Помоги проекту - поделись книгой:
Я тоже улыбаюсь и из чувства солидарности беру кусок пиццы.
– Сегодня я случайно столкнулась с женщиной в городе. – Рассказываю про Риту. – Она вроде жила рядом с Тамзин, сказала, что ее родители разошлись и уехали оттуда…
– Да, правильно, – Дейл отпивает из стакана, – они вечно ругались. По крайней мере, я такое слышал.
– А родители Салли и Кэти?
– Родители Салли по-прежнему вместе и живут в Стаффербери. Отец Кэти в прошлом году умер, а мать где-то тут.
– Думаете, они согласятся поговорить со мной?
Он вытирает рот салфеткой.
– Попробовать можно. Все эти годы они жили очень уединенно. Никаких интервью, только один раз появились на телевидении, где-то сразу после случившегося… Но всегда были готовы сотрудничать с полицией.
Рассказываю о своем походе к Ральфу, о том, как Оливия выскочила от него в слезах.
– Ральф сказал, что Оливия просила его держать что-то в секрете.
Лицо Дейла становится серьезным, он кладет салфетку на стол.
– Он не намекнул, о чем речь?
– Он практически выкинул меня из своего вагончика, когда я спросила… Ой!
Я останавливаюсь на полуслове. В паб, принося с собой холодный ветер, врывается Уэзли. Он явно полон кипучей энергии. Говорит что-то, не замолкая, и я вижу за ним Оливию. Она однозначно в более подавленном состоянии. Уэзли помогает ей перешагнуть через ступеньку и заботливо подводит к столику. Теперь она хромает гораздо сильнее, чем днем. Они нас не увидели. Оливия мрачная, Уэзли в радостном возбуждении, пересказывает ей какую-то историю. До нас долетают отдельные слова: «такая ржачка», «Стэн не мог встать в течение нескольких часов»…
– Что это? – Дейл вытягивает шею, чтобы рассмотреть их, потом поворачивается ко мне; на лице его крайнее удивление. – Я слышал, что они все еще вместе. Бог знает, что она в нем нашла… В школе он был такой козел! – Смущенно кашляет. – Простите, это было непрофессионально. Ну, скажем, мы были в разных компаниях. Он любил подраться. Один раз толкнул меня в раздевалке будь здоров…
Дейл выше его на добрых 7–8 сантиметров, но субтильнее, чем Уэзли.
– У меня заторможенное развитие, – смеется он, будто читает мои мысли.
Оливия замечает нас, только сев за столик.
Я вижу, как по лицу ее пробегает испуг.
15
Кажется, Уэзли нас не заметил. Оливия смотрится неплохо. Ей идет розовая блузка, а на лице появились краски. Вообще не представляю, как она целыми днями работает с лошадьми. Меня они приводят в ужас своими раздувающимися ноздрями и огромными зубами. До нас доносится голос Уэзли, громкий и нахальный.
– Не смотрите так на них, – шепчет мне Дейл со смешком.
Оливия сидит наискосок от нашего столика и изо всех сил старается делать вид, что меня здесь нет. В ее выражении лица есть что-то не совсем понятное. Паника? С трудом отвожу от нее взгляд.
– Что, выгляжу неприлично? Я такая любопытная!
– Это заметно. Хитрить не любите, да? – он смеется. – Еще что-нибудь заказать?
– Давайте теперь заплачу́ я, вы ведь уже брали пиццу…
– Не разорюсь, не бойтесь, – с улыбкой говорит Дейл, вставая. – Что берем?
Я прошу еще бокальчик вина и лимонад. Он идет к бару, а я доедаю свою пиццу. Уэзли продолжает болтать, наслаждаясь звуком собственного голоса. И вдруг он замечает у стойки Дейла. Наклоняется к Оливии и что-то шепчет ей. Они оба смотрят в мою сторону. Я улыбаюсь, но они не реагируют.
– Вижу, они нас засекли, – говорит Дейл, вернувшись с напитками. – Теперь нельзя говорить что попало.
Черт бы их побрал!
– Мне так много еще хотелось узнать…
– Пока воздержитесь от вопросов. У нас будет время пообщаться. Я остановился у отца в Стаффербери, так что еще несколько дней буду тут, рядом.
– Вы согласитесь дать интервью для моего подкаста?
– Конечно, почему бы и нет… Думаю, вам стоит пару дней подождать с этим; возможно, у меня появится новая информация.
Опять появляется чувство, что у него был какой-то повод снова вернуться к этому делу. Что есть нечто, что он пока не готов обсуждать.
– Давайте на основе взаимности, – тихо добавляет Дейл. – Если вы узнаете что-то интересное, пока будете брать у людей интервью, то поделитесь со мной. Я бы очень хотел быть в курсе всего.
– Конечно.
Поскольку говорить о деле мы больше не можем, он рассказывает мне о своей семье: как несколько лет назад от рака умерла его мама, как он пытается регулярно навещать отца, чтобы скрасить его одиночество. Сестра живет в Испании, они видятся раза два в год.
– А вы из Манчестера? По акценту слышу.
– Да, я живу там всю жизнь.
– Никогда не хотели переехать?
– Да нет. Сыну нравится его школа, не стоит все рушить.
Он бросает взгляд на мое обручальное кольцо.
– А муж чем занимается?
– Финансами. Он… Вообще-то мы сейчас живем отдельно. – Говорю и тут же жалею об этом. Гевин говорит, что я часто бываю слишком откровенной.
Дейл, чувствуя неловкость ситуации, мягко говорит:
– Я это проходил.
– Простите.
Выражение лица его становится невозмутимым, но меня не обмануть. Разрушенный брак – я понимаю теперь – это постоянная боль.
– Что поделаешь, ничего не изменить.
– Как давно вы разошлись?
– Уже два года.
– Дети есть?
– Нет, слава богу. И без детей-то все это было безобразно… – он сам себя обрывает. – Господи, что я говорю, простите! Я не подумал.
Я машу рукой.
– Да что вы, все в порядке. – Но в горле стоит комок.
– Сколько вашему сыну?
– Финну всего десять. Я люблю Гевина. Это мой муж. Мы вместе с девятнадцати лет. Половина жизни. Я очень хочу все вернуть.
– То есть это он все начал?
Я киваю, наворачиваются слезы. Не надо было мне пить – я рассказываю слишком много человеку, которого практически не знаю.
– Джоди, моя бывшая… ну в общем, это тоже была ее идея. Паршиво, да?
Я смеюсь, несмотря на слезы.
– Паршиво.
– Уверен, все наладится. Решите свои проблемы. Надеюсь.
– Сама надеюсь.
Мобильный Дейла, лежащий на столике, звонит. Он бросает на него взгляд.
– Черт! Простите, это по работе, я отвечу.
Я киваю и делаю глоток вина. Вижу, что Уэзли встал и направился к бару.
– Понятно, – говорит Дейл в телефон; выражение лица у него жесткое, он мнет в руке бумажную салфетку. – Хорошо. Да-да, я недалеко. Еду.
– Все в порядке? – спрашиваю я, когда он заканчивает разговор.
У него отрешенный вид, лицо мрачное.
– Простите, Дженна, мне надо идти. Кое-что произошло. – Он берет пальто, я следую его примеру.
Когда мы выходим, я слышу фальшивый смех Уэзли. Спиной чувствую его неприязнь.
Холодный ветер ударяет в лицо, как только мы попадаем на улицу. Заворачиваюсь плотнее в пальто.
– Уверена, что они порадовались нашему уходу.
Дейл смеется в ответ:
– Полагаю, что да.
Идем к машинам – они стоят рядом. Когда приближаемся, я вижу, что на его синем «Вольво» вмятина на бампере.
– Как поедете, ничего?
– Нормально. Я пил шенди[11], а второй стакан только начал. Спасибо за заботу. – Он немного кривит рот. – Может, вам надо было пойти работать в полицию?
Я пугаюсь, что обидела его, но говорит он явно несерьезно.
Пока Дейл отпирает машину, меня мучает желание задать вопрос. Решаюсь.
– А вам можно сказать, почему вас так срочно вызвали?
Сержант садится в машину, и я испытываю страшное разочарование, понимая, что он не собирается мне отвечать. Но Дейл, кажется, передумал.
– Нашли убитого мужчину.
– В Стаффербери?
Он кивает, включает зажигание.
Мой журналистский мозг требует информации.
– Кто?
– Сейчас не могу сказать. Как только появится возможность, дам знать, и тогда определимся с интервью. Пока, Дженна.
Дейл закрывает дверцу машины, и мне не остается ничего другого, как сесть в свою. Поворачиваю ключ и вижу, как он отъезжает. Медленно еду за ним.
16
Оливия
Когда Оливия видит, что Дейл Крауфорд и Дженна уходят, она испытывает облегчение. Пока все они находились в одном помещении, ей казалось, что не хватает кислорода. Оливия слышала, что Дейл стал полицейским, а теперь ведет дело об исчезновении ее подруг. Ее очень раздражает, что Дженна уже пытается выудить из него информацию.
Уэз держится по-другому после их ухода. При них он был привычно веселым и даже слишком активным, а сейчас выглядит подавленным, словно от него здесь осталась одна оболочка, а душа отправилась вслед за ними.
– М-да, это было странно, – говорит он, вставая. С озабоченным видом натягивает свой пуховик. На тарелках осталось полно еды, потому что Оливия потеряла аппетит сразу, как только заметила Дейла и Дженну. – Как ты думаешь, о чем они говорили?
– Наверное, обо мне. – Оливия накидывает куртку. Пытается не показать, что ее голос дрожит. – Дженна постарается поговорить со всеми, кто имеет отношение к этому делу.
– Ради бога, пусть; главное, чтобы к тебе не приставала.
Оба они поражены тем, что увидели Дейла и Дженну вместе, и эта обеспокоенность мешает им нормально общаться. Уэзли берет ее за руку и ведет к выходу.
– Сегодня ко мне?
Оливия гораздо с большим удовольствием пошла бы домой, уютно устроилась бы в гостиной и вместе с мамой посмотрела бы какой-нибудь сериал, например «
Поделиться книгой: