Помоги проекту - поделись книгой:
Практически все пилоты проекта «Полярной Навигации» уже были переодеты в свои лётные костюмы сразу же после церемонии открытия Чемпионата для экономии времени и личного комфорта, так как их комбинезоны были гораздо удобнее парадной формы, которую приходилось надевать на официальные мероприятия. Под бурные овации гостей новая турнирная тройка торжественно проследовала из Центрального зала в Технический модуль, откуда без десяти два они выдвинулись на своих уже прогретых сновигаторах к стартовой прямой полигона, превосходно просматриваемого публикой из широких огромных витражей станции. В радио эфире начались контрольные и подготовительные переговоры диспетчеров с регулировщиками технических групп и самими пилотами, и вот уже электронный голос бота начал обратный отсчёт, запущенный перед непосредственным выходом сновигаторов с полигона.
Машины со свистом вырвались со стартовой линии вперёд, подняв за собой резким ударом тяги обильные тучи снега, которые тот час же насквозь прорезались, как лазер, закрученными потоками инертных масс, вырывающихся на форсаже из ионных двигателей, запущенных до предельного максимума.
Зордакс остался позади всех, его «Strict Supressor» в виду своих конструктивных особенностей не позволял достигать такого уровня резкого ускорения, как у француза и американца на его «Antarctic Fantom», который также обладал очень серьёзной динамикой разгона при использовании форсажа. Да ему собственно и некуда было особо торопиться, поэтому серьёзных переживаний в связи с явным отставанием от соперников он сейчас не испытывал. Скорее наоборот, в его пошагово формирующейся структуре дальнейших действий на весь день и очень продолжительный вечер в качестве основных были заложены принципы экономии сил и высокого контроля безопасности достижения конечных пунктов следования, для исключения форс мажорных ситуаций, полностью меняющих всю дальнейшую стратегию их общей миссии по захвату главного лидера террористической группы. В любом случае они вместе с Джокером в данном заезде ориентировались по скорости на время прибытия, которое не должно было быть слишком ранним, а именно не превышать половину пятого вечера, чего конечно же было невозможно добиться, так как преодоление расстояния в шестьсот пятьдесят миль, даже при постоянном движении на скорости в двести узлов, за два часа было практически не осуществимым. Однако и слишком медлить тоже было нельзя, оптимальным скоростным диапазоном для движения с заданными итоговыми результатами по времени был интервал между ста восьмьюдесятью и двухстами узлами. Таким образом, данное расстояние спокойно преодолевалось за три с половиной часа без особых рисков перевернуться где-нибудь по дороге, не справившись с управлением. С погодой в районе Восточной равнины, через которую пролегал весь маршрут, было всё хорошо, да и сама равнина не вызывала особых сложностей в прохождении относительно рельефа поверхности. Машины шли на дистанции в три мили друг от друга, общее настроение было боевое и, в конечном счёте, около половины шестого вечера сновигаторы начали заходить в финишный коридор стартового полигона станции «Восток» под стандартные сообщения диспетчеров в радио эфире о завершении очередного маршрута.
Когда пилоты в главном холле по очереди прошли через всех видео репортёров, дав короткие интервью присутствующим журналистам отечественных и иностранных телекомпаний, освещающих текущие события на данном Чемпионате, Джокер, он же Джеймс Дженкинс обратился к одному из менеджеров пребывания иностранных групп, который сопровождал зарубежных пилотов сразу же с порога на всём протяжении времени их нахождения на станции «Восток». Он попросил личной аудиенции с майором Егоровым, объяснив это срочным сообщением, касающимся возникших на Амундсен-Скотт проблемах в общении Американской Службы Безопасности с представителями российского ведомства, а именно с подполковником Сударевой. Естественно это была лишь завуалированная причина, чтобы не вскрывать реальных целей данного контакта. Его немедленно проводили до Офиса Внутреннего Контроля, так как по директивам международных договорённостей любые обращения иностранных граждан такого рода должны были незамедлительно исполняться в силу исключений усугубления возможных конфликтов. На месте он передал майору Егорову письмо с оперативными указаниями от Джека Райта. Кроме прочего в письме говорилось о том, чтобы непосредственно в сжатое время после финиширования третьей и пятой группы, сновигаторы указанных пилотов были полностью заправлены, на них было установлено заявленное энергоимпульсное оружие, и были приняты все меры к их скрытому отправлению по заданным маршрутам с указанием причин и некоторых подробностей.
На подготовку ушло немного больше времени, чем ожидалось, из-за фактора определённой внезапности. Но, так или иначе, к половине седьмого вечера, спустя сорок пять минут после визита Джокера в Офис Внутреннего Контроля, с запасных шлюзов машзала станции «Восток» в двадцать третий сектор материка стартовали два сновигатора российской и американской стороны для выполнения следующих шагов по предотвращению возникшей террористической угрозы.
На сновигатор Зордакса был установлен радиально-осевой энергомёт, а американец предпочёл два одиночных дальнобойных орудия. В любом случае из расчёта наличия какого-либо боевого оружия, установленного на борту вражеского сновигатора, особой надежды на эффективность применения своего арсенала щадящего типа пилоты не возлагали. Однако существенную роль в предстоящей схватке, касающуюся нанесения противодействующих движению ударов по машине противника они имели без исключения. Общаться в эфире друг с другом было категорически запрещено вплоть до момента поступления команды к началу захвата цели, поэтому у Зордакса и Джокера не было возможности к предварительным обсуждениям взаимной тактики для выполнения поставленной задачи.
Машины шли с дистанционным интервалом в одну милю. Первым шёл Зордакс, не смотря на скоростные преимущества Джокера. Это единственное, пожалуй, что они успели обговорить между собой до выхода со станции «Восток». Такая очерёдность была определена из расчёта на более прочный кузов сновигатора «Strict Supressor» из лёгкого титанового сплава. По обоюдному решению с американским пилотом Зордакс при движении впереди должен был принимать на себя возможные критические удары на высокой скорости, которые могли внезапно возникнуть в результате скрытых или мало заметных угроз на поверхности, таких как ледяные валуны или расщелины, присыпанные снегом. Это должно было дополнительно подстраховать их группу от случайного повреждения более чувствительного к сильным ударам сновигатора Джокера по пути до конечной точки, так как двигаться на всём протяжении дистанции им приходилось на самой максимальной скорости в двести узлов без остановки. Говоря иначе, Зордакс весь маршрут выполнял роль первопроходца, как ледокол, прокладывая безопасный путь своему американскому напарнику, следующему за ним.
Через сто пятьдесят миль они вошли в зону визуального контакта с линией горных хребтов Гамбурдцева. Дальше двигаться было гораздо проще, не обращая внимания на приборы курсовой навигации. В это же время, двигаясь в направлении «Восточного» Модуля, от станции «Восток» отошла вторая группа захвата, пройдя уже несколько десятков миль в сторону Земли Королевы Мэри. Хэлбокс и Снеговик шли параллельно друг другу с боковой дистанцией в пол мили, и не превышая скорости в сто восемьдесят миль. Они выбрали тактику движения «двух параллельных линий» с целью минимизировать отклонение от курса, так или иначе возникающее за время всего пути следования. На борту «Progressor» Хэлбокса были установлены спаренные «двойки», а Стив Эдисон по прозвищу «Снеговик» всегда предпочитал дальнобойные пушки и был известен, как хороший меткий стрелок на больших дистанциях. Каждый из пилотов обоих групп захвата сегодня чувствовал себя по-особенному ответственно, ведь до этого им никогда не приходилось совместно решать такие жизненно важные задачи. Именно это и было психологически просчитано Джеком Райтом при выборе принципа формирования этих групп, как основополагающий фактор постоянного внутреннего стимула.
Время шло, группы постепенно продвигались всё дальше и дальше к своим заданным позициям, а на станции «Восток» тем временем начали внезапно разворачиваться совершенно неожиданные новые события, накручиваясь на текущую обстановку, неестественная скрытность которой начинала всё-таки несмотря ни на что понемногу всплывать наружу.
Джейси Кроус, которая по иронии судьбы вошла в шестую турнирную группу вместе с Кэтрин и шведом Ларсом Олофсоном, финишировала как раз в тот момент, когда Хэлбокс и Снеговик уже выдвигались со станции для реализации своей задачи. Как и было обещано, Джек Райт решил проблему с отвлечением основного внимания журналистов от пятой группы к шестой для того, чтобы ослабить напряжение острого регламента времени между финишем и экстренным отбытием Хэлбокса и Снеговика. Все предписания были популярно изложены в письме, которое передал Джокер майору Егорову. В результате чего, журналистам было рекомендовано не задерживать проведение интервью с конкретными участниками по ряду неофициальных причин, а всё внимание уделить итоговой группе, завершающей текущий турнирный день Чемпионата. Таким образом, Джейси, которая не знала ничего о второстепенных событиях, связанных с миссией Хэлбокса, с искренней радостью от обильного внимания публики и репортёров в общем итоге проговорила после финиша около полу часа, улыбаясь и раздавая автографы фанатам. Она, конечно же, обратила внимание на то, что Хэлбокс не встречал её на станции, но для этого существовало много других естественных причин. Во-первых, нужно было принять душ и отдохнуть после напряжённой гонки, а во-вторых, он мог не захотеть привлекать особого внимания к их близкому общению на публике, так как журналисты в силу своей профессиональной деятельности этим сразу бы воспользовались для возникновения слухов. Спустя час, когда Джейси уже сама была готова для дальнейшего продолжения вечера, её почему-то вдруг насторожило и то, что Хэлбокс даже не заглянул к ней в номер, хотя никаких регламентов посещений и особых форм общения между пилотами различных команд установлено не было. Она решила отправиться в Центральный зал к основной массе гостей для выяснения общей обстановки и одним из естественных результатов этого события по её мнению должна была стать встреча с Виктором. Но, придя на место, она уже с балкона второго яруса обнаружила, что его нигде нет. Джейси прошлась по станции во всех местах, доступных для свободного нахождения гостей. Затем она проследовала к его комнате в части жилого модуля, где базировалась российская команда, но ей естественно никто не открыл дверь. Её настроение не становилось хуже от того, что по общепринятому взгляду слабой половины пола на происходящее со стороны она должна была чувствовать себя как дура. Скорее наоборот ей с каждой минутой становилось всё интереснее и любопытнее, куда мог подеваться человек в хотя и достаточно объёмном, но в тоже время ограниченном пространстве антарктической станции. Спрашивать у кого-либо из российской команды было для неё и напряжно и в то же время несколько не естественно по целому ряду внутренних причин, носящих личностный характер. Поэтому методом исключений она решила, что Виктору остаётся находиться теперь только в машзале, куда она тотчас же и направилась. Когда она обошла всю парковочную зону технического модуля, то к своему удивлению не досчиталась конкретно четырёх машин, две из которых вообще принадлежали её напарникам по команде. Такой внезапный оборот событий для неё стал довольно неожиданным. Теперь она окончательно поняла, что Виктора на станции нет, как, скорее всего, нет и остальных, а именно Зордакса, Джокера и Снеговика. На все вопросы механикам о такой явной метаморфозе ей было настоятельно рекомендовано обратиться в Офис Внутреннего Контроля, после чего Джейси сразу стало вообще не смешно.
Когда она вошла в ту самую дверь, куда утром сегодняшнего дня привели первого террориста, в комнате находилось три человека.
— Здравствуйте! — сказала Джейси довольно уверенным и бодрым голосом, — я потеряла своих напарников по команде, а также ищу своего приятеля из российской группы, Виктора Удочкина, позывной Хэлбокс. Их сновигаторов нет на станции, мне сказали обратиться к вам.
— Значит так! — сразу начал один из присутствующих, выйдя вперёд к ней, — с этого момента вы находитесь под жесточайшей ответственностью о неразглашении! Ваш приятель, а также ещё трое пилотов, включая двух ваших напарников по команде, в данный момент выполняют совершенно секретное задание высокого уровня опасности! Они должны поймать главаря террористической группы, которая сегодня утром атаковала четыре станции на материке, включая вашу! Вам повезло, что вся операция находится в заключительной фазе, иначе просто так вы бы уже отсюда не вышли! Не стоит поднимать паники, все террористы и основная угроза уже уничтожены, поэтому сейчас спокойно продолжаете заниматься своими делами, а к утру я думаю всё уже закончится! Не вздумайте никому сказать об этом, иначе у вас будут очень большие проблемы, и вы можете не досчитаться и своих напарников и своего приятеля в числе живых знакомых! У вас есть ещё вопросы?!
В этот момент Джейси ощутила неимоверный ужас и страх, по её телу пробежал лёгкий озноб. Почему-то в этот момент ей очень сильно захотелось заплакать и чтобы сдержать себя она решила побыстрее уйти отсюда.
— С вами всё хорошо? — опять спросил тот же человек.
— Да-да, всё нормально, — ответила Джейси высоким голоском, еле сдерживая эмоции.
— Возьмите, — выпьете, если вам будет совсем плохо. Это успокоительное, очень хорошее и не опасное! — и человек протянул ей несколько таблеток, вырезанных из паллеты.
— Спасибо! — ответила Джейси, и, прихватив на всякий случай таблетки, быстро вышла за дверь.
В свой номер она возвращалась тоже очень быстро, в абсолютно подавленном состоянии, опустив голову и не обращая внимания ни на кого по сторонам, чтобы никто случайно не остановил её и не начал расспрашивать, что с ней случилось, потому что в данный момент она прекрасно осознавала, что вид у неё совершенно угнетённый и это сразу бросится в глаза, а объяснить она уже ничего не сможет. Придя в номер, она сразу выпила одну таблетку, потому что не знала, как поведёт себя чуть позже, когда у неё пройдёт шок. Потом она села на кровать, прислонившись к стене, подобрала к себе ноги, обхватила колени руками и, уткнувшись лицом вниз, тихонько заплакала. В этот момент к её двери снаружи в коридоре тихо подошёл один из тех троих, с которыми она только что разговаривала, и осторожно прислушался к происходящему внутри комнаты, держа в руках радиопеленгатор.
ГЛАВА XV. ПОГОНЯ
Без десяти одиннадцать вечера, практически в то самое время, которое и предполагал Джек Райт для начала заключительной фазы миссии по обезвреживанию террористической угрозы, в общем радио эфире раздался голос Билла Фишера:
— Всем всадникам! Всем всадникам! Приступить к захвату главной цели!
Зардакс и Джокер сидели в своих сновигаторах всего каких-то десять минут после проделанного ими пути. Они подошли в предполагаемый квадрат, нахождения Модуля 57/2 и остановились в пяти милях от антенных коммуникаций, чтобы не вызвать у главаря преждевременной тревоги. Но на самом деле они не знали точно своего местоположения, так как последняя обсервация была произведена ими по краю «хвоста» горных хребтов Гамбурдцева за двести миль до координат расположения радио антенного модуля. В целом такое расстояние было достаточно допустимо для относительно низких погрешностей отклонения по курсу.
Местность двадцать третьего сектора оказалась холмистой, наполненной многочисленными часто встречающимися заснеженными дюнами, высотой от двух до пяти метров. Таким образом, с учётом неопределённости в наличии каких-либо систем вооружения на борту сновигатора противника, это создавало сложности в предстоящей атаке, так как с тактической точки зрения было непонятным что лучше — наличие свободного открытого пространства для высокоскоростной погони или же такой рельеф местности, удобный для укрытия от встречных обстрелов. В целом по достижении своих позиций все четыре пилота двух групп, находящихся сейчас в разных точках материка чувствовали себя очень некомфортно. До начала операции в радио эфире должна была сохраняться абсолютная тишина. Конечные цели визуально не просматривались. Сидеть в такой засаде с чувством полной неуверенности в дальнейших действиях было довольно таки неудобно. Поэтому, когда в эфире прошла команда к началу захвата цели, пилоты испытали некоторое облегчение от вынужденного томления неопределённостью текущей обстановки.
Двигатели резко запустились, со свистом и электронным гулом высунув наружу из своих сопел бирюзовые хвосты турбинной ионизации, и сновигаторы выдвинулись вперёд в хаотичном порядке. Какие-либо фигуры захода на атаку планировать было бесполезно, главной задачей сейчас было выйти на линию прямого визуального захвата цели, ведь было неизвестно, насколько точны были показания местонахождения пилотов в данном секторе. Средняя скорость выхода на цель не позволяла превышать здесь ста узлов, и, спустя десять минут, Зордакс с Джокером не на шутку ощутили всю серьёзность опасной встречи с главным героем этого представления.
Алиаскар сидел в своём сновигаторе и утомлёнными глазами просматривал на армейском ноутбуке в защищённом стальном корпусе электронную таблицу каналов, передающих текущие цифровые данные. Своих людей он проверял поочерёдно каждые тридцать минут. До контрольного выхода в эфир со следующим агентом оставалась одна минута, когда вдруг на экране радара появились две зелёные приближающиеся точки. Алиаскар сразу начал внеплановую проверку всех агентов и быстро убедившись в том, что никто из них не отвечает, резко захлопнул компьютер, скинул наушники с микрофоном основного канала групповой радиосвязи, метнув всё это куда-то в сторону назад за кресло пилотов, параллельно нажимая тумблеры и кнопки запуска основных систем его сновигатора. Надевая гермошлем, он сразу же включил оптическую сетку 3-D прицела и начал рассматривать по сторонам подробности расположения ближайших коммуникаций. Мощные ионные установки, с постепенным нарастанием разгоняющие тягу инертных масс, разметали снег позади абсолютно чёрной с зеркальным отблеском объёмной броской машины, медленно отклоняя её корпус в сторону для разворота от основного блока приёмной параболической антенны, и оборвав широкий длинный шлейф, тянущийся к кабине из недр вскрытого ящика за разрезанной сеткой ограждения. Алиаскар ретировался назад, выбирая удобное место вблизи одного из снежных холмов неподалёку от площадки, где по центру располагалась основная огромная спутниковая антенна пять метров в диаметре. Он засел на выбранной позиции таким образом, что его практически не было видно из-за общего разброса коммуникаций по площадке, и приготовился к прицельной стрельбе. Его электромагнитные пушки выстреливали стальными зарядами со скоростью в несколько раз превышающей скорость пули обычного порохового патрона и прорезали толщи металлических слоёв насквозь, оставляя ровные цилиндрические отверстия. Впрочем, такое оружие уже повсеместно применялось по всему миру, практически наравне с остальными типами оружия предыдущего поколения на основе пороховых зарядов. Алиаскар сидел, стиснув зубы от злости, он сразу понял, что операция провалилась и все его резиденты наверняка уже мертвы. Как это могло произойти, его уже абсолютно не интересовало, так же как и то, сможет ли он в итоге уйти отсюда сам. Сейчас он уже морально приготовился к смерти. Впереди показалось движение, это был сновигатор Джокера.
На этот раз Джокер ехал впереди, исключительно из фактора превосходства перед сновигатором Зордакса по скоростным характеристикам. При старте он сразу же взял лидирующую позицию, да и с точки зрения рациональной расстановки приоритетов в погоне было не допустимо сдерживать более быструю машину позади. Это одновременно и подвело их пару и в то же время дало возможность понять и выработать принцип, по которому нужно было действовать дальше. Джокер вылетел на скорости к площадке, на которой располагался основной блок антенного модуля и принял влево для того, чтобы обогнуть его сбоку. В этот момент в пространстве между ним и сновигатором Алиаскара на расстоянии пятьсот метров как молния резко просвистели ярко бирюзовые заряды, прошив насквозь сновигатор Джокера в четырёх местах. Джокеру повезло, что скорость на подходе он не снижал, и, вылетев к центру на ста узлах, инерции его сновигатора хватило на то, чтобы быстро среагировав, уйти глубоко в сторону за одну из снежных дюн. О дальнейшем продолжении движения не могло быть и речи, все системы управления отказали, и он на остатке скорости врезался в огромный сугроб дюны, за которой скрылся, зарывшись носом глубоко в снег и успев только громко крикнуть в эфир: «I'mhit, I'mfine, Ican'tkeepgoing!» («Я подбит, со мной всё в порядке, продолжать движение не могу!»)
После этого он быстро осмотрелся вокруг, — один из зарядов прошёл мимо него в нескольких сантиметрах, прошив корпус сновигатора насквозь. Джокер перевёл дух от резкого прилива адреналина, от неминуемой смерти его отделяло буквально одно маленькое движение. «Хорошо, что в баллон форсажного кислорода не попал!» — подумал он, — «Иначе от мощного взрыва было бы не уберечься!» Часть приборов, включая рацию и навигационный маяк, который был вновь активирован перед началом операции, оставались ещё в рабочем состоянии. Это было главным плюсом в создавшейся ситуации, потому что ещё не был известен исход столкновения между Зордаксом и террористом, а спутниковое обнаружение и радио эфир в случае экстренной эвакуации были жизненно необходимы.
Зордакс шёл за Джокером на расстоянии почти пятьсот метров. Это отставание дало ему все возможные шансы для того, чтобы не только вовремя затормозить и уйти от зоны прямого прицельного обстрела, но и правильно скоординировать направление своего дальнейшего движения по отношению к позиции сновигатора противника. Наблюдая за изменением движения точки на экране радара, Алиаскар понял, что второго преследователя он так же просто не подобьёт. Теперь для обоих пилотов начинался настоящий поединок, включая все личностные интеллектуальные потенциалы и практические навыки управления машинами данного типа. Для Зордакса теперь становилось однозначно ясным и то, что сходиться в лобовой атаке он ни при каких обстоятельствах не может, и надо перетягивать ситуацию на сторону стандартного преследования, в котором в лучшем случае можно было двигаться параллельно противнику, но ни в коем случае не выходить вперёд под линию его обстрела. Никаких надежд на то, что подобный заряд не пробьёт титановую обшивку его сновигатора, не было. Алиаскар же никаких новых подробностей, касаемо своего оппонента выявить не смог. Таким образом, для него оставался скрытым целый ряд факторов, таких как, например, мощность сновигатора «Strict Supressor», высокая стабильность его ходовых характеристик, тип оружия, установленный на борту, а самое главное — уровень профессионализма пилота в вождении таких машин по сложной местности с одновременным ведением огня по цели, который в случае с Зордаксом был неоднократно отточен в реальных боевых действиях.
С остервенением Алиаскар рванул рычаг тяги вперёд, машина вырвалась из своей засады и на форсаже начала уходить на разворот. Для начала Алиаскар захотел проверить своего противника в скоростном режиме, насколько эффективно он вообще может удерживать погоню. Зарываться в дебри взаимных перестрелок с самого начала ему стало не интересно, он захотел скорости и драйва, к какому бы окончательному результату это не привело. Поэтому, выйдя на относительно свободное пространство среди снежных дюн, он начал уходить от эпицентра столкновения, понемногу увеличивая скорость.
Сновигатор Зордакса не заставил себя долго ждать и вскоре появился на мониторах заднего вида внутри кабины Алиаксара, постепенно приближаясь на расстояние возможной атаки. Сам Зордакс в этот момент продолжал выжигать форсаж на всю катушку, — чтобы достаточно разогнать такую тяжёлую машину, нужны были существенные для собственных потенциалов жертвы. Для атаки из радиально-осевого энергомёта расстояние было не достаточным, в этот момент Зордакс очень пожалел о своём выборе оружия. Достаточно долго продолжать такое движение было тоже не возможно, форсажный кислород заметно уходил при максимальном расходе, в запасе оставалось около пятнадцати минут. Но в то же время машины явно шли на уверенное сближение, что давало шанс сравниться со сновигатором противника и попытаться провести эффективную боковую атаку. Алиаскар долго не мог понять, почему его противник не открывает огонь. Он не был уверен на сто процентов в том, что оружие на борту преследующих его сновигаторов не боевое, так как факт того, что боевого оружия в программе «Polar Navigation» вообще не существовало в принципе, он не рассматривал. Поэтому он предположил, что по каким-то причинам оружие на вражеском сновигаторе, скорее всего, могло просто выйти из строя, и преследователь не будет открывать огонь на всём протяжении их борьбы, иначе как ещё можно было объяснить столь затяжную паузу на таком близком для возможной атаки расстоянии. Это и подвело Алиаскара, — в действительности Зордакс понимал, что с таким типом оружия, открыв преследующий огонь по задней части сновигатора, он ничего не добьётся и ему необходимо подойти к цели как можно ближе, чтобы ущерб был максимален с первого и возможно единственного залпа, который он сможет осуществить. Таким образом, приблизившись к преследуемому сновигатору ещё сильнее, Зордакс прицелился в правое сопло силовой установки и разрядил в него тридцать процентов заряда, пока она не потухла, а в стороны не разлетелись куски лопаточного обрамления. На скорости в сто девяносто узлов при периодическом маневрировании по нестабильному ландшафту от такого резкого падения тяги по одной из сторон, сновигатор Алиаскара резко увело в правую сторону прямо на линию движения Зордакса. В этот момент Зордакс по стандартной реакции затормозил, чтобы не врезаться во внезапно возникшее впереди препятствие, вывернул машину влево и ушёл вперёд, тот час же сообразив, что совершил ошибку, так как надо было сразу таранить сбитый с курса сновигатор. Вслед хаотично полетели молниеносные заряды, и Зордакс быстро уклонился в сторону, практически на разворот, чтобы уйти от линии огня. Теперь ситуация между соперниками усреднилась, — Алиаскар понял, что вражеское оружие не боевое и его можно полностью игнорировать даже на средних дистанциях, а значит сбить его будет невозможно, а Зордакс, выработав весь свой форсаж, добился снижения скорости на машине противника почти в два раза, оставив его с одним разбитым двигателем. Можно было считать, что дело в шляпе, если только не учитывать электромагнитные пушки соперника, которым он не мог ничего противопоставить со своей стороны. Алиаскар сделал несколько попыток запустить вторую силовую установку, но результата не последовало. Быстро переведя давление в контуре с второго двигателя на первый с помощью нескольких манипуляций на приборной панели управления, он добился увеличения мощности оставшегося двигателя на двадцать процентов. Этого было достаточно, чтобы развивать среднюю скорость до ста тридцати узлов с постоянным частичным выруливанием в левую сторону. Теперь между соперниками начиналась новая стадия схватки. Зордакс начал обходить цель по большому кругу, чтобы случайно не выйти на прямую зону обстрела при приближении, а Алиаскар постоянно мониторил движение своего преследователя на локационном радаре, двигаясь на низкой скорости и постоянно уходя влево, то есть, практически разворачиваясь на месте, чтобы не упускать своего врага из области прицеливания. Со стороны это походило на то, как если бы подраненный на одну ногу ковбой стоял в центре большого круга и пытался прицелиться в кружащего вокруг на лошади шерифа без оружия, который мог только задавить его этой лошадью. Ситуация начинала становится очень интригующей, так как ничего существенного изменить в таком сложившемся режиме поведения обоих пилотов было нельзя из-за низкой манёвренности тяжёлых машин, и они так и продолжали взаимно крутиться, как на карусели, выходя уже на третий круг. Алиаскар напряжённо выискивал варианты выхода из такого сложившегося по своей структуре водоворота, но ничего существенного в изменяющихся условиях текущего взаиморасположения, не возникало. Хорошим вариантом для него было бы начать сдавать реверсом назад, попутно прицеливаясь в противника, который в этом случае попадал в очень удобное окно, полностью контролируемое минимальным рулением по сторонам, но правый разбитый двигатель в этом случае мог сыграть не самую лучшую роль. Однако ничего другого не оставалось, и Алиаскар полностью перевёл левый рычаг тяги назад до конца, выдавив свой форсаж. Реверсные лопасти моментально приняли своё рабочее положение, выдвинувшись из центральной части корпуса с задней стороны между соплами ионных энергетических установок и разойдясь немного в стороны под необходимым углом. Двигатель взвизгнул от высокого перенапряжения форсированной массы рабочей смеси в совокупности с повышенным давлением инертного газа в контурах подачи. Приборы в кабине начали зашкаливать в красной экстренной зоне, Алиаскар рисковал порвать один из контуров высокого давления, но всё же его сновигатор начал движение задним ходом, выдерживая слабое руление лыжными упорами в нижней плоскости полозьев по левой стороне, используя педали механического тормоза, поминутно прибавляя инерцию и разгон. И вот уже его противник начал маячить впереди в сетке прицела, но всё же ещё слишком далеко. Алиаскар сделал несколько выстрелов, стальные конусные болванки со свистом прорвали пространство впереди, цель вдали моментально уклонилась и ушла в противоположном направлении, удаляясь от допустимой дистанции атаки. «Ага! Вот так вот!» — обрадовался Алиаскар минутной удаче, так как сам понимал, что с разбитым двигателем шансов уйти с материка у него практически нет. Но схема сработала, его преимущество в атакующей стрельбе позволяло делать некоторые оптимистические прогнозы о том, что он хотя бы сможет уничтожить врага в этой фатальной схватке.
Зордакс был сильно шокирован, когда мимо его лобового стекла просвистел сумасшедший снаряд, оставляя своей неимоверной скоростью своеобразный след в разрезанном воздухе. Он сразу понял, в чём дело и к какой тактике в данный момент прибегнул его противник. Нужно было срочно удаляться от допустимой зоны прямых прицельных выстрелов, и он отклонил рулевой штурвал в противоположную сторону от удаляющейся машины террориста. Теперь необходимо было сделать большой крюк с любой стороны и снова попытаться зайти на атаку сбоку. О продолжении скоростной погони с обеих сторон противников не могло быть и речи. Всё происходящее теперь переходило в сложные тактические переезды, затяжные повороты на невысоких скоростях с хитрыми изворотливыми приёмами во взаимном маневрировании и попытках захватить уязвимое положение противника, чтобы нанести удар. Алиаскар так и продолжал двигаться назад на реверсе, поэтому незаметно для себя снова вошёл в зону повышенной холмистости из-за плохого дальнего обзора в мониторах заднего вида и повышенного внимания за обстановкой впереди и по сторонам происходящего в данный момент движения. Зелёная точка на мониторе локации иногда сливалась с центром координатной матричной сетки, когда объекты были на довольно близком расстоянии. Постоянно переключать масштаб было затруднительно в условиях контроля одновременно сразу за несколькими параметрами. Вдобавок ко всему теперь приходилось ещё и дополнительно постоянно выруливать, чтобы не заехать на снежную дюну, которые начинали становиться слишком частыми в этой области. В результате всё чаще и чаще Алиаскар не понимал, где именно находится противник по отношению к нему, так как визуальный контроль он над ним потерял. Фактически он загнал себя, в своего рода ловушку, двигаясь назад, и теперь единственное только, что ему оставалось, так это снова принципиально изменить способ движения. Но при этом он основательно терял драгоценное время на торможении, а затем вновь на разгоне вперёд. Судя по внешним признакам с учётом всех особенностей местности, его противник мог находиться в соседнем коридоре, образовавшемся от частых возвышенностей в виде снежных холмов, полностью скрывающих внешние габариты сновигаторов. Алиаскар ещё немного помедлил с окончательным решением вновь изменить тактику движения, чтобы не терять ещё больше сил и внимания из-за сложного выруливания между дюнами, двигаясь назад, и остановился, переключая режим единственного двигателя на прямую тягу. В этот момент с внезапным оглушительным рёвом от остатков форсажа, пробив носовой частью снежную верхушку близлежащего холма, к месту расположения Алиаскара вылетел разъярённый и мощный «Strict Supressor» Зордакса и, подлетев как на трамплине с чувствительной тяжестью удара подвески при приземлении, со всей своей мощью протаранил боковую часть его сновигатора. В целом это было очень похоже на массивную атаку огромной акулы, вырвавшейся из глубины над поверхностью океана и своей зубастой пастью схватившей жертву в прыжке.
Обе машины по инерции улетели в сторону, сновигатор Алиаскара перевернулся набок и в таком положении пробороздил сто метров по снежной поверхности до подножия близлежащего хребта. Повреждения были критическими, да это в принципе и не имело никакого значения, — место для окончания этой не простой и затянувшейся дуэли было неизменно определено.
После того, как машины полностью остановились, послышались глухие удары со стороны сновигатора террориста, — Алиаскар выбивал ногой не отошедшую до конца крышу кабины пилота, уперевшись верхней частью спины и шеей в сидение кресла пилота. Когда же крышка всё-таки отошла достаточно для того, чтобы вылезти наружу, Алиаскар потянулся назад в кабину за пистолетом, который у него также был с собой. Не успев достаточно хорошо прицелиться в направлении подбегающего к нему Зордакса, он успел сделать один лишь единственный выстрел в его сторону, после чего Зордакс умело выбил пистолет в сторону ударом ноги.
Состояние Алиаскара после удара было не самым лучшим, что и говорить оба пилота получили от столкновения сновигаторов хорошие сотрясения внутренних органов и головного мозга. Поэтому вылезший из своей кабины Зордакс тоже немного покачивался на месте, склонившись вниз и держась за живот. Как два изрядно выпивших человека они в таком виде пытались перевести дыхание дистанцируясь перед итоговой схваткой, и глядя приподнятой в согнутом положении тела головой друг другу в лицо критически недружелюбным видом. Никто не собирался отступать и сдаваться, впереди их ждало окончательное разрешение их острого обоюдного противостояния. Внезапно Алиаскар достал из чехла на ноге военный штык нож, Зордакс встал в боевую стойку, начался рукопашный бой. Защитный экран гермошлемов обеих пилотов был отключен, температура в этой области Антарктического материка была всегда чрезмерно низкой, изо рта валил обильный пар, дышать было тяжело. Холодный воздух как стекло резал грудную клетку, но в таком режиме отключенной защиты этого воздуха было много для того, чтобы отдышаться и продолжать физически выматывающее интенсивное сопротивление ударам. То и дело после каждой атаки оба соперника расходились, кряхтели, кашляли, обильно сплёвывая слюну и кровь, утираясь манжетами комбинезонов, затем заход на взаимную атаку происходил вновь и вновь. Несмотря на то, что Зордакс был немного крупнее и проходил свою подготовку в десантно-штурмовых войсках, Алиаскар не намного уступал ему в этой схватке. Он был очень прытким, выносливым и довольно профессионально владеющим как ножевым, так и рукопашным боем в целом. Он уже успел нанести несколько резаных ран Зордаксу, который не ожидал такого ярого сопротивления. Чем дальше это продолжалось, тем тяжелее было дышать, ведь воздух при таких нагрузках приходилось набирать полной грудью, а температура на приборах в момент столкновения машин показывала минус сорок градусов. В этот момент они оба ни о чём не думали, так как единственной целью было только выжить, находясь здесь и сейчас лицом к лицу со своей смертью, за много тысяч километров от своего родного дома и своих родных. Это был настоящий бой на смерть, а не простая уличная потасовка, бой, в котором любое движение, любой удар могли стать окончательными, завершающими всю их уже достаточно продолжительную жизнь.
Внезапно Алиаскар сделал резкий ножевой проход, нанося прямой удар правой рукой вперёд. Зордакс сконцентрировался изо всех сил и, наконец-то, смог, увернувшись, захватить руку противника с острым как бритва штык — ножом. Стоя спиной к противнику и держа его вытянутую руку двумя своими руками впереди перед собой, он выкрутил запястье одновременно с изломом локтя в конце, нож выпал. Зордакс моментально со всей силы пнул его ногой в сторону и, отпустив руку, развернулся лицом обратно в направлении противника, получив мгновенный удар в голову слева. Начались обмены хуками с захватами и бросками через плечо, оба противника уже порядком подустали и были обильно измазаны кровью, но несмотря ни что не сдавались. Наконец, Зордаксу удалось очень удачно попасть в челюсть Алиаскара кулаком, после чего тот ушёл в нокаут, упав на спину. Сил для драки больше не было, оба бойца просто захлёбывались кровью и лимфовой слизью, обильно выделяющейся в гортани как реакция на низкотемпературный ожёг слизистых оболочек. Зордакс моментально занял позицию сверху над противником и из последних сил начал наносить прямые удары в лицо, чтобы вырубить Алиаскара однозначно и окончательно. Алиаскар лежал, сражённый и потерянный, он уже не чувствовал боли от наносимых ударов. Теряя сознание, он с угасающими остатками энергии от злости гнева по иронии текущего фатального момента почему-то думал сейчас о мире, мире исламского народа, живущего в радости и спокойствии без внешних врагов, которые постоянно нарушали этот мир, внедряясь в него со своей политикой, провокациями и глобальными разрушениями. Он не видел и не чувствовал кулака соперника, наносящего его завершающие удары. Перед его глазами в последний момент стояла та самая картина залитой солнцем комнаты в его родном доме и фигурой отца на пороге входных дверей, когда он ушёл из дома в последний раз и больше не вернулся.
Потом была темнота.
ГЛАВА XVI. ИСХОД
В тот момент, когда Джокер сообщил в эфир о своём поражении, Хэлбокс и Снеговик обследовали вокруг радио антенный модуль «Восточный». Никаких признаков присутствия кого-либо в этой области они не обнаружили, — снежный покров был абсолютно гладким, без исчерченных следов от полозьев, которые обычно оставляют за собой сновигаторы. Услышав сообщение, Хэлбокс сразу же переспросил в рацию.
— Что у вас происходит?!
— Искомая цель обнаружена! Я обстрелян электромагнитными зарядами! Зордакс продолжает преследование в одиночку! — послышался ответ Джокера.
— А что у вас на «Восточном»?! — вмешался в эфир голос Джека Райта.
— Ничего! — ответил Снеговик, — следов какого-либо присутствия не обнаружено!
— Возвращайтесь на «Восток»! — послышался приказ Джека.
— Вас понял! — прозвучал в эфире короткий ответ.
Хэлбокс и Снеговик медленно и вальяжно развернули свои машины и начали удаляться в обратном направлении.
Когда красный эвакуационный вертолёт навис над местом крушения двух сновигаторов в двадцать третьем секторе, Зордакс вылез из своей кабины и усталым жестом помахал рукой. Вместе с группой спасателей станции «Восток» они достали Алиаскара из его кабины со связанными сзади руками куском ремня безопасности, и погрузили в вертолёт. Впереди теперь его необратимо ждал допрос на приборе «Транскрипция» в смирительном кресле большой просторной комнаты у представителя спецгруппы ГРУ с агентурным прозвищем «Логопед», который по своему основному образованию являлся психиатром.
Таким образом, в половине четвёртого утра из места расположения Модуля 57/2 вместе с главарём террористической группы вертолёт забрал двух пилотов — Зордакса и Джокера и отправился на станцию «Восток». Теперь всем можно было вздохнуть с облегчением, не смотря на то, что где-то в системе безопасности одной из станций оставался ещё один участник этой группы.
Теперь эфир никто не прослушивал, как и не контролировал цифровые спутниковые каналы связи. К часу ночи, когда захват главаря группы был полностью подтверждён и все системы просканированы, начался всплеск переговоров служб контроля и систем безопасности по всем станциям. Это была настоящая цифровая перегрузка с учётом разницы временных поясов, ведь администраторам станций приходилось докладывать обстановку непосредственно в свои правительственные аппараты государственным службам безопасности на самом высоком уровне по факту текущей ситуации на данный момент в экстренном порядке. Архип Великий сегодня ночью естественно тоже не спал, теперь он в некотором смысле стоял под серьёзным ударом, ведь программа «Polar Navigation» была в основном завязана на нём и все убытки от срыва Чемпионата ложились также на него, как на главного члена правления всей корпорации. К тому же ему при всех отягчающих обстоятельствах предстоял довольно неприятный и тяжёлый разговор с остальными членами правления, от которых он скрыл действительную реальность происходящих событий. Сегодня днём так называемая «Пятёрка непосед»(«Five Fidget»), в главе с Сэром Томасом Уиттлом в самых изысканных манерах обязательно «обнажит свои серебряные шпаги» и «поставит на них Архипа Великого», как изменившего уровню и высокому статусу своей родоначальной группы, и посмевшего хоть и вынужденно, но всё равно при этом выставить на посмешище всех её членов, обличив их друг перед другом в не лучших образах разглагольствующих простаков!
На станции «Восток» спецгруппе майора Егорова было тоже не до чайных посиделок. Как только был доставлен главарь группы его тот час же отправили на допрос к Логопеду, но тому тоже пришлось основательно повозиться перед тем как начать эту процедуру, так как внешнее физическое состояние допрашиваемого было, мягко говоря, в некондиционном виде и сажать его сразу на укол с промывкой мозгов нейронными нано-маркерами было чревато фатальной необратимой потерей его здорового сознания навсегда, а по протоколам и директивам его обязаны были ещё предоставить Международному Суду. В любом случае связь позволяла в тот момент уже решать такие острые нюансы, и Джек Райт дал полное согласие на все необходимые меры, лишь бы в срочном порядке вычислить и обезвредить последнего участника их террористической группы. Американцы полностью не исключали вероятность наличия предателя в их команде и пребывали в состоянии острого озлобленного гнева, готовые в любой момент растерзать опозорившего гордое имя и флаг Соединённых Штатов Америки, как голодные пантеры с горящими большими глазами спрятавшуюся от них в темноте добычу.
В конечном итоге после того, как основательно потрепанное Зордаксом тело Алиаскара ополоснули в душе и наложили пластыри, Фёдор он же Логопед прибегнул к короткому сеансу данного вида терапии, профессионально смодулировав особую концепцию блиц-опроса, тем самым не нарушив общее психическое состояние пациента, так как с явно выраженным сотрясением головного мозга второй — третьей степени было недопустимо погружать человека в состояние хоть и кратковременных, но в тоже время частых и глубоких гипнотических блокировок его сознания в процессе проведения всей процедуры.
В результате всего через пол часа на Амундсен-Скотт было передано имя сотрудника Службы Безопасности станции «Принцессы Елизаветы» Моххамеда Янсенса, бельгийца по отцу и иранца по матери. Джек Райт и майор Егоров совместно приняли решение о том, что каких-либо лучших вариантов, чем просто арестовать данного человека силами сотрудников охраны этой станции, не существует. Связавшись с Центром Управления станции «Принцессы Елизаветы», они выяснили, что данный человек сейчас отдыхает после вечерней дежурной смены и должен вновь заступить в девять часов утра. Таким образом, его, ничего не подозревающего, арестовали прямо на рабочем месте во избежание возможного применения оружия с его стороны при попытке провести эту операцию в его номере.
Итак, в этом сложном и довольно большом пазле теперь были собраны все детали, кроме одной самой последней, — где-то на побережье в районе шельфового ледника Шеклтона находилось арктическое судно проекта «Двадцать сто восемьдесят три», на котором был доставлен и высажен на берег главарь и координатор этой террористической группы на своём сновигаторе. Теперь эту задачу определяли силы совершенно другого уровня, и основную роль в её решении должна была взять на себя Москва.
К полудню на станции «Амундсен-Скотт» Джек Райт и Билл Фишер уже сидели вдвоём в Офисе Системного Контроля, развалившись в креслах, и пили виски, празднуя их общую победу. Теперь, после долгих и напряжённых моментов в ожидании конечных результатов, они могли по-настоящему расслабиться и отдохнуть, а также обсудить между собой суммы обещанных Архипом Великим премиальных и обменяться друг с другом вариантами их вложения. Впереди был ещё долгий и тяжёлый день масштабной процедуры досрочного прекращения Чемпионата, но их роль была уже полностью выполнена, а остальные хлопоты теперь являлись проблемой исключительно оставшегося рабочего персонала подконтрольных служб станции.
ГЛАВА XVII. ВИКТОР И ДЖЭЙСИ
Часть II
Когда Джект Райт отдал приказ о возвращении второй группы захвата на станцию «Восток», Хэлбокс ощутил некоторое радостное облегчение от того, что теперь, наконец, сможет вновь встретиться со своей любимой, добравшись до конечного пункта. Ещё во время своего турнирного заезда он слышал, как в радиоэфире проходила перекличка на следующий шестой заезд, куда вошла Джейси Кроус, как пилот американской команды по прозвищу «Little Coldy».
В тот момент он лишь отдалённо думал о том, как будет выглядеть его необъяснимое отсутствие на станции «Восток» для его возлюбленной. Он даже и представить себе не мог, насколько серьёзной может оказаться реакция милой девушки на столь резкий, внезапный и насыщенный поток негативной информации, связанной с его миссией и общей обстановкой в целом из уст военных специалистов при исполнении, в обязанности которых не входило предупреждение психологических стрессов всех заинтересовавшихся лиц вопросами вынужденного несоответствия существенных деталей в текущей ситуации. В любом случае, выбора у него действительно не было, так как вся его миссия с самого начала проходила в рамках особой секретности, связанной в первую очередь с безопасностью окружающих и близких ему людей. К тому же его, как военного офицера также не трогали сентиментальные порывы в общей сложной обстановке решительных действий, связанных с риском для жизни большого числа людей.
Путь «домой» был легче и свободней в плане внутренней концентрации и нервных напряжений. Хэлбокс по-своему обыкновению включил музыку и расслабился, наслаждаясь приятной динамикой движения с мысленно приближая момент встречи с Джейси на станции. Снеговик шёл где-то в стороне обособленно, в радио эфире между собой они не общались. Такой короткий временной промежуток совместных действий не дал общих тем и поводов для более тесного контакта в дальнейшем, да и занимать эфир в данный момент не стоило, так как одновременно с их возвращением в другой части материка сейчас происходила напряжённая схватка, не имеющая на данный момент положительно завершённого результата.
Скорость движения не превышала ста пятидесяти узлов, погода оставалась такой же благоприятной и через три часа вдали на горизонте показались знакомые огни стартового полигона станции «Восток». Пилоты ступили на порог главного холла в три часа ночи, когда все уже спали, и на станции стояла мёртвая тишина. Лишь несколько человек из разряда гостей до сих пор сидели в главной аудитории и о чём-то общались между собой.
Хэлбокс быстро прошёлся по главному холлу и направился к жилому модулю. Несмотря на позднее время, он, конечно же, в первую очередь намеревался посетить сейчас Джейси, и, конечно же, догадывался, что и она по естественным причинам в скорости обнаружила его пропажу на станции, поэтому наверняка могла в данный момент испытывать серьёзное беспокойство, которое нельзя было оттягивать до утра.
Подойдя к двери с соответствующей табличкой, Хэлбокс тихонько постучал в неё несколько раз и прислушался. Через некоторое время за дверью в комнате послышалась какая-то возня, и тихий женский голос осторожно спросил: «Кто там?» Хэлбокс улыбнулся от умиления и ответил: «Джэйси, это я, Виктор, можно к тебе?» В ответ дверь тихонько распахнулась и в небольшом коридорчике перед основной комнатой в темноте показалась фигура Джэйси в смешной пижамке из мягкой фланели с пандами. Она немного прищурившимися ото сна глазами посмотрела сквозь падающий из общего коридора свет на силуэт Хэлбокса, стоящего в лётном комбинезоне и источающего грубую взбудораженную боевую энергетику бойца, вернувшегося из похода.
— Виктор! — тихо вскрикнула она с подавленной радостью в голосе и протянула руки вверх к нему навстречу, чтобы обнять его за шею.
Хэлбокс шагнул в её сторону и, обняв двумя руками вокруг спины, крепко прижал её к себе. Он начал горячо и страстно целовать её, а она послушно повинуясь его мужской силе, податливо вторила и поддавалась всем движениям их близкого контакта, тая от наслаждения в его крепких объятиях. Ещё через мгновение они повалились на кровать. В этот момент Джейси казалась Хэлбоксу такой хрупкой и беззащитной, её тело было очень тёплым и нежным, от неё вкусно пахло, и в этот момент он почувствовал себя самым счастливым человеком на планете. С каждой секундой страсть наполняла их всё сильнее и сильнее, разливаясь по телу горячей волной. Потом они занялись любовью.
Спустя какое-то время ('ха-ха-ха'), когда они лежали, обнявшись вдвоём на боку, и Хэлбокс обнимал рукой её сзади, прислонившись вплотную грудью к её спине, Джейси начала разговор с той же тихой и нежной подавленностью в голосе.
— Почему ты ничего не сказал мне, Виктор? Я очень сильно испугалась.
— Извини, я не мог, — ответил он виновато, — понимаешь, от этого зависела не только моя жизнь.
— Ты не представляешь, как мне было плохо здесь одной, — продолжала она с грустью, — не делай так больше, пожалуйста!
— Хорошо, больше не буду, — спокойно ответил он, и нежно поцеловал её в шею горячими губами.
Так они продолжали лежать, обнявшись и иногда говорить что-то друг другу, пока оба совсем не заснули к концу ночи. Виктор засыпал с мыслями о том, что он никогда ещё не был так счастлив прежде, как здесь и сейчас наедине с Джэйси, и что ради сохранения этого счастья он готов пойти на любые жертвы. В коридоре постепенно начинался утренний шум от хождения проснувшихся соседей, испытывающих особенные стремления после бурно проведённого вечера вчерашнего дня.
ГЛАВА XVIII. «КОРОВА»
В естественной ледяной гавани, образовавшейся в результате неравномерного схода в океан огромных ледяных пластов, стояло на якоре арктическое судно проекта «Двадцать сто восемьдесят три». Это было мощное, среднее по водоизмещению и габаритам вспомогательное судно с типом энергетической установки «дизель-электроход», выпускаемое Российской Федерацией уже на протяжении пятнадцати лет. Его борт был открашен в серо — жёлтый цвет в отличие от стандартного арктического окраса красного или оранжевого цветов. Рубка располагалась в носовой части, всё остальное пространство от центральной палубы до кормы являлось грузовой платформой. На центральной палубе был расположен грузовой кран. Суда этого проекта отличались очень прогрессивным дизайном и проектировались для эксплуатации в суровых арктических условиях.
На борту данного корабля находилось в данный момент семнадцать человек экипажа. Все, включая капитана и его помощников, были членами исламской радикальной организации «Айкаб». С двух часов ночи весь экипаж находился в режиме экстренной тревоги, так как возглавлявший «Айкаб» Алиаксар ибн Амджад не вышел на контрольный сеанс связи в положенное время, и вот уже двенадцать часов от него не было никаких вестей. На случай провала операции были разработаны определённые меры, но они совершенно не предполагали того, что Алиаскар не сможет предупредить об угрозе срыва оставшихся на корабле. И вот теперь капитан, который оставался за главного на случай смерти Алиаскара сидел в главной рубке ещё с десятью членами экипажа и продолжал ждать в надежде на то, что может быть к концу сегодняшнего дня он объявится или даст о себе знать каким-нибудь другим способом. Рация была включена и настроена на канал связи непосредственно со сновигатором Алиаскара. Время шло, а эфир всё молчал и молчал. Внезапно около шести часов вечера в рации раздался чей-то грубый совершенно незнакомый голос:
— Внимание, капитану и экипажу неопознанного судна, находящегося в районе координат 56ºю.ш. 39º в.д.! С вами говорит представитель командования ВМС России! Нам известно о ваших планах, все остальные участники вашей группы, включая главаря нейтрализованы! Приказываю вам сдаться или вы будете уничтожены! Подтвердите ваш статус на этой частоте!
Сообщение стандартно повторилось два раза, но и первого было достаточно для того, чтобы капитан, придя в ужас, отдал всем срочную команду на отплытие. Его не столько удивило то, что всей операции настал конец, сколько то, каким образом на его частоту смогли настроиться посторонние и кто вообще может угрожать ему здесь, скрытому со всех сторон и даже с океана? Никаких подтверждений он естественно выдавать в эфир не стал, а просто решил быстро покинуть данный район. На капитанском мостике происходила обычная для таких ситуаций паника, все начали отдавать команды и суетиться в целях скорейшего отплытия. И вот уже, когда якорь был поднят, а нос корабля высунулся за границу ледяной стены в открытый океан, произошёл масштабный катастрофический взрыв в районе центральной палубы. В стороны полетели огромные куски металла и огня, практически мгновенно судно переломилось пополам и пошло ко дну. С учётом наружных температур воды и воздуха, а также скорости потопления ни о каких живых членах команды не могло быть и речи. Через пятнадцать минут под воду ушёл последний элемент антенно-радарной группы, располагающийся на крыше рубки управления кораблём.
В тёмных холодных глубинах медленно и тяжело от эпицентра взрыва уходило вниз на погружение огромное продолговатое тело атомной подводной лодки класса 1755 по прозвищу «Корова». Её монотонный гул где-то внутри под толстой прорезиненной обшивкой то и дело разрывали постоянные переговоры в рации между отсеками:
— Центральная! Через две минуты поворот на пять градусов!
— Есть штурман!
— Центральная! Проверка курса Норд — Ост шестьдесят пять и три, торс ноль!
— Принял!
— Центральная! Проверка согласования скорости хода…
— Второй смене заступить на боевое дежурство!
Поделиться книгой: