Кровь Ангелов

— Поздравляю! — искренне сказала Лера.

— Спасибо, — улыбнулась Наталья.

— Это в немалой степени твоя заслуга! — подхватила Эля, радуясь возможности еще раз подчеркнуть значимость позиции, занимаемой ее приятельницей.

— У меня отличная команда, — скромно заметила та.

— Которую подобрала ты! — не сдавалась сестра.

— Так вот, — продолжила Наталья, когда поток восхвалений со стороны хозяйки дома иссяк, — первый выпуск шоу должен состояться через неделю…

— Простите, оно идет в прямом эфире? — перебила Лера.

— В этом году впервые будет прямой эфир!

— Здорово! — захлопала в ладоши Эля. — В записи отлично, но вживую — совсем другое дело!

— Верно, — кивнула продюсер, — совсем иная ответственность!

— Что-то пошло не так? — спросила Лера.

— С самого начала! Мы, конечно, уже привыкли, что иногда случаются всякие необъяснимые казусы — на то она и программа о сверхъестественном, — но сейчас происходит просто какой-то сюр!

Лера при упоминании Натальей сверхъестественной природы событий скептически скосила глаза на сестру, однако Эльвира осталась возмутительно серьезной.

— Можно поподробнее? — попросила Лера, решив отбросить предрассудки и сосредоточиться на проблеме, ради которой ее сюда пригласили.

— Да, конечно. Раз вы не в курсе, как построена наша программа, я вкратце опишу процесс, чтобы вам было проще понимать. Сначала проходит отборочный тур: мы знакомимся с потенциальными участниками и путем нескольких испытаний отбираем тех, кто действительно обладает какими-то особыми способностями.

— Простите, а кто это решает? — поинтересовалась Лера.

— В смысле?

— Ну, кто решает, есть у кого-то способности или нет? Кто может являться экспертом в таком, гм… спорном вопросе?

— Понимаю, о чем вы! На самом деле все очень субъективно, так как, вы абсолютно справедливо заметили, профессиональных экспертов в таких материях просто нет. У нас есть жюри, в состав которого входят профессиональный иллюзионист, профессор физико-математических наук, психолог с многолетним стажем и так далее — всего семь человек. Кроме того, у каждого выпуска новый ведущий. Вместе они, как нам кажется, вполне способны оценить степень сверхъестественности способностей конкурсантов!

— Выходит, в жюри нет ни одного, гм… экстрасенса?

— Ни единого!

— Что ж, разумно! — согласилась Лера. — Продолжайте, пожалуйста!

— В общем, после отборочного тура должно остаться тринадцать самых перспективных участников…

— Тринадцать? — удивилась Лера.

— Именно — тринадцать. Я знаю, что другие подобные программы обычно предпочитают семь или двенадцать, однако мы с самого начала решили, что «несчастливое» число добавит действу интриги!

— И тут, видимо, мы переходим к главному? — предположила Лера.

— Верно, — со вздохом кивнула Наталья. — Мы стартуем через неделю, а двое из отобранных нами кандидатов выбыли уже сейчас! У нас нет времени искать новых и устраивать отбор!

— А нельзя ли позвонить тем, кого вы забраковали, и пригласить? — робко задала вопрос Эльвира.

— Но ты же сама сказала — мы их «забраковали»! — развела руками продюсер. — Как это будет выглядеть, если эксперты возьмут свои слова обратно?!

— Ну да, ты права…

— А по какой причине кандидаты отказались от участия? — спросила Лера, которую само шоу интересовало мало, а вот факт показался ей заслуживающим внимания.

— Понятия не имею! Они просто исчезли, и мы не можем с ними связаться. У одной погоняло… прошу прощения, псевдоним — Блаженная Марианна, а второй пользуется настоящим именем — Камиль Шарипов. Моя ассистентка считает, что этот Камиль сдрейфил в последний момент, так как, если уж начистоту, он случайно проскочил: члены жюри до последнего сомневались насчет его способностей.

— Если не были уверены, зачем же тогда взяли? — удивилась Лера.

— Ну там было как-то пятьдесят на пятьдесят, понимаете? Некоторые испытания Шарипов прошел с легкостью, на других спотыкался и нес откровенную пургу. Тем не менее по сравнению с отсеянными он все же оказался более успешным.

Лера не понимала, как можно быть экстрасенсом «пятьдесят на пятьдесят»: по ее представлению, там другая арифметика — двадцать четыре на семь! Это означает, что настоящий «волшебник» готов к испытанию своих способностей семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки. Кроме того, если человек и впрямь обладает каким-то особым талантом, он сразу скажет все прямо, как раскрытую книгу прочтет, а заниматься гаданиями на кофейной гуще, задавать наводящие вопросы клиентам и называть себя странными именами — удел мошенников или людей, искренне уверенных в своих сверхъестественных силах, то есть больных на всю голову!

— И что же теперь делать? — обеспокоенно спросила Эля. — Неужели вы отмените выпуск?

— Не вариант, — отмахнулась Наталья. — Слишком многое на кону!

— Что, например? — задала вопрос Лера.

— Например, оплаченное эфирное время, затраты на рекламу, поездки…

— Поездки?

— Ну да, ведь не все те, кто примет участие в программе, проживают в Питере и его окрестностях!

— Экстрасенсы отправляются в те города, откуда пришли заявки, — пояснила сестре Эльвира. — Перед началом сезона люди пишут в программу с просьбой разобраться и как-то помочь. К примеру, в каком-то доме происходят необъяснимые вещи, на дороге есть «несчастливый» поворот и так далее.

Лера полагала, что если в доме случается что-то «необъяснимое», то это, скорее всего, вина коммунальных служб, а «несчастливые» места на проезжей части связаны только с неправильным поведением автомобилистов, но говорить об этом вслух она не стала — не столько боясь обидеть продюсера проекта, сколько не желая расстроить сестру.

— Так что же вы все-таки намерены предпринять? — поинтересовалась она.

— Уже предприняли. Мы взяли одного из резерва.

— О, так у вас имеется резерв?

— Как раз на такой случай.

— А почему он не попал в «золотой» состав?

— Нам же требовалось всего тринадцать человек! Поймите, мы ведь отбираем участников не только по способностям, но и по биографии.

— Это как?

— Ну, нужно, чтобы они представляли интерес для зрителей, чтобы за ними интересно было следить, голосовать и так далее. Таким образом, у них должна быть история — настоящая или выдуманная, но занимательная! Внешность, кстати, тоже имеет значение: симпатичный или необычно выглядящий экстрасенс привлекает гораздо большую аудиторию, нежели страшненький или неприметный.

— Хорошо, я поняла, — кивнула Лера. — Получается, вы взяли тех, кто раньше не подошел по этим признакам?

— Одного. А вот второй пока под вопросом — нет у нас кандидата!

— А что, если выпустить не тринадцать, а двенадцать участников? — предложила Эля.

— Невозможно! Нашей фишкой было как раз то, что их тринадцать. В других программах подобного рода есть и семь, и двенадцать, но мы решили так, и менять правило ни в коем случае нельзя!

— Ну, с этим я, возможно, смогу вам помочь! — воскликнула Лера, осененная внезапной идеей.

— Ты?! — изумилась сестра. — Каким образом, интересно?

— Потом скажу. Наталья, это все, что вы хотели мне рассказать?

— Если бы!

— Тогда о чем…

— Вот, — перебила продюсер, доставая из баула необъятных размеров пачку писем. На сумке огромными золотыми буквами было написано: «Louis Vuitton». — Эти писульки стали приходить нам с начала отборочного тура!

— Угрозы? — уточнила Лера.

— Типа того. На самом деле мы периодически получаем такую, с позволения сказать, обратную связь, но обычно не реагируем.

— Почему?

— Да потому, что такое пишут либо больные люди из зрителей, либо те, кого отсеяли в отборочном туре! Первые только и ищут возможность заявить о себе, а последние чувствуют обиду, считают себя несправедливо обойденными и жаждут мести. Желание это, как правило, трансформируется в угрозы, и дальше них дело не идет.

— А что же в этот раз заставило вас испугаться?

— Не то чтобы мы испугались… хотя, в сущности, ощущение не из приятных! Вы правы, кое-что изменилось: этот человек, или люди, знает имена конкурсантов!

— Вот как… Но пишет не им лично, а на адрес программы?

— Письма доставляются курьерами, и на них нет обратного адреса и почтового штампа.

— Выходит, это тот, кто имел доступ к отборочному туру, а также вхож в здание телецентра?

— Мы тоже так считаем. Одно дело — когда шоу уже вышло: вся страна в курсе того, кто принимает в нем участие. Совсем другое — предварительный этап: кто вообще может знать, какие именно претенденты прошли отбор?! Вот, послушайте, — Наталья открыла один из конвертов, развернула сложенный вдвое листок бумаги и прочла вслух: — «Вы — сборище шарлатанов и вымогателей, дурящих легковерную публику! Существует лишь один Истинный, а если вы продолжите притворяться магами и волшебниками, пойдете на корм червям. Откажитесь от участия прямо сейчас, и останетесь живы…» Ну и все в таком роде.

— Интересный способ отправки, — заметила Лера, повертев в руках конверты. — Сейчас больше принято писать, пользуясь электронными средствами… С другой стороны, если заняться этим вплотную, то специалисты в состоянии вычислить отправителя по IP-адресу или другими способами.

— Точно! — поддакнула Наталья. — А доставка курьером — другое дело, ведь он забирает послания на почте, а потом они складируются в специальном помещении, где наши сотрудники выборочно их читают.

— То есть, во-первых, послания с угрозами могли подложить либо на этапе доставки, либо уже после, а во-вторых, к ним имела доступ куча народу?

Наталья кивнула.

— Ну, есть отпечатки пальцев, — продолжила Лера, — но к этим конвертам, судя по всему, кто только не прикасался! Кроме того, если ваш «писатель» не желал быть вычисленным, то он, скорее всего, воспользовался перчатками.

— Ты проще скажи, можешь что-нибудь сделать или нет? — нетерпеливо спросила Эльвира.

— Если проще, то нет, — пожала плечами Лера, возвращая продюсеру письма.

— Почему? — опешила сестра. — Разве ты, как представитель СК, не обязана пресечь это безобразие?!

— По сути, здесь ничего нет.

— А письма?!

— Они не имеют конкретного адресата, поэтому сейчас можно квалифицировать подобные действия как хулиганство — и только.

— Но этот человек, он же открыто угрожает…

— Кому?

— Ну всем… в смысле, всем участникам.

— В том-то и дело, что всем! Если бы неизвестный обращался к кому-то лично…

— Но Наталья же сказала, что он упоминает имена!

— Упоминает, но не адресуется к ним — это разные вещи! Есть ли в этих письмах угрозы в отношении конкретных «экстрасенсов»?

Наталья покачала головой.

— Продюсерам, режиссеру, членам съемочной группы?

— Нет.

— Вот о чем я и говорю! — подытожила Лера. — С таким же успехом кто угодно может написать на строительном заборе что-то вроде: «Я вас всех порешу!» Кого — всех? Кто — я? Единственное, что я могу попробовать сделать, — выяснить, что случилось с вашими выбывшими из гонки конкурсантами, с этой, гм… Блаженной…

— Блаженной Марианной и Камилем Шариповым, — подсказала продюсер.

— Точно.

— Было бы просто здорово! Сама не понимаю почему, но мне как-то неспокойно…

— Не переживайте, я их разыщу и поспрашиваю, что случилось. Если их кто-то запугивал лично, можно будет открывать дело.

* * *

— Значит, Аллочка, ты считаешь, что это убийство, а не несчастный случай?

Дед, он же генерал-майор юстиции Кириенко, отнюдь не выглядел довольным: выражение его лица было таким, словно он откусил здоровенный кусок лимона и пытался его прожевать.

— Да, я так считаю, Андрон Петрович, — кивнула Алла.