Первозданная сила. Спасение или гибель

Таким образом, последняя мысль погибшего существа, в которой явно не говорилось ни о чём хорошем, начала жить своей жизнью, превращая ранее мирное место в загадочную и тревожную зону, полную скрытых угроз и магической силы. В которой даже могущественные разумные, вроде сильных магов, могут сильно пострадать. Тем более, что от этих мест постарались устраниться как можно дальше даже местные природные духи, которые чувствовали себя в лесу вполне себе вольготно… Раньше так и было… Сейчас же в этом месте они чувствовали себя очень неуютно. Поэтому и постарались убраться как можно дальше от этого места. А ведь некоторых из таких духов люди воспринимали как своеобразную Божественную сущность? Как этаких местных маленьких божков, перед которыми нужно склонять голову. И уже только поэтому можно было понять, что в данной ситуации необходимо быть куда осторожнее, чем можно было бы подумать на первый взгляд. Только предупреждать кого-либо о подобном нюансе Природа не собиралась. Окружающий это место лес, словно живой, постарался оттянуть все возможные силы в сторону, чтобы их не уничтожил или не поглотил каким-то неведомым образом этот странный кристалл, образовавшийся на месте гибели неведомого существа. И это место, где оно погибло, по сути, превратилась в одну большую ловушку…

……….

Благодаря хорошей подготовке, и предусмотрительности дворянина, Сергею Ливитскому удалось сделать всё необходимое, чтобы защитить собственного ребёнка и супругу. Как бы ситуация не развивалась дальше, но теперь придраться к тому, что он скрыл подобный факт о рождении ребёнка во время магической бури, просто не получится. На всякий случай он даже запретил супруге разговаривать о подобном казусе с кем-либо из особо доверенных людей, в виде тех же слуг, родственников, или… Жрецов… Ведь иногда жрецы очень сильно любили совать свой нос в чужие дела? Это называлось исповедовать. Но перед кем должна была исповедаться молодая дворянка? Перед жрецом местного Бога Рода, который и покровительствует этим землям. Вот только есть сложность. Когда приходит магический шторм… Увы… Даже Бог вынужден отступить. Так как, по сути, он не может ничего поделать. И как бы жрецы не надували бы свои щёки, в данном случае они просто ничего не могли поделать. Да, они могли обещать. рассказывая какие-то неведомые сказки о том, что их покровитель может что-то сделать и кого-то спасти? Однако, сам Сергей Ливитский был чужд подобной доверчивости. Он слишком хорошо важное правило. Среди жрецов тоже попадаются маги. Например, он был немного удивлён, когда во время одной религиозной службы увидел то, как молодой жрец, явно имеющий способности к лечению, “ненавязчиво” помогал одному из болезных, пришедшему за помощью в храм. Видимо он имел достаточно хорошие способности к магии лечения. И в тот день этот жрец лёгким импульсом своей магии заставил больного чувствовать себя лучше. И тот тут же принялся орать о том, что на него снизошло Благословение Бога. И таких чудес в этой жизни бывало множество…

Именно за счет таких вот больных и увечных храмы и поднимали свою силу среди простого народа. А что будет происходить, если простой человек не может почувствовать силу магии? Как он сможет понять, что вообще перед ним происходит? Да никак он этого не поймет. Он просто не заметит этого. Именно поэтому такая “работа” со стороны жрецов велась только среди простолюдинов. К дворянам с такими "чудесами" жрецы даже не приближались. Так как понимали, что в данном случае их секрет просто раскроется. И тогда позор будет куда больше, чем можно себе даже представить. Простолюдины легковерны. Доверчивы. И с этим не поспоришь. Они верят в чудеса. Однако, когда они понимают, что их просто обманули… Ярость этих простых, и с виду незатейливых людей, становится просто запредельная. Они сразу возненавидят тех, кто их обманывал. Уже бывали такие случаи. Правда, не в их королевстве? А в соседнем. Вроде бы там одного из жрецов поймали на обмане? Он тоже старательно изображал какие-то чудеса. Какие именно, Сергей Ливитский просто не знал. Однако, он прекрасно знал про последствия той ошибки для храма местного Бога. А последствия там были серьёзными. Для начала люди сожгли тот храм, вместе с жрецом, который пытался взывать к своему Богу-Покровителю. И даже кидал огненные шары, по какой-то причине издревле называемые “фаерболами”. Почему так их называли? Да кто же знает об этом? Всё это пошло с древности. Не меньше тысячи лет маги так называли подобное огненное плетение. Только вот есть один нюанс. Оно было фактически самым простейшим боевым плетением. И подобным плетением владеет даже обычный третьеразрядный слабенький Огненный маг. Каковым и был тот жрец. Так что он смог создать всего лишь три таких магических плетения. После чего заперся в храме. а озверевшие крестьяне просто подожгли храм.

Кому-то, возможно, это может показаться каким-то излишеством? Ну, прогнали бы жреца… И всё… Зачем было храм сжигать? А тут есть проблема… Дело в том, что этот жрец взял на себя слишком много прав. Так как на тех землях местный дворянин уже давно не появлялся. И поэтому данный жрец решил, что ему всё можно. Он даже взял себе право “Первой ночи”. Более того… Он почему-то думал, что может безнаказанно "портить" молоденьких девушек в ближайших деревнях. И всё только потому, что у него якобы есть могущественный покровитель. И это всё тоже сыграло свою роль. Собравшиеся возле храма люди были в бешенстве не только из-за обмана. А больше из-за такого самоуправства. Как выяснилось позже, среди крестьян было не меньше десятка его детей. Но, как ни странно, они не понесли от него Дар к магии. Что, видимо, и стало основной причиной для столь сильного “разочарования” крестьян в этом жреце? Ведь они хотели получить всё и сразу? Получив способности к магии, эти крестьяне могли бы выслужиться перед своим господином и возвыситься. Со временем. Ведь издревле было принято, чтобы девушки выходили замуж “невинными”. А этот жрец слишком уж постарался.

Но дворяне не считали нужным мешать жрецам дурить простолюдинов. Всё только по той причине, что жрецы поддерживали власть дворян. А дворяне поддерживали власть жрецов. Мирской жизнью заведовали дворяне. а духовной – жрецы. Всё было вполне закономерно. Вот только не стоило забывать о том, что иногда жрецы забывали о том, что есть факты, в которые им не стоит совать свою нос. И как раз этот вопрос, касающийся сына Сергея, новорождённого Юрия, и имел отношение к таким фактам. Для того, чтобы укрепить своё положение, жрецы могли бы обвинить Юрия в том, что он с рождения предрасположен к Тёмным силам. Да, что там говорить про приверженность к Тёмным силам? Они могли обвинить его даже в том, что он является, так сказать, Аватаром Тёмного Бога! И в этом случае всю семью Сергея Ливитского просто вырезали бы собственные крестьяне. А жрецам и делать-то ничего бы не пришлось. Все их добрые поступки были бы признаны злым замыслом и попыткой обмануть добрые сердца простых людей. Такое тоже уже бывало. И Сергей не очень хотел бы попадать в эту ситуацию.

Именно поэтому его жене и пришлось больше двух недель пробыть в этом подвале. Она иногда оттуда выходила, с специальной подушкой, привязанной к животу. Вроде бы беременная ещё. А то, что бледная и плохо себя чувствует, так это вполне нормальное поведение для беременной. И только потом, спустя две с половиной недели всё-таки было решено “родить” ребёнка. И на белый свет, с задержкой в две недели, появился Юрий Ливитский. В этот раз никаких вопросов не было. И всё вроде бы было нормально.

Хотя… Беспокойство в душе дворянина всё-таки существовало. Особенно после того, как один из крестьян привёз из ближайшего храма Бога Рода известия о том, что местный жрец хотел бы встретиться с самим счастливым отцом, и посмотреть на ребёнка. Глупо же это всё звучит, не правда ли? Кто ему мешает взять и приехать к ним в гости? Дворянин встретил бы его как подобает! Так нет же! Сам ехать не хочет… А вот дворянина вместе с его семьёй выманивает в храм.

“Зачем ему это может быть нужно? Неужели он о чём-то всё-таки догадался?” – Эти мысли не давали покоя Сергею. И поэтому но всё больше и больше нервничал. Просто заранее ожидая какой-либо каверзы со стороны этого старого жреца, известного своей хитростью. Именно поэтому он передал этому жрецу сообщение о том, что родившийся ребёнок, и сама его мать, пока что не могут никуда выезжать. Потому что плохо себя чувствуют. Так что, жрецу… Придётся подождать. Пока сам дворянин что-нибудь придумает. Если получится. Но в этом у него сейчас были определённые сомнения.

Храм Бога Рода

Глубоко в зеленом сердце довольно крупной рощи, оставшейся от когда-то густого, древнего леса, среди вековых деревьев и пышной, разнообразной растительности, возвышался храм Богу Роду, Верховному Богу Судьбы и Творения. Перешедшему в новый мир из древнего славянского Пантеона. Этот храм, сооруженный из светлого камня и дерева, нежно переплетался с элементами христианской архитектуры, создавая уникальное сочетание двух верований. Основание храма представляло собой каменное подобие круга, символизирующего бесконечный цикл Жизни и Возрождения, что отражало веру в Вечное Плодородие и Вечное Возобновление. Купол храма, выполненный из легкого, почти прозрачного материала, излучал золотистый свет, напоминая о солнце, которое каждый день восходит, чтобы дарить жизнь земле. Стены храма были украшены резьбой, изображающей сцены из жизни Бога Рода и христианские мотивы, такие как виноградные лозы, символизирующие воскрешение и новую жизнь. Каждая деталь фасада была тщательно проработана, чтобы показать единство природы и божественной благодати.

Внутри главного помещения храма, под светом, проникающим сквозь купол, стоял алтарь из светлого мрамора. Над этим алтарем, в центре купола, висела большая лампада. И её свечение символизировало не только физический, но и духовный свет, который наполнял это священное место. Пол главного зала храма был выложен мозаикой, изображающей землю, усыпанную цветами и плодами, напоминая о щедрости Рода. Стены украшали витражи с изображениями славянских ритуалов и христианских праздников, объединяющие две традиции в одной молитвенной практике.

Храм Рода был не только местом поклонения, но и центром сообщества, где люди собирались для празднования урожая, весенних праздников и других важных событий в жизни. Это было место, где поклонение природе и восхваление божественного гармонично сосуществовали, создавая оазис духовного и физического плодородия в сердце дикой природы.

Старший жрец, служащий в храме Рода, был стариком по имени Велеслав. Он уже давно проживал свою жизнь среди этих деревьев и камней, научившись читать знаки природы и тонко ощущать изменения в мире вокруг храма. Однако Велеслав был известен не только своими глубокими знаниями традиций и ритуалов, связанных с поклонением Роду, и входившим теперь в это дело христианскими элементами, но и своей хитростью, которая многим казалась почти магической. Этот старый жрец был мастером слова, и обладал умением убеждения. А его способность вести переговоры или решать конфликты часто напоминала игру, где каждый ход был тщательно продуман. Он умело использовал свои знания о людях и их намерениях, чтобы мирно разрешать споры и направлять свою паству к согласию и взаимопониманию. Эти качества делали его не просто жрецом, но и неофициальным советником для всех, кто искал мудрости или помощи в трудных жизненных ситуациях. Хотя он не забывал и про свою собственную выгоду.

Внешне Велеслав выглядел как типичный старец. Его лицо было изорвано морщинами, каждая из которых казалась отпечатком пережитого опыта. Хотя его глаза, несмотря на возраст, сохраняли остроту и проницательность, искрясь хитринкой при каждой улыбке или мудром слове. Он носил длинную, простую, но достойную, и вполне просторную одежду, украшенную символами и элементами, сочетающими славянские и христианские мотивы. При этом старый жрец часто держал в руках древний посох, украшенный различными символами плодородия и богатства. Этот посох не только служил ему опорой в ходьбе, но и символизировал его роль между мирами – как того, кто соединяет земное с божественным, практическое с мистическим. Тем более, что и сам старик прекрасно понимал, что его хитрость и умение манипулировать ситуацией – это инструменты, необходимые для поддержания баланса и гармонии в его сообществе, а его задача как жреца – использовать эти инструменты мудро и справедливо.

Очередной вечер нисходил на землю, окрашивая небо в яркие оттенки пурпурного и золотого. И старый жрец бога Рода, медленно и уже привычно вышел на резное крыльцо своего храма. Казалось бы, воздух всё ещё вибрировал тихими звуками вечерней молитвы, которые только-только утихли, оставив после себя лишь шёпот ветра в листве. Выйдя до самого резного поручня крыльца, Велеслав задумчиво остановился, пристально глядя на закат. Его глубокие морщины словно запечатлели на его лице века мудрости и загадок. Сейчас же он думал не о чём-то глобальном. А о том, что родился ребёнок в доме одного из дворян. И не просто так родился, а непосредственно после магической бури, которая по всем признакам должна была стать весьма разрушительной. Но… Внезапно угасла. Словно очень быстро растратила свою силу. Что на памяти старого жреца ещё никогда не случалось. И эти события не могли не вызвать подозрений у опытного жреца, знакомого со знаками и предзнаменованиями.

“Всё это слишком как-то удачно совпало? – Размышлял он, – Слишком явно, чтобы быть случайностью. И какая сила могла укротить такую бурю?”

Велеслав, известный своей хитростью и неординарным подходом к религиозной практике, уже давно усвоил тот факт, что в мире магии мало что происходит без последствий. Особенно когда речь идёт о “дикой” магии такого масштаба.

“Если шторм потеряла свою силу, то куда она делась?” – Задавал он себе вопрос, не находя утешительного ответа, и его всё больше беспокоило, что вся эта энергия могла быть поглощена или перенаправлена, возможно, даже вновь рождённым ребёнком.

“Может ли ребёнок быть сосудом или орудием нечистой силы?” – Мучаясь в сомнениях, раздумывал старый жрец. Так как его тревожили мысли о том, что Зло, возможно, нашло новый путь для своего воплощения. Однако, коварство и интриги – это были те самые игры, в которых Велеслав был весьма искусен, как немногие. Он знал, что должен держать эту ситуацию под контролем.

“Потребую, чтобы этого ребёнка привезли ко мне… – Решил он в конце концов. – Мне нужно увидеть, не проявит ли он необычных способностей или знаков, которые выдали бы его природу.”

Его задумчивый взгляд ещё надолго задержался на заходящем солнце, пока краски неба не померкли, и первые звёзды не начали мерцать на небосводе, словно подмигивая старому жрецу в знак того, что они разделяют его тайну. Велеслав знал… Ему предстоят нелёгкие дни. И он должен быть готов к любым испытаниям, чтобы защитить или уничтожить то, что могло угрожать его миру.

Тёмные тени клубились вокруг старого храма Рода, когда Велеслав, его старший жрец в этом храме, продолжал размышлять о своих планах и сомнениях. С годами он пришёл к выводу, что человеческая природа несёт в себе больше обмана, чем правды, и поэтому на слова следует полагаться меньше, чем на действия. Недоверие к людям было не просто чертой его характера, но и средством выживания в его мире, где интриги сплетаются плотнее паутины в углах его старинного храма. Так что его идея о том, что он, Велеслав, войдёт в историю как поборник Добра, борец со Злом, всё чаще витала в мыслях старого жреца. Он понимал, что такой образ может значительно укрепить его положение не только в глазах простого народа, но и среди высших эшелонов власти. А для этого ему необходим был враг, подлинный или вымышленный, которого он сможет показательно покарать. Во славу своего Бога-Покровителя естественно. И ребёнок, родившийся после такой странной магической бури, казался ему сейчас самой идеальной целью для таких замыслов.

Размышляя о возможных последствиях таких событий, Велеслав не мог отделаться от мысли о том, что если магическая сила действительно передалась этому младенцу, то мир стоит на пороге новой угрозы. И в таком случае, не было бы ли оправданным поступком принести его в жертву Богу Роду, чтобы обезопасить всех? Жертвоприношение, хоть и крайняя мера, в глазах старика становилось все более приемлемым решением. В его понимании, лучше было бы пожертвовать одной жизнью ради спасения многих.

Так что сейчас, стоя на пороге своего храма, старый жрец тихо молился, и просил знака или подтверждения своих подозрений и планов. Он знал, что его действия должны быть обоснованными не только мудростью, но и необходимостью. Ведь даже самая малая ошибка могла привести к непредсказуемым и, возможно, катастрофическим последствиям. В то же время, глубоко в душе, его мучила мысль о том, что его собственные амбиции могут омрачать разум. Мог ли он, жрец, избранник самого Бога Рода, допустить, чтобы личные стремления повлияли на судьбу невинного? Этот моральный конфликт разрывал его изнутри, но желание оставить после себя имя поборника Добра было сильнее. И, как он считал, если для этого потребуется жертва, так тому и быть.

Уже возвращаясь в свои покои, что находились прямо в храме, для удобства жрецов, Велеслав медленно прошёлся по храму, где каждый шорох воспринимался ушами старика как шёпот древних духов, вдумчиво перебирая в уме возможные сценарии. Если ребёнок окажется чистым, то как убедить окружающих в обратном? Его план требовал хитрости и умения манипулировать доказательствами. Именно поэтому старый жрец и решил, что если придёт время проверять ребёнка, то он сам должен быть готов использовать каждую возможность, чтобы найти или искусственно создать "доказательства" его связи с Злом. Велеслав заранее подумал о том, как и какие именно магические символы или знаки могли бы быть им "обнаружены" на теле младенца. Он знал множество старинных знаков, которые в его культуре ассоциировались с магией и проклятиями. Он мог бы использовать этот арсенал знаний, чтобы убедить других в том, что именно этот ребёнок несёт в себе истинное Зло.

Размышляя над всем этим, Велеслав задумался и о создании особого порошка, который при контакте с кожей оставлял бы необычные отметины, видимые только под определённым углом света или при особом освещении, которое можно было легко устроить в храме. Эти метки могли бы быть представлены как знаки магической заразы. Те самые знаки, указывающие на то, что нужное ему дитя точно было затронуто тёмными силами или “дикой” магией.

Ко всему прочему, старый жрец рассуждал ещё и о возможности использовать свои знания о ритуалах и заклинаниях для того, чтобы вызвать временное изменение в поведении младенца в нужный момент. Например, он мог бы подготовить слабое заклинание, которое вызвало бы у ребёнка кратковременный приступ плача или взгляд, который можно было бы истолковать как "ненатуральный" или "зловещий". Но всё это требовало тщательной подготовки и тайности, так как любой просчёт или подозрение в его действиях могли подорвать весь план. Велеслав осознавал, что его действия балансируют на грани моральной этики, но убеждение в том, что он действует ради большего блага, давало ему силы продолжать. Он считал, что именно такие действия сделают его истинным поборником Добра, даже если для этого придётся войти в серую зону морали.

Медленно пройдя через опустевшие залы храма, и затворившись в своей мрачной комнате за толстыми стенами храма, он мысленно расстелил перед собой карту своих мрачных амбиций. Ему было ясно, что обвинение одного младенца может вызвать сомнения и скептицизм среди народа, но если он сможет убедить всех в том, что вся эта семья дворян является приверженцами Зла, то его позиции значительно укрепятся. Тем более, что большинство простых людей недолюбливают дворян. И даже завидуют им. Так что в этом случае его должны поддержать.

Он размышлял о том, как мастерски построить рассказ о том, что именно этот странный магический шторм и был предвестником прихода Тьмы. И что рождение именно этого ребёнка, в такой “не совсем подходящий” момент не могло быть случайностью. Он планировал использовать все доступные ему ресурсы и своё влияние, чтобы создать убедительную легенду о магическом Зле, которое воплотилось в этом ребёнке и его родителях. Так что старый жрец уже представлял себе, как он будет стоять перед собравшимся народом, возглавляя процессия казни, и как его имя будет превозноситься как защитника Добра и Веры. Он мечтал о том, как будущие поколения будут вспоминать его как героя, который спас своих людей от пришествия тёмных сил.

Именно поэтому, чтобы достичь своих целей, Велеслав уже прекрасно понимал, что ему будет необходимо убедить всех в том, что опасность реальна. И что жестокие меры необходимы для защиты всех. Ведь он заранее предвидел ещё и тот факт, что родители ребёнка, столкнувшись с обвинениями в подобном колдовстве, вряд ли отдадут своего сына без борьбы. Но именно сейчас их сопротивление и станет дополнительным доказательством их вины в глазах народа. И старик был готов к этому. Он рассчитывал на то, что в сложившейся ситуации сможет манипулировать общественным мнением так, чтобы любое действие родителей воспринималось как подтверждение их зловещей сущности. Ко всему прочему, старый жрец уже начал готовить список потенциальных свидетелей и доказательств, которые могли бы поддержать его версию событий. Он планировал организовать серию испытаний и проверок для ребёнка, результаты которых, несомненно, должны были "подтвердить" его зловещую природу. И сейчас именно в этом мрачном плетении интриг Велеслав находил какое-то странное удовлетворение. Он верил в то, что его действия, хоть и аморальные, служат высшей цели защиты его народа и его веры.

В глубине души, где, как ни странно, всё ещё оставались крохи человечности, жрец испытывал тягостное чувство вины. Он осознавал, что его планы могли разрушить жизни невинных людей. Тех самых людей, не имевших ни малейшего отношения к темным силам, которые он так желал обнаружить и уничтожить. Они были простыми дворянами, ещё не так давно даже простолюдинами, у которых “проснулся” дар к магии. И чьё единственное "преступление" заключалось в том, что они сейчас позволили себе завести ребёнка в неподходящем месте в неподходящее время.

Сам старик прекрасно понимал, что магия – это инструмент, который мог служить удобным объяснением для любых необъяснимых или странных событий. Она была загадочной, недоступной большинству. И именно поэтому так легко могла быть окрашена в цвета Зла в глазах обычных людей. Конечно, он мог бы буквально чуть ли не после каждой такой магической бури искать среди простых людей тех, кто мог быть также обвинён в приверженности истинному Злу? Но как обвинить в колдовстве тех, кто даже не умел читать заклинания, и использовать магию? Как убедить простой народ в том, что их сосед, который всю жизнь провел, возделывая землю или строя дома, вдруг стал слугой тёмных мощей? В этом случае его планы будут просто обречены на провал. А вот про дворян такого не скажешь. Так как само понятие “дворянин,” уже даёт понять, что этот человек владеет магией. Что вызывает у простых людей приступы зависти и злобы. Так как не все понимают то, что зовётся “Волей Богов”. Почему кому-то достаётся возможность владеть такими силами, а кому-то всю свою жизнь приходится влачить в нищете? Это были риторические вопросы, на которые сам старый жрец уже давно перестал искать ответы. Ведь даже в жреческом сословии тот, кто имел более сильные способности к магии, и мог добиться большего. И это был факт.

С каждой минутой, проведённой в раздумьях, Велеслав ощущал, как его собственная картина мира становится всё более запутанной. Он мучился из-за предательства своих идеалов, поскольку начинал осознавать, что страх и предвзятость могут побудить его действовать жестоко и несправедливо. Но при этом он не мог отрицать того факта, что, при удачном стечении дел, может получить просто невероятное могущество. И, возможно, даже отправится в центральный храм Бога Рода в столице королевства, навсегда забыв об этом провинциальном месте. Ведь кому, как не истинному поборнику Добра, быть следующим Верховным жрецом? И всё только потому, что никто другой будет просто не достоин этого места. И для этого ему нужно всего лишь один раз отправить семью невинных людей на алтарь. И всё…

Его планы на использование магии как инструмента обвинения казались ему всё менее убедительными, и он начал задумываться о том, как можно манипулировать существующими убеждениями людей без прямого обвинения в колдовстве. Может быть, следует искать другие признаки "истинного Зла", которые могли бы убедить людей в его правоте? Может быть, ему необходимо создать историю о знаках или событиях, которые смогут объяснить его подозрения, и таким образом, обелить себя перед народом и своей совестью? Но все эти мысли только усугубляли его внутренний конфликт. Велеслав знал, что каждый шаг, каждый выбор в этой игре интриг мог привести к необратимым последствиям. И именно поэтому он всегда, по крайней мере ранее, старался найти путь, который позволил бы ему сохранить свою власть и влияние, не пожертвовав при этом невинными жизнями. Но теперь он понимал, что это было бессмысленно. Так как всё это привело его именно в этот провинциальный храм. И он просто хотел бы исправить это…

……..

Прошло два дня, и раздражение Велеслава начало нарастать с каждой минутой, когда он узнал о намерении дворянина игнорировать его требование привести ребёнка в храм. Старик не мог понять того, как можно было так легкомысленно игнорировать его, жреца Рода, тот самый глас, воплощающий Волю и Защиту Божественных сил. Ведь если ребёнок действительно был слаб, то именно храм и был тем местом, где он мог бы получить благословение и здоровье от бога-покровителя. Так что сейчас Велеслав ощущал, как это событие ставит под угрозу не только его авторитет, но и веру в Божественное предназначение, которую он так старательно пытался укрепить в сердцах и умах представителей своей паствы. Отказ дворянина открыто бросал вызов его влиянию и мог рассматриваться как доказательство сомнений в его способности взаимодействовать с высшими силами. Это был не просто отказ – это было отрицание его роли как посредника между Богом Родом и людьми.

“Как он осмелился? – Раздражённо размышлял Велеслав. – Это не просто отказ принести мне ребёнка, это отказ верить в то, что я могу помочь. Неужели он думает, что знает лучше? Неужели он не понимает того, что таким образом подвергает свою семью ещё большей опасности?”

С большим трудом успокоившись, старый жрец задумался о том, как теперь ему можно будет восстановить свой потерянный авторитет. И всё потому, что вся его подготовка просто пошла псу под хвост. Ведь всё было рассчитано именно на то, что дворянин сам привезёт свою семью на растерзание толпе. А специально подговорённые им люди, уже были готовы разжигать ненависть в толпе. Но раз виновников этого “торжества” не привезли, то всё было зря. Так что теперь он должен был действовать быстро и решительно, чтобы доказать не только свою способность защищать и исцелять, но и своё право на безусловное повиновение со стороны кого бы то ни было. Может быть этот дворянин поклоняется другому Богу? Но кому? Других храмов поблизости вроде бы просто не было? Хотя… Это не возбранялось. Но даже так, этот наглец должен был сразу примчаться по первому зову старого жреца! А этого не произошло. Именно поэтому Велеслав и начал разрабатывать новый план, как донести до всей общины, что неповиновение дворянина было не только оскорблением его, жреца, но и открытым пренебрежением к воле Бога Рода.

“Может быть, стоит распространить слово о том, что отказ дворянина подвергает все ближайшие селения опасности? И что неблагоприятные знаки уже начали проявляться? – Подумал он. —Да… Люди должны знать о том, что этот отказ не только личное оскорбление, нанесённое мне, но и угроза благополучию каждого из них. Нужно использовать это, чтобы показать всем, как важно прислушиваться к Воле Богов.”

Такие злые мысли наполняли старика решимостью. И хотя он и сам знал о том, что его действия могут быть жестокими, но в его понимании, это была жестокость ради высшего блага – ради сохранения порядка и веры в Божественную защиту. Именно поэтому, вечером того же дня, собрал собрал своих ближайших приближённых – троих мужчин, которые служили в храме Рода и помогали ему в его делах. Собрав их в небольшой комнате за алтарем, старик начал своё обращение, пытаясь передать им всю серьёзность момента.

– Братья мои… – Начал он, глубоко вздыхая. – Мы стоим перед лицом богохульства и неверия. Один из дворян решил бросить вызов воле Рода, отказавшись привести своего ребёнка к нам, чтобы мы могли исцелить его и очистить от скверны Тьмы. Мы не можем позволить, чтобы это безразличие к божественным законам распространилось среди простых людей. Мы должны действовать.

– Но… Я, конечно, прошу прощения, старший жрец Велеслав… – Задумчиво возразил один из них, старший по возрасту, при посвящении наречённый именем Яромир, – Если мы пойдем на земли этого дворянина сами, это может быть расценено как вызов власти графа! Это не просто рискованно, это может привести к кровопролитию. Более того… Нас могут обвинить в том, что мы намеренно подрываем власть дворян!

– Яромир… Я понимаю твои опасения. – Мягко отозвался старый жрец, хотя в его глазах таилась решимость. – Но разве мы можем мирно смотреть, как наше общество разлагается из-за неверия? Если мы не станем примером, то кто тогда сможет это сделать? Мы должны показать, что нарушение божественных законов неприемлемо. Даже для дворян! Чем они отличаются от обычной паствы, кроме своего положения? Ничем! Они всего лишь скот, который должен идти по воле Высших существ на заклание! А мы те, кто ведёт их на алтарь веры!

– Прошу прощения, старший жрец Велеслав… Мы все вам верим и следуем за вами, но бунт против графа может привести к нашему разгрому. Может, найдется другой способ убедить этого дворянина в том, что он поступает не совсем правильно? – Тут же вступил в разговор другой жрец, молодой и неопытный Фёдор.

Старик внимательно посмотрел на своих приближенных. Он понимал их страхи, но его собственные убеждения были куда более глубоки.

“Мне нужно укрепить их веру в необходимость наших действий. – Подумал он, сам прекрасно понимая, что без верных помощников в этом деле ему просто не обойтись. – Иначе они будут думать о правильности таких решений, и я могу просто проиграть, навсегда оставшись в этом провинциальном храме!”

– Братья… Я знаю риски не хуже вас. Но давайте подумаем вместе о том, какие альтернативы у нас есть? – С большим трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение, проговорил он. – Может быть, сначала мы отправим к дворянину гонца с предупреждением? Скажем, что если он не прислушается, то мы просто будем вынуждены прийти к нему домой с толпой верующих, которые не могут допустить игнорирования божественной воли. Это даст ему время на размышление и, возможно, изменит его решение, не вовлекая нас в открытый конфликт с графом.»

– Это уж звучит вполне разумно…Такой подход может смягчить последствия и в то же время показать нашу решимость. – Наконец-то согласился Яромир, и остальные кивнули в знак поддержки.

Так что они всё же сошлись на том, что начнут с послания, которое тайно должен будет доставить этому наглому дворянину верный храму Рода человек. Попутно оставив под дверью этого глупца все необходимые намёки на то, что именно его ждёт в случае неповиновения. А заодно сам старый жрец посоветовал этому самому гонцу постараться распустить нужные храму слухи среди местных жителей на землях этого дворянина. Именно сейчас старый жрец и почувствовал своеобразное облегчение от того, что его план начал принимать форму, и его мысли снова вернулись к тому, как важно сохранить авторитет жречества и Воли Богов в глазах общества. Сейчас в его сердце горел огонь, который желал не только спасения душ, но и подтверждения своей силы и значимости. И теперь ему оставалось только ждать, когда этот наивный глупец сам принесёт славу борца со Злом в руки старого жреца…

Но когда через два дня к Велеславу в храм прибыл сам местный граф, атмосфера в зале, куда оттолкнув пытавшегося его остановить служку, ворвался этого благородный, сразу же стала напряженной. Граф Тарков, мужчина средних лет с тяжелым взглядом и властным голосом, не стал терять времени на предисловия и какие-то пояснения своему наглому поведению.

– Жрец Велеслав! Я тут услышал о вашем посланнике, который был схвачен при попытке подстрекать чернь одного из моих вассалов к бунту? – Резко спросил граф, стоя прямо у алтаря храма. – Я хочу услышать объяснения непосредственно от вас. Почему храм Рода, который должен быть источником мира и веры, занимается разжиганием недовольства у черни? Чего вы добиваетесь? Вы хотите рассорить мирскую власть с духовной?

Старший жрец храма тут же почувствовал, как в его душе поднимается волна гнева. Но он знал, что сейчас должен сохранять спокойствие. Поэтому он взглянул на графа с таким видом, который должен был выразить и уверенность, и недоумение таким странным и даже предосудительным поведением дворянина.

– Ваше Превосходительство… – Начал он достаточно мягко, хотя в душе уже скрипел зубами от злости. – Моя задача, как служителя этого священного места, поддерживать духовное благополучие нашего народа. Послание, которое я отправил, не содержало призывов к бунту. Я всего лишь напоминал дворянину о его обязанностях перед богами и сообществом. Я несу ответственность за души моих прихожан, и мое намерение было направлено на исцеление и очищение, а не на разжигание конфликта.

Однако его слова, словно охотничьи стрелы от брони, сейчас явно просто отскакивали от гнева благородного, который в данной местности был никем иным, как фактически гласом короля. А значит, он считал, что имеет полное право спрашивать даже с жрецов за их проступки. И это очень сильно сейчас раздражало старого жреца.

– Тем не менее, даже мной ваше послание было интерпретировано как угроза. – Граф ещё больше нахмурился, слушая слова Велеслава. – Дворянин Ливитский чувствует себя под давлением, так как вашего посланника поймали именно в то время, когда он принялся подстрекать жителей его деревень заставить своего хозяина отдать вам своего сына на заклание! И это уже второй случай, когда ваше имя ассоциируется с потенциальными беспорядками. Я думаю, что вы и сами должны прекрасно понимать тот факт, какие последствия это может иметь для вас и для храма Рода.

Услышав всё это, старый жрец в душе вздрогнул. Ведь он сейчас просто не знал того, что именно его посланник старался рассказать местным жителям? А значит ему следовало бы понимать и то, что его планы не только по усиления влияния Бога Рода, но и по поводу собственного возвышения, сейчас могут быть под угрозой, и что его репутация и авторитет сейчас стоят на кону. Он также знал, что должен действовать осторожно, чтобы не усугубить ситуацию ещё больше.

– Я в полной мере осознаю серьезность этих обвинений, Ваше Превосходительство, и я обещаю рассмотреть эту ситуацию более тщательно. – Стараясь выглядеть спокойным и даже равнодушным к таким обвинениям. – Мы здесь, чтобы служить на благо всех и каждого, и последнее, чего я бы хотел, это становление причиной раздора между дворянами и нашими людьми.

– Я надеюсь, что это так. – Медленно кивнул ему благородный, явно чувствуя, что его слова были услышаны. – Я ожидаю увидеть изменения в вашем подходе, жрец. И будьте уверены… Теперь я очень внимательно буду следить за ситуацией. И если подобное повториться, то мне придётся поднять вопрос о вашем поведении в столице королевства. Я сильно сомневаюсь, что Верховный жрец храма Бога Рода спокойно отнесётся к такому поведению с вашей стороны.

После ухода графа Таркова, оставшись в одиночестве, старый жрец медленно опустился на колени перед алтарем Рода. Слабо освещенный светом мерцающих свечей, храм казался особенно тихим и покойным в этот вечер. Разочарование в его собственных помощниках и последние события наполнили сердце жреца унынием. Его мечты о возвышении, казалось, рухнули в одночасье, оставив его в пучине сомнений и неуверенности. Тяжело вздохнув, старый жрец медленно закрыл глаза. А его дыхание было тяжелым и неровным. Сейчас в молитве он искал утешения и направления.

– О великий Род, покровитель моих дней, чьи пути непостижимы, подскажи мне, что делать. – Тихо шептал он, уже привычно обращаясь к своему покровителю, которого, по сути, никогда и не слышал. – Я чувствую, что мои силы убывают. И я остался один в своей борьбе…

В этот самый момент, когда эти слова всё же вырвались из его уст, в храме внезапно стало темнее. Свечи, казалось, слабо пылали, исключая одну, которая вдруг засветилась ярче прямо перед статуей Рода. Старый жрец медленно поднял взгляд, и его сердце замерло в предчувствии чего-то необычного. Статуя, обычно мертвенно неподвижная, сейчас казалась ему живой. Её очертания становились более четкими, а глаза блестели неестественным светом. И как только последние слова его молитвы угасли в воздухе храма, на душе Велеслава отпечаталось тяжелое бремя осознания своих ошибок. Он был погружен всей своей душой в молчаливую молитву Богу-покровителю, когда его вдруг пронзил острый приступ боли в груди. В тишине храма его старое сердце билось как бешеный барабан, стремительно исчерпывая последние залоги его земной жизни. Статуя Рода, облитая мягким светом от свечей, стала как бы расплывчатой, и всё вокруг начало мерцать и изменяться, словно мир сам по себе начал таять и уходить в далекое прошлое. Велеслав, почувствовав приближение конца, устремив свой последний взгляд на лицо своего Божества. И в этот момент в его ушах прозвучали слова, словно шепот ветра среди старых деревьев.

– Велеслав! Пора тебе ко мне! – Глухой и как будто бы потусторонний голос заставил всё его естество вздрогнуть от осознания того, кто именно с ним заговорил. – Твой путь на земле завершен.

Воздух вокруг старого жреца стал холоднее, и Велеслав почувствовал, как его дух начинает подниматься, покидая утомленное тело, и уже никому не нужное тело. В этот момент великая тьма окутала его разум, но это была не тьма страха или отчаяния, а тьма перехода, через которую он должен был пройти, чтобы достичь света на том конце.

Когда утро вновь расцвело своими бледно-золотыми лучами, проникая сквозь высокие окна храма Рода, молодой служка по имени Егор вошел в святилище, чтобы подготовить место для утренней молитвы. Но войдя внутрь главного зала, он обнаружил бездыханное и уже остывшее тело старшего жреца Велеслава, лежащее на холодном каменном полу перед алтарем. Старец казался мирным, словно спящим. Но было очевидно, что его душа уже покинула этот мир. Егор, хотя и ошеломленный случившимся фактом, так как понимал, что это могло быть именно результатом той самой ссоры старого жреца и местного графа, быстро принялся действовать. Он покрыл тело старика чистым льняным покрывалом и организовал вызов остальных служителей храма. Вместе они начали подготовку к похоронам, которые должны были отражать уважение и почтение, какое заслуживал столь высокопоставленный служитель Бога Рода. Так что тело старшего жреца Велеслава было тщательно омыто святой водой и одето в его лучшие одежды. Вокруг его головы сложили венок из святых трав и цветов, символизирующих вечное возрождение. В руки ему положили маленький деревянный идол Рода, как знак его верности и служения.

После подготовки, тело было положено в открытый гроб из темного дерева, украшенный резьбой и символами Рода, чтобы все могли проститься со стариком. Служка Егор, согласно традициям, организовал часовые молитвы, которые длились всю ночь, пока члены их паствы приходили, чтобы возложить цветы и выразить свои последние почести тому, кто долгие годы был для них поводырём в тьме невежества. А уже на следующий день, после утренней службы, которую провел второй по старшинству в этом храме жрец Яромир, тело Велеслава было торжественно вынесено из храма. Процессия, состоящая из всех жителей ближайших деревень, медленно двигалась к близлежащему кладбищу, где старца похоронили согласно всем обрядам, положенным жрецу бога Рода. А после завершения похорон Яромир сам отправил голубя с сообщением в главный храм столицы королевства, сообщая о смерти Велеслава и просьбе назначить нового жреца для их общины. Затем он вернулся в храм, где начал ожидать ответа, занимаясь повседневными обязанностями и соблюдая порядок в святилище, поддерживая пламя веры до прибытия нового наставника.

После случившегося казуса, связанного с этим столкновением интересов дворян и жрецов, Яромир не стал привлекать к тому, что так старался сделать бывший старший жрец, внимание посторонних. Особенно того, кто прибудет в данную местность на смену Велеславу. Хотя сам он решил всё же присматривать за тем ребёнком, который так заинтересовал старика. Мало ли… В жизни всякое бывает. Может он действительно не был в чём-либо виновен? И тогда всё случившееся можно выдать за Волю Богов, не желавших смерти невинного! Но если этот ребёнок всё же будет тем, кого в нём видел почивший жрец… Тогда нужно будет срочно принимать меры… Иначе не только у жрецов возникнут большие проблемы. И с этим не поспоришь.

Прошло десять лет

За десять лет после той самой весьма странной магической бури, которая ознаменовала рождение Юрия Ливитского, его жизнь в маленьком родовом замке оставалась довольно незаметной и скромной. Отец Юрия, мелкопоместный дворянин, прилагал все усилия, чтобы жизнь его семьи не выделялась среди других. Так как он и сам прекрасно понимал, тот факт, что любые слухи, или особые приметы, могли вызвать подозрения и нежелательное внимание, которое могло бы закончиться опасностью не только для самого маленького Юрия. Но и всей его семьи.

Сам же Юрий рос как обычный мальчик, хотя его отец искусно скрывал любые проявления необычных способностей сына. Всё воспитание Юрия было направлено на то, чтобы он научился справляться с обыденными делами, управлять поместьем и быть полезным членом общества без привлечения лишнего внимания. Время от времени отец делился с Юрием знанием о том, как важно контролировать свои эмоции и действия, чтобы не поддаваться страху или гневу, которые могли выдать его настоящую природу. И хотя сам Юрий всё чаще чувствовал себя одиноким из-за своей уединенной жизни, он находил утешение в природе, проводя долгие часы в лесу или у реки, где мог быть самим собой, не опасаясь внешнего вмешательства. Его отец старался объяснить, что такая осторожность нужна не только для их семьи, но и для тех, кто мог бы пострадать, если бы секрет, связанный с рождением Юрия, был бы кем-то раскрыт.

С приходом в ближайший храм Бога Рода нового старшего жреца – Игнатия, в жизнь ближайших деревень внеслись некоторые изменения. Игнатий оказался человеком мягким и добродушным, что позволило даже Юрию чувствовать себя немного спокойнее. Отец же Юрия весьма тщательно следил за тем, чтобы взаимоотношения с жрецом не вызывали подозрений, и даже сам Юрий старался не показывать никаких признаков своих особых способностей.

Тем более, что в течение этих десяти лет магические шторма продолжали нарушать спокойствие их земель как минимум раз в год, но благодаря предусмотрительности отца Юрия, никто не мог связать эти ежегодные события с его сыном. Так как именно перед началом такого шторма мальчик становился весьма беспокойным. Словно чувствовал какую-то угрозу от этого необъяснимого процесса буйства “диких” магических сил. Все жители деревень уже прекрасно научились жить с этими катаклизмами, видя в них не более чем естественное явление, не подозревая о той роли, которую мог играть в них Юрий.

Сам же Отец Юрия, Сергей Ливитский, был не только рассудительным и предусмотрительным человеком, но и внимательным наблюдателем. Со временем он заметил не только то, что каждый раз перед наступлением магической бури Юрий ведет себя необычно. А также и то, что по его поведению можно было понять силу приближающегося катаклизма. В такие моменты меленький мальчик становился более сосредоточенным и задумчивым. и его взгляд порой терялся вдали. А также он часто уходил в уединенные места, где мог наблюдать за надвигающимися изменениями в небе, что надвигались на их земли.

Сергей Ливитский понимал, что если бы кто-либо другой заметил эту связь между поведением Юрия и приближением очередного магического шторма, то это могло бы привести к катастрофическим последствиям. В лучшем случае семью обвинили бы в тёмном колдовстве… А в худшем… В худшем – Юрий мог стать объектом охоты, как предполагаемый источник или магнит для этих катаклизмов. Поэтому сам мелкопоместный дворянин старательно обучал Юрия с самого детства скрывать свои чувства и предчувствия. Особенно в те самые дни, когда небо над их землями затягивалось тучами, буквально переполненными “дикой” магической силой.

Для этого отец Юрия научил своего младшего сына использовать различные занятия как предлог для уединения, Рыбалку… Сбор трав… Или даже… охоту. Юрий освоил эти уроки настолько хорошо, что даже близкие друзья и соседи их семьи, не говоря уже про старшего брата, что с двенадцати лет служил барону Грону, так и не смогли заметить ничего необычного в его поведении в преддверии штормов. Он стал умелым в искусстве маскировки своих истинных чувств и способностей. Что могло ему изрядно помочь в будущем.

Кроме всего этого, Сергей Ливитский решил, что Юрию необходимо учиться контролировать свои уникальные способности. Он ввел ритуалы медитации и физические упражнения, которые должны были помочь сыну управлять своим внутренним миром и эмоциями, чтобы не поддаваться волнению перед стихией. Эти уроки стали ежедневной практикой, укрепляющей не только дух, и тело Юрия. Также дворянин тщательно следил за своими словами и действиями, чтобы не вызвать подозрений у нового жреца Игнатия. Он поддерживал уважительные и дружественные отношения с храмом Бога Рода, регулярно участвуя в религиозных мероприятиях и праздниках, чтобы продемонстрировать свою благочестивость и преданность общественным традициям.

Именно таким образом, благодаря мудрости и предусмотрительности своего отца, юный Юрий научился жить с уникальным даром, который был ему дан, не подвергая себя и свою семью опасности. Он рос осознанным, сильным и готовым к любым испытаниям, которые могли возникнуть на его пути. Именно для этого отец, осознавая важность сохранения секрета Юрия, и приложил все свои силы и знания, чтобы обучить сына управлению своими необычными способностями и важности их скрытия. А так как он и сам прекрасно понимал, что одному справиться будет сложно, то привлек к этому делу не только свою жену Элизу, но и верного старого стражника Йоргена. А его жена Элиза, с любовью и терпением матери, бралась за эмоциональное и интеллектуальное воспитание Юрия. Она обучала его пониманию человеческих чувств и управлению своими эмоциями, что было критически важно для контроля над его способностями. Элиза рассказывала ему истории о мудрецах и героях давних времён, которые скрывали свои дары от мира, стремясь достичь высших целей.

В это же время тот самый Йорген, опытный стражник, занимался физической подготовкой Юрия. Он учил мальчика основам военного искусства, а также приемам самоконтроля в стрессовых ситуациях. Для этого Йорген делал акцент на стратегическом мышлении и психологической устойчивости, чтобы Юрий мог скрывать признаки своих способностей даже под давлением или угрозой для его жизни, если это может ему впоследствии навредить.

Именно так Сергей, Элиза и Йорген создали крепкий образовательный фронт, чтобы Юрий мог развиваться в полноценную, морально и физически подготовленную личность, готовую к возможным испытаниям, которые могли бы подстерегать его из-за его уникальных способностей. Сам Сергей часто разговаривал с Юрием о том, как важно сохранять свой дар в тайне, особенно в детском возрасте, когда из-за неопытности можно случайно выдать себя. Так они старались обеспечить Юрию защищённое и стабильное детство, чтобы он мог развивать свои способности без страха быть обнаруженным, научившись управлять ими так, чтобы использовать во благо, когда придет время.

Сам же Юрий, постепенно вырастая в весьма любознательного ребёнка, обнаружил у себя не только способность предчувствовать магические бури, но и особую связь с природой. Тот самый лес, который окружал земли их поместья, стал для него местом уединения и исследования. Он проводил там много времени, изучая тропы, следы животных и природные явления. Лесные прогулки стали его ежедневной рутиной, а способности Юрия только усиливали его мастерство в следопытстве. Так что с каждым годом такой жизни Юрий становился всё более искусным в чтении знаков природы. Он учился определять погоду по форме облаков и движению листьев, знал, как по звукам понять поведение лесных обитателей. Это не только делало его выдающимся следопытом, но и позволяло предвидеть и избегать опасностей, что было неоценимым навыком в их неспокойных землях.

Старый Йорген часто сопровождал Юрия в его лесных походах, обучая его основам выживания. Как ориентироваться по звёздам… Находить воду… Делать укрытия из подручных средств… И даже как практически безмолвно перемещаться, чтобы не нарушать спокойствие леса. Тем более, что он и сам прекрасно видел, как парень не только следует урокам, но и интуитивно чувствует лес, словно был его частью.

Элиза же, наблюдая за стремлением сына погрузиться в природу, поддерживала его интерес, рассказывая о лекарственных растениях и свойствах трав, подключив к этому делу старую травницу. Что когда-то также была посвящена в тайну мальчишки, так как первой встречала его в этом мире, принимая роды у Элизы. Эта старуха учила его, как использовать природные ресурсы для лечения и питания, передавая знания, которые могли однажды спасти его жизнь или жизни других.

К его десяти годам даже отец уже гордился навыками сына и видел в его умении оставаться незамеченным и гармонично сливаться с природой дополнительную защиту от возможных врагов. Он знал, что в лесу Юрий чувствует себя не просто свободно, но и уверенно, что для мальчика, обладающего необычными способностями, было важно для развития уверенности в своих силах. Так, в глубинах леса, Юрий становился не просто мастером-следопытом, но и находил своё место в мире, учась жить в гармонии как с природой, так и со своими внутренними силами.

Так что ничего не обычного в том, что в один из хмурых осенних дней, когда небо было покрыто тяжелыми свинцовыми тучами, предвещающими близкий дождь, Юрий решил отправиться в очередной поход по лесу, просто не было. Холодный осенний ветер, проходя через уже практически полностью голые ветви старых дубов, играл свои печальные мелодии, словно предсказывая надвигающуюся опасность подбирающейся вплотную к этим землям зимы. И с этим невидимым присутствием таинства Юрий медленно шел вглубь леса, следуя по едва заметным тропам, которые знал лишь он. Его острые глаза улавливали каждый знак, каждое изменение в природной гармонии, которые ускользали бы от взгляда обычного человека. Но он резко замер на месте, когда неожиданно для себя, на одной из мягких лесных полян, обнаружил следы многочисленной волчьей стаи. Следы были слишком свежими, и их направление тут же вызвало у Юрия беспокойство. Так как они явно вели к ближайшей деревне, которая принадлежала его отцу.

Продолжая стоять на месте, Юрий ненадолго задумался. Так как в данный момент тревожно забилось его сердце. Ведь он и сам уже прекрасно знал о том, что волки, живущие в этом лесу, да ещё и охотящиеся стаей, могли стать большой угрозой для ближайшей деревни. Он чувствовал на себе бремя ответственности, зная, что его знания и умения могут предотвратить возможную трагедию.

"Следует ли мне предупредить деревню? Но как убедить взрослых в серьезности угрозы, не раскрыв своего дара?" – Безмолвно стоя под сенью деревьев, размышлял Юрий, чувствуя тяжесть выбора, который он должен сделать.

Как следует поразмыслив, он всё же решил проследовать за стаей на безопасном расстоянии, чтобы убедиться в их намерениях. Юрий знал, как сделать это незаметно. Ведь лес научил его многому. Тихо, словно тень, он перемещался среди деревьев, оставаясь невидимым для животных. Его сердце наполнялось грустью при мысли о конфликте между человеком и природой. Но знание о том, что он может помочь предотвратить беду, придавало ему силы. И по мере продвижения следование за стаей стало более напряженным. Так как вскоре Юрий почувствовал, как ветер меняет свое направление, и понял, что дождь не за горами.

"Дождь может стереть следы, и мне будет сложнее следить за волками", – подумал он, ускоряя шаг. В его размышлениях промелькнули образы древних историй, о мудрых историках и следопытах, которые, подобно ему, стремились защитить свои земли от скрытых угроз. Именно так, шаг за шагом, с глубокой осознанностью своего долга и содружества с природой, Юрий продолжал свой путь, полный решимости помочь тем, кто, возможно, даже не узнает о его вкладе. В его сердце всё ещё жила надежда на то, что мирное решение будет найдено, и он сможет сохранить как деревню, так и волчью стаю от ненужной беды.

Но пока Юрий следовал за волчьей стаей, небо все более темнело, и первые капли дождя начали падать, легко касаясь его лица и превращая лесную почву в мягкий, влажный ковер. Хотя мальчик не отставал от стаи, используя все свои навыки, чтобы оставаться невидимым для животных и в то же время сохранить достаточно близкое расстояние, чтобы не потерять их из виду.

Дождь постепенно усиливался, и Юрий понимал, что ему нужно действовать быстро. Он решил изменить свою стратегию и занял позицию на возвышенности, откуда мог наблюдать за движением стаи, не опасаясь быть замеченным. С этой точки он увидел, что волки направляются прямо к ближайшей деревне, и в этот момент он понял, что пора действовать.

Стараясь бежать как можно быстрее, и при этом не столкнуться с волками, которые всё равно будут ждать наступление тёмного времени, Юрий вернулся в деревню, и каждый его шаг был полон решимости. Там он обратился прямо к старосте деревни, решив поделиться своими наблюдениями, но без упоминания своего уникального дара, про который простым жителям данной местности и знать-то было ненужно.

– В лесу поблизости я обнаружил много следов волков. И они, возможно, направляются сюда. Вы должны подготовиться. – Коротко сказал этому старику Юрий. И его голос звучал уверенно, несмотря на юный возраст. В ответ жители деревни, зная Юрия как ловкого и надежного следопыта, сразу же приняли его слова всерьез. Они начали собирать запасы, укреплять заборы и готовиться к возможной атаке весьма опасных хищников. Сам же староста деревни, впечатленный смелостью и ответственностью мальчика, похвалил его за бдительность и попросил рассказать всё и собственному отцу.

Этой же ночью, когда волки действительно подошли к краю деревни, её жители уже были готовы к встрече. Использование факелов и шума помогло отпугнуть стаю хищников, и не дав им причинить какого-либо вреда. Ни одной из сторон. Юрий наблюдал за всем происходящим со крепостной стены с облегчением и гордостью. Он сумел предотвратить конфликт и защитить свою деревню, не раскрывая своего секрета.

Позже, лежа в своей постели, Юрий размышлял о событиях того дня. Он чувствовал, что сделал важный шаг на пути к пониманию своих способностей и как они могут служить добру. Юрий понял, что его уникальные дары могут принести пользу не только ему, но и всем вокруг. С этой уверенностью в сердце он заснул, зная, что его жизнь и жизнь его деревни теперь связаны намного глубже, чем когда-либо прежде.

………

Сергей Ливитский, умудренный опытом и знанием человек, владеющий всего лишь небольшими участками земли, старательно уделял много времени воспитанию и обучению своего младшего сына. И уроки истории стали для них обычным ритуалом, во время которого Юрий буквально впивался в каждое слово отца.

– Сегодня, сын мой, я расскажу тебе о зарождении нашего королевства. – В очередной раз начал дворянин, медленно разгладив уже начавшие седеть усы. А слегка задумавшийся его взгляд словно устремился сквозь века. Юрий же, уже привычно усевшись рядом с отцом, вполне уверенно подхватил перо, и очередной лист бумаги, чтобы делать заметки, которые потом неоднократно перечитывал, чтобы лучше усвоить эти знания.

Явно заметив подобное рвение, Сергей Ливитский вздохнул, словно припоминая старые времена, после чего, видимо тщательно подбирая каждое словно, начал медленно говорить.

– Более пятисот лет назад, в ту самую эпоху, когда магия расцветала, наши земли охватывала тьма и разрушение. – Полился его рассказ, больше напоминающий какую-то легенду, чем исторические факты. – Великие маги и воины сражались за власть, а обычные люди скрывались в тени, боясь за свои жизни. Ведь в то время всем было наплевать на то, сколько крови прольётся ради достижения целей…

– Ну… Так всегда было, папа… А разве нет? – Вслушиваясь в каждое его слово словно они сами вили магические плетения, Юрий коротко пожал плечами. – А как же наше королевство Анбург, папа? Как оно возникло?