Помоги проекту - поделись книгой:
Александр Сухов
Второй шанс 4
Инсургент
Пролог
— Ушел?! Или погиб?! Как такое могло случиться?! — Государь был в гневе, отчего Николай Спиридонович Аверченко, нынешний руководитель Главного Жандармского Управления Имперской Безопасности, зная вспыльчивый характер Его Императорского Величества, внутренне сжался, хоть внешне виду не подал, ибо продемонстрировать страх, означает косвенно признать вину. А в том, что государственному преступнику Андрею Драгомировичу Воронцову удалось избежать ареста он был абсолютно уверен — лично его вины нет. Ну если только опосредованно, по причине недогляда, из-за окопавшихся в его ведомстве тайных доброжелателей опального боярина.
Разговор двух мужчин происходил в рабочем кабинете Зимнего дворца, расположенного на территории Суздальского кремля. Из широких окон в помещение вливались яростные потоки света, источаемого скользившим невысоко над горизонтом дневным светилом. За окном белым-бело от устилавшего дворцовый парк чистого снега. Ветви деревьев обремененные белоснежными одежками из-за прошедшего этой ночью обильного снегопада. Всё искрится серебрится в лучах полуденного январского Солнца. Казалось бы, живи, да радуйся — сама природа к этому располагает. Ан нет, царь в данный момент был огорчен, очень сильно огорчен, посему зол едва ли не на весь Белый свет, а в особенности на нерасторопных жандармов в лице генерала Аверченко.
— Государь, разрешите доложить?
При всей вспыльчивости своего характера, Иоан VI был человеком отходчивым, к тому же, Аверченко держится вполне уверенно, значит, особой вины за собой не чувствует.
— Докладывайте, Николай Спиридонович, — царь безвольно махнул рукой и упал в рабочее кресло. — И присаживайтесь, что ли. В ногах правды нет.
Усевшись напротив Государя, чиновник начал издалека:
— Своим своенравием, боярин…
— Николай Спиридонович, не называйте так более Воронцова! — вновь взъярился Государь. — Отныне он лишен всех званий и наград, а его род навеки вечные вычеркнут из списков Великих Родов нашей империи! — Однако, быстро отойдя от гнева, кивнул генерал-лейтенанту от жандармерии, тем самым разрешая продолжать дозволенные речи.
— Виноват, Ваше Величество! Бывший боярин Воронцов с самого начала срока вашего правления был ярым противником сближения России и Великобритании, мотивируя тем, что англосаксы, якобы, по своей натуре экзистенциальные недруги нашего государства…
— Об этом можете не упоминать, — бородатая физиономия императора скуксилась, как будто он надкусил лимон. — Постоянно палки в колеса вставлял в наших межгосударственных отношениях. Этот нахал не постеснялся отказать мне — самому Государю Императору в малой просьбе — передать технологии производства гражданских самолетов нашим друзьям и союзникам с Туманного Альбиона. Он мотивировал свой отказ тем, что всякий гражданский летательный аппарат несложно переоборудовать в боевой. А еще этот монополист не постеснялся мне — своему императору напомнить, о том, что всё относящееся к производству летательных аппаратов тяжелее воздуха и обеспечению их функционирования, есть исключительная прерогатива рода Воронцовых, о чем у него имеется грамота, полученная в свое время от моего покойного батюшки. Посему право передавать технологическую документацию кому бы то ни было принадлежит ему и только ему.
— Теперь, Ваше Величество, у вас нет ограничений в виде преференций, опрометчиво выданных Петром Васильевичем одному боярскому роду, поскольку связь Воронцова с представителями германского генштаба абсолютно доказана, не без помощи наших британских коллег.
На что, царь криво усмехнувшись, заметил:
— Вот только мне, Николай Спиридонович, не стоит рассказывать о, якобы, существующем сговоре Воронцова и германцев. Если бы таковой имел место, на вооружении Второго Рейха уже давно стояли бы летательные аппараты тяжелее воздуха. Однако покамест их фанерные бипланы с паровыми силовыми установками где-то на уровне английских, французских и прочих европейских уродцев. Ладно, ближе к делу, генерал.
— Государь, в подобных делах важен не сам факт предательства, а его документальное подтверждение. Оказавшиеся в наших руках бумаги, являются неопровержимым доказательством антигосударственной деятельности господина Воронцова в пользу германской военщины.
— Ладно, пусть так оно и будет. А еще на совести этого выскочки и древний род Шуваловых, издревле радевший о пользе государства Российского.
— Но, Ваше Величество, Иероним Шувалов первым объявил войну роду Воронцовых и сразу же нанес удар, не дав подготовиться противоборствующей стороне. Но как оказалось, гвардия Воронцова была полностью готова к боевым действиям. Не прошло и трех дней, как от великого боярского рода практически ничего не осталось. Так что, тут Андрей Драгомирович был в своем полном праве.
— В праве, говорите! — вновь завелся Государь Император. — А то, что в результате упомянутого вами конфликта при полном попустительстве моего отца, семьдесят процентов российской горнодобывающей промышленности перешли под контроль Воронцовых, иже с этим около полумиллиона квадратных километров землицы русской, а еще приличные авуары в виде ценных бумаг, наличности, движимого и недвижимого имущества, как в России, так и за рубежами нашего государства! Это по-вашему нормально?!
Переждав очередную вспышку гнева Императора Всея Руси и получив очередной от него кивок, генерал-лейтенант продолжил:
— Государь, данный факт будет непременно вменен в вину Воронцову после того, как он будет схвачен агентами нашей службы и предан справедливому суду. А вот то, что касаемо нашего нынешнего прокола, как оказалось, в моем ведомстве затаились те, кто были беззаветно преданы моему предшественнику Герману Яковлевичу Бергу, а также его правой руке генералу Пафнутову, коих Ваше Величество изволили отправить в отставку два года назад по восшествии на престол…
— Еще бы я оставил на столь ответственных постах двух этих лютых англофобов, к тому же, сторонников сближения России с Германией, — самодовольно выдал царь.
— Так вот, как только на мой стол легли неопровержимые доказательства… — Николай Спиридонович, слегка замявшись, устремил взор на Государя, и, получив одобрительный кивок, продолжил: — связи Воронцова с высшим германским генералитетом, на его задержание была направлена оперативная группа в состав которой были оперативно включены трое присланных Вашим Величеством ведунов. Однако означенного лица в главной резиденции рода… бывшего рода Воронцовых не оказалось. Каюсь, моя вина. За прошедшее с момента моего назначения не успел полностью зачистить штаты моего ведомства от прежних кадров, разделявших политику тогдашнего руководства. Таким образом, кто-то из сотрудников моего ведомства успел предупредить патриарха, и тот на личном самолете покинул резиденцию аккурат перед подходом группы захвата. Личность предателя пока не установлена, но созданная по моему приказу специальная комиссия уже над этим работает. Что же касаемо самого Воронцова, его самолет потерпел крушение над Можайским водохранилищем, что на ранее подведомственных бывшему боярину землях. По свидетельству очевидцев, летательный аппарат, по неведомым нам причинам, резко пошел на снижение и, ударившись о поверхность, проломил лед и погрузился в воду на глубину примерно десяти саженей. О судьбе пилота пока нет никакой информации. Вполне возможно, сгинул в водной пучине. Однако, зная натуру этого человека, можно предположить, что, скорее всего, в момент крушения его не было на борту и в данный момент он спокойно разгуливает среди нас под личиной, ну или таится в каком укромном месте. Но это ненадолго. Всем более или менее продвинутым магам Российской Империи уже отправлен астральный слепок Воронцова. Те, разумеется, приложат необходимые усилия для поиска государственного преступника, поскольку за информацию о месте его пребывания назначена денежная награда в сто тысяч рублей золотом.
— С наградой это вы правильно придумали, Николай Спиридонович. За бесплатно никакая самая преданная нам на словах сволочь пальцем не пошевелит, а вот за денежку немалую… — Речь Государя Императора была прервана назойливым звуком телефонного звонка. — Слушаю. — Плотно прижав трубку к уху, сказал царь. Главному жандарму Российской Империи не было слышно о чем докладывает абонент с другого конца телефонного провода, но по всё более и более мрачнеющему лику монарха было несложно догадаться, что информация для него неутешительная. Молча дослушав доклад до конца, царь в сердцах бросил карболитовую трубку на аппарат и, повернувшись к Аверченко, заметно осипшим от волнения голосом сказал: — В настоящий момент, Николай Спиридонович, все принадлежавшие роду Воронцовых авиационные заводы полыхают синим пламенем. В первую очередь, полностью выгорели хранилища технической документации, а потом и в цехах полыхнуло, во всех, без исключения. Благо, действующий авиационный парк уцелел. Но без ремонтной базы, это ненадолго.
Глава 1
Я четко рассчитал момент катапультирования. Специальный магический конструкт сначала отбросил защищавший пилота плексигласовый фонарь моей «Чайки». Затем другой конструкт придал моему телу достаточное ускорение, чтобы оно смогло без каких-либо фатальных последствий покинуть кабину первого и единственного в этом мире реактивного самолета, способного преодолевать скорость звука. Впрочем, о ТТХ моего персонального джета поговорим как-нибудь в другой раз, ибо сейчас не место и не время. Оказавшись в воздухе, я активировал другой конструкт, работающий по типу парашюта. Все-таки хорошо быть магом и не просто магом, а универсалом, коих в этом мире называют ведунами, можно довольно просто реализовать многие технологические решения без воплощения таковых в материальную форму. К примеру, в данный момент мне необходимо плавно опуститься с высоты пяти километров на заснеженный пятачок посреди зимнего леса. И о чудо, у меня под рукой (точнее, под моей пятой точкой) активируется по моему хотению заклинание воздушной стихии, позволяющее моей телесной оболочке опускаться на бренную землю с постоянной скоростью около двадцати метров в секунду. На высоте сотни метров срабатывает другой конструкт, замедляющий скорость падения до трех метров в секунду. Другое заклинание позволяет мне корректировать направление падения без необходимости дергать стропы и совершать прочие движения телом, поскольку негоже патриарху рода шлепнуться задом на какую-нибудь ёлку или березу.
М-да, «патриарх рода»… был до сегодняшнего дня. Нынче вердиктом самого Государя императора полностью разжалован и назначен государственным преступником, коего полагается поймать, судить и поставить перед расстрельным взводом с пятном зеленки на лбу, дабы не промахнулись, ибо шпиён германский не должен отравлять своим дыханием атмосферу, коей дышат благочинные граждане Российской Империи. Насчет зеленки, на лбу приговоренного к расстрелу никогда не понимал — это каким же нужно быть рукожопом, чтобы с дистанции в двадцать метров промазать из винтовки в человека, неподвижно стоящего у стеночки.
Вот я нахожусь на нужной мне полянке посередь леса. Пока парашютировался мой джет достиг конечной точки своего маршрута и, войдя в пике, врезался в ледяной панцирь Можайского водохранилища, построенного, кстати, по моему указанию для обеспечения водой ряда моих производств, в частности, целлюлозно-бумажного комбината, обеспечивающего половину России писчей, упаковочной и туалетной бумагой. С моей легкой руки теперь даже в деревнях сфагнумом или газеткой народ не подтирается, ибо специальная бумага для этого намного удобнее и вполне доступна по цене для самых широких народных масс. Про бумагу, это я так к слову. Самолет специально утопил, пусть хотя бы на какое-то время считают меня погибшим. Ненадолго, разумеется, достаточно какому-нибудь ведуну прощупать астрал на месте крушения, истина тут же выползет наружу. Впрочем, при царе-батюшке дурней нет и помимо версии моей гибели в данный момент активно прорабатывается более реалистичный вариант развития событий. Ладно, пускай перерабатывают. Боженька им в помощь.
Снега насыпало в этом году изрядно. Крестьяне довольны, недаром народная мудрость гласит: «Много снега — много хлеба». Для меня же всего лишь незначительное неудобство. У самого края поляны обнаружился пень. Похоже, результат работы лесничих, удаливших из моего леса зараженное какой-то болячкой дерево. Вполне возможно, это результат браконьерской деятельности местных обитателей, древесина в хозяйстве всем нужна. Мороз стоит градусов за двадцать, но мне в меховом летном костюме вполне комфортно. Магию для обогрева стараюсь не применять, дабы не оставлять за собой астрального следа, тем самым не облегчать работу царским ищейкам, которые непременно пройдут по маршруту движения «Чайки». Пристраиваю задницу на торчащий из земли обрубок. Вроде бы, особо не устал, просто мне необходимо обдумать сложившуюся ситуацию и предпринять кое-какие действия.
Для меня теперь, куда ни кинь, а всё клин. При царе-батюшке свет Петре Васильевиче IV жизнь моя была проста и понятна. Как обладатель звания Спаситель Отечества, я получил право основать новый боярский род. Разумеется, этим правом я незамедлительно воспользовался. Получил во владение практически всё Подмосковье, включая саму Москву и развил на этих землях весьма бурную деятельность. Затем указом предыдущего Государя Императора мне также отошли приличные территории на Урале и в Сибири. Также в результате кровавой войнушки с Шуваловыми подмял под себя владения этого весьма богатого и очень древнего рода. А нечего на чужой каравай пасть разевать, видите ли Иерониму Игнатьевичу возжелалось отобрать у Воронцова весьма прибыльный авиационный бизнес. Старый маразматик, прожил два с лишним века, а ума так и не набрался, все вопросы привык решать методами грубой силы. Но как говорится, пошел за шерстью, вернулся стрижен. Я и мои гридни буквально раскатали его банду, а потом фактически под корень вырезали весь их гнилой род. А что? Как говорится, à la guerre comme à la guerre. К тому же, всем прочим боярам и князьям наука — не зарьтесь на добро Воронцовых и живите спокойно. Меня, как водится, обвинили в излишней жестокости. Однако тщательное расследование полностью подтвердило правомерность моих действий, а также право забрать всё имущество рода Шуваловых в мою собственность. Кстати, все выжившие представители этого рода, коим не повезло оказаться в плену, были мной отправлены на вечное поселение в Сибирь под надзор тамошней СБ моего рода. Жестоко ли я поступил? Да, жестоко. Чувствую ли я за собой хотя бы какую вину? Нет, нет и еще раз нет. Скорая и весьма показательная расправа над Шуваловыми помогла мне избежать массу конфликтов с другими великими родами, ибо жадность людей до чужого можно искоренить лишь жесточайшей показательной поркой, чтобы при одной лишь мысли протянуть лапы к моему добру у них тут же наступало расслабление мочевого пузыря и прямой кишки.
Что же касаемо моей личной жизни, женившись на Маше Беляевой, ни разу не пожалел. Спустя почти четверть века, мы по-прежнему любим друг друга, чему доказательство четверо наших деток: Олег, Павел и Владимир, соответственно, двадцати, шестнадцати и восьми лет, и четырехлетняя Варвара. Несмотря на все мои старания, сыновья до статуса «ведун» так и не дотянули, однако, как целители все они весьма и весьма продвинутые. Старший проходит обучение на четвертом курсе Владимирского Университета на медфаке, младшие сыновья только готовятся туда поступать. А вот Варенька обнадеживает — у девочки, определенно, задатки сильной колдуньи, иными словами, ведуна в женском обличье.
Слава богам (хоть в их существование я не очень верю), в настоящий момент все близкие мне люди находятся во Франции на Лазурном Берегу Средиземного моря. Как правило, новогодние каникулы мы проводим в нашем замке под Боровеском, возведенном на берегу Протвы неподалеку от имения Василисы Егоровны Третьяковой-Черемисовой. На этот раз, как чувствовал, отправил супругу с младшими детками праздновать Рождество и Новый Год на Ривьеру. Сам собирался к ним присоединиться чуть позже. За старшего сына я вообще не опасаюсь, поскольку по окончании третьего курса ВГУ Олег отправился на стажировку в Гейдельбергский университет. Оно, конечно, опосредованно моя супруга входит в род Воронцовых, но по факту боярский род Беляевых древнее, а значит, более родовит и уважаем, нежели мой и как таковой является независимым родовым образованием, Короче, весьма сложные заморочки, в которых я не очень разбираюсь и не собираюсь этого делать. А значит, царев гнев не должен затронуть самых близких мне людей. Но кто знает, на какие карательные меры способен Император Всея Руси в свете подготовленной мной подлянки. Это же надо было удумать, потребовать передачи маго-технологических наработок в области авиастроения нашим заклятым «друзьям» англичанам. Так что пусть мои пока побудут в благословенной Франции, греются на золотом песочке, купаются в море. Денег на обезличенных счетах разных европейских банков лежит предостаточно, чтобы обеспечить безбедную жизнь многим поколениям Воронцовых-Беляевых. Хотя на данный момент, уже просто Беляевых, ибо рода Воронцовых как такового не существует.
Зная характер супруги, способной все бросить и отправиться в Россию на выручку любимого человека, достал из кармана переговорный артефакт и активировал его. В следующий момент в паре метров от меня возник полупрозрачный трехмерный образ Марии Витальевны, примерто так, как это происходило в звездной саге Жоржа Лукаса. Не теряя времени на долгие объяснения, начал доводить до её сознания некоторые обстоятельства своего нового статуса беглеца:
— Машуня, привет! Слушай меня внимательно. Я теперь в опале, мой род аннулирован, по приказу Императора. Сам я должен быть арестован и препровожден в Центральную Владимирскую тюрьму для одаренных, поскольку на данный момент являюсь германским шпионом и, вообще, личностью во всех отношениях неблагонадежной…
— Андрей, ты германский шпион?! Они что там с ума посходили?! — возмутилась Маша.
На что я с нарочито радостной миной на физиономии ответил:
— Не бери в голову. Разумеется, никакой я не агент германской разведки. Просто в одном заморском царстве-государстве сидят очень хитроумные господа, коим личность Андрея Воронцова буквально как кость поперек глотки. Они не забыли, как я разделал их могучую армаду в проливе Босфор. А еще им не дает покоя созданный мной мощный воздушный флот, способный в считанные часы отправить их островок на дно Атлантического океана. Ладно, Машенька, это всё лирика. Славно, что ты с детками в данный момент не в России. За меня не волнуйтесь, что-нибудь придумаю и непременно вывернусь из этой передряги. Номера счетов в банках Швейцарии, Бельгии и Франции тебе известны, там хватит, чтобы безбедно жить на проценты от процентов. Так что, прошу успокоиться и не предпринимать никаких действий для моего спасения. Писать на имя царя бесполезно, ибо тот целиком и полностью находится под контролем британцев. Вас по законам Французской Республики официально выдать российским властям не имеют права. Однако агентам Охранки достанет ума попытаться выкрасть самых близких мне людей, так что без сопровождения гридней ни ногой. Вряд ли самый изощренный ум из службы Госбезопасности решится устроить шухер на территории независимого государства. Короче, установку ты поняла. Переговорный артефакт следует уничтожить, поскольку в ближайшее время я буду вне зоны доступа. Как только всё успокоится, я непременно вас извещу, а потом непременно навещу. Люблю, целую тебя и детей. Помни мои слова о соблюдении режима безопасности.
— Но, Андрей…
Я прекрасно представляю, что именно хотела мне сказать супруга, но чтобы не растягивать бесплодную говорильню, оборвал связь.
Разумеется, супруга готова живот положить, дабы обелить имя любимого человека и развеять глупые наветы, возведенные на меня врагами. Но она не осознает, что Государь Император и сам прекрасно понимает вопиющую абсурдность выдвинутых против меня обвинений. Просто ему удобно очернить имя Андрея Воронцова в глазах россиян.
К тому же, моя, якобы, связь с Германским Генштабом — прекрасный повод подмять под себя всю авиационную промышленность, как гражданского, так и военного назначения. А вот тут царя-батюшку ждет весьма интересный сюрприз. Дело в том, что на сейфы, в которых хранится техническая документация и описание всех необходимых магических цепочек, а также на все производственные помещения и оборудование авиазаводов наложены заклинания, аналогичные тем, посредством которых около четверти века назад я отправил на дно пролива Босфор туеву хучу боевых и транспортных кораблей, иже с ними вспомогательных бортов, а также несколько сотен тысяч бравых английских томми, французских зуавов и турецких аскеров. Кстати, численность погибших в той заварухе до сих пор не оглашается военными ведомствами этих государств. А вот два миллиона жителей Стамбула, попавших под удар водной стихии, от общественности не скрывают. Более того, обвиняют Россию в умышленном геноциде мирного населения. При Петре IV царскому правительству не было стыдно за столь «чудовищный акт вандализма». А вот у Ивана VI неожиданно проклюнулась совесть, вплоть до того, что он готов вернуть черноморские проливы их «законному» владельцу Турции. А еще поговаривают, что царь-батюшка под давлением всё тех же наглов подумывает о том, чтобы возродить независимое Царство Польское в прежних его границах. Поляков, мечтающих об этом, в Европах предостаточно. А русскоговорящих граждан недолго и выдворить оттуда куда-нибудь в Сибирь. Впрочем, подобные слухи могут оказаться лишь досужими выдумками. Я все-таки считаю, что при всей своей англофилии Иоан VI вовсе не самоубийца. Начнет разбазаривать российские земли, вмиг огребет от Великих Родов, вплоть до апоплексического удара табакеркой по башке. Недаром в России существует этот хоть и аморфный, но все-таки вполне реальный противовес абсолютистскому самодержавию.
Все-таки стоит отдать должное хитроумным англичанам — умеют без мыла влезть в любую задницу. Если предыдущий царь в этом плане оказался весьма стоек, нынешний поддался, как любили говаривать в моей прежней России, тлетворному влиянию Запада. Напрасно Петр Васильевич отправил в свое время юного царевича получать образование на берега Туманного Альбиона, где ему основательно промыли мозги. Во время правления отца Иван Петрович всячески маскировал свои истинные убеждения. Однако лишь стоило ему взойти на престол, как маски были сброшены, и Англия вновь стала лучшим другом России. Это случилось не в одночасье. Для начала ключевые фигуры на всех государственных постах были заменены на угодных новому Государю. Лидеры самых влиятельных боярских родов банально подкуплены разного рода преференциями. А еще мощный информационный вброс через периодические издания и разветвленную систему слухов в широкие слои народных масс, де, прежние враги отныне нам лепшие друзья. Короче, мир, дружба, жвачка! Лишь после этого был публично объявлен курс на тесное сближение России с просвещенной Европой и в первую очередь с Великобританией. Как результат, могучей России перестали бояться, над нами начали потешаться и в наглой форме требовать многочисленных уступок.
Ну всё, более не стану заниматься политиканскими рассусоливаниями. В каком-то смысле, я сам виноват, что не усмотрел творящихся у меня под носом кардинальных перемен. Успокаивает лишь одно — не я один такой недальновидный. Да и как тут быть дальновидным, если дворцовые тусовки сам же игнорировал, ибо был по горло занят настоящим делом. Жаль, просмотрел. Кабы знал, чего нас ждет с восшествием на престол этого напыщенного дурачка, мнящего себя миротворцем, не задумываясь устроил бы ему быстрое перерождение. Теперь об этом остается лишь мечтать, поскольку добраться до тела государя-батюшки весьма и весьма непросто, ибо, тот окружил себя многочисленной охраной из придворных ведунов, которым по барабану разного рода политические коллизии, лишь бы оставаться при персоне Государя Императора и с этого иметь приличные дивиденды.
Если кто-то скажет, что мои рассуждения чистой воды поклеп на высшее государственное лицо, так я со всей ответственностью заявляю, что в прошлой моей жизни были не менее вопиющие прецеденты предательства интересов моей родины. Достаточно вспомнить «светлые» имена Горбачева, Ельцина и примкнувших к ним разного рода младо-демократов. Дружно прихватизировали огромную страну, раздали добро, кому ни попадя, военные секреты слили потенциальному противнику. А ведь когда я покинул ту реальность, многие из этих Иуд жили себе богато и счастливо, и ничего им за их предательство не было. Суки! Ненавижу! Жаль, что теперь у кормила власти здешней России оказалось нечто, наподобие Мишки Меченного.
С самого начала мне показался отнюдь не случайным роковой взрыв состава с боеприпасами на станции Узловая, что под Тулой, в тот момент, когда там проходил бункеровку поезд, перевозивший практически всё императорское семейство на традиционный отдых в ялтинскую резиденцию. Три тысячи тонн сдетонировавшего в непосредственной близости от государева поезда пироксилина не оставили шансов на выживание никому из находившихся на расстоянии версты от места взрыва. Вместе с семейством Государя Императора погибли приближенные к Его Величеству персоны из числа сопровождавших императора на отдых, то как: Канцлер Империи Константин Николаевич Морозов-Антокольский, персональный ведун царя Пестель Иван Кузьмич и еще множество представителей высшей имперской власти. Разумеется, было проведено тщательное расследование произошедшего, в результате которого довольно быстро были выявлены виновные. С десяток мелких сошек, включая начальника станции, были обвинены в халатности и приговорены к расстрелу. Также слишком уж подозрительным выглядело быстрое приведение приговора в исполнение. Иные смертники годами протирают штаны в камерах, в ожидании смягчения своего приговора или приведения его в исполнение. Здесь же осужденных казнили буквально на следующий день после оглашения вердикта суда. Подозрительная суета в подобных вопросах, а также последовавшее кардинальное изменение курса внешней российской политики наводят на некоторые весьма нехорошие мысли. Вот такие дела. Однако, как говорится, подозрения к делу не пришьешь. Если добыть неопровержимые доказательства причастности Ивана к гибели царской семьи, с этим уже можно будет обратиться к патриархам боярских родов. Далее Суд Боярской Чести, и если его вина будет полностью доказана, Государь Император переходит из разряда монархов в разряд государственных преступников со всеми вытекающими для него последствиями. Вот только я сильно сомневаюсь, что необходимые мне доказательства вообще где-то существуют. Хотя… если к этому приложили лапу наши нынешние «друзья» с Туманного Альбиона, есть надежда, что где-то в подвалах одного из зданий на Даунинг-стрит в несгораемом шкафчике под защитой хитроумного запорного устройства лежит неприметная папка с бумагами. Так вот, содержимое этой папки позволяет сэрам надежно «держать за яйца» Императора Всея Руси, да так, что тот пукнуть без их ведома не смеет. Жаль, у меня нет права подвергнуть царя процедуре ментасканирования. Вывернул бы сознание наизнанку, заставил бы обнажить душу перед уважаемой комиссией из числа патриархов наиболее уважаемых боярских родов. Однако пока я жив и на свободе, непременно попытаюсь прояснить обстоятельства гибели Петра IV и его семьи. В противном случае этот царственный урод превратит Россию в сырьевой придаток Европы, поставив коренное население на грань вымирания, как это однажды случилось в той реальности, откуда меня занесло в эту Россию.
Итак, цели и задачи я для себя сформулировал, но покамест дергаться не стоит. Необходимо все обдумать в спокойной обстановке. А где сейчас для меня самое тихое и укромное место? Правильно, в иной реальности, ближайшая дверь в которую в настоящий момент находится в двенадцати верстах от места моего десантирования, неподалеку от имения моей любимой «бабушки» Василисы Егоровны Третьяковой-Черемисовой.
«Бабушка», разумеется, в жирнющих таких кавычках, ибо цветущей на вид тридцатилетней даме никак не дать её полную сотню. То же самое касается её супруга Прова Николаевича. Тому годков хоть и за восемьдесят, но выглядит едва ли на сороковник. Живут супруги душа в душу. Наплодили с полдюжины деток. Кому-то дали образование и помогли встать на ноги. Кто-то еще проходит обучение в ведущих ВУЗах государства Российского. От двух старших сыновей и дочери уже и внуки имеются. Так что, в этом семействе совершенно не скучно — есть куда направить неуемное чадолюбие моей неугомонной «баушки» и её бравого моложавого супруга. Стоит отметить, благодаря целительскому дару Василисы Егоровны и завидной оборотистости отставного майора, живет это семейство оченно даже зажиточно. Многие боярские рода не имеют таких прибылей. Короче, молодцы, я за них рад.
Жаль, что по независимым от меня обстоятельствам визит вежливости в этот всегда гостеприимный дом для меня пока что невозможен. Не стоит дискредитировать их перед законом, поскольку появление государственного преступника в их доме может серьезно навредить дорогим мне людям. Значит, следую прямиком туда, где меня не сыщет никакой самый одаренный следователь из ведомства нынешнего руководителя Шестого отдела Главного Жандармского Управления Имперской Безопасности господина Аверченко. Тем еще хмырём оказался, лихо зачистил ведомство от «старых кадров». Однако до профессиональной хватки Германа Яковлевича Берга и Пафнутова Дмитрия Аркадьевича ему далековато. Так что «засланные казачки» регулярно снабжают этих двух «зубров» охранки полезной информацией. Благодаря вовремя полученному предупреждению напрямую от Пафнутова, мне не пришлось вступать в вооруженное противостояние с посланной по мою душу группой захвата и вовремя унести свою драгоценную задницу на борту реактивного самолета, спроектированного и построенного в глубочайшей тайне от всех интересующихся моими достижениями на ниве аэронавтики.
Стоит отметить, что тема экономического шпионажа за весь почти четверть вековой срок моего служения на посту генерального строителя летательных аппаратов тяжелее воздуха, иже с этим главного локомотива прогресса в сфере организации необходимой наземной инфраструктуры, была актуальна. Желающих выведать «главный секрет Красной Армии» засланцев было не счесть, иже с ними «плохишей», желающих продать мои секреты, отнюдь не за банку паренья и пачку печенья. Шпионов и «плохишей» регулярно выявляла Служба Безопасности моего рода. Впрочем, даже в случае реальной утечки, создать самолет без моей помощи практически невозможно, ибо, фюзеляж с крыльями, элеронами и прочими нервюрами — одно, а магический аспект не сможет реализовать самый одаренный маг, без моего на то одобрения, разумеется. К тому же, на каждом воздушном судне имеется «черный ящик» ярко-оранжевого цвета, без которого аппарату никогда не подняться в воздух. Так вот, любая попытка сунуть нос внутрь этого маго-технологического устройства чревата фатальными для любопытствующего чела последствиями, о чем, черным по белому написано в каждой инструкции по эксплуатации летательных аппаратов. Разумеется, мне недосуг заниматься обслуживанием каждого борта, для этого существуют посвященные в секреты мастерства родовые маги, которые при всем своем желании, даже под пыткой и жесточайшим ментальным прессом не смогут выдать доверенные им производственные тайны. Впрочем, это также один из моих личных секретов, о котором я не стану широко распространяться.
После сеанса связи с супругой, я вызвал следующего абонента, а именно начальника Службы Безопасности теперь уже бывшего рода Воронцовых Порфирия Захаровича Збруева, высокоуровневого одаренного, но все-таки не ведуна из отставных военных. В личной преданности этого человека я ни капли не сомневался, ибо на то имеются достаточно объективные причины.
— Порфирий Захарович, доброго дня! — поприветствовал находящегося явно в расстроенных чувствах безопасника.
— Андрей Драгомирович! — Увидев меня Збруев встрепенулся и просветлел лицом. — Вы живы! А мы тут…
— Жив-здоров, как видите. Но сейчас не об этом. Род Воронцовых, как вам, наверняка, уже известно, с сегодняшнего дня не существует…
— Ваше Высокопревосходительство, я, а также все мои подчиненные преданы вам лично и готовы продолжать службу под вашей эгидой, вне зависимости от изменения политической ситуации и вашего статуса.
Разумеется, все гридни во главе с этим человеком преданы лично мне, ибо набирал я свою гвардию из инвалидов, на которых государство положило болт большой, длинный и с отворотом. Стоит лишь вспомнить, как ныне цветущие парни выглядели, когда я забирал из разного рода богаделен эти вонючие обрубки человеческих тел, безграничная жалость охватывает даже меня, прошедшего через костоломку моего первого боя с персами, Так вот, после полного их восстановления более преданных мне людей было не сыскать на всем Белом Свете, ну кроме супруги, разумеется.
— Ничуть не сомневаюсь в вашей личной верности и преданности гридней. Так вот, Порфирий Захарович, слушайте меня внимательно. В первую очередь, необходимо снять охрану со всех производственных зданий, предварительно выведя обслуживающий персонал с территории заводов и фабрик. Далее, всем гвардейцам рассеяться по стране и по первому зову быть готовыми собраться в указанном мной месте. Зарплату каждому выплатите за год вперед. Если в течение означенного срока я не объявлюсь, считайте клятву аннулированной и живите по собственному разумению. Сотню гридней, на ваше усмотрение, необходимо переподчинить роду Беляевых. Девять десятков пусть отправляются во Францию в замок Марии Витальевны. Десяток бойцов отправь в Германию для усиления охраны моего старшего сына. Не думаю, что Император пожелает отыграться на близких мне людях, но готовыми нужно быть к любым неожиданностям. Приказ понятен?
— Так точно, Ваше Высокопревосходительство, однако…
— Никаких «однако». Если все понятно, начинайте действовать. Главное, чтобы до появления на моих заводах царевых людей, никого из рода… бывшего рода Воронцовых там не было. Засим, прощайте, если что, не поминайте лихом.
— Да как, Андрей Драгомирович, можно поминать вас лихом, если каждый из нас…
Дослушивать хвалебные сентенции от старого вояки я не стал. Закинул за спину рюкзак с НЗ, который был одновременно со мной катапультирован с борта обреченного самолета. Перед уходом не забыл основательно переворошить снег на поляне и тщательно затереть следы своего пребывания в астральной проекции. Надеюсь, царские ищейки не смогут обнаружить место моего приземления и конечную точку моего путешествия. Даже если обнаружат, беда невелика. Никакой самый продвинутый ведун не поверит, что человек, находясь в здравом уме и твердой памяти, способен добровольно и надолго отправиться за Грань. Ладно, что там они удумают, мне не интересно. Мне необходимо отсидеться в надежном месте месяц-другой до тех пор, пока не поутихнет эпопея с моими поисками. А там можно выходить и поиграть в народного мстителя. Насвистывая, запущенный мной в эту реальность «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“» и утопая по пояс в глубоком снегу, двинул неспехом к намеченной цели, М-да, повезло в этом году крестьянам — много снега, к знатному отёлу. Ага, я уже юморю, это здорово, значит, настроение определенно пошло в гору.
Глава 2
Главный комплекс по сборке летательных аппаратов, еще недавно принадлежавший роду Воронцовых, располагался в двадцати верстах от окраины Москвы. Столица государства, раскинувшегося в иной реальности на одну шестую суши земного шара, в этой, представляла довольно скромное зрелище — эдакий уютный провинциальный купеческий городишко, летом зеленый, зимой заснеженный, весной и осенью унылый, во все сезоны неопрятный из-за огромного количества физиологических выделений гужевого транспорта и бессовестных горожан, выплескивающих помои и выбрасывающих всякий мусор под копыта этого самого гужевого транспорта. Впрочем, речь сейчас не об исторических коллизиях, а о политико-экономических пертурбациях, связанныхс упразднением одного из Великих боярских родов, и перехода его собственности в разряд государственного имущества.
Иван Артемьевич Прокудин, один из старейших штатных чародеев Его Императорского Величества, был разбужен в три ночи. Причиной тому стал визит посыльного от царя. Получив письмо из рук фельдъегеря, маг расписался в специальном журнале, после чего офицер удалился. Иван Артемьевич вскрыл конверт плотной вощеной бумаги, извлек оттуда царское послание и, ознакомившись с содержанием, понял, что сегодня поспать дома ему не придется. В письме ведуну настоятельно предписывалось, не мешкая, прибыть на Владимирский вокзал города Суздаль, с тем, чтобы возглавить комиссию по приемке головного предприятия, ранее принадлежавшего роду Воронцовых, с недавнего времени перешедшего в имперскую собственность. Нельзя сказать, что Прокудин был сильно удивлен — слухи об опале Воронцовых давно будоражили умы придворной камарильи. К тому же, сам глава рода неоднократно давал к этому повод, нелицеприятно отзываясь в присутствии Его Императорского Величества о начавшемся сближении России и Англии, даже осмелился отказать царю в передаче островитянам технической и магической документации на производство летательных аппаратов тяжелее воздуха, несмотря на то, что те обещали за это хорошо заплатить.
Сам Иван Артемьевич в душе хоть и не одобрял кардинальный разворот российской внешней политики, но молчал, поскольку плыть по течению всегда легко и удобно, нежели идти наперекор, особенно царской воле. Поэтому, не без ворчания, де ни свет, ни заря, заставляют пожилого человека покинуть теплую уютную постель и мчаться куда ни попадя. Однако, как человек государев он был вынужден выполнять волю своего господина. Насчет «пожилого человека» этот крепкий статями, к тому же, весьма охочий до женских ласк мужчина заметно преувеличивал, рассчитывая прожить полноценно еще не одну сотню годков.
Предоставленное в его пользование купе было вполне комфортным, и под равномерный стук колес магу все-таки удалось неплохо выспаться. И не только поспать, но позавтракать и ознакомиться с доставленной во время стоянки во Владимире текущей прессой. Главной темой, разумеется, была опала и полное упразднение рода Воронцовых. Каких только «собак» не навешали на опальный род ушлые борзописцы, выполняя социальный заказ Его Императорского Величества. Прочитав пару статеек, маг брезгливо отбросил пасквильные листки в сторону — уж кому, как не ему знать об истинном патриотизме Андрея Драгомировича, посему пропечатанные в газетенках обвинения бывшего боярина в шпионаже в пользу Германии были для Прокудина не более, чем наветом. Но как либо защищать несправедливо обвиненного Воронова он не собирался, ибо, как было уже сказано: плыть по течению всегда легче, приятнее и безопаснее. Да, Андрей Драгомирович весьма продвинутый маг уровня ведун и если бы в этой реальности существовала иерархическая структура одаренных, наверняка чародейское сообщество вступилось бы за своего не самого последнего члена. Но, как уже упоминалось, каждый одаренный был магом как бы сам по себе и делиться знаниями с кем либо мог лишь в весьма ограниченных пределах.
В назначенный час поезд, дымя сгоревшим в топке угольком и попыхивая паром, остановился на станции Товарной, служившей логистическим узлом, куда со всех концов необъятных владений семейства Воронцовых свозили готовые детали и прочее необходимое для сборки самолетов.
По статистическим данным от тысяча восемьсот восьмидесятого года, в России было выпущено всего около пяти тысяч широкофюзеляжных самолетов гражданского и двенадцать тысяч единиц военного назначения. Практически все крупные города Российской Империи были охвачены сетью пассажирских и грузовых авиаперевозок. Что касаемо военно-воздушного флота, тут Россия впереди планеты всей. Да, клану Воронцовых пришлось изрядно вложиться в развитие авиационной промышленности, а также инфраструктуры, но и финансовая отдача от этого превзошла самые радужные ожидания. Оно, конечно, помимо самолетного сообщения, существуют дирижабли. Объективно, воздушный летательный аппарат легче воздуха, более комфортабелен, нежели аэроплан. Но недостаток комфорта в самолетах успешно компенсируется кратковременностью нахождения летательного аппарата этого типа в воздухе, иными словами, значительно превосходящей скоростью перемещения пассажира из пункта «А» в пункт «Б».
К месту назначения прибыли около двух пополудни. Возглавляемую Прокудиным комиссию уже ждали конские экипажи от московского головы. Перед инспекцией посетили привокзальный ресторан, порадовавший комиссию отличной кухней и прекрасным выбором вин. Затем десять минут неспешной езды, и они перед широко распахнутыми створками чугунных ворот головного авиастроительного предприятия, что было весьма странным для разгара рабочего дня.
— А почему так тихо? И где охрана завода? — Поинтересовался Иван Артемьевич у московского обер-полицмейстера генерал-майора от жандармерии Соколова Леонида Сергеевича.
— Не могу знать, Ваше Высокопревосходительство, — по-военному отрапортовал старый служака, занимавший до сего дня больше тридцати лет свой совершенно не хлопотный пост. В дела рода Воронцовых генерал носа не совал, получая от главы традиционное новогоднее поздравление в сумме нескольких тысяч полновесных рубликов, поэтому имел слабое представление о том, что творится, в общем-то, на неподведомственной ему территории. К тому же, функции охраны правопорядка здесь возлагались на боярских силовиков, посему вход сюда сотрудникам полиции был категорически заказан.
При виде обезлюдевших заводских территорий у опытного царедворца Прокудина на душе будто кошки царапнули. Насколько ему было известно, работы на объекте не прекращались ни в светлое время суток, ни в темное. А тут разгар рабочего дня, а там, где должно громыхать и бурлить царит гнетущая тишина, лишь скрип несмазанных петель гоняемой ветром туда-сюда двери караульного помещения, да унылое завывание вьюги в тесных проулках близко расположенных друг к другу административных зданий и производственных цехов. Впрочем, следов запустения не наблюдается. Стекла в окнах целые, дороги расчищены от снега и не завалены всяким хламом.
А вот людей не видно. Хотя, нет, какой-то человек в военной форме с погонами общевойскового майора на плечах выскочил на улицу и едва ли не бегом рванул в сторону остановившегося у ворот представительного кортежа.
— Ваше Высокопревосходительство, — выделив Прокудина из толпы наметанным глазом, затараторил военный, — майор Забелин, военпред от Министерства Обороны, разрешите доложить?!
— Докладывайте, майор.
— С утра сборочные цеха работали в установленным режиме. Однако, как мне удалось выяснить, в десять производство было остановлено по приказу Андрея Драгомировича. Все работники уведомлены о закрытии предприятия с выплатой каждому компенсации в виде полугодового заработка. Выдача денег осуществлялась в оперативном порядке, к часу дня на территории завода не осталось ни единой живой души, об этом позаботились воронцовские гридни. Меня, как официального представителя имперской власти, не тронули, но всех остальных, кто собирался под каким-либо предлогом задержаться, выдворили за забор буквально пинками.
На что Иван Артемьевич, лишь недовольно поморщившись, молвил:
— Ладно, с рабочими и служащими после разберемся. Думаю, восстановить производственные цепочки много времени не займет. В данный момент, майор Забелин, меня интересует местный архив и вся хранящаяся в нём документация.
— С удовольствием препровожу туда, Вашу Милость, — козырнул военпред, — разрешите выполнять?
— Извольте, голубчик. — Несмотря на гнетущее безлюдье на территории производственного комплекса, настроение главы имперской комиссии начало постепенно повышаться. Не беда, что народ разбежался, лишь стоит объявить о новом наборе, тут же у ворот начнется столпотворение, сокращать уровень доходов трудящихся государь не намерен, более того, дал добро на десятипроцентное их повышение и сохранение всех льгот, установленных Андреем Драгомировичем. Оно, конечно, со временем весь этот популизм потихоньку искоренят, но в настоящий момент Российской Империи нужны самолеты и не только российской.
Получив разрешение от вышестоящего руководства, майор направился к отдельно стоящему в окружении здоровенных лип двухэтажному зданию из красного кирпича, по ходу давая пояснения, членам комиссии:
— Здесь, уважаемые господа, заводская управа. — Войдя внутрь, он указал рукой на ведущую в подвал неширокую металлическую лестницу. — Нам сюда. Здесь хранится маго-технологическая документация по всем моделям летательных аппаратов, когда-либо сошедших со стапелей нашего сборочного комплекса. Доступ сюда ограничен, однако мне удалось буквально выцарапать ключи от архива у здешнего управляющего, поскольку отлично осознаю, какую важность представляют хранящиеся в нем документы.
— Вы молодец, Забелин, — Прокудин не поскупился на похвалу для явно нарывавшегося на неё служаки. — Нисколько не сомневаюсь, что Государь Император по достоинству оценит ваше радение, о чём я непременно отмечу в своем докладе.
— Рад стараться Ваше Высокопревосходительство! — рявкнул военпред, но тут же, изобразив на физиономии показушное смущение, проявил, якобы, скромность: — Токмо мы это… без задней мысли о наградах. Главное, чтобы на пользу государству нашему могучему и богом данному Государю Императору. — После этих слов он протянул главному магу связку ключей от входной двери в хранилище и всех находящихся там стальных ящиков с документацией.
Иван Артемьевич выбрал из связки ключ с металлической биркой «Архив» и как только вставил его в скважину замка, ощутил неладное. Он почувствовал как сработало внедренное в дверное полотно сторожевое заклинание, послужившее триггером для активации тысяч и тысяч магоформ огненной стихии не только на этом заводе, а на всех прочих предприятиях, принадлежавших ранее роду Воронцовых.
— Всем срочно на выход! — Прорычал чародей.
Народ, мгновенно осознав грозящую опасность, лихо рванул по узкой лестнице вон из подвала. Не обошлось без казусов. Один толстый генерал из свиты ведуна поскользнулся и неудачно приложился лицом к металлической ступеньке. По этой причине на лестнице создалась давка, слегка повлиявшая на скорость эвакуации.
Сам Иван Артемьевич, не обращая внимания на происходящее за спиной, попытался погасить магическое пламя хотя бы в комнате с документацией. Но куда там, хитроумный Воронцов установил настолько продвинутое заклинание, что любое чародейское вмешательство лишь «подливало масло в огонь». Получилось так, что столкнувшись с огненной стихией, водный конструкт лишь усиливал жар, добавляя энергии в «топку». Осознав свою ошибку, ведун откачал весь воздух из очага горения, не забыв укрепить дверь в архив специальным заклинанием, чтобы её не выдавило вовнутрь внешним атмосферным давлением. При этом Прокудин позаботился и о собственной безопасности — накинул на себя мощный защитный полог, полностью изолирующий мага от внешней среды. Вакуум не помог. Хранящиеся в комнате бумаги как горели, так и продолжали гореть, даже без доступа кислорода, выделяя при этом в пространство мегаджоули тепловой энергии. Что с этим делать, один из самых выдающихся одаренных Российской Империи так и не смог сообразить. А буквально через пару минут огненная стихия, уничтожив часть кирпичной перегородки, вырвалась на волю. Как результат случился сильный «бабах». Благо люди к тому времени находились на открытом воздухе и задрав полы шинелей мчались к выходу из опасной зоны. Туго пришлось бы Прокудину, если бы не воздвигнутый им защитный полог. Поскольку все попытки спасения бесценной документации оказались безуспешными, пришлось ведуну покинуть опасное место.
Оказавшись на открытом воздухе, Иван Артемьевич наконец-то смог по достоинству оценить масштабы задуманной Воронцовым диверсии. Как оказалось, огненные заклинания были внедрены в каждый станок, в каждый кирпич огромного производственного комплекса. На глазах мага сгорали миллионы рублей, и это только здесь. Зная обстоятельность Андрея Драгомировича, Прокудин ни на йоту не сомневался, что на всех его заводах в данный момент творится точно такая же огненная вакханалия. Таким образом Российская Империя одномоментно осталась не только без опального боярского рода, но и без авиационной промышленности. О чем в этот момент думал многое повидавший за долгие двести тридцать шесть лет своей жизни маг, мы не ведаем, однако по хмурому выражению его лица несложно догадаться, что мысли его были далеко не радостными. Выйдя за ворота сгорающего в яростной огненной стихии сборочного комплекса, он кратко бросил поджидавшему его адъютанту:
— Василий Егорович, немедленно свяжите меня с Государем Императором.
Николай Васильевич Аристархов, третий по силе и значимости ведун при дворе Государя Российского Ивана VI с нескрываемым удивлением смотрел на только что поднятый из-под воды самолет бывшего патриарха одного из самых влиятельных российских родов. Влиятельных не по древности, а по значимости, разумеется. Удивительно, но пробив толщиной в четверть сажени лед, фюзеляж ничуть не помялся, только крылья оторвало — аккуратно так срезало. Тело пилота в кабине, разумеется, обнаружено не было. Если оно вообще там находилось, его могло унести течением, однако отточенная за долгие годы жизни ведуна чуйка однозначно подсказывала Николаю Васильевичу, что в момент соприкосновения летательного аппарата с ледяной поверхностью Воронцова в кабине не было. Оно, конечно, исключать его гибель пока не стоит, но пусть этим займутся его помощники из одаренных.
Сам же Аристархов, склонившись над картой местности, изучал маршрут движения летательного аппарата, установленного из опроса местных жителей.
— Интересно, где же мог покинуть борт самолета их бывшее высокопревосходительство Воронцов? — Задумчиво пробормотал ведун и вновь углубился в изучение карты. — Так, Боровеск, что-то знакомое… Чёрт, не могу вспомнить…
— Разрешите доложить, Николай Васильевич? — неожиданно к ведуну обратился один из его помощников — подающий большие надежды маг Виталий Северин.
— Докладывай, Виталий.
— В десяти верстах от Боровеска находится родовое поместье потомственной дворянки Третьяковой, в котором Андрей Драгомирович провел детство. Оттуда ушел сначала на учебу во Владимирский университет, а потом попал в армию в качестве вольноопределяющегося, там еще какая-то грязная история приключилась…
— Ах да, — едва не шлепнул себя по лбу архимаг, — как же я мог запамятовать? Василиса Егоровна Третьякова, её фирма по производству омолаживающих кремов и притирок для дам, а также пилюль, стимулирующих потенцию у мужчин известна как в Российской империи, так и далеко за её пределами. За это прежний государь лет тому как десять назад пожаловал предпринимательницу потомственным дворянством. Именно эта женщина сыграла очень важную роль в судьбе своего безродного дальнего родственника. Впрочем, народная молва бездоказательно приписывает Воронцову благородное происхождение, якобы тот является бастардом едва ли не самого покойного Государя Петра Васильевича.
Поделиться книгой: