Двор фэйри

Скоро раздались тяжёлые шаги. Все напряжённо обернулись. Ведь они совсем не знали этот остров и кто обитал в здешних лесах. Если тут населяли крупные хищники, это было не лучшей ситуацией. Сейчас только Эльда могла дать отпор. К счастью, это вернулся Тайрон, он нес двух птиц, похожих на куропаток.

— О, Мийфа, тебя нашли? — при виде волшебницы волк обрадовался. — А я тут, пока тебя искал, парочку диких птиц подловил — нам как раз не мешало бы подкрепиться.

При упоминании еды живот Мийфы тут же откликнулся громким бурчанием. Девушка покраснела.

— Что это за птица? Я такой раньше не видел, — Доляк с интересом рассматривал добычу Тайрона.

— Понятия не имею. Видимо, такая птица обитает только на этом острове, — предположил волк и принялся очищать дичь от перьев.

— Почему ты заключил, что это остров? — спросила Эльда.

— Мы находимся на западе. Я ходил на другие стороны света и постоянно приходил на морской берег. Если земля со всех сторон окружена морем, выходит, это остров. Логично?

С этим никто спорить не стал.

— А где Дрен? — спохватилась Мийфа.

— Что так за него переживаешь? Погуляет — вернётся. Не маленький! — фыркнула Эльда.

— Почему ты так к нему враждебно относишься? — поинтересовался Сайрес.

— Нельзя верить тому, у кого руки по локоть в крови!

Мийфа дёрнулась, словно Эльда нанесла ей пощёчину, хотя резкие слова предназначались не ей. Конечно, она сознавала, что нельзя оправдывать или жалеть человека, который совершил страшный грех — лишение жизни. Но Дрен в её представлении никак не ввязывался в образ убийцы. Может ли это быть ошибкой?

— Вот, я же говорила! — заявила Эльда, вырвав Мийфу из размышлений. — Что, не нашёл ничего? — язвительно поинтересовалась она у только что подошедшего Дрена.

— Заткнись! — огрызнулся Дрен. Тут его взгляд упал на Мийфу. Парень внезапно прижал девушку к себе. Мийфу обдало теплом. Она услышала частое чужое сердцебиение. Щёки девушки стали горячими, когда она осознала, насколько сильно Дрен её обнимает.

— Дрен, отпусти. На нас смотрят, — тихо пробормотала она.

— Я рад, что ты в порядке, — Проклятый не обратил внимание на её слова.

Мийфа отстранилась и отодвинулась. Жар долго не сходил с её лица. Дрен разочарованно посмотрел на неё, но настаивать не стал.

Тем временем Тайрон быстро очистил пару куропаток от перьев. Из поясного мешочка он вытащил травы и втёр их в розовые тушки. Волк объяснил, что эти травы он собрал в лесу. Они послужили приправой для дичи. К тому же, Тайрон собрал немного ягод и корений и поделил их, убедив, что они съедобные. Потом, пожарив птиц, команда отдала одну тушку Сайресу, а другую поделила между собой.

Насытившись, Непобедимые принялись обсуждать дальнейшие действия.

— Как мы выберемся отсюда, если не знаем, что это за остров? — задала самый важный вопрос Мийфа.

— Улететь мы не можем, потому что Сайрес повредил крыло, — Эльда посмотрела на дракона. — Остаётся только уплыть, но и тут загвоздка: нет такого судна, что выдержит такую тушу.

— Я бы попросил быть повежливее, — отреагировал Сайрес.

— Это правда! — отрезала Эльда. Доляк поторопился их успокоить. Дрен усмехнулся, посмеиваясь над воительницей и заколдованным княжичем, но остальные ничего смешного не находили. Сейчас они находились в неизвестной точке мира и понятия не имели, как выбраться отсюда. Ссоры здесь были не к месту.

— Эльда права: улететь мы не можем и уплыть тоже. Остаётся только ждать, когда крыло Сайреса заживёт, — заключил Тайрон, как всегда оставаясь невозмутимо спокойным. Никто не спорил с ним, потому что признавали его правоту. — А сейчас, нам следует расслабиться и отдохнуть. Завтра будем исследовать остров. Нужно собрать побольше провизии и отыскать источник чистой воды.

Когда Тайрон сказал это, на Мийфу сразу же накатила сильная усталость. Девушка ещё не полностью пришла в себя после атаки фэйри, так ещё сытость способствовала утомлению. Тело требовало отдыха, голова — расслабления. Мийфа заключила, что хороший сон ей действительно не помешает. К тому же, солнце клонилось к зениту, что подгоняло погрузиться в царство сновидений.

Пожелав друзьям спокойной ночи, Мийфа легла на мягкий песок, подложила под голову руку (другой сжала гримуар) и скоро погрузилась в сон.

Глава 9. Ночное уединение

Мийфа легла спать первой. За ней последовали остальные. Но за костром следовало следить, поэтому команда бросила жребий, кто начнёт стеречь огонь. Дрен стал первым; парень не возражал. Вскоре все улеглись спать. Когда дыхание друзей стало мерным и спокойным, Дрен подкинул несколько палок в огонь и уставился на пламя. Красно-оранжевые язычки весело потрескивали, нарушая ночную тишину. Глядя на пламя, Проклятый ловил себя на мысли, что в огне танцуют силуэты. Но это игра воображения.

Вокруг царила тишина. Хоть рядом находились друзья, Дрен чувствовал одиночество. Свет от огня разгонял темноту, но ему всё равно было темно. Мысли были столько же мрачны.

В Тартарме Проклятый провёл всего несколько лет, но для него они казались целой вечностью. Там царили холод, тьма и отчаяние. В том мире содержались жестокие преступники, у которых руки по локоть в крови. Как и у него. Впрочем, всеми этими личностями руководила кровожадность, а Дрена… Его на грех вела совершенно иная причина. Если бы была другая возможность, он бы без сомнений за неё ухватился. Но прошедшее не вернуть.

Его назвали Проклятым за лишение жизней несколько тысяч человек за одну ночь. Его боялись, ненавидели, проклинали. Дрен не винил окружающих за осуждение, но они понятия не имели о причинах, что подвинули его к ужасному преступлению.

Дрен перевёл взгляд на спящую Мийфу. Как бы мелкая отреагировала, узнав правду о нём? Испугалась? Возненавидела? Дрену не хотелось увидеть в голубых глазах ни страха, ни гнева, ни ненависти. Почему-то ему стала важна Мийфа, её присутствие, её мнение.

Годы, проведённые в Тартарме, оставили глубокий отпечаток на душе Дрена. Он потерял надежду на лучшее. Тартарм — тюрьма и арена, где каждый борется за свою жизнь. Убивать там считалось нормой. Но Дрен не хотел бороться за жизнь. В каждой битве с чудовищем он звал смерть, чтобы она забрала его и прекратила страдания. Но судьба, словно насмехаясь над ним, сохраняла ему жизнь. Дрен проклинал себя и весь мир. Всего за одну ночь он потерял всех, кого любил. Лишился их собственными руками.

Был ли он у него выбор тогда? Любой ответит, что был, но Дрена этого выбора изначально лишили.

С тяжёлым вздохом Дрен поджал колени к груди и закрыл в них лицо. Как маленькая улитка прячется в раковине, так он пытался укрыться от всего мира.

Раньше Дрен ни о чём не думал, кроме смерти, но в последнее время его мысли текли совсем в другое русло.

"Почему я так одержим мелкой? Что в ней есть такового, что важно мне?"

Он вспомнил их встречу.

В тот день Дрен безутешно бродил по Тартарму. Он снова выжил в очередной схватке с чудовищем, что собиралось его съесть. Парень не столько устал физически, сколько душевно. Бродя по мокрой земле и размышляя, когда же кончится этот кошмар, Проклятый неожиданно кое-что заметил. Во мраке что-то блестело. Присмотревшись, Дрен узнал необычный свет. Это было очень странно и необычно. За всё время в Тартарме он ни разу не встречал подобного явления.

Впервые за многие месяцы всполохнуло что-то в отчаявшееся душе. Нет, не надежда. Интерес. Что это за свет? Откуда он взялся в этом прогнившем тёмном мире? Впрочем, делать было нечего, и Дрен направился в сторону света.

По мере приближения света становился ярче. Скоро он так больно бил в глаза, что Дрену пришлось прикрыть их рукой.

Потом он почувствовал изменения в воздухе. Стало легче дышать. Свет оставался таким же ярким, но больше не бил в глаза. Дрен осмотрелся и понял, что находится в лесу. Настоящем, зелёном, кишащим жизнью. Парень прикрыл глаза, вздохнул воздух с ароматом смолы и рассмеялся. Он выбрался! Выбрался из адского места! На него накатил прилив счастья, которого он уже не наделся испытать.

— Я выбрался! Этот чёртов Тартарм позади! Ха-ха-ха-ха!

Дрен долго смеялся, пока не кончились силы. Со смехом прошла и радость. Парень успокоился и задумался, что делать дальше. Куда поддаться? Вряд ли его примут, узнав тёмное прошлое. Где такое место, в котором не знали Проклятого?

Размышления прервали многочисленные шаги и голоса. Дрен прислушался. Некая группа шла через лес. Он расслышал, как путники говорили о каком-то жертвоприношении и в грубой форме обращались к девушке. Предчувствуя неладное, Проклятый подобрался ближе и выглянул из зарослей.

Группа из четырёх человек в тёмных балахонах и масках выглядела крайне подозрительно. Самый высокий и широкоплечий тип тащил на плече связанную девушку с мешком на голове. Ублюдок пускал на неё похабные слова и даже шлёпнул по бёдрам. Пленница изо всех сил сопротивлялась и извивалась.

Дрен понял, что девушку похитили и собирались принести в жертву. Вряд ли богине Даре. Нигде не подтверждалось благосклонность Прародительницы к кровавым подношениям. Какая разница, ни об этом сейчас надо думать!

Дрен мог просто пройти мимо и не вмешиваться. Эта девушка ему никто. Зачем ему неприятности? Но с другой стороны парню некуда было идти, а вот девушка, если её спасти, могла помочь ему.

Решив так, Дрен вооружился косой и атаковал злодеев в балахонах.

Пленницу он легко отбил у громилы и сорвал с её головы мешок. Длинные золотистые волосы рассыпались по плечам и спине. Девушка подняла на него удивлённый и испуганный взгляд глубоких голубых глаз, что сильно выделялись на красивом бледном лице. Ещё Дрен отметил её тонкую и лёгкую талию, будто девушка скудно питалась. В его руках она словно весила не меньше перышка.

Девушка выглядела маленькой, хрупкой и беззащитной. У Дрена возникло внезапное желание защитить ее от всего зла. Что он и сделал.

Так он познакомился с Мийфой Валетэйм. Ещё тогда, в первый день их знакомства, она глубоко запала ему в душу. Девушка оказалась необычной, в чём Дрен после убедился, и он поклялся самому себе, что будет следовать за ней и оберегать от любых опасностей.

Если бы у Дрена спросили причину такого сильного желания защитить Мийфу, он бы сослался на их договор на крови. Это клятва, которую ни в коем случае нельзя нарушать, иначе нарушитель заплатит жизнью. Дрену не менее важно отыскать и наказать того человека, по вине которого его заключили в Тартарм, но его больше волновало другое. Почему ему так радостно и одновременно волнительно находится рядом с Мийфой? К Дрену закрались мысли, касательно его отношений с волшебницей, но он решил пока с ними повременить.

"Мои чувства к мелкой сейчас не самое важное. Мне нужно отыскать того ублюдка, чтобы не повторить той трагедии…"

Мысли Дрена прервал шорох. Вздрогнув, парень обернулся, ожидая появления ночного хищника. Но это шевелилась проснувшаяся Мийфа. Девушка подняла на него сонный взгляд.

— Дрен?..

— Ты чего не спишь, мелкая? — полушепотом спросил парень, чтобы никого не разбудить.

— М-м… — Мийфа протёрла глаза. — Мне приснился кошмар.

— Снова видение?

— Нет. Мне снилась смерть Блэйр.

Дрен вспомнил тот страшный день. Мийфа вознамерилась вытащить из Лехарского приюта свою единственную подругу. Проклятому ничего не оставалось, как следовать за компаньонкой. Но их старания оказались бессмысленными. Приют опустел, а Блэйр, едва спасшись от петли, погибла. Дрен с содроганием вспоминал посиневшее, перекошенное от ужаса лицо несчастной. И Мийфа над погибшей рыдала навздрыв.

Некстати, Дрен ещё вспомнил, что гибель Блэйр совпала с днём рождения Мийфы.

— Дрен, можно мне посидеть с тобой? — тихим надломленным голосом попросила девушка. Она выглядела уставшей, опустошённой, одинокой. Совсем как в день гибели Блэйр. Дрен молча кивнул. Мийфа поднялась, подошла тихо, словно не касаясь песка, и села рядом парнем.

Какое-то время они сидели в ночной тишине и смотрели на догорающий костёр. Дрен подкинул несколько веток в огонь. Мийфа неосознанно прижалась к парню и коснулась головой плеча. Дрен посмотрел на неё, но ничего не сказал. Её соприкосновения не вызывали у него никакого отторжения. К тому же, он видел, что девушке тяжело из-за воспоминания о Блэйр.

Тишину разорвал крик ночной птицы. Пара обернулась на звук, но быстро успокоилась, убедившись в безопасности. Мийфа снова прильнула к боку Дрена.

— Наверное, птица кричит от одиночества, — прошептала она, будто сама себе. — Дрен, тебе бывает одиноко? — волшебница повернулась к парню.

— Бывает, — ответил Дрен, не отводя взгляда от огня, будто боялся встретиться с ней взглядом.

— Это влияние Тартарма? — догадалась Мийфа.

— Наверное, — мрачно ответил Проклятый. Мийфа поняла, что задела слишком личное для парня, и поспешила извиниться:

— Извини, пожалуйста.

— Ничего, — отрешённо ответил Дрен. Потом между ними снова повисло молчание. Парень и девушка сидели у костра, прижимаясь друг к другу. Они не разговаривали, но тишина не угнетала. Умиротворение окутало их. Единственным звуком служил треск язычков пламени. Каждый думал о своём и ничто не мешало этой идиллии.

— Дрен, — тихий голос Мийфы мягко разорвал молчание, — я хочу поблагодарить тебя.

— За что? — Дрен удивлённо повернулся к ней.

— Ты всегда защищаешь меня, с первого дня знакомства. Знаю, мы заключили договор в помощи друг другу, но мне приятно осознавать, что мы стали друзьями. Я ценю всё, что ты для меня делаешь. Если бы ни ты, я бы погибла, сошла с ума от потери Блэйр или осталась в рабстве. Ты спас меня от всего этого. Спасибо. Клянусь, что бы не произошло дальше, я ни за что не оставлю тебя.

Дрен не знал, что ответить. Как давно ему не говорили столь приятных слов? Наверное, никогда в жизни. Он понял, как дорог и много значит для мелкой, что он важен ей. Что может быть лучше, как не быть нужным кому-то? По груди растеклось приятное, щемящее, согревающее тепло.

Пока Мийфа говорила, Дрен не сводил взгляда от её лица. Его взгляд блуждал по мягким чертам, голубым глазам, обрамлёнными пушистыми ресницами, ровному носику, высоким румяным скулам и розовым губам. Остановившись на них, Дрен внезапно задержал дыхание. Они так заманчиво двигались. Их яркий цвет напомнил лепестки роз. Дрен вспомнил, как однажды целовал Мийфу, во время заключения договора, но тогда это было сложно назвать поцелуем, скорее передачей крови. Парень вдруг осознал, что совсем не знает их вкуса. Надо исправить это опущение.

— Дрен, что с тобой? — Мийфа заметила странный немигающий взгляд на себе. Парень смотрел на неё, словно выискивая что-то. Янтарные глаза сияли не меньше звёзд.

Горячая рука внезапно коснулась её щеки и нежно погладила. Девичье лицо запылало жаром, по спине пробежали щекотливые мурашки. Дрен оказался слишком близко к ней, из-за чего она почувствовала его тёплое дыхание.

— Спасибо, Мийфа, — прошептал Дрен, слишком тихо и необычно ласково.

К её губам прикоснулись чужие. Дрен, прикрыв глаза и прижав девичью талию, вовлек девушку в глубокий поцелуй. Он касался нежных губ ласково и осторожно, словно боясь напугать или навредить. По позвоночнику прошлась приятная дрожь. Так горячо, так сладко.

Мийфа была поражена такому. Лицо пылало, весь воздух словно исчез. Однако девушка не спешила отталкивать парня, наоборот, осторожно приобняла его плечи и несмело ответила на поцелуй. Чувственно, нежно, волнительно.

Не чувствуя отторжения от Мийфы, Дрен осмелел и углубил поцелуй. Язык раздвинул губы, проник в горячий ротик и принялся изучать полость. Он ласкал небо и играл с её языком, вызывая у девушки лёгкий стон.

Теперь он знал насколько приятно целоваться с мелкой.

Но поцелуй начал вызывать более сильное, с трудом контролируемое желание. Дрен учащённо задышал, не прекращая настойчиво целовать Мийфу. Ему было мало этого — его тело желало настоящей близости.

Мийфа удивилась внезапным отстранению Дрена. Но он по-прежнему не отпускал её талию, даже не ослабил хватку. Тяжело дыша, она подняла на него взгляд. Янтарные глаза покрыла пелена. В них таилось что-то незнакомое.

— Дрен?..

Мийфа не успела ничего толком сказать — Дрен поцеловал ее в шею, вызвав волну удовольствия. Волшебница не понимала, что с ней творится. Все действия Дрена были приятны и непонятны одновременно. Руки, не подчиняясь её воле, крепче схватились за крепкие плечи.

— Дрен… — выдохнула Мийфа, зажмурившись.

Внезапно Дрен отпрянул и отпустил её. Мийфа подняла на него недоумённый взгляд. По глазам парня читалось необычное желание, возбуждение и страх. На удивление, девушка была вовсе не против его действий, но не понимала, что двигало им.

— Извини, — пробормотал Дрен и быстро ушёл от костра, словно пытаясь от чего-то убежать.

Мийфа осталась сидеть на месте, переводя дыхание. Несмотря на прохладный ночной воздух, её не покидал жар. Нет, не от огня. Это тепло оставил ей Дрен. Поцелованные губы и шея ещё горели, словно там остались ожоги. В душе почему-то осталось разочарование: она не хотела, чтобы Дрен прекращал свои действия. Почему?

Мийфа с тяжёлым вздохом вернулась к гримуару и легла спать. Но сон никак не шёл. Чувства никак не покидали и разрывали ей душу. Её по-прежнему терзали их отношения с Дреном. Поделиться и попросить совета у друзей она не могла. Не потому, что они сейчас спали, а потому, что было стыдно сознаваться. Мийфа хотела самостоятельно определиться со своими чувствами.

"У меня будет время решить всё. Сейчас я должна думать о противостоянии с лавкрафтами — это самое главное!" — напомнила себе волшебница. Подушечки пальцев нежно прошлись по кожаной обложке гримуара. От книги исходило тепло, как от живого существа, словно волшебный артефакт желал поддержать хозяйку.

Мийфа улыбнулась и наконец-то погрузилась в мир сновидений.

Глава 10. Чужаки

Прошло несколько дней после того, как Непобедимые по вине фэйри попали на необитаемый остров. Крыло Сайреса ещё не зажило, но шло на поправку, что не могло радовать и давать надежду. Команда исследовала остров, набрала съестные припасы, нашла ключ чистой воды. О еде и воде они могли не беспокоиться.

Мийфа не теряла время зря. Пользуясь каждой свободной минутой, она училась новым заклинаниям и практиковалась с ними. Труды приносили плоды. Юная волшебница без труда разжигала огонь, управляла водой, повелевала землёй, вызывала ветер и призывала лёд. Мийфу не могли не радовать успехи. Вот только с молнией по-прежнему она терпела поражения. Раз за разом тело пробирала дрожь от одного вида трещащих искр. Волшебница боролась со страхом, но пока было безрезультатно.

Доляк тоже учился вместе с Мийфой магии. Стоило дать юноше должное: его упорство взрастило магические силы. Доляк не отставал по волшебству от Мийфы, но оба считали себя недостаточно сильными. Им ещё предстояло учиться и развиваться. Разумеется, друзья видели успехи юных волшебников.

— Ваши заклинания стали значительно лучше, — похвалил их Тайрон. — Однако, если вас сравнивать с Аламэнтой, то вам ещё далеко до неё.