Повелитель теней. Том 1

Потому я знала, что Азаров — сильный потомственный маг, и по некоторым признакам догадалась, что и Изабо Моро тоже обладает магическими способностями. Остальные же по большей части оставались для меня всего лишь коллегами.

Я припомнила последнюю встречу с ними. Это был традиционный осенний бал поисково-спасательного флота в прошлом году, когда вместо уже набивших оскомину сияющих дворцовых зал, мы собрались в яблоневом саду под звёздным небом. Столы стояли прямо под деревьями, красиво подсвеченными разноцветной иллюминацией, и каждый мог протянуть руку и сорвать налитый соком спелый плод. Конечно, без шуток на тему ньютонова яблока тогда не обошлось. И вообще было весело. Как и положено по этикету, мужчины явились на бал в парадной форме с аксельбантами и кортиками, а дамы — в вечерних платьях. По площадкам, выстланным белым покрытием, похожим на лёд, кружились танцующие пары, словно лепестки цветов, летящие по волнам вальсов, виртуозно исполняемых венским симфоническим оркестром. В небе меж звёзд сказочными цветами распускались огни бесконечного фейерверка, которые иногда сменялись причудливыми узорами лазерного шоу.

Мы с Джулианом и Хоком сидели за большим столом, где кроме нас устроился Азаров со своими помощниками. Азаров пришёл тогда с супругой, с милой и неяркой Аллой, которая своей мягкостью всегда уравновешивала его неистовый темперамент. Станцевав с ней несколько танцев, он с лёгкостью уступил её следующему партнёру и вернулся за стол. Изабо в алом платье танцевала с Громовым, а старпом «Паладина» Бен Олдридж кружил в вальсе раскрасневшуюся Илд Эрлинг. Хок, у которого было слегка шкодливое настроение, улучил момент, когда зазевался Вербицкий, и увёл у него из-под носа приму-балерину Мариинского театра Веру Ланскую. Антон целый месяц уговаривал её пойти с ним на бал, и потому несколько обиженно посмотрел на старпома и пригласил на танец тоненькую блондинку в голубом, жену Кирилла Оршанина, впервые попавшую на такое мероприятие. Кирилл, что-то бурно обсуждавший с Иваном Валуевым, этого даже не заметил.

Мы все тогда были так безмятежно счастливы, в упоении космофлотовского братства и кружащего голову лёгкого и невинного флирта. Я следила за Громовым, который с невероятной для него грацией кружился в танце, не отрывая влюблённого взгляда от черноокой Изабо. А она таинственно посматривала на него из-под длиннющих ресниц и призывно улыбалась.

— Меньше, чем на командира подразделения, она не согласна, — усмехнулся Азаров, следя за этой парой. — Как бы она не проверила на нём свои приворотные чары.

— Не думаю, что назавтра он об этом вспомнит, — пожала плечами я. — Он одержим только работой, а так ему и дома хорошо. Ему нужна женщина, которая умеет варить борщ и не говорит под руку. Потому он счастливо женат уже двадцать лет. А Изабо — это так, страсть к скоростным гонкам на окраине солнечной системы.

— Будем надеяться, — кивнул Азаров.

В этот момент Илд запнулась, и Бен Олдридж едва успел подхватить её за секунду до падения на чей-то столик. Она страшно смутилась, а он, сжав в ладонях её трепещущие пальчики, говорил ей что-то успокаивающее, ласково улыбаясь. Это тогда удивило меня. Высокий и худощавый с узким лицом, раскосыми бледно-голубыми глазами и чуть вьющимися чёрными волосами, с безупречными манерами и холодной сдержанностью, он всегда казался мне снобом. Я знала, что в экипаже его недолюбливают и побаиваются, считают высокомерным и чрезмерно придирчивым. Последнее, по мнению Хока, не недостаток, а достоинство для старпома. А Джулиан узнав, что полное его имя Бенедикт Сайрус Олдридж, как то заметил, что он такой же странный и английский, как и его имя. Потому увидев такую трогательную заботу о растерявшейся девушке, я была приятно удивлена.

— У тебя необычный старпом, — поделилась я своим наблюдением.

— У тебя тоже, — улыбнулся Азаров.

— Я не о том. Он выглядит немного странно, как персонаж готического романа. Мне кажется, что облик выдает неординарность его натуры.

— Трудно спорить.

— И у него наверняка есть способности к магии. И немалые. Поэтому ты его взял в экипаж?

— Он держит всех в узде, и мне не приходится отвлекаться на мелочи, — ответил Азаров, покосился на меня и, заметив, как я вздёрнула бровь, сдался. Наверно подействовало шампанское. — Ладно, но только между нами. Бен не из тех магов, что размахивают волшебными палочками, но он многое может. Его дар опасен, однако если поставить его на службу человечеству, он станет более чем полезным. Бен слишком независим, его душа — потёмки, но я верю ему. И при этом предпочитаю держать при себе.

Я невольно нахмурилась.

— Это напоминает истину о том, что друзей нужно держать близко, а врагов ещё ближе.

Азаров задумчиво посмотрел на меня и перевёл взгляд на Олдриджа, который с лёгкостью летящего по ветру пера снова кружил в вихре вальса Илд, совершенно одуревшую от его обаяния.

Да, ключ к этой тайне может быть вовсе не в Азарове. Сколько ещё таких странных личностей с магическими способностями собрал он на борту «Паладина»? Мне самой когда-то говорили, что иметь в экипаже людей с паранормальными способностями всё равно, что сидеть на пороховой бочке. Но своим-то я доверяла. Впрочем, Азаров своим — тоже. Однако насколько можно доверять тому, чей дар опасен, а душа — потёмки? И дело даже не в Бене. Изабо тоже не овечка. И независимый молчаливый второй помощник Джим Ноттингем с вечной загадочной полуулыбкой на губах. И заносчивый и резкий стрелок Алонсо Кабрера, с которым предпочитают не связываться на флотских спортивных играх, потому что он не умеет проигрывать и как-то хитро жульничает, чтоб выиграть. Что, если бочка под Азаровым всё-таки рванула?

Впрочем, я снова ушла в тёмную область гипотетических догадок. Да и к чему они, если итак ясно, что мы всё равно ничего там не найдём и через неделю, посыпав голову пеплом, вернёмся на Землю, чтоб жить дальше?

Глава 2

Спустя трое суток, я вошла на мостик «Пилигрима» и остановилась возле центрального пульта, глядя вверх, на фронтальные экраны, где вскоре стационарная картинка звёздного неба должна была смениться реальной картиной уже знакомой нам звёздной системы. Вахтенные сидели на своих местах, Хок был готов к маневру, положив руки на штурвал. В стороне стояли свободные от вахты стрелки. Можно было не сомневаться, что и остальные члены экипажа сейчас застыли перед мониторами в своих отсеках с такими же мрачными, решительными и немного скорбными лицами. Мы отдавали последний долг нашим товарищам. Увы, теперь мы могли воспринимать эту экспедицию только так.

— Пять минут до выхода из гиперпространства, командор, — доложил старший пилот Дэн Кроу.

— Хорошо, — кивнула я. — Командуйте, старпом.

Под звук его голоса, отдающего отрывистые команды офицерам, я спустилась вниз, к дублирующим пультам, расположенным вдоль нижней площадки, полукольцом огибающей отсек.

Появившееся изображение с забортных камер было мне уже знакомо. Жёлтая, а вернее, оранжеватая из-за применённых светофильтров звезда сияла чуть слева, рядом с ней плыл серый гигант, который в этот момент казался почти такого же размера, и где-то далеко голубел шар второго газового гиганта. Каменный шарик ядовитой планеты был не виден, видимо, от нас его закрывала звезда.

— Вышли хорошо, — сообщил Хок, — входим в систему.

Картинка развернулась, и звезда переместилась в центр экрана, а серый гигант двинулся направо. Баркентина устремилась мимо него в сторону звезды.

— Сначала обследуем планету? — прозвучал рядом рычащий баритон Белого Волка. — Потом пройдёмся по крупным астероидам.

— Да, как обычно, — согласилась я. — Включите сканирование и ещё раз обследуйте пространство на предмет обломков и искусственных аппаратов.

— Как всегда… — без особого энтузиазма отозвался из динамиков Донцов, сидевший за длинным пультом наверху, над командным отсеком, куда выходили террасой стрелковые помещения.

Теперь, когда мы снова оказались здесь, всем стало ясно, что мы уже обыскали всё, и нет никакой надежды найти ещё хоть какую-то зацепку. В огромном гулком зале царило молчание, только мерно попискивали на разные голоса приборы, развившие активную деятельность, прослушивая и осматривая всё вокруг.

Огромный шар серого гиганта тяжело прополз мимо, тускло отливая белёсыми завихрениями газовых ураганов на поверхности. После этого картина на экране словно застыла. Медленное перемещение звезды и голубого гиганта на таком расстоянии было неуловимо для глаза. Впереди едва заметно проступал длинный рой серых точек — внешний астероидный пояс.

Молчание становилось гнетущим. Все гипотезы и предположения, даже самые фантастические уже были высказаны, все вопросы заданы. И никто не решался сказать вслух самую очевидную истину: всё это впустую. Мы снова ничего тут не найдём.

— Так, а это что? — вдруг раздался удивлённый голос Вербицкого, и все резко повернулись к нему.

Придерживая наушники одной рукой, вторую он поднял, призывая то ли к вниманию, то ли к тишине.

— Что-то есть? — с надеждой обратился к нему Булатов.

— Странный звук… Послушайте.

Антон подключил внешние динамики и по отсеку пронёсся необычный гул. Это было что-то незнакомое и необъяснимое, отдалённо похожее на рёв океанского шторма, в который вплетались тревожные аккорды песен китов и криков дельфинов.

— Пожар в джунглях, — пробормотал Дэн Кроу и взволнованно взглянул на меня.

— Похоже на гул океана в северных широтах, — заметил Белый Волк. — Когда начинают смещаться глубинные тектонические слои.

— Да, и на гул земли, который доносится иногда из суперглубоких скважин, — добавил Хок.

— Ясно одно, это — не живое, — подытожил Вербицкий. Он обладал не только необыкновенным голосом, но и уникальным слухом и мог различить и опознать самые тонкие оттенки звуков. — Я многое слышал на Земле и в космосе, но такое… Не представляю, что может создать подобный эффект.

— И оно зовёт… — тихо произнёс Белый Волк, наклонив голову и прислушиваясь. В человеческом обличье он сохранял свой чуткий звериный слух. — Я ясно слышу зов, а вы?

Он в упор взглянул на меня. Мнетоже казалось, что в этом многотоновом гуле звучит какой-то призыв. Только непонятно было, что могло звать нас в необитаемой системе сквозь вакуум.

— Какой природы звук? — спросила я.

— Гравитационные колебания, — ответил Вербицкий, быстро набирая что-то на сенсорах своего пульта. — И если вы меня спросите, откуда идёт этот звук, то я вам скажу, что он идёт от голубого гиганта. Кстати, я тоже улавливаю какие-то сочетания, которые сродни призывным звукам животных, в основном крупных млекопитающих, китов, ихтиазавров, слонов…

— И мамонтов, — задумчиво добавил Оршанин, стоявший в стороне. — Я слышал недавно, когда возил племянника в Парк палеолита. Ощущение было такое же.

— Голубой гигант — на экран! — скомандовала я.

Тут же картинка дёрнулась, голубой шар переместился в центр и стремительно вырос, заняв середину экрана. Вблизи его поверхность выглядела не такой однородной, по ней медленно скользили газовые потоки разных оттенков, от бледно-голубого до бирюзового. А спустя минуту стало ясно, что эти потоки начинают закручиваться по кругу, формируя в центре тёмное углубление воронки.

— Давайте не полетим туда, — попросил Вербицкий.

Наверно ему припомнился наш первый полёт, когда гравитационная воронка затянула нас вовнутрь огромного пространственного мешка, из которого мы нескоро смогли выбраться.

— Продолжаем визуальное наблюдение, — проговорила я. — Донцов, следите за прочими показателями. Особо обратите внимание на гравитацию и излучения.

— Пока без изменений, — откликнулся он.

Через какое-то время воронка на поверхности планеты уже явственно сформировалась, и в её центре появилось что-то тёмное и неоднородное по цвету. На краях воронки то и дело вспыхивали ослепительные молнии, но, как ни странно, они двигались по окружности, не уходя в центр. Гул всё так же ровно и призывно звучал в тишине.

— Воронка ушла на четверть диаметра вглубь планеты, — сообщил Донцов.

— Занятное явление, — пробормотал Хок, напряжённо глядя на экран. — Что мы знаем об этой планете?

— Немного, её изучали весьма поверхностно. Водородно-гелиевая атмосфера с присутствием метана и аммиака. Судя по небольшой массе, скорее всего, состоит в основном из различного льда и небольшого каменного ядра. Ничего необычного, простой газовый гигант нептуновой группы.

— На Нептуне вот такого не бывает.

— Я знаю.

— Меняем курс, — приказала я. — Идём к голубому гиганту, встаём на дальней орбите. Александр Николаевич, продолжайте следить за гравитационными изменениями и излучениями. При любом отклонении от нормы, немедленно докладывайте.

— Есть, командор, — отозвался Донцов.

За последующие два часа, пока мы приближались к голубой планете, воронка расширилась настолько, что в её центре ясно можно было различить разноцветные пятна, зеленоватые, желтоватые, чёрные, над которыми проплывали белые полосы, похожие на облака. Я уже сидела за своим пультом и с любопытством рассматривала этот феномен. Первый шок от встречи с этим странным явлением прошёл, и мы уже наблюдали за ним, осознавая, что видим что-то в высшей мере редкое и интересное.

— А вы заметили, что ни у одной планеты в системе нет спутников? — спросил Вербицкий.

— Я заметил, что нет спутника у планеты земной группы, — ответил Дэн. — Что до гигантов, то, скорее всего они были, но их притянуло слишком близко к поверхности, они преодолели предел Роша, и их разорвало.

— Точно, у серого есть слабо выраженное кольцо, а вокруг этого крутится слишком много мусора из камня и льда, — согласился Хок.

— И, возможно, здесь произошла какая-то катастрофа, — добавил Донцов, — превратившая ещё две планеты в астероидные пояса.

— Наверно так оно и есть. Мы выходим на дальнюю орбиту. Я бы не стал подходить ближе. Гравитационное поле планеты умеренное и стабильное, вредоносных излучений нет, но, на мой взгляд, лучше не рисковать. К тому же ниже можно столкнуться с тем самым мусором.

— Ложимся на орбиту, — кивнула я. — И давайте-ка спустим в воронку зонд, посмотрим, что внизу.

— Отличная идея, — Хок деловито наигрывал гаммы на своём пульте и, наконец, подчеркнутым жестом нажал кнопку. — Зонд пошёл. Даю картинку с камер на экран.

На нас тут же навалилась бурлящая синева с провалом в центре, мимо понеслись скопления синего газа, похожие на клубящиеся тучи, пронизанные белёсыми горизонтальными молниями, а впереди уже показалось дно воронки — широкий круглый кратер, на дне которого действительно расплывались разноцветные пятна, подёрнутые белыми перьями облаков.

На какой-то момент зонд оказался в толще белого пара, а потом внизу открылась панорама чего-то странно знакомого.

— Это материк! — воскликнул Хок. — Смотрите, это похоже на Землю!

— А так же на Алкор, Орму, Дино-Эрде, Пеллару и иже с ними, — добавил Дэн. — Как это может быть? Здесь должен быть слой аммиачно-метаннового льда!

— Ничего подобного, — слегка ошалело возразил из динамиков Донцов. — Азот, кислород, водород, гелий… Ребята, этим же можно дышать!

— Погоди, что за чушь! — воскликнул Хок, нахмурившись. — Может, зонд неисправен? — он снова застучал пальцами по сенсорам пульта.

— Вот это зелёное, похоже на деревья, — заметил Кирилл Оршанин, подходя ближе. — А вон там, сверху, явно выраженная горная гряда. А вон — река…

Внизу среди зелени действительно блеснула серебром тонкая нитка.

— Состав атмосферы соответствует атмосфере Алкора во времена Великого расселения, то есть от десяти до тридцати тысяч лет назад. Большое количество кислорода и наличие взвешенного озона, — сообщил Донцов. — Санаторий!

Хок снова поднял изумлённый взгляд на экран и развёл руками.

— Но как? Посмотрите, за пределами континента не вода, там именно аммиачно-метановый океан! Там температура должна быть тысячи градусов, а у нас?

— Минус сорок по Цельсию, но температура постоянно повышается по мере приближения к поверхности. Гравитация чуть ниже, чем на Земле и тоже равна протоалкорским показателям. Излучения в норме, правда, слабый ультрафиолет. Это типичная, хорошо сохранившаяся алкорская колония.

— Так не бывает! — Хок ударил кулаком по штурвалу. — Я, конечно, в курсе, что предки алкорцев обживали даже совершенно безжизненные планеты с бедной атмосферой. Но чтоб они обустроили колонию внутри газового гиганта? Ущипните меня!

— Все хотят жить, старпом, так что отмените приказ, — проговорил Оршанин, не отрывая взгляда от экрана. — Мы имеем то, что имеем. Не наше дело думать, как это сделано. Там внизу, в глубине газового гиганта твердь, покрытая лесом. Там можно жить и дышать. И именно туда Азаров мог посадить «Паладин»!

Снова стало тихо. Увлечённые своим открытием, мы совершенно забыли о цели прилёта сюда. А Кирилл был прав. Это был пригодный к жизни мир, который мы до сих пор не обследовали. Хок снова вернулся к управлению зондом, от которого постоянно поступала информация. Теперь мы уже ясно видели, что зонд летит над лесистой равниной, на которой темнели коричневые скалы и серебрились реки.

— Опусти зонд ниже, — приказала я.

И вскоре мы уже могли различить кроны отдельных деревьев, сливавшихся в могучий лесной массив. Потом промелькнуло что-то угловатое на поляне и вскоре мы увидели целую деревеньку из крытых тёсом домиков. На лугу рядом паслись какие-то животные, потом блеснула гладью река, и снова начался лес.

— Колония обитаема, — сделал вывод Хок.

— Давай снова наверх и полное сканирование.

Зонд опять взмыл к голубым небесам. Да, здесь были голубые небеса, с обычными белыми облаками, через которое проглядывало солнце. Оно отличалось от земного только тем, что было размытым и не слепило глаза.

И мы снова могли наблюдать поверхность материка с очень крутым широким горизонтом с высоты десяти тысяч метров. Сходство с Землёй было потрясающим. Или с Алкором.

— Я нашёл объект подходящего состава и подходящего размера, — сообщил Донцов.

— Если оно ходит, как утка, крякает, как утка и выглядит, как…

— Кирилл, — остановила я Оршанина, поняв, что наш разведчик слегка перевозбудился от всего этого. — Рауль, направь зонд в сторону объекта.

Зонд снова понёсся вперёд, не забывая показывать изображение со своих камер, потому мы успели разглядеть внизу странное коричневое сооружение из концентрических кругов. Впрочем, учитывая его размеры, скорее всего это был город. Алкорский город, потому что только на Алкоре до сих пор строят города и крепости в виде спиралей и концентрических кругов. У нас в космошколе гуляла шутка, что если принять такой город за мишень и попасть в яблочко, то с гарантией лишишь алкорцев очередного тирана, потому что в центре всегда располагается дворец. Странно, что при наличии космических технологий они до сих пор придерживаются традиционного градостроения, удобного при наземных войнах. Но это уже лирика. Просто наличие этого города подтвердило нашу догадку, что мы нашли ещё одну алкорскую колонию.

— Вот он! — воскликнул Дэн, вскочив с места.

Он так и остался стоять, глядя на длинное серебряное тело баркентины, стоящей посреди луга. Зонд спустился ниже, стали видны ажурные опоры, глубоко ушедшие в почву. На обшивке не было видимых повреждений. И вообще, звездолёт выглядел совершенно целым и исправным.

— Ура! — мощно прозвучало в отсеке.

— Тихо! — скомандовала я и повернулась к Вербицкому. — Антон, попробуй наладить связь.

— Делаю! — воскликнул он и с энтузиазмом вернул на место наушники, а потом склонился над пультом.