсь, вы потом будете жалеть о своем скоропалительном решении.

– Да я уже не знаю, что я хочу… – прошептала девушка. – Единственное мое желание – это чтобы муж вернулся домой! Но как его найти?.. Он даже не сказал, куда едет! Выбежал из дома, сел в машину и укатил! На мои звонки и эсэмэски не отвечает, я ведь написала ему сообщение, в котором просила прощения за свои слова, но он меня игнорирует! А вдруг он попадет в аварию? Вдруг…

– От ваших предположений ничего не изменится, – я встала из-за стола и попросила счет у официантки. Потом продолжила: – Вот что. Стаса я найду, это я вам обещаю. Попытаюсь поговорить с ним, объяснить ситуацию. Вы, в свою очередь, должны идти домой и ждать нас в квартире. Хорошо?

– Да как вы найдете Стаса?.. – снова всхлипнула Михеева. – Я ведь понятия не имею, где он! Это невозможно – отыскать его в Тарасове… На поиски потребуется слишком много времени, и за это время неизвестно, что может с ним случиться! Вдруг его убьют?..

– Я же сказала, что найду вашего мужа, – повторила я, расплачиваясь за обед. – Хватит причитать. Идите домой, а я сообщу вам о результатах своих поисков!

– Как вы собираетесь его искать, если никто не знает, где он?..

– А это уже мое дело, – отрезала я. – Ждите моего звонка и не делайте глупостей!

Как ни странно, но мой строгий тон несколько отрезвил Надежду – она кивнула и, пообещав, что отправится домой, встала со стула. Из кафе мы вышли вместе, Михеева пошла к себе, а я села в машину и вытащила свой мобильный. Открыла нужную программу, после чего завела мотор и выехала на дорогу.

К счастью, пробок и заторов на моем пути не было – мне повезло, я даже миновала светофоры, только один раз зажегся красный свет и мне пришлось ждать разрешающего сигнала. Я старалась не превышать скорость, однако на некоторых участках дороги разгонялась, чтобы поскорее достичь цели. Понятия не имею, зачем Стасу понадобилось ехать на окраину города – быть может, его жена права и он собирается выплеснуть свою злобу каким-нибудь экстраординарным методом?..

Навигатор показывал, что я приближаюсь к Еланскому кладбищу. Какая нелегкая понесла Михеева на погост? Пока я этого не понимала. Кладбище было довольно большим, местами заброшенным и безлюдным. Я доехала до шлагбаума, где полагалось оставить машину, вышла из автомобиля и продолжила свой путь пешком. Шла я очень быстро, временами срываясь на бег, останавливаясь только затем, чтоб взглянуть на экран своего мобильного. Меня окружали надгробные плиты, кресты и оградки могил, кое-где густо росли деревья. Дорога становилась все более непроходимой, временами я продиралась сквозь густо росшие кусты и деревья, временами кружила по лабиринту, созданному нагромождением могил. «Настоящий город мертвых, где нет места живым людям», – подумала я про себя. Что Стас забыл здесь? Я надеялась, что скоро это узнаю…

Узкая, вертлявая тропинка пряталась и снова появлялась, теряясь в гуще зарослей и неожиданно возникая то тут, то там. Я слегка сбавила скорость – скоро я буду у цели. Осталось еще немного, буквально пару поворотов и…

Внезапно до меня донеслись чьи-то голоса и звуки борьбы. За густой порослью деревьев и кустов мне не было видно, что происходит, но, судя по всему, драка была где-то рядом. Я остановилась, прислушалась, потом свернула в сторону и, обогнув деревья, выбежала на глухой пустырь. Слева тянулись ряды могил, справа я увидела большую свалку мусора, а между ними разворачивалась эпическая сцена: двое бритоголовых парней удерживали Стаса Михеева, а еще двое наносили удары. В руках мужчин были тяжелые железные ломы, которыми те орудовали. Стас пытался уклониться от побоев, но противников было слишком много, и исход драки был предрешен.

Пользуясь тем, что меня пока не заметили, я в несколько прыжков ворвалась в бешеный круг обезумевших бандитов. Кто-то попытался вырубить меня железным ломом, однако я оказалась быстрее – резко ударила по пальцам вооруженного мужчины, и тот выронил свое оружие. Следующим ударом я нокаутировала своего противника, а потом молниеносно ударила ногой в живот второго бандита. Стас был почти без сознания – все его лицо было в крови и синяках. Я схватила лом, который выронил один из нападавших, и наотмашь ударила третьего преступника по голове. Четвертый отпустил Стаса и рванулся в сторону, спасаясь бегством. Но я не собиралась отпускать свою добычу – железный лом настиг бандита, удар пришелся по его затылку. Преступник тяжело упал на землю, лишившись сознания.

Стас ошалело смотрел на меня, пытаясь вытереть кровь с лица. Я увидела, что один из бандитов пытается добраться до железного лома, но пресекла его действия ударом по пальцам. Мужчина взвыл от боли, прижал покалеченную руку и попятился назад, к кустам.

– Стоять! – прикрикнула я, угрожая своим оружием. – Всем оставаться на местах, иначе я за себя не отвечаю! Попытаетесь сбежать – убью!

Моя угроза подействовала – оставшиеся в сознании бандиты уже поняли, что шутки со мной могут им дорого обойтись, и попыток к бегству не предпринимали. Я вызвала полицию и «Скорую помощь», а потом подошла к одному из нападавших. Вытащив свой револьвер, с которым я никогда не расстаюсь, нацелила оружие на голову мужчины, другой рукой продолжая держать лом, и проговорила:

– Быстро отвечай, кто вы такие и зачем напали на человека?

Бандит таращился на меня широко раскрытыми глазами. Я внимательно посмотрела на его лицо. Бледное и худое, с безумными глазами, желтушной кожей… Зрачки мужчины были сильно сужены, что еще раз подтвердило мою догадку. Зверская агрессия, с которой нападавшие расправлялись со Стасом, наверняка была вызвана приемом психоактивных веществ. Стало быть, четверо бандитов находились под воздействием наркотиков.

– Почему вы пытались убить этого мужчину? – угрожающим тоном спросила я, щелкнув предохранителем на оружии. – Выбирай: либо отвечаешь, либо я стреляю!

– Он… его надо было избить… – заплетающимся голосом произнес мужчина. – Нам обещали дозу, если мы это сделаем…

– Кто он? – задала я новый вопрос.

– Не знаю… Мы зовем его «кладбищенский сторож»… – прохрипел преступник. – В черном, капюшон на голове…

– Мужчина? – уточнила я. – Рост высокий или низкий?

– Не помню, он или она неожиданно появился. Похоже, немой, на записке было напечатано, что за дело нам будет по дозе… Часть отдал сразу, вторую мы бы получили после того, как пришлем фото и видео. «Кладбищенский сторож» дал фото, этот человек часто тут бывает.

– Куда пришлете?

– Сообщит позднее, вроде сам как-то узнает, что мы справились с заданием.

В принципе, ничего сложного. Если таинственный «кладбищенский сторож» присматривает за Стасом, то выяснить, что того избили – или даже убили, – не проблема.

– Как вы узнали, что сегодня он приедет на кладбище? – спросила я. – Вам об этом сказал ваш заказчик?

– Нет. Мы часто тут тусим, здесь никого нет. Могила была указана, к которой он приходит. Вот, здесь она… Поэтому мы караулили…

Внезапно наркоман закатил глаза и задергался в конвульсиях. Изо рта у него пошла пена, мужчина упал на землю, издавая нечленораздельные звуки. «Видимо, у него припадок, – решила я, – непохоже, что он притворяется». Я подошла к другому бандиту, который на вид показался мне более вменяемым, задала ему те же вопросы. Преступник отвечал медленно и неразборчиво. Зрачки его глаз были сужены, как и у первого наркомана. Я поняла, что все четверо находились под воздействием наркотика, вызывающего сперва сильную агрессию, а потом конвульсии. Но оба бандита говорили одно и то же – Стаса заказал некто по прозвищу «кладбищенский сторож», человек этот был неопределенного пола и возраста, вслух ничего не говорил. Пока я пыталась допрашивать наркоманов, Михеев молча сидел на земле, наблюдая за моими действиями. Я поняла, что вряд ли мне удастся добиться от нападавших нормальных ответов, поэтому подошла к пострадавшему Стасу. Не сводя глаз с наркоманов, я осмотрела раны на лице и руках Михеева. К счастью, повреждения были неглубокими, я успела вовремя. Однако не исключено, что у Стаса было сотрясение мозга, все-таки несколько ударов пришлось по голове. Михееву повезло, что бандиты били не прицельно, нанося побои куда придется. Тем не менее на плече мужчины кровоточила рана от железного лома, на руках я увидела синяки и царапины. Стас был в сознании, но говорить ему было трудно.

– Вы знаете этих людей? – спросила я его. Пострадавший отрицательно покачал головой.

– Зачем вы приехали на кладбище? – продолжала я свои расспросы. Стас облизнул пересохшие губы и прошептал:

– Дайте воды…

К сожалению, питьевой воды у меня с собой не было, я надеялась на скорый приезд медицинской помощи и полиции.

– Потерпите немного, – проговорила я. – Вы можете сейчас говорить?

– Да… – с усилием прохрипел Михеев. – Здесь могила матери… Я часто тут бываю…

Приехала полиция и «Скорая», бандитов арестовали. Я объяснила полицейским, что произошло, ответила на ряд вопросов, пока Стасу оказывали помощь. После Михеева отвезли в больницу, я поехала за ним на своей машине. Мужчине дали обезболивающее и промыли рану. По словам врача, Стас находился в состоянии болевого шока, вызванного многочисленными ушибами и ранениями.

В больнице Михееву обработали раны, врач выписал необходимые лекарства. Как я и предполагала, Стасу крупно повезло – жизненно важные органы не были задеты, серьезных травм бандиты нанести мужчине не успели. Стас понемногу приходил в себя: сказывалось действие обезболивающих препаратов. Оставаться в больнице он не захотел, попросил меня отвезти его домой.

– Пожалуйста, не рассказывайте Наде подробности… – попросил он, когда мы дошли до моего автомобиля. – Не хочу ее волновать…

– Интересно, как вы собираетесь скрыть от жены, что произошло на кладбище? – хмыкнула я. – Вы, извините уж за прямоту, сейчас выглядите не лучшим образом.

– Знаю… – пробормотал Михеев. – Простите, что повел себя как законченный идиот сегодня. Но я и в самом деле думал, что эти письма и испорченные тормоза – банальное совпадение…

– Я рада, что вы изменили свое мнение, – заметила я. – Теперь-то вы не сомневаетесь в том, что вас пытаются отправить на тот свет?

Стас промолчал, потом вдруг спросил:

– А как вы меня нашли? Надя не знает, что я езжу к матери на кладбище… Я не рассказывал ей об этом…

– У меня свои методы, – хмыкнула я. – Помните, когда вы ссорились с женой, я сидела на диване в гостиной? Вы еще швырнули свою сумку на диван. Так вот, я на всякий случай установила в ней «жучок», и мне были известны все ваши передвижения по городу. Если бы я этого не сделала, вряд ли бы вы со мной сейчас разговаривали.

– Вот как… – он замолчал. – То есть вы за мной следили.

– Да, и мои действия спасли вам жизнь. На кладбище безлюдно, а преступники, которые вас избивали, находились под действием наркотиков. Они бы вас убили, не появись я в нужное время в нужном месте.

– Ловко вы с ними расправились, – заметил Стас. – Прямо как в американском боевике. Думал, такое только в фильмах бывает – одна против четверых…

– Теперь знаете, что и в жизни подобное встречается, – пожала плечами я. – Но оставим лирические отступления; раз вы милостиво согласились принять мою помощь, мне хотелось бы услышать от вас ответы на ряд вопросов. Вы готовы сотрудничать со мной? От этого зависит ваша безопасность.

– Похоже, придется… Только прошу вас, уберите «жучок» из моей сумки, мне не хочется ее выкидывать…

Сумка Стаса, в которую я поставила прослушку, находилась у него в руках – мужчина никогда не расставался с этим аксессуаром. Даже после драки с наркоманами, находясь в полубредовом состоянии, мужчина поднял сумку с земли и держал ее при себе. Я пожала плечами и проговорила:

– Как скажете. Только одно условие: пожалуйста, без моего ведома и без моего присмотра не сбегайте никуда. Если, конечно, вам дорога ваша жизнь.

– Обещаю…

– Когда я отвезу вас домой, так и быть, вытащу «жучок», – проговорила я. – Пока мы едем, расскажите мне о письмах. Вы утверждаете, что это все – чья-то злая шутка, правильно? И что в прошлом вы не совершали никаких поступков, которые могли бы повлечь чью-то ненависть?

– Я не лгал, – коротко ответил Михеев. – Я действительно не знаю, о чем говорилось в этих записках. За что я должен поплатиться, мне неизвестно. Я никому не делал ничего дурного, не понимаю, почему на меня открыли охоту.

– Пока мы с вами наедине, расскажите мне о ваших связях, – велела я. – Все, без утайки. Я вам гарантирую, что ваша жена не узнает о том, что вы мне сейчас расскажете. От вашей честности зависит ваша же безопасность.

– Да мне и рассказывать не о чем, – вздохнул Стас. – Если вы спрашиваете о женщинах, с которыми я встречался до того, как познакомился с Надей, то ничего интересного я рассказать не могу. Так, мимолетные романы, которые, как правило, ничем не заканчивались. До встречи со своей женой я ни в кого серьезно не влюблялся, и все мои попытки наладить личную жизнь заканчивались провалом. Я тогда даже думал, что со мной что-то не так – вроде внешне я не урод, зарабатываю неплохо, глупым себя тоже не считаю, а вот женщины во мне видели только спутника на одну ночь. Самые долгие мои отношения с противоположным полом длились две недели, в течение которых моя дама сердца старательно выносила мне мозг. То требовала, чтобы я ей дарил дорогие подарки, то просила оплатить поездку на курорт, куда она собиралась без меня, то клянчила денег на новую сумочку… Я понял, что девушка просто ищет себе спонсора, и, как оказалось потом, был прав. У нее был парень, но он не так много зарабатывал, как я, вот она и решила обогатиться за мой счет. И на курорт, который я ей оплатил, она поехала со своим молодым человеком, даже не пытаясь это скрыть. Выкладывала фото в социальной сети, на которых она со счастливой улыбкой обнимает своего бойфренда… Я порвал с ней отношения, что неудивительно. И после того случая долго еще не мог прийти в себя, а с женщинами предпочитал не заводить близких отношений.

– Обычно вы бросали женщину или она вас?

– Расставались по обоюдному согласию, – пожал плечами Стас. – Без скандалов, истерик и слез. В принципе, это единственное, что меня радовало. Я уже ни на что особо не надеялся, решил, что семьи у меня никогда не будет, но встретил Наденьку. Я влюбился в нее как мальчишка, такого со мной никогда не было. И она, к моему счастью, ответила мне взаимностью. Мне казалось, что мы понимаем друг друга с полуслова, единственной каплей дегтя в бочке меда стало то, что Надя не понимала моих увлечений. И до сих пор это камень преткновения: она все время пытается меня переделать, лишить меня того, что я называю настоящей жизнью…

– И что, по-вашему, настоящая жизнь? – поинтересовалась я. Михеев задумался, а потом проговорил:

– Настоящую жизнь можно понять тогда, когда ты несешься на бешеной скорости с крутого склона ледяной горы на горных лыжах. Настоящая жизнь – это ощущать себя птицей, вольной и свободной, смотреть с высоты птичьего полета на реки, холмы и овраги, города и села. Настоящую жизнь можно увидеть на глубине океана, когда перед тобой открывается неведомый, таинственный мир. Жизнь – это полет, свобода от страха, игра со смертью. Только тогда я ощущаю себя настоящим, живым. А то, что происходит в обычном мире людей, – работа, походы по магазинам, посиделки с друзьями и прочее, – всего лишь жалкое существование, прозябание. Я хочу ощущать этот мир, хочу дышать полной грудью, хочу наслаждаться каждым мигом и всем спектром эмоций, которые только может чувствовать человек… Другим людям меня не понять, они заперты в тесной клетке своих мелочных желаний, стремлений и страхов. Мало кто решается раздвинуть грани возможного, мало кто бросает вызов собственной смерти. Но тот, кто хотя бы раз почувствует настоящий вкус свободы, тот постоянно будет искать это ощущение…

– То есть рискуя собой просто так, ради адреналина, вы чувствуете себя счастливым? – уточнила я. Стас пожал плечами.

– А что в этом такого? Вот вы, Евгения, вы же тоже постоянно на волоске от смерти, верно? Вы подставляетесь под пули, вступаете в схватку с преступниками, как сегодня, вы ведь тоже играете в прятки со смертью! Ходите по лезвию бритвы, верно?

– Вы правы, вот только наши с вами ситуации несколько отличаются, – заметила я. – Я рискую собой не потому, что мне это так нравится, а по той причине, что по-другому невозможно. Я работаю телохранителем, и подставляться под пули, защищая доверенную мне жизнь, – моя прямая обязанность. И мне кажется, что риск ради риска – идея не слишком здравая.

– Каждому свое, – пожал плечами мужчина. – У вас один взгляд на вещи, у меня другой. Вы живете так, а я иначе. Человек должен иметь свое мнение, и оно имеет право на существование.

– Спорить с вами я не буду, – проговорила я. – Скажите, до той аварии и до получения писем с угрозами вступали ли вы с кем-нибудь в конфликт? Быть может, на работе произошла ссора с клиентом или коллегой? Подумайте хорошенько, вы могли не придать этому значения, но для меня любая деталь очень важна.

– Я стараюсь ни с кем не ссориться, – произнес Михеев. – На работе… Да вроде с другими сотрудниками «Ориона» у меня нормальные отношения, клиенты бывают разные, но я пытаюсь к каждому найти свой подход. Порой возникает непонимание с женщинами, для которых я провожу индивидуальные тренировки. Случается, что какая-нибудь особа пытается завести со мной более близкие отношения, но я сразу говорю, что женат. Любовницы мне не нужны, я люблю свою Надю.

– Простите за бестактный вопрос, но были ли у вас связи на стороне? – спросила я. – Пожалуйста, ответьте честно. Возможно, на вас затаила злобу какая-то женщина, с которой у вас случился роман…

– Я Наде верен, не знаю, как вам доказать это, так что придется поверить мне на слово. И изменять жене я не собираюсь.

– Хорошо, в ваших же интересах говорить мне правду, – кивнула я. – Трем людям никогда не стоит лгать – личному врачу, адвокату и, добавлю от себя, телохранителю. От этого зависит ваша жизнь.

– Знаю, – коротко произнес Михеев. – Но я вам еще раз говорю, что понятия не имею, кому и когда я умудрился перейти дорогу…

– А какие у вас отношения с братом?

– С Владом? Мы практически не общаемся. У него семья, вроде свой бизнес в столице, в Тарасове он и не бывает. Получается, и отношений-то у нас с ним толком нет. Обижаться на меня ему не с чего. Квартиру родительскую мы с ним продали, деньги честно разделили.

– Вы давно знаете водителя вашей жены, Алексея Владимировича Шарапова? – задала я новый вопрос. – Какие у вас с ним отношения?

– Да никаких, Шарапов – водитель, которого Наде предоставило модельное агентство, – пожал плечами Стас. – Он давно уже работает у нас…

– Быть может, Шарапов надеется быть не просто водителем Надежды? – предположила я. – Вы могли помешать ему, если он имеет виды на вашу супругу…

– Ну вы меня рассмешили! – воскликнул мужчина. – Шарапов – примерный семьянин, он гораздо старше Наденьки, к тому же у него жена и дети! У него нет причин меня убивать!

– Где был водитель Нади в ночь перед аварией? Вы можете сказать?

Стас задумался, потом проговорил:

– Он привез Надю вечером после работы, а потом поехал к себе домой. Да, точно, поздно вечером он был дома, Надя звонила при мне Алексею Владимировичу часов в одиннадцать, чтобы сказать, что утром его услуги ей не понадобятся и у нее выходной. А трубку взяла жена Шарапова Елена, потому что Алексей Владимирович укладывал младшую дочку спать. Я это точно помню. Учитывая то, что Шарапов живет далеко от нас, на другом конце города, вряд ли он стал бы ночью ехать обратно и прокалывать колесо в моей машине. Проще было бы задержаться и сделать это до отъезда домой.

– Быть может, он так и сделал? – предположила я. – Колесо могли проколоть не ночью, а поздно вечером!

– Тоже не сходится, я вечером ездил в магазин – домработница уже ушла домой, а Наде захотелось выпить кефира, она жаловалась, что уснуть не может от голода. Творог ей согласно диете уже было нельзя, а кефир – можно. Вот мне и пришлось ехать в круглосуточный супермаркет, чтобы найти именно тот кефир, который заказала жена. И тогда с машиной все было в порядке.

– Получается, у Шарапова есть алиби… – задумчиво проговорила я. – Ладно, водителя я еще проверю. Что вы можете сказать о вашей домработнице, Вере Алексеевне? Она у вас давно на хозяйстве, как, по-вашему, есть ли у нее мотивы для преступления?