Помоги проекту - поделись книгой:
– Руки сломаешь, – зашипела самая соблазнительная женщина в мире. Нет – полагаю, во всех мирах.
– Прости, – повторил я растерянно и рывком поднялся, освобождая Кару от себя, а себя – от тяги получить от неё не только оскорбления и поцелуи.
Не броситься к выходу бегом, спасаясь бегством от собственных желаний, стоило мне больших усилий. А сделав пару шагов к двери, я и вовсе замер, почуяв неладное.
Думал, она швырнёт в меня чем-нибудь вдогонку, и даже мысленно порадовался, заметив, что грабли уволокла в уголок спальни Локис, где и дремала, используя их в качестве опоры, но Карина ничего не сделала. Даже не обругала в своём тролльем стиле, на ходу изобретая слова. И не высмеяла, как делала днём, когда мы прибирали двор. И не… Да вообще ничего!
Обернувшись, увидел её сидящую на постели, подтянув к подбородку колени. Растрёпанную, обиженную и такую беззащитную, что кулаки сами сжались от желания врезать по собственной физиономии. Хорошенько так. Чтобы окончательно проснулся и протрезвел… Так, стоп! Протрезвел? Но я ведь после памятной вечеринки у Ррорка не пил!
Грудь опять обожгло болью, ещё и запах почудился: слабенький такой, но до жути знакомый. Опустив глаза, я узрел причину всего происходящего в виде следа от когтей оборотня, с которым схлестнулся ночью. Вот кто настоящий урод! А я сразу и не заметил, что эта тварь мордастая пятерню жабьим ядом обработала.
Ядом?!
Кара!
Обратно метнулся с такой скоростью, что девушка испугалась. Отшатнулась и чуть не ударилась о спинку кровати, но я вовремя успел подставить руку под её затылок. Глаза Карины вновь расширились, рот чуть приоткрылся, а я… зажмурившись, сглотнул.
– Надо принять противоядие и обработать раны, – произнёс, тренируя выдержку. – Мы оба отравлены. Отсюда странное поведение и несвойственные нам реакции.
– Отравлены? – выдохнула она, а я чуть не прижал её к себе снова, забыв о сдобренных ядом ссадинах, смертельных не столько для меня, сколько для неё. Она же обычный человек! А я так сильно её хочу, что готов подвергнуть опасности, как последний… урод, да!
Дохлый гоблин!
Это так взбесило, что из горла вместе с хриплым смешком вырвалось злое:
– А ты думала, я всерьёз проникся твоей красотой?
По морде мне всё-таки съездили. Громко, хлёстко, обжигающе. Кивнул, кривя рассечённые ударом губы, отошёл на пару шагов и искренне поблагодарил:
– Спасибо, милая. Так, правда, лучше. А теперь будь умницей: вставай и пойдём лечиться.
Как же я была зла! На него, на себя, на непонятные яды, невесть откуда попавшие в нашу постель, и на Ло, которая спёрла грабли. Будь они под рукой, саданула бы рыжему гаду по хребтине за… да за всё хорошее, блин!
Я давно не школьница, и проба пера, в смысле, отношений у меня, разумеется, была. Даже три пробы. Первого претендента на большую светлую любовь я встретила в универе – симпатичный такой, романтичный – стихи мне сочинял и цветы охапками таскал, расписывая наше прекрасное совместное будущее. Позже выяснилось, что он его и моей подруге расписывал, и ещё паре девчонок с нашей параллели.
Второго жениха мне подогнали родители. Именно жениха, ибо явился он с серьёзным предложением, изложенным на десяти листах по пунктам. Внимательно всё изучив, я перспективе стать неработающей домохозяйкой при нём, предпочла финансовую независимость без него, и неплохо, кстати, в этом преуспела, несмотря на периодические трения с некоторыми коллегами.
Ну и третьей (последней) моей попыткой оказался вероломный женатик, который полгода успешно втирал мне, что разведён. А я, дура, уши развесила, наслаждаясь вниманием. Ухаживал этот доморощенный донжуан так, что любая почувствовала бы себя принцессой.
А с моей работой, где каждый день идёт борьба за место женщины под офисным солнцем, такое отношение было сравни психотерапии. Я аж расцвела вся. Не ходила – летала! Когда же всплыл обман, набила мерзавцу морду, похандрила пару дней и решила, что быть реалистом с уклоном в циника куда приятней и безопасней, чем верить в большую светлую любовь.
А так как секс без чувств я физически не приемлю, последний раз мужик спал в моей постели… давно. Хотя вру – сегодня! Лучше бы я сама на пол легла, вот честно! От мужчин одни неприятности. Этот остроухий – не исключение!
Сначала ворчал и дистанцировался весь день, обещая вернуть меня домой как можно скорее – очевидно, чтобы я его любимую оранжерею своими благими намерениями не разгромила, потом тормозил и пребывал в непонятной прострации, а под утро набросился и зацеловал до потери сознания – иначе как объяснить то, что я поддалась на провокацию и ему ответила?
Страсть была такая, что там не только сознание потерялось, но и я сама. Никогда и никто меня ТАК не целовал, никогда и не с кем я ничего подобного не испытывала. Я буквально растворялась в этом мужчине, сходила с ума от его жадных ласк, а потом он проснулся – и сказка кончилась.
Этот хрен ушастый оказался не лучше земных негодяев, которые, не желая брать ответственность за свои поступки, заявляют на утро, мол, это не я виноват, а алкоголь, твоя короткая юбка или, в нашем случае, иномирная отрава. Ну, хоть оригинально!
– Правда, ничего не чувствуешь… м-м-м… странного? – уточнил Леонэль, так и продолжая рассекать по дому с голым торсом, будто специально дразня.
Хотя, может, и специально – он же последние минут десять проверял меня на это самое странное: амулетом каким-то перед носом водил, точно маятником – чуть физиономию ему не расцарапала, решив, что гипнотизирует. Даже не знаю, чего он ожидал – что я наброшусь на него, как голодная волчица на кусок мяса?
Если продолжит и дальше без рубашки расхаживать, так и поступлю! Ссадины свои он уже обработал, пора заканчивать это шоу. Откуда они, кстати, так и не сказал – отмахнулся, бросив уклончивое, мол, ночь была непростая.
Непростая, ха! У меня тоже утро из ряда вон, и ничего! Или он потому и устроил этот эротический штурм, чтобы не одному страдать?
– А если…
– Что «если»? – перебила я, устав от дурацкого допроса. – Полный стриптиз устроишь, а не наполовину? Думаешь, от созерцания того, что под штанами прячется, меня точно на безумную страсть к тебе пробьёт? Фигушки! – свернув пальцы в дулю, подтвердила посыл. – Я уже говорила, помнится: мне не нравятся мальчики-картинки. Ты, – я выдержала паузу, наблюдая, как недобро сужаются его глаза, – мне не нравишься! Ясно? И никаким ядом, который мог бы это изменить, я не отравлена. А что на поцелуи твои ответила, так это всего лишь защитная реакция – ты же вёл себя как маньяк! А я не хотела становиться жертвой, вот и предпочла стать соучастницей. Без особого удовольствия, поверь. Больше скажу… хотя нет, больше не буду.
Кажется, он скрипнул зубами. Или мне послышалось? А нефиг было с утра рожу корчить и гадости говорить! Отрава у него виновата, видите ли… Гад!
Отомстила – и на душе полегчало. Я даже улыбнулась, глядя в лицо помрачневшему эльфу. Наверное, его с детства все обожают – красивый же, как не знаю кто, а тут я вся такая незаинтересованная. Ну а то, что было в постели, не в счёт – он же сам сказал: всему виной яд.
Я, конечно, провинился, но не настолько же!
Злые взгляды Карины жгли не меньше отравы в ранах. Даже больше! Ведь от яда у меня имелось лекарство, а чем лечить проверченные прекрасными глазами дыры, алхимики пока не придумали. Подкинуть, что ли, Оларту идейку – пусть подберёт компоненты. Согласен даже слизью с зада пузырчатого жабохвоста намазаться – плевать, что вонючая и не отмывается неделю.
Ну вот чего она так взъелась? Может, всё-таки отравилась, невзирая на проверки, которые утверждают обратное? Правда, конкретно этот яд действует при попадании в кровь, но…
Впрочем, чего гадать? Надо лечить! И я даже знаю универсальное средство от всех женских недомоганий – трата денег, называется. По крайней мере, матушке и сёстрам всегда помогало.
Беда лишь в том, что с финансами у меня в последнее время не очень. Всё, что было, вложил в постройку дома и оранжерею. Пока партия сторожевых лиан не подрастёт, существенного дохода не предвидится. Это через полгода, если всё получится, я смогу швыряться деньгами не хуже отца или Ррорка, а пока, увы.
Если бы не сомнительный ночной заработок, то и на рынок пойти было бы не с чем.
– Собирайся! – скомандовал максимально нейтральным тоном, который сумел изобразить.
– Куда? – буркнула Карина, зыркнув злее прежнего.
– Увидишь! Только оденься прилично – юбку выбери и сверху что-то закрытое. И волосы как-нибудь подколи, чтобы не видно было, что короткие – попроси Мирочку, она сделает. Нам ни к чему лишнее внимание.
ГЛАВА 4
Тащиться незнамо куда мне не очень хотелось, но ещё меньше было желания куковать в компании растений. Вдруг опять какая-нибудь тварь горючая явится? Я не готова каждый день чужое имущество оборонять с риском для жизни.
Выпендриваться с одеждой не стала – Лёне точно лучше знать, что тут носят. Нацепила мешок снизу и мешок сверху. Порадовалась, что подол достигает пола и родные кроссы в глаза не бросаются.
К горшечной жительнице обращалась с опаской, но, как оказалось, зря. Мира умудрилась за пять минут соорудить из моего «типа отросшего каре» целую корону. В процессе было даже приятно. Своего рода массаж головы получился с потрясающим результатом.
Может перед уходом домой себе такую растюшку потребовать в качестве возмещения морального ущерба? Очень пригодится. Если, конечно, её не надо кормить чем-нибудь специфическим.
Пока я собиралась, Леонэль тоже принарядился. Да так, что снова взбесил. Вот как у него получается быть таким наглаженным и холёным, когда только что рассекал по двору полуголый и ободранный?
Магия? Я тоже такую хочу!
Метка на животе отозвалась приятным теплом. Это что, сочувствие? Типа и не мечтай, деточка!? Шиш тебе, а не магия! Рождённый квакать, запеть не сможет!
Волшебный четырёхлистник тут же зачесался, как сотня комариных укусов.
– Ладно, ладно! Поняла, больше не злюсь! Ты не виновата, что колдовать мне не дано!
– Что-что? – Нет, это не метка заговорила. Это Лёня своими заострёнными локаторами умудрился уловить мой бубнёж.
Я тоже молодец – уже не только с растениями в горшках разговариваю, а и с нарисованными общаюсь. Когда вернусь домой, надо будет к мозгоправу хорошему сходить.
– Ничего! Веди меня, Сусанин!
– Я Ле-о-нэль!
– Да помню я! Просто комплимент тебе сделать хотела.
– Притворюсь, что поверил! – скривился излишне догадливый эльф и взмахнул рукой, выписывая какую-то загогулину.
В светящуюся арку шагать было страшновато, но Лёня не оставил мне выбора, просто дёрнув за собой.
Иномирный рынок и поражал, и не очень. В целом типично: галдёж со всех сторон, рекламные зазывы, ожесточённый торг, снующие туда-сюда разносчики закусок и чинно плавающие вдоль прилавков покупатели.
Вот только товары попадались уж очень экзотические – о червивые фиолетовые яблоки, за которыми стояла солидная очередь, я чуть глаза не сломала. Спасибо эльфу моему – пояснил, что продают именно червяков, а не полусгнившие плоды. Зачем нужны прожорливые твари, уточнять не стала, ибо нервы дороже.
Самым сложным оказалось не таращиться на людей. Вернее, на нелюдей, которых тут было великое множество. Ушастые, клыкастые, мохнатые, рогатые, чешуйчатые, шкафообразные и полметра с кепкой ростом, я даже парочку крылатых заприметила.
Ещё одно спасибо Лёне, что перетягивал на себя внимание – особенно женское. Глазки моему эльфу мимо проходящие девицы строили так активно, что впору брать пулемёт и отстреливать очередями.
Табличку «ЗАНЯТО» ему на шею повесить, что ли? Надо Миру попросить – пусть и из рыжей шевелюры эту надпись сплетёт. Вот тогда эти курицы расфуфыренные поостерегутся на чужое зариться. Непонятно же, кто именно Леонэля застолбил. Вдруг какая-нибудь трёхметровая каракатица-мясоед?
Метка снова согласно потеплела.
Стоп! Какое чужое? О чём я, вообще, думаю?
Оценить сложность выверта в своих мозгах не успела. Перед отвратительно идеальной физиономией Лёни замигал красный огонёк, и я в мгновение ока оказалась одна. С мешочком монет, телепортационным амулетом, привязанным к координатам норы, и заданием добыть диван и что-нибудь на ужин.
Ну приехали!
Я, конечно, девушка самостоятельная, за границей не раз бывавшая, но на лбу же у меня это не написано. А вдруг я растеряюсь, забьюсь в уголок и буду там рыдать? Или какой-нибудь ушлёпок обидит? Временно забудем, что я и сдачи могу дать любому потенциальному ушлёпку… кроме вон того шкафа с чешуйчатой антресолью разве что, или рогатого бугая с букетиком в когтистой пятерне.
Ну, Лёня!!!
Первым делом я действительно спряталась за кадкой с разлапистым кустом, но не для рыданий, конечно же, а для куда более важного занятия – пересчитала выданную наличку. Должна же я знать, чем располагаю. Местная валюта, как и цены, мне была абсолютно незнакома, но количество и виды монет я запомнила. И уже с этим знанием отправилась искать мебельную лавку.
Сейчас приобрету какую-нибудь мечту йога-мазохиста – пожёстче и покороче – и отправлю ушастого эксплуататора на неё спать. Будет знать, как важные задачи кому попало делегировать! А на сэкономленные средства куплю себе торт – в качестве компенсации за вредность!
Увы, чудный план обернулся несбыточной мечтой!
– Сколько-сколько? – именно этим вопросом я встречала каждый новый ценник.
То ли я забрела куда-то не туда, то ли Леонэль сроду не покупал даже табуретки, но на выданные им средства мы могли обзавестись разве что стулом. И сухарик на сдачу взять. Один на двоих.
Что же тогда делать? Купить нормальной еды, одеяло и какой-нибудь ржавый меч, чтобы сменил грабли на посту хранителя девичьей чести? Но где гарантия, что Локис и его не утащит втихаря, чтобы хозяин не порезался?
Нет уж! Как-то не готова я снова проснуться облапанной, а потом быть обласканной «комплиментами». Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Есть у меня одна идейка…
Застав очередного наёмника на месте преступления, спеленал мерзавца и вместе с ящерицей доставил их к Валентайну – пусть он и его контора теперь со всем разбираются, а у меня уже в печёнках сидит эта череда незваных гостей. Я сад в местном лесу разбил, а не бесплатное кладбище!
Тем более, теперь в доме живёт Карина. Вдруг она не любит среди могилок прогуливаться? Или призраков боится.
Хотя я догадывался, кто засылает ко мне убийц и воров, копаться в этом семейном дерьме желания больше не было. Хотелось просто жить, занимаясь любимым делом, и процветать назло врагам и родне.
Не всей, конечно, а только самой подлой и лицемерной её части – к счастью, не из числа близких, хотя и у них характеры не сахар. Мать, помнится, спектакль с отречением устроила, пытаясь мной манипулировать, а отец безо всяких спектаклей лишил наследства.
Это внешне эльфы спокойные и холодно-отстранённые, как ледник, за идеальным же «фасадом» скрываются обычные мужчины и женщины со своими проблемами и переживаниями.
Я, к примеру, вспыльчивый, упрямый, непокорный, ещё и рыжий в придачу! Пятно на семейном древе. Из Дома Серебряного Ливня свалил, вечно цветущему волшебному лесу предпочёл обычный, ещё и на благо рода работать отказываюсь – отщепенец, одним словом. Позор всех трёх ветвей нашего дождливого клана.
Поэтому некоторые родственнички и решили меня по-тихому устранить, чтобы не портил репутацию и не подавал плохой пример молодёжи. Ну, или пытаются заставить таким образом вернуться. Этот вариант я тоже не исключаю.
Если поначалу было даже забавно – добровольные спарринг-партнёры для тренировок на дороге не валяются, то с недавних пор всё изменилось. В моём доме теперь не только хрупкие и нежные растения обитают, но и девушка. Не совсем хрупкая и не со всеми нежная, но всё равно недостаточно защищённая. И хотя моя магия её круглосуточно оберегает, а связавшая нас метка даёт мне знать, в порядке ли «демоница», я всё равно беспокоюсь.
Даже сейчас, хотя, казалось бы, оставил её в одном из самых безопасных мест города. Ну что с ней там может случиться? Разве что морду какому-нибудь проныре начистит или за уши воришек оттаскает. Саму-то её точно никто тронуть не посмеет – на ней отпечаток моей ауры, видимый даже магически неодарённым.
А кто в своём уме рискнёт позариться на собственность высокородного эльфа? У нас, между прочим, кровная месть в ходу. И злопамятность – такая же неотъемлемая черта, как у драконов стяжательство, а у оборотней инстинкты.
Ну а если самоубийцы всё-таки нашлись бы, я через метку Каринину сразу бы её беспокойство почувствовал и мгновенно к ней переместился. Пожалуй, где-то очень глубоко в душе я даже хотел получить повод спасти своего демонёнка от какой-нибудь опасности. Сгладить утреннее недопонимание и предстать в образе героя – почти как в тех песнях, что наши менестрели распевают.
Поделиться книгой: