Последний рейс королевы

 — Это личное. Очень личное. И я бы не хотел об этом говорить. Все равно тебя лично это никак не касается.

Я чуть не возразила, что касается, еще и как! Но успела вовремя прикусить язык. Не хватало еще самой во всем признаться. Вместо признания с моих губ слетели совсем другие, но не менее запрещенные слова:

 — На «Королеве» неисправен преобразователь. Я не дам никакой гарантии, что мы доберемся до Черного сектора целыми и живыми.

Арлинт практически не изменился с нашей последней встречи. Разве что тени под бирюзовыми глазами были гуще, да сами глаза глядели устало. Но это, наверное, мог исправить продолжительный отдых. А вот горькие складки у мужественных губ никакой отдых не разгладит. Что же заставляет тебя, командор, так рисковать? Кто для тебя этот мальчик?

Командор Нартанн долго молчал, изучая меня. Я даже в какой-то момент забеспокоилась, что он что-то заподозрил, что может раскрыть мое инкогнито. Но правду говорят на Земле: на воре и шапка горит. Я заподозрила то, чего боялась больше всего на свете. А услышала совсем иные слова.

Командор чуть тряхнул отросшими гораздо сильнее, чем позволял устав волосами. Словно отгонял неприятные мысли. И выдохнул:

 — В нашей с Борисом ситуации лучше рискнуть и отправиться в путь на неисправном корабле, чем остаться. Я не хочу, чтобы мальчик стал подопытной лабораторной крысой и закончил свои дни в утилизаторе.

Я едва не дрогнула. Душу полоснуло едкой болью. И опять в голове всплыл вопрос: кто это мальчик для командора? Кто? Почему он так рискует ради него? Ведь в другой, но похожей, ситуации он предпочел просто закрыть глаза и уйти.

Стыдно, но я чуть не сорвалась. Чуть не рявкнула ему в лицо, чтоб убирался. Что я не благотворительный комитет. И не обязана заниматься спасением каких-то мальчишек, рискуя собственной шкурой. Мне пришлось сцепить зубы так, что они едва не сломались. Челюсти свело судорогой от усилий. До боли. Именно эта боль помогла мне прийти в себя, взять себя в руки:

 — Хорошо. — Мне удалось безразлично пожать плечами. — Я вас предупредил. Если хотите рискнуть — дело ваше. Вылетаем послезавтра с утра.

Арлинт нахмурился:

 — Почему так долго? Почему не сегодня?

Мне захотелось наорать на него. Обозвать идиотом. Неужели он ничего не понимал? Или командору плевать на все, кроме его драгоценного Бориса? В груди кислотой разливалось нечто, слишком сильно напоминавшее ревность. Но хладнокровие Бинго и его умение оставаться спокойным в любой ситуации давно уже вошло в поговорку во всех секторах. Мне нужно было поддерживать репутацию. Кто его знает, как сложится дальше жизнь? Командор пойдет со своим Борисом дальше, а мне нужно будет существовать как-то. Я не могла поддаться сейчас эмоциям и просто так загубить дело многих лет. Бутлегерство — это единственное, что я умею хорошо делать. Нет, я еще и летаю хорошо, лучше многих. Но без диплома академии мне в пилоты путь закрыт. Поэтому все, что я рискнула себе позволить — это сплюнула со злостью себе под ноги:

 — Потому что у меня есть обязательства, которые нужно погасить. Меня тут ждали не просто так. «Королева» доставила живущим тут шахтерам то, чего лишил их Альянс и Почтовая служба.

Я почти ожидала, что арлинт сделает удивленные глаза и деланно возмутится, что для этого есть почтовая служба, вот там пусть и заказывают. Но командор меня удивил. Без тени смущения фыркнул:

 — Бедняги! А чего сидят тогда тут? Пусть отправляются назад в Альянс и устраиваются на другую работу.

С двойной моралью Альянса лично я знакома давно и не понаслышке. Из-за этой морали когда-то давно отец сорвал с насиженного места всю нашу семью. Альянс обещал золотые горы и райские кущи переселенцам. Но, когда мы попали в беду, и пальцем не пошевелил, чтобы выручить, спасти бедолаг, не по своей воле оказавшихся в руках бунтовщиков. Наоборот, цинично отдал приказ зачистить всех. На месте.

Я скривилась:

 — А их кто-то ждет там, в Альянсе? Выслали за ними космолет? — Арлинт молчал в ответ. И я презрительно закончила: — Эти существа вынуждены выживать на проклятом обломке скалы, дожидаясь визита контрабандистов как манны с небес потому, что в Альянсе на них всем давно наплевать! Официально горные разработки тут прикрыты. Из-за этого сюда не летают ни рейсовые звездолеты, ни грузовые. Потому что по всем сводкам и по всем картам астероид мертв! Да, горнодобывающее оборудование безнадежно устарело, я понимаю. Но рабочие еще живы! А на них всем наплевать! И вот ради этих бедняг я и выполняю заведомо убыточные рейсы! Потому что если не я и мои приятели, то шахтеры вынуждены будут подохнуть без воздуха, воды и тепла от бескрайнего космического равнодушия чиновников от Альянса!

Командор неприятно усмехнулся:

 — Филантроп-контрабандист Бинго!

На этот раз я сплюнула под ноги от искреннего, ничем не замутненного отвращения:

 — Думайте, что вам взбредет в голову, господин командор. Мне на это плевать…

 — Заметно!

 — …только не стоит забывать о том, что не все ваши мысли достойны быть озвученными. — Меня передернуло от циничности Нартанна, и я опять задалась вопросом, что же с ним произошло. Но сбить себя с мысли я не позволила: — Это вам нужны мои услуги, а не мне пассажиры. Для меня сейчас пассажиры — это лишняя головная боль. Так что, на вашем месте, я бы фильтровал базар. Если, конечно, не передумали воспользоваться услугами «Королевы солнца».

Я с удовольствием пронаблюдала, как темнеют от злости и бессилия бирюзовые глаза, как сжимаются тяжелые кулаки. Мне доставило ни с чем не сравнимое удовольствие макнуть командора, как нашкодившего котенка в тапки, в неприглядную реальность бытия на задворках Альянса. И отдельным, особым удовольствием для меня была возможность диктовать командору свои правила.

Лицо арлинта потемнело от сдерживаемых эмоций. Глаза опасно сверкнули. И я даже на секунду им залюбовалась. Хорош, мерзавец! Хорош! Это тогда, будучи сопливой девчонкой, я не могла оценить по достоинству этого мужика. Сейчас… Я с сожалением подавила вздох. Сейчас я тоже не могу оценить его по достоинству. Если не хочу, конечно, чтобы Бинго записали в педрилы.

Молчание затянулось и уже начало действовать на нервы. К тому же, какой-то случайный выпивоха мог стать свидетелем нашего тет-а-тета, а мне этого не надобно. Так что, надо было расходиться. Я скрестила враждебным жестом на груди руки и процедила, стремясь создать образ законченного мудака:

 — Что, нечего возразить, ваше благородие?

Арлинт подозрительно сощурился:

 — Ты — землянин?

Признаюсь, сердце мгновенно ухнуло в пятки, а кровь на мгновение застыла в жилах! Прокол! Да еще такой тупой! В мозгу лихорадочно завертелись шестеренки, ища выход, а я, копируя интонации арлинта, протянула:

 — Чего-о-о? Какой-такой землянин?

Бирюзовые глаза впились в меня словно крючья:

 — «Ваше благородие» — это старинная форма обращения на планете Земля.

Я выдавила из себя облегченный вздох:

 — А-а-а-а! Вот ты о чем! Так у меня в команде был землянин, всегда, как трезвый, так ко мне обращался. Вот и привязалось.

 — А где сейчас этот землянин?

Я безразлично пожала плечами:

 — Если ты так хорошо знаком с обычаями Земли, тогда должен знать срок их жизни…

Это был мой самый большой козырь. Обычно, после него отпадали все вопросы. Так получилось и в этот раз. Подозрение потухло в глазах командора, лицо расслабилось. Он кивнул в знак того, что ему все понятно, и уточнил:

 — Так когда нам с Борисом прийти? Лучше, чтобы мальчика поменьше видели.

 — Старт в восемь ноль-ноль по местному времени.

Арлинт снова кивнул, не прощаясь развернулся, и побрел куда-то в противоположный угол космодрома. Против своей воли я смотрела ему вслед до тех пор, пока его фигура не растаяла в плохо освещенном пространстве. И лишь потом зашла на корабль, сразу же направившись в собственную каюту. Там у меня на черный день была припасена бутылка отличного коньяка. Кажется, это день уже почернел.

Свинтив крышку, я хлебнула прямо из горла огненной жидкости и подумала, что завтра у меня будет зверски болеть голова. Но зато сегодня я буду спать как убитая, и ко мне во сне не придет проклятый арлинтский командор Звездного Флота.

Глава 2

Маршрут упорно не хотел прокладываться. Хотя я сидела над ним с рассвета. Я злобно уставилась на дисплей с расчетами. Голова раскалывалась, как переспевший орех виргури. У меня не было академического образования, но жизненный опыт и наука капитана Шы`Ргана позволяли мне, не особо напрягаясь, прокладывать любой путь. До этого момента.

Рядом с моим левым локтем на стол опустилась огромная кружка, полная горячего ароматного кофе. А над ухом прохрипел речевой синтезатор напарника:

 — Пришел арлинт с парнишкой. Я определил их в каюту X.

Сглотнув набежавшую от запаха настоящего кофе слюну, я взяла в ладони кружку и покосилась на напарника. Эрв на меня дулся. Уже сутки. С того самого момента, как я отшила командора в баре. И то, что я все-таки в итоге пассажиров взяла, делу не особенно помогло. Я даже начала подозревать ревность со стороны напарника. Ведь он единственный знал, кто я на самом деле. Но раз пассажиров определил в нужную каюту, то дело для Эрва по-прежнему было на первом месте.

Каютой X у нас называлось маленькое потайное помещение, которое невозможно было обнаружить даже простым сканером. Там не было никаких механизмов: обычные двухъярусные кровати вдоль стен и допотопный унитаз в закутке — вот и все, что там было. Когда-то, когда у штурвала стоял еще капитан Шы`Рган, «Королева» перевозила контрабандой не только обездушенные предметы. Но потом, когда капитанство и «Королеву» долго делили, об этой стороне бизнеса как-то было забыто. А я, став у штурвала, сознательно не захотела его возрождать. Я еще не настолько цинична, чтобы наживаться на работорговле.

 — Спасибо, Эрв. И за кофе тоже. — Я хлебнула из кружки и пожаловалась, кивнув на экран: — Никак не могу проложить маршрут. Как бы ни просчитывала, вектор безопасности везде ниже нуля. 

Напарник с минуту пристально смотрел на мои расчеты. Эрв никогда не лез в навигацию, но мне на мгновение показалось, что он может что-то подсказать. Я снова хлебнула кофе, ожидая вердикта напарника. Но кофе пошел носом, когда заработал речевой синтезатор:

 — Он тебе так дорог?

Кое-как отдышавшись и смахнув ладонью попавшие на пульт управления кофейные брызги, я буркнула в ответ:

 — Думай, что говоришь.

Притворяться, что я не поняла о ком речь, было бессмысленно. Кроме меня и Эрва на борту «Королевы» впервые за прошедший год был только командор и пацан.

Напарник в ответ пожал плечами:

 — А что мне еще думать, если ты никогда ранее так долго не сидела над расчетами пути, предпочитая все корректировать по ходу?

Я слегка опешила и покосилась через плечо на дисплей, густо усыпанный цифрами, формулами и векторами. А через мгновение осознала: да, Эрв прав. Но признать это вслух меня бы не заставили даже самые искусные мастера пыток во всей Вселенной.

 — Может быть то, что любой маневр уклонения может закончиться для нас фатально? А потому сверхважно найти оптимальный и максимально безопасный маршрут? Не знаю как тебе, Эрв, а мне еще жить не надоело.

Напарник одарил меня долгим, полным сомнения взглядом. А потом демонстративно отключил речевой синтезатор, показывая тем самым, что считает разговор завершенным, развернулся и пошел на выход. Я смотрела ему вслед до тех пор, пока Эрв не скрылся за поворотом. И никак не могла отделаться от ощущения, что напарник впервые меня приревновал. Нашел к кому!

Эрв появился на «Королеве» почти два года назад. И первое время немой полукровка-фарн был объектом насмешек и мальчиком для битья тогда еще более многочисленной команды. Его не спасало даже то, что он был техником, что называется, от бога и мог починить при наличие запасных деталей любую поломку на корабле. К тому времени мое положение на корабле было уже достаточно прочным. И наша с ним дружба началась с того, что я, пожалев немого парня, из одной вылазки притащила ему речевой синтезатор. Устройство оказалось нерабочим, но это не повлияло на благодарность Эрва. Он сам перебрал синтезатор и кое в чем доработал, заставив упрямую железяку работать так, как ему было нужно.

Мой секрет Эрв узнал случайно. Однажды он попросту вскрыл замок в мою каюту, спасаясь от очередной начавшейся смуты по дележке капитанского кресла сам, и желая предупредить меня. А я в этот момент переодевалась. Да так и замерла в одних трусиках и тугом спортивном бюсте, с поднятой ногой, нацеленной на штанину комбинезона. 

В следующий после этой смуты рейс мы уходили втроем: я, Эрв и слишком тощий и мелкий для игумара Гамис. А поскольку в навигации разбиралась на корабле только я теперь, то я сразу поставила условие: либо парни выполняют мои распоряжения, либо пусть выметаются к чертям.

Поскольку я была еще более субтильной, чем Гамис, и меня часто принимали за подростка-килла, то игумару не слишком понравилось такое условие. Но и уходить он не захотел, скрепя сердце согласившись признать мою власть на «Королеве». Впрочем, через несколько месяцев сожалела уже я о том, что не выгнала его сразу взашей. Прихватив с собой все, что было на корабле ценного, в том числе и выручку от последнего рейса, и груз прелония, который еще только нужно было доставить заказчику, Гамис смылся, оставив нас с Эрвом объясняться с негласным королем Черного сектора за утерянный груз.

Даже выпотрошив до дна счет команды, мы с Эрвом не могли вернуть долг за прелоний. И потому вынуждены были уносить оттуда ноги. А теперь я сама, добровольно, возвращаюсь прямо в пасть черному тигру. А все из-за бирюзовых глаз. 

Вместо запланированного через час после рассвета, стартовала «Королева солнца» почти в полдень по местному времени. Сначала я долго пыхтела над прокладкой курса. И у меня все-таки получилось проложить максимально безопасный. Потом пришла делегация местных. Попрощаться. Попытаться сделать заказ. Хоть я и говорила, что корабль настоятельно нуждается в ремонте, и я не могу с уверенностью сказать, когда вновь к ним попаду. На самом деле в глубине души почему-то зрела щемящая уверенность, что эти лица я вижу в последний раз. И у меня никогда, даже в мой самый первый самостоятельный старт, не дрожали так руки на виртуальном штурвале, как сегодня. Под пристальным, жадным и полным восторга взглядом Бориса, которому я, в пику дующемуся Эрву и непонятно почему поджимающему губы арлинту, разрешила занять пустующее кресло штурмана.

Прокси Центавра было дырой на окраине освоенного космоса. Достаточно большая звездная система, имеющая несколько планет, находилась в трех неделях лету от столицы Альянса на скоростном маневренном штурмовике. «Королева» же, с учетом того, что находилась несоизмеримо ближе к цели, но была лишена возможности маневра, должна была добраться до Прокси Центавра за две недели.

Вскоре неимоверная нервозность, владевшая мною на старте, ушла. Нельзя было сказать, что полет проходил в идеальных условиях. Наоборот, постоянно надутый Эрв, подозрительно провожающий меня взглядом при каждом удобном случае арлинт, постоянные мелкие поломки могли довести до истерики кого угодно. Но это была текучка, монотонная, нудная до зубовного скрежета рутина. И эта обыденность меня наоборот успокаивала.

На седьмой день утром я шла менять Эрва равнодушная, как кусок космического мусора. И тем удивительнее для меня оказалось за очередным поворотом узкого корабельного коридора влететь в крепкие руки Нартанна. Я даже охнуть не успела, как меня за плечи припечатали к переборке:

 — Бинго, прекрати дурить голову мальчишке! — Бирюзовые глаза напротив метали самые настоящие молнии. — Какого гребаного твилла ты учишь его пилотированию? Прекрати забивать мальчишке голову ерундой! Как бы ни сложилась его жизнь в дальнейшем, пиратом он не будет все равно! А без диплома Академии, в которую ему путь закрыт, летать Борис не сможет!

Ненавижу подобные ситуации! В первую очередь потому, что при излишне близком контакте опасность разоблачения для меня возрастает в десятки раз. Конечно, утягивающее белье и плотный комбинезон творят чудеса и кому угодно заморочат голову, но я, в конце концов, не полотенце, чтобы вытирать об меня руки!

С яростью уставившись в бирюзовые глаза, я выдохнула прямо в искаженное злостью лицо блондина:

 — Во-первых, академии Альянса — не единственные! И начальная подготовка еще никому не помешала! А во-вторых, благородная профессия контрабандиста никакого отношения к пиратству не имеет! И вообще, сам ты пират! А еще — тупица! Думать надо, что и кому говоришь!

Предплечье арлинта, пережимавшее мне шею, надежно блокировало возможность поднырнуть под руку и сбежать. Но не мешало ударить зарвавшегося командора головой в переносицу. Пусть для меня это тоже будет болезненно, зато точно отобьет Нартанну охоту хватать руками что ни попадя. Криво усмехнувшись уголком губ, я атаковала. И спустя всего два удара сердца расклад поменялся в мою сторону: арлинт скорчился у стены, зажимая разбитую переносицу и пытаясь отдышаться. А я, пользуясь тем, что он не смотрит в мою сторону, украдкой растерла ноющие костяшки.

Без кастета прошибить стальной пресс командора оказалось почти невыполнимой задачей. Но я справилась. Пусть и ценой мелких травм. Склонившись над арлинтом, я с чувством глубокого удовлетворения, шепнула:

 — Бинго! Вот вы и у моих ног, командор Нартанн!

Арлинт вздрогнул и застыл на месте. А я развернулась и с удовлетворением продолжила свой путь. Пусть жизнь обычного среднестатистического жителя Альянса мне недоступна, но и отбросом общества я не являюсь! Так что даже не стоит пытаться вытирать об меня ноги. Чревато!

Рубка управления кораблем встретила меня полумраком, разноцветной индикацией панелей, шорохом и пощелкиванием навигационной системы. «Королева солнца» давно морально устарела, чтобы Эрв не творил с ее электронной начинкой. Например, тут нет и никогда не было искусственного интеллекта. Возможно, это было и к лучшему. Я бы с ума сошла, если бы кроме Эрва кто-то еще был посвящен в мою тайну.

Напарник, при виде меня скинувший лежавшие на краю приборной панели ноги в тяжелых ботинках на пол, встал и молча меня поприветствовал. Дождавшись, пока Эрв включит речевой синтезатор, я тихо попросила:

 — Рассказывай. Что тут происходило?

Напарник, чуть качнув головой, запустил бортовой журнал, пестревший записями «Без происшествий», и вздохнул:

 — Нечего рассказывать. Идем, как по шоссе в воскресный день в Аргранадале. Я понимаю, что ты наизнанку вывернулась, чтобы проложить максимально безопасный путь. Но так не бывает: космос пуст, словно все ушли на проповедь.

Я фыркнула над неуклюжей шуткой. Но на самом деле повода для смеха не было. Обычно такое затишье бывало перед грандиозной бурей. И я, точно так же, как и Эрв, была практически уверена, что судьба уже заготовила для нас колоссальную подлянку. Оставалось только надеяться, что сюрприз свалится на наши бедные головы тогда, когда мы уже прибудем на место и благополучно избавимся от опасных пассажиров. Потому что, как ни крути, командор и парнишка опасны. Одному категорически не рекомендуется сталкиваться с патрулями Альянса. Второй — персона нон грата на территории Черного сектора.

Несмотря на довольно специфическое сравнение, Эрв не солгал ни словом. Склонившись над штурманским местом, я медленно изучала окрестности, поражаясь не свойственной космосу пустоте. Пусть космические корабли в этом секторе были очень редкими гостями, но метеориты и различный космический мусор обычно исправно дрейфовали в ледяной пустоте. Где-то глубоко внутри меня кольнула иголочка тревоги. Что я не учла? Что происходит? Почему вокруг «Королевы» пусто, будто все и вправду ушли послушать разглагольствования Президента Альянса на тему процветания и благоденствия нашего общества?

Так и не найдя ничего необычного визуально, я проверила показания приборов. А потом, чтобы уж точно исключить возможность поломки, произвела все замеры вручную. Наблюдая за моими манипуляциями, Эрв хмыкнул:

 — Я тоже думал, что что-то вышло из строя. Сейчас перекушу и пойду кое-что посмотрю.

Не переставая производить замеры, я оглянулась на напарника через плечо:

 — Лучше пойди отдохни. Единственное, что может сделать нас одновременно слепыми и глухими — это внешняя антенна. Ты не хуже меня понимаешь, что если проблема действительно во внешней антенне, то мы починить ее не в состоянии. А остальное все подождет.

Эрв бросил на меня странный, нечитаемый взгляд:

 — Бинго…

Пришлось бросить свое занятие и надавить авторитетом. Я развернулась всем корпусом к напарнику, благо, все операции уже были завершены, и положила ладони на бедра:

 — Эрв, ты отдежурил суточную смену. Как ты думаешь, если ты сейчас же полезешь в коммуникации, какова вероятность того, что ты обнаружишь и устранишь неисправность? А вероятность того, что сам во что-то встрянешь по невнимательности из-за усталости?

Напарник пристыженно опустил глаза. И его взгляд наткнулся на мои разбитые костяшки.

 — А это еще что? — Эрв ошеломленно уставился мне в глаза. — Откуда?

Вот же глазастый! Он и так непонятно почему косо смотрит на Нартанна, а теперь еще и это! Законный повод, так сказать. Стараясь выглядеть как можно равнодушнее, я отмахнулась:

 — Немного повздорила с пассажиром по поводу воспитания мальца. Он твилл здоровенный! Вместо брюха как будто бетонная плита! Но у меня получилось поставить его на место. Надеюсь, к этому вопросу мы больше не вернемся. Не хотелось бы запирать их в каюте.

Некоторое время Эрв внимательно изучал мое лицо. Словно искал на нем следы лжи. Но в конце концов успокоено махнул рукой: