Транзитная зона

– Мне понравилась Роз.

– Я, признаться, не встречал ее лично – мы разговаривали по телефону.

– Вы, стало быть, связаны с кинобизнесом?

– Иначе, чем вы. Я просто писатель, журналист, кинообозреватель. – Джастин достал из сумки диктофон, установил на столе микрофон и надел наушники, пояснив: – Надо проверить уровень громкости.

Когда началась запись, Тедди проговорила:

– Вы ведь не все фильмы со мной видели? Большинство старых не сохранилось – не так уж они были хороши.

– Не соглашусь – все фильмы в той или иной мере интересны. Я видел несколько, а об остальных читал. О вас пишут в большинстве книг, посвященных британскому кино. – Джастин кивнул на серебряный кубок. – Это награда Ассоциации киносценаристов?

Тедди явно удивилась его осведомленности.

– За фильм, в котором я снялась лет десять назад, – комедию с Кенни Мором в главной роли. Правда, познакомиться лично не довелось – я ведь играла роль второго плана. Видела его на вечеринке по случаю завершения съемок, но не имела случая поговорить.

– А как насчет вон той фотографии? Вы знакомы с Ричардом Аттенборо?

– С Дики? В кинобизнесе все знают Дики, но я не могу назвать его своим другом. Я снялась в двух ранних фильмах с ним, пока он не стал большой звездой.

– Насколько я помню, это фильмы о войне?

– В одном из них он играл моряка, а второй я и сама не помню – много тогда снималась. Кажется, играла военнослужащую ВМС.

– Если не ошибаюсь, это была главный корабельный старшина Сара Уилсон.

– Вы хорошо подготовились, мистер Фармер, – кивнула Тедди. – Совместных сцен у нас с Дики не было, хотя в некоторых эпизодах меня можно заметить на заднем плане.

– Сара Уилсон – это ведь связистка, у которой погиб сын?

– Возможно… Да, вы правы.

Не зря Джастин накануне просмотрел собственные записи!

– А действие второго фильма с мистером Аттенборо, насколько я помню, разворачивается на станции Королевских ВВС во времена Второй мировой. Он играл офицера летно-подъемного состава эскадрильи бомбардировщиков.

– Думаю, да. Вы изучили вопрос! Такой основательный подход всегда восхищает – у самой-то уже все перемешалось в памяти. Снимать фильмы далеко не так интересно, как многие воображают. Получаешь роль, каждый день ходишь на студию – это работа. Актерам моего уровня платят в основном за ожидание, и они почти никогда не встречаются с исполнителями главных ролей, если только это не предусмотрено сценарием.

Тедди еще немного поговорила о своих фильмах. За последние два-три года Джастин не раз брал интервью для биографических статей у разных актеров – и знаменитых, и хара́ктерных, как она. В первое время его поражало, как многие из них любят поболтать и даже посплетничать о своей работе, прежде чем приступать к вопросам, даже если рядом сидит представитель агентства и нервно поглядывает на часы, а за дверью уже ждет другой журналист.

К счастью, сегодня время не поджимало. Джастин знал, что дать человеку свободно поговорить о себе – прекрасный способ наладить контакт. Зря он начал расспрашивать Тедди о фотопортрете на стене. Это не лучший способ завязать знакомство – ведь тема, похоже, деликатная. Журналист в Джастине был заинтригован и горел желанием узнать, кто же этот молодой человек, однако теперь, когда Тедди расслабилась и открылась, давить не следовало.

Разговор прервало появление сиамской кошки. Пристально взглянув на Джастина, она устроилась у хозяйки на коленях. Спящий полосатый кот не шевельнулся.

Хотя Розалинда велела расспросить Тедди Смайт о съемках в новом фильме Ховата, Джастин решил подойти к делу по-своему и составить как можно более полное представление о прошлом актрисы. Воспользовавшись паузой, он сказал:

– Меня интересует ваша работа со Спенсером Ховатом, но прежде, чем мы к этому перейдем, я хотел бы задать вам буквально пару вопросов о «Прибрежной зоне».

Уголок рта Тедди вновь пополз вниз.

– Это старье сегодня уже никого не интересует.

– По сведениям «Обзервера», «Би-би-си» думает перезапустить сериал.

– Только без меня! Не соглашусь даже под дулом пистолета.

– Но ведь мистеру Ховату удалось каким-то образом прервать ваше затворничество?

– Одно дело – Спенсер Ховат, другое – мыльная опера в дневном эфире «Би-би-си». Прошу прощения, мне нужно ненадолго отойти.

Она встала, держась за каминную полку, протиснулась мимо Джастина и вышла из комнаты. Поставив диктофон на паузу, он слушал, как Тедди идет по коридору, а потом медленно, ступенька за ступенькой, поднимается по лестнице. Неужели он опять совершил промах? Роз Дей упомянула «Прибрежную зону» лишь мимоходом, не стоило поднимать эту тему.

Полосатый кот по-прежнему спал, а сиамская кошка, которую Тедди согнала с коленей, когда вставала, теперь энергично умывалась под столом. Оглядев комнату, Джастин вновь уставился на снимок голливудского красавца. Загадка мучила его, и он решил сделать фотокопию. Вынул из сумки камеру, подключил вспышку, дождался, пока устройство напитается от аккумулятора, и, как только загорелся зеленый огонек, сфотографировал портрет с близкого расстояния, а потом переснял еще раз на случай, если первый кадр испортило отражение от стекла. Когда Тедди вернулась, камера и вспышка уже лежали в сумке.

– Предлагаю мир! – объявила Тедди, ставя на стол бутылку красного вина, два чистых бокала и тарелку печенья. – Я обычно избегаю разговоров о «Прибрежной зоне», но раз уж вы затронули эту тему, могу сказать, что многие действительно вспоминают сериал с теплотой, бог знает почему… Если хотите, можете сначала допить кофе.

– Спасибо. Значит, вы не думаете возвращаться в «Прибрежную зону»?

– Не думаю и в любом случае не могу, – отрезала она, наполняя бокалы. – Я теперь слишком стара. И к чему ворошить прошлое? В этом сериале нет ничего хорошего – сценарии однотипные, персонажи картонные. Я полгода упрашивала сценаристов избавиться от миссис Гэлбрейт. Вы знаете, что если в телесериале убивают персонажа, то иногда выплачивают актеру бонус? Я бы взяла – в компенсацию за все пережитое.

Тедди более двух лет играла миссис Гэлбрейт – властную экономку большого приморского отеля, которой приходится разбираться с абсурдными требованиями клиентов и держать в узде молодой персонал. Завязка казалась многообещающей, а в результате вышел один из тех сериалов, которые хороши только в пародиях. Никто не затосковал, когда «Прибрежная зона» закончилась и Тедди вернулась в кино. Она снялась еще в двух комедиях, а потом надолго пропала с экранов из-за инсульта, и публика забыла о ней вплоть до фильма Ховата.

– Значит, прощай навсегда, отель «Маджестик»? – спросил Джастин.

– Честно говоря, я была бы рада, если бы вы вообще о нем не вспоминали.

– Сам жалею. Давайте сменим тему. Ваша, пожалуй, самая громкая роль – мадам Шарпентье в экранизации 1956 года…

– Да, экранизация французской книги, доставившая мне немало проблем, – откликнулась Тедди, на этот раз спокойно.

– Неужели проблем? – удивился Джастин. – Роль, конечно, сложная, но, пожалуй, одна из ваших лучших. Расскажите, что вы думали о ней тогда и как воспринимаете сейчас?

История мадам Шарпентье была основана на реальном происшествии во Франции XIX века. Хроника кровавого тройного убийства легла в основу романа, написанного в 1930 году и заклейменного французскими клерикалами как чрезвычайно вульгарное и безнравственное произведение. Разумеется, благодаря этому «Смерть в Оверни» моментально сделалась бестселлером во Франции, а потом вышла в Великобритании и США. Во Вторую мировую автор, Жан-Пьер Жовен, погиб, и его книги перестали печатать. Лишь после войны «Смерть в Оверни» переиздали, и небольшая продюсерская компания в Лондоне купила права, чтобы снять бюджетную экранизацию. Над адаптацией работал известный британский сценарист, а режиссером стал Хьюго Маршал Тернбулл. Съемки велись на студии «Шеппертон» под Лондоном и, хотя действие фильма разворачивается во Франции, все актеры говорят по-английски с редкими вкраплениями французского акцента и галлицизмов.

Это история о трех братьях, двое из которых работают на ферме, а младший учится на колесника. Их жизнь однообразна, и порой они неопределенно рассуждают о том, чтобы уехать из деревни на поиски счастья. Братья соперничают в любви, много пьют, по мелочам нарушают закон. Средний хорошо поет и думает о переезде в Париж, старший – драчун, а младший тайком читает книги и ведет дневник. Братья регулярно ходят в церковь – главным образом для того, чтобы после службы волочиться за девушками и передразнивать священника, отца Франсиса.

Их мать, мадам Шарпентье в исполнении Тедди Смайт, на протяжении фильма держится в тени – она и рядом, и в то же время нет. Отец исчез еще до начала истории, и братья даже не знают его имени. Возможно, мадам Шарпентье и вовсе не была замужем. Сыновья не обращают на нее внимания, и зритель видит ее мрачную фигуру лишь мельком. Мать готовит простую пищу, убирает, работает за ткацким станком, раз в неделю ходит на рынок, работает в огороде и почти не разговаривает. Часто стоит спиной к камере, сливаясь со смутным, темным фоном, и временами плачет без причины.

В конце фильма мадам Шарпентье неожиданно встречается с отцом Франсисом. Зажав ее в углу, тот чего-то требует, грозя небесной карой за былые грехи. Вырвавшись, она бредет в отчаянии по проселочной дороге, залитой лучами садящегося солнца. Внезапно луч падает на лицо мадам Шарпентье, и впервые зритель видит его так ясно и близко. Оно поражает: щеки исполосованы шрамами, черты искажены гневом, глаза горят, волосы раздувает ветер. Это лицо одержимой.

Мадам Шарпентье входит в дом, где сидят сыновья, и, не произнеся ни слова, набрасывается на них с топором. Вскоре все трое мертвы или при смерти, а на ее искаженном лице, забрызганном кровью, нет ни тени сожаления. История заканчивается тем, что ночью она заходит в дом отца Франсиса и закрывает за собой дверь.

«Смерть в Оверни» – проходной фильм, снятый на скорую руку малоизвестным режиссером и призванный демонстрироваться перед какой-нибудь полнометражной картиной. Продолжительность составляет немногим более часа, сюжет слабый, почти все, включая деревенские сцены, отснято в студии, отчего видеоряд искусственный и неправдоподобный. Тем не менее в контексте консервативного британского кинематографа 1950-х это невероятно жестокий и шокирующий фильм. Особенно запоминается жуткий момент, когда на экране пугающе крупным планом появляется безумное лицо мадам Шарпентье в лучах заходящего солнца.

Киноманы пришли в восторг от этой сцены, критики писали о ней, известные режиссеры называли ее в числе своих творческих влияний, операторы стремились ее повторить, теоретики анализировали ее… Словом, фильм стал классикой. Тем не менее даже спустя годы имя актрисы, исполнившей роль мадам Шарпентье, оставалось в безвестности, а Тедди Смайт вернулась к своей постоянной тихой работе на ролях второго плана.

– До выхода фильма вы могли себе представить, какую он вызовет реакцию? – спросил Джастин.

– Никто об этом даже не задумывался, меньше всего я. Сразу следом я снялась еще в двух фильмах, а «Овернь» вышла лишь через год.

– Не каждый день, наверное, случается играть убийцу с топором?

Тедди улыбнулась.

– Такова жизнь профессионального актера. Берешь, что дают. Во время съемок эта сцена не казалась из ряда вон выходящей. Когда ты на площадке, под объективом камеры и светом софитов, трудно представить, как все будет смотреться на экране. Приходится помногу ждать, снимают короткими отрывками, иногда с перерывом в день-два, порой даже в обратном порядке. Многие об этом не догадываются. После монтажа, наложения музыки и звука смотрится эффектно, но по существу все это лишь притворство.

– Вы смотрели отснятое?

– Никогда не оставалась на ежедневные показы. Кто-то смотрит, кто-то нет. Я не смотрела. – Тедди подняла бутылку к свету. – Налить вам еще?

– Не откажусь, спасибо! – Джастин протянул ей бокал. – Это подводит нас к разговору о Спенсере Ховате. Сняться у такого режиссера – большое достижение. Он сам связался с вами по поводу роли в новом фильме?

– Нет. Как всегда, позвонил мой агент и сообщил, что меня хочет видеть режиссер по работе с актерами. Из необычного только то, что моего агента не сразу нашли и он не знал моего нынешнего телефона. Я ведь уже давно не снималась.

– Я предполагал, что Ховат мог выбрать вас лично.

– Мне об этом неизвестно.

– Объясню, почему я так думаю. Года три назад Ховат дал интервью журналу «Роллинг Стоун», в котором признался, что очень любит бюджетные британские фильмы 1950-х. По его словам, в США нет ничего подобного. Он упомянул несколько картин, и среди них «Смерть в Оверни». Самобытные, как он выразился, британские триллеры того времени многому его научили.

Тедди улыбнулась, поглаживая устроившуюся на коленях сиамскую кошку, и это напомнило Джастину один из эпизодов нового фильма Ховата. Все сразу встало на свои места.

Название «Молчаливый гений» иронически отсылает к главному герою – добродушному ученому, который неожиданно обнаруживает, что способен убивать взглядом. Роль написана специально для одного голливудского актера в расцвете славы. На протяжении фильма герой пытается избавиться от способности, которую считает проклятием. В одном из эпизодов он прячется от погони у пожилой коллеги, которая уже несколько раз мелькала на заднем плане, неизменно в темных очках. Она наклоняется над тарелкой, как Тедди склонилась над кошкой, и тут в комнату вбегает главный герой. Женщина снимает очки, их с героем взгляды встречаются. Ее лицо, показанное крупным планом, шокирует. Тайна раскрыта: герой встретил соперницу с такими же способностями, как у него. Дернувшись, он падает и из последних сил уползает. История продолжается.

Разумеется, это и есть та самая Лоис, которую сыграла Тедди Смайт.

– Когда вы работали с Ховатом, он не упоминал про «Смерть в Оверни»?

– Говорю же, вы отлично подготовились, мистер Фармер! Говорил ли со мной Спенсер Ховат? Совсем немного.

– И что же он сказал?

– Утром на второй день съемок он вызвал меня к себе в кабинет. Заявил, что преклоняется перед моей игрой и гордится возможностью поработать вместе, – в кинобизнесе все так говорят. Впрочем, он наверняка был искренен. Ховат приятный человек, мне понравилось с ним работать, хотя многие коллеги считают его странным. Он действительно весьма эксцентричен. Так или иначе, новый фильм ему удался, и я рада, что приложила к этому руку.

– Он пригласил вас, только чтобы поприветствовать? Расспрашивал ли о фильмах, в которых вы снимались?

– Почти нет.

– А что насчет «Смерти в Оверни»?

– Про это спрашивал. Перескажу вам полный наш разговор. Ховат сделал мне комплимент по поводу внешности и посетовал, что я ушла на покой. По его мнению, следовало вернуться к съемкам, как только я восстановилась. Спросил, лучше ли мне теперь, я ответила, что да. К счастью, инсульт меня пощадил. Потом Ховат сказал: «Я каждый день учусь новому, обожаю кино, прилежно его изучаю и тщательно исследую. Воспоминание о вашей сцене из “Смерти в Оверни” преследовало меня до тех пор, пока я не разгадал причину. Я знаю, кто вы, Тедди». Я сделала ему какой-то комплимент, а он возразил: «Нет, я – это я, а вы – это вы. Вы отлично понимаете, что я имею в виду. Я много лет мечтал поработать с вами и до смерти горжусь тем, что вы согласились». Вот и весь наш разговор.

– И как вы отнеслись к его словам?

– Мне было очень приятно – ведь Ховат один из величайших режиссеров современности.

– Не зря же он вернул вас на экран. А после этой встречи вы еще разговаривали?

– После этого мы виделись только на съемочной площадке.

– Он не объяснил, что имел в виду?

– Нет. А вы видели фильм?

– Да, на прошлой неделе я был на предварительном показе. Хочу спросить вас еще кое о чем. Многие отметили, что вы единственная британская актриса в фильме, хотя он частично снимался в Великобритании, в Дорсете. Вы играете американку, и у вас очень убедительный американский акцент.

– Ну ведь это американский фильм об американцах, как иначе, – ответила Тедди с американским акцентом. – Здесь снимали из-за натуры – нужен был большой дом на берегу моря. Акцент не проблема – я умею говорить с разными акцентами. Это один из навыков актера.

– Как вы считаете, Спенсер Ховат пригласил вас из-за «Смерти в Оверни»?

– Может быть, да, а может быть, и нет. Спросите у него сами, – ответила Тедди, уже без акцента и как будто менее уверенно.

Джастин бросил взгляд на диктофон. Оставалось еще несколько минут записи и полностью чистая вторая сторона кассеты. Он мысленно пробежался по списку вопросов.

– Пожалуй, это все. Спасибо!

Он выключил диктофон и откинулся на спинку дивана. Тедди тут же подлила вина ему и себе.

– Вы спешите, или мы можем прикончить эту бутылку вместе? – спросила она, и Джастин поднял бокал в знак одобрения.

Они просидели еще около часа, попивая вино и приятно болтая о старых фильмах, любимых фильмах, фильмах, которые им не понравились, фильмах, в которых снималась Тедди и другие актеры. Она охотно сплетничала о коллегах, хотя, по ее словам, не поддерживала с ними связи после ухода из кино, а некоторые из ее близких знакомых уже умерли. Джастин всегда любил, когда актеры говорят друг о друге. Тедди предупредила, что рассказывает все это не для записи, и он пообещал не включать сведения из их неформальной беседы в интервью, хотя постарался все же запомнить услышанное. Розалинда Дей предупреждала, что редакционная политика «Обзервера» не предусматривает согласования текста интервью, тем не менее Джастин пообещал: если захочет включить в интервью что-то из сказанного не под запись, то созвонится с Тедди перед отправкой текста в редакцию.

Он втайне надеялся, что сейчас, расслабленная, она расскажет о том, как начиналась ее карьера – что привело ее в кино, как она начала сниматься, какие у нее были связи. Увы – бутылка вина быстро подошла к концу, а о прошлом Тедди так ничего и не рассказала. Джастин прямо спросил, кем она работала, прежде чем стала актрисой. Тедди лишь покачала головой. Этот период ее жизни так и остался тайной.

Вскоре Джастин распрощался и через пару часов уже был дома, в Лондоне. На следующий день, расшифровывая запись, он неожиданно вспомнил, что несколько лет назад купил, но так и не прочитал книгу о карьере Хьюго Маршала Тернбулла. Хотя Тернбулла не знали за пределами Великобритании, среди коллег он имел репутацию надежного и профессионального режиссера, на которого можно положиться. «Смерть в Оверни» – один из ряда короткометражных фильмов, которые он снимал в тот период, и в книге ей была посвящена целая глава.

Закончив работу, Джастин взялся за чтение и обнаружил, что книга написана весьма хорошо и увлекательно, содержит кое-какие сведения о съемках фильма и подробное описание роли Тедди. На основе своего интервью и этих материалов он написал весьма благожелательную биографическую статью, постаравшись не просто зафиксировать ответы на вопросы, но и передать впечатление, которое Тедди произвела на него как человек. Описал ее маленький домик, драгоценный кубок, миролюбивых котов, подробно рассказал о старом триллере по французскому роману, упомянул слова Спенсера Ховата о том, что он знает, кто Тедди такая, и блестяще охарактеризовал ее игру в новом фильме.

Роз из «Обзервера» одобрила статью, и ее опубликовали в журнале-приложении на следующих выходных, два дня спустя после официальной премьеры «Молчаливого гения» в Лондоне. Фильм получил хорошие рецензии. Некоторые критики особо отметили роль Тедди Смайт.

Джастин сходил с Роз на несколько свиданий, однако из этого ничего не вышло.

Лишь несколько недель спустя закончилась пленка в камере, и только через три недели после этого Джастин освободил вечер для проявки. Увидев негативы, вспомнил о тайне студийного портрета, висевшего у Тедди в гостиной, увеличил лучший из двух сделанных снимков и положил в сумку. А некоторое время спустя зашел по делу в библиотеку Британского института кино и решил заодно попытать счастья в поисках неизвестного актера. Перелопатив гору журналов и книг, он наткнулся на ту самую фотографию в сборнике «Звезды немого кино».

Актера звали Рой Таллис. В энциклопедиях о нем писали скупо: в 1920-е годы снялся в нескольких немых фильмах, успешно перешел в звуковое кино, сыграл всего в двух картинах, в 1931 и 1932 году, а в 1933 году скончался. В одной энциклопедии говорилось, что причина неизвестна, в другой утверждалось, что в последние годы жизни Таллис страдал алкоголизмом и покончил с собой.

Джастин плохо знал ранний период истории кинематографа и имел смутное представление о большинстве фильмов той эпохи, не считая картин с Жанетт Маршан и некоторыми другими крупными звездами. Он запомнил информацию о Рое Таллисе и позже написал Тедди Смайт о том, чей портрет, оказывается, висит у нее на стене.

Несколько месяцев спустя Джастин наткнулся на статью о Рое Таллисе в американской энциклопедии довоенного кино. Настоящее его имя было Борис Михайлович Морозов. Он родился в Чикаго в 1901 году в семье русских эмигрантов, а повзрослев, сменил имя и переехал в Калифорнию в поисках славы. Таллис снялся в шести немых фильмах на второплановых ролях и в 1926 году получил первую главную роль – как раз тогда, когда студии начали переходить на звуковое кино. После этого Таллис снялся еще в нескольких фильмах, но звездой уже не считался. У него был долгосрочный контракт со студией «Ар-Кей-Оу Радио Пикчерз».

Большинство звуковых фильмов Таллиса вышли до введения Кодекса Хейса, в тот краткий период между появлением звука и 1934 годом, когда кинематограф сковала строгая цензура. После 1934 года студиям приходилось работать в жестких моральных рамках, заданных Кодексом, и это касалось не только новых фильмов, но и старых. Большинство картин, вышедших до появления Кодекса, отправились на полку – по новым нормам они считались аморальными, рискованными или по другим причинам сомнительными. Кодекс Хейса привил Голливуду обостренную чувствительность не только к сексуальным сценам, но также к изображению азартных игр, алкоголизма, наркотиков, гомосексуальности, к религиозным темам и расовым стереотипам. Безопасными оставались лишь романтика, мюзиклы и фильмы о гангстерах. Иногда студии намеренно уничтожали или прятали фильмы, снятые до появления Кодекса. Многие картины той эпохи оказались утеряны безвозвратно, и в их числе – фильмы с Роем Таллисом.

В заключение биографической справки вкратце упоминалось о личной жизни Таллиса. Он был первым мужем Жанетт Маршан – с 1928 года и до самоубийства в 1933-м. У них родилась дочь по имени Наташа.