Арсанты. Затерянные миры

– Филипп, ты серьезно ранен, – отмахнулся старпом и подхватил капитана под руку. – Тебе надо срочно принять виридис, я потом разберусь с тем что произошло здесь. Но сейчас надо идти

– Да, – хрипло отозвался капитан, с благодарностью принимая помощь. – Прости меня, слышишь? И освободи этого Стоуна, он спас мне жизнь. Пусть спокойно живет в поселке.

– Хорошо… Вот так, обопрись на меня, Филипп, вот так…

Дидрич увёл истекающего кровью капитана наверх, а Джек устало отер пот со лба и тоже медленно зашагал по ступенькам каменной лестницы. Когда его шаги стихли, из темноты позади дальнего ряда бочек осторожно выскользнула неприметная фигура, и обойдя лужу крови на полу, заспешила к выходу. Смит был вне себя от ярости, ведь вместо смерти Стоун только что обрел свободу.

* * *

Дитмар Фогель был крайне обеспокоен надвигающимся суперштормом. Он столько времени потратил на скрытное выслеживание Альвареса, а теперь, когда он был в буквальном смысле на самом финише, погода ставила его перед сложным выбором – бросить лодку на произвол судьбы и продолжить преследование или выдержать паузу и сохранить своих людей.

– Дядя…

– Не сейчас, Хельга! – голос Фогеля был полон ярости и девушка с покорностью отнесла это на свой счет. Она была очень рада видеть его здесь, хотя и понятия не имела как именно Дитмар сумел разыскать ее в этом месте. – Спускайся в лодку. Позже поговорим. Гюнтер! Клаус! Заканчивайте здесь – мы переждем шторм под водой!

– Да, герр Фогель!

Долго уговаривать немцев нужды не было. Страшные порывы ветра, сотни электрических разрядов в воздухе, огромные волны высотой в десятки метров – всё это слишком убедительно говорило о том, что лидер пятого Рейха принял правильное решение.

Едва они захлопнули крышку люка, как по внутренним отсекам субмарины пронесся звуковой сигнал, обозначающий погружение. Задраив за Фогелем входной люк, вахтенный матрос уступил место Дитмару в рулевой рубке, передав ему окуляр перископа. Как и предполагал Фогель, он не увидел на платформе стражей никаких признаков преследования. Впрочем лодка довольно быстро ушла под воду и теперь кроме вспененной толщи морской воды ничего не было видно. Немец спустился на уровень ниже, миновал отсек связи, заглянул на мостик и перекинулся несколькими фразами с капитаном.

– Херр Фогель, шторм достаточно сильный и находиться в непосредственной близости от платформы опасно. Это грозит столкновением. У поверхности мы тоже оставаться не можем так как волны…

– Я всё знаю, Ульрих, и полностью полагаюсь на ваш опыт. Уводите лодку на дно, но постарайтесь не потерять это место. Когда шторм ослабнет мы должны быть готовы немедленно десантироваться на платформу. По возможности не уходите далеко отсюда.

– Да, мой фюрер! – бодро отрапортовал капитан и незамедлительно приступил к управлению погружением.

Тем временем Фогель вышел с мостика и устало пошел вдоль центрального аппаратного отсека в сторону жилых кубриков. Ночка выдалась не из легких и напряжение от погони давало себя знать. А тут еще Хельга с этим старикашкой нашлась! Да, не где-нибудь, а прямо посреди океана – с этим надо было оперативно разобраться и он решительно толкнул рукой дверь в свою каюту.

– А я вам говорю, это они их всех убили! И мы с вами в огромной опасности и вообще напрасно…, – старик осекся, увидев как в каюту вошел Фогель и мрачно прошел вдоль стены, огибая небольшой письменный стол.

– Если вы говорили обо мне, то это не мы убили тех людей на платформе, – устало произнес Дитмар, не обращаясь ни к кому конкретно. За последнее время его нервная система испытала настолько большой перегруз, что сейчас сил проявлять эмоции попросту не было. – На нашу базу в Антарктиде напали стражи. Погибли абсолютно все. Мы преследовали корабль их командира Альвареса, который судя по всему, успел побывать в городе циклопов и украсть один из коконов. Когда мы прибыли сюда вся эта чертовщина со взрывом и покореженными телами уже произошла. Это всё. Теперь ваша очередь.

– Дядя Дитмар, – тихо произнесла Хельга, вставая со своего места. – Я очень виновата перед тобой… и за побег и за то, что взяла без спроса эту вещь… Ты не волнуйся, я сохранила её…

Мороний удивленно посмотрел на Хельгу, которая достала из под своей короткой куртки аккуратно замотанную в пленку колоду карт таро Гиммлера. Он и не подозревал, что всё это время девушка бережно хранила и носила ее при себе!

– Как вы оказались на платформе стражей? – отстраненно холодно спросил Фогель, даже не взглянув на карты. Его лицо было хмурым и застывшим, словно его высекли из куска серого гранита.

– Нам удалось найти вход в подземелья Вавилона, из которых стражи вывозили какие-то артефакты. Мы проследили за ними до порта, а там… – девушка слегка замялась, не зная как описать произошедшее, – в общем, мы оказались запертыми на беспилотном корабле, который доставил нас… честно говоря, мы даже не знаем где мы…

– Мы находимся в карибском море, примерно посередине между Бермудскими островами и Нассау, – отрезал Фогель, мрачно постукивая пальцами по гладкой полированной столешнице своего рабочего стола.

– Боже, мы что в самом сердце бермудского треугольника?! – Мороний принципиально не хотел участвовать в разговоре с Фогелем и даже дал себе такое обещание, но услышанная информация поразила его. – Ну, конечно же! Как я сразу не догадался! Хельга вы помните, что я говорил вам про кристаллическую структуру ядра земли?

– Оставьте свои байки для ужина, – Дитмар устало отмахнулся от старика и слегка прикрыл глаза. Не хватало еще чтобы антиквар начал грузить его своими рассказами.

На столе внезапно дважды прогудел интерком и Фогель снял трубку:

– Слушаю, – коротко произнес он.

– Херр Фогель, говорит капитан Штельмахер. Я прошу вас срочно прибыть на мостик!

– Что-то стряслось?

– Полагаю, вы должны сами это увидеть.

Голос капитана был сильно искажен бортовой связью, но даже несмотря на это Дитмару послышались нотки возбуждения в его речи. Чтобы старый морской волк Ульрих потерял хладнокровие – для такого должно было произойти и впрямь что-то экстраординарное. Немец тяжко выдохнул, надеясь что этого никто не заметил. Последние двое суток он почти не спал, преследуя Альвареса, и теперь усталость навалилась на него, беря своё. Аккуратно положив трубку на место, Фогель поднялся и механически одернул полы своей униформы. Голова чертовски болела, но сейчас он был нужен на мостике. Еще раз хмуро посмотрев на Хельгу, Дитмар коротко произнес:

– Мы еще не закончили. Переоденьтесь и ждите моих распоряжений.

– Спасибо! – Хельга вдруг резко подошла вплотную к немцу и коротко поцеловала его в щеку.

Дитмар нахмурил брови, отмахнулся и вышел из каюты. Он был нарочито груб и холоден со своей племянницей, но в душе был безмерно рад, что Хельга нашлась живой и невредимой. С его души словно свалился тяжелый груз и идти стало как-то легче. Он выпрямился и расправил плечи. На его щеке всё еще горел поцелуй девушки и по телу пробежала приятная волна облегчения и нежности. Даже голова как будто стала болеть меньше. Пройдя твердым шагом по коридору до аппаратного отсека, глава пятого Рейха решительно вошел на мостик.

* * *

Мороний был вне себя от возбуждения. Следуя прямо за Хельгой, он беспрестанно твердил ей о том, что его теория оказалась верной и если бы у него сохранилась карта, на которую он наносил все таинственные и мегалитические сооружения, то она сама могла бы убедиться в его правоте. Девушка прошла еще несколько шагов и открыла дверь в каюту, намереваясь переодеться в сухую одежду. Антиквар шел за ней словно хвост и был полностью погружен в разом нахлынувшие на него идеи.

– Подумать только! Я… я конечно нарисовал на своей схеме все необходимые линии, но не обратил на эту точку никакого внимания! Ну, понимаете, там же не было никакой суши и я решил сконцентрироваться на… ой, простите!

Старик только сейчас осознал, что стоит посреди каюты Хельги и наблюдает за тем, как она переодевается. Девушка уже сняла с себя мокрую одежду, оставшись в одном нижнем белье. Его сознание в этот миг было так далеко от реальности, что только когда антиквар увидел обнаженную спину немки, то поймал себя на мысли, что его присутствие здесь было абсолютно неуместным.

– Я хотел посмотреть… то есть нет, я вовсе не хотел… – букинист отчего-то здорово стушевался и попытался одновременно выполнить две задачи – закончить прерванную мысль и найти выход из каюты. Дверь никак не хотела открываться, и он не сразу сообразил, что её надо сдвинуть вбок.

– Всё в порядке, Мороний, я уже закончила. – Девушка быстро накинула на себя черную униформу штурмового отряда и теперь аккуратно закалывала булавкой волосы, смотрясь в крохотное зеркальце, встроенное в дверцу шкафа. – Что вы там говорили про кристаллы?

– Я говорил, – старик всё ещё стоял спиной к девушке, – что именно Бермуды и подтверждают мою теорию в полной мере. Точнее не острова, а именно “треугольник”. Именно эта точка придает законченный вид кристаллической решетке. Тот факт, что здесь нет храмов и тому подобного вовсе не означает, что здесь нет так называемого “места силы”! Наоборот, мы все прекрасно знаем, что именно бермудский треугольник славится весьма странными явлениями, связанными с исчезновением множества кораблей и самолетов. А значит моя теория о расположении порталов по все планете и их взаимосвязи между собой получает мощное подтверждение! О, вы уже закончили? Простите, что невольно помешал вам, просто столько всего сразу…

– Вам тоже не мешало бы переодеться в сухое, Мороний. Простудитесь, не дай бог, а мне ваша светлая голова еще ох, как нужна. – Девушка вышла в коридор и решительно направилась в сторону рубки. В этот момент она была поразительно похожа на Дитмара.

– Да, бросьте вы, светлая голова…, – скромно отозвался антиквар, едва поспевая за девушкой. – Если бы я понял это сразу, а так…

Он не договорил, потому что они уже очутились возле капитанского мостика, где Фогель задумчиво выслушивал Штельмахера.

– …таким образом, нам не уйти от шторма в полной мере, поскольку нам не хватает глубины. И единственный вариант, который я вижу – это попытаться пройти вот здесь и лечь на дно между этих двух подводных холмов. Они должны частично уберечь нас от морского волнения и сгладить мощное течение, о котором я доложил ранее. Но предупреждаю, что этот маневр крайне опасен, так как из-за возможного засасывания грунта в шахты теплообменников мы можем их засорить, что приведет к последующему перегреву реактора.

– Это… это что пирамиды?! – вдруг не сдержался Мороний и капитан Штельмахер недовольно посмотрел на постороннее гражданское лицо в пределах мостика. – Нет, точно, это же пирамиды майя!

– Это подводные горы, – отчетливо произнес Фогель, – а вы мистер Мороний, если будете нести всякую чушь, особенно когда вашим мнением никто не интересовался, то отправитесь за борт вместо торпеды. Вы знаете, что шутить я не умею, а потому настоятельно рекомендую вам в следующий раз помнить об этом прежде, чем открыть рот без моего разрешения.

– Но, мистер Фогель… Херр… Я просто уверен в своих словах! Вы разве сами не видите сходства?! Я отлично понимаю чем я сейчас рискую, но это явно искусственное архитектурное сооружение.

– Наши зонды подтверждают его слова, – тихо произнес капитан и только сейчас Фогель понял о чем хотел сказать ему Ульрих, когда вызвал на мостик.

– Откуда посреди моря могут быть пирамиды, да еще и индейцев?!

– Э… если позволите, – Мороний вопросительно посмотрел на главу пятого Рейха, не желая очутиться за бортом. Получив молчаливый кивок, он тут же с горячностью продолжил: – Дело в том, что как на самом деле назывался народ майя никто не знает. Собственно “майя” их назвали более поздние народности, поселившиеся на местах былых городов предшественников. Формально говоря, города, построенные на Юкатане, построили даже не сами майя, а их предки, которые согласно легендам пришли в незапамятные времена, как раз-таки с подводной сейчас Бермудской возвышенности. Само слово «май» означало на их языке народ, который мы бы сейчас назвали атлантами. – Мороний выдохнул и с сомнением посмотрел на Фогеля, ожидая что тот в любую секунду отдаст приказ сопроводить его к торпедному аппарату. Однако Дитмар молчал, переводя взгляд со старика на экран монитора и о чем-то думая. Тогда немного осмелев, Мороний добавил: – Согласно легендам майя их великие предки первоначально жили в Алмазном городе на Бермудах и оттуда пришли уже на Толлан. Это тот самый город или земля, которую часто ассоциируют с Туле. По преданиям именно в Толлане обитал знаменитый пернатый змей Кетцалькоатль, там было несколько пирамид, сделанных из разных драгоценных камней, но главная из них еще в далекие времена оказалась под водой. Я думаю, что если это та самая пирамида, то скорее всего она является частью огромного энергетического комплекса, построенного некогда атлантами.

В комнате воцарилось молчание. Упоминание про легендарную землю Туле сделало своё дело. Мороний же, следуя своей привычке рассказывать всё что знает, меж тем вкрадчиво произнес:

– Пернатый змей – это скорее всего прозвище какого-то божества, данное ему за некие сверхспособности. Говорят, оно было зачато когда его мать, богиня Чимальма, приняла внутрь себя особый минерал, а вот о его смерти мало что известно. Легенда гласит, что Кетцалькоатль был изгнан из своего же дома хитрыми жрецами за то, что воспротивился их ритуалам с человеческими жертвоприношениями. Собственно с тех самых пор индейцы и ждут возвращения своего заступника, ведь именно он принес с собой знания о медицине, астрономии, математике и даже музыке. Он был посланником небес и защитником индейцев. Кстати, сам Кортес в свое время воспользовался этим поверьем, чтобы поработить народы южной Америки, ведь легенда гласила что уходя в изгнание Пернатый змей отрастил себе бороду и в знак скорби надел белую маску на лицо. Вот эта-то борода Кортеса и его бледная кожа и проложили ему путь среди невежественных индейцев. Впрочем, кажется я отвлекся…

Фогель, конечно же не верил в подобные рассказы, во всяком случае не считал, что их надо воспринимать дословно. За тысячелетия своей жизни на земле люди столько раз переврали собственное прошлое, подгоняя его под свои культурные и исторические особенности, что зачастую правды в этих рассказах было не больше, чем снега в летнюю ночь в Африке. Однако немец хорошо знал способность старика получать знания прямо из пространства и сознавал, что за догадками антиквара стоит нечто большее. Да, и платформа стражей, расположенная в непосредственной близости от подводных пирамид, означала, что это место было для них чем-то особенным. Но вот чем?

Мысль об Эрнесто Альваресе, который рисковал жизнью, чтобы сквозь шторм доставить нечто на эту платформу прочно засела в сознании Дитмара. Что-то во всем этом было. Что-то важное! Настолько важное, что стражи впервые за много лет рискнули пойти на открытую войну с Рейхом. Невразумительные мифы про пернатых змеев вряд ли были достаточной причиной для этого, но тогда что?!

– Херр капитан, – коротко обратился Фогель. – Лодка должна лечь на дно прямо между этими холмами.

– Да, мой фюрер. Я дам небольшой дифферент на нос и постараюсь сделать так, чтобы нас не присосало ко дну.

– И еще. Я хочу чтобы вы отправили несколько наших зондов, оснащенных лидарами на облет вокруг этих холмов. Полагаю, двух будет достаточно. Я не хочу лишиться глаз во время шторма.

– Да, мой фюрер, – вновь повторил капитан и тут же отдал необходимые распоряжения своему старшему помощнику и связался с машинным отделением.

– Что ж, посмотрим действительно ли здесь обитал этот змей с перьями, – задумчиво произнес себе под нос Фогель, гоняя в голове сразу несколько мыслей.

* * *

Джек бесцельно брел по поселку. Свобода, которую он получил столь неожиданно, имела странноватый привкус.

Еще утром Джек был пленником и хотел убить капитана, а теперь обрел свободу и должен был решить как ею распорядиться. Хотел убить, а вместо этого спас – странно. Прислушавшись к себе, Стоун не заметил никаких угрызений совести. Наоборот на душе впервые за долгое время было спокойно и хорошо. Он принял решение и поступил как счел правильным. Ну, не мог он поступить иначе! Может быть в прошлой жизни он и вправду был плохим человеком, однако сейчас он не помнил этого. Получалось, что остров дал ему второй шанс и он мог попробовать прожить жизнь иначе. Так, как велело ему сердце.

При этой мысли на душе потеплело и Джек с особым удовольствием втянул ноздрями упоительный морской воздух с привкусом йода и запахом водорослей.

Он медленно шел по длинной и кривой улице, глядя на десятки небольших хижин, в которых судя по всему и обитали жители города грешников. На первый взгляд здесь проживало не более сотни человек. Они хмуро и настороженно смотрели ему вслед, словно ожидая от чужака какой-нибудь подлости.

Сам поселок шел широкой дугой, опоясывая голубую лагуну с кристально прозрачной водой. В ней была сооружена небольшая пристань, вдоль которой было пришвартовано несколько рыбацких лодок. Они были очень старыми на вид, многократно латанными суденышками, привязанными веревками из лиан к высоким деревянным сваям, вбитым прямо в морской грунт.

На одной из лодок Стоун заметил эмблему, которую уже видел сегодня на нескольких ящиках в подвале Ван дер Деккена. Присмотревшись, рядом с рисунком он прочёл почти неразличимую надпись Santa Maria и машинально запомнил это название. На других лодках ничего подобного не было и Джек подметил еще одну странность – все лодки были абсолютно разными, словно кто-то нарочно собирал коллекцию из максимально непохожих друг на друга посудин.

Часть хижин была расположена прямо над водой, в то время как другие предпочитали строить свои дома на берегу. Ни о каком единообразии построек не могло быть и речи. У Стоуна сложилось впечатление, что каждый обустраивал своё жилище как умел и из тех материалов, что сумел притащить себе для строительства.

Впрочем, некоторые дома были именно домами в полном понимании этого слова. У них имелся фундамент, сложенный из камней, хорошие бревенчатые стены и небольшие окна со стеклами. Те, кто жил в подобных строениях очевидно имели не только плотницкий инструмент, но и умения, а главное желание сделать своё жилище уютным и удобным для проживания. Встречались здесь и хозяйственные постройки, амбары и даже одна мельница, жернова которой приводились в движение небольшим потоком речной воды, которая сбегала сюда откуда-то с холмов далеких гор и была трудолюбиво перенаправлена путем строительства полноценного акведука.

Единственное чего здесь не было, так это животных. Джек не увидел ни коров, ни коз, ни свиней. По дороге носились странные крупные птицы, напоминавшие ему кур-переростков или индюков, но больше никакой живности не было. Ни собак, ни лошадей, ничего подобного. Странное, лишенное любой жизни место.

Бухта тоже была странная. Приглядевшись, Джек отметил, что она имеет форму большой загнутой спирали, словно кто-то нарочно начертил на земной поверхности крупную запятую и таким образом защитил поселок грешников от штормовых ветров.

Но было здесь и еще кое-что. Внимательно присмотревшись к скале, которая круто поднималась вверх над правым мысом бухты, Стоун вдруг отчетливо увидел, что в действительности она представляла собой статую огромного, просто исполинского размера! Верхняя её часть густо заросла вековыми деревьями и в нескольких местах были заметны широкие белые струи водопадов, которые низвергали потоки дождевой воды вниз. Всё это выглядело как тысячелетняя скала, густо поросшая кустарниками, но сейчас свет падал так, что можно было отчетливо различить фигуру сидящего человека. Его толстые каменные руки покоились на коленях, а голова смотрела куда-то далеко вдаль. Точнее от нее осталась только какая-то часть, поскольку сильные ветра и постоянные дожди размыли горную породу и частично разрушили её. Со своего места Джек видел необычные глаза и острые звериные уши, при этом нос и рот статуи были отколоты. Лицо густо заросло соснами и папоротниками, но всё же это было именно лицо, а не причудливая игра его воображения.

Джек ошеломленно смотрел на гигантскую фигуру, которая была вырезана из единого куска камня и у него просто не было слов, чтобы передать своё удивление, восхищение и чувство благоговейной мощи, исходившее от фигуры. Она выглядела одновременно и человеческой и звериной, и как такое было возможно высечь в камне на высоте сотен метров было абсолютно непостижимо. Он обернулся, чтобы спросить кого-нибудь о том, кто и главное как сумел создать подобное изваяние высотой в добрую сотню метров. Но когда он посмотрел на ветхие постройки и покосившиеся хижины, стоящие на берегу, то сразу понял всю бессмысленность своего порыва. Люди, жившие в этих лачугах не могли иметь никакого отношения к столь грандиозному сооружению.

* * *

Полчаса ожиданий принесли Дитмару Фогелю поразительную информацию. Оба его зонда, отправленные на разведку, как и следовало ожидать, унесло сильным морским течением и они не смогли вернуться. И всё же полученных данных было достаточно, чтобы понять что вечно болтающий старикашка оказался прав и перед ними и вправду лежали руины вполне искусственного происхождения.

На экране ноутбука среди тысяч крохотных черточек четко вырисовывались контуры длинного вытянутого плато с системой каких-то каналов и переходов, большинство из которых шли абсолютно перпендикулярно друг другу и это не могло быть просто наслоением придонного песка. Насколько можно было судить по рисунку, четыре квадратных пирамиды располагались на равном расстоянии друг от друга и явно были частью огромного сооружения, образуя замкнутую геометрическую фигуру вокруг центральной площади.

Однако самое поразительное было расположено именно в центре. Там, судя по обрывочным данным, было еще что-то и это нечто было окружено вполне современными шлюзами. Получалось, что стражи построили свою платформу прямо над этой центральной площадью, и судя по всему, обосновались здесь весьма серьезно.

К сожалению, быстрая гибель зондов не дала возможности получить полное представление о подводных работах, но Фогель знал как добыть недостающую информацию. Повернувшись к присутствующим, Дитмар вновь хмуро посмотрел на племянницу, при этом обращаясь исключительно к капитану.

– Херр Штельмахер, подготовьте мне водолазный костюм и выдайте пару толковых матросов. Раз уж мы вынуждены пережидать шторм здесь, то я намерен прогуляться до центральной площади и осмотреть её лично.

– Но, дядя! – казалось Хельга за время короткой разлуки совсем позабыла о субординации. – Я пойду с тобой!

– И я! – вдруг зачем-то ляпнул Мороний, тут же до ужаса испугавшись собственной фразе.

Представить себя, идущим по дну бермудского треугольника во время шторма, среди сотен акул и прочих монстров, которых услужливо нарисовало ему богатое воображение – ухх, это было страшной и дурацкой затеей! Впрочем сейчас дикая паника смешивалась в мозгу антиквара с восторгом ученого-первооткрывателя и адреналин мигом забурлил в его крови.

Фогель пружинисто поднялся, и не возражая, вышел из рубки. Если судьба привела зачем-то старикашку в это место, значит у фортуны были на это свои причины. Да, и помощь единственного знатока древней истории могла бы ему пригодиться в этой авантюре. Пора было приступать к активным действиями, а это Дитмар любил больше всего на свете.

* * *

Идя по коридорам станции “Гидра”, Эрнесто Альварес с любопытством смотрел по сторонам. Он впервые был в святая святых стражей, и несмотря на свой довольно практичный склад ума, всё же был приятно удивлен могуществом организации, которую он представлял.

Железные ступеньки различных уровней сменяли друг друга по мере того как его отряд спускался всё ниже, углубляясь в бесчисленные внутренности этого железного монстра. Эрнесто знал, что его миссия слишком важна и потому не мог позволить себе роскошь терять время на бесплодные размышления о сути проводившихся здесь экспериментов. Он знал о цели и этого было достаточно.

Где-то за бортом ревел шторм и его энергия переполняла командира стражей, словно он подпитывался ею через пространство. Внезапно в коридоре показалась крохотная кучка людей в белых халатах. Они бежали навстречу отряду Альвареса и их лица выражали крайнюю степень испуга. На станции что-то происходило, однако Эрнесто это не беспокоило. Когда первый из ученых – мужчина с потным лицом, в очках, лет пятидесяти, с небольшой залысиной на голове – обрадованно бросился к Альваресу, он грубо оттолкнул его от себя.

– С дороги! – прорычал он, отпихивая удивленного человека к металлической переборке.

Парни Альвареса не были столь любезны и несколькими быстрыми ударами прикладов уложили всех на пол, заставив кучку ученых сжаться и прикрыть головы руками.

– Но разве вы пришли не для того, чтобы защитить нас?! – неуверенно пролепетал лысоватый, снимая с лица треснувшие от удара очки и близоруко щурясь на черные стволы автоматов.

– Нет. Я прибыл, чтобы исполнить свой долг!

Как по команде автоматы застрекотали, разнося по узкому коридору эхо выстрелов и сизый дым пороховых газов. Через несколько секунд выстрелы смолкли и на полу остались лежать тела пятерых сотрудников лаборатории. Зажимая окровавленными руками рану, ученый в ужасе смотрел как темные струйки толчками стекают по его груди прямо на шеврон “Гидры”. Дым еще не успел рассеяться, а звук шагов кованых берцев уже стихал в дальнем конце коридора. Эрнесто Альварес знал дорогу и четко следовал своему приказу.

* * *

Ступив на морское дно, Мороний с диким ужасом ощутил как его ноги утопают в мягком иле. Он тут же попробовал оторвать ногу и переступил дальше, размахивая руками словно крыльями и пытаясь таким образом перераспределить нагрузку. Со всех сторон его окутывала чернота. Тонкий луч фонаря закрепленный на шлеме с полнолицевой маской прорезал тьму морской бездны и в нем были отчетливо видны тысячи крохотных песчинок, поднятых со дна течением и его собственными неаккуратными движениями.

– Спокойнее, Мороний, – послышался в наушнике потрескивающий голос Хельги. – Вы отлично справляетесь!