Последний цветок Эринхейма (СИ)

Ох, даже в жар бросило от этих мыслей!

Удивительное дело, но стоило мне только погрузиться в свои такие неуместные переживания, как фейри резко остановился, взмахнул рукой и стена перед ним превратилась с красивую деревянную дверь с фигурной ручкой. Потянув за нее, мужчина вновь сумел удивить — за дверью находилась знакомая опушка леса, подсвечиваемая закатными лучами солнца, а вдалеке виднелся наш домик.

Вот это магия! Это сколько же в нем силы? Фантастика!

— Зовут-то вас хоть как? — спросила, набравшись смелости, когда нам одним ленивым движением подбородка предложили переступить порог.

Приподняв бровь, словно не ожидал этого вопроса, фейри помедлил, глядя мне четко в глаза, затем его губы тронула едва заметная улыбка и мужчина представился:

— Лорд Тимлэйн Падуб из рода Остролист.

По его лицу скользнула тень ожидания и я, отчего-то робея перед фейри, который оказался лордом (ну, вообще-то следовало ожидать!), пролепетала в ответ:

— Вильямирна… маркиза.

Фамилию произносить не стала, она до сих пор казалась мне ужасно нелепой, но мужчине и этого хватило, чтобы хищно сверкнуть глазами и со смаком повторить:

— Вил-льямир-рна… — Оценил мои растерянно распахнутые глаза, к чему-то прислушался и беззлобно усмехнулся: — Лукавишь, дитя. Но, может, и к лучшему. Иди, я не всегда настолько добр к прекрасным девам. И постарайся в ближайшие дни не ходить в лес, он будет небезопасен.

Напугав меня последней фразой, которая совпала с чем-то откровенно хищным, поселившимся в глубине глаз, которые оказались не черными, а цвета глубочайшего индиго, фейри вновь указал подбородком на улицу. Повторять не пришлось. Несмотря на слабость, я одним махом выскочила из темного туннеля на улицу и, цепляясь за лапу Гуччи, торопливо засеменила в сторону домика.

А в ушах у меня еще долго звучал его понимающий смешок.

Вот ведь жуткий тип!

***

Юная леди Благого двора ушла, а лорд из рода Остролистов еще некоторое время стоял и глядел на медленно садящееся солнце. Сколько он его не видел? Тысячи лет…

Как же так получилось? Уже ни у кого и не спросишь.

Не особо задумываясь, что делает, Тимлэйн поднес пальцы ко рту и слизнул с них уже запекшуюся кровь. Не свою, нет. Юной леди с прекрасными наивными глазами и чистой душой. Такой, какой никогда не обладали леди Благого двора.

Забавно…

Чья она?

Лизнул снова, на этот раз уже куда более осознанно, и не удержал ироничный смешок. Ну да, следовало ожидать, Мэб всегда была неразборчива в связях.

И все же, как ее зовут на самом деле? Будет интересно пообщаться с нею вновь. Не отомстить за грехи предков, нет. Он уже давно понял, что это не имеет смысла, еще в первую тысячу лет «сна», когда одна за другой гасли искры его родичей, истреблявших сами себя, а он все чувствовал, но ничего не мог поделать. Ни спасти, ни позлорадствовать, ни пообщаться.

Зато с этой милой девочкой он может…

Иронично сверкнув глазами, лорд предпочел не закончить мысль, чтобы не обманывать самого себя, и впервые за долгое время покинул холм, из-за предательства превратившийся из дома в темницу. Скоро, совсем скоро он снова станет домом. Его. Лишь его домом.

А сейчас пора размяться.

ГЛАВА 3

От этого приключения, которое закончилось с не совсем понятным результатом, мы отходили больше суток. Больше всех пострадал Виски, даже к вечеру следующего дня ему хватало сил только на то, чтобы открывать рот, куда Гуччи каждые два часа по капле вливал то медовую воду, то укрепляющее зелье. Я тоже чувствовала себя полутрупом, но хотя бы находила в себе силы самостоятельно передвигаться по дому и есть.

Арчи, тревожно притихнув в своем углу, выдавал сверхскорости, закончив новую шаль всего за сутки. А мой фамилиар проявлял чудеса заботы и стойкости, успевая хлопотать и по дому, и во дворе, и даже в лес к дедушке Михею наведался, передав от него искреннюю благодарность (озеро исчезло, как и магический зов), сочувствие и сезонные дары леса в виде ягод, прошлогодних орехов, сладких кореньев и самых первых грибов. По поводу древесины лесовик обещался рассчитаться с нами к концу недели, но я опять же через Гуччи попросила его не торопиться, сначала надо было понять, потянем ли мы вообще в этом году баню и кто все это будет строить.

Артефакт, вынесенный из-под земли, я предпочла убрать с глаз долой куда подальше, чтобы его ни в коем случае не нашли. Ни деревенские, периодически страдающие неуместным любопытством, ни кто другой, который охотился за ним изначально. И все-таки интересно… Зачем?

С удовольствием бы выписала себе больничный на всю следующую неделю, но сельский быт не позволял расслабиться ни на один лишний день, так что уже на вторые сутки, проснувшись от требовательного стука в дверь, я поняла, что больничный досрочно завершен — деревенским требовалась помощь ведьмы.

Я ошиблась. Стоило только втиснуться в первое попавшееся платье, убрать не расчесанные волосы под платок и выйти из домика, как сразу стало ясно, что в деревню пожаловали пришлые: на моем пороге обнаружилось трое хмурых плечистых мужиков в одинаковой форме наемников, один жутче другого, с мечами и арбалетами, а еще двоим, лежащим на наспех сделанных волокушах, требовалась срочная помощь лекаря. Да как бы не патологоанатома!

— Ведьма где? — хмуро буркнул самый чумазый и бородатый, окинув меня единственным пренебрежительным взглядом неприятно светло-карих, почти желтых глаз. — Не тяни, девка, зови бабку. Лекарь моим друзьям нужен, плачу золотом.

— Я ведьма, — скривилась кисло, сильнее всего радуясь, что Гуччи еще не успел уйти на рыбалку и в случае чего меня есть кому защитить. Хотя бы первые две минуты. Больно уж зверские у мужиков рожи. — Предыдущая померла три года назад, а я только учусь. В город бы вам, господа…

— Не дотянут до города, — еще сильнее почернел лицом мужчина и покосился на лоцуннара, который подобрался ко мне поближе и встал на задние лапы, чтобы казаться мощнее. — Давай так: сделай все, что можешь, а там видно будет. Даст Всеблагая, выкарабкаются. Но коль не даст… — меня прожгли темным и откровенно жутким взглядом, заставляя резко пожалеть, что сил во мне сущие крохи — и те едва тлеют, на удивление ровно закончил: — не судьба, значит. Звать как, ведьма?

— Мира. — Вздох безысходности подавить не получилось, но отказать я мужчинам не смогла, ведь это была моя работа — помогать всем нуждающимся. — Ладно, заносите. Сделаю все, что в моих силах. Кто из них пострадал сильнее?

Молча указав на правого, бородач начал сухо раздавать указания и его товарищи, ловко подхватив раненного, быстро занесли его в мой домик и уложили там, где я указала — на широкую лавку, которую предварительно подвинули в центр комнаты. Эту самую лавку по типу высокой смотровой кушетки Гуччи смастерил мне еще месяц назад, чтобы я могла принимать раненых дома, после того, как до меня на своих двоих доковылял расшибший голову пастух Климек, неудачно рухнувший в овраг, из которого доставал теленка, и мне пришлось накладывать аж пять швов ему на затылок. Вот и снова пригодилась!

Но лучше б нет!

Пока я кипятила воду и готовила жалкое подобие инструментов для шитья ран, заодно вспоминая, какие травы и зелья у меня есть на этот случай, наемники споро раздевали товарища, а бородач рассказывал, что да как, чтобы мне было понятнее.

— Монстр в ваших лесах завелся. Уж насколько я хорошо в них разбираюсь, такого никогда не видел: огромный, косматый и черный, как ночь. И на медведя похож, и на тигра одновременно, задние лапы с копытами, а на хвосте шишка ядовитая, как у скорпиона. Ни магия его не взяла, ни стрелы. Кшиштофа он в секунду передними лапами задрал, порвав крепчайшую кожу клепаной куртки, словно бумагу, и отбросив в сторону, как пылинку, а Миколе задними копытами досталось и хвостом. А потом монстр пропал, как не бывало. — Наемник нахмурился, явно что-то недоговаривая, но сейчас меня это интересовало меньше всего. Шумно выдохнул, пожевал губами и добавил по теме: — Противоядие я Миколе дал, да только все равно на лицо все симптомы отравления.

Судя по тому, что на лавке сейчас лежал подранный когтями мужчина, отравленным был второй и я, отрывисто кивнув на своевременную информацию, попросила своего фамилиара:

— Гуччи, достань с погреба противоядие, с этим тоже тянуть нельзя. Как разводить помнишь?

— Конечно, — отозвался лоцуннар и тоже занялся делом.

Я же, выгнав из домика лишних, сжала в руке свой защитный медальон, который всегда придавал мне сил, коротко помолилась мирозданию и местной богине Всеблагой, чтобы этот мужчина не стал моим первым жмуриком, и приступила не к самому привычному делу: хирургии.

Перво-наперво обмыла тело пациента теплой водой с добавлением трав, чтобы смыть кровь и не занести заразу, и сразу увидела воспаленные края ран на груди и плече, что напрямую говорило о ядовитости когтей чудовища. Судя по глубине и общему виду ран, когти у неведомого монстра были невероятно острыми и крепкими — складывалось ощущение, что кожу рассекли чуть ли не мечом, но в то же время четыре неравные по размерам борозды были один в один, как удар медвежьей лапой — не повезло увидеть такое зимой, когда к деревне вышел шатун и едва не зашиб кузнеца. Благо Матеуш был одет в толстый тулуп и нес в руке кувалду, но все равно пришлось зашивать ему плечо, до которого медведь добрался в последний момент.

В общем, похоже. Очень похоже на след зверя, но в то же время были и отличия.

Стараясь не думать, что на лавке лежит живой человек (пока еще живой!), я провела все необходимые манипуляции: залила пациенту в рот обеззараживающее, обезболивающее и одновременно снотворное по секретному родовому рецепту, очистила раны от грязи и гноя, залила их другим зельем, которое должно было вывести яд, немного подождала, скрупулезно очистила от вонючей черной пены, повторила процедуру еще пару раз и только когда из ран выступила чистая сукровица, зашила одну за другой, периодически проверяя температуру и дыхание пациента, чтобы не помер, пока я его еще не долечила.

Провозившись с первым не меньше трех часов и удостоверившись, что наемник скорее жив, чем мертв, и дело тут в большей степени не в моих умениях, а в своевременно принятых мерах, его личной выносливости и относительной молодости, вышла на улицу и осмотрела второго, которого товарищи уже раздели, не дожидаясь команды. Молодцы.

Выглядел Микола получше, чем Кшиштоф, но тоже не ахти, хотя противоядие уже начало свою работу: бледный и весь в испарине, наемник держался за живот, слегка постанывая, рядом пахло рвотой, но в конвульсиях мужчина еще не бился, а значит в этом плане точно жить будет. Осмотрела я и синюшную грудь, куда его ударили копытами. Пустив крошечный магический импульс, на который едва хватило сил, констатировала множественный перелом ребер, но без осколков и отбитых внутренних органов (мышцы у наемника были на зависть любому культуристу, это его и спасло), после чего сходила в домик, заварила нужные укрепляющие травы, прихватила отрез ткани для фиксации и вернулась к пациенту. Напоила, обтерла, жестко перебинтовала — и все это под внимательными взглядами троих его дружков, которые за это время лишь бросили свои вещи неподалеку и разве что умылись, перестав походить на болотных утопцев.

Впрочем, сильно лучше не стало, теперь они были всего лишь умеренно чистыми утопцами.

— Вот и все, — констатировала очевидное, забирая у Миколы пустую кружку из-под лечебного отвара. — Тут от меня больше ничего не зависит, но вот товарищ ваш пусть еще денек у меня побудет, нельзя его сейчас в путь. Или сильно торопитесь?

И вопросительно покосилась на бородача, который был у них вроде как за главного.

— Уже нет, — скривился он с досадой, не прекращая пытливо меня разглядывать. — А ты не совсем неумеха. Где училась, ведьма Мира? Больно молода для академии, а зелья сварены профессионально, да и состав не самый простой, даже отсюда чую.

Догадавшись по звериному блеску в глазах и излишне трепещущим ноздрям, что передо мной не просто наемник, а полноценный ведьмак (чему учат только в особых заведениях и не один год!), насупилась, бросила тревожный взгляд на Гуччи, что не ушло от внимания мужчин, и неопределенно пожала плечами.

— Наставники были у меня хорошие, да только их имена вам ничего не скажут. Кстати, расплатиться не хотите? — Сердито прищурилась и ехидно напомнила: — Золотом, как обещали.

— И почем нынче услуги мелких деревенских знахарок без образования? — пренебрежительно хохотнул один из наемников, который показался мне смазливее и моложе всех, явно планируя сбить цену.

Да только меня в один миг такая злость взяла, что я умело заломила бровь и, глядя лишь на бородача, скривилась, давая понять, что разгадала их уловку:

— А почем нынче жизнь товарищей?

— Да ты… — попытался наехать на меня тот, что посмазливее, но бородач резко вскинул руку со сжатым кулаком и наемник осекся.

Их же главарь, выдержав паузу и оценив мои недовольно поджатые губы, примирительно произнес:

— Не серчай, ведьма Мира. Без твоей помощи мы бы не обошлись, а жизнь товарищей я ценю. Надеюсь, здесь хватит, чтобы возместить все расходы. — Дойдя до меня, мужчина протянул тугой кошель размером с мой кулак, набитый так плотно, что там ничего не звякнуло, но сразу не отдал, продолжая держать мешочек за горловину, даже когда я приняла оплату в ладонь. — Ты ведь не местная, верно? Откуда в такую глушь забрался столь нежный и юный цветок Эринхейма?

Последнее слово не было мне знакомо, однако вопросы оказались не только неприятны, но и опасны, поэтому я резко дернула кошель вниз и отрывисто кивнула:

— Спасибо за высокую оценку моего мастерства. А сейчас прошу простить, дела.

И сбежала в домик, прекрасно понимая, что они могут спокойно ворваться внутрь и выволочь меня прочь, стоит им только это захотеть. Но нет…

Прошло пять минут, десять… Из своего угла опасливо выглянул Арчи, который не любил показываться людям на глаза (обычно они орали и пытались его убить), я настороженно прислушалась к раздающимся снаружи голосам, но постепенно все стихло, и тревога отступила.

***

Сумасшедшая неделя, закончившаяся позорным провалом, на удивление беспокоила Анджея намного меньше, чем деревенская ведьма Мира. На вид лет восемнадцати, но опыта и сноровки, как не у каждого профессионала, а в поистине колдовских глазах мудрость сотен прожитых лет. Да и зелья не самые простые, такие даже в столичных аптеках не всегда встретишь.

В какой-то момент на полном серьезе заподозрил в ней полноценную фейри, но чутье четко дало понять, что он ошибается. Едва ли тысячная капля крови, а этим грешит чуть ли не половина столичной аристократии.

И тем удивительнее встретить эту колючку здесь. Колючка, именно колючка!

Зацепила…

Поморщившись, ведьмак мотнул головой и предпочел сосредоточиться на текущих делах. Ни к чему ему сейчас думать о чьих-то колдовских глазах, тем более, когда у самого вроде как невеста есть. Не самая приятная мысль тут же испортила настроение и Анджей быстро переключился на обдумывание куда менее личных проблем.

Итак, они упустили свой шанс. Но окончательно ли? Магические вестники уже разосланы, совсем скоро здесь будет не протолкнуться от подкрепления, и тогда…

Хищно сверкнув враз пожелтевшими глазами, командир элитного ведьмачьего подразделения отрывисто кивнул своим мыслям. Он не зря считается лучшим из лучших.

Он доведет это дело до конца!

***

Минут через двадцать тишины, когда я уже почти спокойно прикидывала, чем заняться дальше, в избушку вошел хмурый Гуччи. Покосился на заштопанного и пока еще спящего наемника, подошел к нам и с досадой произнес:

— Они решили задержаться в деревне. Сейчас ушли, скорее всего на постой к старосте напросятся, но разговор шел не о сутках, чтобы дождаться выздоровления товарища, а об отряде из столицы, который прибудет со дня на день, чтобы монстра изловить. — Пару минут помолчав, фамилиар покосился на кошель, о котором я сама позабыла и до сих пор держала в руке, и приглушенно заявил: — Не нравится мне все это, Мира. Мож в город подадимся, пока тут все не утихнет?

— А если не утихнет? — спросила так же тихо, хотя сама думала примерно то же самое. Но у нас огород… Юлька опять же! — Откуда вообще этот монстр взялся? Тихо же было!

— Есть у меня одна догадка, — поморщился Гуччи. — Нехорошая. Бредовая. Но точно знаю, этот монстр и фейри как-то связаны. Только как?

— Фейри? — Я уставилась на лоцуннара, широко распахнув глаза. — Каким образом?

Затем подумала сама и мои глаза стали еще шире.

— Хочешь сказать, что в тех пещерах спал не только лорд? А это его… Его типа питомец? Ох, блин! Так вот почему он сказал в лес пока не соваться?! Ох, мамочки!

Меня начало мелко потряхивать, но Гуччи быстро сориентировался и не только довел меня до табуретки у окна, но и сунул в руки нужную травку, которую я начала автоматически жевать, даже не поморщившись на вязкую горечь. В первое время только ею и спасалась, когда приходилось делать первые шаги на поприще деревенской травматологии и акушерства. Сейчас редко что могло ввести меняв ступор, но это…

Так, ладно. А чего я боюсь, собственно? Меня этот монстр вряд ли тронет, раз даже наемников не убил. А они точно к нему не обниматься ходили. С такими-то рожами! Да и лорд адекватным выглядел. Хотел бы убить, изначально б помогать не стал.

Вспомнив о его поцелуе, неосознанно облизнула губы и, кажется, покраснела. И зачем я это вспомнила? Вообще-то в прошлой жизни у меня уже был парень, причем далеко не первый. И целовались мы, и много чего еще делали. Одно время даже думала, что пора обручальные кольца присматривать, но затем получше присмотрелась к самому Лешке и поняла, что это герой не моего романа. А потом окно, падение…

В общем, не совсем уж я неопытная в этих вещах.

Да только толку?

Впервые за прошедший год пожалев, что слишком молодо выгляжу и в местном обществе категорически порицают отношения вне брака, усилием воли переключилась на реальность. Да и вообще, о ком я мечтаю? О фейри Неблагого двора! Безумие, настоящее безумие! Да мне должно было хватить даже той скудной информации, что озвучил Виски, чтобы забыть о лорде Тимлэйне, как о страшном сне, а я помню не только его имя, но и фамилию с родом, а еще каждую искорку в темно-синих глазах, когда в них на миг отразилось закатное солнце!

Вот уж точно говорят: волос долог, ум короток!

Ладно, собралась! Как там пациент? Еще жив?

Пациент был жив. Более того, очнулся уже к закату, о чем просвистел присматривающий за ним вполглаза Арчи, при этом рассудительно не показываясь пациенту на глаза. Мужчина выглядел осунувшимся и явно нервничал, то и дело бросая на меня неоправданно опасливые взгляды (С чего бы? Я даже причесалась!), но я постаралась доброжелательно объяснить ему, где он находится и почему, а когда он не успокоился и попытался встать, пригрозила принять меры. Увы, его это лишь сильнее подстегнуло и я, не имея ни моральных, ни физических сил его удерживать, еще сама не отойдя после подземных злоключений, отправила Гуччи за бородачом, чтобы уже тот принимал меры и либо забирал беспокойного пациента, либо приказывал ему не дурить и не портить мою работу неуместными телодвижениями. Да у него сейчас половина швов разойдется!

Главарь наемников примчался в считанные минуты, словно и впрямь бежал всю дорогу, хотя от моего домика до деревни был целый луг, да и староста проживал далеко не на окраине.

Коротко кивнув мне, бородач торопливо приблизился к своему товарищу, ловко провел подсечку и в два счета уложил его обратно на лавку, с которой Кшиштоф все же умудрился встать и сделать аж два дрожащих шага на выход.

— Лежать, сержант! — Грубый приказ, сорвавшийся с губ ведьмака, придавил к табуретке и меня, что уж говорить о Кшиштофе — тот вообще в струнку вытянулся. Наверное, если бы в этом мире было принято отдавать честь командиру, наемник бы тотчас ее отдал. И честь, и совесть, и подштанники, в которых лежал на кушетке. — Куда собрался, болезный?

— Так это… — раненый дернул головой в мою сторону, — она. Это… их же…

— Не их, — сурово качнул головой бородач, даже не взглянув в мою сторону.

Я же заинтересованно прислушалась. О чем это они?

— Но она же… — с уже меньшей уверенностью проблеял Кшиштоф, но начальник снова его оборвал.

— Нет. Это знахарка. Местная. Я у старосты узнал, все в порядке.

— Ладно, — резко сдулся наемник и разом как-то скукожился, поник, покосив на меня виновато. — Тогда…

— Лежишь, — снова посуровел тоном бородач. — Выздоравливаешь. И не доставляешь милейшей ведьме Мире проблем. Понял?

— Так точно, командир!