Стражи Сердца. Единственная для пустынников

И нет, не было в этой фразе никакого подтекста — скорее опаска услышать отказ. Она читалась в качнувшихся желваках и дернувшемся кадыке, напряженностью разрастаясь в пространстве спальни.

— Не молчи, Лирель, я волнуюсь.

— А почему тебе так важно мое мнение?

Нахмурившись, еще раз внимательно осмотрела мужчину с ног до головы, не находя изъянов, которых можно было бы стесняться.

Все так же крепок, высок. Атлетичное тело даже с расстояния внушало подчинение, а вблизи так и вовсе. Лицо же идеально к нему подходило, подчеркивая тихий нрав, но врожденную внимательность к деталям. С таким можно чувствовать себя как за каменной стеной, если он тебе друг, и бояться до дрожи костей, если враг.

Все сочеталось.

— Важно, — уклонился он, вновь дернув уголком губ. — Боюсь, что ты привыкла не видеть моего лица и сейчас будешь воспринимать его — меня — по-другому.

— Отнюдь. Я примерно таким тебя себе и представляла, ты лишь закончил картинку в моей голове.

— Все сложилось? — обогнув изножье кровати, он медленно двинулся в мою сторону, по-свойски устраиваясь на краю постели и поворачиваясь всем торсом. — Детали собраны?

— Вроде того. Ты… оправдал мои ожидания.

— Приятно знать, — ухмыльнулся он, дернув бровями и всем видом крича, что не это хотел услышать. — Так и чем все-таки займемся, пока Тайпан отвлекает твою кузину?

— А зачем он ее отвлекает? — недоуменно нахмурившись, я даже вытянула голову от любопытства.

— Тайна, принцесса. Хочет кое-что разузнать. Так что пока нам придется побыть вдвоем. Надеюсь, я тебе не в тягость.

— Если честно, я жутко устала и хочу лечь, — призналась я. — Голова раскалывается.

— Конечно. Ложись, я посижу в кресле.

Не став спорить, Ворон поднялся с кровати и устроился напротив, в кресле, между шкафом и завешанным окном, разминая затекшую шею и лениво покачивая ногой.

Мне ничего не оставалось, кроме как взять свою ночную одежду, укрыться в небольшой и пустой гардеробной и стянуть чужой наряд с плеч. Распустив до конца просохшие волосы, расправила пальцами волны и вышла, стараясь как можно быстрее оказаться в постели.

— Спокойной ночи, Лирель, — негромко произнес Ворон. Я затушила единственную свечу, не удержавшись от вопроса:

— А как давно вы с Тайпаном знакомы?

— Хочешь убедиться, что я знаю его достаточно для своих заявлений? — не в бровь, а в глаз спросил он, слишком быстро разгадав мои помыслы. — Давно. Больше чем жизнь, наверное. Он мой покровный брат, что дает мне полную уверенность о том, что в его голове.

— Спокойной ночи, — буркнула в ответ, услышав многозначительное хмыканье. Натянула одеялом почти до макушки и закрыла глаза.

Сон не шел.

Я невольно вслушивалась в чужое дыхание и в звуки за дверьми, пытаясь услышать шаги Тайпана, возвращающегося в свою комнату. Которые я, честно признаться, не слышала никогда, даже не представляя, как они звучат.

Тревожная дремота все же смилостивилась, пряча в свои объятия. Растеряв концентрацию, я невольно задремала, неглубоко провалившись в сон. И уже даже яркость сновидений начала понемногу заполнять сознание, как дышать стало неожиданно тяжело.

Открыв глаза, я увидела нависающего надо мной Ворона, который накрыл мой рот ладонью, а к своим губам прижимал палец, приказывая молчать.

Где-то за дверью послышалось какое-то шуршание, привлекшее наше внимание, и пустынник, дернув головой, намекнул мне притвориться спящей, а сам отошел, почти полностью растворяясь в темноте.

Ручка негромко повернулась — с легким скрипом, словно кто-то точно знал, в какой момент она может щелкнуть. Дверь приоткрылась, впуская в комнату тонкую полосу света из коридора. Стараясь выглядеть неподвижной, я осторожно приоткрыла глаза, вглядываясь в черный силуэт, приближающийся с опасной медлительностью.

В руках у него было что-то большое, и пока я соображала, что это, мне на лицо опустилась подушка, перекрывая доступ к воздуху, отчего я резко задергалась, тут же ее сбросив.

— Кто такой? — прошипел пустынник, и в полумраке я заметила его за спиной нападавшего, который почему-то стоял смирно и не дергался, словно оцепенев.

— А ты? — нагло ответил мужчина, и только тогда я разглядела сверкнувшее гранью лезвие, прижатое к его горлу так близко, что слегка вдавливалось в кожу.

— Хочешь поиграть, умник? — спросил пустынник, и от его тона я поежилась.

Глава 15

Кровожадность даже не читалась между строк: она лежала на поверхности, качаясь на кровавых волнах последствий. Все-таки голос был еще одним оружием пустынника, способным доносить даже самые страшные мысли.

Непроизвольно я представила, как он может шептать мне на ухо самые грязные вещи, а я, завороженная, словно кобра — дудочкой факира, буду смиренно стоять, позволяя сделать с собой что угодно.

Хоть кинжал в спину, хоть…

Боги.

Наемник как-то странно крякнул и выгнулся, смешно растопырил пальцы и негромко застонал, не сумев скрыть боль.

— Кто ты и кто тебя прислал?

— Тебе какое дело? Я пришел за девчонкой, щенок, так что дай мне закончить, и мы с тобой распрощаемся, словно и не встречались, — перестав так выгибаться, мужчина шумно задышал, переводя дыхание. — Ей положено сдохнуть, как и ее мамаше.

Грязно сплюнув на пол, он оскалился, продемонстрировав слишком белые для простого бандита зубы.

— Давай, друг. Отпусти меня, и мы с тобой договоримся. Сколько ты хочешь?

— Заткнись, — и вновь наемник выгибает спину, задерживая от боли дыхание. — Как вошел сюда?

— Через дверь, — булькающий негромкий смех пробрал меня дрожью до самых колен, а пальцы на ногах словно покрылись инеем. — Прислуга впустила. Хозяйка была не против, кто же прогонит с порога голодного бродягу? Ш-ш-ш-ш! Прекрати, твар-рь…

— Не люблю, когда мне врут, — пояснил Ворон. — Тебя пустили по приказу Мадлен. Несколько часов назад.

— С чего ты?..

— Воняешь навозом, — рыкнул пустынник. — Сидел в сарае по меньшей мере час-два. Значит, ты явился почти сразу, как мы переступили порог.

— Госпожа ничего не знает, — поняв, что попался, наемник дернулся, но не пойми откуда взявшийся клинок не позволил. — Я просто вошел.

— Не-е-ет. Она отправила тебе письмо, сообщила, что ее кузина здесь, и ты примчался, до времени затаившись в конюшне. Ждал, когда свет в ее комнате потухнет, чтобы прийти и выполнить заказ. Так ведь, друг? — припомнив обращение, проговорил Ворон. — Только вот если сидишь в засаде, наблюдать надо внимательнее.

Его голос опустился до почти шипящих звуков, превращая тон в одну сплошную угрозу, словно змея застрекотала своей трещоткой, предупреждая о нападении.

— Тогда бы, возможно, не пропустил, как я карабкался в ее окно. Но ты слишком глуп для такого. Друг.

— Она не знала…

Бешено вращая глазами, под стон своего голоса, мужчина все сильнее опускался на колени, нелепо взмахнув руками и пугающе захрипев. Стукнувшись коленями об пол, он окончательно обмяк и, отпущенный Вороном, рухнул безжизненным мешком, распластываясь звездой у моих ног.

Я сидела ни жива ни мертва.

Руки дрожали, от лица отлила вся кровь, а глаза отказывались закрываться, распахнувшись так широко, что стало больно. В ушах стоял невыносимый гул, а мозг отказывался принимать увиденное. Не переваривая, утрамбовывая в меня информацию так, что появилась тошнота.

Я впервые видела убийство своими глазами, словно наивное дитя всю жизнь считая, что меня это никогда не коснется.

О чем я думала, отправляясь в это путешествие? Что меня всюду будут встречать с цветами и фанфарами, любезно открывая двери и смиренно кланяясь?! Почему я так глупо в это верила, идиотка?

Только сейчас до меня неожиданно дошла вся безвыходность моего положения. Это не шутки, не наивные предположения, а настоящая угроза, мечом зависшая над головой.

Меня только что пытались убить, а я даже двинуться не могу, глупо хлопая глазами и пытаясь шевельнуть хотя бы пальцами!

Меня пытались убить. Обдуманно. Подкравшись тайком. Прямо в постели, думая, что я сплю и не смогу дать отпор.

Сколько еще таких попыток может быть?!

А Ворон сохранял спокойствие, лишая жизни так, словно это просто, как сделать вдох, который сейчас виделся мне в мечтах. Он просто убил его… Расправился тихо и быстро, без лишних движений. Он же защитил меня?..

Я уставилась в пол, думая, что увижу растекающуюся кровавую лужу, чернотой разливающуюся по светлому ковру, но крови не было, как и дыхания у нелепо валяющегося тела.

— Лирель? — позвал Ворон, и я вздрогнула, прижимая руки к груди. — Эй, ты в порядке?..

Резкий бросок в мою сторону, и вот он, склонившись, уже осторожно касается костяшками пальцев моей щеки. Смотрит в глаза, успокаивает, а я напугана так, что зубы отбивают чечетку, выдав мое состояние.

— Тш-ш-ш, все закончилось. Он больше ничего тебе не сделает.

Секунда, другая, и осознание вспыхивает в темных глазах, почти невидных в полумраке, но оттого не менее ярких.

— Я тем более никогда не посмею причинить тебе боль. Тише. Тише, Лирель, к нам идут.

Глава 16

Отвлекаясь от моего растерянного лица, Ворон замер, словно прислушиваясь, и тут же присел на корточки, заталкивая бездыханное тело под кровать.

Он ловко перекатил наемника в укрытие, проверил непрозрачность свисающей простыни и поднялся, вновь наклоняясь ко мне.

— Притворись, что спишь.

Не смея спорить, я рухнула на подушку, стараясь принять самую естественную позу для сна, и взглядом проводила Ворона в тень, в которой он исчез так же стремительно, как и появился.

Тихий, незаметный. Опасный.

Черт… Как же страшно…

В коридоре у лестницы послышался громкий женский смех. Он сразу показался мне странным, но я тут же уловила винные нотки. Мадлен, похоже, чудовищно напилась и, судя по неровным шагам и нескончаемому хихиканью, ни капли об этом не сожалеет.

— Тай-пан, — протянула она игриво, стоило им хоть и с трудом, но подняться на наш этаж. — Ты просто удивительный мужчина. А какой крепкий, м-м-м… Но вот что я знаю: вы, пустынники, прячете свои имена, это правда?

— Правда, — раздался тихий голос Тайпана, расплескивая по мне крупную дрожь, бисером рассыпавшуюся в постели.

— Так и как тебя зовут на самом деле?

Громкий «Ик!..» ударился о стены дома и эхом растворился в воздухе, отчего сестрица опять рассмеялась.

— Уверена, что и прозвище тебе было дано не просто так.

— Ты совершенно права. Но имя я завтра тебе скажу, красотка, а то ты на ногах не держишься.

— Стой! Подожди, — видимо, сопротивляясь, возмутилась девушка. — Давай проведаем Лирель? Знаешь, она хоть и зануда, но я страсть как ее люблю. Она такая изящная, легкая! А фигурка, м-м-м... Просто чудо! А эти бедра! Мой брат, еще когда был жив, заглядывался на них вовсе не с братским интересом, — призналась девушка, и в ее голосе слышалось какое-то разочарование. — В общем, если бы не наш строгий папаша, то Фергус точно бы попросил ее руки, наплевав на кровные связи. Вот такая у меня странная семейка. Подожди!

Она на секунду замолчала и вновь захихикала, на этот раз слишком хитро.

— Ты тоже на нее заглядываешься! Я угадала?

— О-о-о, — протянул Тайпан, словно посмеиваясь. — Куда тебя алкоголь завел!

— Ой, да не отпирайся ты! Все видят, какая Лирель и какая я блеклая на ее фоне. Да что ж такое… Все, я пошла!

Дверь в мою спальню скрипнула, и сестрица замерла в пороге, позволив мне уловить ее близость стуком каблуков. Она несколько секунд постояла, не двигаясь с места, но все же решилась сделать шаг вперед, странно касаясь моей шеи ладонью и словно пережимая пальцами вены.

Прощупывала пульс.

Стараясь не выдать ураган, что поселила во мне такая ясная догадка, я изо всех сил заставляла себя продолжить лежать неподвижно, камнем прирастая к постели.

— Проведала? А теперь спать, Мадлен, маленькая ты пьяница, — игриво позвал красноволосый, и девушка поднялась с края постели, на которую до этого по-свойски присела. — Пойдем, я отведу тебя и уложу спать.

— А останешься со мной до утра? — понизив голос до низкого и таинственного, прошептала сестрица и, судя по тихому стуку каблучков, приблизилась к пустыннику. — Ночами бывает та-а-ак холодно… Я ужасно мерзну, а ты такой горячий, невозможно удержаться.

— Конечно, — согласие мужчины ударило меня молотом, и пальцы невольно сжались в кулак, выплескивая в вены яд. — Как тут отказать, когда такая прелестница зовет погреться с собой в кроватку.

Мадлен игриво, но тихо взвизгнула, и дверь в спальню закрылась, отрезая меня от продолжения этой премерзкой сцены.

Внутри все пылало и переворачивалось, крушащими барханами высушивая все расцветавшие цветы. От песка даже першило в горле, царапая тонкую кожу, отчего мне страшно захотелось спрятаться, закрывая лицо ладонями.

— Он сейчас вернется, — подал голос Ворон, напоминая о своем присутствии, но я почему-то только зло ухмыльнулась, садясь в постели и замечая загоревшийся огонек свечи на тумбе.

— К утру, ты хотел сказать?

— Лирель, ты меня совершенно не слушаешь, — покачал головой мужчина, вновь спрятав лицо под маской и капюшоном, словно отгородившись. — Учись доверять нашим словам.

Словно по заказу дверь в спальню открылась. На пороге, черным силуэтом из-за света в коридоре, замер Тайпан, обводя кровавым взглядом комнату. Он зашел и осторожно прикрыл за собой дверь, тем самым давая Ворону разрешение продолжать зажигать свечи.

Глава 17

— Ты… как так быстро? — просипела я, не понимая, что случилось.