История и культура индийского храма. Книга III. Эстетика храма

Елена Андреева

История и культура индийского храма. Книга III: Эстетика храма

© Андреева Е. М. Текст, 2022

© ООО ИД «Ганга». Оформление, 2023

Правила чтения терминов

В книге основная часть терминов приводится в транскрипции. Как правило, это санскритские и тамильские слова, хотя изредка встречаются слова из других языков. Для транскрипции санскритских слов используется система IAST – Международный алфавит транслитерации санскрита (International Alphabet of Sanskrit Transliteration). IAST основывается на стандарте, принятом в 1894 году на Международном конгрессе ориенталистов в Женеве, и позволяет передавать фонетически точную транскрипцию для индийских письменных систем.

Транскрибируются слова, которые являются именами, эпитетами или обозначениями богов и других существ (isvara, yaksa), названиями праздников и ритуалов (pattdbhishekam), наименованиями из сферы искусства (кагапа), обозначениями предметов культа (mūrti) и элементов храмовой архитектуры (mandapa), названиями текстов или музыкальных произведений (Sarabhendra hhūpāla kuravahei nātaka), а также специфических реалий духовной жизни представителей индуизма (moksa) и других религий.

Если же в тексте приводятся термины без транскрипции, то это означает, что автор следует источнику, который не дает транскрипцию. Обычно это название какого-либо текста, храма, населенного пункта, учреждения или организации, чье-либо имя или эпитет. В некоторых случаях автор приводит термины в транскрипции, хотя в источнике слово может быть представлено вовсе без транскрипции либо транскрипция дается с ошибками или не соответствует IAST.

В большинстве случаев термину в транскрипции, который дается в скобках, предшествует транслитерация, например, шри (sri). Иногда какой-либо термин дается без транскрипции – если нет никакой необходимости говорить о его происхождении, а внимание акцентируется на каком-либо событии или явлении. Или же термин дается только в транскрипции в том случае, если важно подчеркнуть его происхождение либо обратить внимание на его этимологию. В некоторых случаях дается транскрипция как санскритского термина, так и его тамильского эквивалента. Большая часть тамильской религиозной терминологии имеет санскритское происхождение.

Обычно даются в транскрипции термины, являющиеся названиями произведений, которые не переведены на русский язык. Но если произведение на русский язык переведено, хорошо известно отечественному читателю или рассматривается в какой-либо русскоязычной работе без указания транскрипции, то в таком случае и в настоящей книге оно тоже может даваться без транскрипции.

Таблица согласных санскрита

В санскрите есть: долгие и краткие гласные (a – ā; i – ī; u – ū), дифтонги (o, e, au, ai) и слогообразующие сонорные (ṛ – ṝ, ḷ – ḹ).

В тамильском языке есть краткие и долгие гласные, а также два дифтонга: a – ā; i – ī; u – ū; e – ē; o – ō; ai; au. Глухие и звонкие согласные фонологически не различаются; звонкость зависит от положения согласного в слове.

Таблица согласных тамильского языка

Введение

Примерно с середины I тысячелетия н. э. в Индии установился новый тип богослужения, что было связано с формированием индуизма, который к тому времени превратился в имперскую религию. Тогда же началось строительство каменных храмов. Этот процесс был связан с возникновением новых государственных образований и с переменами, происходившими практически во всех сферах жизни – в политической, социальной, экономической, религиозной, культурной. На Индийском субконтиненте стали появляться новые империи – как на Севере, так и на Юге[1], а имперские устремления требовали масштабности и монументальности во всем, в том числе в сфере храмостроительства.

Почти до конца I тысячелетия н. э. в южной части Индии храмы строили не только из камня, но вырезали в скалах и в пещерах. Но вскоре каменные храмы заняли лидирующие позиции, вытеснив своих конкурентов, и стали воплощением царского могущества – материального и духовного. В Тамилнаду расцвет строительства «имперских» храмов пришелся на X–XII века, на время правления династии Чола, когда индуистский храм из простого места поклонения божеству превратился в культурное учреждение. В это время из камня строились новые сооружения, а также обновлялись, перестраивались, расширялись старые – кирпичные, деревянные и глиняные.

Индийский храм можно рассматривать с разных точек зрения: как архитектурное сооружение, как социально-религиозный[2] институт, как место присутствия божественной энергии или же как произведение искусства. При посещении храма первое, что обращает на себя внимание, это обилие украшений – колонн и капителей, барельефов и горельефов, скульптур и орнаментов, потолочных и настенных росписей, и т. д. Особенно впечатляют каменные изображения богов, красавиц, животных и необычных существ, которыми украшены храмы внутри и снаружи, от самого основания и практически до вершины. Пышное убранство храма, так изощренно обволакивающее культовое сооружение, сравнимо разве что с роскошным облачением, покрывающим фигуру царя, придавая ей блеск и подчеркивая ее сакральность.

Обычно храмы возводят, руководствуясь двумя целями – снискать милость Господа и показать его величие, продемонстрировав грандиозность его земной обители. Благодаря великолепию виман и гопурамов, благородству колонн и изяществу декоративных элементов, храм выглядит гармонично и словно заявляет о том, что мир прекрасен и удивителен. Он воплощает идею, что Бог – это не только истина и любовь, но еще и красота. Поэтому можно сказать, что в основе храмового строительства, как и в основе храмового бытия, лежит великий принцип «Сатьям. Шивам. Сундарам» (Satyam. Śivam. Sundaram) – «Истина. Любовь[3]. Красота».

Вот уже на протяжении двух тысячелетий храмы формируют духовное пространство Индии. За это время появилось уникальное явление – храмовая культура. Она включает в себя архитектурные и художественные традиции, своеобразные способы отправления культа, ритуалы с использованием различных видов искусства, религиозные праздники и процессии, образовательные и благотворительные мероприятия[4]. При этом каждый отдельный храм, руководствуясь общими религиозными идеями и в то же время опираясь на конкретный культ и на конкретную традицию, формирует собственную внутрихрамовую культуру, уникальную. По сути, эта уникальность закладывается уже на стадии проектирования и строительства храма, когда мастера – архитекторы, скульпторы и художники – начинают воплощать в жизнь очередной проект дома Бога, который сам становится произведением искусства и вскоре наполняется звуками священных гимнов, мелодиями музыкальных инструментов, ритмами барабанов и звоном ножных колокольчиков. Ибо богам, как и людям, нужна красота.

Индийский храм – это удивительный диалог между материальным и духовным, мирским и сакральным, человеческим и божественным, между искусством и религией, а храмовая культура – глубоко символична и полна сакральных смыслов. В символизме и убранстве храма отражены представления о мироздании, ибо каждый храм – это проявленная в материи модель божественного мира, воплощающая вселенскую истину и красоту.

Храм изначально создавался не только как дом Бога, но и как место эстетического наслаждения. В храмовой архитектуре зафиксированы представления о прекрасном, которые были свойственны тому или иному историческому периоду. Красота, ее восприятие и ее переживание всегда были важны для религии – даже в пору серьезных политических и экономических потрясений храм оставался проводником религиозного искусства и духовной культуры. И сегодня в жизни храма огромную роль играют изобразительные и исполнительские искусства, включая литературу[5].

* * *

Данная книга представляет собой последнюю, третью, часть трилогии «История и культура индийского храма». Это рассказ об индийском искусстве, которое веками развивалось в рамках религии и на протяжении многих веков являлось неотъемлемой частью храмовой культуры. Для индийцев уже в глубокой древности было очевидно, что искусство по своей сути духовно. Поэтому в индуизме оно является одним из способов поклонения божеству и важной частью храмового ритуала.

В книге речь пойдет о четырех основных видах искусства – о живописи, скульптуре, музыке (инструментальной и вокальной) и танце. При этом под скульптурой мы будем понимать также барельефные и горельефные изображения, созданные на каменной поверхности храмов, а к области танца отнесем и танцевальную драму. Тем более, что в Индии между танцевальной драмой и танцем как таковым не всегда пролегает четкая граница, ибо танцевальные номера часто представляют собой драму в миниатюре, которая исполняется одним артистом.

Напомним, что первая часть под названием «Рождение храма» была посвящена происхождению храмовой архитектуры и строительству храма, архитектурным стилям и структуре южноиндийского храма, символике его основных элементов и строительным ритуалам. А во второй части, которая называлась «Жизнь храма», рассматривались вопросы, связанные с функционированием и управлением храма, говорилось о храмовом хозяйстве и персонале, о богослужениях и благотворительности, о буднях и праздниках, о дарах храмовым богам и о преступлениях, совершаемых в отношении них, а также о проблемах, стоящих перед индуистским храмом в последние десятилетия.

Как было сказано в первой книге, наша главная цель – познакомить российского читателя с жизнью южноиндийского индуистского храма. При этом практически все наше внимание сосредоточено на храмах в стиле дравида. Географические рамки те же, что и в предыдущих двух книгах – Южная Индия. Но основное внимание сосредоточено на Тамилнаду. Что касается хронологических рамок, то самая нижняя граница доходит примерно до V тысячелетия до н. э., что связано с вопросом о происхождении отдельных видов искусства. Верхней границей служит современность.

Вместе с тем некоторые культурные особенности не ограничиваются тамильским регионом. По этой причине для написания книги использовался материал, относящийся не только к южноиндийской культурной традиции, но и к североиндийской, что представляется вполне оправданным[6].

* * *

Важным источником для настоящего исследования являются сочинения разных жанров, посвященные конкретным видам искусства, и сочинения, содержащие отдельные части либо небольшие фрагменты, относящиеся к тому или иному виду искусства. Особый интерес представляет древнеиндийский трактат «Натьяшастра», автором которого является мудрец Бхарата. Название трактата лучше всего переводить как «Трактат о театральном искусстве». Текст датируется примерно II веком до н. э. – II веком н. э.[7] и состоит из тридцати шести глав, в которых освещаются различные стороны искусства натьи. Вместе с тем в данном сочинении содержится богатейший материал, относящийся к музыке, технике танца, живописи, иконографии, сооружению театральных зданий, костюму, гриму и театральной бутафории, декламации, языкознанию, мифологии и т. д. То есть Бхарата уделяет внимание всему, что так или иначе относится к древнеиндийскому театру. По этой причине трактат представляет собой чрезвычайно ценный источник практически по всем видам искусства. При написании третьей книги трилогии автором использовались различные издания «Натьяшастры», что при необходимости указывается в ссылках.

Вторым по важности трактатом является «Абхиная-дарпана» – текст, написанный Нандикешварой и посвященный танцевальному искусству. «Абхиная дарпана» помогает понять основные тенденции в развитии танца и сообщает важные детали, касающиеся связи танцевального искусства с религией и мифологией.

Ценным источником является индийская художественная литература – поэтические и прозаические произведения разных авторов, которые написаны на санскрите и других языках. Эти произведения относятся к разному времени и содержат важные сведения о разнообразных сторонах того или иного вида искусства. В их числе, например, драмы Калидасы (VI в.) «Шакунтала» (Abhijnānashākuntalam) и «Малавика и Агнимитра» (Mālavikāgnimitram), а также поэма этого же автора «Род Рагху» (Raghuvamsa), «Приключения десяти принцев» (Dasakumdracaritam) Дандина (VII–VIII вв.), «Океан сказаний» Сомадевы, древнетамильская поэма Иланго Адигаля «Шилаппадикарам» и др.

В качестве источников также следует упомянуть шильпашастры, агамические и пуранические тексты, упанишады (в частности, «Брихадараньяка», «Чхандогья», часть «Кены» – Jaimimya Upanisad Bmhmcma, Rudrahrdayopamsat), отдельные эпические сюжеты из «Рамаяны» и «Махабхараты», сочинение Малланги Ватсьяяны «Камасутра» и многие другие. Но не все из них были доступны автору в переводе на русский (либо английский) язык или на языке оригинала, по этой причине иногда приходилось обращаться к работам других авторов, в которых содержатся фрагменты указанных текстов или же обсуждаются связанные с ними отдельные вопросы.

Помимо литературных текстов в качестве источника привлекались музейные экспонаты (ведь при написании книги принимались в расчет данные эпиграфики и археологии), данные индийского кинематографа, иконографические изображения различных богов индуизма – живописных и скульптурных, музыкальные композиции, а также техника и репертуар классических танцев.

С целью изучения храмовой культуры – архитектуры, искусства, ритуалистики – автором были предприняты неоднократные поездки в Индию[8] – с посещением храмов, музеев, библиотек, танцевальных школ, частных уроков актерского мастерства, танцевальных и музыкальных концертов, религиозных ритуалов. Были изучены образцы живописи и скульптуры в южноиндийских храмах – росписи стен и потолков, скульптурное и цветовое оформление гопурамов, символика и нюансы архитектурных деталей храмовых строений, атрибуты и принципы размещения главных божеств в храмовых святилищах, изображения танцующих фигур и иллюстрации каран к «Натьяшастре». Кроме того, автор книги изучала такие танцевальные стили, как бхаратанатьям, робиндро-нритья и катхак, а также хорошо знакома с техникой и репертуаром других классических танцев Индии.

* * *

Индийскому искусству посвящено немало работ отечественных и зарубежных специалистов, в том числе индийских. Это фундаментальные труды и небольшие статьи, переводы оригинальных текстов и посвященные им исследования. При этом одни работы носят общий характер, а в других рассматриваются узкие вопросы, касающиеся тех или иных видов искусства. В большинстве из них искусство рассматривается вне связи с храмовой культурой. Кроме того, в работах, которые носят общий характер, рассматривается преимущественно искусство Северной Индии, в то время как Югу внимания почти не уделяется[9]. Исследователей, которые занимаются изучением истории и культуры Южной Индии, не много. Среди отечественных специалистов следует упомянуть А. М. Дубянского (1941–2020), Л. Б. Алаева, О. П. Вечерину, П. В. Хрущеву, чьи труды использовались при написании книги.

Для лучшего понимания изобразительного искусства и этапов его развития необходимо было обратиться к изучению самых древних образцов. К примеру, что касается живописи, то здесь существенную поддержку оказали работы, посвященные первобытному и племенному искусству Индии. Прежде всего, это интересная и достаточно информативная статья Индрани Чаттопадхьяи (Indrani Chattopadhyaya) Living Tradition: A Study of Prehistoric Rockpaintings and Indigenous Art from District Sonbhadra, Southern Uttar Pradesh, India (2016), посвященная наскальной живописи Индии, в частности, региону, расположенному в юго-восточной части штата Уттар Прадеш, в Сонбхадре, где были обнаружены образцы первобытного искусства.

Внутрискальные помещения с древними рисунками были впервые обнаружены в 1867–1868 годах Арчибальдом Карллайлем (А. С. L. Carllyle) – сначала на плато холмов Каймур, а затем в районе Мирзапур[10]. В XX веке это место довольно активно изучалось. Археологические и геологические исследования, проводимые в долине среднего Сона с 1980 года, позволили собрать богатую коллекцию доисторических каменных орудий, окаменелых останков фауны и отложений вулканического пепла от извержения Тоба на севере Суматры, возраст которых составляет приблизительно 73000 лет[11].

В течение нескольких лет Индрани Чаттопадхьяя занималась изучением и документированием внутрискального пространства, где были найдены первобытные рисунки. В своей статье она попыталась установить связь между археологическими находками и первобытными наскальными рисунками, а также проанализировать традицию племенной живописи, чтобы понять, существует ли какая-либо связь между настоящим и далеким прошлым. Поскольку любое общество подвержено постоянным изменениям и преобразованиям, то обнаружить хотя бы минимальную связь между археологическими находками и социальными процессами, происходившими в глубокой древности, для любого специалиста является задачей невероятной сложности. Но Индрани Чаттопадхьяи удалось с ней справиться.

Статья Николь Бойвен (Nicole Boivin) Rock art and rock music: Petroglyphs of the South Indian Neolithic (2004) посвящена южноиндийскому неолитическому искусству, в основном живописи. Свое исследование она сосредоточила на южноиндийском регионе, в частности, на Купгале (Карнатака), где были обнаружены образцы наскального искусства, относящиеся к неолиту. Здесь представлен более поздний период, нежели тот, который именуется протохараппским неолитом индоиранского региона (датируется нач. Ш-1 тыс. до н. э.). Но южноиндийский неолит, который фактически пересекается со зрелой фазой Хараппы, автору статьи кажется наиболее интересным[12], поскольку, в отличие от неолита Белуджистана или восточного Афганистана, который имеет много общего с неолитом соседней Юго-Западной Азии, южноиндийский отличается определенной спецификой. В частности, речь может идти об одомашнивании урожая (предпологается, что данный процесс проходил независимо от соседних народов), о доминировании пастбищ крупного рогатого скота и об уникальной модели ритуала, для которого характерно сжигание большого количества коровьего навоза, что привело к образованию больших «курганов», достигающих в некоторых местах 30 футов в высоту. По мнению автора статьи, это является наиболее характерной особенностью южноиндийского неолита (Boivin, 2004: 38–40).

