Помоги проекту - поделись книгой:
Б. В. Соколов
ВАСИЛИЙ СТАЛИН
Сын «отца народов»
Соколов Борис Вадимович —
доктор филологических наук, профессор кафедры социальной антропологии Московского государственного социального университета. Автор более 20 книг и 500 научных статей.
Дизайн серии
Обложка, макет вклейки
Художественный редактор
На титуле: полковник Василий Сталин
© ООО «АСТ-ПРЕСС КНИГА», 2003
ИЛЛЮСТРАЦИИ
ДЕТСТВО
«Не давайте волю Васе и будьте с ним строги»
Герой этой книги, в сущности, знаменит только одним — он был сыном Иосифа Виссарионовича Сталина, урожденного Джугашвили, носившего громкие титулы «отца народа», «великого кормчего», «лучшего друга пионеров, писателей, летчиков, спортсменов, языковедов, и прочее, и прочее, и прочее». Мой герой вошел в историю только потому, что был сыном человека, почти тридцать лет железной рукой правившего «шестой частью земли с названьем кратким Русь». Впрочем, Русь тогда была заменена на другие четыре буквы — СССР. Василий, сын Иосифа, при рождении получил фамилию Сталин, а погребен был, хотя и против его прижизненной воли, под фамилией Джугашвили. И столь же зеркально судьба Василия Сталина повторила судьбу отца. Сын бедного сапожника из грузинского местечка Гори, прошедший тюрьмы и ссылки, в конце концов поднялся к самым вершинам власти, сделавшись главой одной из двух ядерных сверхдержав. А вот его собственному сыну пришлось пережить «золотое детство», генеральство в двадцать шесть лет, лавры великого спортивного мецената, заточение в тюрьму после кончины отца, освобождение и смерть в безвестности.
Родись Василий Иосифович в другой семье, он бы в лучшем случае стал одним из сотен авиационных генералов. Если бы повезло не погибнуть в первых боях Великой Отечественной, то, может быть, Василий сделался бы асом, сбил пару десятков немецких самолетов, получил Золотую звезду Героя. А после войны, если бы уцелел, тихо спился бы в безвестности, и его фамилию можно было бы отыскать разве что на страницах справочника «Герои Советского Союза».
Но, разумеется, Василий Сталин родился в той семье, в которой родился. Родителей ведь не выбирают. И всю жизнь, и даже после своей преждевременной смерти Василий Иосифович находился как бы в лучах славы и бесславия собственного отца. Сначала он пользовался всеми благами сталинского величия. Вокруг Василия создавался своеобразный мини-культ личности, подобный тому, что существовал вокруг Иосифа Виссарионовича. Только культ «генерала Василия» был локальный и распространялся лишь на среду военных летчиков и спортсменов. После же смерти генералиссимуса его сыну невольно пришлось в памяти народной отвечать за грехи отца. Василий Сталин надолго стал отрицательным мифологическим героем. Лишь с наступлением эры перестройки и гласности стала возможной более объективная оценка личности и деяний генерал-лейтенанта Василия Сталина.
В этой книге я попытаюсь судить моего героя без гнева и пристрастия, не делая из него «рыцаря без страха и упрека», чем грешат в последние годы некоторые искренние поклонники его и его отца, но и не изображая сына вождя в виде самодура-алкоголика, способного только водку пить да баб портить, а летать толком не умевшего (такие слухи о Василии усиленно распускались в хрущевские времена).
При жизни Иосифа Сталина многие, очень многие хотели дружить с его сыном Василием, считали за честь выпить с молодым летчиком-генералом чарку-другую, искали его покровительства. После смерти отца друзья враз забыли Василия, и его имя на долгие десятилетия исчезло с газетных полос. В народе же о Василии Сталине говорили все больше как о пьянице и самодуре, в лучшем случае — как о капризном ребенке-переростке, возомнившем себя наследным принцем и жестоко за это поплатившемся. На оценку личности Василия навеки легла память о делах Иосифа Сталина. Сталинисты видели в нем сына своего кумира, но не знамя, вокруг которого можно объединиться. Для знамени Василий не слишком подходил. Противники культа личности вольно или невольно переносили на генерал-лейтенанта ненависть к его великому и ужасному предку. Большинство же населения о Василии просто забыло. Только в конце 80-х, с приходом в Советский Союз гласности, ряд журналистов и писателей стал оценивать личность Василия Сталина более объективно, рисовать его портрет не одними только черными красками. Все-таки Василий Сталин был классным летчиком и, не в пример отцу, действительно добрым человеком. Он уже стал героем, правда далеко не главным, по крайней мере двух романов — «Московской саги» Василия Аксенова и «Голубого сала» Владимира Сорокина. Моя же книга — не роман, а возможно более правдивое повествование, основанное на документах, письмах и мемуарах тех, кто знал Василия Сталина.
21 марта 1921 года у Иосифа Виссарионовича Джугашвили, к тому времени более известного под псевдонимом Сталин, и его второй жены, Надежды Сергеевны Аллилуевой, родился сын Василий. Мать Василия происходила из воронежских безземельных крестьян, а ее прабабушка была цыганкой. Ее отец, Сергей Яковлевич Аллилуев, был сыном кучера Якова Трофимовича и батрачки Марфы Прокофьевны. Вот что сообщает дочь Иосифа Сталина Светлана Аллилуева о родословной деда: «Дедушка был из крестьян Воронежской губернии, но не чисто русский, а с очень сильной цыганской примесью — бабка его была цыганка. От цыган, наверное, пошли у всех Аллилуевых южный, несколько экзотический облик, черные глаза и ослепительные зубы, смуглая кожа, худощавость. Особенно эти черты отразились в мамином брате Павлуше… и в самой маме. Может быть, от цыган же была в дедушке неистребимая жажда свободы и страсть к перекочеванию с места на место».
Василий Сталин унаследовал от деда только худощавость и беспокойный, цыганский характер. Он был непоседлив и горяч — видно, играла цыганская кровь.
Сергей Аллилуев был хорошим слесарем, паровозным машинистом, электриком. Таким людям в Российской империи жилось неплохо. Перед Первой мировой войной Сергей Яковлевич работал мастером петербургского Общества электрического освещения, зарабатывал неплохо, не меньше жандармского ротмистра. Но все равно хотел перемен. Помнил сиротское тяжелое детство, когда в пять лет остался на руках матери одним из пяти детей. Еще в 1896 году Сергей Яковлевич вступил в РСДРП, а через год членом партии стала и его жена Ольга Евгеньевна Федоренко. Они обвенчались в Тифлисе в 1893 году, причем Ольга Евгеньевна была младше мужа на целых одиннадцать лет. Этой же традиции последовала дочь Аллилуевых Надежда — она была младше Иосифа Сталина на двадцать три года. Мужа называла на «вы», а он к ней всегда обращался на «ты» и сердился, что она не переходит на это более интимное обращение.
Отец Ольги был украинцем по отцу и грузином по матери, так что в Василии Сталине грузинской крови в результате оказалось чуть больше половины. Мать Ольги, Магдалина Айхгольц, по отцу была полькой, а по матери — немкой. Но фамилию носила немецкую — в Российской империи лучше было быть немкой, чем полькой. Евгений Федоренко работал каретником, его жена происходила из богатой немецкой колонии в окрестностях Тифлиса. Они мечтали выдать дочь за состоятельного торговца. Но Ольга предпочла молодого рабочего Аллилуева, который столовался у них (семья Федоренко отпускала платные обеды). Не получив родительского благословения, молодая девушка сбежала вместе с любимым.
Историю этого замужества Светлана Аллилуева излагает так: «Брак дедушки был весьма романтичным. К нему, молодому рабочему Тифлисских мастерских, бабушка сбежала из дома, выкинув через окно узелок с вещами, когда ей еще не было четырнадцати лет. Но в Грузии, где она родилась и выросла, юность и любовь приходят рано, так что ничего необычайного в этом не было.
Необычайно было то, что она бросила свой дом с относительным достатком, любимых родителей, огромную семью братьев и сестер — ради двадцатилетнего бедного слесаря. На память о доме у бабушки хранилась всю жизнь фотография: все семейство в пролетке возле их дома, любимая лошадь, тут же собака лежит, кучер держится за уздечку, и все домочадцы, проглотив аршин, глядят из пролетки прямо в объектив…
В семье Федоренко говорили по-немецки и по-грузински. Бабушка лишь позже выучила русский язык и всю жизнь говорила с типично кавказским акцентом, с разными «вайме, швило», «генацвале, чириме» и тут же вставляла «Йезус-Мария» и неизменное «Майн Готт». Она всю жизнь была религиозна, и ее последующая «революционная жизнь» с дедушкой только очистила ее религиозность от узости и догматизма. Она не признавала различий между протестантизмом, григорианской (армянской) церковью и православием и считала эти различия чепухой. А если мы, дети, начинали смеяться и допрашивать ее «где же Бог?» и «где у человека душа?» — то она очень сердилась и говорила: «Вырастете взрослыми, состаритесь, и поймете — где. Отстаньте! Меня не перевоспитаете». Она оказалась права: когда мне было уже тридцать пять лет, я поняла, что бабушка была умнее нас всех…»
Ольга Федоренко буржуазную семейную идиллию променяла на бурную жизнь с профессиональным революционером. И их дочери тоже суждено было связать свою судьбу с одним из вождей революции.
Чего-чего, а религиозности от бабушки Василий Сталин не унаследовал. Всю жизнь он оставался, как и отец, убежденным атеистом и атеистом помер.
Поделиться книгой: