Рождение Дитя тьмы

Сил не было даже для того, чтобы мысленно ответить духу. Он смог лишь издать невнятный полустон, а затем вновь впал в забытьё. Окончательно проснулся он только на следующее утро. Его лежанка, насквозь пропитавшаяся потом, неприятно клеилась к спине, а запах, который исходил от юноши, будто бы принадлежал трупу, пролежавшему неделю на солнце.

Открыв глаза, Гул'Дар увидел ясное голубое небо. Горные орлы и лесные птички носились из стороны в сторону, поедая насекомых. Вокруг него росли дубы, которые сейчас покачивались на лёгком ветерку, а зелёные листья мягко шелестели, наигрывая известную только природе песню.

С трудом приподнявшись на локте, Гул'Дар увидел сидящего возле прогоревшего костра духа. Тот оглянулся и внимательно посмотрел на юношу.

— Выжил-таки, — его состоящее из пыли и частичек земли тело изобразило жест удовлетворения.

— Что это было? — не заметив остроты во фразе духа, спросил Гул'Дар.

— Я предупреждал тебя, что ты слишком много позволяешь душе Элтуриона, — дух потряс пылевым пальцем.

— Но он молчал больше полугода, — откинувшись на мокрую лежанку, возразил юноша. — Отчего сейчас вдруг проснулся?

— Ты вошёл в источник, дал ему сил для ответного удара, — пояснил дух. — Пробудь ты в источнике немного дольше, то Элтурион захватил бы твоё тело и уничтожил бы твою личность.

— Он это может? — вновь приподнялся на локте Гул'Дар.

— Теперь навряд ли.

— Что ты сделал?

— Я запечатал его личность в отдалённом уголке твоего сознания, — пояснил дух, помешивая прутиком горку пепла. — Доступ к этой части сознания есть только у меня.

— То есть теперь он сначала атакует тебя, а затем уже меня?

— Обижаешь, малец, — дух выбросил прутик в небольшой ручей. — Ты только что сравнил тысячелетнего духа-убийцу и какого-то волшебника!

— То есть мне нечего бояться? — уточнил Гул'Дар, вставая со своей лежанки.

— Абсолютно верно, — подтвердил дух, оказавшись прямо перед юношей. — Ты теперь под моей защитой.

— Ну, хоть какая-то от тебя польза, — уколол духа Гул'Дар и направился к речке, протекающей за небольшим холмом.

Отмывшись от грязи и пота, Гул'Дар начал собираться в дальнюю дорогу. Дух, вновь материализовавшийся в пепельном теле, внимательно наблюдал за действиями человека.

— Куда ты собрался? — скрестив руки на груди, спросил дух.

— В Рубеж, — не останавливая собирать пожитки, ответил Гул'Дар.

— И что ты там собрался делать?

— Передам записи Элтуриона магистрам Совета волшебников и затем отправлюсь к Дор'Эзеду.

— Почему ты не оставил идею о передаче записей? — возмутился дух. — Кому они помогут, зачем вообще их куда-то везти?

— Что ты предлагаешь? — остановившись, спросил юноша.

— Брось идею с Рубежом и отправься на поиски достойной добычи.

— Опять убивать просто так? — с недоверием спросил Гул'Дар.

— Почему же просто так, — чуть замялся дух. — За… воспоминания! За знания и опыт.

— Ты хочешь укрепить своё влияние надо мной, подначивая меня на бессмысленные убийства, — догадался Гул'Дар.

— Вовсе нет, я пытаюсь сделать тебя мужчиной.

Гул'Дар плюнул в пепел, отчего в самом центре груди духа появился мокрый след. Тот с отвращением подёрнулся, рассыпая пепел вокруг. Столь дерзкая выходка юноши сбила всю спесь с духа, и он ненадолго исчез, позволив Гул'Дару спокойно собраться и выдвинуться по единственной дороге из леса в сторону большой дороги.

Его манил Рубеж. Этот город, в мельчайших подробностях запечатлённый в памяти Элтуриона, тянул к себе пытливый ум юноши, а подростковое любопытство и жажда приключений бурлили в нём при каждой мысли об этом городе. Он решил начать свой жизненный путь именно с этого города, поскольку там он сможет не только найти возможных союзников в его грандиозных целях, но и получше познакомиться с миром, в котором живёт.

Перед отправкой, Гул'Дар решил сделать то, что не позволял себе раньше. Ему хотелось попасть в подпространство Элтуриона, то самое, где в бесконечной пустоте он увидел двухэтажный домик волшебника. Подойдя ближе к повозке и открыв дверь, юноша начал вспоминать открывающую фразу.

— Ог эйб ин алэр'зир, — проговорил он на языке древних людей.

Узкое пространство внутри повозки тут же раздвинулось, явив юноше карманное измерение. Так, по крайней мере, его называли сами маги. Войдя внутрь, он обнаружил, что проход за ним захлопнулся и теперь вокруг него была лишь бесконечная пустота. Вдали же виднелись красные и зелёные туманности, а также пространственные маяки, которые он сначала принял за звёзды.

Он вновь обратился к памяти Элтуриона и выцепил оттуда информацию об этих "звёздах".

— Итак, перед вами проекция Сети, всем видно? — спросил профессор у своих студентов.

Он стоял в огромной аудитории, перед ним в воздухе находилась небольшая часть Сети, а прямо за ней располагалась трибуна со студентами. Учащиеся сидели, внимательно рассматривая проекцию, пытаясь увидеть каждую мельчайшую её частичку. Элтурион взмахнул руками, и проекция увеличилась в размерах.

— Вот, это туманности "первичного выплеска", — указал он рукой на красные и зелёные "облака". — Здесь и зародилась магия, какой мы её себе представляем.

— Посмотрите теперь сюда, — профессор вновь взмахнул руками и проекция уменьшилась. Теперь были видны не только туманности, но и "звёзды". — Видите эти светящиеся точки? Кто скажет, что это такое?

— Это маяки, профессор, — робко проговорил один из студентов.

— Совершенно верно, Одрик, — профессор увеличил проекцию так, чтобы стал виден один из маяков. — Вот, посмотрите сюда. Маяк выглядит как сгусток энергии. Маяки — это концентрированные сгустки энергии, которые позволяют… Кто мне скажет, для чего нужны маяки и как они работают?

— Эм… маяки позволяют… соединять две точки пространства, — вспоминая на ходу, проговорила Сюзен.

— Да, — протянул Элтурион. — Верно, а как они работают?

Теперь студенты не рвались отвечать. Профессор постоял несколько секунд, внимательно рассматривая студентов, а затем сам ответил на свой вопрос.

— Что ж, маяки работают по принципу трансляции материи, — начал он писать на доске длинную формулу. — Трансляция материи — это процесс передачи элементарных частиц через пространство с последующей сборкой их в месте назначения.

— То есть, когда я телепортируюсь, то становлюсь уже не собой? — спросил один из студентов.

— Нет, не совсем так, — не оборачиваясь ответил Элтурион. Он продолжал записывать формулу на доске. — Элементарные частицы, которые транслируются, остаются теми же самыми. Всё ваше тело перемещается одновременно, не разбираясь.

— Но являюсь ли я тем же самым человеком? — не унимался студент.

— Да, определённо являетесь, Варод, — заявил профессор. — Этот процесс протекает настолько быстро, что ни ваше тело, ни сознание не могут даже осознать трансляции.

— А душа? — вновь задал вопрос Варод. — Душа тоже перемещается?

— Вы задаёте хорошие и фундаментальные вопросы, Варод, — похвалил его Элтурион, затем сел за стол и посмотрел на проекцию Сети. — Я не являюсь специалистов в этой области. По мне так душа — это совокупность наших личностных характеристик.

Понимаете, если душа существует, то она, скорее всего, прикована к клеткам нашего тела и в таком случае при трансляции, душа также разъединяется и собирается в другом месте.

— Вы допускаете возможность того, что души не существует?

— Этот вопросы вы можете подробнее обсудить с профессором Гинз. От себя скажу, что современная наука не может ни подтвердить наличия души, ни опровергнуть, — расплывчато ответил Элтурион. Подумав немного, он продолжил. — Я склоняюсь к тому, что душа существует, и поверьте, я проходил через порталы сотни и тысячи раз, но ни разу не почувствовал утрату чего-либо внутри себя.

Воспоминания оборвались, и Гул'Дар открыл глаза. Над ним всё также неподвижно висела громада туманностей "первичного выплеска" и холодные маяки. Юноша теперь знал, что во всей Сети есть несколько мест, где астральное измерение обладает материальной проекцией. Именно в таких местах располагаются карманные измерения.

Он посмотрел на одинокий двухэтажный домик. Свет внутри не горел, но и дом не выглядел покинутым. Он словно добрый пёс стоял и ждал, когда придёт его хозяин. Входная дверь в дом волшебника была сделана в виде полуарки с круглым окошком посередине. Войдя внутрь, ему представился небогатый интерьер дома. На первом этаже была небольшая гостиная и кухня, у дальней стены начиналась лестница, которая вела на второй этаж. Второй этаж представлял собой спальню-библиотеку, с огромным количеством книг.

Внезапно Гул'Дар с сожалением подумал, что нужно было заглянуть сюда раньше, но потом вдруг осознал, что помнит сюжеты и информацию из большинства книг на полках. Да, владеть чужими воспоминаниями прекрасно. Он прошёлся вдоль рядов книг, угадывая названия и содержания многих из них. Были тут и книги, которые он видел впервые.

— Оц эйб дор алэр'зир, — проговорил он заклинание выхода из карманного пространства.

Он вновь стоял на входе в повозку. Постояв немного на входе, он стал искать место, куда был запрятан артефакт, позволявший перемещаться между пространствами. Поиски не проходили долго, ведь он знал каждую вещь в повозке, как родную. Оторвав одну из досок в полу повозки, он обнаружил скрытый тайник, в котором покоился небольшой диск с начертанными на нём рунами. При приближении руки Гул'Дара к диску, руны на нём вспыхнули синим, узнавая душу Элтуриона. Сей факт немного смутил юношу, ведь он думал, что душа профессора теперь запечатана.

Взяв артефакт, Гул'Дар вышел из повозки и захлопнул дверь. Он приподнял дышло и потянул повозку к небольшому обрыву с северной части разрушенной деревни. Подкатив повозку поближе, юноша обошёл её и упёрся руками в деревянный корпус. Толкнув посильнее, повозка покатилась вперёд и уже через мгновение стремительно летела к земле. Услышав раскатистый грохот и треск поломанного дерева, Гул'Дар глубоко вздохнул и направился обратно в свой лагерь.

Часть 2. На пути к величию

Задаваясь вопросом: "Что есть добро, а что зло?" каждый человек прежде должен ответить на вопрос: "Что есть свет, а что тьма?". Ответив на него, человеку станет ясно, что такое добро и что такое зло.

Каждый маг знает, что на свете нет злой энергии, но есть тёмная, нет доброй энергии, но есть светлая. Почему же мир, несомненно, такой же живой, как и человек, не разделяет добра и зла? Отчего же существуют злые духи и порочные люди? Любой человек знает ответ на этот вопрос, но не каждый сможет его осознать и принять. Особенно трудно принять сей факт тем, кто ступил на дорогу тьмы.

Итак, что же для вас свет, а что тьма? Глупец скажет, что тьма — это всё плохое, а свет — всё хорошее. Мудрец скажет, что каждый светлый человек отбрасывает тень. Наивный же скажет, мораль всему мерило, но так ли это на самом деле? Что есть мораль, как не свод узаконенных преступлений.

Ответ лишь один тут уместен: "Для кого-то свет — это тьма, а тьма — это свет". Никто кроме богов не может определить, добро несёт с собой человек, али зло.

Из речей Просвещённого.

Глава 8. Тёмное наследие

Все его скромные пожитки и некоторые важные вещи Элтуриона уже были собраны и уложены в две чересседельные сумки. Он подошёл к одной из лошадей мага, отвязал её от наспех сконструированной коновязи и забрался в седло. Окинув в последний раз, полюбившийся за годы жизни пейзаж, Гул'Дар ударил пятками в бока лошади и та пошла по заросшей лесной тропинке.

Через полчаса он выехал из густого леса на открытую местность. Отсюда, с высоты нескольких километров, открывался вид на невероятной красоты долины, заросшие цветами и кустами, дубовые рощи, хвойные многовековые леса и сосновые боры. Позади него громадой нависали огромные отвесные скалы пандорского горного хребта, долгие годы бывшие ему домом и учившие его выживать в диких условиях.

Проехав ещё около десяти километров, он оказался на неширокой, наполовину заросшей травой дороге. Здесь едва ли могла пройти повозка Элтуриона, да и следов людей или коней тоже не было видно. Однако наличие этой дороги означает то, что по ней когда-то давно ходили люди, а значит, где-то неподалёку может быть поселение.

Гул'Дар остановился возле валуна, заросшего мхом. На валуне его ждал силуэт человека, собранный из частиц пыли, земли и мха. Человек сидел, скрестив руки на груди, и явно ждал его. Юноша усмехнулся подобной театральщине, но спешился и подошёл поближе.

— Давно ты тут сидишь? — издеваясь, спросил Гул'Дар.

— Ты же свой разум экранировал, и я не смог с тобой поговорить, — буркнул дух.

— О чём ты хотел поговорить? — кивнув головой, спросил юноша.

— Я хочу тебя в последний раз попробовать переубедить ехать в Рубеж, — дух смотрел тёмными провалами глазниц прямо в глаза юноше. Молодой человек спокойно выдержал взгляд невидимых глаз и стал ждать продолжения. — Ты там не найдёшь ничего, кроме разочарования в людях.

— С каких это пор ты стал заботиться о таких вещах? — прислонившись плечом к стволу дерева, задал вопрос Гул’Дар.

— С тех самых пор, когда ты слетел с катушек! — гневно взорвался дух. — Ты помнишь ещё, о чём мечтал, когда увидел способности Элтуриона?

— Хм… — Гул'Дар действительно забыл, что было в день его первой встречи с волшебником.

— Вот, видишь, что он с тобой творит?! — дух спрыгнул с камня и, тряся руками, подошёл ближе. — Он стирает тебе память, он переписывает твою личность.

— Ты же говорил, что запечатал его, — подавив приступ страха, сказал Гул'Дар.

— Да, запечатал.

— И ты сказал, что он больше меня не тронет.

— Да, я так говорил.

— Выходит ты мне врал? — чуть наклонив вправо голову, спросил юноша.

— Не совсем, но оказалось, что за полгода душа Элтуриона сильно сплелась с твоей.

— Что это значит?

— Это значит, что если ты не будешь убивать, калечить и поглощать души, то Элтурион может захватить контроль над тобой, — почесав макушку, произнёс дух. При этом с него посыпалась земля, а от руки отвалилось несколько пальцев.

— Но если я буду убивать и поглощать души, то моим телом завладеешь ты, — палец Гул'Дар уткнулся в мягкую земляную грудь духа. — Замечательная перспектива, либо злобный дух-маньяк, либо добрейший маг любимец горожан.

— На твоём месте я выбрал бы первый вариант, — буркнул дух.

— С чего бы это? — резко спросил Гул'Дар. Дух при этом бросил на него гневный взгляд отсутствующих глаз.

— Просто не потеряй себя на этом пути, — сказав это, дух исчез, а его тело осыпалось маленькой кучкой грязи на землю.

Разгорячённый неприятной беседой, молодой человек вскочил на лошадь и ударил пятками по её бокам. Та встала на дыбы и сорвалась с места. Несмотря на гнев, Гул'Дар решил не загонять лошадь, поэтому вскоре сбавил темп. "Мне сейчас нужна холодная голова. Нужно понять, что делать дальше", — успокаивал он себя.

Выбор ему предстоял незавидный: либо стать пацифистом, забросив при этом свой истинный потенциал, либо стать убийцей и развить силу, данную ему от природы до максимума. Он искал вариант сохранить баланс, но пока не понимал, как этого добиться.

Дорога, по которой он ехал, постепенно начала расширяться и принимать более приличный вид. Повсюду стали появляться следы присутствия людей и вскоре он выехал на перекрёсток. В землю на обочине был небрежно воткнут деревянный знак, указывающий на ближайшие поселения.

— Прямо пойдёшь — злато обретёшь, налево пойдёшь — любовь найдёшь, в Рубеж пойдёшь — глупцом помрёшь, — раздался в голове язвительный голос духа.

Гул'Дар игнорировал насмешки духа и стал читать руны, обозначавшие названия поселений. Ни одно из названий не являлось для него знакомым. Он пытался вспомнить хоть что-то, однако память его подводила. Юноша оглянулся по сторонам, в попытках откопать в памяти поглощённых душ знакомые образы. Души молчали, воспоминания к нему не шли. Было ощущение, что ни один из поглощённых им людей не бывал в этих краях. Даже Элтурион не помнил этого места.

— Ты знаешь, куда нужно ехать? — спросил он у духа, чьё присутствие всё ещё ощущал.

— Прямо.

— Так я выйду к Рубежу? — уточнил Гул'Дар.

— Рано или поздно, — коротко ответил он. — Если не сгинешь раньше.