Кроме того, Николь Бойвен обращается к проблемам методологии. Несмотря на то, что древние изображения на скальных и каменных поверхностях встречаются по всему Индийскому субконтиненту, им не уделяется должного внимания – их изучение по-прежнему остается описательным и теоретически неразработанным. А при такой ситуации не может быть и речи о том, чтобы внести более или менее существенный вклад в понимание далекого прошлого Южной Азии. Именно поэтому Николь Бойвен предпринимает попытку выйти в своем исследовании за рамки такого чисто описательного подхода, который сводится в основном к описанию обнаруженных изображений. Также она старается привлечь внимание ученого сообщества к проблеме сохранения образцов древнего искусства. В связи с этим Николь Бойвен поставила себе цель – вызвать интерес общественности к наскальной живописи, которой угрожают экономические и социальные преобразования, происходящие в настоящее время в южноазиатском регионе (Boivin, 2004: 38).

Существенную помощь в изучении вопроса происхождения изобразительного искусства оказали некоторые работы, проливающие свет на характер и функции первобытного и племенного искусства. Это статьи Л. Лендор-фа (Lawrence L. Loendorf) Traditional Archeological Methods and Their Applications at Rock Art Sites (1994), Д. Уитли (David S. Whitley) Ethnography and Rock Art in the Far West: Some Archaeological Implications (1994), H. Дас (Nilanjana Das/Saha) Jadupata in the Context ofSanthal Culture (2001), и др.

Хотелось бы также отметить работы американского историка искусств У. Спинка (Spink, Walter М.), посвященные пещерам Аджанты[13] и позволяющие проследить развитие индийской живописной традиции. У. Спинк начал изучать Аджанту с 1950-х годов, и этой теме посвятил более сотни научных публикаций. А с 2005 по 2017 год было издано семь томов под названием Ajanta, History and Development, в которые были включены работы, посвященные различным сторонам истории и искусства Аджанты.

Однако индийскую живопись западные специалисты начали изучать гораздо раньше. Еще в 1937 году вышла в свет книга Стеллы Крамриш (Stella Kramrish) A Survey of Painting in the Deccan. Это довольно объемное исследование, посвященное деканскому искусству. Здесь автор обсуждает домонгольскую и монгольскую живопись Декана, влияние западного искусства на индийскую живопись, а также теорию живописи, касаясь при этом вопросов, связанных с пространством, цветом и т. д. В центре внимания Стеллы Крамриш находятся образцы живописи из пещерных и каменных храмов, созданные в разные исторические периоды – со II века н. э. и до XIX века включительно. Речь идет о таких центрах искусства, как Аджанта, Эллора, Виджаянагар, Биджапур, Голконда и некоторых др.

Нельзя не упомянуть такого выдающегося южноиндийского автора, как С. Сиварамамурти (С. Sivaramamurti) (1909–1983). Это известный индийский историк, санскритолог, музейный работник, который всю свою жизнь занимался изучением эпиграфики и истории искусств, в том числе живописи. Его книга South Indian Paintings, посвященная южноиндийской живописной традиции, впервые была издана еще в 1968 году, а потом неоднократно переиздавалась, но до сих пор не потеряла своей актуальности. С. Сиварамамурти рассматривает развитие живописи в различные исторические периоды и в различных регионах Южной Индии, уделяя при этом пристальное внимание основным стилям и направлениям. Также автор рассказывает о красках и материалах, которые использовали южноиндийские мастера в своей работе, описывает процесс создания местными живописцами своих шедевров, цитирует санскритские тексты, посвященные искусству живописи. К тому же книга богато иллюстрирована, что делает ее особенно ценной для исследователей и любителей индийской живописи.

Искусству Виджаянагара С. Сиварамамурти посвятил отдельную работу, которая так и называется—Vijауападага Paintings (1985). В ней он охватывает весь период существования Виджаянагара и рассказывает о становлении живописи в самом начале появления новой империи, затем в период ее расцвета, и, наконец, в ее последние годы, то есть накануне гибели в 1565 году. Несмотря на свой короткий век, Виджаянагар оказал заметное влияние на развитие культуры всего южноиндийского региона.

Еще один замечательный индийский ученый, Притхви Кумар Агарвала (Prithvi К. Agarwala), как и С. Сиварамамурти, тоже всю свою жизнь посвятил изучению индийского искусства, а также иконографии. Одна из его книг, посвященная канонам живописи и вышедшая в 1981 году, называется On the Sadahga Canons of Painting. Как следует из самого названия, речь идет о так называемой концепции шаданга, имеющей шестичастную структуру (санскр. sadahga буквально означает «шесть частей») и являющуюся каноном, на который ориентировались художники многих столетий. В данной книге автор излагает основные принципы искусства, которые были разработаны древнеиндийскими теоретиками и мастерами живописи. О других книгах этого автора будет сказано ниже, когда речь пойдет о соответствующих темах.

Немалый интерес представляют работы, посвященные изготовлению и использованию красок древними и средневековыми художниками. Особо следует выделить содержательную статью П. Мини (Р. V. Mini) Preparation techniques of pigments for traditional mural paintings of Kerala (2010), в которой речь идет о керальской традиции создания фресок, и статью Uses of Plants and Plant Products in Traditional Indian Mural Paintings, написанную в 1999 году тремя авторами (Nayar Т. S., Binu S., Pushpangadan P.), в которой рассматривается тема применения в настенной живописи пигментов растительного происхождения. Такого рода работы помогают составить наиболее полное представление об особенностях и развитии живописных традиций, существовавших на территории Индии, а также о своеобразии и тонкостях работы живописцев прошлых столетий.

Индийское искусство довольно активно изучали и отечественные специалисты – индологи и искусствоведы. Прежде всего, хотелось бы назвать имя С. И. Тюляева – советского индолога, который на протяжении всей жизни занимался изучением индийского и шриланкийского искусства[14]. Им были написаны две книги – «Искусство Индии. Архитектура, изобразительное искусство, художественное ремесло» (1968) и «Искусство Индии: III тысячелетие до н. э. – VII в. н. э.» (1988), где наряду с живописью рассказывается о скульптуре и архитектуре. В обеих монографиях С. И. Тюляев рассматривает исключительно изобразительное искусство (живопись, скульптуру, ремесло) и не касается искусства исполнительского – оно не входит в круг его интересов. Кроме того, автор уделяет внимание искусству Северной Индии и Декана, а Южная Индии, как это часто бывает, остается за скобками.

Книга «Искусство Индии. Архитектура, изобразительное искусство, художественное ремесло» является первой серьезной работой по искусствознанию. В ней автор рассматривает историю индийского искусства на большом отрезке его существования, начиная от древнейших времен и вплоть до конца второй трети XX века (искусство после второй мировой войны), уделяя внимание росписям эпохи палеолита, искусству Гандхары, архитектуре средневековья, живописи Аджанты, индийской миниатюре, образцам художественного ремесла и вопросам эстетики. Во второй книге «Искусство Индии: III тысячелетие до н. э. – VII в. н. э.» внимание автора оказывается сосредоточенным исключительно на древнем периоде. Здесь речь идет об искусстве каменного века и протоиндийской цивилизации, об искусстве бассейна реки Ганги и пещер Аджанты, Гандхары и Матхуры, рассказывается о взгляде древних индийцев на изобразительное искусство и архитектуру. Оба издания содержат богатый иллюстративный материал.

Следует также отметить работу отечественного индолога В. В. Вертоградовой «Живопись древней Индии по „Читрасутре“ из „Вишнудхармоттарапураны“ – теория и технология» (2014), которая представляет собой культурологическое исследование известного санскритского сочинения по живописи, созданного предположительно в первые века нашей эры. По сути, «Читрасутра» (Citrasutra) – это часть пуранического текста (Visnuāharmottara-purāna), в котором излагается общая теория живописи и затрагиваются такие темы, как учение о расах и о восьми основных элементах (гунах), учение о возрастании и убывании (кшая-вриддхи), говорится о цветовых матриках, о качестве и свойствах живописи, о средствах выразительности и характеристиках живописца и т. д. В своей работе В. В. Вертоградова рассматривает основные положения трактата и приводит перевод некоторых глав, уделяя при этом внимание такому понятию, как читравидья – наука о живописи. Кроме того, огромный интерес представляет та часть исследования, которая посвящена связи изобразительного искусства с искусством танца и в которой затрагиваются вопросы, имеющие отношение к скульптуре.

Изучающие Индию специалисты – как отечественные, так и зарубежные – всегда уделяли самое пристальное внимание изучению индийского пластического искусства. Что касается российских и советских ученых, то хотелось бы отметить работу «Скульптура Древней Индии» (1971), автором которой является В. С. Сидорова. В этой работе скульптура рассматривается на фоне религиозных, философских, литературно-повествовательных и мифотворческих течений, а также в связи с древними культурными центрами (такими как Бхархут, Санчи, Матхура, Амаравати и др.) и в связи с историческими периодами, составляющими индийскую древность. То есть на протяжении трех тысячелетий – начиная с эпохи расцвета протоиндийской цивилизации и заканчивая периодом развития школы Матхуры. Книга завершается IV веком н. э., с которым связывается начало правления династии Гупта. Конкретные образцы рельефов и круглой скульптуры того или иного исторического периода автор старается анализировать с точки зрения художественного замысла, стилистических приемов и выявления истоков изобразительного мотива.

Вторая книга этого же автора называется «Художественная культура Древней Индии» (1972) и посвящена скульптуре преимущественно, хотя немало внимания в ней уделяется литературным памятникам, в частности, произведениям Калидасы. Что касается временного охвата, то, как и в предыдущей работе, нижняя граница относится к протоиндийской цивилизации (примерно III тыс. до н. э.), а верхняя – к правлению Гуптов. Оба издания снабжены большим количеством иллюстраций.

Среди зарубежных специалистов, положивших начало исследованиям индийской скульптуры, в основном находятся имена ученых европейского и индийского происхождения, которые нередко работали бок о бок. Например, книга Medieval Indian Sculpture in the British Museum, изданная еще в 1936 году[15], была написана индийцем Ч. Рамапрасадом (С. Ramaprasad) и снабжена предисловием англичанина Р. Л. Хобсена (R.L. Hobson[16]). В ней речь идет о скульптуре из северной и центральной части Индии времен Кушан и Гуптов, из восточной части – из Бенгалии времен Палов, из Бихара и Одиши, а также об иконографических образцах индуистских божеств из Северной и Южной Индии. В центре внимания Ч. Рамапрасада оказались, главным образом, образцы средневекового искусства, которые в разное время были вывезены англичанами из индийской колонии и осели в Лондоне, в Британском музее[17]. По большому счету, работа была написана по заказу музейной администрации. Первая глава книги посвящена древнеиндийскому изобразительному искусству и его канонам (включая джайнское и буддийское), его истории и особенностям, а вторая часть книги – это иллюстрации.

Поскольку Ч. Рамапрасад при написании книги исходил из запросов Британского музея, то некоторые важные темы не рассматривались вовсе. К примеру, на тот момент музей не был заинтересован в освещении искусства Гандхары. Однако этой теме была посвящена работа другого автора, X. Бактела (Н. Buchthal), которая называлась Western Aspects of Gandhara Sculpture и была издана Британской Академией в 1945 году. Эта небольшая по объему работа представляла собой конспект лекции, где гандхарское искусство рассматривалось через призму влияния западной культуры. В ней, в общем-то, и содержится обьяснение того, почему в работе Ч. Рамапрасада отсутствует раздел об искусстве Гандхары.

Свою работу X. Бактел начинает со справедливой критики исследователей индийского искусства, которые предпочитают обходить стороной скульптуру гандхарской школы, а если и включают в свои труды эту тему, то обязательно извиняются за это перед читателем. Ибо считается, что гандхарское искусство не сыграло сколько-нибудь важной роли в развитии Востока, а представляло собой «слабое подобие» или даже «провинциальную производную» от греческой или римской[18] скульптуры, и поэтому ее вполне можно исключить из рассмотрения без серьезного ущерба для истории индийского искусства (Buchthal, 1945: 3). X. Бактела убеждает своих читателей, что гандхарская школа достойна того, чтобы говорить о ней. И он снабдил свою книгу интереснейшими иллюстрациями.

К. Чинтамони (К. Chintamoni) – автор книги Classical Indian Sculpture (300 В.С. to A.D. 500)”, вышедшей в 1950 году. В ней он сосредоточился на классической скульптуре, к которой относит образцы, созданные в период с IV века до н. э. по V век н. э., то есть во времена правления династии Маурья и позже, вплоть до времени Гуптов. Несмотря на небольшой объем, книга хорошо иллюстрирована. Для своего времени она, несомненно, представляла определенную ценность. Тем более что сам К. Чинтамони был скульптором[19] и рассматривал древнеиндийскую скульптуру с точки зрения практика. Речь идет о скульптуре Маурьев, Шунгов и Гуптов, об археологических находках в Санчи и Амаравати, о двух основных школах искусства – гандхарской и матхурской.

Многочисленные работы К. М. Мунши (К. М. Munshi) носят более основательный характер. Они посвящены различным сторонам истории и культуры Индии, но нас, прежде всего, интересуют книги, в которых освещается тема индийской скульптуры, особенно храмовой. Речь идет о двух книгах – одна под красноречивым названием “Indian Temple Sculpture”, вышедшая в 1956 году и снабженная вводной статьей Дж. Неру, и вторая книга “Saga of Indian Sculpture”, изданная в 1957 году. В них не только содержится описание тех или иных образцов искусства, но также присутствуют интересные рассуждения автора на тему происхождения и предназначения искусства. В частности, К. М. Мунши полагает, что истоки индийского искусства следует искать в шиваитском культе, а именно в идее и образах божественной пары – Шивы и Шакти. Кроме того, автор уделяет внимание не только североиндийской скульптуре, но и образцам из других регионов – восточного (царство Калинга, территория штата Одиша), южного (царство Паллавов и Чалукьев), западного (территория Гуджарата), центрального (Бунделькханд, территория штата Мадхья Прадеш и Уттар Прадеш).

Большинство исследователей в поисках истоков того или иного явления обращаются к самым древним пластам индийской цивилизации. Исключением не стал и Ч. Прамод (С. Pramod), являющийся автором работы The Sculpture of India, 3000 В. С.-1300 A. D. (1985). Он рассматривает индийскую скульптуру в исторической перспективе, начиная с археологических находок, относящихся к протоиндийской цивилизации, и заканчивая средневековой храмовой скульптурой. Каждая глава книги охватывает какой-то один исторический период, но между самым древним, протоисторическим (3000–1500 гг. до н. э.), и последующим (III в. до н. э.) оказывается более чем тысячелетняя лакуна, что связано с состоянием исторической науки, занимающейся изучением древней Индии. Ч. Прамод описывает и анализирует порядка сотни конкретных образцов (барельефы, скульптуры), чтобы продемонстрировать сакральный характер индийской изобразительной традиции, ведь и в индуистских, и в буддийских текстах говорится о том, что создание мурти ведет на небеса.

И еще один важный момент, на который хотелось бы обратить внимание. С одной стороны, для изучения индийской храмовой скульптуры исследователи обращаются к различным видам источников, но с другой стороны, она сама выступает важнейшим источником для изучения истории моды, оружия и некоторых аспектов быта того общества, которое на протяжении многих веков создавало религиозную культуру индуизма. Поэтому автору данной трилогии показалось важным уделить внимание таким деталям, как одежда, прически, украшения и оружие, которыми украшены изображенные на храме фигуры людей и небожителей. Следовательно, ценными оказались книги, посвященные моде и оружию разных эпох. В их числе The History of Indian Costume from the 3rd Century A.D. to the End of the 7th Century A.D. (1944), автором которой является M. Чандра (М. Chandra), Indian Costumes (2003), автором которой является А. Бисвас (A. Biswas), Hair Styles in Ancient Indian Art (1982) К. Кришнамурти (К. Krishnamurthy) и некоторые другие.

Последующее изложение темы скульптуры рассматривается в связи с символикой, имеющей отношение к культу плодородия. Поэтому для нас особый интерес представляют работы, посвященные водной стихии и рекам, растительным мотивам и сосудам изобилия, змеям и термитникам, слонам и необычным животным, чьи изображения украшают южноиндийские храмы. Среди работ такой направленности хотелось бы отметить исследования отечественных специалистов. Это статья О. Н. Меренковой «Макара и водное пространство в индийской культуре» и статья Ю. Е. Березкина «Киртимукха, сиси-утль и другие симметричноразвернутые изображения Индо-Тихоокеанского региона». Обе работы вышли в 2009 году в сборнике под названием «Азиатский бестиарий. Образы животных в традициях Южной, Юго-Западной и Центральной Азии» и посвящены макаре и киртимукхе – мифическим животным, образы которых связаны с водой и часто встречаются в индийском искусстве, в частности, на индийских храмах. Также о киртимукхе в связи с водной стихией идет речь в интереснейшей работе Н. Л. Павлова «Алтарь. Ступа. Храм. Архаическое мироздание в архитектуре индоевропейцев», вышедшей в свет в 2001 году. Работ, посвященных данной теме не много, поэтому эти статьи заслуживают того, чтобы обратить на них внимание.

Что касается зарубежных исследователей, то, прежде всего, хотелось бы упомянуть работу шриланкийского ученого[20] А. Кумарасвами (1877–1947), посвященную культу якшей и состоящую из двух частей, которые вышли еще в 1928 году. Работа так и называется – Yaksas, и представляет собой исследование символики, уходящей своими корнями в древний культ плодородия и связанной с водной стихией. Поэтому в книге А. Кумарасвами рассказывается не только о якшах, но также о водных растениях, о слонах и других символах плодородия.

Также заслуживают внимания два важных исследования, посвященных культу змей. Первое представляет собой диссертацию под названием The Orthodox Roots of Indian Snake Worship: an Examination of the Hindu and Buddhist Textual Traditions (1999), автором которой является Л. Козад (L. Cozad). В этой работе конкретные змеиные образы, как и культ змей в целом, рассматриваются в исторической перспективе и через призму индуистской и буддийской мифологии, а также с привлечением данных древнеиндийской литературы.

Вторая работа называется Indian Serpent-Lore or the Nāgas in Hindu Legend and Art. Она была написана известным ученым Дж. Фогелем (J. Ph.Vogel) еще в 1926 году. Это фундаментальный труд, для написания которого автор широко использовал индуистские и буддийские мифы, легенды, сказки (в частности, эпос «Махабхарата», кашмирские хроники «Раджатарангини» и буддийские джатаки), а также изображения змей в различных произведениях искусства. В книге Дж. Фогеля собран богатейший материал, относящийся к индийскому культу змей, и подробно описаны известные змеиные образы и персонажи, которые встречаются в различных источниках.

Работа Дж. Ирвина (J. С. Irwin) The Sacred Anthill and the Cult of the Primordial Mound (1982) посвящена муравьям и термитникам, которые в Индии с самых древних времен считались сакральными. Образ муравьиного холма довольно часто встречается в религиозной культуре Индии и имеет глубокую символику, связанную с культом плодородия.

О связи культа рек с ритуалом рассказывается в книге индийского ученого С. К. Лала (S. К. Lal) Rivers in Hindu Mythology and Ritual (2007). В книге содержится множество цитат и фрагментов из различных религиозных текстов, которые автор приводит для того, чтобы продемонстрировать, какую важную роль на протяжении многих тысячелетий играют реки и речные богини в религии и мифологии индуизма.

Вторая книга, требующая обязательного упоминания, посвящена Ганге и называется The Ganges in Myth and History. Она была написана С. Дарианом (S. G. Darian) в 1978 году. В книге рассматривается образ священной реки через призму истории и мифологии, и при этом уделяется основное внимание образу Ганги в храмовой культуре. И, конечно же, затрагивается такой важный вопрос, как связь реки с образом бога Шивы, а также связь с другой священной рекой Индии – Сарасвати.

Далее, следует отметить работу П.Р. Сринивасана (Р. R. Srinivasan) Beginnings of the Traditions of South Indian Temple Architecture (1959), в которой в числе прочих рассматривается тема использования в храмовой культуре изображений, связанных с водной стихией и культом плодородия. Это образы лотоса, вьялы – мифического животного, пурнакумбхи – сосуда изобилия, и многих других.

Pūrṇa kalaśa or the Vase of Plenty – еще одна важная работа, посвященная конкретно сосуду изобилия. Ее автором является П. К. Агравала – известный ученый, о котором упоминалось выше, в связи с искусством живописи. Pūrṇa kalaśa or the Vase of Plenty — небольшая по объему книга, вышедшая в свет еще в 1965 году, но до сих пор не потерявшая своей актуальности, ибо читается легко и с большим интересом. В ней рассматриваются такие вопросы, как происхождение сосуда изобилия и значение данного образа в искусстве и религии, его альтернативные наименования, упоминание в различных источниках, использование в различных ритуалах. Книга хорошо иллюстрирована – снабжена интересными фотографиями и качественными прорисовками.

Так же хотелось бы упомянуть очень интересную работу Дж. Фогеля (J. Ph.Vogel) The Woman and Tree or Salabhanjika in Indian Arts and Literature, написанную еще в 1929 году. Она посвящена древнему и широко распространенному сюжету в индийском искусстве, который известен под названием «женщина-и-дерево». Это образ молодой женщины, стоящей под ветвями дерева. Данный сюжет, восходящий к культу плодородия, очень часто встречается на стенах индийских храмов.

Еще один сюжет, характерный для храмового искусства, – это любовные пары (богов, людей или животных). Фигуры могут изображаться в обьятиях друг друга (мит-хуна) или же в любовном соединении (майтхуна). Исследования, проведенные еще в прошлом столетии, показали, что эротические мотивы, присутствующие на памятниках религиозной архитектуры, оказались там не случайно, и их ни в коем случае нельзя рассматривать как единичные явления. Широкое распространение эротических мотивов практически по всей Индии не могло быть результатом выбора или предпочтений отдельных личностей, связанных со строительством того или иного храма. Данное явление носило общеиндийский характер и было связано с общим социально-культурным фоном огромного исторического периода, отражая социальную и мировоззренческую установку многих поколений индийцев.

Вопрос использования в индийском религиозном искусстве эротических мотивов всегда представлял большой интерес для исследователей – как для индийских, так и для зарубежных. Но не все книги, написанные на эту тему, в равной степени полезны для нас. Среди работ, посвященных данной теме, можно выделить две, которые кажутся наиболее удачными и интересными – это Erotic Sculpture of India. A Socio-Cultural Study (1975) Д. Десаи (D. Desai) и Mithuna. The Male-Female Symbol in Indian Art and Thought (1983) П. К. Агравалы (Р. К. Agrawala). Обе книги написаны индийскими авторами и заслуживают самого пристального внимания как со стороны исследователей искусства, так и со стороны любознательных читателей.

К теме изобразительного искусства примыкает тема иконографии, особенно тесно связаннная со скульптурой. Не случайно К. М. Мунши утверждал, что скульптура является синонимом иконографии (Munshi, 1957: 2). И когда речь идет об индуистской иконографии, то почти всегда имеются в виду скульптурные изображения богов, составляющие экстерьер и интерьер храмов, или мурти, установленные в гарбхагрихах.

Серьезные работы, посвященные непосредственно индуистской иконографии, стали издаваться в Индии уже в первой половине прошлого столетия. В первую очередь хотелось бы указать на фундаментальный труд Г. Рао (Т. A. Gopinatha Rao) под названием «Elements of Hindu Iconography», состоящий из двух томов[21]. В 1914 году вышли в свет две части первого тома, а в 1916 году – две части второго тома, после чего данный труд неоднократно переиздавался. Г. Рао описывает иконографические нюансы не только главных богов индуизма (Брахма, Вишну, Шива) и их ипостасей, членов семьи (жены, дети, бхакты) и транспортных животных – вахан, но также второстепенных богов (стражей сторон света), небожителей (апсары, гандхарвы, васу, маруты) и обитателей других миров (пишачи, асуры, веталы и т. д.).

В 1916 году в Южной Индии была издана книга К. Састри (Krishna Н. Sastri) South-Indian Images of Gods and Goddesses, в которой иконография индуистских богов рассматривается в тесной связи с южноиндийской храмовой архитектурой, ритуалистикой и религиозными текстами (шильпашастрами и агамической литературой), содержащими предписания по изготовлению мурти. При этом рассматриваются иконографические каноны основных богов индуизма, формирующих Тримурти, и различных аспектов Шакти (изображению богинь посвящена отдельная глава). Кроме того, автор уделяет самое пристальное внимание изображению второстепенных божеств (стражам сторон света), деревенским божествам (Айянару, Драупади, тантрическим богиням), различным божественным существам (девяти планетам, нагам, якшам и др.) и иконографическим элементам (пьедесталам, оружию, украшениям).

Следует упомянуть довольно известную работу под названием The Development of Hindu Iconography, автором которой является Дж. Банерджи (J. N. Banerjea). Книга впервые была издана в Колкате в 1954 году, но уже через два года была переиздана вновь. Помимо описания изображений индуистских богов Дж. Банерджи рассматривает такие вопросы, как происхождение и развитие индийской иконографии, использование мурти в целях почитания богов, правила создания мурти, иконографическая терминология, а также уделяет внимание текстовым источникам по иконографии. При этом автор широко использует данные археологии и уже по традиции обращается к самым древним периодам индийской истории – к протоиндийской цивилизации.

Также стоит упомянуть многотомное издание Art and Architecture of Indian Temples P. Pao (S. K. R. Rao). Первый том появился в 1993 году, после чего каждый год издавались новые тома. Это капитальный труд, в котором автор пытается представить храмовую культуру как тесное сплетении иконографии, искусства, храмовой ритуалистики и архитектуры. По его мнению, храмовая культура является основным аспектом индийской культуры (Rao, 1994:1). При этом Р. Рао сосредоточивает свое внимание на южноиндийских храмах.

Еще одним интересным и важным проектом Р. Рао была работа Pratima-kosha. Encyclopaedia of Indian Iconography, изданная в шести томах несколькими годами ранее. Издание представляет собой энциклопедию, состоящую из множества статей, расположенных в соответствии с акшарами санскритского алфавита. Здесь собрана уникальная информация по иконографии индуизма, джайнизма и буддизма. Также Р. Рао является автором множества других книг, посвященных иконографии различных богов индуизма.

Хотелось бы указать на некоторые работы, более скромные по объему, но не менее важные и не менее интересные по содержанию. К ним относится небольшое исследование Г. Бюнеманн (G. Biihnemann) Tantric Forms ofGanesa. According to the Vidydrnavatantra (2008), в котором автор рассказывает о четырнадцати иконографических образах Ганеши, описанных в тантрическом тексте Vidydrnavatantra.

С необычного ракурса рассматриваются изображения богов в работе Мегхи Раджгуру (R. Megha) From Shrine to Plinth: Studying the Dialectics of Hindu Deities Displayed in the Museum through Artworks and their Exhibition (2010). В своем исследовании автор показывает, как изменяется восприятие индуистского божества, которое в качестве мурти находится в храме и в качестве произведения искусства и культурного символа – в музее.

Далее, следует отметить небольшую статью Popular Gods as seen from Sculpture in the Temples of Tamil Nadu (1985), автором которой является P. Нараянан (R. Narayanan).