Когда улыбается удача

Услышав это, главный министр начал дрожать от страха. Раджа приказал предъявить кошель, и, действительно, в нем была склянка с ядом.

И слепец сказал:

— Ваше величество, главный министр замышлял зло против вас и намеревался завладеть троном. Он хотел сегодня смешать этот яд в кубке с вашим вином.

Раджа был ошеломлен и, позвав палачей, приказал заключить главного министра в темницу. Повернувшись к слепому, он сказал:

— Вы спасли мне жизнь, а также и мое царство. Я назначаю вас главным министром.

И четыре слепца начали служить радже, и ему никогда не пришлось пожалеть о своем выборе.

МУДРЫЙ ШАКАЛ

Жил-был шакал, и обитал он под деревом вместе со своей женой и детишками. У него не было постоянного жилища, и, когда наступила зима и его детеныши стали дрожать от холода, он начал искать место, где смог бы укрыть их. Но сколько он ни искал, так и не сумел ничего найти. Он отправился к своему отцу и сказал:

— Моя жена и детишки умрут от холода, если у них не будет места для жилья. Сделай* пожалуйста, что-нибудь.

Отец-шакал подумал и ответил:

— Хорошо, я построю в джунглях дом для твоей жены и детенышей.

Тогда сын-шакал успокоился и начал ждать жилище, которое у него вскоре появится.

Но прошло много дней, а дети его все еще продолжали жить под деревом, и он снова пошел к своему отцу и спросил его о доме. Но теперь отцу-шакалу стало лень строить дом, и он, вместо того чтобы выполнить обещание, спал весь день напролет. В ответ на вопросы он сказал:

— Сын, я начал рыть для тебя жилище, но, к сожалению, земля осела, и мне теперь нужно начинать все сначала.

На это шакал ответил:

— Хорошо, но поторопись, а то мои дети умрут от холода.

Через несколько дней шакал опять спросил у отца о доме и получил тот же ответ. Жена шакала очень сердилась на то, что он не в состоянии позаботиться о жилье, и сказала ему:

— Если ты не сможешь быстро решить это дело, я убегу от тебя, поскольку не смогу вынести смерти моих детей.

От таких слов шакал разволновался. Однажды, когда он возвращался с охоты, он увидел пустое логово тигра — тот покинул его в поисках добычи. Отчаявшись найти какое-либо жилище, шакал пошел к своей жене и детям и сказал:

— Наконец-то я нашел вам дом. Пошли со мной!

Он привел их в логово тигра и, когда они устроились в нем, попросил жену.

— Когда я подниму ногу, укуси щенков, да так, чтобы они начали плакать.

Жена пообещала ему это сделать.

Затем он обратился к детенышам:

— Когда вы начнете плакать, а ваша мать спросит, почему вы вопите, ответьте, что вы не хотите есть несвежее тигриное мясо, а хотите мяса только что убитого тигра.

Щенки кивнули головами в знак согласия. Они подумали, что притворство развеселит их. Когда же наступил вечер и пришло время возвращения тигра, шакал занял место у входа в логово. Вскоре, легко ступая, появился тигр. И как только он приблизился к логову, то увидел стоящего там шакала. В ярости он уже был готов к прыжку. В этот миг шакал поднял ногу, подав таким образом сигнал, шакалиха немедля укусила своих щенков, и те начали плакать. И раньше, чем тигр успел что-нибудь сообразить, шакал громко спросил:

— Что там за шум? Почему детеныши плачут?

Поняв намек, шакалиха ответила громко, чтобы тигр услышал:

— Они плачут, потому что не хотят есть несвежее мясо тигра, убитого еще вчера. Им хочется парного тигриного мяса.

Услышав такие слова, тигр решил, что в логове есть кто-то еще более могущественный, нежели он, и убежал в глубь джунглей, спасая свою жизнь. С тех пор он никогда больше не беспокоил шакала и его детенышей.

ГОРШОК ГХИ

Когда шейх Чилли был молодым человеком, его мать сказала ему:

— Сын, тебе надо бы начать работать и зарабатывать самому себе на жизнь. Ты уже скоро женишься, и тогда тебе придется стоять на собственных ногах. Шейхджи[14] возразил:

— Матушка, что за вздор ты говоришь? Ты что думаешь — я сейчас взял свои ноги у кого-то взаймы?

На другой день шейхджи отправился на базар искать работу. Там он повстречал сетха, и тот спросил его:

— Молодой человек, можно ли тут найти работника?

Шейхджи тотчас ответил:

— Почему бы и нет? Я к вашим услугам. Скажите, что нужно сделать?

В ответ сетх сказал:

— Нужно отнести этот горшок с гхи ко мне домой. Я заплачу тебе за это две пайсы. Ну как, возьмешься за это?

Поразмыслив, шейхджи решил, что это уж не такая большая сумма, однако он хотел заработать хоть что-нибудь для начала и поэтому согласился.

Поставив глиняный горшок на голову, он отправился с сетхом. По дороге он начал мечтать: «Сегодня, получив свои две пайсы, не потрачу их, а куплю на них яйцо. Затем положу его в гнездо коршуна, что на ниме, дереве, которое растет посредине внутреннего двора моего дома. Через несколько дней из яйца вылупится цыпленок, и я буду заботливо выращивать его. Когда курица станет взрослой, она начнет нести яйца, я буду собирать их и выводить из них цыплят.

В конце концов у меня будет несколько тысяч кур, и я начну продавать яйца. На полученную прибыль я куплю несколько коров и буйволов, и у меня будет молочное хозяйство. Когда же я сам стану обладателем большого богатства, все богачи будут рады выдать за меня замуж своих дочерей. И я женюсь на дочери какого-нибудь наваба.

Однако, прежде чем я приведу жену в дом, мне придется выстроить для нее дворец. А когда я стану большим человеком, меня станут часто посещать раджи и махараджи, так что дворец надо выстроить очень большой. Стены его будут украшены драгоценными камнями, будет он построен из мрамора и мерцать, как Тадж Махал[15]. Люди начнут приезжать издалека и только для того, чтобы увидеть мой дворец».

Пока шейхджи шел по улице, поглощенный этими мыслями, он случайно наступил на кожуру банана, поскользнулся и упал на дорогу. Глиняный горшок разбился вдребезги, и всё гхи пролилось.

Сетх оглянулся и был ошеломлен, увидев, что гхи разлилось. И он заорал на шейха:

— Идиот, посмотри, что ты наделал! Ты причинил мне большой урон. Что же ты, не мог идти поосторожнее?

Шейх Чилли вспылил и возмущенно сказал:

— Ты так громко кричишь только потому, что потерял пустяковый горшок с гхи, и не думаешь обо мне, хотя я лишился всего своего богатства — слуг, жены, сыновей, величественного дворца. О, что мне делать?

Сказав это, шейх Чилли начал безудержно рыдать. Сетх, выслушав его рассказ, решил, что он сумасшедший, и, ворча, ушел, а шейхджи продолжал рыдать еще долго.

БДИТЕЛЬНЫЙ ДЖАТ

Когда-то в городе Шамли, что в районе Музаф-фарнагара, жил джат, которому не давала покоя его жена. Обычно она сидела бездельничая и целый день донимала его своими придирками. Она даже не носила ему еду в поле, где он работал. И бедняга джат был вынужден сам доставать воду, готовить пищу, присматривать за буйволами, коровами и волами. А если он, случалось, говорил что-нибудь некстати или по ошибке, то она устраивала такие скандалы, что все соседи сбегались посмотреть, в чем же дело. Всякий раз, когда нужно было делать какую-либо работу, она говорила:

— У меня так болит живот, что я лишь с трудом могу что-нибудь съесть.

Однажды джат задумал сыграть шутку со своей лживой женой. Встав рано утром, он сказал ей:

— Сегодня я ухожу из деревни по одному важному делу. Вставай и приготовь мне несколько чаппати.

Жена джата тут же притворилась, что заболела, и застонала:

— О! Ох! Моя бедная поясница! Она болит ужасно, еще немного — и переломится пополам! Сделай-ка чаппати сам.

Джат встал, зажег огонь и быстро приготовил для себя четыре чаппати, которые он вместе с джаггери завязал в подол своей одежды. Он также приготовил четыре чаппати для жены и положил их рядом с постелью «больной», чтобы та могла поесть. И она спросила его:

— Почему ты сделал для меня чаппати? Разве ты не знаешь, что я заболела? Как же я смогу съесть их?

Джат поднялся, чтобы уйти, и сказал:

— Ну хорошо, я пошел!

— Когда ты вернешься? — спросила жена.

— Через четыре или пять дней, — ответил джат. — Мне предстоит долгий путь, и я не смогу раньше закончить работу.

— Постарайся возвратиться поскорее, — попросила его жена. — Мне будет так одиноко, и. даже трудно себе представить, как пройдет это время.

Джат вышел и закрыл за собой дверь. Но как только он ушел, жена поднялась с постели, не спеша искупалась и поставила на огонь горшок с карри. Затем она смешала муку с солью и большим количеством масла, сделала вкусное тесто и испекла для себя большой мягкий нан. Потом взяла большой кусок масла и полный котелок с пахтаньем и приступила к еде.

Все это джат наблюдал, стоя под окном. И как только он увидел, что его жена начала есть, открыл дверь и вошел. Женщина вздрогнула от испуга и спросила:

— Кто там?

Джат подошел, встал пряма перед нею и сказал:

— Это я!

А она, разволновавшись и скрывая свое замешательство, пробормотала:

— Ты же сказал, что вернешься по крайней мере дней через четыре-пять. Как же ты здесь очутился?

Тут же джат придумал и рассказал невероятную историю:

— Когда я уже отошел довольно далеко, я увидел черную кобру и, решив, что это — плохая примета, дальше не пошел. Поэтому-то я возвратился обратно.

— Какой же толщины была кобра? — спросила жена джата.

— Такой же, как и лепешка, испеченная тобой, — ответил джат.

— Ас какой же скоростью она передвигалась? — осведомилась жена.

— С такой же, с какой ты выливала гхи в рисовое карри, — ответил джат.

К этому времени жена его уже догадалась, что он все видел. Она уж было хотела начать оправдываться, когда муж схватил палку, собираясь хорошенько ее поколотить. Но жена ждала этого и, вырвав палку из мужниных рук, бросила в огонь.

КАНА БХАИ

Жили в одной деревне два брата. Старший был красивый и злой, а младший, хоть и одноглаз, но далеко не глуп. Старший брат не любил младшего и выгнал его из дома.

Охотниц идти в жены к несчастному Кана Бхаи не находилось. Очень долго искал он себе жену, пока не нашел такую же, как он, одноглазую! В довершение ко всем несчастьям старший брат забрал себе всех лучших волов, оставив младшему для вспашки поля одного одноглазого вола. Поэтому Кана Бхаи пришлось впрягать в плуг, в пару к волу, свою жену. Однажды, когда он работал в поле, впрягши в плуг вола и жену, случилось проходить рядом богу Махадеве[16] с богиней Парвати[17]. Увидев женщину в ярме, Парвати запричитала:

— О Господин! Давайте взглянем, что же это за человек, что так дурно обращается со своей женой!

Парвати обратилась к Кана Бхаи, и тот поведал ей о всех своих несчастьях. Богине стало жаль его, и она сказала Махадеве:

— О Господин! Если в вашей деревянной чаше есть что-нибудь, дайте, пожалуйста, этому несчастному.

Махадева запустил руку в чашу и достал оттуда пять тыквенных семечек. Протянув их Кана Бхаи, он сказал:

— Посади их на своем поле.

И Кана Бхаи посадил по семечку в каждом углу поля и одно — посредине.

Через несколько дней все поле покрыли молодые ползучие побеги с сотнями превосходных крупных тыкв. Кана Бхаи не мог нарадоваться, глядя на них, а когда тыквы достаточно подросли и созрели, они с женой собрали урожай и отнесли в дом.

Каково же было удивление жены Кана Бхаи, когда, принявшись стряпать и разрезав одну тыкву, она увидела, что внутри у нее рис. Тотчас же она разрезала все другие тыквы и собрала весь рис, что посыпался из них.

Слух о необыкновенной удаче Кана Бхаи разнесся по всей деревне. Когда же об этом узнал старший брат, его охватила жгучая зависть. Однажды под покровом темной ночи подкрался он к дому Кана Бхаи и поджег его. Дом сгорел дотла.

Кана Бхаи был убит горем. Он собрал всю золу в мешок, поднял его и сказал жене:

— Оставайся здесь, а я пойду на базар и продам эту золу.

Когда он, навьючив мешки на своего вола, шел на базар, ему повстречался богатый купец. Целый день он занимался своими делами и теперь возвращался домой. С ним был его маленький сын, который очень утомился за день. Поэтому купец и сказал Кана Бхаи:

— Брат, ребенок очень устал и не может дальше идти. Будь добр, позволь ему сесть на спину твоего вола. Когда доберемся домой, я хорошо заплачу тебе.

На это Кана Бхаи ответил:

— Нет, сетхджи, эти мешки полны золота и серебра. Если ваш сын испачкает их, то все превратится в пепел.

В ответ купец сказал:

— Брат, не беспокойся. Если мой сын испачкает мешки и твой драгоценный груз превратится в пепел, я дам тебе взамен равную меру золота и серебра.

Кана Бхаи поднял купеческого сына и усадил его поверх мешков. Была уже ночь, когда они добрались до дома купца. Едва Кана Бхаи помог ребенку слезть с вола, как тут же, изображая негодование, закричал:

— Смотрите, сетхджи, все мое золото и серебро теперь не что иное, как зола! Ваш сын испачкал мои мешки.