Идущий к небу. Клык (СИ)

В моей же корзине, что была обмотана куском плотной ткани и висела за спиной, сейчас лежало шестьдесят восемь семян. Если считать те, что пришлось выкинуть, то я уже превзошёл результат Лиро.

— И чего он там застрял?

— Вроде снова наткнулся на перезревшее семя, — ответил Лиро его лучший друг Таркин. Также один из собирателей. Уже опытный. Не первый цикл забирающийся за семенами скальника на Клык. — Ты же знаешь, как долго он возится с тем, чтобы уничтожить гиблое семя.

— Слабак, от которого отвернулись звёзды. Единственный в поселении, кто неспособен зажечь даже крохотную искру своей силой.

Лиро со своим другом разговаривали, совершенно не таясь. Да и в этом не было никакого смысла. Они сейчас находились далеко внизу и даже представить себе не могли, что я способен их слышать.

Если мир лишил меня возможности касаться силы звёзд, то моё тело наградил сполна.

Я получил не только способность сопротивляться любым ядам. Но об этом не знает никто в поселении. Даже своим старикам я рассказал лишь о нескольких способностях, что у меня стали появляться, примерно в одно время с исчезновением Айро.

— Чего вы здесь опять лясы точите? — раздался ещё один голос. — Никак не можете смириться с тем, что Ян в этом году станет первым?

— Чего ты такого несёшь, Дейя? Этот отброс никогда не сможет стать первым. Не сможет сравниться даже с Таркином, чего уж про меня говорить. Да он даже тебя не сможет обойти! У него осталось всего пятьдесят песчаных мер, а это чуть меньше двух сотен вдохов. За это время он должен успеть спуститься, иначе результат не будет засчитан. Ведь так, старик Йорго?

Мне пришлось скривиться, когда Лиро закричал старейшине, отвечающему за собирателей. Никакого уважения. Хотя, чего ожидать от Лиро, привыкшего, что все боятся его отца? Сильнейшего из охотников поселения. Единственного, кто смог полностью открыть пять созвездий и стать идущим, которого все уважали и боялись.

Как мне всегда говорил старик Грегори, страх и уважение всегда ходят рука об руку. Сильных все боятся и поэтому уважают.

Никогда не разделял этого мнения со стариком. Как по мне, то если ты боишься человека, то не можешь его уважать. Уважают лишь тех, кто смог заслужить это уважение. Сделать для тебя или других нечто хорошее, а никак не запугать.

Как, например, глава Безмятежного — Торк, когда отдал все свои запасы после того, как из-за буйства природы были уничтожены дома сразу четырёх семей. Хвала звёздам, что тогда обошлось без жертв.

— Побольше уважения, сопляк. Ты уже сделал всё, что мог, поэтому не мешай другим, — цедя каждое слово, словно во рту у него была вода, произнёс старейшина Йорго. Чем вызвал смех Дейи и ворчание Лиро.

Каким бы заносчивым идиотом он ни был, но прекрасно понимал, что не стоит перегибать палку. За любого из шести старейшин вступятся все члены поселения. И отец Лиро будет первым, кто накажет глупца, решившего так поступить.

Одно дело относиться к старейшине без должного уважения, и совсем другое грубить.

Но в одном Лиро был прав. Времени у меня оставалось совсем мало. Слишком долго я разбираюсь с испорченными семенами. Слишком много времени уходит на то, чтобы сорвать их. Там, где остальные тратят лишь пару вдохов, за которые не успевает упасть и одной песчинки, мне требуется раза в три больше времени. Но я совершенно не переживаю, что могу опоздать.

Я собираюсь показать редким зрителям, что значит иметь столь особенное тело. И что можно обмануть звёзды. Воспользоваться их силой, так и не пробудив ни одну.

Примерно в десяти шагах правее и двух шагах выше того места, где я находился, виднелось следующее семя. А ещё я заметил там сразу три подходящих трещины. Мои пальцы с лёгкостью смогут зацепиться за них. Даже можно обойтись без опоры для ног.

Редкий трюк, который могли сделать всего три искателя. Я и Дейя были в их числе.

— Идиот, — смог я разобрать тихий голос Деий, когда совершил первый прыжок, используя лишь силу рук и пальцев, а следом за ним сразу же ещё два.

У зрителей мой прыжок вызвал возгласы удивления. Старейшина Йорго довольно хмыкнул, а Лиро заскрежетал зубами, отчего я невольно начал улыбаться. Сам он никогда не сможет провернуть подобный трюк. Может, и мог пару лет назад. Но сейчас Лиро слишком вырос и стал гораздо тяжелее. Его руки уже не могли так долго удерживать своего хозяина. Всё же ему было уже тринадцать циклов. А чем старше становится собиратель, тем сложнее ему добывать семена скальника.

Клык не для кого не делает исключений. Вес и возраст здесь имели решающую роль.

Мне же всего одиннадцать. Моё тело лёгкое как пушинка, а руки и пальцы невероятно сильны. Вот и сейчас я в очередной раз доказал это, повиснув на одной руке, а второй сорвал семя и отправил его в корзину. За это время упало всего три песчинки. Их мерный шелест я с огромным трудом, но всё же мог различить среди остальных звуков.

Шестьдесят девять семян были собраны, но я не собирался на этом останавливаться. Лиро был прав, если я уже сейчас не начну спускаться, то скорее всего, не успею этого сделать до истечения отведённого срока.

Только вместо этого я нацелился на ещё одно семя, которое находилось практически у самой границы дозволенной зоны.

Камень Клыка там становился гораздо светлее и плотнее. Практически не было трещин и выступов, за которые можно было бы уцепиться. Ветер сгладил все неровности, а порода была слишком твёрдой, чтобы разрушиться. Она поддавалась лишь небесному металлу.

Да и весь Клык был непростой скалой. Его поверхность постоянно изменялась. Поэтому невозможно было оставить на нём никаких вспомогательных конструкций. Они просто исчезали, словно Клык поглощал их. На своём месте оставались лишь побеги скальника и приюты собирателей. Первый — на высоте трёх десятков шагов. И второй — на двадцать три шага выше.

На высоте, примерно в два шага от границы запретной зоны была видна дыра в скале, сделанная клином из небесного металла. Тем самым, что старейшины передали Айро.

Значит, он шёл этим маршрутом.

В отличие от остальной части Клыка, запретная зона остаётся неизменной. Раньше я никогда не позволял себе подниматься так высоко. В голове всегда всплывало обещание, что я дал Айро. И сегодня решил нарушить его.

«Я помню тебя, друг мой Айро. Надеюсь, звёзды приняли тебя в свои объятья, и ты сейчас приглядываешь за мной».

Ответом мне стал резкий порыв ветра, что потревожил корзину за спиной. Семена скальника глухо ударились о высушенную кору и замолчали.

Луч солнца попал в дыру, оставленную Айро, и отразился от чего-то, указав мне на невзрачный побег скальника, заканчивающийся всего в двух локтях от границы дозволенного. На этот побег я никогда бы не обратил внимания. Всем известно — чем толще и зеленее побег, тем выше вероятность найти хорошее семя, а то и сразу несколько.

А этот побег был очень тонким. Едва ли вполовину от остальных. Даже его колючки высохли и могли сломаться от прикосновения. Чего никогда бы не случилось со свежими.

Но главное было совсем в другом. В том месте, куда попал отражённый солнечный луч, я увидел что-то невероятное.

Среди собирателей ходили байки о существовании императорского скальника. Побеге, который несёт на себе императорскую корону, и его семя содержит в себе сердце скальника. То самое, из-за которого нам необходимо добыть отросток с вершины Клыка.

Хоть я и не знал, что это такое — императорская корона, но крупная коробочка, висевшая на этом ущербном побеге, говорила о многом. Внутри далеко не одно семя.

Эта коробочка была крупнее обычного семени раз в двадцать.

Этого мне точно хватит для победы. Осталось только добраться до императорского семени. И то, каким образом я это сделаю, не понравится никому в поселении.

Особенно знахарке Шарли, которая вгонит меня в долги на несколько средних циклов. Но оно того стоит!

Глава 3

Ещё немного повисев на правой руке, я позволил левой отдохнуть. Всего пару вдохов, но этого вполне достаточно.

Теперь я точно знал, что смогу занять первое место среди собирателей в этом году. И не просто занять, а побить рекорд, установленный Тао. Моё тело выдержит. Оно сможет справиться даже с таким испытанием.

Потом дал отдохнуть правой руке, а затем совершил первый рывок.

На этот раз мне не было необходимости напрягаться, чтобы услышать, как все ахнули. Абсолютно все, кто находился сейчас у подножия Клыка. А старейшина Йорго начал кричать, чтобы растягивали сеть — единственную надежду выжить для сорвавшегося со скалы собирателя. За этим приказом последовал следующий: привести знахарку.

«Спасибо, старейшина Йорго. Я не забуду твою заботу. Первый побег скальника, что взрастёт на грядках поселения, будет назван в твою честь».

Внизу продолжалась суматоха, а всё из-за того, что я совершил одну из самых страшных ошибок, что может сделать собиратель. Я ухватился за побеги скальника, позволяя острым иглам впиваться в свою плоть, и по-любому выпускать в тело яд. Страшнее этого может быть только добровольный прыжок с Клыка.

Резкая боль побежала по рукам, вгрызаясь всё глубже и глубже. Но я не обращал на неё внимания. Сейчас моей целью был императорский скальник и его чудесный дар поселению.

Нужно терпеть.

Я словно готовился именно к этому дню, по капле впускал в своё тело яд скальника, чтобы привыкнуть к нему. И мои усилия не прошли даром. Благодаря этому, я смог схватиться за побег и подняться по нему.

Наверняка со стороны я был похож на одну из лысых обезьян, что охотникам приходилось прогонять от поселения едва ли не каждый новый цикл, когда защитные формации ослабевали. Этих зверей манили травы, что выращивала знахарка на своём огороде. А заодно они были не прочь пробежаться и по другим огородам, уничтожая любые посевы на своём пути.

Это были чрезвычайно ловкие и быстрые существа, которые могли передвигаться даже по лианам кожедёра. Хищное растение не реагировало на лысых обезьян, позволяя им использовать себя. Жаль, что скальник не позволяет мне того же, и в ладонях становится всё больше и больше крошечных ранок, из которых наверняка сочится кровь.

Мне необходимо выбирать только самые толстые побеги, иначе они просто оборвутся, не выдержав даже столь лёгкий вес. Но сейчас с этим не было никаких проблем. Скальник был в самом расцвете. Да и я не задерживался на одном побеге слишком долго. А порой удавалось ухватиться сразу за два.

По моим подсчётам оставалось ещё двадцать песчаных мер, когда я оказался возле запретной зоны. На мгновение замер, чтобы прикоснуться к гладкой поверхности камня и понять, насколько сложнее будет здесь передвигаться.

Десятки проколов лишь добавили пальцам чувствительности, но даже так я не смог нащупать ни одной подходящий трещины или выступа. Правда, я не очень и старался их найти. Исследовал небольшой участок в один локоть, а затем перепрыгнул на следующий побег скальника. Слишком долго я задержался на предыдущем. Мне даже показалось, что он уже готов оторваться.

Снизу продолжали суетиться, но первоначальный страх уже пропал. Я слышал, как собиратели поносили меня самыми гнусными словами, и Лиро здесь отрывался по полной. Но были и те, кто в открытую восхищался тем, как я ловко передвигаюсь по скальнику и не повредил ни одного побега.

А ещё я слышал шёпот Дей, которая просила звёзды помочь мне. Сделать так, чтобы я не сорвался.

Всегда приятно знать, что о тебе кто-то заботится. Это знание придало мне новых сил и уже через два рывка, на расстоянии вытянутой руки, передо мной висела заветная коробочка. Оставалось её только оторвать и положить в корзину. Она одна должна будет занять практически всё свободное место.

Всё же корзины для сбора у нас маленькие. И там уже находилось шестьдесят девять семян.

Понятия не имею, сколько времени мне потребуется, чтобы сорвать императорское семя. Но совершенно точно — висеть так долго на побеге скальника нельзя. Необходимо найти подходящее место на Клыке.

Вот теперь я по-настоящему почувствую камень запретной зоны. Всё то, что чувствовал Айро. Я видел, как он уверенно поднимался даже здесь. Значит, и я смогу это сделать.

В очередной раз сменил побег и тут же принялся шарить рукой по стене. На этот раз подходящее место отыскалось практически сразу. Выступ, за который можно было схватиться даже двумя руками. Что я и сделал, повиснув над пропастью, на дне которой суетились жители поселения, ожидая, когда я сорвусь. Но этого точно не произойдёт. Тело ещё никогда не подводило меня, и сегодня этого не случится.

Через мгновения я увидел трещину и протянул к ней правую руку. Удалось зацепиться сразу тремя пальцами. Немного подтянуться и использовать предыдущий выступ в качестве опоры, а дальше просто поменять руку и дотянуться до императорского семени.

Руки уже практически не доставляли никакого неудобства. Лишь небольшое жжение напоминало о том, что несколько вдохов назад я позволял шипам скальника проникать в своё тело.

Странно и удивительно.

Обычно эти раны болят несколько дней, если не принять противоядие и не обработать их составом, приготовленным знахаркой. Да и с составом требуется несколько часов, чтобы всё пришло в норму.

Но сейчас у меня не было такой возможности, а руки словно обработали составом и уже прошло как минимум две тысячи вдохов. Открылась ещё одна тайна моего тела. Тайна, о которой не следует никому знать. Одно из немногих наставлений, что я слышал от старика Грегори.

«Если с твоим телом снова начнёт происходить нечто необъяснимое, то ты не должен рассказывать об этом никому. Даже мне».

И я делал, как мне говорили. Даже не понимая, почему не могу поделиться своей радостью с остальными. Даже с Дейей, что была мне ближе стариков.

Но сейчас точно не время думать об этом. Сейчас тело — мой главный козырь. Придётся снова хвататься за колючки. Но это будет уже после того, как сорву императорское семя.

Рука оказалась слишком маленькой, чтобы целиком накрыть коробочку семени. Пришлось постараться, чтобы добраться до удерживающей его ножки. Словно нарочно в том месте колючки оказались свежими и невероятно прочными. Одна, особенно острая, проткнула безымянный палец насквозь. Я видел, как кончик иглы вышел сбоку от ногтя, чудом не попав в кость.

Вытащить колючку я не мог. Единственное, что оставалось, это дёрнуть палец в сторону, разрывая его.

Кровь тут же начала заливать побег и срываться с Клыка вниз.

Всего один вдох, чтобы приготовиться, и вот я уже сжимаю ножку семенной коробочки, которая впитывает мою кровь, словно губка. Но кровотечение прекратилось очень быстро и мне даже показалось, что рана начала затягиваться. Хотя в ней и виднелось что-то чёрное. То ли яд, то ли колючка оставила мне на память часть себя. Но разбираться с этим буду потом. После того как окажусь на земле и займу первое место по сбору семян скальника.

Ещё одно усилие и ножка лопнула, отдавая мне подарок звёзд.

Коробочка императорского семени отправилась в корзину. Когда убирал её, показалось, что внутри что-то шевелится. Хотя я и знал, что ни одно насекомое и ни один зверь никогда не притронется к семенам скальника.

Растение, которое помогало людям выживать в оазисе, для всех остальных было смертельно опасным.

В тяжёлые времена, когда урожай ещё не созрел, а дичь уходила в самые непролазные части оазиса, куда не совался даже отец Лиро, охотники брали семена скальника и изготавливали из них яд, благодаря которому могли убить шипастого водяного ящера. Или другого зверя, на которого в обычное время ни за что не стали бы охотиться. Слишком сильны были эти создания и в схватке с ними не обходилось без серьёзных ран, а то и гибели охотников. Знахарка потом переворачивала всё поселение в поиске нужных трав, чтобы исцелить раненых.

Поэтому я был уверен, что внутри этой семенной коробочки находится только семя скальника. Ну или семена, что было более вероятно.

Убедившись, что моя добыча не выпадет из корзины, позволил себе посмотреть на руку, державшую императорское семя. И едва не разжал пальцы, когда увидел, как по руке ползут чёрные полосы. И ползут они к запястью, скрываясь под рукавом рубахи.

Мне показалось, что под кожей завелись черви и теперь хотят добраться до моего сердца.

Ещё одна детская страшилка, что очень часто можно услышать от стариков. Хотя каждому достигшему пяти циклов и понятно, что всё это байки. Что в оазисе нет червей, способных сотворить подобное с человеком, но всё равно страшно до жути. Особенно, когда натыкаешься в джунглях на сражение чёрной сколопендры с её добычей.

Небольшое создание, размером с мою ладонь, может напасть на зверя, превосходящего его размером в десятки раз. И в этой схватке любой поставит на чудовищное насекомое. Благо, что этих монстров не интересуют люди. Вот только сейчас эти чёрные полосы под кожей были очень похожи на маленьких убийц.

Неужели это яд? Императорское семя оказалось намного ядовитее своих более мелких собратьев? В таком случае, почему я не чувствую боли? Мне, наоборот, кажется, что рука стремительно приходит в норму. Вон и разорванный палец уже практически не даёт о себе знать. Он весь перепачкан кровью, а на месте раны видна лишь тоненькая полоска розовой кожи.

— Точно не успеет. Осталось всего шесть песчаных мер. Да и наказать его должны за то, что полез за границу дозволенного. Поэтому поздравляю тебя с первым местом, Лиро.

Эти слова Таркина заставили меня забыть обо всём. Шесть песчаных мер — это крайне мало. Чуть больше двадцати вдохов. Ещё хоть мгновение промедления и я точно не успею.

Ну что же, пора мне снова удивить всех собравшихся. Показать, что я не бездарь. Пусть звёзды и не хотят говорить со мной, но земля всё же сжалилась и открыла один свой секрет. Открыла после десятков тысяч вдохов, потраченных на понимание всего одного, простенького обращения.

Обращения, что я смог постичь без звёздного света, горящего внутри любого идущего.

Прикинув примерное место, я слегка оттолкнулся от гладкой поверхности Клыка и начал падать, считая мгновения, чтобы не опоздать. Четыре вдоха и руки вновь обожгло болью. Шершавый камень отлично умеет сдирать кожу с ладоней.

Примерно в районе второго приюта я собрал те крохи энергии, что научился накапливать и толкнул их в ладони. А затем, толкнул в скалу, чтобы она помола мне. И величественная скала не отказала.

В одно мгновение ладони словно покрылись самым липким клеем, что умеет варить кожевник Сомар. Резкий рывок, едва не вывернул руки, отозвавшиеся резкой болью. Ещё немного проехал вниз, а затем энергия иссякла. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы ощутить опору под ногами. Чувство расстояния не подвело меня. Второй приют оказался именно там, где я рассчитывал.

— Вот же зергов ублюдок! — выругался Лиро, что вновь заставило меня улыбаться.

Дальше я провернул тот же трюк ещё дважды. Каждый раз боль в руках лишь усиливалась. И когда оставалось всего две песчаных меры, ноги коснулись расчищенной площадки, с которой собиратели начинают своё восхождение на Клык.

— Собиратель Ян закончил сбор, старейшина. — произнёс я, поклонившись суровому Йорго.

Старик смотрел на меня исподлобья, сжимая в руке своё любимое средство воспитания и обучения одновременно — толстую ветвь от каменного дерева.

Эта ветвь научила уже не одного собирателя, что значит не слушаться старейшину. И мне не раз прилетало ею, но я уверен, что сегодня старейшина Йорго не станет ничего делать. Только не на глазах у всех людей, что видели моё представление.

Я разогнулся и осмотрел всех присутствующих. В основном это были дети, всего несколько подростков, что сегодня освобождены от работ и двое взрослых. Шарли, в руках у которой была неизменная корзина с эликсирами на все случаи жизни, и страж Гавир. Сегодня ему выпал жребий оставаться в поселении и следить за защитными формациями.

Если лицо знахарки мало чем отличалось от лица старейшины Йорго, то Гавир широко улыбался и показывал мне большой палец. Он по достоинству оценил представление. Но это ещё не всё. У меня запланирован фееричный финал. В виде подсчёта собранных семян.