Лотосовый Терем

Чи — мера длины, равная 1/3 метра, т. е. 3 чи — примерно 1 метр

Призрак ахнул от неожиданности, и неосторожное восклицание выдало в нём женщину.

— Барышня Юнь, — начал Ли Ляньхуа, как будто с некоторой безысходностью, — будьте добры, понежнее. — Непонятно почему, он не вылезал из-под толстого одеяла, а так и разговаривал из своего кокона. — Господин цзунчжэн сегодня здесь не ночует, и мне хотелось бы кое-что обсудить с вами.

Длинноволосый призрак опустил голову и бросился к дверям, намереваясь сбежать, но они были заперты на золотой замок, открыть который можно было только ключом. Он вдруг развернулся, выдернул из дверей кинжал и со страхом уставился на Ли Ляньхуа, нелепый холмик на кровати. Как ни странно, этой ночью призрак попался в ловушку человека.

— Барышня Юнь сегодня наверняка наряжена не по душе, так что я не буду на вас смотреть.

Призрак замер, словно вздрогнул всем телом, а потом резко собрал растрёпанные волосы и скинул верхнюю одежду.

— Вы… можете опустить одеяло, — холодно сказала она, брови были всё ещё приподняты от испуга, а голос немного дрожал.

Ли Ляньхуа неторопливо откинул одеяло. Юнь Цзяо вдруг почудилось… это лицо… нет, это приятное лицо ну никак не могло вызывать ужас, но ей показалось… что она как будто его где-то видела… поэтому не могла долго бояться. Увидев Ли Ляньхуа, она расслабилась, прислонилась к двери, и вдруг ни с того ни с сего по её щекам потекли слёзы.

В тишине комнаты, непонятно почему, ещё до того, как лекарь успел открыть рот, Юнь Цзяо с дрожью в голосе сказала:

— Это не я…

— Знаю, — улыбнулся Ли Ляньхуа.

Её тело обмякло, она сползла по двери в сидячее положение.

— Вы… откуда вам знать…

— Барышне Юй ударили в живот, повредив внутренности, однако кости не сломаны, должно быть, это был удар “рассекающей ладонью”. Барышня Юнь неплохо владеет боевыми искусствами, но не обладает такой внутренней силой. — Ли Ляньхуа улыбался, как будто болтал о приятных пустяках. — Юй Цюшуан убили, конечно, не вы, однако… — Он помолчал и медленно проговорил: — Уверен, что барышне Юнь известно, как умерла Юй Цюшуан.

Юнь Цзяо побледнела и не проронила ни слова.

— Об этом я и хотел поговорить с барышней Юнь, — улыбнулся Ли Ляньхуа, — не могли бы вы рассказать мне, как она всё-таки умерла?

Юнь Цзяо покачала головой, решительно отказываясь.

— Барышня Юнь… это очень важно.

— Сегодня ночью я всего-навсего надела мужскую одежду, с чего вы взяли, что я знаю? Шуан-эр… её убил призрак, в постоялом дворе “Сяо-мянь”… Причём здесь я? — Грудь Юнь Цзяо вздымалась и опускалась, испуг от того, что Ли Ляньхуа позвал её по имени, начал отступать, и она вдруг принялась упорствовать. — Это не человек убийца… не человек… и тем более, не я…

— Вот как? — Ли Ляньхуа вздохнул. — Ещё с тех пор, как Чэн Юньхэ рассказал мне об убийстве с изумрудными призраками в окне, я понял, что барышня Юнь имеет отношение к этому делу. Вчера увидел здесь призрачные тени, услышал призрачную песню — и ещё больше уверился в этом.

— Что за вздор! — Юнь Цзяо побледнела. — Вы просто наслушались нелепых обвинений госпожи, она меня сразу невзлюбила…

Ли Ляньхуа посмотрел на неё, повторно вздохнул.

— Барышня Юнь, вы забыли? Из всех, кто был в “Сяо-мянь” и Нефритовом городе, Чэн Юньхэ сбежал в цзянху, поскольку градоначальник Юй приказал догнать и убить, не оставив ни кур ни собак, сопровождавших её стражников довёл до самоубийства, единственная, кому “позволили” жить, это вы. — Он медленно поднял взгляд и посмотрел ей в глаза. — Изумрудные призраки появились в постоялом дворе и в Нефритовом городе, и вы тоже были в этих двух местах.

— И что с того? — Юнь Цзяо добела сжала губы. — Это призраки… они всё могут, я не убивала её.

Глядя на неё, он усмехнулся, как будто снисходительно терпел её упрямство.

— Призраки не могут лгать людям.

Она тотчас смертельно побелела.

— Лгать… людям…

— В истории с этими призраками самое странное — это то, как тело Юй Цюшуан внезапно оказалось в сундуке Чэн Юньхэ. “Журавлиный клин” хоть и не мастера высочайшего уровня, но в цзянху известны и пользуются доверием и уважением, — ласково объяснил Ли Ляньхуа. — Чэн Юньхэ не из тех, кто будет лгать, раз он сказал, что к сундуку никто не притрагивался, значит, так и было — он был нагружен драгоценностями. Тело Юй Цюшуан внезапно очутилось в сундуке, к которому никто не прикасался — звучит как нечто необъяснимое, но по сути всё просто. — Он улыбнулся Юнь Цзяо. — Нужно только немного подумать, и поймёшь, как Юй Цюшуан оказалась в сундуке.

Лицо Юнь Цзяо стало мертвенно-бледным, её упорство мало помалу слабело.

— Как?

— Чэн Юньхэ — честный человек, но это не значит, что все люди честные. — Ли Ляньхуа всё так же спокойно и весело улыбался. — Чэн Юньхэ не мог солгать, а барышня Юнь — могла, если подумать — ничего странного.

Она закрыла рот и молча слушала, как Ли Ляньхуа продолжал.

— Люди из “Журавлиного клина” не знали, что той ночью Юй Цюшуан тоже остановилась в “Сяо-мянь”, а когда они увидели её, она была уже мертва, так? — Юнь Цзяо замерла и кивнула. — Воины, которые сопровождали Юй Цюшуан той ночью, после возвращения в Нефритовый город все умерли, верно? — снова спросил Ли Ляньхуа. Юнь Цзяо кивнула. — Таким образом, Чэн Юньхэ было неизвестно, что случилось с Юй Цюшуан той ночью, воины Нефритового города славятся своей выучкой, а Юй Цюшуан вдруг умерла — они не могли рассказать обо всём постороннему человеку. Судя по тому, что тело Юй Цюшуан вернулось в Куньлунь за полмесяца, они явно ехали и днём и ночью, не останавливаясь… К сожалению, все умерли по возвращению в город, потому что градоначальник сошёл с ума, — медленно сказал он. — Следовательно… никто в цзянху не слышал о том, жива или мертва была Юй Цюшуан до той ночи — Чэн Юньхэ узнал об этом только со слов её лучшей подруги, вас, барышня Юнь… В свидетелях остались только вы — но что, если барышня Юнь лжёт? — Он посмотрел Юнь Цзяо в глаза. — Кто тем вечером знал, была ли жива Юй Цюшуан?

Юнь Цзяо не ответила, она как будто уже была не в себе.

— Если вы солгали — а это очевидно — Юй Цюшуан с самого начала находилась в сундуке Чэн Юньхэ. — Ли Ляньхуа говорил мягко, без капли ожесточения. — Поскольку сундук не подменили и никто к нему не прикасался, это был тот же самый сундук, просто той ночью в нём обнаружили труп, только и всего, ничего удивительного.

— А если я не лгала? — прошептала она.

— Тогда в мире правда есть призраки, — ответил он. — Я их боюсь, поэтому не верю.

— Она… не могла оказаться в сундуке Чэн Юньхэ, она же его не знала… — беспомощно проговорила Юнь Цзяо.

— Однако её передали Чэн Юньхэ в одном из шестнадцати сундуков, — сказал Ли Ляньхуа. — Начальник отряда выехал из Нефритового города, ничего удивительного, что Юй Цюшуан оказалась в сундуке.

— Откуда вы знаете, что охранник выехал из Нефритового города? — вдруг выкрикнула она с выражением крайнего испуга на лице — если всё остальное им сказанное можно было объяснить умозаключениями и предположениями, то как он на пустом месте догадался об этом?

Её восклицание только подтвердило, что начальник отряда выехал из Нефритового города. Ли Ляньхуа улыбнулся.

— В горах Куньлуня добывают белый нефрит, среди камней на горе много щебня, в котором попадаются нефритовые жилы. Нефритовый город построен над карьером, рядом с ледником, камни здесь отличаются от других мест. Камни, погруженные в сундуки, и камни в саду градоначальника Юя совершенно одинаковые. Из шестнадцати сундуков в десяти были золото и драгоценности, если их везли не в Нефритовый город, неужели самому императору?

— Тогда… — она сжала дрожащие побелевшие губы.

— Нефритовый город владеет несметными богатствами, даже слишком несметными. — Ли Ляньхуа ласково посмотрел на неё. — Десять сундуков с драгоценностями — чересчур много даже для богатого высокопоставленного чиновника. Не знаю, кто заказал доставку, но это и не важно, — медленно проговорил он, — важно, что… товар выехал из Нефритового города, а здесь не могли не знать, что вы солгали о Юй Цюшуан, что же до появившихся вместе с вами изумрудных призраков… этих светлячков… Барышня Юнь, призракам не нужно притворяться блуждающими огоньками, они ведь и так призраки.

Она опустила голову, посмотрела на свои чёрные одежды и рассыпавшиеся по полу волосы, и из её глаз снова полились слёзы.

— Юй Цюшуан убили не вы, так кого же вы покрываете, ради кого морочите людям головы? — Ли Ляньхуа улыбнулся. — Вообще-то достаточно только понять, что Юй Цюшуан не обязательно умерла на постоялом дворе “Сяо-мянь”, и легко можно догадаться, кого вы покрываете, но я надеюсь, что барышня Юнь не станет брать на себя чужую вину.

Юнь Цзяо медленно опустила голову.

— Раз вы такой умный и всё разгадали… ну, идите, ловите убийцу.

Ли Ляньхуа покачал головой.

— После смерти Юй Цюшуан весь розыгрыш с призраками устроила барышня Юнь, верно? Включая сегодняшнюю попытку убить Ли Ляньхуа, это только ваших рук дело. Человек, которого вы защищаете, и не собирался рисковать вместе с вами, понимаете?

Взгляд и голос Ли Ляньхуа были мягкими, он вёл себя сдержанно и миролюбиво, не желая давить на неё. Юнь Цзяо в растерянности смотрела на него, ей всё казалось, что Ли Ляньхуа ей знаком, как будто она уже где-то встречала его… но как она могла его встретить? Или же просто встречала кого-то, кто говорил в такой же спокойной и уверенной манере, что рядом с ним она не испытывала слишком большого страха?

— Вы… я как будто где-то видела вас… — пробормотала она. — Понимаю ли я? Понимаю ли я? Конечно, понимаю… но я… я…

— Хотите умереть вместо него? — спросил Ли Ляньхуа.

Она разразилась слезами.

— Не знаю, быть может.

Ли Ляньхуа уставился на неё, смотрел долгое время, а потом пробормотал:

— Сокровища Нефритового города и впрямь приносят беды… Как я устал. — Он вдруг накрылся одеялом с головой. — Уже поздно, барышня, вы тоже возвращайтесь к себе.

Юнь Цзяо была поражена: он запер её в комнате, так долго разговаривал, раскрыл её притворство, но не передал её в руки Юй Хунчжу, а теперь выпроваживает? Через некоторое время её страх рассеялся, она расслабилась, хотя и чувствовала себя неловко.

— Но двери… заперты.

— А… заперты, но не закрыты, — послышалось из-под одеяла.

Не закрыты? Она поражённо уставилась на запертые двери — золотой замок был в полном порядке, но три задвижки не были вставлены в отверстия в другой створке двери, она была просто приоткрыта. Она не знала, то ли бояться и злиться, то ли смеяться и плакать, растерянно толкнула дверь и вышла деревянной походкой.

Глава 5. Благой лотосовый терем

С ночи “явления призрака” прошло почти восемь дней, с тех пор призрачные огоньки больше не появлялись и никто не слышал жуткого пения. Хотя Юнь Цзяо свободно вышла из комнаты цзунчжэна Мин Чжу, но очень скоро стража Нефритового города обнаружила её в странной одежде и подозрительно помутнённом состоянии сознания, и Юй Хунчжу приказала её запереть. Юнь Цзяо подвергли жестоким пыткам, но она ничего не говорила, к величайшему сожалению Ли Ляньхуа.

Юй Муланя уже восьмой день поили настойкой Ли Ляньхуа из шести сорных трав, однако улучшений не было, он по-прежнему сидел как деревянная курица, не замечая прислуги. Ещё когда Ли Ляньхуа собирал эти сорняки, Юй Хунчжу смутно подозревала, что никакое это не чудодейственное лекарство, но он сказал продолжать, и она всё так же каждый день настаивала травы и приносила чашку мужу.

Какой чудодейственный эффект должен произвести отвар из этих шести сорняков? Не только Юй Хунчжу, все в Нефритовом городе выражали сомнения, но на девятый день Юй Мулань неожиданно пришёл в себя.

Утром девятого дня двери комнаты Юй Муланя открылись. Этот больной, ещё вчера без проблеска жизни в глазах, сегодня утром распахнул двери и вышел в фиолетовых одеждах, полный сил и светлый лицом. Когда у человека махом проясняется сознание, он резко отличается от того, каким был в больном состоянии — теперь Юй Мулань казался высоким и стройным учёным средних лет с изящными манерами, прямым носом и глазами как зимние звёзды.

Всё, что происходило после того, как он обезумел, было для него покрыто мраком: он не знал, что поджёг город, не знал, что приказал сопровождавшим барышню шестидесяти воинам покончить с собой — услышав об этом, очень горевал и пролил немало слёз над могилами покойных, без конца мучаясь угрызениями совести. Юй Хунчжу про себя вздохнула, не смея позволить ему увидеть, в каком ужасном состоянии тело Юй Цюшуан, и только уговаривала его набираться сил и заботиться о своём здоровье. Но когда Ли Ляньхуа прибежал проверить самочувствие больного, то лишь пробормотал: почему снадобье подействовало только на девятый день? Очень странно, непостижимо!

После завтрака.

— Госпожа моя, ты схватила Юнь Цзяо, но так и не выяснила, кто на самом деле приказал ей рядиться призраком и морочить людям головы в Нефритовом городе? — Услышав о пленении Юнь Цзяо, Юй Мулань чрезвычайно удивился. — Неужто всевозможные странности, происходившие в городе, это лишь её проказы? Они с Шуан-эр были хорошими подругами, как же дошло до такого?

— Она, как и Шуан-эр, безумно влюбилась в Мин Чжу. Будь наша девочка жива, как бы Юнь Цзяо смогла завоевать его сердце? — холодно произнесла Юй Хунчжу. — В смерти Шуан-эр точно виновна эта мерзавка, одетая призраком. Убила мою дочь, да ещё посмела пугать людей, и всё это в Нефритовом городе! Совсем страх потеряла!

— Убила Шуан-эр? — вскрикнул Юй Мулань.

— Она посреди ночи проникла в комнату господина Ли в обличье призрака, на выходе её схватила стража, какие тут могут быть сомнения? — зло усмехнулась Юй Хунчжу. — Поверить не могу, что эта дрянная девчонка посмела совершить такое злодеяние семье Юй, если не сожгу её, как сгорела Шуан-эр, я буду недостойна называться матерью!

В глазах Юй Муланя разгорелась ненависть.

— Госпожа моя, расправимся с ней сегодня же в полдень, чтобы отомстить за Шуан-эр!

Юй Хунчжу кивнула.

— Я уверена, никто ей не указывал, всё это призрачное представление — только её рук дело, а той ночью она ещё и замыслила убить господина Ли, хорошо, что он сумел защититься и прогнать её.

Только супруги Юй решили, что Юнь Цзяо бесспорно виновна в убийстве Юй Цюшуан, как в дверях мелькнул силуэт, и в комнату ворвался одетый в белое воин.

— Градоначальник, госпожа, разрешите доложить.

— В чём дело? — недовольно спросила Юй Хунчжу.

— Господин цзунчжэн вернулся, — сказал стражник в белом.

— Разве это важная новость? — Юй Мулань тоже рассердился: с тех пор, как цзунчжэн Мин Чжу и Юй Цюшуан заключили брачный контракт, он постоянно жил в Нефритовом городе и не считался гостем. Что важного в том, что “господин цзунчжэн вернулся”? Разве это повод мешать его беседе с женой?

— Да нет же, градоначальник, госпожа, господина цзунчжэна заковал в кандалы и взял под стражу Неподкупный Бу! — взволнованно сказал обычно хладнокровный стражник. — И ещё, Неподкупный Хуа… тоже здесь…

Юй Хунчжу и Юй Мулань вздрогнули всем телом, обменялись растерянными взглядами, не в силах скрыть страха.

— Как…

При императорском дворе есть два чиновника, входящие в приказ Далисы*, которые от имени императора расследуют убийства в Поднебесной, один именовался Неподкупный Бу, Бу Чэнхай, а другой — Неподкупный Хуа — Хуа Жусюэ. Эти двое арестовали одиннадцать родичей императора, девять из них казнили, а двоих отправили в ссылку, их боялись и при дворе, и в народе.

Приказ Далисы — верховный суд

Неподкупные под конвоем привели в город цзунчжэна Мин Чжу, разве это не потрясёт и двор, и народ, и весь мир цзянху? Юй Хунчжу и Юй Мулань оба хлопнули по столу, вскочили на ноги и подобно летящим ласточкам устремились в тронный зал Нефритового города.

В тронном зале, по-прежнему сияющем золотыми стенами, стоял мертвенно-бледный цзунчжэн Мин Чжу с заблокированными меридианами. Позади него — два человека, один рослый и крупный, другой — худой и маленький. Оба были одеты как чиновники, только одному одежда была маловата, а другому — великовата, платья и головные уборы смотрелись на них нелепо, но именно так их и узнавали с первого взгляда: это были “двое Неподкупных Бу и Хуа”, Бу Чэнхай и Хуа Жусюэ. Увидев, как Юй Хунчжу и Юй Мулань упали на колени, Хуа Жусюэ, худой и невысокий, очень смуглый, с глазами-щёлками и крысиным носиком, холодно спросил:

— Вы донесли, что этот человек совершил убийство?

Супруги Юй в очередной раз изумились, Юй Хунчжу пришла в смятение.

— Это же цзунчжэн из императорского двора, внук чэнсяна. Господа, вы того человека схватили?

Юй Мулань однако воскликнул:

— Мин Чжу! Неужели это ты убил Шуан-эр?

Хуа Жусюэ нахмурился, Бу Чэнхай тоже остолбенел, вытащил из-за пазухи записку.

— Неужто не вы доложили, что этот человек убил Юй Цюшуан, и просили, чтобы мы привлекли его к ответу? Так это правда или нет, что в конце концов происходит?

— Нет, мой муж совсем не это имел в виду, — сказала Юй Хунчжу. — Он был женихом нашей Шуан-эр, как он мог убить её? Кто же нагородил этот отвратительный вздор…

— Наверняка этот подлец вступил в сговор с Юнь Цзяо, чтобы убить мою Шуан-эр, — резко сказал Юй Мулань. — Юнь Цзяо не слишком сильна в боевых искусствах, она бы не смогла совершить убийство, но сговорившись с Мин Чжу и под его руководством…

Хуа Жусюэ и Бу Чэнхай снова переглянулись: странное дело выходит. Они уже много лет патрулировали Поднебесную. Этот цзунчжэн Мин Чжу принёс письмо прямо в их временное пристанище — терем Летящих гусей. Когда распечатали письмо, в нём была только одна строчка: “Скорее схватите гонца, этот человек виновен в убийстве Юй Цюшуан, чтобы раскрыть дело полностью, прошу вас приехать в Нефритовый город”. Они долго думали, но всё-таки схватили его и привезли сюда. Вопреки ожиданиям, по приезду оказалось, что жена градоначальника считает цзунчжэна Мин Чжу невиновным, а сам градоначальник упорно твердит, что он вступил в сговор с кем-то ещё — это было весьма необычно. Бу Чэнхай и Хуа Жусюэ слышали об изумрудных призраках, но запутанность этого дела превзошла их ожидания.