Огонь в его объятиях

Он серьезно? Я девушка и, следовательно, дежурю на кухне? Ну и придурок. Сначала я думаю, что он шутит, но потом, когда он продолжает нетерпеливо стоять перед моей дверью, я понимаю, что он действительно не разыгрывает меня. Меня назначили дежурить на кухне. Я думаю о том, чтобы сказать ему «нет», а потом я думаю об Азаре и о том, какой он странный и жутковатый, и о том, что все беспрекословно следуют тому, чего он хочет.

— Дай мне пять минут, чтобы собраться.

— Сделай это быстро. — Он барабанит кулаком в мою дверь, а затем бредет по коридору.

Я поднимаю с пола свою одежду и надеваю ее, принюхиваясь. Мои розовые духи — единственный продукт, не являющийся оружием, — растворились, поэтому я надеваю одежду и снова сбрызгиваю себя. Долгое время я использовала оленью мочу, чтобы скрыть свой запах. Это одна из вещей, которым научил меня Джек. Драконы похищают людей, потому что они чувствуют их запах, и поэтому мне нужно быть уверенной, что дракон не сможет учуять меня. Я думаю, они похищают только женщин, потому что я никогда не видела, чтобы дракон забирал мужчину, но Джек всегда маскировал свой запах на всякий случай. Сейчас я тоже так делаю, и с тех пор, как познакомилась с Сашей и ее драконом, я пользуюсь розовыми духами, поскольку она говорит, что они так же хорошо маскируют запах — и пахнут чертовски лучше. Я обливаюсь ими, надеваю кроссовки и выбегаю за дверь, где в конце коридора меня ждет Бойд.

— Пошли, — отрывисто говорит он. — Я покажу тебе, где находится кухня. Запас здесь довольно неплохой. Проследи, чтобы завтрак Азара тоже был изысканным. Он любит высококачественное дерьмо. Никаких гребаных сухих завтраков или еще чего-нибудь в этом роде.

— Поняла. — Потому что во время апокалипсиса вокруг валяется так много сухих завтраков. Черт возьми, я бы отдала свою правую руку за сухой завтрак прямо сейчас. К черту отдавать это Азару. Но я спокойно слушаю, как болтает мой брат. В этом-то и дело с Бойдом. Он тупица и безжалостный тип, но он также придерживает язык за зубами, потому что хочет, чтобы вы знали, насколько умным он себя считает. Он рассказывает мне все о том, как он познакомился с людьми Азара в прошлом году. Как сначала он не слишком много думал об Азаре, но потом увидел, как парень своей рукой перерезал кому-то горло, и подумал, что это круто. Однако Азар говорит, что предпочитает быть мозгом операции, и у него есть несколько замечательных идей. Он побывал с ними во многих местах и добыл больше добычи, чем они когда-либо думали получить, и не заинтересован в том, чтобы брать много для себя.

— Кроме журналов, — говорит мой брат. — Парень обожает журналы.

Журналы, да? Азар кажется мне чудаком, но он чудак с кучей опасных последователей, так что я держу рот на замке.

— Я буду иметь это в виду.

Кухня довольно хорошо укомплектована, и я трачу несколько минут на то, чтобы перебрать продукты, все проверить и повозиться с ручками плиты. Плита газовая, но газа нет (естественно), но на данный момент я к этому привыкла. Я нахожу пустую раковину, разжигаю огонь из углей, которые кто-то принес, и готовлю на них. Я удивлена, что здесь есть немного муки без плесени, и поэтому пеку блинчики вместе с несколькими полосками какого-то мяса, которые обжариваю на сковороде. Я открываю банку фруктового коктейля и раскладываю все по нескольким красивым тарелочкам и надеюсь, что этого хватит. В моих глазах это праздник, но кто знает, к чему привык такой парень, как Азар?

Из столовой доносится звон маленького колокольчика.

Он что, издевается надо мной? Колокольчик?

Но женщины на кухне сразу же начинают действовать, как будто нас засекли по времени или что-то в этом роде. Тогда ладно. Я ставлю завтрак Азара на поднос и отправляю его с одной из пожилых дам, затем принимаюсь за приготовление порции блинов для остальной команды.

Вскоре приходит мой брат.

— Азар говорит, что его завтрак был вкусным. Отныне ты отвечаешь за приготовление пищи для него. — Он выглядит довольным.

— А что, если я откажусь от этой работы? — спрашиваю я, переворачивая блинчик на сковороде, которую держу над огнем. На кухне все еще дымно, несмотря на то, что у меня открыты окна, и мне приходится сдерживать кашель. — Может быть, я не хочу провести остаток своей жизни, готовя для твоих приятелей-байкеров.

— Ты здесь, потому что я защищаю тебя. Поверь мне, Эмма, ты не захочешь столкнуться с плохой стороной этих парней. — Он похлопывает меня по спине, как будто это дает ответ на все вопросы, а затем хмурится, увидев сковородку в моих руках. — Что ты делаешь? — спрашивает он.

— Э-э, готовлю еще блинчики? — Я бросаю на него странный взгляд. — Знаешь, помнишь ту часть, где ты только что сказал, что я получила работу повара для всех, несмотря на то, что не была добровольцем?

Он качает головой, широко раскрыв глаза.

— Черт возьми, нет, Эм. Я сказал, что ты готовишь для Азара. Пусть эти старые сучки готовят для всех остальных.

Я смотрю на «старых сучек», которые моют посуду на кухне с помощью нескольких ведер воды, но их, похоже, не беспокоят его оскорбительные слова.

— Мы не можем есть то же самое, что получает Азар. У него должно быть лучше. — Бойд бросает нервный взгляд на дверь кухни, а затем хватает тарелку со свежеприготовленными блинчиками и бросает их в огонь.

Какого хрена? Я проглатываю свой протест и заставляю себя пожать плечами, хотя это гора еды. Лидеры своеобразны, и Азар выглядит более своеобразно, чем большинство. Если он хочет быть единственным, кто ест хорошую еду, у нас нет особого выбора.

— Что, если мы скажем, что я их сожгла, и все равно съедим? — спрашиваю я, протягивая Бойду щипцы.

Он на мгновение задумывается, а затем кивает, помогая мне выудить из костра все, что можно.

***

Для меня очевидно, что мы собираемся задержаться в этом месте на некоторое время, когда никто не будет прилагать никаких усилий, чтобы подготовиться и уйти. Это путь кочевника — вы находите место, устраиваетесь в нем или крадете его у кого-то другого, а затем уходите, когда там заканчиваются припасы. Они похожи на саранчу из апокалипсиса.

Или, я думаю, «мы» похожи на саранчу апокалипсиса, поскольку меня неофициально втянули в дела кочевников. Я хочу уйти, но я достаточно умна, чтобы понимать, что это не выбор. Быть не одной в апокалиптическом, загробном мире — это смертельное желание большинства людей, и я сомневаюсь, что кто-нибудь поверит мне, когда я скажу им, что я прекрасно справляюсь сама по себе. Бойд тоже не захочет, чтобы я уходила. Если я встану и уйду одна, они решат, что я что-то украла, и все равно придут за мной. Нравится мне это или нет, я здесь до тех пор, пока они не убьют меня или не вышвырнут вон… или пока я не придумаю, как сбежать, не позволив себя убить.

Поэтому я готовлюсь. Пока остальные днем бездельничают и играют в карты или отправляются на поиски топлива для своих мотоциклов, я роюсь в пустых гостиничных номерах. В большинстве из них нет ничего, что можно было бы спасти, но мне удается найти кое-какую одежду и обувь. Я нахожу перочинный нож и несколько зажигалок и засовываю их между матрасами на своей кровати, потому что не сомневаюсь, что Бойд заберет их у меня, если найдет. Я удостоверяюсь, что у меня всегда при себе оружие, я с ног до головы закутана в одежду, потому что я не хочу, чтобы кто-нибудь сказал, что я «привлекла» внимание какого-нибудь придурка-насильника-кочевника, и я жду. Я наблюдаю и жду, что является одной из самых важных вещей, которые вы можете сделать, когда окружены врагом.

Я не дура — даже когда здесь мой брат, эти люди мне не друзья. Бойд продал бы меня в мгновение ока, если бы думал, что это поможет ему продвинуться вперед. В конце концов, так было в прошлом. Для него я ценна только до тех пор, пока я полезна. Пока я знаю это, я могу относиться к вещам разумно и безопасно. Я каждую ночь запираю свои двери, хорошенько их забаррикадирую и сплю с ножом в руке. Я никуда не хожу одна и взяла за правило ни с кем не разговаривать без крайней необходимости. Я смогу это пережить.

Я просто не осознавала, в каком дерьме нахожусь, пока не встретила Азара.

Я делаю все возможное, чтобы как можно дольше оставаться вне поля его зрения. По большинству стандартов я не горячая и не сексуальная, но я молода, у меня есть сиськи и все мои зубы, и этого достаточно для большинства парней. Я знаю, что если Азар потребует, чтобы я появилась в его постели, мне придется уйти или получить пулю в лоб, поэтому я стараюсь не привлекать к себе внимания. Я готовлю ему еду каждый раз и всегда отправляю ее с кем-нибудь из других пожилых женщин, которым больше всего на свете хотелось бы внимания босса. Я не общаюсь по ночам и держусь в своей комнате. Мне удается оставаться незамеченной целую неделю, прежде чем опускается молот.

Однажды вечером Бойд подходит ко мне после ужина. Мне нравится думать, что это одно из моих лучших блюд. С сосисками и консервированной кукурузой можно сделать не так уж много. Сегодня вечером у нас была свежая оленина, я отлично ее поджарила и нарезала тонкими ломтиками, а затем щедро приправила специями. Удалось потушить ее до того, как Азар слишком много раз позвонил в этот дурацкий, раздражающий маленький колокольчик.

— У тебя все хорошо получается, сестренка, — радостно говорит мне Бойд, как будто он заинтересован в моем успехе. — Азар хочет поздороваться с тобой.

Я замолкаю, во мне вспыхивает тревога.

— В этом нет необходимости…

— Я знаю, что это так, но давай. — Он обнимает меня за плечи и ведет из кухни в столовую, в которую я взяла за правило никогда не заходить.

Я не очень удивлена, увидев, что в комнате убрана большая часть мебели. Все это расставлено по углам, а столы сдвинуты в сторону, за исключением одного большого в центре комнаты. Стулья аккуратно расставлены со всех сторон, а столешница покрыта белой льняной скатертью. Это выглядит необычно, вплоть до вазы с искусственными цветами в качестве центрального элемента. Мужчина сидит там один, спиной к нам. Даже внутри помещения на нем шляпа и несколько предметов одежды, включая что-то похожее на плащ-пыльник.

— Это моя сестра, — говорит Бойд, подталкивая меня вперед. — Она в восторге от того, что находится с нами.

Я ковыляю к столу и делаю еще несколько смелых шагов вперед, решив выглядеть как можно более невозмутимой, несмотря на страх, застрявший у меня в горле. Я не знаю этого парня. Возможно, он такой же, как любой другой бандит, который просто хочет насиловать, воровать и убивать. Если это так, я знаю, чего ожидать.

Но потом он поворачивается и смотрит на меня, и я замираю на месте.

Этот парень не альбинос.

Он дракон.

Я знаю, как выглядит дракон, когда он принимает человеческий облик. Я уже видела это раньше. Когда они становятся людьми, у них на коже появляется странный чешуйчатый рисунок и странно густые волосы того же цвета, что и цвет чешуи. Это прекрасно и все такое, и я думаю, что он мог бы сойти за человека, если вы раньше не встречали другого дракона, но его выдают глаза. Глаза Азара такие же бледные, как и все остальное тело, и только черные зрачки придают ему хоть какую-то пигментацию. Из-за этого кажется, что у него маленькие зрачки-бусинки, и это придает ему жутковатый вид.

Его ноздри слегка раздуваются, когда Бойд подталкивает меня вперед, положив руку мне на спину.

— Эмма просто застенчивая, — объясняет Бойд. — Скажи, бл*ть, привет, Эмма.

— Привет, — выдавливаю я, стараясь не пялиться. Эта штука с раздувающимися ноздрями? Я знаю, что видела это раньше. Парень Саши делал это каждый раз, когда я подходила близко. Драконы чувствительны к запахам, и я облилась розовыми духами, чтобы замаскировать свой.

Азар наклоняет голову, изучая меня. Он многозначительно смотрит на Бойда.

— Я просто выйду, — говорит мой брат, и затем я остаюсь наедине с Азаром. Дерьмо.

Дракон указывает на один из стульев за столом, приглашая меня сесть рядом с ним. Дерьмо. Думаю, я не могу ему отказать. Я отодвигаю стул и сажусь на краешек, стараясь выглядеть уверенной и скучающей. Вероятно, это с треском проваливается.

— Я заставляю тебя нервничать? — спрашивает он, и в его голосе слышится легкий акцент. Я также удивлена тем, насколько плавно он говорит по-английски. Сашин дракон вообще почти не разговаривал, а когда говорил, его речь была прерывистой и гортанной. Может быть, я ошибаюсь. Может быть, он и не дракон. Может быть, я просто сумасшедшая.

Я заставляю себя пожать плечами.

— Я одинокая женщина. Я всегда нервничаю.

— Твой брат здесь.

Я снова пожимаю плечами.

Он усмехается, и звук получается таким ровным и вежливым, что я снова сомневаюсь в себе. Судя по внешности, он мог бы быть драконом. С точки зрения личности… Я не знаю.

— Ты достаточно умна, чтобы не доверять. Однако не волнуйся. Я сказал своим людям, что они не могут прикоснуться к тебе без моего разрешения.

— А как насчет моего разрешения? — спрашиваю я, раздражение прорывается сквозь мой страх.

— Ах, но их волнует мое разрешение, а не твое.

Он не ошибается. Черт возьми.

— Так почему же я здесь? Чтобы мы могли установить правила, когда вы даете свое разрешение?

— Умная. Мне это нравится. — Он кладет руки на стол и переплетает пальцы. Я стараюсь не пялиться, но ногти у него толстые и странные. Они коротко подстрижены, но выглядят… странно. У Даха — дракона Саши — были когти.

Я отвожу глаза и смотрю на свои руки. Я не знаю, что он сделает, если узнает о моих подозрениях.

— Ты будешь в безопасности с моими людьми до тех пор, пока будешь мне нравиться, — говорит Азар.

Вот оно. Я сжимаю челюсти, затем бросаю на него жесткий взгляд.

— Значит, я буду твоей шлюхой, а не чьей-то еще?

Его ноздри снова раздуваются.

— Не совсем. Ты продолжишь готовить мне еду. Пусть другие грязные самки ухаживают за остальными мужчинами. — Он рассеянно машет рукой. — Кроме этого, я не нуждаюсь в твоих услугах…

Я удивлена.

Но…

Я должна был догадаться.

— И что это? — спрашиваю я.

Он снова изучает меня, прищурив светлые глаза. Я продолжаю ждать, что его глаза закатятся, как у Даха, но этого не происходит. Они просто выглядят странно и жутковато.

— Ты спариваешься с кем-нибудь из здешних мужчин?

— Что? Нет. — Я корчу гримасу. Самый быстрый способ попасть в беду — это перепрыгивать через кровати. К тому же здешние мужчины по определению непривлекательны. И… «спариваешься»? Не трахаешься? Не спишь с кем-нибудь? Не занимаешься сексом? Мой драконо-метр снова запищал.

— Хорошо. Оставайся одна. Что касается твоих духов, то сегодня вечером я прошу тебя принять ванну и не пользоваться ими.

У меня пересыхает в горле.

— Потому что… ты хочешь, чтобы я переспала с тобой?

— Нет. Мне нужна твоя одежда. Маленькая, которую ты носишь под штанами.

— М-мои трусики? — Он, бл*ть, серьезно?

Он кивает.

— Ты предоставишь их мне утром. Никаких духов.

Ладно, может быть, он и не дракон. Может быть, он просто извращенец, нюхающий трусики.

Глава 3

Эмма

Я уже несколько дней не понимаю, что происходит с моими трусиками.

Сначала я думаю, что это просто очередная странность Азара, и стараюсь держаться от него подальше. В остальном он не проявляет ко мне интереса, так что я немного расслабляюсь.

Однажды утром я просыпаюсь, и когда выхожу из своей комнаты, все пялятся на меня и хихикают, прикрыв рот руками. Я не могу понять, что происходит. Я украдкой потираю нос, чтобы убедиться, что с него ничего не свисает, и ширинка у меня не расстегнута. В моем внешнем виде нет ничего необычного, и завтрак — обычное, спокойное мероприятие. Я готовлю еду Азару, убираю кухню и начинаю возвращаться в свою комнату, но ухмыляющийся охранник в коридоре заставляет меня остановиться. Я не могу понять, что происходит.

Вместо того чтобы вернуться в свою комнату, я отправляюсь на поиски Бойда. Мой брат будет знать, в чем дело. Однако я не могу найти его внутри, поэтому высовываю голову наружу, чтобы проверить, как там дела.

Вот тогда-то я и вижу группу кочевников, стоящих вокруг с оружием. Бойд с ними, и он ухмыляется при виде меня.

— Пришла проверить, как идут дела? Мы дадим тебе знать, если нам потребуется еще.