Помоги проекту - поделись книгой:
— Но дядя ведь смог уехать из Союза? Подними его связи, мы не можем «так жить», — напирал сын.
— Алик, хватит «делать мне нервы», ты не голодаешь, — не на шутку разошлась Дора Марковна.
— Алик, успокойся, мы решим этот вопрос, и когда будет возможность, то переедем к дяде Изе, — решила помочь матери Софа.
Израиль Маркович, брат Доры, уже семь лет, как жил в городе Ор Акива на берегу Средиземного моря. Какими связями он туда попал, одному еврейскому богу известно.
— А ты вообще, дура, зачем пошла учиться на психолога, разве евреи учатся на психолога?
Лучше бы училась на банкира, — истерил Алик.
— Альберт, что за наезд на сестру, ей не нужно учиться на банкира, она таки может выйти за него замуж, — парировала мама.
— Мама, откуда взяться банкиру, если она на своем психологическом факультете только с психологами общается, и то, с будущими, — не сдавался сын.
Когда умер их отец, матери пришлось «устроиться работать».
Потому что пришел участковый, и стал задавать Доре Марковне неудобные вопросы.
— Вот раньше вас содержал муж, а на что вы сейчас живете, Дора Марковна? — не успокаивался страж закона.
— Я зарплату получаю, и дочка официанткой подрабатывает, нам хватает, — сообщила Дора.
— А мне кажется, вы живете не по средствам, — не отставал участковый.
— А кто вам такое сказал? — сопротивлялась Дора, — Петр Евгеньевич, что вы такое говорите, вы видели, как похудел мой сын? И это вы считаете, что мы живем не на зарплату?
— Да чтоб вам на вашу зарплату жить, Петр Евгеньевич, — заговаривала зубы законнику Дора Марковна.
Участковый быстро ретировался из квартиры Липкен с чувством выполненного долга.
«Ну и семейка», вытирая лоб платком, думал Петр, выходя из их подъезда.
На лавочке его ждала баба Люба, виновница данного демарша. И сразу налетела с вопросом,
— Ну что, справился с нетрудовыми элементами? За что мы воевали, сынок? — не унималась бабка.
— Скажи, я вот на свою пенсию только хлеб и молоко купить могу. А «эта» самую дорогую колбасу «каждный» день берет. Не успокаивалась завистница. — Обидно. Где обещанное равенство.
— Выйди замуж за еврея и будет тебе равенство, — пробурчал Петр себе под нос….
«Боже, какой он шикарный», — мысли роились в голове Софы, пока она обслуживала «банкира».
Так она про себя решила называть нового клиента. Именно банкиры, по ее мнению, ходили на работу и на обед в таких приличных костюмах. Итальянский, подметила Софа опытным глазом. Когда был жив папа, он тоже носил костюм марки Prada.
— Prada вам к лицу, — сделала комплимент девушка клиенту. Он улыбнулся в ответ, и присмотрелся к официантке повнимательнее.
Темные омуты девичьих глаз с поволокой, длинные изящные ресницы. Миленькая и внимательная. Сходу привыкла вычислять богатых клиентов, — подумал Семен.
А Софочка мечтательно засмотрелась на «новенького».
Когда он улыбается, на его щеках появляются милые ямочки.
От них у Софы подгибались ноги. Господи, ну не красавец ведь, совсем не красавец. Так, стоп, что со мной. Наверное, эти ямочки меня и привлекли, или все-таки внимательный взгляд из-под длинных ресниц, при чем, ресницы, как у коровы, совсем прямые, Софи еще размышляла, над тем, что нельзя так пялиться на клиента, но тело уже сопротивлялось. Ей очень хотелось, чтобы этот мужчина был ее.
К их столику подошел мужчина, примерно одного возраста с «банкиром». — Семен….. Хольц, ты ли это? — удивился гость. — Давно не виделись.
— Привет Дима, действительно, пять лет с окончания института прошло, — поприветствовал гостя Семен и пригласил за свой столик. А Софа так и осталась стоять и ждать, когда клиенты сделают заказ. Так, значит «банкира» зовут Семен Хольц, и он пять лет назад закончил институт, получается он примерно на пять — шесть лет ее старше.
— Ау, девушка, вы меня слышите? — оторвал Семен официантку от раздумий. — Мы бы хотели сделать заказ.
— Да, конечно, я записываю, — смутилась Софа своей рассеянности. — Через двадцать минут основное блюдо будет готово, может быть вам принести по бокалу вина?
— Хорошо, принесите по бокалу сухого белого, — согласился клиент. — Давай, за встречу, предложил Дима. — Давай, — не отказался Семен.
После обеда мужчины вышли из-за стола, поблагодарили девушку за расторопность и Семен оставил щедрые чаевые. Софии было приятно, даже не из-за оставленных ей чаевых, а то, что он такой щедрый. Интересно, фамилия у него еврейская или немецкая, как бы это узнать, и кем он все-таки работает.
— Доню, ты завтра работаешь? — поинтересовалась Дора у дочери.
— Нет, выходная, а что? — полюбопытствовала Софа.
— Тогда зайди в банк и сними двести рублей с книжки после учебы, — попросила мать.
— Куда тебе столько денег, — любопытство раздирало девушку.
— Таки сосед из загранкомандировки завтра возвращается, вдруг, что приличное предложит, — поведала мать. — И не забудь мою сберкнижку, сразу сейчас положи.
— Хорошо мам.
Утро понедельника не задалось, одна из операционисток почувствовала себя плохо, и ее пришлось отпустить в больницу. И Семен Давидович Хольц сел сам обслуживать клиентов.
— Управляющий банка Игорь Геннадьевич Мельник, проходя по залу, увидел своего зама за кассой и решил узнать, в чем дело.
— Я смотрю, Семен, ты решил освоить работу своих подчиненных? — удивился начальник.
— Лида Васильева заболела, я ее отпустил, а подменить никем не удалось. Сейчас очередь схлынет, и девочки дальше сами справятся, — объяснил Семен.
— Похвально, похвально, — ушел довольный начальник.
— На обед сходим вместе, — предложил управляющий перед уходом.
Они с директором банка зашли в «Аравию», но вчерашней официантки Семен таки не заметил.
И сам не понял, почему расстроился данному факту.
Ну симпатичная, ну и что. Может у нее выходной, думал незадачливый зам, — Завтра, наверняка ее смена.
Обычно заместитель управляющего вел корпоративных клиентов, но на сегодня ни один из директоров заводов, газет, пароходов не был записан на консультацию, и Семен решил еще часик помочь девчонкам-операционисткам.
Пройдя в зал, Софа увидела за кассой Семена Хольца и когнитивный диссонанс включил в ней профессионала.
Вот это да, — думала Софа, — Он все-таки банкир, но почему он за кассой? Простые операционисты не ходят в костюмах итальянских марок. Что-то тут не так.
— Добрый день, — поздоровалась она первая с Семеном.
— Добрый, — ответил тот улыбаясь.
— Мне нужно снять со счета двести рублей, — протянула сберкнижку Софа.
— Конечно, смотрю, официантки отлично зарабатывают- ответил парень. увидев сумму на счете, — Так значит вы Дора Марковна Липкен и вам сорок восемь лет? Улыбка не сходила с лица Семена Давидовича.
— Нет, я ее дочь София, и в книжке лежит доверенность на получение денежных средств, — смутилась Софа.
А девочка наших кровей будет, подумал про себя новоявленный операционист.
— Могу я пригласить вас в кино, — решил не терять свой шанс Семен.
— Только если позволите мне выбрать фильм, — парировала Софа.
— Предлагайте, — не отступал Семен.
— Сейчас как раз в Космосе идет «Арифметика любви», — подсказала девушка.
— Отлично, давайте я за вами заеду, и сходим на вечерний сеанс в 19–00.
— Хорошо, — согласилась София.
— Вы забыли подсказать мне ваш адрес, — не успокаивался Семен.
— Около входа в метро Сокольники, в 18–00 я буду вас ждать, уточнила для него София.
Осторожная, — подумал зам, и выдал девушке деньги.
Софа летела домой как на крыльях, отдала матери деньги и стала разбирать свои наряды.
Вот это, ярко синее с белым воротничком, очень хорошо сиди по фигуре, — крутилась девушка перед трюмо.
— Ты куда такая красивая собралась? — уточнила мать.
— Я иду в Космос на новый фильм, — ответила дочка, накручивая локоны на бигуди.
— Долго не гуляйте, а то я буду волноваться, — посоветовала Дора.
— Хорошо, мам, — не стала спорить Софа.
Роман захватил молодую пару с головой, не прошло и полгода как они поженились, а Софа получала диплом психолога на новую фамилию.
— Дора Марковна, я бы советовал не держать такую сумму в банке, деньги скоро обесценятся, покупайте жилье, будете потом его сдавать за деньги, — советовал теще Семен.
В стране начиналась эпоха Перестройки, не стабильность сказывалась на устоявшейся советской системе плачевно. Республики бежали из Союза как крысы с тонущего корабля. Страна начала в бешеном темпе торговать своими ресурсами. Приватизация, кооперация…. все, все, дальше материться не буду.
Дора послушала зятя и успела с умом потратить все накопленное Яковом непосильным трудом.
Семен подсуетился, продал огромную квартиру родителей, расположенную в центре Москвы и смог, на ровне с управляющим, влиться в совет директоров банка, приобретя тридцать процентов акций.
Границы были открыты и Алик после окончания школы, переехал к дяде в Израиль. Мечта мальчика сбылась. Там он получил водительские права и стал работать таксистом. Правда, по израильским законам, ему пришлось послужить в армии. Дора Марковна отказалась ехать жить к сыну, хотя он очень звал ее к себе. Она решила помочь дочери в воспитании внука. Тем более, что и в России ей было «жить хорошо».
Тем не менее, вместе с благосостоянием зятя, рос и риск это благосостояние потерять. Бандитские разборки напрямую учувствовали в становлении новых российских конгломератов и холдингов. Бизнес в лихие девяностые рос на крови.
Шел 1996 год. Семену Давидовичу исполнилось тридцать восемь лет, и по традиции семья поехала отмечать день рожденья мужа в «Аравию», ставшую для Хольцев талисманом. Члены совета директоров также приехали поздравить своего друга и соратника, праздник был в разгаре.
Восьмилетнего Якова, названного так в честь деда, оставили с бабушкой. Ноги Дору Марковну стали с возрастом подводить, и она отказалась ехать в ресторан.
После веселого праздника, перепившего Семена, Софочка уложила на заднее сиденье и сама села за руль. Софа уже по дороге поняла, что, что- то не так с тормозами. На перекрестке, не справившись с управлением машины, Софа влетела в грузовик.
Часть 3. Семен
Очнулся в больничной палате, — Черт, ничего не помню…
Дальше воспоминания обрушились на Семена как водопад с большой высоты. Пришло осознание потери, страх за себя и за семью.
Хорошо, что Яков был с тещей, хотя бы они не пострадали. Боль терзала сердце.
Софочка, его маленькая любимая Софочка. Как же они теперь без нее. Хотелось встать и наказать виновных. Он помнил, как жена сказала, что тормоза отказали. Ничего, он встанет и отомстит. Он не будет терпеть эту боль в одиночку.
Дни проходили за днями, Семен медленно шел на поправку, но в то же время приходило осознание, что чуда не будет. Милиция вела дело о покушении на семью Хольц не шатко
не валко, то ли от того что он не дал на лапу, то ли от того, что на лапу дал кто-то другой.
Похороны Софы прошли без его участия, он с переломанными ногами и ребрами проболтался на больничной койке. Врачи сказали, что повезло, мог бы и не выжить при такой аварии. А он выжил, видимо за чем-то он еще на этом свете задержался.
Семен смотрел в окно, стоя, опираясь на костыли. На лавочках в парке сидели равнодушные больные. Он резко открыл створку и вдохнул воздух полной грудью, ребра еще болели, вдох вышел каким-то свистящим.
Сквозь густую листву деревьев проглядывали желтые здания корпусов.
Банкир задумался, начал анализировать, кому он так мешает. Конечно, в девяностые убийство превратилось практически в ремесло, но все равно надо искать повод, веский повод, и тогда он выйдет на заказчика.
Вчера звонил Альберт, обвинил его в гибели Софочки. Потому что он не захотел переехать с семьей в Израиль. Семен понимал, брату очень больно от потери сестры, не стал с ним ругаться, а молча выслушал претензии. Дора Марковна была занята внуком и похоронами дочери.
Поделиться книгой: