Защитник Дворянок Том IV

Проводить ее, как всегда, нужно делая опасные для моего душевного спокойствия вещи. Так что передо мной ростовое зеркало, а Казимира в подвале больше нет. Я его выгнал чуть ли не с пинками, говоря, что собираюсь досконально выяснить, точно ли больше не будет изменяться тело. Он благородно хотел помочь, и даже бросил режущую все мое существо фразу «Ты ж еще себя мужиком считаешь, так что какая разница?» Есть, сука разница!

Так что вот он я, в зеркале, свечу своими максимально далекими от мужских изгибами. Почти секс-бомба. Скинув лифчик, прямо почувствовал полный вес теперь к сожалению моих грудей. Эти, к сожалению, не сдуются за одну неделю, как бы я не молил всех богов. Да, я буду беззастенчиво пялиться на свои сиськи, и мне никто не указ! Это самая заметная и понятная часть, уж моя непривычная спина сразу же ощутит прибавку.

На руке, а точнее даже на одном пальце, зажигается фиолетовый огонек. От такого количества не будет заметных изменений, скорее я оказываю себе медвежью услугу, ведь даже с таким малым количеством я могу незаметно перестраиваться. Но понимать умом и переступить через психологический барьер — вещи абсолютно разные.

Но, с тяжелым вздохом, свечка на моем пальце резко стала объятым фиолетовым пламенем кулаком. Будь что будет — если Казимир меня надул, то я этим кулаком ему в лицо пропишу а потом… На удивление дальнейшая жизнь если мои формы еще немного подрастут меня не страшила. Это между нулевым и первым размером был барьер, а между тройкой и почти пятеркой у Марии… Справлюсь, наверное.

Но как бы я не смотрел, ничего не менялось. Ни форма, ни объем груди, ни даже размер сосков, которые от прохлады подпола стали тверже и очень выраженее. Изменений ноль. Фиолетовое пламя распространилось с ладони уже до локтя. Я осмелел и начал искать край, где же хоть что-то начнет происходить. Нет, я ни в коем случае этого не хочу, но ведь нужно знать, где же черта, которую ни в коем случае нельзя переступать.

Но, фиолетовое пламя закончилось намного раньше, на излете покрыв почти все моего тела так, что я смотрелся каким-то инфернальным существом из глубин преисподней, состоящим из одной только энергии. Оставил я не покрытой только грудь, чтобы постоянно следить за размером, так что со стороны это смотрелось максимально странно — сотканная из пламени девушка и приделанные к ней вполне человеческие сиськи.

Произошел мощный хлопок и пламя исчезло, будто ему перекрыли весь кислород, оставив только мое тело. К счастью, не изменившееся. Я резко почувствовал себя невероятно опустошенным, будто не ел целый день а может даже и два. Все тело наполнила странная слабость, настолько, что даже стоять стало сложно. Пришлось просто повалиться на богатый резной стул с мягкой подушкой. Уж если в чем дворяне и хороши, так это в том, чтобы держать свою жопу в комфорте, иногда буквально.

Грудь бессовестно ходила ходуном от сбившегося дыхания, а одного только носа было недостаточно, чтобы компенсировать нехватку воздуха. По ощущениям, это было похоже на то, что я буквально тону на земле. Это был первый видимо за все это время раз, когда фиолетовой арги во мне не было. И это было очень и очень дискомфортно. Будто из меня вытащили стержень и все что остается — это опасть на землю несчастной куклой и ждать, когда же все вернется на круги своя.

Нет, на занятиях я полностью тратил свою родную силу на бесконечные оранжевые и желтые щиты разной степени твердости, лечащие составы, и прочие радости жизни обладателя отрицательно боевого пламени. Но такого чувства никогда до этого не было. Да, было осознание что больше не смогу, но в остальном был бодрячком.

Видимо, вот оно какое, «затухание». Мы еще и его должны были учиться лечить, а точнее помогать в том, чтобы вновь разжечь внутри пламя, правда пока я знаю лишь теорию. Проявляется когда продолжаешь пользоваться силой даже через «не могу». Но вот этого самого «не могу» я вообще не почувствовал, когда бессовестно жег аргу на полную катушку, даже не пытаясь экономить. Вполне понятно, почему у меня просто нет инстинкта, который бы останавливал меня за шажок или два до исчерпания фиолетового пламени. Ведь оно не мое, а пришлое. Своим мне только предстоит его сделать.

Тяжеловато держать под контролем и считать полноценной частью себя силу, которая если чуточку ее использовать — меняет тело до неузнаваемости. А сейчас, впервые наверное за всю эту жизнь, у меня есть уверенность. Уверенность, что я и постоять за себя смогу, и при этом не усугубить свое положение еще хуже.

Осталась последняя проверка. Да, все мое тело прокрутило через мясорубку чужой силы, и я уже смирился с этим. Но оставалась невидимая глазу часть, вытаскивать которую в палате с послушником было бы неприлично и могло закончиться… странно в общем могло!

Делаю уже привычное усилие, напрягая мышцы внизу живота и выталкиваю на свет божий последний признак моего изначального пола. И он… поменялся? Это было весьма странно. До этого он смотрелся несколько чужеродно, как будто безумный доктор налепил его на тело девушки и больше ничего с ним не делал. А сейчас…

Все недостатки, шероховатости скрылись новой почти белоснежной кожей. Сама форма стала менее агрессивной что ли. Да, это все еще член, на теле девушки, но взглянув на себя в зеркало, я вдруг обнаружил, что не могу отделить одно от второго. Будто тело, в котором я оказался, и последний остаток моего уже достаточно хрупкого мужества пришли к гармонии. Что уж говорить о том, что к своему стыду я несколько возбудился от отражения в зеркале.

Поспешно оделся, больше стараясь даже не смотреть в его сторону. На себя, да еще и такого, я точно разряжаться не буду. Это просто из-за того что устал и у меня давно секса не было! Почему-то на то, чтобы сделать это, у меня силы вдруг появились, впрочем не сильно надолго. Стоило вылезти из подпола в намного менее приветливый дом, как разбитость навалилась с новой силой.

— Ну как, работает? — Поинтересовался Казимир, теперь сидящий вплотную к лежащей Анне.

Мне кажется сестролюб сильно лукавил в своей истории, говоря что не хотел инцеста. Ты бы еще блин ее голову к себе в промежность положил! Впрочем, я был слишком усталым для споров о морали и прочем малоработающем дерьме, так что просто показал ему большой палец.

— Да, как видишь, я все еще не сестра-близняшка Марии. — Сказал почти убитым голосом на грани шепота.

— Ты что, все за раз спалил? Совсем уже страха нет? А если бы я ошибся?

— Если я что и понял за это время, то привыкнуть к новым обстоятельствам намного проще, чем трястись за то, что все может стать много хуже. — Поделился с ним кусочком моей мудрости, на что он сделал довольно сложное лицо, впрочем, прервав свои начавшиеся раздумья кашлем.

— Как бы то ни было, хорошо, что все сработало. Однако, ты слишком безответственно относишься к дармовой силе! Трапимировичи это своего рода безумная аномалия с таким невероятным количеством пламени, что еще немного и она в нем же и сгорят. С Анной, да и с остальными все не так. Да и сейчас у тебя будут лишь крохи ее сил, если они вообще не смешаются с твоей собственной. Так что спускайся назад, буду тебя учить как поменьше следов оставлять. К тому же, это явно поможет с твоим состоянием.

Вот сейчас точно хотелось дать ему в рожу. Я не поленился, вылез оттуда чисто на волевых а теперь нужно лезть обратно? Да только я слишком слаб чтобы даже руку нормально занести, не то что сделать так, чтобы она до него дотянулась. Наоборот, стоило мне со вздохом встать, как неудачно подвернулась нога и я полетел носом прямиком в деревянный пол…

— Эй, сказал бы что совсем хреново себя чувствуешь, я бы помог!

Сказал этот паразит, поймав меня почти в самый последний момент. Не слишком приятно оказываться у мускулистого парня почти в объятьях и тем более демонстрировать свою слабость.

— Руку с груди убрал — Резко выпалил я, поняв кое-что интересное о том, как именно он меня поймал.

— Что? — Не услышал этот глухой.

— Я сказала РУКУ С ГРУДИ УБРАЛ!

Как только освободился, мне мгновенно стало стыдно. Уже совсем как баба себя веду. Но мне уже никакой ментальной гимнастики не хватит, чтобы принять реальность, в которой «ну мы же оба мужчины, так что пусть еще немного на автомате полапает мою правую» стало бы возможным.

Так что спускались уже в намного более напряженном состоянии. Я видимо со стороны действительно смотрелся истерящей бабой, потому что он даже пальцем в мою сторону пошевелить боялся. А мне действительно не помешала помощь. Но просить о ней после всего произошедшего посчитал ниже своего достоинства. Наверное очень весело со стороны смотрелся ржавый робот, готовый рассыпаться на запчасти, ведь именно им я себя ощущал.

— Как же здесь много остатков горения арги в воздухе витает — прокомментировал Казимир после того, как принюхался к окружающей обстановке.

— А по мне обычный воздух. Сыроват правда.

— У тебя просто нос не натренирован вычленять этот запах. Хотя не виню тебя в этом, умение слишком специфическое. Вытяни руку.

Я все еще не знал что он хочет сделать, но повиновался инструкциям. Но он обещал что станет полегче, так что решил дать ему шанс. Ведь ритуал он провел вполне верно, я стабилизирован, какие бы плюсы и минусы это не несло.

— Хорошо. Напряги ее как можешь. Попытайся почувствовать точку в центре своей ладони, так сильно как только можешь.

Это не особо получалось, возможно потому что до этого мое воображение не нуждалось в таком. Казимир это быстро заметил, так что дополнил инструкцию.

— Закрой глаза, так будет легче. — В этом он оказался прав — Представь что эта точка притягивает твою силу, но не выпускает ее вовне. Что вся твоя арга стекается к ней. Но ни в коем случае не разжигай ее, это бессмысленно. Просто направляй. Ты сама почувствуешь когда это сработает.

Я более чем уверен что на моем лице отражалась вся работа моего мозга по воображению. Учитывая как я себя чувствовал, это было весьма и весьма тяжело. Но точка действительно вскоре появилась, как и тепло над поверхностью ладони. И даже ломота в теле начала сходить на нет.

— А теперь открой глаза

И стоило только послушать его, как я увидел на своей ладони пляшущий фиолетовый огонь, сжатый в недосферу размером с небольшой лимон, да и весьма похожей формой.

— Это что, я высосала остатки арги из воздуха? — Сказал я почти очевидное, ради того, чтобы продолжить разговор.

— Ну, примерно так, да. Вышло у тебя топорно, весьма далеко от идеала, и вообще в норме это все выполняется за пару секунд а не минуту. — Спасибо что как следует прошелся по моему неумению сделать все с первого раза, спасибо большое — Но для первого раза неплохо! — Нашелся он со словами, видимо увидев мое лицо.

— А этот шарик можно метнуть как снаряд? — На всякий случай поинтересовался. Потому что у меня резко зажглась идея классической атаки из разных книжек о магии.

— Да что угодно с ним делай. Твоя же арга. Хотя я бы порекомендовал все же вернуть ее обратно в тело. Ты должна наверное уже знать, что при полном затухании сила восстанавливается очень медленно. Иногда смертельно.

Говорил он так, что стало ясно, что такой опыт у него был, или же подобные вещи он видел. Несмотря на горящее, пытающееся вырваться из неудобной для него формы пламя, температура в помещении немного упала после этих слов.

— И много у тебя в голове таких полезных умений завалялось? — Забросил удочку на будущее.

— Достаточно. Но большей частью из этого я делиться не буду. Потому что ты слишком на виду. Слишком многие смотрят за тобой, от мала до велика. Что уж говорить, среди группы простолюдин есть особо отбитые твои фанаты, которые хранят обугленный кусок твоей одежды с той дуэли с Келино.

— Пока они не будут пытаться залезть ко мне в комнату и спереть что-нибудь в качестве трофея, пусть делают что хотят. — На удивление спокойно отреагировал я на существование фан-клуба имени меня, в котором наверняка даже ни одной завалящей девушки не найдется. Пусть маются чем хотят пока не начнут доставать меня. — Но я поняла к чему ты клонишь. Если начну демонстрировать что-то сильно выходящее за рамки, то появятся вопросы, откуда знания и кто учитель.

— Верно. Нужно организовать легенду. В идеале — взаправду найди профессионального личного учителя арги. Пригодится. Только тогда смогу начать тебе сливать совсем из ряда вон выходящие техники. Потому что, не поверишь, я и сам скован в возможностях в рамках академии. Если к тебе просто будут вопросы, то со мной меня сразу потащит в ближайший подвал либо имперская контрразведка, либо могущественная дворянская семья.

— Значит мне нужно найти учителя, легализовать знания а потом через это легализовать тебя, почувствовать аргу Анны, ворваться в императорскую библиотеку и переписать ритуал? Я ничего не забыла.

Казимир на мое перечисление действий лишь улыбнулся.

— Сперва нужно вернуться в академию. Думаю, мы проведем здесь одну ночевку а потом выйдем куда нибудь на более-менее открытое место и будем ждать делегацию. По отпечаткам арги нас быстро найдут и объявят, как дальше будем жить. Зная империю, тебя немного пожурят, а меня отстранят от занятий, так что если считаешь, что моя помощь тебе понадобится, найди способ меня вернуть обратно. А пока я присмотрю за Анной.

— Заметано.

Разбудив Анну, мы внезапно обнаружили страшное. Что она слишком выспалась а потому ночью точно будет на ногах. И если я чувствовал себя немного получше, это не означало бессонную ночь в попытках развлечь большого гиперактивного ребенка, которым все еще оставалась моя сестра.

Впрочем, все оказалось не так страшно, как я предполагал. У меня был нескончаемый поток веселых и не очень историй из академии, которым она внимала и по ее глазам было видно зависть. Ну да, если прислушаться к моим байкам, я вообще молодец по всем фронтам — и с императрицей дружбу вожу, и простых людей от дворянского гнета спасаю, и наглых девчонок наказываю, и в учебе не последний человек. Но, как говорится, у всего этого есть жирные нюансы и подводные камни, на которых я, впрочем, не заострял внимания.

Так что выжимка для Анны действительно напоминала больше не жизнь а какой-то роман, где я весь такой красивый и сильный, а враги этого не видят, нападают, а потом пресмыкаются, валяясь в ногах. Впрочем, ей и такого хватит.

Иногда подключался Казимир, давая хоть глубоко приукрашенный взгляд на учебу со стороны простого человека, но все же старающийся спустить Анну из мечт поближе к земле, как бы говоря, что если она поступит, то скорее всего с ней будет не моя полная сомнительных приключений история, а не выделяющаяся до этого момента жизнь Казимира, в которой он встал, поел, поучился, поел, снова поучился, уснул и так по новой.

В любом случае, у Анны сбился режим, а мы оба с горящими красным от недосыпа глазами сидели на ближайшей остановке и ждали. Ждали, когда же за нами прилетят мужики в строгих костюмах со словами «пройдемте». Ну или кто-то типа этого.

Впрочем, реальность очередной раз показала, что лучше нее с сюрпризами никто не справится. Ведь к нам прилетел на летале ни какой-нибудь дворянский высокопоставленный слуга, ни учитель, ни даже городовой. А княжна Альдона.

Впрочем, она привезла с собой еще один сюрприз, который я ощутил еще заранее по окончательно восстановившейся связи. С ней Мария. Похоже, предстоит либо забрать меня без вопросов либо тяжелый разговор. И я взмолился богу а первом варианте.

Глава 7

(85). Катализатор

Из машины, однако, вышла только одна княжна. Да и как бы я не вглядывался в тонированные стекла механизма, увидеть за ними Марию мне не представлялось возможным. Похоже, «сюрприз» меня ждет стоит только мне залезть в салон.

Впрочем, до этого пока было далеко. Сейчас же нужно было стоически вынести, не подав виду, что мне это неинтересно, длиннющую речь. Она была полна сложных словесных конструкций, реверансов к титулам и прочими признаками того, что писал ее кто-то специально обученный, а ни в коем случае не Альдона несет это с прямым лицом и от чистого сердца.

Кто бы не растянул ее простое объявление приговора на полчаса реального времени, я был ему благодарен. Потому что было очень сложно держать лицо кирпичом и не сгибаться в три погибели от боли от вновь прорастающей связи между мной и Марией. Бурление вновь заполняющей меня чужой арги, несущей осколки эмоций, грозило разорвать изнутри от того, что я никак не был к этому готов. Хорошо что мне не нужно было отвечать, ведь уже в голосе я не смог бы скрыть свои страдания, терпящим все без того, чтобы дернуть единым мускулом сверхчеловеком я не был.

Однако, и речь не прошла совсем уж мимо. Если же уместить все в краткий пересказ, то ясно было следующее: официальная версия никого не признает виноватым, ну и Казимир отстранен от занятий на месяц, видимо потому что все таки немножечко, но виноват. Объяснять этот выверт мне никто не собирался, да и не думаю что хоть кто-то сможет привести хоть одну причину такого решения кроме больших денег. Однако расследование княжна взяла под свой личный высочайший контроль и истово обещает во всем разобраться.

В этом ей даже немного можно поверить даже, для нее выгодно сделать показательное дело с верховенством закона и своей власти незадолго до коронации. А до нее полтора года — минимум это время будут идти «разбирательства». А то ведь если сделать все быстро, глупый народ может и забыть, что она символ перемен и апологет справедливости.

Впрочем, может у нее и есть приличные мотивы а я просто воспринимаю ее замешанность в штыки. В любом случае, посмотрим, что из этого выйдет. К ее чести можно сказать, что она ни капли не прокомментировала мои внешние изменения. Хотя, она сейчас больше похожа на корпоративную машину чем на живого человека, поэтому с чего бы ее должно волновать здоровье ее как бы друга.

Так что кивнув на ее слова, повернулся к Казимиру дабы попрощаться. Без слов было ясно, что каждый из нас будет делать этот месяц. Я попытаюсь почувствовать очередную чужую аргу в своем теле, а он будет честно защищать Анну. И в конце мне бы желательно прийти сюда с нужным ритуалом, активировать и дальше, если верить опять таки словам парня, все станет много проще. Остается лишь надеяться на это.

Попрощавшись без слов, просто пожав друг другу руки, я сел в изящную, дорогущую, и, как видно на срезе металла при открытии двери, забронированную по самое не балуйся леталу. Где меня, сюрприз-сюрприз, тут же встретила Мария.

Я ожидал что она тут же проявит чувства, обнимет, отругает, в общем хоть какой-то реакции, кроме как стоического игнорирования. Она то и дела зыркала глазами то в сторону меня, то в сторону княжны с личным водителем, как бы давая понять что размениваться на нежности ей не по чести. И это можно было понять, но никак не принять. Все же это ее семейка в очередной раз пытается взбаламутить мою жизнь, мне было бы приятно услышать хотя бы сухие слова прощения.

Впрочем, как только движения ее глаза от меня к княжне, прекратились, они все застыли ровно на одной точке. Да, на груди, куда же еще смотреть здоровой девушке чем не на третий размер ее секс-друга. Общество Казимира теперь казалось довольно приятным времяпрепровождением, он хотя бы относился ко всему связанному со мной какой-то ленцой и полнейшим наплевательством. Сестролюбу важнее оставшаяся с ним Анна.

В общем и целом, Мария была декорацией, к которой я тоже старался не лезть. Зато вот Альдона напротив, очень сильно интересовалась у меня произошедшим а так же тем, где же я пропадал и что делал. Настолько наивным дурачком, что выложил бы ей все на голубом глазу, я не был. По большей части вся наша поездка состояла из обтекаемых вопросов и таких же ускользающих ответов.

Было видно, что княжну не сильно это устраивает. Пусть она сидела спереди и я не видел ее лица, но интонация выдавала все. Но я ей не шут, чтобы ее развлекать или говорить то что ей приятно. Тем более не когда мои весьма ненужные части сверлятся глазами каменного изваяния по имени Мария. Так что да, под конец я начал ощутимо раздражаться. Надави княжна еще сильнее или же продлись поездка дольше, то я точно бы рявкнул в ее сторону от раздражения.

Однако, одну вещь я рассказывал почти без утайки, буквально смакуя подробности. А именно как именно проходила встреча с Иоанном, как именно он себя вел, ход стычки с ним. Княжне нужно было все.

И тут было ясно, для чего же в машине нужна Мария. Возможно это был способ сделать так чтобы она, от своей братской любви, не испепелила меня. Семью тут очень и очень ценят, это я давно уяснил. Некоторые даже до инцеста…

Когда я говорил о происходивших событиях, было внутри меня чувство, что на меня сейчас набросятся и поколотят за наглую клевету. Но, слава богу, обошлось. Княжна настоятельно пообещала поговорить со мной вновь, без свидетелей, и надеялась, что я буду более настроен на сотрудничество, после чего вместе со статным мужчиной, бывшим одновременно водителем и, видимо, телохранителем, гордо удалилась с парковки, оставив меня наедине с Марией.

Некоторое время сохранялся покой. Лишь ветер да далекие звуки сборища кучи школьников создавали мягкий шум на залитой живой зеленью парковке. Но Мария, будто поняв, что теперь можно, наконец, ожить, напала на меня сзади и тут же схватила груди в свои руки, пробуя их на настоящесть.

— Это что такое? Ты же была так против их увеличения, что изменилось? Это тот красавчик тебя заставил? Ты что, и там тоже все уже сделать успела ради него? — Налетела девушка на меня с беспочвенными обвинениями, намереваясь лезть намного дальше чем это можно позволить.

Сочетания действий и слов заставило меня даже секунд на пять впасть в ступор от этой несусветной тупости. Оживили меня только не слишком желанные ощущения по всему телу от прилепленных ко мне насмерть комков жира. Видимо очень сильно ее беспокоил мой внешний вид раз все это не до терпело до наших с ней комнат.

— Что за бред ты несешь! — вспылил и тут же оторвал ее руки от себя. Благо все еще был физически сильнее, но ощутил, что бывшая домашняя девочка потихоньку становится сильнее. — Ты не думаешь что поведение твоего брата во много раз важнее того есть у меня сиськи или нет?

Стоило мне выпалить это и развернуться к ней, как я увидел на ее лице очень сложное выражение. Там была и боль и стыд и при этом гнев. Будто я не должен считать ее брата виновным. Считал, считаю и буду считать. И ее заставлю быть со мной солидарной.

— Пошли отсюда, это не место ни для твоих вопросов, ни для моих. — Разорвал я установившуюся неловкую тишину и, взяв девушку за руку, ледоколом попер к своей комнате, где очень хотел грохнуться в постель от физического и ментального истощения. Сегодня я точно ничего не буду делать по теме Анны, подождет.

— Но!.. — хотела возразить девушка, да только не вышло, я был напористее.

То и дело по пути возникали группки аристократов, да обычных учеников. Видимо попали мы на время обеда, так что свидетелей моего торжественного возвращения было много. Только спустя пару минут я ментально хлопнул себя по голове со словами, черт, выходной же сегодня, праздник какого-то там святого.

В местных праздниках я силен не был, значение их не поясняли особо, да и глядя на остальных — не я один такой невежда. Ничего не отличалось от обычного дня. Ведь вместо того чтобы веселиться, они во всю смотрели на меня. Я ощущал их взгляды, переполненные любопытством, так желающие узнать все непосредственно от меня. Да и не только взгляды, но и одобрительные вскрики да приглашения. Придется завтра по этикету перед всеми дворянами извиняться за игнорирование, но на них у меня точно сейчас нет времени.

И в их взглядах, жестах в мою сторону, даже когда я с минимумом вежливости отказывался провести с ними время было… одобрение и сочувствие? Что это успело здесь поменяться пока меня не было, с каких это пор меня можно жалеть и даже приглашать к столу к различным клубам по интересам? Это было весьма и весьма странно и я даже не знал, как к этому относиться и как теперь себя вести. Очередная головная боль.

Если я думал что достаточно добраться до кровати, рухнуть и по быстренькому закончить день, отлежавшись, то мир явно был против. У моего общежития стоял телохранитель Лютоборовича, моего названного отца. Быстро слухами академия полнится, даже чрезмерно. Ну разумеется с меня теперь вообще не слезут, я же свидетель. Слишком жестоко заставлять меня выбирать между отдыхом и тем, чтобы метнуть камень в огород врага.

К слову, стоило только Марии увидеть этого мужика, как она почти моментально испарилась. Я даже не смог почувствовать момент когда моя рука начала сжимать полнейшую пустоту. Интересная техника…

— Атрид Лютоборович ждет ваших письменных или устных показаний как можно скорее. Пусть дело и закрыто, но новые доказательства всегда могут позволить устроить его пересмотр. — Сказал он с небольшим намеком, что фактический правитель Словии может хоть сейчас это устроить.

Можно было бы задуматься, дать только одной из сторон свои описания происходившего тогда в квартире Анны, чтобы, так сказать, окончательно показать что я за них. Но в случае с Иоанном, я буду спускать всех собак, которых только могу. Хоть фактического правителя, хоть юридического, хоть западные спецслужбы, хоть церковь, пусть вокруг него земля горит от всех, кто хочет воспользоваться моими показаниями.

Так что я в своей на удивление чистой комнате, старательно выводил казенным языком дворянские закорючки. Даже заверил своей личной росписью и дворянской печатью, у меня теперь и такое есть, да только не было возможности и смысла пользоваться.

По ощущениям, одна страница текста на гербовой бумаге заняла у меня чуть ли не сутки на правильное оформление. Учитывая что я делал это по памяти, без образца, я трясся над каждой буковкой и формулировкой. Мне нужно было максимально выставить события в нужном мне свете.

Случайный взор в зеркало заставил меня аж вздрогнуть. Выглядел я неважно и не слишком здорово. Сказывалось утомление. История Казимира, ритуал, обучение сбору арги, почти нулевой сон, повторная связь с Марией, капание на мозги от княжны и теперь бюрократия. Но ладно, самое страшное позади.

Я писал так же и второй лист гербовой бумаги. Этот много проще. В нем я дражайше прошу моего справедливого и заботливого «папеньку» прислать мне учителя для подтягивания моих навыков самозащиты, объясняя это тем, что программа академии не в состоянии дать мне что-то, что спасет от очередного Иоанна. Да, выполнять просьбу Казимира с легализацией навыков я начал сразу же.

Отдав телохранителю результат моей работы, я получил от него весьма мерзкую фразу, от которой аж передернуло.

— Впредь согласовывайте любые изменения тела с вашим отцом. Я сглажу углы, сказав что это был ваш способ избавиться от стресса, к тому же наверняка было много обгоревшей кожи, а потому пришлось прибегать к услугам генной клиники. Но я иду на такую услугу в первый последний раз. — сделал он мне огромное одолжения а потом чинно ушел, постепенно становясь все дальше и дальше.

—…Мудак. — Только и вырвалось из моего рта, хоть и хотелось сказать что-нибудь намного более солидное. После его фразы хотелось постоять под водой, лишь бы хоть как-то ее смыть с себя. Хотелось повести себя как капризная девчонка и нагло на него нажаловаться, но посчитал себя выше этого. Лучше уж душ.

Не откладывая это в долгий ящик, так я собственно и поступил. Народу в душевой было мало. Но сейчас, входя туда, я внезапно кое-что осознал. Я теперь ни капли не отличаюсь. Все фигуристые, статные, кровь с молоком, боевые воительницы и будущие матери. И я теперь выгляжу почти так же. Многие даже на меня оборачивались, не веря в то что они видят. Мне же пришлось делать вид, что все под абсолютным контролем и так и надо.

И это внезапное осознание сильно пошатнуло мое и так уставшее и вымотанное сознание. Ради чего я пыжусь? Я сознательно закрепил свое тело на отметке здешних дворянских красавиц, самых лучших из людей Словии, разумеется в плане физическом а не ментальном. Да, ради выгоды, да, чтобы в очередной раз освободиться в будущем от этого.

Но не лучше ли просто сбросить бессмысленный груз? Наконец перестать каждый раз одергивать себя, когда в голове мой голос звучит по-женски? Прекратить играть с самим собой в сложные логические игры, доказывающие что я все еще мужчина а потому вообще ни капли не должен наслаждаться телом в которое сам себя загнал и вообще этой жизнью?

Вода лилась сверху на длинные волосы, спускающиеся на груди, сама собой очерчивая мои изгибы, заставляя ощущать еще сильнее. Мне хотелось сопротивляться дальше. Ведь от бессилия в реальности я мог спасаться только протестуя в своей собственной голове. Но я просто-напросто устал. Как же я устал…