Салон «У Джо»

— Что? — уточнил Хори.

— Забей. — Ганс крякнул и сел поудобнее. — От старой Чёрной крепости надо взять севернее, и там…

— Послушай, Ганс, — не выдержал Зелёный Джо, — ты нас не путай своей мудрёной географией. Ты скажи, где Эрл живёт. И кстати, почему у тебя везде фигурируют только два цвета: чёрный и белый? Нельзя быть таким ограниченным, цветовой диапазон намного шире.

— Потому что там такие названия! Это, во-первых, а во-вторых, что ты знаешь о моём цветовом диапазоне? Я давно живу в двухцветной системе, с преобладанием чёрного.

— Это какая-то болезнь? — в очередной раз уточнил Хори.

— Нет. Это состояние души! Даю вам последний шанс. Восточные парники Пабло Эскариэля знаете?

Все, кроме Джо Цирюльника, утвердительно закивали.

— Отлично. Так вот, если идти от них на юг, можно выйти на Белую гать. Пройдя по ней, попадёшь на заброшенный Чёрный хутор, там был большой мор в своё время. За ним по ручью найдёте старую хибару Эрла. Но его там нет. От хибары вдоль оврага доберётесь до деревни Пьяные Лоси. Там Эрла всякий знает. Понятно?

— Понятно, — ответил Джо Цирюльник. — Но у меня два вопроса. Первый: а ты не мог сразу сказать, что он живёт в Пьяных Лосях? Туда ведь нормальная дорога есть. И второй: а откуда вы все знаете, где у Пабло Эскариэля восточные парники? Я как-то думал, что это тайна, или что-то вроде того.

В повисшей тишине было что-то одновременно гнетущее и настораживающее. Она грозила перерасти в нечто очень опасно тихое, но дверь открылась.

— Атас! Рептилоиды приехали. — Тролль охранник, доложивший о новых гостях, скрылся за дверью.

Через пару мгновений у салона остановилась карета. На пороге появились две высокие женщины. Помещение моментально наполнилось дивным ароматом их духов и флюидами очарования. Зелёный Джо как знаток модных тенденций начал принюхиваться. На каждой из женщин было длинное приталенное пальто, вишнёвого и тёмно-синего цвета. Как некогда и Зелёный Джо, они его не застёгивали. Высокие, на приличном каблуке, сапоги из мягкой кожи кого-то очень редкого, а после обработки и превращения в сапоги ещё и дико дорогого, закрывали длинные и весьма стройные ноги до колена. Расшитые чем-то очень дорогим жилетки были надеты на светлые вышитые рубашки. Дополняли картину кинжалы не маникюрного размера, висящие на расшитых в тон к жилетам поясах, и высокие причёски, сконструированные на манер тёмных эльфов. Только у эльфиек волосы, как правило, белые, а тут совершенно чёрные.

— Вот они! — Раздалось из подохранного угла. — Сцилла и Харибда!

— Ганс, душка, — с душераздирающей улыбкой произнесла одна из них.

Вторая, как по подиуму, прошлась по салону и остановилась напротив охранника. Мгновение она смотрела на него сверху вниз, а затем, элегантно наклонившись, не сгибая ног, поцеловала его в щёку.

— Люблю тебя, старик. Взял бы меня замуж в своё время, какая бы мы были пара!

— Я тебе что, педофил поганый? Я вас, сестрёнки, ловил, когда вы конфеты у старика Сарфа тырили. Вам обеим лет тогда было…

— Вот именно, — всплеснула руками девица, оставшаяся в дверях. — А ты знаешь, как нам после этого доставалось от мамы?

— Что, ещё конфет давали? — ввернул Билли.

— Билли Мясник, — прошипела девушка, целовавшая Ганса. Она выпрямилась и повернулась к нему. — Конфеты нам давали, если нас не ловили. А он нас ловил всегда. И мама… потом… лупила нас ремнём… по попе… больно! А ты, собственно, что здесь делаешь? Или ты наконец-то отрастил хоть что-то, что можно отрезать?

— Как раз хотел задать вам тот же вопрос. — Тролль криво усмехнулся.

— Мы, — решил слегка разрядить обстановку Джо Цирюльник, — как раз обсуждали проблему спины Хори. Его прихватило, и теперь он ходит строго прямо, и ему необходим специальный поворачивальщик.

— Хори! Золотце, ты спинку повредил? — Девица в дверях достала портсигар, блестящий и очевидно жутко дорогой, как и всё, что она носила или использовала.

— Да, Кора, есть маленько. Шею заклинило.

— Давай дёрнем! — с хищным интересом предложила сестра Коры.

— Да что вы, сговорились что ли?! — возмутился Зелёный Джо. — Давай дёрнем — давай дёрнем. Себе дёргайте!

— Джо! Не дёргайся! Чуть полбороды тебе не отчекрыжил. — Джо Цирюльник воинственно пощёлкал ножницами.

— Действительно, Джо, не дёргайся, — Кора достала из портсигара длинную тёмную папироску и закурила. — А то эльф у нас мастер выкалываний. Кто его знает, что он ещё захочет почесать. — Она очаровательно улыбнулась. — Но, Хори, душа моя, ты даже не представляешь, как я тебе сочувствую…

— Зато я представляю, — вставил Билли Мясник.

— Билли, Билли… — Кора направилась в его направлении. По дороге к ней присоединилась сестра. — Сдаётся мне, Билли, ты хочешь нас обидеть.

— Слабых и беззащитных женщин, — добавила сестра Коры.

Из тёмного угла, где охранял Ганс, раздался смешок.

— Ганс! Фу на тебя! — Кора махнула на него рукой, как кошка лапой. — Вечно ты всё испортишь.

— Пойдём, Кира. Нас здесь не любят.

— У нас дело, — напомнила Кира.

— Точно. Джо!

Оба обладателя имени повернулись и посмотрели на неё.

— Не ты, Зелёный.

Сёстры подошли к Джо Цирюльнику, который на всякий случай положил ножницы на стол.

— Послушай, Джо, у нас к тебе небольшое дело, — начала Кира. — Твой уютный зальчик, в задней части салона, на следующей неделе свободен?

— Возможно. Надо свериться с записями, — уклончиво ответил Джо.

— Возможно, ты будешь так любезен, что посмотришь свои записи? — Кора расплылась в обворожительной улыбке.

— Да, будь любезен, — добавила Кира с такой же улыбкой. — Мы тебя очень просим.

В звучании слова «просим» было что-то такое, от чего любому здравомыслящему существу сразу же хотелось выполнить то, что просили.

Джо вымыл руки, подошёл к конторке, стоявшей в углу, повернул что-то на стене и из открывшегося тайника вытащил амбарную книгу в коричневом сафьяновом переплёте.

— Так-так, — начал он, перелистывая страницы. — А вас какой день, то есть ночь, интересует?

— Нас бы крайне устроила середина недели, — ответила Кора.

— Очень хорошо. Как раз свободно. — Джо поднял глаза от книги. — А что, собственно, планируется за мероприятие? Вы ведь помните мои правила…

— Да, помним. — Кора закатила глаза. — Никаких поножовщин и драк. А если кто-то случайно околеет, забираем с собой.

— А планируется небольшая, но очень дружеская партия в карты, — добавила Кира. — Соберётся несколько, скажем так, уважаемых существ. И они бы хотели провести время на нейтральной территории. Как всем тут известно, твой салон — лучшее для этого место.

— Так и запишем. Дружеская карточная игра. Бронируют сёстры Кора и Кира.

Джо поставил точку и посмотрел на девушек.

— Всё верно?

— Джо, ты мой герой! — со страстью произнесла Кира и поцеловала эльфа в щёку. — А теперь нам пора. Ганс, любовь моя. — Она послала охраннику воздушный поцелуй.

— Всем покашки, — улыбнулась Кора.

В дверях Кира на мгновение задержалась.

— Не безобразничайте здесь без нас. — Она бесподобно улыбнулась и скрылась за дверью.

— Послали же духи семейку, — задумчиво произнёс Хори. — И эти две гадюки ещё и лучшие.

— Да уж, — согласился Билли. — Там мамаша стоит целого серпентария, а бабка вообще из отряда драконов.

— Шрапнель № 7, — внезапно выдал Зелёный Джо.

— Ты о чём? — не понял Билли.

— Духи у них, Шрапнель № 7, дорогущие как… А причёски? Вы видели причёски! Такие делают у…

— У «Арно и Ко», — опередил его Джо Цирюльник.

— Точно. Моя тёща, анаконда шерстистая, изъявила желание постричься у него.

— И что? — спросил Хори.

— Что-что… Ты его ценник видел?! Я когда узнал, сколько она потратила!.. Думал, поседею.

— Представляю себе эту картину, — со смехом сказал Билли. — И звали его не Зелёный, а Бледный Джо! Жуть какая.

— Иди ты, Билли, знаешь куда!..

— Хватит елозить! Джо! Тебе твоя борода ещё дорога? Сейчас ты станешь не Бледным Джо, а Джо Безбородым. — Джо Цирюльник нависал над ним с бритвой в руке.

Гном сел поудобнее.

— Всё! Не двигаюсь, — заявил он.

Однако продолжить работу Джо Цирюльник не смог. Дверь вновь открылась, и на пороге появился Себ. Он был эльфом, что было странно, поскольку являясь эльфом, он был ещё и рыжим, а такого, до него, в природе ещё не случалось. Себ был коллегой Зелёного Джо по бизнесу. Он держал небольшую гостиницу на границе старой и новой частей города. Собственно, сама граница проходила примерно по центру заведения, и являлась некой условной линией, но… Жители старой части свирепо отстаивали эту неуловимую взглядом грань, поскольку за ней жили те, кто не жил в старой части города, но определённо хотел бы там поселиться.

Сложившаяся таким образом ситуация позволяла Себу гибко подходить к вопросу ценообразования. На той половине, которая относилась к новой части города, был один ценник, а на второй половине — в зоне, так сказать, повышенной приближенности к достопримечательностям города — другой, и существенно выше. Гостиница называлась «Пограничье». Она, как и «Хромой осьминог» Зелёного Джо, не входила в список рекомендованных мест для посещения туристам. Тем не менее, заведения никогда не пустовали.

В одежде Себ был непривередлив, и единственной интересной деталью его гардероба была бандана, которую он носил всегда. «Не то чтобы я стесняюсь цвета своих волос, — говаривал он, — просто это настолько необычно, что все прохожие на меня пялятся, а это в нашем бизнесе не всегда полезно». Какой бизнес имеет в виду Себ, он никогда не уточнял. «И вообще, — любил он продолжить, — рыжие волосы у эльфа — это эволюционное преимущество. Оглянуться не успеете, как большинство эльфов будут рыжими».

Далеко не все собеседники Себа понимали смысл слова «эволюционное». Возможно, даже сам Себ его не до конца понимал, но тем не менее все с умным видом соглашались, на всякий случай. Слухи о пропавших в соседних болотах шутниках, остривших на тему волос Себа, циркулировали не первый год.

Себ улыбнулся почтенному собранию белозубой улыбкой.

— А вот и я!

На нём были серая потёртая куртка, тёмные штаны и ярко-рыжая бандана… в цвет волос, надо полагать. Себ поднял руку и отдал честь в сторону угла с Гансом, после чего подошёл к Хори, сидящему ближе всех ко входу на гостевом стуле рядом со столиком, заваленным модными журналами, и хлопнул его по плечу.

— Здорово Х…

В таких ситуациях время иногда останавливается, как бы давая понять участникам событий, что мир изменился навсегда. Прежнего больше не будет, а будущее, как и всегда, сулит мало чего хорошего. Это длится лишь мгновение, и только счастливчики могут это мгновение по-настоящему осознать. В салоне «У Джо» сегодня счастливчиками были все.

Дальнейшие события развивались стремительно и беспощадно.

После удара по плечу с Хори Лобзиком произошла довольно странная метаморфоза. Он вскочил, как молодой и, что особенно важно, здоровый. На мгновение могло показаться, что Себ обладает даром лечить прикосновением, но только на одно мгновение, потому что последующие события опровергали эту теорию. Хори резко повернулся к Себу. Его борода, а заодно и волосы на голове, встали дыбом. Его рука инстинктивно пошла к поясу, на котором висело что-то недвусмысленно острое и железное, однако на полпути Хори начал оседать, а потом взвыл негномийским голосом. Все эти действия заняли буквально секунды, однако они успели произвести неизгладимое впечатление на всех окружающих.

Себ, от вида «счастливого» лица Хори Лобзика, побледнел и попятился к двери, которой его и огрели, ворвавшиеся на крик гнома охранники. Дверь сорвало с петель, и она со всей силы шарахнула Себа по спине. Произошло это событие исключительно от избытка усердия. Охранники, с присущим их специальности темпераментом, ворвались в помещение все вместе, а поскольку дверной проём Джо Цирюльника не был рассчитан на трёх гномов, одного эльфа и двух троллей… В итоге, проём перекосило, даже хуже чем не перестававшего стонать Хори Лобзика. Однако это было ещё не всё. От увиденного представления Билли Мясник хохотал так, что у него из единственного оставшегося глаза потекли слёзы, и когда он их в очередной раз утирал, старое кресло не выдержало и откинуло три из четырёх ножек. С жутким грохотом Билли рухнул на пол, оглашая окрестности чудовищными ругательствами.

Ошалевшая охрана, смекнув, что всё в порядке, начала убирать топоры, цепы, кастеты, кистени и карманные нагинаты, но когда Билли рухнул на пол, тут же всё достала обратно, добавив ещё по паре арбалетов.

— Всё в порядке, парни! — сквозь ругательства и смех проревел Билли Мясник. — Достаньте Себа из-под двери. Только сперва сойдите с неё.

Пока покалеченного Себа извлекали из-под двери, а не менее покалеченный Хори Лобзик со стонами усаживался обратно на стул, Джо Цирюльник задумчиво осматривал своё имущество.

— И что ещё вы планируете мне сегодня сломать? — полюбопытствовал он.

— Сходил постричься! — простонал контуженный дверью Себ. — Ты, Хори, ополоумел, так орать?

— А ты! Своими эльфийскими граблями… Думаешь, рыжий, так всё можно?!

— Ладно-ладно, — вступился за Себа Зелёный Джо. — Хори, старина, он же не знал про твою травму. Он по-дружески…

— По-дружески?! Да он саданул так, что я конец времён увидел! Меня, вон… перекосило ещё больше, и болит теперь и плечо, и лопатка…

— И жопа, — добавил ещё не успокоившийся Билли. Он сидел на полу, облокотившись на обломки кресла, с трудом сдерживая смех.

— Теперь точно Мохнатый Эрл. Больше ничего не поможет. Если оставишь так, дальше абсцесс, и заказывай саркофаг, — поставил диагноз Ганс.

— Да тьфу на тебя, Ганс! — Хори Лобзик поёжился. — Джо, ты долго ещё будешь прихорашиваться?! Поехали к этому Шерстяному Эрлу.

— Мохнатому, — поправил Ганс. — Когда найдёте, скажите, что я прислал.

— А ты что, на проценте? — полюбопытствовал Билли Мясник.

— А твоё какое дело? — осведомился в ответ Ганс.

— Может мне кто-то объяснит, что тут происходит?! И зачем меня отоварили дверью, и несколько раз наступили? Хорошо, что совсем не ушатали! Я просто из любопытства спрашиваю. Со мной такое нечасто случается, вот и интересно, — обратился ко всем присутствующим Себ.

— О, старик, — начал Билли Мясник, — это долгая и печальная история, но я тебе её расскажу.

Джо Цирюльнику наконец-то удалось закончить уходовые процедуры для бороды Зелёного Джо, и последний уступил место слегка перекошенному, но осведомлённому о причинах своих несчастий, Себу.