Помоги проекту - поделись книгой:
Переместившись в самое начало, я просто встал ровно. От меня, по всей видимости, ожидали какую-нибудь геройскую позу, даже слышно было: «Ну и?». Но я не поддался и просто продолжил стоять на месте. Они могут издеваться надо мной, а я могу нервировать их в ответ. Баш на баш, как говорится. Они мне, я им.
В конечном итоге они сдались, а я усмехнулся. По всему периметру начали подниматься деревянные манекены и различные конструкции по типу тяжёлой техники. Интересно выглядела, даже покрасили, но система чётко различала, что это конструкции из дерева.
Когда все конструкции заняли «позиции», закончили подниматься, я сразу рванул в их сторону. Мне самому было интересно, на что я способен. Первый же удар принёс… замечательные результаты. Я не рассёк фигуру человека, нет, но оставил борозды глубиной вплоть до пяти сантиметров. Для обычного человека такой удар будет гарантированно смертельным. Зато тут же стало понятно, что это один из самых прочных типов дерева, увы, система название почему-то шифровала, только выводила характеристики.
Следующий «противник», новый удар. На этот раз голова улетела с плеч, словно её там никогда и не было. Идеальный разрез, хирургически точность, даже ни единой зазубрины не было в этом месте. Это оказалось мягкое дерево, податливое, легко сгибающееся.
И так дальше я продолжил прыгать от «противника» к «противнику», временами наскакивая на технику. В зависимости от типа техники я старался наносить различные повреждения. Если это была колёсная техника, то старался наносить удары именно по колёсам, чтобы сначала обездвижить потенциального противника. Если это была тяжёлая техника с крупным калибром, то разрубал дуло пушки или пушек, если их было несколько. У систем залпового огня старался повредить стойки, на которых держалась сама пусковая установка.
И сейчас моя фантазия работала по максимуму. Я реально пытался представлять на месте деревянных манекенов реальных людей, на месте деревянной техники — настоящие машины смерти. В памяти всплыло несколько картин, из-за которых я начал злиться ещё сильнее. В особенности вспомнился гравитационный танк, который на моих глазах уничтожил толпу людей, которые бежали от инопланетной твари. Их просто расстреляли из пулемётов, а саму тварь, которая их преследовала, уничтожили с единственного пушечного выстрела. От твари не осталось и следа, а толпа… кто-то ещё был тогда жив. Но потом были контрольные выстрелы из пулемёта, просто несколько очередей по трупам.
Властям тогда не нужны были свидетели, им нужен был несчастный случай, остервенелое противостояние военных инопланетной угрозе. Весь город вырезался, все жители умерщвлялись, а здания насильно превращались в руины. Возможно, кого-то вывели, возможно, нет… я не был в этом уверен. Но тысячи, сотни тысяч человек тогда погибло неизвестно зачем, хотя у них были реальные шансы выжить.
И на этих нотах я всё активнее и активнее уничтожал всё, что мне попадалось под руки. Какой-то манекен я искромсал настолько, что от него остались только мелкие кусочки, которые можно бросить только на растопку. Сердце бешено колотилось, я часто дышал. Гнев застилал мне глаза. Память о том, что произошло возрождалась… и всё больше я из-за этого злился.
— Нулевой, твою мать! — видимо, долго орали уже долго, но я не обращал внимания, я просто рубил, просто убивал, впал в раж, но всё же остановился и посмотрел в сторону одной из множества камер. — О, пришёл в себя. Вставай на позицию, придурок безумный. Будем дальше смотреть, как справишься с особыми смесями пластика… достаточно прочными. Даже пуля некоторые не берёт.
Сердце всё ещё бешено колотилось, нервы никак не могли успокоиться. У меня перед глазами была всё ещё та же картина уничтожения мирного населения, которое бежало к военным, чтобы спастись от инопланетной угрозы. Их просто уничтожили. Просто. Уничтожили. Они были расходным материалом. Ничем. Пустотой для государства.
Новые манекены заняли свои позиции, и я снова бросился в бой, снова наносил удары, но на этот раз эффективность была куда ниже, нежели в первый раз. Самая глубокая борозда, которую удалось оставить — три сантиметра, но всё равно удавалось разрубать на части «людей», а технику «выводить из строя».
Перед глазами начала всплывать новая сцена. Я бежал от твари, прятался среди руин. Сколько времени я уже выживал в этом аду? Вторые или третьи сутки? Я знал, что все выезды из города блокированы, никого не пускали и не выпускали. Всех, кто приближался с той стороны не пропускали под угрозой смерти от инопланетной угрозы. С этой стороны уничтожали даже людей… и те, кто остался в городе, уже не приближались к кордонам. А они были двойные, как раз, чтобы не знали те, кто входит, из-за чего стрельба. Удивительно, что военных на это хватило. Удивительно, что у всех у них хватило совести открыть огонь по мирному населению.
Какая это уже была встреченная мною тварь? Третья? Четвёртая или пятая? Они так были временами похожи на людей… и иногда достаточно легко умирали. Спасибо пройденной службе, я знал некоторые особенности, я знал, как делать горючие смеси, мог делать ловушки из подручных материалов. Так хотелось достать огнестрел, но военные всегда забирали своих, никогда не ходили малыми группами без прикрытия техники.
Я успешно выживал, я уничтожал тех тварей, редко, но бывало. Я их задерживал. Никогда не оставался на одном месте. Всегда, когда оставался где-то отдохнуть, оставлял в укрытие единственный вход и выход, один скрытый отход, а к руке привязывал верёвку. Верёвка шла к ловушке на входе. Несколько раз мне это спасало жизнь, если я вырубался. Несколько раз не срабатывало из-за переутомления. Но я оставался жив, продолжал бродить по городу. Искать свою беременную девушку. Картина становилась всё более ясной, всё более красочной.
И снова я вернулся в реальность, такую сложную, такую тяжёлую, такую… жестокую. Я стоял среди нарубленного пластика, в динамиках ничего не было. Тишина. Сколько я так стоял? Сколько я неконтролируемо бросался на всё, что было предо мной? Я видел, просто видел, как всё уничтожаю. Но ничего не мог поделать.
— Интересные… результаты, — явно отрешённо говорил Главный, Старший, Бог и Царь, как он себя сам называл некоторое время назад. — Пули не брали, а ты, ломая свои собственные пальцы, собирая свою собственную плоть… интересно. Пальцы ломать, противника убивать… таких надо больше… куда больше! Но… надо завершить все тесты. Надо закончить все проверки. Надо провести турнир… а пока… продолжаем!
Я пытался себя успокоить, держать в руках. Но стоило новым фигурам появиться, особенно технике, которая так была похожа на ту, которую я видел, голову снова сорвало. Я снова бросился в бой, крича и рыча, разрывая на части металл. Было больно. Я бил не только левой рукой, но и правой. Несколько раз себе сломал пальцы, один раз умудрился даже пробить себе лоб, из-за чего чуть не потерял сознание. Я просто бил всем, чем только мог.
А в памяти всплывали всё новые и новые картины. Я бежал от очередного карательного отряда. Сколько их уже я обвёл вокруг пальца? Почему я умел так хорошо ориентировать и делать ловушки? Не только служба… не только она… значит, что-то было ещё. Какой-то боевой опыт? Возможно. Но было что-то ещё… я не мог вспомнить, не мог понять.
Я бежал среди руин. Даже не было остовов зданий. Прятался за камнями, за горами кирпича и бетона я прятался от выстрелов, прятался от военных, выслеживал их, старался иногда бить в ответ. От города мало что осталось, военные планомерно уничтожали всё от центра к окраине. Зачем? Да ответ прост. Никому не нужны были свидетели. Никто не хотел, чтобы история произошедшего в городе расползлась. Нужна была сцена, что город был уничтожен из-за невозможности остановить инопланетян. Но по факту… его уничтожили зачем-то. Это было важное, что-то очень важное. Связано это было с тем, кем я был? Возможно…
Следующая сцена, я уже около окраин города. Военные рядом, как и твари. Сколько бы военные не старались их уничтожать, из океана лезли новые. Зараза была ровно рядом с берегом. И твари расползались. Но пока они пытались разобраться с теми, что были на поверхности… они распространялись в океане. Я слышал, как об этом говорили некоторые военные, плюс… реальность подтверждала это. Они уже распространились по всей планете. И никак не могут понять почему. Идиоты.
И вот она, снова последняя сцена. Я снова в тех руинах, снова прячусь от военных, нарываюсь на тварь. Безвыходная ситуация. Пытаюсь увернуться, один удар успешно, второй успешно. Хватаю какую-то арматурину, бью наотмашь. Успешно, но тварь… часть вещества ушла с лица. Да от лица мало что осталось. Но я тогда распознал его. Это был мой… друг? Да. Друг. Из-за этого и замешкался. Это меня отвлекло, чувства и память взяли вверх. За это я и поплатился. Собственной жизнью. Я ещё был жив, когда монстра расстреляли, я видел, как вытекала кровь, как она пульсировала. Я захлебывался ею, но ещё был жив. Военные подошли ко мне, что-то переговорили быстро, а потом… дуло возле лица… я пытаюсь что-то сказать… слова не покидают рта… и выстрел.
В себя я пришёл, когда вырывал пушку из танка. Тупое занятие, сил мне на это не хватало, но я пытался. Разрубить его тоже не получилось, металл был слишком прочный. Я соскочил с танка, рванул к металлической кукле и нанёс прямой удар, просто выпад, вонзив свои пальцы-когти в металл.
На моё удивление, они вошли и вышли с противоположной стороны. Я завис, пытался понять, почему так. Внутри явно что-то было, я чувствовал какое-то сопротивление… у меня были подозрения, что это могло быть, но я до последнего хотел верить в то, что ошибаюсь. Если я прав… то там очередная жертва этого чёртового маньяка. Внутри сплошной металлической камеры просто невозможно выжить, она вся была запаяна.
Я осторожно начал вытаскивать руку, и уже на первых миллиметрах убедился в своей правоте. С яростным воплем я выдернул руку, она была вся в крови, а из дырок после моих «пальцев» сочилась эта же жидкость. Внутри был человек. Либо его останки. Очередной жертвы. Очередные смерти.
Я осмотрелся, почти все металлические «куклы» были наполнены телами. В некоторых местах головы лежали отдельно от тел. И не просто металлические. А человеческие. Временами женские, но чаще мужские. Тут были сотни трупов. Сотни. Они уже были давно мертвы. Уже даже начали гнить.
— Вот они — твои жертвы, — с наслаждением говорил Главный. — Вот они — те, кто погиб от твоей руки. Вот это война. Твоя война. И ты просто зверь, который не мог остановиться. Упивался убийствами, кромсанием… смирись. Это твоя суть. И ты будешь… убивать ещё больше!
— Вы — чёртовы монстры! — сорвался я и завопил во все горло. — Это невинные жертвы пали от ваших рук! Они уже сгнили! Они уже мертвы! Вы просто их подсунули сюда! Пытаетесь давить на меня! Вы — монстры, которым не жалко даже останки людей!
— Может, мы — монстры, да, — голос сменился, стал твёрд, настойчив, — но мы служим на благо нашей планеты, на благо правящего клана. Мы — монстры, которые для остальных создадут оружие, способное закончить эту чёртову кровопролитную войну, которая уже идет почти год! И человечество будет едино под ликом Императора! Ведомо его волей!
— Ты — больной ублюдок! — рыкнул я.
— А ты — наше творение! — рассмеялся урод. — Ты — монстр, которого создали другие монстры! И ты делаешь то, что и требует твоя суть! Ты — монстр ещё больший, чем мы!
Глава 19
Когда я оказался в своей «комнате», я несколько часов молча смотрел в одну точку. Я никак не мог смириться с несколькими мыслями. Первая, касающаяся непосредственно меня, относительно того, что происходит сейчас… как они могли позволить себе так обращаться с мертвецами? Да кто они вообще такие, чтобы так поступать⁈ Даже сжечь бы было более… гуманно.
Вторая причина заключалась в моём прошлом, точнее, в том, которое мне показывала моя память, если это была моя память. Последнее время у меня начали возникать сомнения по этому поводу. Слишком… всё было гладко, за исключением последнего момента, когда я… умер. Или мне просто так сильно везло?
Я снова начал копаться в памяти. Везло, если так можно сказать. Я знал город, в юности часто бродил по его улочкам и не только. Всплыла память из самых дальних лет. Снова видел то лицо, которое было внутри монстра, точнее… которое стало монстром. Только оно было… младше. И я меньше. Кирпич зданий казался больше, нежели в более поздних воспоминаниях.
Мы бегали среди знаний, носились, играли в… стрелялки? Догонялки? Не знаю, сейчас не понять. Но мы бегали среди зданий. Некоторые были уже старыми, некоторые уже разваливались. Город тогда переживал свои не лучшие годы, был заброшен, сразу видно. Но нас тогда это не волновало. Это был наш город, наш дом.
— Эй, подожди! — я несся тогда впереди, а голос доносился со спины.
В памяти я развернулся, меня догнал как раз тот тип, мой… друг. Он был пухлый, но активный достаточно, чтобы не сильно от меня отставать. Мы с ним что-то быстро обсудили, на что тот надулся, и… мы побежали дальше. Куда именно? Зачем… я не понимал. Мы просто бежали, забежали в какое-то здание.
Мы резвились, кидали друг в друга камнями, нам тогда было всё равно, мы были мелкими. Да, могли пораниться… но что это значит для пацанов, которые только-только начали осознавать свою силу, свои возможности, свой организм. Мы носились, догоняли друг друга, толкались, а потом… потом оказались в каком-то тоннеле.
— И как нам искать выход?.. — растерянно проговорил я, смотря по сторонам.
Тоннель был словно бесконечным, мы шли в нём часами, уже валились с ног. Кадры были словно… оборваны. Стенки менялись от чистых до грязных, даже временами покрытых слизью. В некоторых местах даже тошнило, ном мы продолжали идти, нас тошнило, мы устали, но мы шли. Но, в конечном итоге, нашли лестницу наверх, по которой выбрались на поверхность.
Тут же логика подсказала, что именно эти тоннели помогали выжить многим нам в течение нескольких дней. Военные не знали, как именно мы выживаем, тоннели не выходили за пределы города. Но, в конечном итоге, нашли один из входов, а с его помощью и остальные. Нас там было сложно поймать, тоннели ветвились, где-то уже образовались естественные пещеры. И мы уже всё изучили, оставляли друг другу знаки, где и как найти надежное укрытие, где есть припасы, еда, медикаменты. Но нас это не спасло.
И новое воспоминание, я нашёл помеченный свежим знаком вход в тоннель. Он говорил о том, что тут безопасно, что ни военных, ни тварей тут нет. Я был крайне уставший, я был крайне голодный. Не замечал очевидного, оценил знак тогда только по основным признакам. И полез внутрь. За что и поплатился.
Внутри на определённом удалении ждала группа военных, они тут же открыли по мне огонь, стоило мне начать спускаться. Прострелили ногу, но шок взял своё, я боли не почувствовал и пулей выскочил на поверхность. Одно из немногих мест, где военных было минимум, куда они опасались соваться — центр города. Я помчался туда.
Со временем раненная нога начала давать о себе знать. После прошлого посещения у меня оставались тяжёлые медикаменты, которые запрещены к распространению… но тогда всем горожанам было плевать. Разграбили больницу, достали всё, что можно было, и распространили между собой. Тяжёлое обезболивающее, по свойствам граничащее с запрещёнными веществами.
Помогло, я продолжил бежать, бежал, пока не закончились здания и не начались руины, которые остались после начала всего этого хаоса. Только несколько особо прочных зданий, на удивление, одни из самых старых остались стоять. В такое я тогда и забежал. Во мне было ещё несколько дырок. Я их раньше не замечал, не вспоминал. Я знал, что сдохну, но хотел разменять свою жизнь как можно дороже, устроить засаду.
Поджидая этих тварей, я не заметил монстра, который прятался в этом доме. Схватил арматурину, ударил, услышал звук выстрела, тут же меня подвело колено. Прострелили его, было видно через одно из окон, после этого тварь ударила мне по груди, разодрав её. А потом этот монстр накинулся на остальных тварей, попытался, но его расстреляли зажигательными боеприпасами. А потом сознание померкло.
Чем больше вспоминаю, тем больше подробностей нарастает на картинку. Даже самому становиться интересно, что же было на самом деле, почему было принято решение вырезать весь город, как вообще горожане узнали, что военные пришли не защищать город и его горожан, а уничтожать всех и вся.
Но сколько бы я не пытался вспоминать, столько же у меня не получалось этого делать. Я напрягал свои мозги, но ничего больше не происходило, никаких новых картинок. Видимо, память восстановить куда тяжелее, чем тело. Должны не просто восстановиться нейронные связи в мозгу, вся каша, что там возникла, должна систематизироваться.
Рыкнув, я встал на ноги и начал тренироваться. Просто представлял себе противника и наносил удар за ударом. Регенерация позволяла игнорировать некоторые повреждения, но не все. Надо думать над защитой, желательно, активной. Но какой? Как? У меня даже нет идей. Костяные наросты? Скорее всего. Из руки делать огромный щит, за которым смогу прятаться? Тоже можно. Но всё это подконтрольное вещество, в запасах которого я ограничен.
А потом вспомнил про идею, что можно попробовать через систему симулировать бои. Сделал соответствующий запрос, после чего он начал обрабатываться. Тут же заметил, как тяжело стало думать. Раньше не замечал. Всё же… чип использует именно ресурсы моего мозга, а сейчас его, похоже, чипы решили загрузить по максимуму. Это могла быть ещё одна причина, почему воспоминания так медленно всплывают.
Но, в конечном итоге, в виртуальном пространстве я видел помехи на этих «воинах», но они выглядели словно настоящие. Я глянул на них подробнее. Чип их взял из моей памяти. Этого я видел в городе, он был одних из тех, кто расстреливал мирняк, как он тогда выразился. Второй был местный, он сделал контрольный выстрел в голову «победителю» королевской битвы. Третий… я не мог его вспомнить, просто не мог. Хотя его очертания были знакомы, точнее, то, как на нём была надета форма, какое у него было оружие. Может, это была просто компиляция сразу нескольких военных.
Самое интересное, у одного было оружие ближнего боя, ножик, причём весьма длинный. Второй был с пистолетом и более коротким ножом. У последнего, которого я вроде знал, а вроде и не знал, был автомат. Тут же перед глазами выскочил список симуляции. Можно было выбрать ближний бой, стрелковый бой или бой в ограниченном пространстве с применением различных средств поражения противника.
— Что ж как сложно обозвали… — нахмурился я, смотря на это.
Я решил начать по возрастающей. Сначала просто ближний бой. Но меня кое-что удивило, когда я выбрал эту опцию. Сразу вся тройка бойцов стала вооружена ножами, дубинками… один даже каким-то трофейным мечом, на нём даже какие-то символы были, вот только прочесть их не получилось.
И времени на подготовку у меня даже не было. Сразу вся троица кинулась в ближний бой. И я моментально пропустил все три удара. Короткий нож вонзился мне в живот, и его провернули. Дубинкой мне заехали по голове. Меч мне рубанул по руке.
Но это было полбеды. Чип… он симулировал боль. Я всё прочувствовал, всё. Вообще всё. Боль была не только на поверхности кожи, она была и внутри. Я почувствовал резкую боль в животе. Я почувствовал, как у меня словно отлетает правая рука, я почувствовал, как у меня будто сломался череп.
Прошло несколько секунд, бойцы пропали и снова появились на своей позиции, а боль ушла мгновенно. Мои нервы это мигом не успокоило, но… было приятно, что эта боль лишь симуляция. Но… в этом был плюс. Я не буду просто бросаться в бой. Всё же боль… хороший довод, чтобы думать о своей защите, о её методах. Заковаться в броню или пытаться уклониться от удара. Ударить первым или вовремя отступить… мелкие нюансы, которые стоит учитывать даже сейчас. И меня радовал такой подход. Реальных повреждений не будет, но боль… она не даст мне действовать бездумно.
Снова я запустил симуляцию, только на этот раз мгновенно отскочил назад на шаг и тут же начал уходить в правую сторону, к их левым рукам. В памяти тут же всплыли «учения», давние, я только-только преодолел определённый возрастной порог. Там нас учили, что, если противника больше, надо стараться нивелировать его численное преимущество. Например, всегда держать их в одну линию, не давать появиться паре рядом друг с другом. Против одного всегда сражаться проще, чем против толпы.
Первым я выбрал мечника, всё же он был самый правый. Тут же превратил свою руку, она мне казалась более… защищённой, в отличие от остального тела. По крайней мере ладонь и пальцы. И было забавно осознавать, что, когда я поймал этот меч… чип симулировал это, затормозил руку, воссоздал этот эффект. А когда я врезал по морде этого военного правой рукой, то почувствовал именно морду, почувствовал сопротивление, словно это была не модуляция в моей голове, видимая только мной, а реальный человек.
Он не вырубился, не потерял сознание, но отшатнулся, отлетел на пару шагов, налетел на того, который был с дубинкой. Сходу я накинулся на вооружённого ножом бойца, правой рукой заблокировал удар, подставив предплечье под предплечье, а левой, когтистой рукой нанёс несколько быстрых и размашистых ударов. И все удары пришлись в живот этому «бойцу». Симуляция даже крик воссоздала, даже брызги крови, вываливание кишок. Всё было словно наяву.
Пока оставшаяся двойка не пришла в себя, я мгновенно налетел и на них. Два быстрых удара, у одного произошёл почти полный отвал башки, а второй… лишился правой руки где-то с локтя. Это было красиво. А потом уже и головы, ещё за два удара.
Вся троица пропала, симуляция закончилась, я стоял среди своей камеры и улыбался, несмотря на одышку. Твари сдохли. В симуляции, но сдохли. Я был доволен. Но пока перерыв. Нужно осознать произошедшее… а минут через пятнадцать можно будет повторить! И так раз за разом! Раз за разом! И когда-нибудь иллюзорные военные сменятся на настоящих, когда-нибудь все, кто тут есть, сдохнут! И я точно приложу к этому свою руку! Или, может, даже две…
Я уже предвкушаю вкус крови…
Глава 20
Сколько я тренировался, не знаю, просто потерял счёт времени. Я перепробовал несколько десятков различных подходов. В каких-то случаях я «погибал» почти мгновенно, в каких-то держался минуту, может, две. Но всё равно самой эффективной тактика осталась самая подвижная, в которой я не давал себя взять в клещи. Но, в конечном итоге, я просто выдохся. Я не мог спать сутками, но сражаться сутками я не мог. Человеческая физиология меня сдерживала.
—
Потом боль ушла, отступила. Но остался один очень… неприятный осадок. В чём-то эта тварь была права. Я мог сделать то, что она сказала… но смогу ли? Получится ли пересилить себя самого? Я думаю, нет… хоть меня уже можно считать мутантом, не человеком… всё равно не смогу. Я же когда-то им был…
Главное не сойти с ума окончательно, главное не давать себе срываться. Если и пытаться что-то делать, то… нужно держать самого себя в узде. Я не монстр. Не монстр по своей сути, не монстр в душе. И не хочу им быть. Даже если будут заставлять… монстры — те, кто меня создал. И они должны ответить за то, что устроили.
Но всё же я поднялся на ноги и добрёл до кровати. Сегодня был очень насыщенный день. Столько воспоминаний за раз… но я всё равно не смог получить ответы на два главных вопроса. Кто я, чёрт возьми, такой и куда пропала моя девушка? Или жена?
С этими мыслями я и вырубился, точнее, попросил чип меня вырубить. Проснулся я от пинка в солнечное сплетение. Сразу перехватило дыхание, я раскашлялся и свалился с койки. Рядом со мной стояла сразу толпа вооружённых человек, большая часть стволов была направлена на меня. Но больше всего меня удивил боец в… огромной, чтоб его, силовой броне! Но это не всё, в его руках была не то пушка, не то очень крупнокалиберный пулемёт. Такого я ещё не видел, и система обозначила как броню, так и тип вооружения знаками вопросов. Трофей? Новая разработка?
— Вставай, кусок ты чёртового дерьма, — сказал тот, который стоял сейчас ближе всего ко мне. — Сегодня у тебя самый важный день в твоей жизни, первое публичное выступление. Весь комплекс будет следить за твоим боем. Только попробуй просрать. Я тебе потом глаз в задницу засуну. Всё равно восстановишься. А вот мои деньги, поставленные на тебя, нет. Я видел, как ты одного ублюдка убил, так что… не подведи меня.
— Знаешь, — поднялся я на ноги и посмотрел ему чётко в глаза. — После таких слов и проиграть хочется, лишь бы позлить такую охреневшую в край жирную задницу, которая попутала берега.
— Может кто ему врезать? — повернулся он к остальным, а их было всего пятеро, вместе с ним и бронированным. — А то этот мудень маленько не понимает, что он несёт.
— Уверены? — усмехнулся я, поднимая уже изменившуюся левую руку. — Я бы, на вашем месте, подумал, а ты вы стоите так близко… а тот хрен за вашими спинами, смогу прикрыться вашими трупами… а потом подберусь к нему и уничтожу его. Сто процентов, со спины слабое место есть.
Взгляд резко изменился, они все разом переглянулись, один даже повернул голову в сторону танка на ножках, а тот дёрнул плечами. Значит, угадал. Система тут же это подметила, и вместо множества знаков вопросов в справке появился первый минус этой брони — уязвимая тыловая часть.
Но я больше не стал наглеть, сделал глубокий вдох, снова вернул свою руку в прежнее состояние, расслабился и прикрыл глаза. Всё равно от них толку сейчас не будет. И я оказался прав. Мгновением позже на голове снова мешок их непроницаемой ткани, а меня повели в сторону арены.
Лязг металла от «обуви» этого металлического хрена немного нервировал. Ну и ещё звуки работы приводов, или что там у него установлено. Он был слишком громким. Лёгкая цель, если он не видит меня, не атакует. Лоб в лоб на такого переть сложно, а вот маневрировать, ударить сбоку или в тыл… да-а-а-а. Именно так этого ублюдка и убью, если встречу в будущем. Только… коридоры. Это его преимущество. Значит, нужно будет подумать над броней.
До арены мы дошли достаточно быстро. Явно им не терпелось посмотреть на бой. Только с чего? С камер? Так они основной смак не увидят, не прочувствуют всего того, что будет на арене. А, может, оно и к лучшему. К камерам я привык, мне они уже не кажутся чем-то лишним. А вот толпа зрителей бы точно напрягала. Причём беззащитных… слабых… так и тянуло бы накинуться на них и уничтожить. Так что… скорее всего, их не будет чисто из соображений безопасности. Их безопасности. На мою тут всем плевать, это было понятно по пробуждению как минимум, как максимум по недавним… «испытаниям».
Когда меня втолкнули на арену и сняли мешок, кроме меня и уходящего отряда сопровождения, никого более на арене не было. Я прождал около десяти, может, пятнадцати минут, даже уселся возле стенки и прикрыл глаза. Что ещё тут делать? Не устраивать же ещё раз «концерт» с «танцами» вместе с только видимыми мне бойцами. Но, в конечном итоге, из динамиков послышался новый голос.
— Итак… Нулевой? — это был приятный женский голосок, видимо, они решили назначить комментатором именно женщину, но меня ни чуть это не смутило, я наоборот ещё больше разочаровался в тех, кто тут был, да и в ней самой моментально.
Понимаю, что у всех вкусы разные… но чёрт, вроде женская натура должна быть мягкой, нежной, трепетной… а то, что сейчас будет тут происходить, явно будет выходить за рамки того, что может нравится среднестатистической женщине. Но в семье не без урода, так и про слабый пол можно сказать, бывают исключения самые разные, даже аморальные, как она. Хотя я могу ошибаться, могу… но, скорее всего, прав.
— Сразу проведу тебе короткий инструктаж, — спокойно говорила она. — Сегодня от тебя ждут красочного, но достаточно скоротечного боя. Против тебя выйдут трое, они почти не тренировались, впервые сытно поели, и ради еды, пока что ради еды, готовы на многое.
Как сделать человека счастливым? Сначала окуни его в бочку с дерьмом, а потом это дерьмо с него немного смой. В данном же случае… не корми нормально людей, потом дай немного обычной еды, которая им покажется роскошью, и они будут счастливы! А за то, чтобы и дальше так питаться, они готовы убивать себе подобных. Рабский инстинкт. Бесит. Очень. Но они согласились убивать других… значит, они виновны и сами заслуживают смерти. Я никого не хочу убивать… но приходится. Я тоже заслуживаю смерти. И умру. Когда-нибудь точно. Я должен буду умереть. Такие, как я, не могут просто так существовать. Опасен для всего мира, опасен для планеты. Но я должен сначала уничтожить тех, кто все это устроил, кто это всё начал… Главного, Хендмейна, Шримфола, правительство этой планеты и… какой-то клан Грей, которым покланяются, как богам!
— Эта троица… она думает, что будут сражаться против одного человека, — усмехнулась она, причём так противно, так мерзко, с таким наслаждением, что у меня даже изменилось лицо, отвращение на нём выражалось очень явно. — Воспользуйся этим. Должно пролиться много крови, должно быть много страданий. Но у тебя будет не больше пяти минут на это. Но и не слишком спеши. Нужно, чтобы они осознали, во что вляпались, нужно, чтобы в их глазах был самый настоящий страх, отчаяние, которое будет видно всем. Вот когда это появится… тогда их смело убивай, но красиво.
В голове сейчас целыми табунами носились мысли. Она точно будет наслаждаться боем. Мне даже интересно стало, что так покалечило её психику, что она стала наслаждаться… таким. Это бесчеловечно. Это нарушает вообще все требования законов, как городских, как планетарных, так и галактических, человеческих со времен самой Земли!
Новые воспоминания? Интересно… получается… мы — дети планеты Земля. А эту планету колонизировали… почти две сотни лет назад. Но я не уверен. Когда выберусь отсюда, уточню. Наверное. Но я не уверен, что в тот момент мне это будет интересно.
— Начало через три минуты, — уже спокойно произнесла диктор, — так что поднимайся на ноги и разомнись. Руку только свою измени, когда они будут возле тебя, когда вся троица подберётся, когда ты чётко увидишь белки и зрачки их глаз.
Посидев ещё с полминуты, я всё же встал и решил размяться, как того и хотела эта… девица. Эти три минуты тянулись долго, я не хотел, чтобы они закончились, не хотел лишать кого-то жизни, причём того, кто, по сути, был вынужден стать убийцей под давлением местной… власти. Но придётся.
Двери с противоположной стороны раскрылись, я тут же повернулся лицом в сторону входящих противников. На них было больно смотреть, очень больно. Они были в прямом смысле слова истощены, виднелись рёбра, на всех них были только штаны, в руках они еле удерживали свои клинки, которые система подметила, как фазированные. Двое из них были женщины, судя по строению костей и чуть более длинным волосам, чем у третьего. Ну и лица немного мягче, носы чуть меньше. От их грудей… мало что осталось, точнее, ничего почти не осталось. Ушли вместе со всем весом. Анорексия на лицо. Ладно, хоть повязки они все равно натянули на ту область, а то было бы как-то слишком.
Из динамиков ничего не было слышно. Явно диктор переключился на другую аудиторию, прямой эфир, наверное. Хотя, может быть, и нет, может, просто запись. Но всё равно… боя не избежать, так что я начал медленно идти в сторону троицы, а она чуть ускорилась, приближаясь ко мне.
— Чур, я проткну ему живот! — глаза одной горели, я даже с расстояния почти в сотню метров видел, а говорила она очень громко. — А потом выпущу кишки наружу! Да-да-да-да!
Она была безумна. Говорила единственная. Сначала не видел, а сейчас… она не умолкала ни на секунду. Продолжала что-то мямлить себе под нос. Тем временем мы становились всё ближе и ближе к друг другу. Они уже улыбались, были готовы к победе. Но… нет.
— О какой упитанный… — начала говорить вторая, щурясь, явно проблемы со зрением. — Этого урода хорошо кормили… хе-хе-хе-хе… прям, как свинью на убой… хе-хе-хе-кхе!
Она то ли подавилась, то ли у неё было какое-то заболевание, но… вместе с кашлем из глотки вырвалась кровь. Много крови. Она и так умирала. А теперь… пора ей было избавиться от мучений. Оставалось двадцать метров, они уже почти перешли на бег, их кликни немного «засветились», а от них я слышал некий… гул? Да, именно гул. Металл вибрировал. Дерьмово, система подсказывала, что они даже без сил могут спокойно разрубить меня таким оружием. Но…
Я улыбнулся, широко, оскалившись. В моих глазах горела жажда убийства. Они это заметили, слегка замедлились, заметались, почти полностью встали. И в этот миг я изменил свою руку. Надежда тут же погасла, та, которая покашляла, даже обронила свой клинок и начала двигаться назад, запнулась, упала на пятую точку…
Во всех их глазах был страх. Самый настоящий. И почему-то я этим наслаждался. Или меня заставляли наслаждаться. Та тварь, что говорит со мной… она не только говорит, она всегда со мной. И сейчас… я чувствовал именно её наслаждение, которое проецировалось и на меня. Плевать. Они всё равно подписали себе смертный приговор согласием убивать других заключённых.
— Время подыхать!
Глава 21
Нужно было потянуть время, но при этом это делать так… чтобы выглядело естественно. Для начала… можно просто посмотреть, что они могут, дать им ещё один призрачный шанс на то, что им удастся победить, поиграться с ними, заставить побегать за собой, вымотаться, а потом уже красиво добить.
Девушка, которая отползала назад, вскочила на ноги и рванула, сколько было у неё скорости и прыти, к закрытой двери, через которую она вошла и начала в неё долбиться. Двое других же остановились на несколько мгновений, явно нервничали, но не стали сдавать назад. Как только они пришли в себя, совладали со своими мыслями и чувствами, тут же пошли вперёд.
Поделиться книгой: