Глупая религия

— Да нет, вполне себе прикольный язык, — констатировал Вася. — Можешь кинуть мне словарик?

Зимба из своей памяти выудила все знакомые ей слова на ариферском языке и отправила в голову Васе. Он мог, конечно, «вытащить» этот словарь из головы любого горе-оккупанта, попавшегося на пути, и тот бы ничего не заметил. Но Василий давно уяснил одну вещь: совершать с какой-либо особью несвойственные для её природы действия следует только в случае крайней необходимости, иначе может нарушиться естественный ход событий, и никто не знает, к каким последствиям это приведёт.

— Ну а когда эти шпиёны собрались к себе обратно на доклад, пара наших ребят увязалась за ними. В том числе и твой друг Пуэйёфар.

— Ха-а-а! — обрадовался Вася. — Пуфик всё тот же интриган и разоблачитель! Надо бы повидаться с ним.

— Повидаетесь! — уверила Зимба. — В общем, они нам оперативно передавали последние вести с Дор-Офаха, переползая из головы в голову их командиров. Говорили, что в них пусто, просторно… В общем, когда те собрались атаковать Файю, мы были уже готовы: специально не ели, чтобы проголодаться.

Здесь было бы нелишним пояснить одну вещь. В эпоху «продовольственного кризиса», когда энергия планеты закончилась, а старшие фаитяне распробовали эмоции белковых форм жизни, их народ поделился по вкусовым пристрастиям на два лагеря. Первым нравились острые эмоции и чувства: страх, агрессия, ненависть и подобные. Вторые же предпочитали более мягкую пищу: любовь, страсть, преданность и прочие. Тот самый Витя сравнил такое разделение с человеческими мясоедами и веганами. И он же первым из землян узнал, что если какое-либо желание или чувство съесть до конца, не оставив ростков, то оно у этой особи больше никогда не появится, хоть как его «культивируй» потом.

— Как всем известно, — продолжала Зимба, — любое действие живого существа начинается с желания. И неважно продиктовано это желание инстинктом, разумом или приказом извне. Поэтому нам, в отличие от большинства жителей Вселенной, даже не надо убивать противника. Достаточно скушать у него желание нападать — и он прекратит это делать. А теперь представь, какой знатный обед нам привезли с собой эти ребята! Для мясоедов — капающие из ушей злобу, агрессию и желание порвать на куски бедных младших. Для нас, веганов — преданное служение своему командованию, любовь к родине, вождю и богу войны. А Пуэйёфар, зараза всеядная, обожрался так, что потом дня три не хотел шевелиться!

Когда Вася с Зимбой от души просмеялись над провалом ариферцев, то услышали вдалеке какие-то странные крики.

— А, не обращай внимания, — отмахнулась Зимба от молчаливого вопроса. — Сам же научил младших фаитян забивать пошушунку в косяки и курить вместо того чтобы, по многовековой традиции, жевать её сырой. А они, в свою очередь, дали попробовать её нашим гастарбайтерам. Кто же знал, что тем понравится? Правда, они с неё начинают нести такую околесицу, что прямо хоть стой и записывай, чтобы потом из этого всякий сюрреализм писать.

Вася только опять захихикал, вспомнив, как среди местной флоры нашёл траву, которая при правильном применении прочищает все чакры и открывает портал в глубины самосознания. Ну, так ему сказал Актароктул после первой дегустации.

— А потом эти чучундрики, — зимба кивнула на проходивших мимо ариферцев, — отправили бомбардировщик, чтобы шарахнуть по нам из космоса аннигиляционными ракетами. Видать, у сав-туутха сильно припекло от провала первых двух атак.

— У кого припекло? — не понял Василий.

— Да шишка их местная. Подчиняется самой главной шишке, которая на Арифере сидит.

— А, ну подшишечник, короче, — резюмировал Вася. — И что дальше?

— Ну с такими-то «игрушками» их нельзя было близко к Файе подпускать. Благо, Пуэйёфар, оправившись от переедания, через зиродим сиганул к ним на корабль и принял меры. В общем, все члены экипажа звёздного бомбардировщика воспылали сильной страстью друг к другу, напрочь забыв про приказы командиров.

— А-а-а!!! — в голос заорал Вася. — Ну, Пуфик! Ну, юморист-затейник! Вот это я понимаю, творческий подход к делу! И что потом с этим кораблём стало?

— Вроде, Пуф… Пуэйёфар рассказал, что посадил их на какой-то астероид, где никто им не помешает, и оставил развлекаться. Ракеты, разумеется вывел из строя, так что взорваться не должны.

Крики обкуренного ариферца, меж тем, становились всё ближе.

— Тысяча имперских кредитов за чих бога войны! — орал обезумевший вояка. — Радугу им всем в маршевые сопла и покрасить грибным дымом!

— О, кстати, познакомься! — торжественно представила оруна Зимба, когда они повернули за ближайший к нему угол. — Кровавый генерал, командовавший армией палачей-карателей, Тэфтхэртх.

— Чего ты харкаешься? — возмутился Вася, но потом понял: — А, это имя…

Бывший генерал, а ныне — городской сумасшедший сидел прямо на дороге и кричал куда-то в сторону того мира, который другим его сородичам отсюда виден не был. Да и, подозреваю, что в их реальности его никогда и не существовало. Хоть Вася и мог объяснить бедолаге, что «реальность» и «существовать» — понятия настолько условные и субъективные, что абсолютно не стоит над ними заморачиваться, но пошушунка сделала это раньше.

— А когда он приходит в относительно вменяемое состояние, — говорила Зимба, — то всё время просит у всех прощения. У своих солдат, у младших фаитян, у нас, у деревьев, у животных, даже у звезд со спутниками…

— Чистилище, значит, вы им устроили, — вздохнул Вася.

— Почему мы? — удивилась Зимба. — Они сами начали очищаться, когда мы подъели у них все лишние чувства и эмоции. И оказалось, что под толстым слоем дисциплины, субординации, желания быть главной нацией и прочего вбитого в них палками хлама скрывались робкие росточки разумности и индивидуальности. Один даже стихи сочинял!

— Не представляю, как на таком шипяще-плюющемся языке могут звучать стихи! — восхитился Вася.

— Если захочешь, могу тебя с ним познакомить! — подмигнула Зимба. — Я его шедевры уже заценила, и парочку из них теперь хочу включить в новую совместную постановку. Ариферцам театр тоже понравился…

Они плавно двигались в сторону окраины города, а вслед им неслось:

— Семя раскаяния в задницу династии туутхов! Глаза засыплются серым порошком непокорности! Империя падёт от рук маленькой мёртвой намитянки! Ростки новых трав и религий украсят небо Арифера!

Дальнейшие бессмысленные вопли были уже плохо слышны, потому что Вася с Зимбой подошли к окраине города, и голос Тэфтхэртха утонул в криках огромной толпы, собравшейся на пустыре между населёнными пунктами. Над полем на двух языках неслось:

— Слева обводи! Да бросай уже, бросай! Пас передавай! Нууу, мазила…

— Что я говорила! — вскинула свой курносый носик Зимба. — Реванш устроили! Эй, какой счёт? — Она подошла к одному из ариферских болельщиков, стоявших сзади.

— Два-два! — отмахнулся тот. — Шестеро на четверых играют — силы уравняли!

— То, что у младших шесть конечностей, а не четыре, как у соперника, здорово помогает им в игре, — объяснила Зимба. — Теперь вот, видишь, общее количество конечностей на команду сравняли. Но зрелищнее всего получается, когда играют смешанными командами: по три ариферца и три младших фаитянина в каждой.

Когда они отошли подальше от игрового поля, Вася решился, наконец, задать сакраментальный вопрос:

— Ну утоли уже моё любопытство, подруженция дорогая: зачем меня сюда позвали? Неужели сыграть за чью-то команду?

— Васька… — нерешительно пожала плечами Зимба. — Я ни секунды не сомневаюсь, что тебя рада будет не только увидеть, но и заобнимать и заугощать как минимум треть населения нашей уютной планеты. Остальные две трети пока просто не имели удовольствия познакомиться с тобой лично. Но могу со всей ответственностью заявить, что никто из старших фаитян тебя не звал, иначе бы мы уже там, на дорожке всей толпой тебя встречали. А так я просто совершенно неожиданно почувствовала твоё присутствие поблизости и не стала откладывать встречу.

— Ну да, всё верно. Мне прислал зов Актароктул. Сказал, что у них возникла совершенно смехотворная проблемка, решить которую мне не составит никакого труда. Но это — всего лишь предлог, чтобы наконец-то повидаться. Вот я и ломаю голову уже второй день: что может быть за проблема такая, которую могу решить я, но не может целое население старших фаитян, каждый из которых по возможностям как минимум не уступает мне. С оккупантами, как я понял, никаких проблем нет, кроме выбора численности игроков в мяч.

Зимба на мгновение задумалась, но даже не успела начать поднимать руку для того, чтобы почесать свою макушку, как догадка заставила её просиять.

— Кажется, знаю, что за проблема такая. Старшие фаитяне не «не могут» её решить, а не хотят. Даже можно сказать, что у нас с младшими впервые за всё время открытого взаимодействия наших рас возникло разногласие!

— Даже так? — изумился Вася.

— Представь себе, — хитро прищурилась Зимба. — Но пусть тебе об этом расскажет сам Актароктул, дабы ты услышал всё из первоисточника.

— Ох и умеешь же ты интриговать! — хихикнул Вася.

Возле дома Актароктула путникам открылась картина, олицетворяющая полный межпланетный интернационал. Недалеко от входа прямо на земле расположился хозяин изящной хибары. Напротив него, задумчиво подперев голову рукой, сидел Пиршт. Между ними поблёскивали маленькие разноцветные камушки, которые игроки переставляли по клеткам начерченного прямо на дороге поля. На окне сидело абсолютной милоты создание, покрытое серым с лиловым отливом пушком. На вытянутой, как у ящера, голове красовались три космически чёрных глаза. Тело с восемью короткими лапками оканчивалось длиннющим хвостом, для удобства свитым в спираль. Время от времени этот дракончик пытался подсказать более удачный ход кому-либо из игроков, но эти неблагодарные только шикали на него.

Для удобства общения с белковыми формами жизни старшие фаитяне могли материализоваться и принимать любую видимую и осязаемую форму. Зимба за время своего пребывания на Земле настолько привыкла к телу человеческой девушки, что даже на Файе при любом удобном случае демонстрировала эту юную точёную фигурку. Пуэйёфару же нравился местный земноводный зверёк дэтэк, а особенно — его хвост. Поэтому ни младшие фаитяне, ни ариферцы уже не удивлялись, встретив на улице единственного на планете говорящего и летающего дэтэка.

Завидев Васю, Актароктул тут же забыл про намечающуюся удачную комбинацию и с распростёртыми объятьями бросился ему навстречу. Но старшие фаитяне, в силу своей природы, были гораздо проворнее младших, поэтому первым на поваленном в дружескую кучу-малу землянине оказался Пуэйёфар. Пиршту оставалось лишь удивлённо смотреть на этот восторженно орущий клубок.

Когда кураж долгожданной встречи чуть стих, вся компания переместилась в тень от огромного многоствольного дерева-куста, именуемого «таррабуфэ». Своими ветвями оно закрывало почти весь сад вокруг дома, а вместо листьев на нём висели бусины из множества желтоватых горошин. Под ним были разложены в круг большие и маленькие камни, видавшие на своём веку уже не первую тысячу дружеских посиделок. С молчаливого одобрения Актароктула, Зимба сбегала в его дом и принесла корзину с угощениями, которые тот начал готовить, как только Вася пообещал всенепременно заявиться в гости.

— В общем, небольшая загвоздка у нас случилась, — сказал Актароктул, когда первая корзина угощений подошла к концу, а друзья успели обсудить все свои новости. — Ариферцы, как оказалось, — довольно неплохие ребята, если им мозги вернуть на место после их ужасной власти. И мы всей деревней хотим, чтобы они и дальше жили здесь.

— Это ещё вопрос, кто больше заинтересован в их укоренении на Файе, — ехидно вставила Зимба. — Когда мы впервые с ними беседовали, то предложили выбор: либо мы отправляем их всех на Арифер, либо оставляем здесь. Отгадай, сколько за Арифер проголосовало?

— Ноль? — предположил Вася.

— Почти. Один робко поднял было руку за возвращение, но после ласкового пинка стал солидарен с большинством.

Никто из старших фаитян не посчитал нужным вставать и идти в дом за добавкой, поэтому вторая корзина, самостоятельно вылетев в окошко, заняла место в центре круга, подвинув пустую первую. Хотя по-настоящему наесться материальной едой из всей компании могли только Актароктул и Пиршт, но остальные, дабы по достоинству оценить стряпню, озаботились созданием достаточного количества вкусовых рецепторов в своих ртах, а посему не уставали нахваливать кулинарное мастерство старейшины.

— На родине нас ждали бы сначала пытки, потом — казнь! — тихим голосом пояснил Пиршт.

— Да уж, представляю себе… — вздохнул Вася. — В древности некоторые государства на моей родной планете вели себя точно так же, как ваше. С той лишь разницей, что распространить свою жестокость за пределы Земли у них не было технической возможности. По нынешнему своему опыту могу выдвинуть гипотезу, что это — один из необходимых шагов на пути перехода от животного к разумному существу. И многие цивилизации сходили с дистанции именно на этом этапе.

— Вы очень мудры, господин! — Пиршт сложил руки и склонил голову в почтительном жесте.

— Дружище, ну ёлы-палы! — воскликнул Вася. — Ну какой я тебе господин? Ты находишься на планете, никогда не видавшей иерархии и эксплуатации одного разумного существа другим. Я прав? — повернулся он к Пуэйёфару.

— Не совсем, — ответил один из старейших жителей планеты, не так давно разменявший пятый миллион лет. — У младших фаитян намечались некоторые подобные тенденции, но благодаря нашей помощи, они прошли этот этап быстро и безболезненно. Даже деньги не успели изобрести.

— Вот видишь! — улыбнулся Вася Пиршту. — Поэтому давай общаться на равных, как здесь заведено.

— Постараюсь, гос… Ва-ся! — с трудом выговорил ариферец непривычное звукосочетание. Разговаривали наши герои на жутком суржике ариферского и младшефаитянского. Вася временами вставлял матюки на русском, которые Зимба старательно переводила всем присутствующим.

— И вот я до сих пор не вижу разногласий! — Вася, прищурившись, глянул на Зимбу. — Пока лишь наблюдаю полную солидарность всех сторон в том, чтобы оккупанты, ставшие по сути беженцами, остались здесь.

— Просто мы, младшие фаитяне, — взял, наконец, слово Актароктул, — хотим, чтобы эти ребята жили здесь долго. Как минимум, не одно поколение.

— А что мешает этому? — до сих пор не врубался Вася.

— Когда вы с Зимбой шли через их город, ты видел хоть одну женщину? — задал наводящий вопрос Пуэйёфар.

— А-а-а!!! — догадался Василий. — Ну да, логично: захватывают территории, как правило, солдаты, а женщины в этой профессии встречаются значительно реже мужчин. Хотя, вспомните кринмурийцев: их женщины физически гораздо сильнее, и раньше именно они занимались войной…

— Ну ты же сам видишь, — сказала Зимба, — ариферцы физиологически гораздо ближе к людям, чем к кринмурийцам.

— Да и психологически тоже, — добавил Пуэйёфар.

— Короче, я понял! — щёлкнул пальцами Вася. — Можно было просто сказать: «Васёк, у нас есть вино и банька, организуй баб!»

— Будем с визитом на Земле — так и скажем! — ткнула его локтем в бок Зимба.

— А где поблизости водятся ариферские бабы? — деловито поинтересовался Вася.

— На Арифере, вестимо! — предположила Зимба.

— Есть ещё на Дор-Офахе, — уточнил Пиршт. — Это ближе.

— Нда… То есть, здесь у нас в наличии много тысяч ариферских мужиков при полном отсутствии дам, — почесал затылок Звонарёв. — Я бы сам вымер при таком раскладе, пусть даже не от невозможности продолжить род, а от скуки.

— Чуть больше сорока тысяч, — уточнил Пуэйёфар. — Мы, конечно, подгрызли им сексуальное желание во избежание… эм… недокументированных способов соития. Сейчас они об этом даже не вспоминают. Но мы можем вернуть им все инстинкты, как только появится с кем их удовлетворять. С младшими фаитянками, увы, никак: слишком разные «системы». Хотя, говорят, попытки были.

— Мы предлагали ариферцам половину их мужчин превратить в женщин, — приняла эстафету рассказа Зимба. — Причём, не только внешне, но и внутренне, со всеми нюансами. Они бы смогли рожать детей. Разумеется, все единогласно отказались. Был ещё вариант изменить половые органы ариферцев так, чтобы они стали совместимы с младшими фаитянками. Но тут завозмущались уже местные мужики.

— Правильно! — перебил Актароктул. — На кой нам такая конкуренция! А натаскать ариферок с родины через зиродим старшие наотрез отказались.

Вот мы с тобой, дорогой читатель, ещё немного приоткрыли завесу тайны, каким же образом Вася попал на Файю. Нулевое измерение, открытое им сравнительно недавно, было, меж тем, основным маршрутом, по которому старшие фаитяне могли перемещаться в любую точку Вселенной до наступления «продовольственного кризиса». В ходе же такого жёсткого дефицита пищи они забыли многое из того, что умели, поэтому после его окончания им пришлось учиться заново. К их чести сказать, вспомнили быстро.

— А я сколько раз тебе говорила: сам-то подумай, как мы чисто технически такое провернём! — сказала Актароктулу Зимба. — Ладно пять ариферок. Ну десять-двадцать. Но сорок тысяч по одной таскать — это большинство прынцев так и не дождётся своих прынцесс!

— А есть ещё моральная сторона вопроса! — поддержал Пуэйёфар. — Думаю, будет выглядеть, эм… несколько нецивилизованно, если женщину против её воли кто-то схватит и утащит аж в другую звёздную систему! Мы — существа культурные, и такого варварства себе позволить не можем! А если каждую уговаривать…

— О, за это можете не переживать, — перебил Пиршт. — На Арифере у женщин вообще никогда не спрашивают их мнения. Им даже имён не дают!

— Та-ак! — нахмурил брови Вася. — Надо рассказать кой-кому о таком варварском отношении к прекрасному полу… Ну ты догадываешься, кому! — подмигнул он Зимбе. — Авось, век империи сильно подсократится.

— Конечно, догадываюсь! — усмехнулась та. — Может, и сама в эту авантюру впишусь, кто знает. Но сейчас речь не об этом. В общем, вот этот до омерзения милый тип, — кивнула она на Актароктула, — достал нас уговорами: приведите да приведите ариферок. Я понимаю, младшим с такой компанией веселее. Да и Пуэйёфар сказал, что город мирных ариферцев на нашей планете — это очень выгодный политический ход. Интриган-затейник, блин! Но остальные старшие фаитяне, перебрав все мыслимые варианты, заявили, что пусть те, кому сильно надо, сами изыскивают способ доставить женскую часть этого города. Если получится — молодцы. Не получится — бывшие солдаты просто спокойно доживут здесь и естественным образом очистят планету от своего присутствия.

— Появился некий момент игры! — хитро резюмировал Пуэйёфар.

— Ага! Только кто же мог предположить, что Ак сразу с козырей зайдёт и пригласит Васю? — ответила ему Зимба.

Звезда начала подползать к полудню, и если бы не многочисленные переплетённые между собой ветви, в саду стало бы очень жарко. Но местный воздух имел более низкую теплопроводность по сравнению с земным, поэтому в тени жары не чувствовалось.

— Слушай, Пиршт, а расскажи подробнее о ваших женщинах! — предложил Вася, одной рукой держа большую бутыль с дешёвой ариферской выпивкой, другой — беря чей-то опустевший стакан. Рецептом наливки, носящей гордое название «Пфампфхия», любезно поделился бывший разведчик, а бывший землянин, следуя этому рецепту, материализовал её, не вставая с камня.

— А я уже переживать начала! Почти полдня сидим, а Васька всё о бабах не заговорил! — подколола Зимба. Затем протянула ему свой пустой стакан: — Какая ужасная гадость, это ариферское пойло! Налей-ка ещё!

— Мне, конечно, грустно о них рассказывать после того, что я увидел на Файе, — начал Пиршт. — Младшие фаитянки могут позволить себе всё, что захотят! Увы, женщины Арифера на родине не имеют вообще никаких прав. Их используют лишь для рождения новых солдат. Если мальчиков обучают хотя бы военному делу и основам наук, то девочек не учат вообще ничему, кроме ухода за детьми. Живут они очень недолго: их здоровья хватает на две-три беременности, затем они просто умирают от истощения, как физического, так и морального. Многих из них по достижению детородного возраста помещают в камеры анабиоза, чтобы не кормить, пока не пришла их очередь зачинать и рожать. Так дешевле…

Вася лишь подливал всем в стаканы и тихо матерился на трёх языках.

— В этих же камерах их отправляют на новые облаго… захваченные планеты. Там их размораживают, чтобы они нарожали новых ариферцев для заселения территории. На Файю тоже планировали отправить транспорт, но, узнав о провале операции, отправку отменили. — Он немного помолчал и скромно добавил: — Я как-то про это даже стих написал.

— Так ты и есть тот самый поэт, о котором мне Зимба все уши прожужжала! — воскликнул Вася!

Пиршт лишь скромно улыбнулся. Ну, точнее, сделал мимическое движение, соответствующее человеческой улыбке. У ариферцев и так был довольно широкий рот, и улыбать его было уже просто некуда.

— В общем, так! — Вася поставил, наконец, выпивку на землю. — После всего рассказанного я просто не имею морального права не доставить сюда ваших девчонок. Но с тебя небольшая плата!

— Какая?

— Почитай мне свои стихи! Я просто не представляю, как они могут звучать на вашем языке!

Пфампфхия уже достаточно вольготно устроилась в голове Пиршта, а потому стихи прозвучали особенно выразительно. После долгих и бурных оваций Вася встал и заявил:

— Передай своим: пусть пристраивают новые комнаты к их хибарам. Ты подал мне хорошую идейку. Надеюсь, старшие фаитяне поспособствуют быстрой адаптации ариферок и всестороннему их обучению. Ага? — повернулся он к Зимбе.

— Поспособствуем, не переживай! — ответила та. — Заодно и нам какое-то интересное занятие будет: из дикарей развитую цивилизацию делать. Нам не впервой! — Она с добродушной усмешкой глянула на Актароктула.

— Ну вот и славненько! Пуфик, айда пошепчемся!

* * *