Помоги проекту - поделись книгой:
Нет, в Новочеркасске не рабочие бунт подняли, возмущенные этой политикой «роста благосостояния», это какие-то алкаши и урки там хулиганили, да еще и агенты Госдепа, так народу и объяснили.
А как еще могло быть иначе, если не урки и алкаши, если на 22-м съезде Хрущев, Косыгин, другие выступающие приводили данные статистики, согласно которым благосостояние народа, как только заклеймили «культ личности», стало расти и расти невиданными до того темпами, так, что на горизонте замаячило розовое счастье грядущего коммунизма?
Только советский народ, в отличие от современных совкодрочеров, смотрел не в данные статистики, которая показывала, что мяса этот народ стал жрать в два раза больше, а на полки магазинов и на свои зарплаты, поэтому вместо благодарности к дорогому Никите Сергеевичу, рисовал плакаты «Никиту — на мясо!»…
К слову, с облигациями история на этом не закончилась. Если быть точным, Хрущ не вообще отказался по ним платить, а по просьбам трудящихся срок погашения их отсрочил на 20 лет. Представьте, что вы в банк отнесли деньги, надеясь каждый год получать проценты, банк ваши деньги взял, а потом заявил, что ждать придется 20 лет. Радость-то какая! Правда? Главное, нужно верить и ждать, что кидала станет честным через 20 лет и вам всё вернет. Да еще — вы сами доживете? Проживете эти 20 лет? Умереть не успеете?
Поэтому облигациями обозленные люди стали растапливать печки, у моих бабок сундуки изнутри внахлест этими облигациями были оклеены. Да просто потерялись они за 20 лет. На руках их осталось очень мало, к тому же инфляция их стоимость прилично подожрала, и тут в конце 70-х уже брежневское правительство все-таки объявило, что обязательство о погашении оно исполнит. Погасило то, что осталось. И почти сразу выпустило свои облигации, в 1982 году, кажется. Щас! Так на них народ и набросился! Нашли дураков!
А вместо облигаций стали использовать лотерею. Мои ровесники должны помнить, как у нас в институтах и на работе эти билеты лотереи ДОСААФ распространяли. Нет, можно было их не покупать. Можно было отказаться. Но тебе комсорги и профорги все нервы вымотают, бегая за тобой с этими бумажками.
Статистика. Если смотреть статистику, приведенную на 22-м съезде, последнем хрущевском, и этой статистике доверять, то можно сделать вывод о полной невменяемости советского народа. Чего этому быдлу еще нужно было? Зарплаты росли невиданными темпами, производство продуктов для народа росло еще более быстрыми темпами, одного мяса продавать людям стали почти в два раза больше. Но ни один даже современный руководитель капиталистического государства не удостаивался такой степени народной «любви», как дорогой Никита Сергеевич? В чем причина такого отношения к нему народа?
Из-за клеветы на Сталина? Да, эта клевета внесла какую-то долю. Но только долю. Если бы люди стали лучше жить, так, как это показывала статистика, то плевать они хотели бы на Сталина. Если партия осудила «культ личности» и это привело к улучшению жизни, то, значит, партия правильно осудила его. Так же?
Вместо этого — не только «кукурузник», даже во время моей молодости, через 10–15 лет после его снятия, о Никите Сергеевиче мужики говорили только почти исключительно матом.
А вот когда вы увидите в материалах 22-го съезда табличку с ростом поголовья скота, то поймете всё. Почти в преддверии съезда только закончилась компания «Держись корова из штата Айова!», обгоняя Америку по молоку и мясу за три года резали на мясо скот так, что передовик этого дела первый рязанский секретарь Ларионов застрелился. Этот глупый Ларионов не догадался перед выстрелом догадаться посмотреть в статистику. Или он что-то знал о той статистике, которая показывала рост поголовья скота процентов на 70%?
Да вот еще статистика — потери в Великой Отечественной войне. Сталин с Молотовым называли цифру 7 млн.? Маловато будет, решил Никита Сергеевич и запросил данные ЦСУ. ЦСУ ему ответило — 20 миллионов с учетом превышения смертности над рождаемостью. Т. е., не погибших, а демографические потери. Нет, сказал Никита Сергеевич, 20 млн. — это погибшие. И в статистику ушла цифра — 20 млн. погибших.
А есть еще данные статистики по производству картофеля в СССР при Брежневе. Поищите. Там СССР производил картофеля больше, чем вся Европа и Америка вместе взятые. Вы не знали, что в Европе и Америке с картошкой была напряженка, а советскому народу даже столько её не хватало и он стоял в очередях на получении участка под дачу в 6-ть соток, чтобы потом на этих 6-ти сотках себе картошку выращивать? Во жрать советский народ был горазд!
Статистику, разумеется, можно использовать в целях пропаганды. Но это когда она — статистика. А когда на полках магазинов мяса и масла становится всё меньше и меньше, а статистика показывает обратное, то это не статистика. Это одна пропаганда.
Конечно, современный юноша, интересующийся историей СССР, смотрит в эту пропаганду, путая ее со статистикой, и делает вывод — зажрался советский народ и предал социализм…
Но какие «замечательные» слова сказал Ляксей Косыгин на 22-м съезде КПСС, клеймя «культ личности» и «антипартийную группу», только вдумайтесь в них:
«Молотов и другие участники антипартийной группы считали, что они пожизненно являются руководителями партии и что вся партия должна выполнять их волю, а не они должны выполнять волю партии.»
Молотов, Ворошилов, Каганович — это вообще старые революционеры, Маленков всю Гражданскую прошел… Ну что, сделали революцию, провели индустриализацию, коллективизацию, отруководили страной во время Великой Отечественной войны, восстановления промышленности после войны — пора и подвинуться. Ишь, дальше властвовать намеревались, ретрограды проклятые!
Т. е., тех, кто Великую Социалистическую Державу вам, скотам, преподнес на блюдечке, участвуя в революции, руководя государством — на фиг с пляжа! Власть переменилась.
Ты-то кто такой, Ляксей Косыгин, чтобы на Молотова, Кагановича, Маленкова и Ворошилова хвост свой собачий задирать? Эти люди жизнями рисковали за власть рабочих и крестьян, а ты чем и когда рисковал, кроме карьеры, за всю свою жизнь?
И тут же, на 22-м съезде, Косыгин озвучил дальнейшие планы их с Хрущевым новой индустриализации, мало того, что за семь лет они вбухали в капитальные вложения больше, чем за все предыдущие годы Советской власти, так за следующие десять лет они намеревались капвложения утроить.
Сложно сказать, чего они этим хотели добиться. Может, чтобы народ уже в 60-е годы запел: «Пе-ре-е-мен — требуют наши сердца…»?
На самом деле, чтобы такое творить с экономикой, нужно окончательно себе мозги отморозить. Рост капвложений — штука очень хорошая, без этого роста нет и роста экономики. Такая же хорошая штука — опережающий рост производства средств производства. Витамины тоже для здоровья полезны, но если их начать жрать тазиками — отравишься.
Десяти лет не прошло после войны. 7 миллионов погибших, масса инвалидов, больных, демографические потери — 20 миллионов. Но за время войны на Урале и в Сибири созданы новые промышленные центры, после войны восстановлены старые, в европейской части СССР, их же не забросили, где вы трудовых ресурсов найдете при таких темпах роста капвложений?
Смотришь директивы к пятилетнему плану, принятое на 19-м, сталинском, съезде — всё понятно. Модернизация, механизация, автоматизация, повышение производительности труда, увеличение мощностей — видно, что люди сопоставляли планы с наличием трудовых ресурсов. И то — очень напряженная ситуация была, не хватало рабочих рук.
Уже в 1964 году был снят антисталинский фильм «Председатель» с М. Ульяновым в главной роли, так даже в том кино — конфликт председателя колхоза с районным руководством. Из колхоза молодежь рвется в город, на учебу, председатель не отпускает, председателю районное руководство руки выкручивает. Самый главный ресурс экономики — рабочие руки. Прежде всего на наличие трудовых ресурсов при составлении экономических планов грамотные экономисты ориентируются.
С 1957 года, такое впечатление, наши экономисты трудовые ресурсы страны стали считать неисчерпаемыми. Более 6000 новых крупных предприятий! Уже в напряженной ситуации с рабочими руками.
Так это только 6000 крупных предприятий, каждое крупное предприятие не может существовать в вакууме, оно обязательно обрастает десятками, а то и сотнями средних и мелких, элементарно — рабочих этих предприятий кто-то должен обеспечивать жильем, бытовыми услугами, медицинскими, образовательными, транспортными, торговыми, культурно-досуговыми. Возьмите любой моногород, выстроенный вокруг одного крупного завода, так на самом заводе чуть не в разы меньше жителей города трудится, чем на тех предприятиях, которые имеются в городе для обеспечения рабочих завода.
В результате новый завод с горем пополам, с криками и руганью, отставая от всех сроков, с недоделками и упрощением проекта запускают, кадров не хватает, кадры неподготовленные, идет валом брак, рабочие едут на работу и с работы в переполненном транспорте, годами семьи живут в общагах, в магазинах — очереди, в парикмахерских — очереди, телеграмму на почте отправить — очередь, в бане — очереди за тазиками (даже в нашей сельской бане, которая два дня в неделю работала, в предбаннике люди по полчаса сидели, свободный тазик ждали), в больницах не хватает врачей, в школах — учителей, набойку на каблук прибить в сапожной мастерской — неделю ждать, водопроводчика из ЖЭКа не дождешься, дождешься — у того прокладок для кранов не хватает, продавцы в магазинах, на сторублевой зарплате звереют от работы в условиях постоянных очередей и криков недовольных покупателей… Мало того, что на самом заводе не хватает кадров, так эти кадры еще несут с собой на работу весь груз бытовых неурядиц, в коллективах грызня постоянная из-за очереди на жилье, путевок в санатории, записи на товары повышенного спроса…
Понятно, что виноват в этом был один Хрущев и никто более. Он в любом случае оказался бы козлом отпущения. На 23-м съезде КПСС уже все резко забыли, как они славили Никиту Сергеевичу, в том числе и Косыгин, другая песня началась — волюнтаризм и перекосы в структуре экономики, нужно всё исправлять. Нужны срочные реформы. Вот те самые, «косыгинские», к которым для пущего страха прилепили Либермана. Перед съездом еще прошел Пленум ЦК КПСС, на котором приняли основополагающие решения для этой реформы, легшие в основу ряда Постановлений правительства.
Вот те, где главным показателем работы предприятий стала прибыль. Так нам и объясняют, при Сталине — главным показателем было снижение себестоимости, при Косыгине — прибыль, поэтому СССР пришел кирдык.
Ладно, откроем самый главный документ той реформы, самое важное Постановление Совмина СССР «Положение о социалистическом государственном производственном предприятии», утверждено СМ СССР 4 октября 1965 г.
Читаем в нем:
«В целях повышения материальной заинтересованности коллектива предприятия в выполнении плана и обеспечении рентабельности производства в распоряжение предприятия производятся отчисления от полученной прибыли (экономии от снижения себестоимости), которые образуют фонд предприятия для улучшения культурно-бытовых условий работников и совершенствования производства (фонд предприятия). Размер отчислений от прибыли (экономии от снижения себестоимости), порядок образования и использования фонда предприятия определяются для предприятий различных отраслей производства положениями о фонде предприятия, утверждаемыми Советом Министров СССР.»
Помните, что я писал в первых частях этой статьи? Как Сталин и Молотов говорили, что прибыль для социалистического предприятия — это неправильный термин? Что это правильней называть доходом за счет снижения себестоимости?
Так что изменилось? Что доход стал называться экономией и эту экономию назвали прибылью? Так ведь в этом Постановлении мы с вами видим, что как было снижение себестоимости главным показателем при Сталине, так оно и осталось при Косыгине, только её прибылью обозвали. Что в лоб, что по лбу.
Мне одному кажется, что вся эта свистопляска вокруг реформы Косыгина-Либермана, насчет того, что главным стало не снижение себестоимости, а прибыль, не только яйца выеденного не стоит, но и является обычной ложью, рассчитанной на тех, кто поверит в эту ложь, не удосужившись заглянуть в те документы, которые определили проведение реформы?
Совсем не прибыль-себестоимость в той реформе было главным, даже те вещи, которые в ней есть и рассказывающие о ней доносят их до публики, там совершенно другое означают, чем то, что эти рассказчики излагают.
Когда читаешь материалы 22-го съезда — оттуда прямо-таки прёт главная проблема экономики СССР из речей Хрущева и его шайки. Проблема — упасть и не встать. Оказалось, что беда не в том, что они вбухали в капвложения все государственные деньги, а в том, что многовато лишнего народишку появилось. Оказалось, проблема не в том, что промышленность группы Б и сельское хозяйство были в такую задницу загнаны, что не могут людей товарами обеспечить, а в том, что население выросло. У них, строителей 6000 заводов, людишек многовато оказалось, поэтому на всех стало не хватать башмаков и мяса.
А когда открываешь материалы съездов КПСС после снятия Хрущева — разбирает смех. Теперь главной проблемой стало, что, наоборот, людей не хватает, везде не хватает рабочих рук. И в промышленности, и в сельском хозяйстве, и в сфере обслуживания. Проклятая война! Должны были родиться дети тех, кто погиб в войну! Почему они не родились? Где теперь их взять?
Когда, как полоумные, строили бешенными темпами новые заводы — думали, что мертвые из братских могил воскреснут и детей наделают?
Еще на 23-м съезде Косыгин признался, что за семилетку производство товаров народного потребления от производства средств производства отстало на 20%. Это много, это звиздец как много. Но мне и в эту цифру не верится. Учитывая, как у них росло поголовье скота по статистике, ни одной их цифре верить нельзя. В реальности, скорей всего, было еще хуже.
И Косыгин озвучил задачу — этот перекос исправить, запланировали сближение групп А и Б. Но мне еще в институте преподаватели экономики говорили — экономика, как автомобиль. Она штука такая, что чем она больше, тем ее труднее разогнать и, соответственно, затормозить. И это не только экономики в целом касается, но и отдельных процессов в ней. Если ты в большой экономике какой-то процесс разогнал, то потом устанешь его останавливать, он тебя даже переехать может, как паровоз Анну Каренину.
В такую западню наш ЦК КПСС намеренно, осознанно страну и бросил. Как можно было исправить допущенный перекос за время «волюнтаризма»?
Первый путь — самый разумный. Срочно закрыть предприятия, которые уже нагрели до закипания экономику, на которых не хватало никаких ресурсов, эти ресурсы перебросить на группу Б и сферу обслуживания. Да, гигантские средства были бы выброшены на ветер, но лучше их выбросить сейчас, чем потерять еще более гигантские средства в будущем. Но такой путь для того ЦК был неприемлем. Весь советский народ увидел бы, что совершено преступление, колоссальных масштабов экономическая диверсия.
Второй путь — начать продавать за рубеж излишек средств производства, на валюту закупать за рубежом товары народного потребления и наполнять ими свой рынок. А кому продавать? Немцам и американцам? Так они много не купят, они сами станки и самосвалы делать умеют. Кое-что купят, но это каплей в море будет. На свой рынок развитая страна с товарами глубокого передела хрен кого пустит. В страны социалистического лагеря? Так там особо не разживешься, в 50–60-е годы там тоже особо не жировали. Стали гнать средства производства в индии и египты, строить этими средствами производства там заводы и плотины — но не выход. У египтян с индусами и с товарами, и с валютой было не густо, но строили. Хоть в долг, но строили, иначе у себя все склады забили бы этой группой А, ее вывозить обязательно нужно было. В конце концов, сначала забыли с должников денег требовать, стали им долги прощать, уже ВВП окончательно всех простил.
Третий путь — погнать за границу, империалистам, голое сырье, которое они возьмут, им это выгодно, потому что они за сырье расплатятся своей валютой и ты на эту же валюту купишь у них штанов для своего народа. Но сначала нужно еще сырья получить столько, чтобы его хватило для экспорта и для своих излишних предприятий, которые нельзя было закрыть, чтобы твоя преступная деятельность стала неочевидной. Поэтому планами 8-ой пятилетки, пятилетки «косыгинских реформ», было предусмотрено резкое увеличение добычи этого сырья — нефти и газа. Но заводы, выпускающие товары группы А, ведь не закрывались, они продолжали бы усугублять перекос, поэтому… снова увеличили объем капитальных вложений, на 59%, если точно помню, по сравнению с хрущевской «семилеткой», уже для строительства заводов и фабрик, производящих товары народного потребления.
Это была не экономика, а какой-то дурдом на лыжах по асфальту…
А как управлять дурдомом? Да почти никак. Дурдом живет по своим законам, как хочет. В этом и есть смысл «косыгинских реформ» — пусть в этом дурдоме выживают, как могут.
Весь смысл «косыгинских реформ» — товарищи директора советских предприятий, мы тут слегка понатворили «волюнтаризма», теперь вы сами крутитесь, как можете.
Завтра-послезавтра продолжу про «экономическую самостоятельность» советских предприятий. Про то, что директорам 60–70-х годов эта самостоятельность нужна была, как ёжику мотоцикл.
Сегодня короткая ремарка. Про дядю Юру Мухина. Дядя Юра Мухин даже не совсем совкодрочер. Он мало того, что придумал себе такого Сталина, за которого сам Сталин его собственноручно глобусом, по которому воевал, забил бы насмерть, так у Мухина еще объект его сексуального обожания — Брежнев.
Юрий Игнатьевич хвалит брежневские времена, приводя в пример завод ферросплавов в г. Ермаке, на котором Мухин работал начальником лаборатории, а потом замом по снабжению. И приводит пример, как успешно работал завод — столько ферросплавов делал и продавал их за границу по демпинговым ценам, что на мировом рынке уронил цены.
Понимаете, до человека даже не доходит, что государство потратило бешенные средства на строительство завода, продукция которого в стране была не нужна, ее приходилось сбагривать за границу за бесценок. Затратить огромные ресурсы, в том числе и трудовые, на строительство и работу предприятия, выпускающего продукцию, которая для своей промышленности не нужна, гнать эту продукцию по демпинговой цене за рубеж и потом покупать на валюту товары для своего народа — это явное экономическое преступление. При Сталине — расстрельная статья. При Брежневе — ордена и премии.
Как этого не понимать и еще этим гордиться — я не знаю.
Следующее направление экономической реформы 1965 года, которую до 90-х годов никто не связывал ни с именем одного Косыгина, ни, тем более, с Либерманом — широкое внедрение хозрасчета. Точнее, так принято трактователями этой реформы считать — Косыгин стал широко внедрять хозрасчет.
Еще отвлечемся на трудовые ресурсы. Нынешнему поколению уже незнакома та ситуация с ними в СССР, наша молодежь сегодня видит итоги сумасшествия, когда ВУЗы и колледжи РФ стали выпускать в немыслимых количествах юристов и менеджеров. Это полная неадекватность системы образования, разумеется. Капиталистической системы.
В СССР система образования таким идиотизмом не страдала, она готовила специалистов по самым разнообразным направлениям, в соответствии с запросами экономики. Дурдом начинался, когда подготовленные специалисты выходили из стен институтов и техникумов, шли удовлетворять… запросы экономики.
На примере факультета, который я закончил. Ветврач в СССР была не просто дефицитной специальностью, а остродефицитной, т. е., не просто специалистов на производстве не хватало, не хватало главных специалистов — главных ветеринарных врачей совхозов и других сельскохозяйственных предприятий, занимающихся животноводством и переработкой продукции животноводства. Во время работы комиссии по распределению выпускников у нас рядом с деканатом стояли чуть не толпы директоров и представителей этих предприятий, которые выпускников буквально за рукава хватали. Фактически, нас не распределяли, мы сами на комиссии выбирали себе место будущей работы.
Разъехались по распределению, через год-два, еще до окончания срока обязательной отработки, значительная часть ветврачей уходила из сельского хозяйства. Куда только не уходили — в милицию, армию, учителями в школы, бухгалтерами-экономистами… И это не только с выпускниками ветеринарного факультета творилось. Агрономический, зооинженерный, механический — такая же картина. И уходил не излишек специалистов, уходили специалисты из тех отраслей, в которых был их острый дефицит. В результате одни отрасли лишались подготовленных специалистов, другие — получали специалистов слабо подготовленных. Конечно, за время службы в армии бывший ветеринарный врач или зооинженер, догонял по подготовке выпускников военных училищ, мой начальник артиллерии полка полковник Бережной был не кадровым, из зооинженеров, но — за время. А где брать главного ветврача или главного зоотехника совхозу? Из артиллеристов или милиционеров?
В результате сельскохозяйственные предприятия вынуждены были держать на должностях главных специалистов выпускников средних профессиональных учебных заведений, техникумов. Вы представляете больницу, главным врачом которой работает фельдшер? Вы пойдете в такую больницу лечиться? Да лучше самому себя зарезать. А зачем совхозу тысяча коров, если у него нет специалиста, который подготовлен для организации и руководства животноводческой отраслью в таких масштабах? В небольшом колхозе 40–50-х годов с сотней коров можно было доверить ферму вчерашней доярке, закончившей курсы зоотехников, меняются масштабы производства и требования к специалистам также меняются.
Вот это преступное безумное строительство новых предприятий с бешенным опережением по группе А, затем исправление перекоса строительством новых предприятий группы Б, погнавшее экономику на экстенсивный путь развития в условиях недостаточности трудовых ресурсов привело к тому, что во всех отраслях уровень руководящего кадрового состава, специалистов, не сильно превышал уровень 50-х годов. Учебные заведения выпускали специалистов всё больше и больше, а их не хватало всё также. Во всех отраслях. В результате специалисты уходили туда, где работы и ответственности меньше, условия работы лучше, не особо и теряя в зарплате при существовавшей системе оплаты, особенно сильно от нехватки специалистов достаточного уровня подготовки страдать начинали самые важные для экономики отрасли. И особенно сильно базовая для экономики отрасль — сельское хозяйство.
Можно иметь космическую отрасль самую передовую в мире, вкладывая в нее максимум ресурсов и отборный людской потенциал. Но эта космическая отрасль может развиваться только за счет неизбежной деградации всей экономики. Несовместима передовая в технологическом отношении отрасль народного хозяйства со всем остальным народным хозяйством, идущим по пути экстенсификации.
В поселке Пограничный, где я жил, главный врач, оперирующий хирург (лишних хирургов не было, чтобы главврач не оперировал), на даче выращивал картошку и держал свиней. Сам работал на даче. Этими же руками, которыми копал картошку и чистил навоз в свинарнике, оперировал. Постоянно в хирургическом отделении гнойные осложнения, с постоянной периодичностью на смывах высевали стрептококк и стафилококк, прекращают на время дезинфекции проведение полостных операций. И никто ни о чем «не догадывался». Кто ж посмеет Партии… главному врачу то есть, сказать: ты чего творишь, мудило?!
Эта районная больница — минислепок со всей послесталинской экономики СССР.
Вернемся к хозрасчету. Хотя, там и возвращаться нечего. Про хозрасчет еще Ленин говорил, что он на долгое время, пока экономика остается товарной, будет основным методом. После Ленина — Сталин. После Сталина — Хрущев. Как товарная экономика может существовать без хозрасчета — вы можете себе представить? Я — нет.
Вот бывший производственник Марк Соркин — может. Он даже начальником цеха работал на оборонном предприятии. И считает, что хозрасчет вреден при социализме, он ведет к зарождению капиталистических отношений, в этом видит губительность реформы «Косыгина-Либермана». Даже утверждает, будто Сталин в «Экономических проблемах социализма в СССР» ругал хозрасчет и рентабельность. Я уже сталкивался с тем, что Соркин на голубом глазу может врать, этим глазом не моргая, прямо в глаза собеседнику, а не то, что в статье. Если кто не верит, что он постоянно врет про хозрасчет и Сталина, откройте упомянутую работу Иосифа Виссарионовича и прочтите. Там нет ничего, кроме того, что Сталин написал — не ко всем предприятиям нужно подходить с позиции рентабельности, некоторые предприятия по определению не могут быть рентабельными, но они нужны для хозяйства. И всё.
Это такая же ерунда, как про прибыль и себестоимость. Еще пусть эти экономизды придумают, что при Сталине вообще предприятия прибыль не приносили, что населению государство через свои торговые предприятия продавало товары строго по себестоимости, и что снижение себестоимости не являлось в СССР главным источником получения прибыли.
Категорическое неприятие прибыли и хозрасчета нашими левыми экономиздами является таким же загибом, как и левацкое, в 20-е годы, отношение к семье, как к буржуазному пережитку. Маркс с Энгельсом всего лишь утверждали — семья в условиях экономического равенства мужчины и женщины будет претерпевать изменения, женщине не нужно будет держаться за мужчину из чисто меркантильных соображений. Леваки загнули в сторону — долой семью.
Прочитав у Сталина, что основным экономическим законом капитализма является получение прибыли, современные леваки, как и леваки 20-х, отрицавшие семью, стали ненавидеть само слово «прибыль». То, что без семьи в государстве народ закончится, без людей государство превратится в ненаселенную территорию, а без прибыли не из чего будет платить зарплаты тем, кто непосредственно в производстве не участвует, но без кого производство невозможно, что без прибыли невозможно развивать производство — левакам понять не дано.
Элементарно не понимают, что в государстве есть предприятия, продукцию которых можно продать, т. е. получить прибыль, поэтому получение прибыли для таких предприятий является основным показателем. Как можно выпускать продукцию для продажи, т. е. товары, не планируя получение прибыли? Делать такое дерьмо, которое никто покупать не будет? Или гноить эту продукцию на складах, не передавая в торговлю? И на хрена государству нужен завод, который ему не прибыль приносит, а одни убытки?
Сталин специально для таких дуболомов объяснял, что государство не может отказаться от тех предприятий, рентабельность которых государству не важна, которые сами по себе не могут быть рентабельными, но без которых государство существовать не может. Какова может быть рентабельность у фабрики, производящей вакцину от оспы, если вакцинация в стране бесплатная? Только отрицательная, разумеется. Фабрика вложенные в нее средства не окупает. Она для государства убыточная. Государство рассчитывает себестоимость вакцины, дает эти деньги фабрике, а она, снижая себестоимость, получает доход из которого платит работникам премии и строит для них санатории.
Но раз Сталин сказал, что рентабельность не всегда важна:
«Совершенно неправильно также утверждение, что при нашем нынешнем экономическом строе, на первой фазе развития коммунистического общества, закон стоимости регулирует будто бы „пропорции“ распределения труда между различными отраслями производства.
Если бы это было верно, то непонятно, почему у нас не развивают вовсю легкую промышленность, как наиболее рентабельную, преимущественно перед тяжелой промышленностью, являющейся часто менее рентабельной, а иногда и вовсе нерентабельной?
Если бы это было верно, то непонятно, почему не закрывают у нас ряд пока еще нерентабельных предприятий тяжелой промышленности, где труд рабочих не дает „должного эффекта“, и не открывают новых предприятий безусловно рентабельной легкой промышленности, где труд рабочих мог бы дать „больший эффект“?
Если бы это было верно, то непонятно, почему не перебрасывают у нас рабочих из малорентабельных предприятий, хотя и очень нужных для народного хозяйства, в предприятия более рентабельные, согласно закона стоимости, якобы регулирующего „пропорции“ распределения труда между отраслями производства?
Очевидно, что идя по стопам этих товарищей, нам пришлось бы отказаться от примата производства средств производства в пользу производства средств потребления. А что значит отказаться от примата средств производства? Это значит уничтожить возможность непрерывного роста нашего народного хозяйства, ибо невозможно осуществлять непрерывный рост народного хозяйства, не осуществляя вместе с тем примата производства средств производства»,
— то леваки, подобные Соркину, считают, что хозрасчет, рентабельность, следовательно, и прибыль Сталин считал вредным капиталистическим пережитком.
Но они каким-то образом «забыли», что чуть выше в той же работе Сталина написано:
«Иногда спрашивают: существует ли и действует ли у нас, при нашем социалистическом строе, закон стоимости?
Да, существует и действует. Там, где есть товары и товарное производство, не может не быть и закон стоимости.
Сфера действия закона стоимости распространяется у нас прежде всего на товарное обращение, на обмен товаров через куплю-продажу, на обмен главным образом товаров личного потребления. Здесь, в этой области, закон стоимости сохраняет за собой, конечно, в известных пределах роль регулятора.
Но действия закона стоимости не ограничиваются сферой товарного обращения. Они распространяются также на производство. Правда, закон стоимости не имеет регулирующего значения в нашем социалистическом производстве, но он все же воздействует на производство, и этого нельзя не учитывать при руководстве производством. Дело в том, что потребительские продукты, необходимые для покрытия затрат рабочей силы в процессе производства, производятся у нас и реализуются как товары, подлежащие действию закона стоимости. Здесь именно и открывается воздействие закона стоимости на производство. В связи с этим на наших предприятиях имеют актуальное значение такие вопросы, как вопрос о хозяйственном расчете и рентабельности, вопрос о себестоимости, вопрос о ценах и т. п.»
Наши мраксизды-экономизды, ненавидя прибыль, либо не поняли Сталина, либо специально этот вопрос перевирают. Есть капитализм, где прибыль — самоцель, средство наживы частного владельца, и есть социализм, где прибыль — средство повышения благосостояния трудящихся.
Но убрать прибыль из сферы товарного производства — это нечто. Здесь нужен уже очень сильный транквилизатор. Других средств для таких экономиздов не существует.
Хотя, еще при Сталине находились оригиналы, которые вообще не понимали, зачем социалистической экономике нужно само товарное производство. Это им Сталин терпеливо объяснял, что в СССР, кроме государственной собственности еще есть колхозно-кооперативная.
Но, надеюсь, вы поняли, что в реформе «Косыгина-Либермана» прибыль, себестоимость и хозрасчет — суть этой реформы не составляют. И до нее эти показатели, вместе с ними и хозрасчет, были главными показателями работы предприятий.
Да, в документах, определивших основные положения реформы, написано: сделать хозрасчет реальным, уделять рентабельности больше внимания. Это называется реформой? В каком месте смеяться? Надо сделать — делайте. Или каждое «делание» — реформа?
Остаётся еще «реформа» планирования…
Постановление Пленума ЦК КПСС от 29 сентября 1965 года по этой реформе было напечатано не только в «Правде». В газете «Магнитогорский металл» вместе с этим постановлением был напечатан в этом же номере единственный отклик на него с заголовком «Выиграют все»:
«Доклад А. Н. Косыгина на Пленуме ЦК КПСС я прочитал сразу, как только он появился в печати. Много там для нашего народа и государства поставлено вопросов.
Что больше всего мне запало в душу? Скажу откровенно, что существующая система планирования рабочих штатов не всегда отвечает требованиям и нередко идет в ущерб производству. Взять хотя бы такой пример. Механическая служба нашего цеха не всегда управляется с ремонтом оборудования, из-за чего простаивают и мартеновские печи. Увеличить штат в механической службе из расчетов каких-то 300–400 рублей зарплаты администрация не имеет возможности, а потери от простоев агрегатов составляют десятки тысяч рублей и никто за это не несет серьезной ответственности.
Если будет так, как говорится в докладе, то государство и люди останутся в выигрыше.
А. Таран. Мастер производства мартена № 3.»
Не, а чо тут такова? Если бригада ремонтников не справляется с ремонтом, то теперь можно тупо к этим богодулам добавить еще пару богодулов, чтобы справлялись, не напрягаясь. Или в СССР во всех мартеновских цехах какой-то вредитель так штаты ремонтных бригад спланировал, что они не справлялись с работой?
Да, мы знаем из сочинений экономиздов, что этими реформами ликвидировали совнархозы, перешли от территориального планирования к отраслевому, как было при Сталине, уменьшили число плановых показателей… А давайте прочтем кое-что из Постановления ЦК КПСС и Совмина СССР от 4 октября 1965 г. «О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ПЛАНИРОВАНИЯ И УСИЛЕНИИ ЭКОНОМИЧЕСКОГО СТИМУЛИРОВАНИЯ ПРОМЫШЛЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА»:
«Повысить роль перспективных планов развития народного хозяйства как важнейшего условия непрерывного роста и совершенствования производства, широкого внедрения достижений науки и техники, более полного обеспечения пропорциональности в развитии отраслей народного хозяйства и районов страны.
Установить, что пятилетний план (с распределением важнейших заданий по годам) является основной формой государственного планирования развития народного хозяйства…»
Пока всё нормально, правда? Дальше:
«Пятилетние и годовые планы предприятий разрабатываются ими на основе устанавливаемых вышестоящей организацией контрольных цифр.
Предприятия-изготовители, исходя из контрольных цифр, заблаговременно договариваются с предприятиями-потребителями или сбытовыми и торгующими организациями об объеме, ассортименте, качестве и сроках поставки продукции и формируют портфель заказов…»
А это уже нечто странное. Оказывается, не государство планированием занимается, а предприятия. Роль государству отводится такая:
«Вышестоящие хозяйственные органы рассматривают с участием предприятий их планы и составляют отраслевые планы. Утверждаемые показатели плана должны доводиться до предприятий не позже чем за 2 месяца до начала планируемого года.»
Еще дальше:
«Установить, что предприятия самостоятельно решают вопросы производственно-хозяйственной деятельности, имея в виду при этом обязательное выполнение заданий государственного плана, и в частности:
планируют объем производства, детальную номенклатуру и ассортимент продукции на основе доводимых до предприятий вышестоящими организациями плановых заданий, а также заказов, принятых предприятиями в порядке прямых связей с потребителями или сбытовыми и торгующими организациями;
планируют и осуществляют за счет нецентрализованных капитальных вложений мероприятия по совершенствованию производства, в частности по замене устаревшего и малопроизводительного оборудования, внедрению новых технологических процессов, методов и средств контроля, устранению „узких мест“ производства, и другие мероприятия, обеспечивающие повышение эффективности производства;
устанавливают и расширяют там, где это хозяйственно целесообразно, долговременные связи с потребителями продукции и поставщиками сырья, материалов, комплектующих изделий, оборудования и других изделий на основе планов материально-технического снабжения;
планируют производительность труда, численность работников и среднюю заработную плату, устанавливают наиболее рациональную структуру управления предприятием;
используют часть прибыли и другие средства, оставляемые в распоряжении предприятий, на материальное поощрение работников, социально-культурные мероприятия и жилищное строительство, на развитие производства и совершенствование техники;
определяют наиболее рациональные формы материального поощрения, условия и размеры премирования на основе отраслевых типовых положений…»
Поделиться книгой: