Помоги проекту - поделись книгой:
Штурм Рейманхофа начался в 14 часов дня и продлился до поздней ночи. Двадцать восемь шуцбундевцев (двое сбежало перед первой атакой) в течение более десяти часов сдерживали натиск превосходящих сил противника. Сначала полицейских, а потом военнослужащих 4-го егерского самокатного батальона. Бойцы Эммериха Зайлера сдались лишь после того, как снова вспыхнул электрический свет, что означало провал всеобщей стачки. В 6 часов 20 минут утра 13 февраля солдаты вернулись в казарму, но окончательно подавить очаг сопротивление в Рейманхофе удалось только к 14 часам дня. До этого времени шуцбундовцы вели огонь из соседнего Маттеоттихофа, а так же из Мейдлинга. Именно при штурме впервые были задействованы члены «Хеймвера».
Третьим объектом, где 12 февраля начались бои, которые продлились трое суток был Рабочий дом в районе Оттокринг. Здесь полиция впервые применила броневики, а шуцбундовцы возвели несколько уличных баррикад. Властям удалось установить контроль над этим объектом только с помощью армейских частей: трех стрелковых рот, одной пулеметной роты с 12 легкими и 4 тяжелыми пулеметами, 2 минометами и 4 полевыми гаубицами, которые произвели 21 выстрел.
После штурма Рабочий дом, по описанию корреспондента одной из берлинских газет, выглядел так: «Квартал домов возле Рабочего дома производит ужасное впечатление. На большом расстоянии нельзя найти ни одного окна, которое не было бы разбито. Пулеметными очередями прошиты фасады домов. Артиллерийские снаряды полностью разрушили Рабочий дом и нанесли тяжелые повреждения соседним зданиям». Большинство обороняющихся смогло покинуть свои позиции через канализационные каналы, по крышам и брандмауэрам.
Аналогичные бои происходили и в других районах Вены. Мы не будем подробно рассказывать о каждом из них. Отметим лишь, что иногда против шуцбундевцев сражались, кроме сотрудников правоохранительных органов и военнослужащие австрийской армии, члены «Хеймвера».
Например, хеймверовцы участвовали в штурме Энслейтена (один из пригородов Штейра — второго по величине города Верхней Австрии). В ночь на 13 февраля к армейским частям присоединились отряды хеймверовцев из Вены и Амштеттена, которыми командовал князь Эрнст Рюдигер Штаремберг. Вот только «Хеймвер» не сыграл какой-либо роли, хотя в газетах прославились его «геройские действия». Как говорилось в официальном сообщении, в атаке на Энслейтен участвовали только армейские части. Хеймверовцы вступили в поселок лишь после того, как туда вошли солдаты. Они особенно активно участвовали в обысках и грабежах. А в угольном районе Вольфсэгг-Траунталь и в Эбензее местные шуцбундовцы разоружили и арестовали всех хеймверовцев.
Восстание было окончательно подавлено 18 февраля. На следующий день открылись школы. А 20 февраля состоялись официальные торжественные похороны военных, погибших во время боев. Правительство объявило, что было убито 118 военнослужащих (из них 55 в Вене) и ранено 486 (из них 302 в столице). Точное количество погибших полицейских и гражданского населения неизвестно[30]. По утверждению историка Константина Семенова в ходе боев восставшие потеряли 280 человек убитыми и 1300 тяжело раненными.
Лишь немногим шуцбундовцам удалось уйти в горы и добраться до чехословацкой границы. Некоторые из них попали в СССР, где жили довольно долго, если не сгинули в сталинских лагерях. Еще в семидесятые годы прошлого века в Казанском университете, например, и других вузах Татарии преподавали несколько человек из той когорты[31]. Хотя таких счастливчиков были считанные единицы. Большинство участников февральского восстания 1934 года в Австрии были расстреляны по приказу Иосифа Сталина или провели много лет в Гулаге.
В качестве примера приведем обвинительное заключение из уголовного дела № 11276 возбужденного в отношение Эдуарда Риккер-Лангер. Это австрийский политэмигрант имел несчастье в 1936 году приехать из Швейцарии в СССР.
«1) РИККЕР-ЛАНГЕ в период 1920–1928 г.г. являлся членом фашистской организации „Турнер-Брунд“.
2) По заданию нац. соц. партии и ее руководителя БЕРНАШЕК, с которым до ареста поддерживал связь, пробрался в компартию и на Ленинские курсы, скрыв свое участие в фашистской организации.
3) Будучи арестованным в Австрии в 1934 г. выдал полиции шуцбундовцев ЛЕБЕРБАУЭРА и ШТИГЕЛЬБАУЭРА Иогана;
4) Имел приглашение от БЕРНАШЕКА на выезд из Швейцарии в Чехословакию для ведения нац. соц. работы в Чехословакии.
5) Среди студентов Ленинской школы в Москве вел к.-р. фашистскую агитацию, восхваляя фашиста генерала ФРАНКО.
Виновным себя ПРИЗНАЛ.
Фашист.
ЗАМ. НАЧ. 3 ОТД. ГУГБ НКВД СССР
МАЙОР ГОСБЕЗОПАСНОСТИ (ПАССОВ)
ВР. НАЧ. 1 ОТД. 3 ОТДЕЛА ГУГУБ НКВД
КАПИТАН ГОСБЕЗОПАСНОСТИ: (НАЙДМАН)»[32].
А тех, кто остался в Австрии, ожидала не менее печальная судьба. Даже сумев уцелеть при австрофашистском режиме, они погибли в годы нахождения у власти нацистов.
Часть 2. От Австрии к Остмарку
Нейтрализовав призрачную угрозу со стороны социал-демократов канцлер Австрии оказался не готов противостоять атаки со стороны местных национал-социалистов. Расправа Энгельберта Дольфуса с рабочими оттолкнула от него либеральные круги, консерваторы же считали его виновным в самом факте беспорядков (три дня не работали театры!). Канцлер стал осторожничать, не допуская новых репрессий — ни по отношению к левым, ни — к правым. И хотя после победы он распустил парламент и принял новую конституцию, во многом скопированную с итальянской, глава правительства фактически стал заложником сразу нескольких сил. Вождей «Хеймвера», он поставил членами правительства — но эти люди не спасли его через несколько месяцев[33].
Глава 5. Нацисты в Австрии — мы сильны и незримы
Было бы несправедливо утверждать, что «злые семена» национал-социализма были привнесены в Австрию извне. Скорее, наоборот, в списке авторов этого учения граждане альпийской республики занимают самые что ни на есть почетные места.
Революционный национализм родился в Австрии еще до начала Первой мировой войны, когда в студенческих и интеллигентских группах сторонников объединения с Германией — пангерманистов — были в ходу идеи социальной реформы и антипарламентаризм.
Напомним, что германский «Пангерманский союз» был создан в 1891 году антисемитски настроенным адвокатом из Майнца Эрнстом Хаазе (1846–1908 годы) и Генрихом Классом (1868–1953 годы). Представители этого политического течения требовали расширения германского «жизненного пространства» («лебенсраум») и заморских колоний, для чего нужен был большой флот. Так же они активно пропагандировали идею о союзе швейцарцев, голландцев и скандинавов с Германией в «великом братстве нордической расы». Хотя большинство сторонников пангерманизма привлекало не это, а забота о судьбе «братьев по расе» оказавшихся за пределами страны, в первую очередь в Австро-Венгрии[34].
Вождем и рупором австрийских молодежных «пангерманских групп» был великолепный оратор Георг фон Шёнерер (1842–1921 годы), которого Гитлер позднее назвал «глубоким умом», боготворил в юности и с энтузиазмом поддерживал его политическую программу. Малоизвестная деталь: как и отец фюрера, этот человек родился в окрестностях Шпиталя (Нижняя Австрия).
Вокруг этого яркого политика объединились немецкие рабочие-националисты, в основном, Чехии и Судет, создавшие в 1904 году в Богемии Немецкую народную партию (ДАП), позже переименованную в Национал-социалистическую рабочую партию. Добавим, что именно в Судетах родился термин «национал-социализм». А один из лидеров ДАП — Юнг, написал книгу «Национал-социализм». Большая часть тем, свойственных немецкому национал-социализму, была поднята в ней и в печатных изданиях партии: антисиметизм, оппозиция к капитализму и марксистскому социализму.
Однако австрийские «пангерманисты» во главе Георгом фон Шёнерером не имели успеха в Вене: откровенно антинародная и антисоциалистическая политика, которую они проводили, не пользовалась поддержкой широких масс. В довершение всего Шенерер был в ссоре с мощной католической церковью и тем самым, как писал потом Адольф Гитлер, «распылял силы».
Зато указанным выше недостатком не страдала другое политическое движение — Христьянско-социальная партия бургомистра Вены Карла Люэгера, который так же проповедовал антисемитизм и социальные реформы в католическом духе. Адольф Гитлер считал его образцом вождя массовой партии.
После 1919 года оба этих идеологических течения были представлены в рядах «Хеймвера». При этом региональные фюреры этих военизированных формирований учитывали особенности политического предпочтения местного населения. Если в Каринтии эти формирования были аполитичными и беспартийными, то в Тироле преобладал католический традиционализм, а в Штирии — пангерманское течение, которое быстро эволюционировало к национал-социализму (после неудачного путча в сентябре 1931 года «Хеймвер» Штирии перешел на сторону НСДАП). Хотя, как было рассказано в прошлой главе, «Хеймвер» стал движущей силой австрофашизма, а не национал-социализма.
Официальной датой появления австрийского национал-социализма принято считать 1918 год, когда австрийская Немецкая рабочая партия (НРП, «Deutsche Arbeiterpartei»), стала называться Немецкой национал-социалистической рабочей партией (ННСРП, «Deutsche National-sozialistische Arbeiterpartei»); т. о. первые нацисты появились в Австрии на год раньше, чем НСДАП в Германии.
В августе 1920 года состоялась совместная конференция ННСРП и НСДАП, на которой было достигнута договоренность о тесном сотрудничестве. А в 1921 году в Зальцбурге началась организация подобия штурмовых отрядов. Назвать это сотрудничество эффективным сложно. Дело в том, что в первые послевоенные годы отношения между национал-социалистическими группами Судетской области и Чехии, Австрии, с одной стороны, и Мюнхена, с другой, были довольно натянутыми, так как каждая из них хотела руководить всем движением.
В итоге Адольф Гитлер подчинил себе как австрийцев, так и немцев, живших в Чехословакии. С 1926 года он руководил всем движением из Германии и назначал территориальных вождей (ландесляйтеров) для руководства восемью австрийскими «гау».
На созданный в 1926 году пост начальника штаба СА в Австрии был назначен один из руководителей австрийского шуцбунда Герман Решны. В начале февраля 1928 года в Вене общее количество штурмовиков достигло 800 человек.
Первая милиция австрийских национал-социалистов называлась «Фатерлендишер Шуцбунд», но позже, как и в Германии, были созданы СА, СС и Гитлерюгенд. Например, когда в 1928 году территориальные подразделения СА были выведены из подчинения местных гауляйтеров и вся территория Германии (плюс Австрия) была разделена на семь «групп» и каждую из них возглавил оберфюрер, то Австрию курировал капитан Герман Решни[35].
Повышенное внимание к деятельности национал-социалистов именно в этих регионах Западной Европы объяснялось просто — еще в феврале 1920 года на собрание немногочисленной группы своих единомышленников Адольф Гитлер огласил программу НСДАП — «Двадцать пять пунктов». Один из них был «позаимствован» у «пангерманистов» и звучал так:
«Мы требуем объединения всех немцев на основе права на самоопределения народов в Великую Германию».
Фактически он требовал возвращение Германии Саарской области (территория на западе Германии, в 1919 году переданная в управление комиссии Лиги Наций (угольные копи — в собственность Франции); в 1935 (по плебисциту) отошел к Германии); присоединение Судетской области Чехословакии (произошло в 1938 году); западной части Польши и суверенного государства — Австрии.
Летом 1932 года Адольф Гитлер заявил на совещание руководства НСДАП:
«Мы никогда не сможем осуществить большую политику, не имея крепкого как сталь мощного ядра в центральном пункте, ядра из 80 или 100 млн. немцев, населяющих сплошную территорию! Моей первой задачей будет создать такое ядро, которое сделает нас не только непобедимыми, но и раз и навсегда обеспечит нам перевес над всеми европейскими нациями. Если это нам удастся, все остальное будет сравнительно легко осуществить. К этому ядру принадлежит Австрия. Это само собой разумеется. К нему принадлежат также Богемия и Моравия, и западные области Польши до определенных стратегических границ…»[36]
Хотя больше всего его интересовала судьба Австрии. И дело здесь не только в военно-политических интересах «Третьего Рейха». Претендуя на абсолютную власть в Германии, Адольф Гитлер долгое время оставался гражданином иностранного государства — Австрии. Пусть даже его жители говорили на немецком языке и по культурным традициям были близки немцам. Но Вена вела внешнюю и внутреннюю политику, которая не устраивала Берлин. Поэтому Фюреру требовалось присоединить Австрию к Германии и сделать ее одной из земель, вроде Пруссии или Баварии[37].
Для решения этой задачи были привлечены лучшие кадры. Например, одним из членов австрийских полулегальных формирований СС (вступил 31 августа 1931 года, членский билет № 13039) был адвокат Эрнст Кальтенбруннер (в Третьем Рейхе он сделает головокружительную карьеру — в январе 1943 года стал начальником Главного управления имперской безопасности (РСХА)). Свой стремительный подъем по служебной лестнице, на вершине которой его ожидала виселица (казнен по приговору Международного военного трибунала в Нюрнберге), он начал в Австрии. Активно участвовал в деятельности «Независимого движения Свободная Австрия». В январе 1934 года вместе с другими национал-социалистами был арестован и помещен в концлагерь Кайзерштейнбрух. В апреле того же года вышел на свободу. Затем командовал 37-м штандрт СС в Линце и 8-м абшнит СС Линца. В 1935 году этот человек — руководитель всех подразделений СС на территории Австрии[38].
Весной 1933 года Адольф Гитлер назначил депутата Рейхстага национал-социалиста Тео Хабихта инспектором национал-социалистической партии Австрии. А в июне 1935 года Фюрер помог обосноваться в Мюнхене Альфреду Фрауэнфельду — гаулейтору Вены и одному из самых влиятельных национал-социалистов Австрии, который в июне 1935 года был вынужден перебраться из Австрии в Германию. В мае 1935 года его освободили из тюрьмы, где он отбывал срок с ноября 1933 года за антиавстрийскую деятельность. В Гермнаии этот партийный функционер занимал пост управляющего делами и советник президиума Имперской театральной палаты, а так же был имперским оратором НСДАП. В 1936 году его избрали депутатом Рейхстага от Восточного Дюссельдорфа. С началом войны Альфред Фрауэнфельд был прикомандирован к Имперскому министерству восточных оккупированных территорий для замещения руководящих должностей.
Из самой Германии деятельность местных национал-социалистов курировали рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и руководитель Управления СД Рейнгард Гейдрих[39]. Хотя проявить свои организаторские способности в полной мере они смогли только в начале тридцатых годов прошлого века. До этого времени австрийская «пятая колона» не обладала достаточными ресурсами и поддержкой со стороны граждан Австрии.
После 1931 года произошло окончательное разделение «Хеймвера» и НСДАП. Если первый превратился в организацию католической ориентации, то ко второй шли радикальные антисемиты, самые ярые противники демократии и те, для кого «аншлюс» был важнее независимости страны.
У национал-социалистов оказалось значительно больше сторонников, чем считали их политические противники. Достаточно сказать, что на региональных выборах в 1932 году 16 % голосов было отдано за списки НСДАП. В «Красной» Вене 15 национал-социалистов стали членами городского совета вместе с 19 христианскими социалистами, представителями правящей партии.
В сентябре 1932 года на зимнем стадионе Энгельманна в Вене состоялось выступление Йоззефа Геббельса. Его речь имела большой успех и привлекла новых членов в НСДАП. По утверждению историка Константина Семенова к январю 1933 года численность австрийских нацистов достигла 40 000 человек.
Приход к власти в Германии в январе 1933 года Адольфа Гитлера повлек за собой стремительное увеличение численности австрийского НСДАП. Тысячи граждан этой альпийской республики вступали в партию. Силы, на которые мог опереться Энгельберт Дольфус, были незначительными. Напомним, что за полгода до этого он разгромил Социал-демократическую партию с ее вооруженными формированиями. Был еще военизированный «Хеймер», но его лидеры требовали создания «авторитарного корпоративного сословного государства».
Поэтому «злобному карлику» пришлось 4 марта 1934 года распустить парламент и вести в стране элементы «диктатуры». НСДАП ответила массовыми демонстрациями и добилась почти полного успеха на муниципальных выборах в Инсбруке, где она получила 40 % голосов, больше, чем на провинциальных выборах, в результате которых многие нацисты попали в парламенты земель Нижняя Австрия, Зальцбург, Каринтия и Штирия, а также в венский муниципалитет. Энгельберт Дольфус ответил отменой провинциальных выборов.
Тогда НСДАП решила предпринять попытку путча, так как слабая поддержка режима в народе делала его очень уязвимым. Предварительно национал-социалисты предложили Дольфусу свое сотрудничество, но он его отверг, считая неприемлемыми условия, которые обусловливалось это сотрудничество.
С этого момента началась открытая война между НСДАП и Энгельбертом Дольфусом. В мае 1933 года было запрещено использование коричневых рубашек и свастики, а ряд вождей НСДАП, включая германских представителей, были изгнаны из страны.
Преследуемые австрийской полицией, тысячи местных национал-социалистов бежали в Баварию, где сразу же попадали под опеку Генриха Гиммлера, который активно рекрутировал новых членов СС. Из беженцев сформировали «австрийский батальон», командовать которым в июне 1933 года доверили бригаденфюреру СС Альфреду Роденбюхеру. Подразделение дислоцировалось в военном лагере Клостер Лехфельд[40]. Оно входило в VIII абшнит (одно из основных территориальных подразделений в структуре СС, которое по численности соответствовало бригаде), входивший в оберабшнит «Дунай»[41]. На вооружении «Австрийского легиона» находилось стрелковое оружие, пулеметы и минометы.
Легионеры придерживались строгой военной дисциплины, многие жили в лагерях и серьезно готовились к войне с собственным правительством. Австрийский канцлер Энгельберт Дольфус заявил протест германскому министерству иностранных дел, обвинив Германию в пособничестве австрийскому легиону, на что то ответило, что Германия «не может вмешиваться во внутренние дела суверенного государства». Однако Берлин также добавил, что австрийские нацисты имеют право избирать Адольфа Гитлера своим фюрером[42].
Оставшиеся в Австрии нацисты обратили свои взоры на СС. Вахмистр Фридолин Гласс, создавший в своей части национал-социалистическую солдатскую группу, после запрета партии был уволен из армии.
Тогда из членов своей бывшей группы и примкнувших к ним демобилизованных солдат вахмистр сформировал «Штандарт» (полк) состоящий из шести рот. Вначале он передал свой полк в распоряжение австрийских штурмовых отрядов НСДАП местного руководства СА. Однако ему очень быстро надоели характер службы и настроения царящие, вСА. И он поехал в Берлин, где предоставил свой полк в распоряжения руководства СС. Весной 1934 года его идею поддержал руководитель Управления СС (с 30 апреля 1935 года — Главное управление СС, руководящее всей административной структурой СС) группенфюрер СС Курт Виттйе, и Генрих Гиммлер распорядился оформить полк в качестве «89 штандарта СС»[43].
Стычки между социал-христианами и национал-социалистами стали повседневными. Во время шествия спортсменов, принадлежавших к Христианско-социальной партии, 19 июня 1933 года, нацисты бросили в них несколько гранат. В результате один человек погиб, а семнадцать получили ранения. После этого теракта НСДАП и ее организации были запрещены и распущены. По утверждению историка Уайтсайда:
«Было арестовано столько нацистов, что пришлось создать концлагеря для их содержания. Дольфус устроил чистку среди чиновников и во многих секторах промышленности, энергично преследуя все нацистские организации. Следующие пять лет стали для нацистов годами нелегальной деятельности».
В ответ на это гитлеровская Германия ввела в действие особый налог в размере 1000 марок за получение визы на въезд в Австрию. В результате поток туристов из Германии в Австрию, который был важной составной частью индустрии туризма, почти прекратился. Отсутствие немецких пеших туристов особенно сказалось на доходе мелких крестьян, потенциальных сторонников национал-социалистов. Туризмом дело не ограничилось.
В Германии практически был введен бойкот австрийских товаров, который привел к чувствительному снижению экспорта из Австрии. Так, полностью прекратился вывоз леса — с 27 000 вагонов в 1932 года до одного-единственного (!) вагона в 1933 года. Все это дало новый импульс австрийским нацистам, которые указывали, что аншлюс к Германии сразу бы разрешил все эти экономические трудности.
О напряженности в отношениях между двумя странами можно судить по такому факту. В середине августа 1933 года, когда казалось, что германские войска были готовы напасть на Австрию, тирольский «Хеймвер» через своего фюрера Штейдле предложил Шуцбунду совместно защищать границы. Социал-демократическая партия готова была создать «рабочий легион». Однако правительство Дольфуса отклонило 18 августа 1933 года это предложение. Продолжая свой усиленный курс на фашизацию, оно потребовало от венского муниципалитета ежегодного отчисления налога в размере 36 млн. шиллингов[44]. Возможно, что одна из причин отказа от такого военного союза заключалась в наличие более сильного защитника — Италии. О переговорах между Бенито Муссолини и Дольфусом мы рассказали в предыдущей главе.
Руководитель Шуцбунда Юлиус Дейч признал позднее, что через месяц после этого предложения о сотрудничестве он снова предложил военному министру Вогуэну, когда тот инспектировал границу страны с Германией, содействие Шуцбунда в обороне границ. Вогуэн не отклонил этого предложения, поскольку хотел поддерживать связь с социал-демократами в пику Фею, с которым он соперничал. Однако вскоре после этого из-за этих связей Вогуэн был освобожден с поста военного министра.
Военизированная структура нацистской партии, созданная в период между 1926 и 1930 годами, позволило движению национал-социалистов, несмотря на жестокие преследования, не только не исчезнуть, но и продолжать свою деятельность. Репрессии не смогли подавить национал-социализм. Вооруженные группы нацистов бросали бомбы и устраивали покушения по всей стране, а их пропагандисты вели агитацию на улицах и находили самые оригинальные методы: рисовали гигантские свастики на склонах гор вблизи городов или на фабричных трубах. Правительству пришлось умерить пыл своих полицейских, так как «оно боялось, что слишком суровые меры спровоцируют восстание, которое может охватить всю страну», — писал Уайтсайд.
А 3 сентября 1933 года австрийские национал-социалисты совершили неудачное покушение на Энгельберта Дольфуса, в результате которого он был легко ранен. Разразился громкий международный скандал, который удалось лишь уладить при активном вмешательстве Бенито Муссолини. Один из заговорщиков, Альфред Фрау Энфельд был арестован[45]. О его дальнейшей карьере в Третьем Рейхе было рассказано выше.
Для противостояния национал-социализму Дольфусу все же пришлось в сентябре 1933 года провозгласить создание «Сословного государства» или как его еще называли — «Христианское корпоративное государство». Были распущены все политические партии и создан Патриотический фронт, единственная легальная партия, основу которой составляли христианские-социалисты и члены «Хеймвера».
Мюнхен стал не только центром антиправительственной пропаганды, но и источником поступления в Австрию оружия и взрывчатки. Занимались этим члены СС — немцы и австрийцы. Их деятельность носила столь наглый характер, что 12 июля 1934 года австрийское правительство было вынуждено издать указ о введении смертной казни за контрабанду и хранение взрывчатых веществ. Под действие этого правового акта сразу же попало семеро национал-социалистов. Тогда мюнхенская радиостанция сообщила, что если суд (назначенный на 20 июля) вынесет им смертный приговор, то канцлер Австрии и члены его правительства будут убиты[46].
Глава 6. Путч 25 июля 1934 года
Отдельные советские авторы в публикациях, посвященных этому событию, старательно обходят вопрос о том, кто был автором плана переворота. Умолчание подразумевает, что его разработали в Берлине. Руководство Третьего Рейха действительно участвовало в Путче, но только в качестве «зрителя». В случае победы заговорщиков оно бы воспользовалось результатами их труда, а при поражение — объявило о том, что заговор — инициатива группы австрийских нацистов. Такая позиция официального Берлина легко объяснима.
Еще в начале 1934 года Адольф Гитлер запретил проводить в Австрии мероприятия по насильственной смене правительства. Третий Рейх тогда был слишком слаб, чтобы защитить себя от возможного возмездия за попытку государственного переворота. Фюрер предложил австрийским нацистам сконцентрировать свои усилия на организационных вопросах партии и консолидации ее сил. Так же они должны были пропагандировать успехи достигнутые их «коллегами» в Германии. Более того, 16 марта 1934 года в беседе с министром иностранных дел Адольф Гитлер заявил: «Мы не хотели Аншлюса и не добивались унификации. Надо подождать, пока в Австрии не определится, кто может возглавить правительство»[47]. Если не Берлин, так кто тогда спланировал и осуществил эту операцию?
Другой важный вопрос, — почему она потерпела неудачу. Утверждать, что в этом заслуга местных правоохранительных органов — не совсем корректно. Единственное, что смогли они сделать из упреждающих действий — арестовать группу заговорщиков, которая должна была арестовать президента страны.
Имя разработчика операции известно — командир «89 штандарта СС» вахмистр Фридолин Гласс. С помощью 150 своих эсэсовцев он планировал арестовать правительство, которое должно было собраться в ведомстве канцлера в Вене. Одновременно захватить радиостанцию и объявить всей стране о своих успехах. Он искренне верил, что после радиообращения восстанут нацисты по всей стране — в первую очередь отряды СА.
В начале июня 1934 года автор плана встретился в Мюнхене с инспектором национал-социалистической партии Австрии Тео Хабихтом (германским подданным) и пообещал последнему, что значительная часть венской полиции и отдельные войсковые части поддержат путч. Насчет полиции он не ошибся (еще летом 1933 года группа национал-социалистических чиновников полиции Вены попытались сместить канцлера со своего поста). Хабихт поддержал этот план и познакомил Фридолина Гласса с нужными людьми — бывшим капитаном Рудольфом Вайденхаммером (начальником штаба СА) и штурмбанфюрером СС Отто Вехтером (оба — германские подданные), своим заместителем в Вене. Оба они загорелись этой идеей и поспешили распределить обязанности. Отто Вехтер взял на себя политическое руководство, Фридолин Гласс — военную подготовку, а Рудольф Вайденхаммер — контакты с внешним миром.
На второй встрече (в Цюрихе 25 июня 1934 года) с Теодором Хабихтом они обсудили детали предстоящей операции. Фридолин Гласс получил задание готовить акцию, заручившись поддержкой венской полиции и военных. Рудольф Вайденхаммер должен был обеспечить путчистов оружием и получить согласие австрийского посла в Риме, Антона фон Ринтелена, выступить в роли нового канцлера.
Все мероприятия прошли успешно. Дипломат с радостью согласился стать новым руководителем страны. Комендант Вены, подполковник Зинцингер не только был готов принять участие в путче, но даже обеспечить людей Фридолина Гласса обмундированием. Ведь этим боевикам предстояло ворваться в ведомство канцлера и арестовать правительство.
На третьей встрече (в ночь на 16 июля в Мюнхене) заговорщики назначили время и дату мятежа — полдень 24 июля 1934 года. В этот день кабинет министров должен был собраться на последнее заседание перед летними каникулами[48].
Заговорщики еще не знали, что их план обречен на провал. И причина в этом — не бдительность австрийских правоохранительных органов (они-то как раз проигнорировали все сообщения о готовящемся заговоре), а интриги в самом Берлине.
Начнем с того, что Адольф Гитлер, зотя и одобрил проведение этой акции (о ней ему доложил Теодор Хабихт), но одновременно сделал все, чтобы в случае провала выдать произошедшее за проявление самоуправства австрийских национал-социалистов. При этом он был уверен в успехе государственного переворота. Об этом свидетельствуют информационно-пропагандистские материалы, которые были заготовлены за несколько дней до 24 июля 1934 года. Когда иностранные журналисты обнародовали их, разразился большой международный скандал.
Из мероприятий, которые проводились с целью демонстрации политики «миролюбивого» отношения к Австрии, следует отметить инструкции, которые получал руководитель внешнеполитического ведомства рейха Константин фон Нейрат. Руководитель Третьего Рейха просил своего министра, чтобы австрийские национал-социалисты не предпринимали ничего неразумного в отношении своего правительства. В тоже время в Имперском министерстве иностранных дел знали о готовящемся путче. Об этом проинформировал его немецкий посланник в Вене Курт Рит.
О готовящемся заговоре он узнал от местного национал-социалиста, почтового служащего Ганса Келера из Хайнфельда. Этот человек написал послание, которое было адресовано самому Адольфу Гитлеру. В нем говорилось о необходимости ареста австрийского правительства.
Вот какие меры предпринял Курт Рит (согласно его сообщению в Берлин):
«Господину Келеру нами было сказано, что содержащиеся в его памятной записке идеи противоречат политики рейха и что он должен отговорить своих товарищей от исполнения изложенного плана. Сама записка оставлена у нас, чтобы не попала в ненужные руки. Поскольку неясно, как поступит далее господин Келер, считаю необходимым принять соответствующие шаги, чтобы предотвратить задуманную акцию».
Еще один источник информации — заместитель Габихта барон Вехтер. Он посетил 28 мая 1934 года заместителя директора второго департамента МИДа Германии Ренте-Финка и сообщил ему, что в Австрии неизбежны акты мятежа со стороны нацистов и «если так, лучше осуществить организованное восстание»[49].
Реакция германского МИДа последовала незамедлительно. Теодору Хабихту было направлено письмо, в котором ему предлагалось «предотвратить подобные планы, если они еще имеются». Неизвестно, зачитал ли он это послание заговорщикам. Сам он уже был настроен сорвать путч против канцлера[50].
Также не ясна роль германского военного атташе в Вене генерала Муффа. На второй день после провала путча он отрапортовал министерству иностранных дел:
«Я давно уже знал, что национал-социалисты обсуждают идею нападения штурмового отряда, переодетого в форму австрийской армии и полиции, против правительства во время заседания кабинета и что они уже сделали определенные приготовления».
Если был осведомлен, то почему не сообщил в Берлин? Хотя такое маловероятно. Скорее всего, он доложил, как и положено, своему начальству. А оно, скорее всего, сообщила об очередной инициативе австрийских нацистов Фюреру. Как мы писали выше, он и так был осведомлен о ретивости нацистов в «альпийской республике».
Знали о готовящемся путче также германский посланник Рит и советник посольства Альтенберг. Более того, когда 24 июля было решено перенести дату путча на следующий день, то на квартире у последнего Вехтер и Вейденхаммер «выработали для следующего дня необходимые распоряжения и объявления»[51]. Вот только немецкие дипломаты во время путча так и не получили поддержки от своей страны.
Фактически мятежники лишились поддержки официального Берлина. Как это повлияло на их боеспособность?
Если говорить о сфере планирования, то сильно, так как Фридолин Гласс не был специалистом по проведению таких акций. Например, он не учел того, что нужно захватить все радиостанции в Вене, а не одну. Также «ахиллесовой пятой» его плана можно назвать отсутствие мероприятий по парализации системы управления войсками венского гарнизона и столичными полицейскими отрядами. Сделать это удалось только частично.
Если говорить о материально-техническом снабжении (оружие, форма, транспортные средства и т. п.), финансирование и обеспечение людскими ресурсами, то незначительно. Изначально план разрабатывался, исходя из ресурсов, которыми располагали австрийские национал-социалисты. Они и не рассчитывали на серьезную помощь извне. Этот феномен можно трактовать по-разному. Например, они считали, что смогут справиться собственными силами.
Другой, более значимый фактор, заставивший Фридолина Гласса постараться избежать помощи Берлина — это надежда на лавры победителя. Ведь в случае победы он бы сделал стремительную карьеру в Третьем Рейхе.
А вот борьба за право носить звание человека, который совершил аншлюс спровоцировала интригу между австрийскими СС и СА. Причем ситуация усугубилась еще событиями «ночи длинных ножей», которые незадолго до этого произошли в Германии. Фактически австрийские «заговорщики» не только лишились части боевиков, которые должны были участвовать в перевороте, но и получили врага в лице австрийских СА. Только чудо спасло путчистов от «провала». Вот как это произошло.
Когда руководитель нелегальных нацистских штурмовых отрядов Австрии обергруппенфюрер СА Герман Решни ознакомился с планом мятежа, он обнаружил, что его людям отводиться незначительная роль. Им было предложено выступить после того, как в Вене будет все решено. Он понимал, что следом за Германией, в Австрии СС планирует разрушить монопольную власть СА. Чем это могло закончиться лично для него, он еще понял во время «ночи длинных ножей», когда лишь благодаря случайности избежал казни от рук эсэсовских палачей, которые расправились с его германскими коллегами по СА.
Мы не знаем, чем руководствовался он, когда размышлял о своем участие в предстоящем путче. Может, думал о том, что судьба посылает ему возможность отомстить за товарищей, погибших 30 июня 1934 года, тем более, что СС вновь стремится к усилению своей власти. А может, просто решил, что это шанс ослабить конкурентов. В любом случае, его шаги поставили под угрозу саму операцию.
Герман Решни решил организовать «утечку информации» и сообщить австрийскому правительству о планах заговорщиков. При этом он не рисковал своими людьми. Дело в том, что штурмовики должны были действовать самостоятельно. А Отто Вехтеру Тео Хабихт приказал, чтобы тот:
«…не контактировал с СА во время путча. Штурмовики должны были выступать отдельно под командованием обергруппенфюрера СА Решни».
Руководитель австрийского СА решил через двух своих доверенных лиц — штурмбанфюрера СА Фридриха Гамбургера и его друга ротмистра Шаллера сообщить обо всем полиции. По утверждению Отто Вехтера эти два человека и до этого оказывали услуги венской полиции. В частности, он утверждал, что они:
«…информировали австрийские правительственные органы как в 1933, так и в 1934 годах о тех решениях партии, которые следовало держать в секрете».
Поделиться книгой: