Помоги проекту - поделись книгой:
— Да, капитан.
— Когда будет связь с Базой?
— Через три минуты. Баги восстанавливают антенну и блок связи.
— Хорошо. Что с нашими парнями?
— Есть биометрия и локализация. — Жоржу показалось, что голос Доры задрожал. — Связь неустойчивая, но подключаю уцелевшие рабочие ретрансляторы.
— Давай, детка, давай, старайся — одна надежда на тебя.
— Спасибо, капитан. Я стараюсь — ответила Дора.
— Я иногда забываю, что ты машина. Жалко, что тебя нельзя визуализировать.
— Я не машина, капитан, а биологический нейрообъект третьего поколения.
— Ты обиделась? — удивился Жорж.
— Я не знаю, что такое обида, капитан… Есть связь с Базой!
— Давай! Наконец — то!
На мониторе появилось лицо дежурного Базы, возле него было видны офицеры в форме Флота.
— Живы? — сквозь помехи прозвучал голос дежурного.
— Я жив. Техники предположительно успели эвакуироваться на пятый уровень. Связи с ними пока нет.
— Мы видим все данные — повреждения Станции не критичные. Продержитесь. Спасательные команды вылетают через двадцать минут…
Связь снова оборвалась…
— Дора! Что со связью?
— Сдвиг породы в кабельном штреке. Резервный штрек тоже разрушен. Восстановить своими силами эти повреждения невозможно. Мы без внешней связи, капитан.
— Прекрасно! Что с парнями?
— Есть биометрия: они живы. Связь будет через… Есть связь!
Монитор картинку не давал, но связь установилась, и связь хорошая, чёткая.
— Рикки! Хулио! Живы?
— Живы, но не совсем — с задержкой ответил Хулио.
— Как это: не совсем? — оторопел Жорж
— Я в норме, а вот Рикки засыпало породой — вижу только его одну ногу, и на связь он не выходит. Не знаю, что с ним…
— Он жив, точно — биометрия есть. Возможно, он без сознания, или передатчик его не работает. Сам сможешь его вытащить?
— Пытаюсь, но все без толку — тяжело дыша, ответил Хулио — он, видно, продолжал попытки освободить товарища.
— Держись. Я сейчас выдвигаюсь к вам, возьму манипулятор.
— Давай, кэп.
— Дора! Шлюзовая не повреждена?
— Шлюзовая камера не повреждена, капитан.
— Тяжёлый скафандр в рабочем состоянии?
— Тяжёлый скафандр для внешних работ не активирован — это запрещено Инструкцией. Только два тяжёлых скафандра могут быть активированы — для рабочей смены.
— Знаю. Лёгкий ремонтный?
— Лёгкий ремонтный скафандр: в наличии три комплекта, все в рабочем состоянии.
— Хорошо. Дора, аварийный манипулятор в комплекте?
— Весь аварийный набор в комплекте, капитан.
— Хорошо, Дора. Я выхожу в штреки, будешь контролировать восстановление Станции.
— Вам запрещено покидать пределы Станции, капитан. Согласно Инструкции вы не имеете права выходить, если вы остались одни на Станции.
— Я что, оставлю ребят подыхать в этой грёбанной шахте? — Жорж уже вышел из аварийного отсека и бегом отправился к шлюзовой камере.
— Это нарушение четвёртой степени, капитан — шептал в клипсе голос Доры. — Это максимальное нарушение.
— Плевать! Тебе то, что?
— Я не имею права нарушать Инструкцию, капитан. Выход из Станции останется заблокированным. — монотонно отозвалась Дора.
— Ты думаешь, что сможешь меня остановить, железяка? — разозлился Жорж. — Выполняй мои указания, Дора!
— Я не могу нарушить Инструкцию, капитан.
3
Жорж молча зашёл в шлюзовой блок. Повреждений в нем не было, по крайней мере, видимых. Дышать по-прежнему было нелегко, видно, состав воздушной смеси ещё не был восстановлен. Дверь в экипировочную отошла в сторону с характерным свистом выходящего воздуха из полностью герметизированного помещения. Справа, на стендах скафандры: один тяжёлый, для внешних выходов — серебристый, большой и громоздкий, дальше — два пустых стенда — в этих скафандрах ушли парни, отдельно стоят три красных скафандра, это ремонтные «шкуры», как их называют на Станции, мягкие с большими шлемами, они флюоресцируют, значит, готовы к работе. Жорж встал спиной к одному из красных скафандров, напротив больших, во всю длину корпуса и ног раскрытых разъёмов, и осторожно попятился назад, в недра «шкуры». Сенсоры сработали мгновенно, и ткань скафандра послойно и мягко окутала тело Жоржа, опустился на голову шлем, подключилось автономное снабжение воздушной смесью — стало сразу легче дышать. Скафандр в течение нескольких минут принял полностью форму и параметры своего хозяина и надул компенсационную прослойку. На внутренней поверхности обзорного стекла шлема загорелась приятным зеленоватым светом информопанель: запас воздушной смеси, запас энергии в аккумуляторных батареях, температура и радиация за бортом? индикаторы герметичности, температура и влажность внутри скафандра, таймер обратного отсчёта запаса автономности. Жорж просканировал взглядом информацию — все в норме, запас автономности — четыре часа, тридцать минут. Подал голосовую команду: · температура внутри двадцать три, влажность — девяносто?. Вспыхнул и погас на стекле зелёный огонёк — команда принята.
Ещё команда: ·Связь с Дорой?
Опять зелёный огонёк в ответ.
— Дора на связи.
— Манипуляторы в рабочем состоянии? — поинтересовался Жорж.
— Да, капитан.
— Тогда подготовь мне один.
— По Инструкции..
— Нафиг Инструкции! — зло оборвал Жорж Дору. — Я сказал: подготовь манипулятор — выполняй!
— Я не могу провести эту операцию, капитан — монотонно отозвалась Дора.
— Тогда занимайся Станцией, а я сам справлюсь. Не подключайся ко мне без моего приказа!
— Да, капитан.
Жорж, вручную открыл рабочий инструментальный отсек, разблокировав замок аварийной кнопкой — теперь включался режим экстремальной ситуации на Станции: все записывается и Станция переходит под полный технологический контроль Базы. Этот аварийный режим обоснован требованиями безопасности: в случае нештатных ситуаций, выхода из строя компьютера Станции, гибели персонала и т. п. Жорж прекрасно понимал последствия таких своих действий, но выхода другого не было, да и связи с Базой тоже, так что у него была полная свобода выбора принятия решений.
На панелях и стендах вдоль стен лежали различные инструменты и ремонтные блоки для восстановительных работ. Эти инструменты редко использовались по назначению, как правило, только при тренировках персонала по ликвидации аварийных ситуаций, но они были в полной комплектации и полной готовности к работе: начальник смены должен был проверять их работоспособность каждые три дня по штатному расписанию, поэтому Жорж хорошо знал это оборудование.
Вот и манипуляторы: большие металлические цилиндры с разъёмом для руки оператора. Жорж дотронулся до корпуса манипулятора и тот отозвался, вспыхнув голубоватым цветом. Контакт с управляющим сенсором скафандра установлен в течение трех секунд: параметры заряда аккумуляторов, параметры функций — все в норме, визуальный и командный контакт установлен. Жорж ввёл по локоть руку в разъем прибора: тот сразу отреагировал, изменив цвет корпуса на зелёный, мягкие сенсоры плотно залили пластической массой руку Жоржа, лёгкий толчок — манипулятор готов к работе и теперь стал частью скафандра, полностью подчиняясь воле человека. Жорж взял с полки два запасных аккумулятора, осветитель, уложил их в контейнер, укрепленный на уровне пояса, и направился в шлюзовую камеру.
Первая дверь была заблокирована — это Дора постаралась. Жорж открыл дверь аварийной кнопкой, разбив контрольное стекло. Все, Рубикон пройден! А плевать! Связи с Базой нет — они не смогут остановить Жоржа, а потом видно будет.
Жорж разбил контрольку на кнопке внешнего выхода. Сразу включилась Дора:
— Капитан, вы не имеете права….
— Заткнись, дура! Я запрещаю тебе выходить на связь без моего приказа! Поняла?!
— Да, капитан. Конец связи.
Массивная дверь шлюза отошла в сторону, и Жорж шагнул в тоннель.
В скале, где размещалась Станция, была пробита целая система тоннелей и штреков. Когда-то здесь размещалась военная база, поэтому здесь все было сделано основательно и надежно. Некоторые нижние уровни были заблокированы, и что там располагалось никто из персонала и не знал: бродить по туннелям было запрещено Инструкцией, выход со Станции проводился только для проверки радаров под неусыпным контролем Базы — шаг в сторону от положенного маршрута это уже нарушение, а за это штрафы и немалые. Так, в беседах за столом, техники поговаривали, что там, на нижних уровнях, могут быть секретные лаборатории, либо заброшенные казармы и склады: такие вот были фантазии и догадки. Мало ли что там могло быть…
Жорж, пройдя по тоннелю метров пятьдесят, остановился посредине межуровневого Узла: здесь, из большого круглого помещения вели тоннели в разные стороны, вверх и вниз уходили штреки с проложенными пучками кабелей. Было темно — не работали даже аварийные светильники, только в центре Узла подмигивали рубиновым цветом кнопки лифтов в транспортной оси.
Жорж вывел на информопанель схему тоннелей, попытался проложить маршрут до пятого уровня — не получилось: комп скафандра не смог отследить опорные точки и доложил, что система сигналов внутри технологических тоннелей на всех уровнях недоступна.
— Дора! — вызвал Жорж
— Да, капитан — с готовностью отозвался мозг Станции.
— Мне нужна схема тоннелей. Ты сможешь проложить мне маршрут к парням?
— Да, капитан. Сбрасываю схему. Сейчас походите в лифту номер два, это впереди вас в двадцати метрах, лифт в рабочем состоянии, но на пятом уровне шахта деформирована, вы вызывайте кабину, спускаетесь на уровень четыре, затем вам нужно будет пройти по системе тоннелей до …
— Дора, ты помогаешь мне.
— Да, капитан. Вы самовольно покинули Станцию, нарушили Инструкцию, но, за пределами Станции мои ограничительные функции не работают. Я помогаю всем техникам, обратившимся ко мне.
— Это хорошо. Я тут сорвался, сказал тебе лишнего, извини меня.
— Я… я… Да, капитан!
Жорж улыбнулся:
— Дора, ты настоящий друг, спасибо!
— Да, капитан.
Через двадцать минут Жорж при помощи указаний Доры добрался до полуразрушенного пятого уровня. От мощного удара на этом уровне просела порода, засыпав часть помещений и тоннелей. Пыль немного осела, но все равно Жоржу пришлось включить термокамеру и поиск маячков, чтобы среди развалин добраться до товарищей.
Вот и Хулио: в туче пыли зелёным светом флуоресцирует скафандр мексиканца: он разбирает завал, оттаскивая в сторону глыбы породы и бормоча что-то по — испански, явно ругательства — судя по сочной интонации.
— Эй, Хулио! — хлопнул Жорж по плечу заработавшегося испанца. Тот от неожиданности выпрямился и резко обернулся, насколько это позволил громоздкий скафандр.
— Твою мать, кеп! Так и заикой можно стать!
— И тебе не хворать! Как там Рикки?
— Молчит, зараза. Но ногой дёргает — живой, значит. Наверно передатчик у него накрылся. Ты с манипулятором? Супер! Давай раздроби вон ту каменюку, это она придавила Рикки, а весит пару тонн, не меньше, я её с места даже сдвинуть не могу.
Жорж развернул манипулятор, выбрав нужную функцию, и плазменным резаком стал кромсать каменную глыбу, а Хулио, как заводной, откатывая в сторону отрезанные куски породы. Дело спорилось: минут через двадцать разгребли завалы и вытащили за ноги Рикки, перевернули его на спину, как огромного, переливающегося зелёным светом жука, убрали перчатками пыль со стекла шлема скафандра: стекло цело, глаза испанца яростно сверкают и видно по губам, что он ругается.
— Живой! Живой, сволочь, живой!! — радостно завопил Хулио.
4
Поставили Рикки на ноги.
Жорж приблизил свой шлем вплотную к шлему Рикки:
— Ты слышишь меня?
Рикки в ответ зашевелил губами, но слов не было слышно — видно вышел из строя передатчик, такое бывает.
— Рикки, если слышишь меня, кивни головой.
Мексиканец согласно закивал головой в ответ.
— Ты в порядке?
Рикки вновь закивал головой.
— Тогда уходим отсюда! — приказал Жорж. — На Станцию. Дора, веди нас. Сбрось связь на всех нас.
Поделиться книгой: