Дело о мирных переговорах
1
Марк медленно поднимался по ступеням Серой башни. Наверно, впервые в жизни он вдруг подумал, какая она длинная и как высоко расположен его маленький кабинет. Добравшись до него, не снимая плаща, он подошёл к окну и остановился там, глядя во тьму долгой ночи, где горели на крепостных стенах огни факелов. Ему всё ещё было холодно, холодно до такой степени, что даже под тёплым плащом его плечи дрожали. Он закрыл глаза и какое-то время стоял, пытаясь унять эту дрожь. Только этим тёмным утром он вернулся домой, но увидев встревоженные глаза Мадлен, поспешил успокоить её несколькими словами и, велев принести зимний плащ, ушёл на службу. Лучше было отлежаться в постели, но он не хотел её беспокоить, не хотел показывать то, чего она не разглядела в полумраке тёмного нижнего зала: его бледность и круги под глазами. Он не хотел, чтоб вокруг него суетились лекари, которые всё равно ничем не могут ему помочь. Помочь может только он…
— Где ты был? — раздался позади резкий голос де Грамона, и Марк постарался выпрямить спину и расправить плечи, после чего обернулся.
— О чём ты? — спросил он.
— О чём? — Рене решительно подошёл к нему. — Мы сбились с ног, разыскивая тебя. Мадлен приехала ко мне в слезах. У дверей рыдал твой оруженосец…
— Который? — Марк бросил взгляд туда, где тихонько сидели Эдам и Шарль, и увидел, как они оба отвели глаза.
— Какая разница! — воскликнул де Грамон. — Ты с ума сошёл, в одиночку кидаться за бандитом? Это могла быть ловушка! Ты знаешь, что после твоего исчезновения неподалёку нашли трупы де Монтезье и его дружков? Все пятеро убиты. Сперва мы решили, что это твоя работа, но тебя нигде не было, а разрезы на их телах, кроме одного, были такие тонкие и глубокие, что их невозможно было сделать обычным мечом. Мы тебя искали…
— Вы сказали королю? — перебил его Марк.
— Да, — Рене нахмурился и опустил голову. — Он всё равно узнал бы об этом. Он был в отчаянии и гневе. Потом Мадлен сообщила, что от тебя прибыл посыльный, который сказал, что ты занят каким-то секретным делом. Я ничего тебе не поручал! Но ты просил послать тебе две чистые рубашки и книгу, которая лежит на столе в твоём кабинете, какой-то трактат по философии. Зачем он тебе понадобился, для шифрования?
— Трактат? — переспросил Марк растерянно. — Конечно, это был трактат. Он догадывался, что на моём столе должны быть книги, но не знал какие именно, наверно, просил доставить самую толстую или ту, что лежит правее…
— Что ты бормочешь? Подожди, что у тебя с лицом? — Рене схватил его за плечи и развернул к столу, где стояла свеча. — Ты что, нездоров? Почему ты дрожишь? Я позову лекаря…
— Не надо! — остановил его Марк. — Лекарь не поможет. Теперь со мной всё будет хорошо, просто нужно время.
— Что случилось? — спросил Рене, с беспокойством глядя на него.
Теперь в его голосе звучало не возмущение, а искренняя тревога. Марк покачал головой. Он надеялся сохранить всё в тайне, но вряд ли это было возможно. Что ж, придётся выкручиваться с помощью полуправды, хотя и она будет звучать слишком странно.
— Так и было, Рене, я угодил в ловушку, — признался он. — Это был де Монтезье со своими бретёрами. Одного я убил, а потом де Монтезье выстрелил в меня отравленной иглой. Дальше я ничего не помню. Очнулся в доме баронессы де Флери. Она сказала, что её люди отбили меня у разбойников и доставили к ней. Ей удалось распознать яд и найти противоядие. Она была очень удивлена, что редкий и опасный яд с её родины оказался в Сен-Марко. К счастью, она знает, что делать при таком отравлении.
— Но почему она никому не сообщила о тебе?
— Видимо, это она отправила к Мадлен того посыльного, чтоб успокоить вас.
— Ну, меня-то она не слишком успокоила, как и Раймунда…
— Она сделала, что могла в такой ситуации. Если б кто-то узнал, что я у неё, вы бы постарались забрать меня, но помочь мне в тот момент могла только она. Я был без чувств, а её словам никто бы не поверил. Ты знаешь, какая у неё сложилась репутация. Кое-кто считает её ведьмой. Вы бы просто побоялись оставить меня там, а без её снадобий я бы умер, и её бы обвинили в этом.
— Не лишено смысла… — пробормотал де Грамон. — Но ты ещё нездоров.
— Моя жизнь вне опасности. Я решил вернуться домой, и она не стала возражать. Не в плену же она меня держала!
— Она сама ухаживала за тобой? — неожиданно заинтересовался Рене.
— Две её девицы. Они такие странные, напугали меня до чёртиков.
— Каким образом? Ах, погоди! Я же по делу! Жоан срочно собирает малый совет! Не знаю, стоит ли тебе идти…
— Конечно, стоит! — воскликнул Марк. — Я должен его успокоить и передать весточку от Лилианы. Это его утешит. А что случилось? Почему такая срочность?
— В Сен-Марко приехал Беренгар. Он явился вчера вечером со своей свитой, никого не предупредив. Едва успел перед закрытием ворот и сразу же проследовал вместе со всем алкорским посольством в свой дом на улице военных баронов.
— Значит, он проезжал мимо её дома… — пробормотал Марк. — Почему так тайно?
— Видимо, на него произвело впечатление то, что случилось с его рыцарями, и он решил не рисковать. Конечно, едва он въехал в городские ворота, во дворец примчался вестовой, но ни Раймунд, ни Адемар до этого момента были не в курсе. К счастью, по пути его следования ничего не случилось. Теперь он за крепкими стенами своего городского замка, наш новый прево уже выставил вокруг охрану, да и наши шпионы вышли в город, чтоб не упустить ничего, что могло бы свидетельствовать об опасности для лорда контаррена. Совет собирают, чтоб объявить о его приезде и подготовке переговоров, которые состоятся во дворце через несколько дней. Идём.
— Иди вперёд, — улыбнулся Марк. — Я приду следом.
— Не торопись, до начала заседания ещё час. Я хочу до этого доложить графу Раймунду о принятых нами мерах, чтоб он при необходимости мог ответить на вопросы короля.
Де Грамон вышел, а Марк мрачно посмотрел ему вслед. «Почему ж ты не встретился мне внизу лестницы? — раздражённо подумал он. — Мне не пришлось бы подниматься, а потом ещё и спускаться по этим крутым ступенькам».
Он всеми силами старался идти по дворцу так, чтоб его медленная походка выглядела неторопливой. Дышать было трудно, и грудь сдавило, словно ледяными обручами. Без лекарств, которыми его поили несколько дней, он снова почувствовал себя больным, и вспомнил, как очнулся от мучительного полусна, сковывавшего его мертвящим холодом, таким, что судорожная боль не давала ему пошевелиться. Кажется, он даже стонал.
Он не видел там баронессу де Флери, это был совсем другой человек, который подошёл к его кровати и сквозь зыбкую дымку показался ему духом загадочных ледяных пустынь, расположенных на краю континента. Сначала ему показалось, что это мальчик, таким чистым и тонким было его лицо, юность которого ещё больше подчёркивали белоснежные коротко остриженные волосы. Но потом он заметил, что незнакомец высок и, несмотря на стройность и даже худощавость фигуры, у него широкие плечи. А затем он встретил этот взгляд, от которого уже его душу пронзил холод. Это был взгляд не человека, а чего-то странного и пугающего. Узкие глаза с ярко-голубой, почти синей радужкой смотрели на него пристально и как-то оценивающе. Испуг, вызванный этим нечеловеческим взглядом, заставил его вздрогнуть, и по телу прошла жестокая судорога. Именно тогда он и застонал, и сам услышал этот сдавленный стон.
— Плохо? — раздался низкий приятный голос, и незнакомец присел рядом на кровать. — Сейчас я тебе помогу.
Он взял руку Марка в свою так, что их ладони соприкоснулись. Он закрыл глаза, и в следующий момент Марк почувствовал, как из сильной ладони, прижатой к его руке, заструилось приятное тепло. Оно ощутимой волной поднималось от кисти к локтю, от локтя к плечу, потом протекло по спине и второй руке, поднялось в голову и опустилось к ногам. И Марк снова смог дышать, а незнакомец открыл глаза и внимательно взглянул на него.
— Меня зовут Ли Джин Хо. Я здесь, чтоб помочь тебе.
Ли Джин Хо… Такое странное имя. Так он и сказал ему, когда уже мог говорить. Тот сидел на краю постели, откинувшись на резной столбик, поддерживающий балдахин над кроватью.
— Ваши имена тоже казались мне странными первое время, — проговорил он своим необычным и таким приятным голосом. — Я привык. И ты привыкнешь.
Марк дошёл до зала королевского совета вовремя. Войдя, он сразу направился к своему месту, по пути поймав пристальный взгляд маркиза де Лианкура, а потом заметил, как внимательно смотрит на него Делвин-Элидир. Он вдруг припомнил, что Мадлен, едва встретив его и высказав свою тревогу по поводу его долгого отсутствия, попыталась наскоро поделиться новостями и сказала, что по городу ходят слухи о том, что у Айолина интрижка с какой-то дамой. «Неужели это правда?» — воскликнула она. «Нет», — отрезал он и приказал принести зимний плащ. Это воспоминание было некстати. Он сел и тут же почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука. Повернув голову, он увидел склонившегося к нему барона Адемара.
— С тобой всё в порядке, Марк? — спросил тот. — Мы все так беспокоились! Мои люди сбились с ног.
— Незачем было так нервничать, — попытался улыбнуться он, но барон покачал головой.
— Ты забыл, что я теперь прево, и моя обязанность охранять таких людей, как ты? Если бы с тобой что-то случилось, это значило бы, что я не справился со своими обязанностями, едва приступив к ним.
— Я жив, всё в порядке, Рене.
— Его величество король Жоан! — провозгласил герольд, и Адемар метнулся на своё место, избавив Марка от необходимости снова объясняться.
Как и предполагал де Грамон, заседание королевского совета было посвящено приезду алкорского посольства. По тому, как лаконично сообщил об этом король, а затем, как чётко он распределил обязанности придворных в подготовке переговоров, стало ясно, что прибытие Беренгара было давно ожидаемым событием, к нему готовились заранее, и теперь осталось лишь исполнить уже согласованные планы.
Вести переговоры от имени Сен-Марко, как и раньше, было поручено маркизу Делвин-Элидиру. Раймунд и Адемар доложили о мерах, принятых ими для обеспечения безопасности посольства, а король высказал свои пожелания относительно процедуры проведения переговоров, которые были тут же одобрены советом. На этом всё закончилось, и едва встав со своего места во главе стола, Жоан взглянул на графа де Лорма и повелительным жестом указал ему на дверь, к которой направился.
Опасения Марка, что король снова станет злиться и упрекать его в неосторожности, не оправдались. Едва взглянув на его измождённое лицо, Жоан впал в беспокойство о его здоровье. К ним тем временем присоединились Раймунд, Делвин-Элидир и проскользнувший вслед за ним на правах родственника маркиз де Лианкур.
Марк, изобразив на лице виноватую улыбку, покаялся в том, что поступил опрометчиво, а потом повторил ту же полуправду, которой недавно потчевал де Грамона.
— Тебя спасла Лилиана? — воскликнул Жоан, выслушав его. — Ну, разве она не ангел?
— Она сказала, что не хотела бы, чтоб вы были огорчены, потеряв своего верного подданного, — пояснил Марк и тут же добавил: — Хотя мне показалось, что баронесса была искренне обеспокоена моим состоянием ипроявила обо мне заботу, как опытная целительница, считающая своим долгом заботиться о страждущих.
— Значит, ей известно, что это за яд? — холодно уточнил Раймунд.
— Она сказала, что этот яд изготавливают из ледяных жуков, живущих в заснеженных пустынях на краю континента. Добыть их сложно, и только посвящённые знают, как приготовить яд и противоядие. По преданиям её племени, в далёкие времена именно этим ядом смазывали наконечники стрел, которыми убивали драконов. К счастью, мне досталась лишь малая частица этого яда, но если бы не баронесса, и её хватило бы, чтоб убить меня. Она применила всё своё умение, чтоб спасти меня от смерти, и при этом посетовала, что теперь и в их далёком племени встречаются недостойные люди, которые продают эти вещества тем, у кого достаточно денег, чтоб за них заплатить.
— Ты получил бы от меня нагоняй, если бы не выглядел так ужасно, Марк, — проворчал король. — Почему ты всё время заставляешь меня волноваться? Граф Раймунд, вы и Адемар, я требую, чтоб вы озаботились, наконец, его безопасностью!
— Мы всё сделаем, — кивнул граф.
— Ваше величество, — жалобно простонал Марк.
— Заткнись, — не зло, а как-то даже ласково попросил Жоан. — Ваше сиятельство, — он обернулся к де Лианкуру. — Заберите наше сокровище, доставьте его домой, уложите в постель и заприте спальню на ключ, который храните у себя.
— Это мудрое решение, — кивнул старик, не обратив внимания на горестный стон внука, — и я со своей стороны так же сделаю всё от меня зависящее, чтоб сохранить моего единственного наследника в целости и сохранности.
— Вы правильно меня поняли, — улыбнулся король и, бросив на Марка взгляд, в котором причудливо смешались сочувствие и недовольство, отправился в свои покои.
Марк проснулся в тишине и темноте своей большой спальни и какое-то время лежал, прислушиваясь к треску горящих поленьев в жарко растопленном камине. Он был укрыт несколькими одеялами, но всё равно не мог согреться. Холод оставался внутри его тела. Он снова вспомнил Ли Джин Хо. Как ни странно, но он довольно быстро запомнил его имя, а потом и имена двух красивых девиц, ухаживавших за ним: Тиён, страстно мечтавшей его съесть, и Су Джин, которой просто хотелось его лизнуть. К счастью, Ли Джин Хо всё время был рядом и приглядывал за ним, периодически угрожая оторвать девицам хвосты. Сначала Марк думал, что это шутка, но потом вспомнил, как вытащил из котла мокрую полудохлую лисицу.
— Как ты думаешь, кто мы? — поинтересовался Ли Джин Хо, когда он уже мог нормально сидеть, думать и говорить.
— Оборотни? — предположил Марк.
— Не совсем. Оборотни — это существа, которые являются наполовину людьми, наполовину — животными. К слову сказать, бывают ещё колдуны, которых тоже зовут оборотнями, потому что они умеют принимать образ зверей, но они вообще не имеют к этому понятию никакого отношения, они всего лишь люди, умеющие колдовать. Но и мы не оборотни, мы — кумихо, лисьи демоны. Мы лисы, которые умеют превращаться в людей. Иногда мы сотни лет живём среди вас, изучаем вашу природу, учимся походить на вас, перенимаем ваши повадки, но всё равно остаёмся лисами. Ты понял, о чём я?
— Нет, — честно признался Марк.
— Сейчас покажу! — заявил Ли Джин Хо и вышел.
Он оставил дверь открытой, и спустя пару минут в комнату вошла крупная искристо-белая лиса с ворохом длинных пушистых хвостов. Она была действительно большая, больше королевского волкодава, и изумительно красивая. Марк вдруг подумал, как хорошо бы смотрелся её мех на королевской мантии, но поспешно отогнал эту мысль. А лиса тем временем приблизилась к нему и слегка оскалилась, словно засмеялась, обнажив длинные белые клыки. Марк рассматривал её вблизи, невольно любуясь изысканной узкой мордочкой, большими пушистыми ушками и этими необыкновенными голубыми глазами, в которых отражалась далеко не лисья мудрость, и в то же время светилось какое-то опасное нечеловеческое лукавство. Этот взгляд, и этот симпатичный оскал, напоминавший улыбку, завораживали его, а в следующий момент он неожиданно для себя протянул руку и почесал лису за ухом. В её глазах тут же вспыхнуло изумление, потом негодование, она попыталась даже клацнуть зубами возле его руки, но следом на её мордочке появилось немного задумчивое выражение, и она закрыла глаза, повернула голову и теснее прижала её к его почёсывающей ухо руке.
— Ты с ума сошёл? — поинтересовался Ли Джин Хо, вернувшись в свой человеческий облик. — Я же мог тебя загрызть! Или, по меньшей мере, покусать!
— Не покусал же! — рассмеялся Марк. — Но я понял, о чём ты говорил.
Он невольно усмехнулся, вспомнив об этом, а потом посмотрел в окно. Там было всё так же темно, но он лежал в постели один. Значит, ночь ещё не наступила. Он задумчиво взглянул туда, где плясало пламя в камине, маня своим жаром, и только тут заметил сидящего в кресле возле огня человека. Сначала он подумал, что это его дед, но затем усомнился в этом. Чтоб проверить, он решил всё-таки встать и, откинув одеяла, приподнялся. Набросив на плечи тёплую меховую накидку, он подошёл к камину и увидел там Тень. Это был он, в чёрном костюме, лёгких узорчатых доспехах, с длинной чёлкой падавшей на лоб, только на сей раз он был без маски и, подняв голову, взглянул на него задумчивыми глазами Ли Джин Хо.
— Как ты это делаешь? — поинтересовался Марк, присев в соседнее кресло, и закутался в накидку. — Эти длинные чёрные патлы, это что, парик? И как ты меняешь цвет глаз?
— Мне не нужен парик, — ответил Ли Джин Хо. — Я уже давно научился менять облик по своему желанию. Я бродяга и жил среди разных народов, постепенно пополняя коллекцию своих масок.
— И каков же твой настоящий облик?
— Не помню, но учитывая, что я похож на своих родителей, я — синеглазый блондин. Я удовлетворил твоё любопытство? Теперь ты удовлетвори моё. Тебя знобит? Ты чувствуешь слабость?
— Да, и то, и другое, — пожаловался Марк. — Действие твоих лекарств закончилось, и я снова чувствую себя продрогшим и разбитым.
— Сожалею, — вздохнул лис. — Может, мне не нужно было отпускать тебя так рано, но я видел, как под моими окнами проследовал кортеж Беренгара, и подумал, что тебе пора возвращаться. Из-за этого я не успел закончить твоё лечение. Если бы ты подольше оставался без сознания, то я бы применил иглоукалывание, но поскольку ты рано пришёл в себя, я не решился травмировать твою психику. Потому нам теперь придётся действовать иначе, — он наклонился и достал из-за кресла полотняную сумку, в которой было что-то тяжёлое. Он достал оттуда металлический цилиндр и отвинтил верхнюю её часть, которая оказалась крышкой. Нажав на щёлкнувшую кнопку, он налил из цилиндра в крышку немного жидкости и протянул её Марку. — Выпей, но будь осторожен. Она горячая и жгучая.
Марк повиновался, но, едва сделав глоток, закашлялся.
— Лучше наглотаться углей из камина! — воскликнул он.
— Не лучше, — невозмутимо возразил Ли Джин Хо. — Это настой женьшеня, имбиря и китайского лимонника, корней и ягод растений, которых нет в вашем мире, а у нас, несмотря на большой опыт их культивирования, они до сих пор считаются чудодейственными.
Марк прислушался к себе и вдруг понял, что вслед за этой обжигающей жидкостью по его телу прокатилась волна приятного тепла. Немного подумав, он снова осторожно пригубил напиток, в то время как Ли Джин Хо наблюдал за его реакцией.
— Помогает? — спросил он, а потом указал на сумку. — Там ещё четыре таких сосуда. Они называются термосами и сохраняют напитки горячими в течение нескольких суток. Пей понемногу, но часто, в первой половине дня. Если выпьешь после обеда, как сегодня, полночи не уснёшь. Можешь отлить настой во флягу. Он остынет, но не утратит своих бодрящих и целительных свойств. Закончится, я принесу ещё.
— Почему ты так заботишься обо мне? — поинтересовался Марк, чувствуя, как согревается его заледеневшее тело.
— Я же сказал, плачу долг, — ответил тот. — Ты спас меня, я спасаю тебя.
— А потом ты снова исчезнешь?
— А тебе бы этого хотелось? — на алых губах лисьего демона появилась чуть заметная усмешка.
— Нет, — признался Марк.
— Значит, не исчезну, — ответил тот и посмотрел в пламя камина.
Марк какое-то время сидел, потягивая горячий жгучий напиток и поглядывая на странное, но очень красивое лицо своего нового приятеля.
— Давай и я тебя угощу! — наконец, проговорил он и поднялся.
Он подошёл к двери и открыл её. За нею наготове стоял Модестайн и, едва увидев хозяина, кинулся к нему. Марк велел принести ему кувшин вина из подвала и два кубка.
— Два? — удивился молодой лакей.
— Шевелись! — поторопил его Марк, а когда тот принёс тяжёлый поднос, забрал его и захлопнул перед парнем дверь.
Вернувшись, он с улыбкой взглянул на заинтересованного лиса и поставил поднос на стол.
— Это лучшее вино в Сен-Марко, — сообщил Марк и, наполнив кубки, подал один своему гостю, а потом вернулся в кресло, с интересом наблюдая за его реакцией.
— Неплохо, — одобрил Ли Джин Хо, попробовав, и блаженно вытянулся в кресле. — Чем-то напоминает мадеру, но не такое приторное. Знаешь, Марк, маркиз де Вард готов выпрыгнуть из камзола, лишь бы удержать меня возле своего камина, но твой нравится мне куда больше. Пожалуй, я часто буду приходить сюда погреть лапки.
— Только не сюда, — усмехнулся Марк. — Это — супружеская спальня, но в глубине дома есть чудная уютная гостиная, окна которой выходят на улицу принцессы Оливии. Её камин всегда к твоим услугам.
— Как скажешь, — с улыбкой шепнул кумихо и снова поднёс чеканный кубок к своим алым губам, а в его узких чёрных глазах загадочно плясало пламя.