Фиктивная вдова для миллиардера

— Ой нет, спасибо, натанцевалась уже. Вообще-то я уже ухожу, — дежурно улыбаюсь и пытаюсь обойти Сашу стороной.

— Как, уже? — Мужчина берет меня под локоть.

— Плохо себя чувствую. Отпусти, пожалуйста, — кладу свою ладонь поверх его холодной руки в попытке снять. В отличии от Марка рука Саши без грубых шероховатостей, пальцы короче, идеально ухоженные ногти.

— Давай провожу тебя? Мне это сборище тоже кажется невероятно скучным.

— Боюсь, сегодня это твоя работа.

— Я не наврал тебе, если ты так думаешь. Да, у меня свой ресторан, но иногда я пишу обзоры на конкурентов для Вадима. Если бы я тебе с порога заявил, что у меня свой бизнес, я бы тебя не оттолкнул?

— Может быть, привлек бы, — улыбаюсь чуть искреннее.

— Я не мог так просчитаться, — Саша подмигивает мне. — По тебе видно, что ты не охотница за деньгами.

— Отчего же? — Я даже прекращаю попытки вырваться. Родионов чуть ослабляет хватку и вдруг становится серьезным: брови нахмурены, бледный лоб сложился морщинами, губы сжаты в прямую линию. Удивительно, как этот человек умеет перескакивать с одного настроения на другое.

— Понимаешь, только не в обиду, у истинных охотниц другие взгляды. Безусловно, это платье тебе очень идет, но у меня четкое ощущение, что оно не для тебя. Видела Регину? Она, наоборот, пытается казаться нежной овечкой, хотя внутри там такой серый волк, хотя даже не серый, а черный, волк сидит, что я б ее стороной обходил.

— Тогда ты точно должен понимать, как сильно я хочу уйти отсюда.

Чувствую, как вибрирует крошечный клатч, в который влез только мой телефон.

— Извини. — Достаю мобильник и чуть не давлюсь воздухом, упираясь взглядом в экран, на котором желтым выделено новое сообщение:

«Одно твое слово — и я заберу тебя отсюда».

Номер неизвестный. Марк? Но зачем скрытно? Оглядываюсь, чтобы только никто не заметил моей реакции. Отчего-то мне кажется, что это не Гайдман. Тогда кто? Кто подслушивает наш разговор?

— Все хорошо? — Саша слегка поглаживает мою руку, чтобы привлечь внимание. Оглядываюсь по сторонам. Все та же музыка, все тот же смех.

— Да, отлично, — натягиваю фальшивую улыбку. Меня отпускают.

— Так ты уедешь со мной? — Кажется, в голосе Родионова сквозит надежда, а я понимаю, что после второй встречи с ним меня вообще не впечатляет его общество. Наверное, тогда я была просто слишком уставшей, что позволила отвлечься на беззаботный флирт. Только сейчас, глядя на Сашу, я вижу, какой он правильный: идеальные руки, каждая кудряшка на своем месте, черная бархатная бабочка. Он полностью подходит под это общество, а я нет.

— О, Санек! — раздается сбоку знакомый низкий голос. Веселые нотки в нем кажутся противоестественными.

— Здорова, Дэнчик, — мужчины обмениваются рукопожатия, а для это прекрасный способ слиться. Только делаю пару шагов назад, как меня снова хватают под руку.

— Красавица, ты куда? — ухмыляется Денис так радостно, будто поймал желанную добычу. — Ты извини, что наше свидание не состоялось, меня отвлекли срочные дела.

— Я думал, за тебя все решают заместители, — комментирует Саша.

— Да, но ты представляешь, в этот раз серьезная проверка по технике безопасности заявилась. Мол проверяли, не заставлены ли пожарные выходы и прочая ересь в одном из моих зданий.

— И? — Родионов включается в разговор со старым знакомым, но и я остаюсь. Интересно, что сделал Марк? Ведь это он сказал, что в магазине нас никто не побеспокоит.

— Вы представляете, заставлены они оказались! — Денис возмущается так громко, что некоторые даже обернулись. — Хотя я за такими делами слежу, клянусь. Пришлось провести рейд по остальным объектом и навалять некоторым людям.

— В переносном смысле же?

Мужчины переглядываются, улыбаясь моим словам.

— Тебе не нужно забивать свою хорошенькую голову такими вещами, — по-отечески говорит Денис. — Я, кстати, уже готов покинуть это место. Красавица, составишь мне компанию?

— Вообще-то она собиралась со мной, — тут же встревает Саша. Беззаботность с лица Дениса уходит сразу же.

— Ты еще малыш для таких женщин, Санек. Поверь мне.

— Наоборот. Я смотрю не на всех, а на особенных.

— Ой, ты эти свои шашни оставь для глупых дурочек, — закипает Денис. Всем мощным корпусом поворачивается к Саше. Ну вот опять.

Незаметно выскальзываю из их общества, быстро иду к выходу, махнув своим охранникам. Те сразу же отделяются от стен и следуют за мной. Только выхожу на свежий воздух, когда…

— От мужа отделалась, так теперь богатых дружков его охмуряешь, а, Николь? — летит мне в спину. Удивленно оборачиваюсь. Слева от меня в тени курит девушка в нежно-голубом платье. Регина. Моя конкурентка.

Когда уже меня оставят в покое! Горю ли я желание пообщаться с этой Региной? Что это мне даст? Правильно, ничего. Вступать в глупые перепалки смысла не вижу вообще, поэтому, гордо подняв голову, иду дальше.

— Стерва, — долетает злобное шипение, только мне плевать.

Гном открывает мне дверь в машину, подает руку, сажусь внутрь, даже не поднимая взгляда на поместье. Все ухажеры остались позади. Вспоминается сказка про колобок: «я от бабушки ушел, я от дедушки ушел». Только одобрит ли Марк мой побег? Я же призвана отвлекать внимание.

Достаю телефон. Позвонить Марка? Предложить встретиться? Только зачем? В нерешительности сжимаю мобильник. Да или нет? Нет или да?

Но телефон вибрирует сам, да так резко, что я чуть не роняю его.

«Красивый уход. Регина в ярости». Та-а-ак.

— Ребят, вы не в курсе, где хозяин? — спрашиваю у охранников. Те приглушают музыку. Я повторяю вопрос.

— Не могу сказать точно, но он где-то в Карелии, — отзывается Белкин.

— То есть его не может быть здесь ни при каких обстоятельствах?

— Именно.

Так. То есть явно пишет не Марк. Не может ли он следить за мной по камерам? Вряд ли. Значит незнакомец находится здесь?

Набираю ответ:

«Очень некрасиво следить со стороны и так и не представиться».

Экран тухнет и несколько минут ничего не происходит. Сперва жду ответ, а потом забиваю. Завтра у меня выходной, поэтому с наслаждением проведу этот день. Надо во всем разобраться в тишине.

— Парни, так когда он вернется?

— Не знаем, Николь Александровна. Может быть, в понедельник или позже, — отзывается Гном.

— А если я захочу куда-нибудь поехать, я имею право?

— Смотря куда, — подбирая слова, отвечает Белкин.

— Ясно. Тем не менее я хочу завтра увидеться с мамой и сестрой, — безапелляционно говорю.

— Это вам можно.

Зимой Питер очень красиво подсвечен. Яркие огни мелькают за окнами, и ты невольно чувствуешь, что погружаешься в настоящую снежную сказку. Белые хлопья, падающие с неба, добавляют антуража. Скоро Новый год, который я хотела провести с семьей, а теперь, наверное, проведу его в одиночестве. Ничего, все жизненные невзгоды не стоят того, чтобы с грустью встретить праздники! Все равно приготовлю оливье, селедку под шубой. М-м-м, селедка.

От мыслей о соленой рыбе во рту от слюны чуть не случился потом.

— Парни, нам в магазин надо. Умру, если не поем селедку!

Охранники ничего не отвечают, но просьбу выполняют. С какой-то страстью выбегаю из машины и на высоких каблуках бегу в ближайший магазинчик. Местная кассирша с ядрено-рыжими волосами провожает три пачки селедки удивленно-нахмуренным взглядом.

Вот только дома, оставшись один на один с рыбой, без макияжа и в домашней пижаме, предаюсь чревоугодию, забыв обо всем. В холодильнике даже нашлась банка соленых огурчиков, что повергает меня в неописуемый восторг.

Зато на утро один вид вчерашнего пиршества вызывает во мне приступ тошноты.

«Что-то переела», — говорю себе, справляясь с очередным позывом. Так, вдох-выдох. На предстоящей встрече с мамой просто попью чай.

— Доченька! — Мама тянет ко мне руки. Обнимаю ее, затем Лику. Сестра заметно похудела, но старается улыбаться.

— Такой ресторан чудесный, — бледным голосом хвалит Лика мой выбор, когда мы сделали заказ. Точнее я сделала, потому что как только мама увидела ценник, тут же яростно запротестовала. — Спасибо.

— Я все же считаю, что деньги можно потратить на что-то более ценное, — насупившись, говорит мама, хотя по глазам вижу, что ей здесь тоже нравится. «Форель», хоть и принадлежит не самому приятному герою в моей истории, но готовят здесь просто обалденно, а моя семья достойна самого лучшего.

— Не переживай, я хорошо зарабатываю, — отмахиваюсь.

— Так ты расскажешь, где работаешь? Мы так и не поняли, — интересуется Лика. Ну вот, череда неудобных вопросов.

— Я представляю в одной фирме одного бизнесмена, — уклончиво отвечаю. — Как… секретарь.

— Так интересно. Вот, мама, не пойду на врача, тоже пойду на математика учиться!

— Лика, мы это уже обсуждали. Быть врачом престижно, а с точными науками куда податься? Нике просто повезло найти такое место. Врачом вот везде устроишься. Хоть в больницу, хоть в частную клинику.

— Еще не факт, что я вообще доживу до этого дурацкого поступления! — вдруг огрызается сестра. Беру ее за руку.

— Так, малявка, — называю Лику ее нелюбимым прозвищем с детства, — ты еще всех нас переживешь. У тебя вон спонсор появился, лекарства регулярно поставляет.

— Кстати, о нем, — оживляется мама. — Предлагаю потом в храм зайти. Я все пыталась выяснить, кто же наш благодетель, но не получилось. Было бы логично, будь это кто-то из знакомых. Я даже, грешным делом, подумала на Марка Гайдмана, он же так поднялся после того, как уехал, но…

— Что случилось? — хором спрашиваем с Ликой.

— Разбился. Страшная авария. К отчиму ехал. Вы же знаете, что у него родных не оставалось? Родной отец погиб от рака, мать сбежала от отчима, никто ее не видел уж много лет. Вот Матвей его и вырастил как родного. Он, конечно, до сих пор убит горем.

— Так, а случилось-то чего? — возвращает Лика маму к насущному.

— Месяц назад, представляете, ехал по старому шоссе, на которое уже никто и не ездит вовсе. Машину занесло, только-только заморозки пошли. Она сгорела, а внутри труп нашли. Не смогли опознать по ДНК. Только ж поняли по часам, которые Матвей Марку подарил на двадцатилетие.

— Какой ужас! — восклицает Лика, а я даже не знаю, что сказать и думать. Вот и подробности, но все звучит жутко, да и вопросов много. Кто тогда погиб и был в часах Марка? Почему не сказал отчиму, что выжил? Как выбрался из леса? Отчего машину занесло?

— Только не мог он жертвовать, — продолжает рассуждать мама. — Даже не только потому, что помер. Человеком он скверным был, хотя о мертвых и не говорят дурно.

— Почему ты так решила? — уже спрашиваю я жестче, чем хотела. Только мама пропускает это мимо ушей.

— Как разбогател, перестал отчиму помогать, а Матвей же его вырастил как родного сына. Еще и дружка его прикрывал, забыла, как зовут, когда они по молодости чудили. Из соседнего поселка был такой мальчуган. Ты, Ника, его не застала, они сдружились с Марком, когда ты уже уехала, а они оба не поступили в университеты. Нет, ну нельзя же родителей бросать. Я уверена, что вы, девочки, так бы со мной не поступили.

— Может быть, у Марка были какие-то причины? — предполагает Лика, а я вся напрягаюсь.

Издалека слышу запах паэльи, которую заказала мама. Он такой сильный, что кажется, будто бедных моллюсков выловили лет десять назад и теперь подают на стол. Приступ тошноты накрывает так резко, что я выпрыгиваю из-за стола и наугад бегу к кабинкам туалета. Благо, интуиция хорошая.

Как же мне плохо!

— Николь, дорогая, с тобой все хорошо? — слышу голос мамы, что аккуратно крадется вдоль кабинок, пытаясь найти меня шестым чувством. — Я тебе водичку принесла.

— Я здесь. — Выхожу из своего укрытия, умываюсь холодной водой. Сегодня я наконец-то без макияжа, так что могу себе позволить. Мама протягивает мне стакан и бумажные салфетки.

— Дочь, — строго начинает она. Я знаю этот тон, он не сулит ничего хорошего. — Скажи, тебя сильно расстроило то, что я сказала про Марка?

— Нет, все хорошо, мам.

— Просто… я слышала, что ты ночевала у него дома после встречи одноклассников. Витька сказал. Мне жаль, что ты со мной не поделилась, это твое право, конечно. Еще хуже, что ты будешь растить ребенка одна.

— Блин, мам, какой ребенок? — Поворачиваю к ней голову, руками упираюсь о раковину. — Я вчера переела, много нервничала на этой неделе. Все-таки новая работа. Да и за Лику беспокоюсь. Я не могу быть беременна, — громче нужного говорю.

— Почему? — в лоб спрашивает мама.

— Ну… — И правда, аргументов у меня нет.

— Ник, у меня с тобой было ровно то же самое. Тошнило от любого резкого запаха. Это давно началось?

— Почему все сразу предполагают только самое худшее? Нет, только сегодня утром.

— Просто сделай тест, ладно? Не знаю, защищались ли вы с Марком на пьяную голову…

— С чего ты взяла, что я была столь пьяна? — огрызаюсь, за что мама одаряет меня убийственным взглядом. — Ясно, кто-то спалил.

— Просто сделай тест, перестрахуйся. Если что, найдем, где сделать аборт.

— Так, мам, прекрати, — выпрямляюсь. Что несет эта женщина! Какой ребенок, какой аборт? — Ради твоего спокойствия я сделаю тест. Но поверь, если ж вдруг я окажусь беременной, что ну просто нереально, никакой аборт я делать не собираюсь.

— Дочь!

— Пойдем к Лике, она, наверное, волнуется.

Мама поджимает губы и оставляет мое решение без комментариев. Глупости какие. Но наша встреча безнадежно испорчена. Лика старается как-то разговорить нас, но мы с мамой как воды в рот набрали.