Царь Горы

— Ты же меня уже отсканировал. Ведь так? Ну да ладно. Мы свой шанс почти упустили, а жаль, теперь испытываем давление сверху и из-за «бугра». Вынуждены под большим нажимом снимать секретность с объекта. Открытого допуска, как от нас требуют, все равно не будет, но периметр зоны придется сильно урезать, оставим несколько плацдармов стратегически важных для экспедиции, а туристов, да зевак в пакетиках вывозить так и так придется. Казахи пока на нашей стороне, но ситуация нестабильная. Очень сильный прессинг. Биржи по всему миру уже давно лихорадит. Пентагон нацелил спутники-шпионы на объект, госдепартамент выкручивает руки руководству республики добиваясь ввода специального контингента, разведки всех частей света уже пролезли всюду. Их там — как сусликов в степи!

— Я, конечно, натыкался в интернете на всякий бред по этой степной аномалии. Один мусор, ничего конкретного по этой башне чертовой. Верить всему этому не собираюсь. Выслушаю вашу версию для начала.

— Спрятать эту заразу невозможно, но информационная операция прикрытия идет своим чередом. Это то, что ты называешь мусором. Надо просто выиграть время. Версии — это прерогатива ученых и сыщиков. Я оперирую фактами. Тебе как? Подробно все изложить, или общую картину?

— Вы просто скажите, что вам от меня надо. А уж с фактами, я надеюсь, мне дадут ознакомиться, выдав все материалы, так сказать, в толстой папочке — почитать на досуге.

— Звучит весьма разумно, — согласился генерал. — Сэкономим время. Твои уникальные способности, это самое главное из того, что нас заинтересовало. Бурное военное прошлое — большой плюс. Твой опыт экстремальных походов, которыми ты так увлекся — еще один плюсик, и очень хорошая легенда. Все это, в сумме, делает тебя первоочередным кандидатом. К объекту собрана группа ученых. С тобой, их шансы выжить, возрастают. В основном гражданские специалисты. Все добровольцы. Мы потеряли больше сотни военных из всевозможных спецподразделений пытаясь понять, с чем имеем дело. За каждую крупицу информации по объекту заплачено большой кровью. Все. Дальше предел. Лимит исчерпан. Риск очень высок. Я могу включить тебя в группу от нашего ведомства и…

— Я согласен! —

Генерал даже опешил от такой готовности. После секундного замешательства, продолжил, чуть насупившись:

— Дело не простое…

— Понимаю, — вновь перебил я, — что легче пожертвовать мною, как неким случайным зевакой, на свой страх и риск проникшим на объект, чем гробить кадровых вояк. Тем более, что вы сами сказали: мол, лимит исчерпан. Только тащить за собой группу, не разведав предварительно маршрут, категорически отказываюсь. Контролировать всю группу также не берусь. Это ваша головная боль. Полная независимость действий! Иначе я бесполезен! Связанный бесконечными ограничениями, допусками, секретностью, я буду не полезней манекена. Осознаю, что государственная безопасность имеет приоритет в этом вопросе. Нет проблем. Я уже сказал — согласен. Могли бы просто позвонить и спросить, а не хочешь ли ты — Витя Белов, сдохнуть, но пойти посмотреть на таинственную хреновину, которая, не пойми откуда взялась и торчит, черт знает, на сколько километров вверх над землей, посреди казахской степи? И я бы ответил — хочу.

Генерал молча сверлил меня долгим взглядом и, наконец, вздохнув, проворчал:

— Дохлый — ты мне ни к чему. Вернуться живым!

Глава 2

День ноль

Часом позже, я уже сидел в кабинете некого Алексея Краюхина. Это уже в другом крыле здания. Генерал представил его как талантливого специалиста и единственного человека, способного адекватно контролировать поток информации, связанный с башней. Так или иначе, по этой теме круглосуточно работали центры управления многих ведомств, подключая по мере надобности: космические системы, авиацию, подразделения инженерных войск и химзащиты, МЧС, МВД, ФСБ и прочие АБВГДейки. Научные центры анализировали непрерывно поступающие данные из различных источников. В задачу Краюхина входила систематизация и распределение полученных данных с конкретной целью — проникновение на объект. Отделение зерен от плевел, структуризация всей поступающей информации, буквально по крупицам выстраивая возможные маршруты. Данные поступали непрерывно, судя по мерцающим экранам мониторов, шуршащим принтерам и еще каким-то приборам, мигающим в полутьме. Вдоль этого обилия электроники, расставленного у стен довольно большого помещения, смахивающего на миниатюрный спортзал, видимо из-за наличия металлической стойки с баскетбольным щитом и утыканной дротиками мишенью на входной двери, раскатывал в офисном кресле тощий, всклокоченный парнишка. На вид — типичный, даже скорей стереотипный хакер.

— Если точно, то сорок семь километров сто восемнадцать метров в высоту! — выпалил он, сдерживая судорожный, ничем не обоснованный смех. — Площадь основания башни около ста квадратных километров! Краюхин сделал полный оборот, на кресле неуклюже смахивая со стола ворох смятых бумаг и карт, лежащих вперемешку с какими-то документами поверх коробки от пиццы. При этом, он ловко метнул дротик, явно рисуясь передо мной. Мишень дрогнула и лениво сползла, шурша подсохшими липкими лентами, крепившими ее к двери, и осталась лежать у порога: то ли гигантским ежом, то ли взбесившимся ковриком. Судя по первому впечатлению, парнишка явно нуждался в отдыхе. Покрасневшие белки глаз, непроизвольные подергивания тощих ручонок явно об этом говорили.

— Леша! Можно так? Давай по-простому на «ты». Хорошо? Никто пока не собирается лезть на такую верхотуру. Это, как я понимаю, смертельно опасно, а я не самоубийца, жаждущий с ходу штурмовать четыре Эвереста поставленных друг на друга. Задача — просто узнать, что это такое и с чем это едят. Для этого, я уж не знаю, которую по счету, экспедицию собирают…

— После появления башни было пять спецгрупп… — начал Алексей, несколько успокаиваясь и становясь серьезным.

Помолчав, шумно вздохнул и добавил:

— Было… и тишина, никакой информации! Какие-то крупицы. Хотя у меня допуск к любым источникам. Я лично осуществлял операцию прикрытия, засоряя интернет самыми неправдоподобными версиями на этот счет. На этих версиях некоторые умники, между прочим, пытались сделать сенсации. Нет, вы, то есть ты, представляешь себе Виктор, где я и где бульварный писака! А⁈ Он потрошит мою идею, хоть и высосанную из пальца, но за гонорар в пухлом конвертике, а я сижу на окладе лаборанта! Где справедливость?

— Ее не существует, это миф. Понимаю твое праведное возмущение, но я человек очень конкретный и сейчас хочу слышать не эмоции, а реальные факты. Исключая все те, разумеется, которые ты вбрасывал в сеть после смачного косяка отменной «шмали» или бутылки водки.

— Да, простите, то есть прости, — опомнился программист, возвращаясь к клавиатуре компьютера.

— Четко по делу. Факты и то немногое, что удалось собрать. И так, параметры башни я тебе уже озвучил, но, если повторюсь, ничего — лучше усвоится. Радиация — ее много, и она нестабильна, так что в иные дни без свинцовых трусов, рядом с башней, лучше не загорать. Состав вещества самой башни — не известен. Разнородная структура не дает однозначного ответа. До сих пор ковыряют, но убедительных версий пока нет. Назначение объекта — непонятно. Это факты. Все остальное теории и догадки.

— Вы вообще, чем занимались? — искренне удивился я, подсаживаясь поближе к огромному центральному монитору.

— Тягачи из грязи вытаскивали и бункер копали. Формировали периметр безопасности и транспортный тоннель. Но зато мы посчитали периоды, благодаря моей программе, между прочим.

— Периоды? Какие еще периоды?

— 42 часа и 16 минут. Плюс — минус три минуты. Затем приборы сходят с ума, показывают черт знает, чего, в общем — полную дребедень. После настройки аппаратуры выясняется, что все изменилось. Радиочастоты, радиационный фон, состав атмосферы, температура, давление. Да все, черт возьми!

— Поэтому столько погибших?

— Да. И поэтому тоже. Есть периоды, когда давление в ближней зоне, падает до нуля, вызывая дикие атмосферные аномалии, а температура и радиация, так вообще — полный беспредел. Такой калейдоскоп!

— А теперь в подробностях. Период 42 часа 16 минут. А сколько всего периодов?

— С уверенностью можно сказать о тридцати шести периодах. Но в них нет последовательности, цикличности. Хотя, знаешь, — программист вытянул ноги под столом и откинулся на спинку кресла, — я бы тебе не советовал так напрягаться на цифрах. Сама башня и окрестности такая шкатулка с сюрпризами, такой ящик Пандоры, что мало не покажется. Ты не выглядишь наивным и беспечным, да и начальство неспроста вокруг твоей персоны вьется, но пойми, в первых отрядах работали такие матерые спецы, что нам с тобой даже сравнивать не с чем. И они себе зубы на этих вычислениях сломали, а заодно и полегли все там… бедолаги. Не подпускает эта сволочь к себе ни людей, ни технику. Вообще ничего…вся живность в округе и та, пропала.

— Мне нужна информация. Пусть не цифры, но хоть что-нибудь. А то пру в неизвестность с закрытыми глазами. Я так не привык.

— Десятки асов, пыжились, кряхтели, тужились, но так и не смогли внятно объяснить, с чем мы собственно имеем дело. Вот только толпы демонстрантов у посольств Казахстана по всему миру, да сектанты- фанатики уверенны, что во всем разобрались и готовят крестный ход во спасение душ.

— А военные? Я же знаю, они особым терпением никогда не отличались.

— Военные… что с них взять? — развел руками Алексей. — Разумеется, как всегда, в своей излюбленной манере, сначала — артподготовка, ковровое бомбометание, потом разведка. Казалось бы — надо наоборот! Пробовали. Там, вокруг, танков штук двадцать оставили. Пару вертолетов. И не меньше сотни трупов, и это только официально. А, уж сколько всякого другого железа накидали, так и не счесть. И не меньше сотни трупов… это только тех… которых смогли вытащить. Наше министерство обороны, поначалу, даже предлагало Казахстану кинуть на объект «ядренную» бомбу. Пока затею оставили на крайний случай и то, казахи планируют по-своему. Мол, ежели-чего, мобилизуем шахтеров из Караганды и подкопаемся поглубже, заложим заряд, как когда-то делали на Семипалатинском полигоне, да и рванем. Дескать, экологически более безопасно. Хотя, это так себе — треп. На самом деле, ни у кого конкретных планов нет. Полная растерянность, имитация бурной деятельности.Восточный базар! Все орут, торгуются, пихаются, принюхиваются и прицениваются. Хотя, что за товар — никто не знает.

— Хорошо Алексей. Ты с самого начала наблюдал за всей этой кутерьмой. Собирал информацию, рассылал дезинформацию. И наверняка имеешь собственное мнение.

— Тебе, моя гипотеза не понравится.

— Выскажи, а я уж для себя решу, понравится она мне или нет.

— Это пришельцы.

— Пришельцы⁈

— Да. И не надо на меня так смотреть. Не знаю, нарочно или нет, но именно они попали на нашу планету и моим словам, есть некоторое подтверждение.

— Интересно, какое же?

— Вокруг башни не обнаружено следов падения или приземления. Ни воронки, ни кратера. Судя по всему, ее так же не выперло из земли, как некоторые думают, и именно, с этой теорией едут исследовать. Башня появилась мгновенно. Меньше чем за минуту. Я проверял доклады, у меня же есть допуск, многие радары засекли ее синхронно с разных концов континента. При этом ни землетрясений, ни вулканов, ни космических объектов. Ничего! Раз и появилась, как тут и была. Словно бы вывалилась из подпространства.

— И поэтому ты решил, что это пришельцы?

— Угу. И штуковина эта — их космический корабль.

— Ну, как же так получается? Сам ведь сказал, что он с неба не падал.

— Нет, не падал. Он двигался в подпространстве, в гиперпространстве, в ноль-пространстве, сквозь изнанку вселенной — черт бы ее побрал, в стопятисотом измерении, во всем — что угодно, кроме наших, любимых, трех координат. Ошибся с расчетом, сломался, может, у них навигатор был пьян — не знаю, что еще могло произойти! Но в какой-то момент, он просто вывалился из этого своего пространства и застрял в нашей планете. А может это штатный режим, может у них всегда так. Вся эта махина еще до сих пор ходуном ходит, словно устраивается поудобнее. Внешние параметры нестабильны, гуляют сами по себе.

— Ну, предположим. Хоть я и не могу представить себе подобного бреда, уж прости. А где же, тогда, сами пришельцы?

— Откуда я знаю! — удивился Лешка Краюхин, почесывая затылок. — Отмерли, вымерли, нацепили шапки-невидимки, прячутся по углам, скрежещут зубами от страха, или такие маленькие, что даже в микроскоп не видно. Ведь в саму башню, кроме одной разведгруппы, так никто и не попал.

— И что с той разведгруппой?

— Кто же знает. Она так и не вернулась.

— Значит и наша группа — очередной кандидат на заклание?

— В каком-то смысле да. Врать не буду. Конечно, последние три месяца Терентьев запретил высылать разведку. Только дистанционное наблюдение и «луноходы».

— Луноходы? — удивился я.

— Ага! Автономные и радиоуправляемые роботы. Никогда не думал, что их, оказывается, понаделали в таком количестве. В каждом вшивом техническом вузе, по два, а то и по три таких лунохода, марсохода, венерохода. Все это, конечно, опытные образцы, прототипы, порой просто конкурсные работы талантливых студентов, собранные из детского конструктора, но лучше уж пусть все это железо ползет к башне, чем людьми рисковать. Терентьев все это реквизировал и кинул в дело. Толку от них почти никакого — горят как спички, саперные роботы еще держатся, да дублеры лунохода пока ползают. Ну, настоящие! Те, что еще наши дедушки на Луну зафигачили. НПО «Точка» — одна из «шараг» в нашем ведомстве, разрабатывает в авральном темпе оборудование для всей экспедиции. О готовности прототипов доложили еще в феврале. Сейчас середина мая.

Опасливо оглядевшись по сторонам, Лешка нырнул под стол и вынул из укромного места, за пучком кабелей у стены, бутылку водки.

— Беленькой накатишь? — спросил программист, косясь на меня.

— Не, я пас.

— Ну, тогда я в одно рыло.

Отпив немного кофе из большой кружки, Краюхин щедро плеснул в остывший напиток водки, а, потом, достав из кармана небольшую спринцовку с загадочной янтарной жидкостью, капнул в коктейль несколько граммов какого-то таинственного вещества.

— Ну, ты химик, — заметил я, глядя на то, как скривилась заморенная мордашка программиста после первого глотка.

— Третьи сутки на ногах, устал, надо взбодриться.

— Меня от водки только в сон клонит.

— Дозу знать надо.

— К черту твою водку! Давай вернемся к делу. Так что там, эта ваша «Точка»?

— Должны были закончить тестировать оборудование для экспедиции и предоставить полный комплект с учетом всех полученных данных. Могу выдать все файлы по этой теме, изучай, но… только не выходя из комнаты.

К вечеру уже следующего дня, Краюхин здорово налакался. У него уже заплетался язык, он стал повторяться. Для себя я решил, что полученной информации по башне и по оборудованию, пока достаточно… для полноценного диагноза в любой «психушке». Тем более, что у меня еще представится возможность пополнить багаж этого бреда непосредственно на месте. Я растолкал дремлющего компьютерщика с тем, чтобы он выпустил меня из своего кабинета. Как водится, в таких конторах, двери — со своими секретами. Краюхин вяло махнул на прощанье рукой, ткнул в какую-то кнопку под столом и, пристроив лохматую голову на кипу бумаг, тотчас отключился. Дверь, прежде чем открыться, исполнила какую-то забойную мелодию, помигала гирляндой лампочек и только потом, соизволила щелкнуть замком.

Глава 3

Взялся за гуж…

За порогом меня поджидал почетный эскорт в виде внушительных габаритов мужчины в штатском и унылой, все той же сонной девицы в военной форме с погонами лейтенанта что вела меня от проходной почти сутки назад. После небольшого путешествия по пустым коридорам и бесшумным лифтам, мы оказались на стоянке автомашин, видимо, в подвальном этаже здания. Детина подогнал черный внедорожник и услужливо распахнул заднюю дверцу. Девица вручила мне папку с документами и мобильный телефон, дежурно поулыбалась и исчезла в лабиринтах притихшей «конторы».

Долетели по ночному городу до моего дома очень быстро. Светофоров словно и не существовало. Мой провожатый, ловко управляясь рулем, даже не спросил адреса. Дорожная полиция в большом количестве курсирующая по городу, словно не видела нас в упор, вызывая своим видом только презрительное хмыканье детины за рулем. Не сбавляя скорости, он промчал меня мимо темных громад спящих кварталов и влетел в арку ведущую в мой двор и там встал, как вкопанный, прямо напротив моего подъезда и выскочил, чтобы открыть мне дверь. Наше стремительное появление вызвало панику у людей, сидящих в припаркованных, неподалеку от подъезда, машинах. Из них вывалилось немало народу, наставивших на нас разнокалиберное оружие. Мой спутник вопросительно вскинулся ко мне, прикрывшись дверью и запуская лапищу в наплечную кобуру. Я только рассмеялся.

— Анатолий! Вы своей лихой ездой переполошили наш тихий дворик! Все нормально. Все свои, а на свидание к Леночке — вы успеете вовремя!

Мое появление, из-за широченной спины, пребывающего в ступоре телохранителя, вызвало облегченный вздох у пестро вооруженной компании, а ко мне уже спешил сияющий золотой улыбкой мой сосед по подъезду Гуссейн.

— Уважаемый Витя-джан, — кричал, набегая, — как ты меня напугал! Пуганый «чурка» куста боится! — ерничал он.

Почтительно обогнув столбом стоящую внушительную фигуру моего сопровождающего, Гуссейн кинулся пожимать мне руку.

Какое-то время назад, я, совершенно случайно, спас этому человеку жизнь. В тот день, припозднившись на работе и неспешно подходя к подъезду, вдруг почувствовал липкий страх и холодную рукоятку пистолета в своей руке. Ощущения были столь реальны, что я замер, уставившись в пустую ладонь. Шурша колесами, к дому подкатил роскошный «Мерседес». Из него выбрался смуглый, настороженно всматривающийся в меня, мужчина. Я все еще тупо продолжал таращиться на пустую ладонь, когда он поравнялся со мною. Скрипнула открывающаяся изнутри дверь подъезда и тут до меня доперло…Резко толкнув подошедшего мужчину, да так, что он улетел, зацепив попутно урну, прямиком в любовно обихоженную жильцами первого этажа клумбу, я нырнул в ноги выскочившему из-за двери и палящего из пистолета киллера. Обхватив его колени, мгновенно подсек и рванул на себя. Падая, тот крепко приложился затылком о бетонную ступеньку. Вывернув из его ослабевшей руки пистолет, стреляю в плафон над дверью и, вовремя… Из-под арки, из темноты, затрещала автоматная очередь: звенит железная дверь, летят кирпичные осколки. Слышны испуганные вскрики и звон бьющихся окон. На улице взревел мотор, завизжали шины и все стихло.

Потом, понаехали полицейские, «скорая помощь»…Меня «повязали» вместе с, наспех забинтованным, горе-киллером. Прокрутив отрывочную информацию, возникшую в моем сознании от близкого контакта с ним, я предусмотрительно решил воздержаться от лишней болтовни на допросе у заспанного дознавателя, ограничившись простыми ответами. Еще не хватало попасть в разборки кавказских группировок. Мой смуглый спасенный, развил бурную деятельность и скоро у полицейского отделения, куда нас доставили, шумела внушительная толпа джигитов, понаехавших со всех концов города на крутых иномарках; они устроили такой бедлам, что полицейские посчитали за благо отпустить меня под подписку о невыезде. С тех пор, Гуссейн всячески демонстрировал свою признательность. Обзаведясь после покушения солидной охраной, он попутно обязал своих нукеров решать и мои бытовые проблемы. А те и рады стараться: то припрут прорву фруктов и овощей с ближайшего рынка, то продуктов натащат — девать некуда. Так, додумались — притащили здоровенный холодильник и вдобавок — морозильную камеру! Отбиваться от их услуг совершенно бесполезно. Только улыбаются и твердят: «Гуссейн сказал!» А тот, в свою очередь, долдонит: «Обижаешь, брат! От всего сердца хотел! Ты один живешь, кто тебе поможет кроме меня, а? Сам не съешь — гостей позови! Я тебе квартиру отремонтирую! Красиво будет! А хочешь, я тебе невесту найду…». Ну вот, что с ним поделаешь!

Гуссейн, искренне обрадованный встречей со мной, все еще продолжал пожимать мою ладонь.

— Как дела, дорогой! Ремонт тебе сделали? Ты доволен? Вот и хорошо! Никаких денег! Обижаешь!

— Извините, — смущенно перебил его, пришедший в себя Анатолий, — Виктор Иванович, я могу ехать?

Махнув безнадежно ему рукой и увлекаемый цепкими лапками Гуссейна на детскую площадку, где его друзья уже накрывали импровизированную «поляну», я покорился обстоятельствам. Обрадованный Гуссейн тараторил на ходу, все еще столбом стоящему Анатолию: «Ехай, уважаемый! Виктор-джан мне как брат! Никто его не обидит… Мне хорошее вино прислали из дома, пробовать будем!». Я знал, что он совершенно искренне пытается сделать мне приятное, между тем, являясь одним из главарей могущественной торговой мафии, мог бы и не искать дружбы со мной. Кто я ему? Сосед по дому и все. Однако, вот проникся ко мне особой симпатией и не только потому, что спас его от пули, а еще, наверное, что чем-то напоминал, погибшего в криминальных разборках, младшего брата.

В квартире, из которой еще не выветрился запах недавнего ремонта, казалось уныло и пусто, особенно после шумного застолья во дворе. Благо недолгого. Дружный ор разбуженных соседей быстро пресек дегустацию домашнего вина Гуссейна на свежем воздухе. Посему, вся кавказская братва перекочевала к нему в квартиру. Я воспользовался суматохой и «слинял» к себе. Позвонил начальнику, он тут же обеспокоенно задышал в трубку: мол, по какому поводу были устроены маски-шоу. Я его успокоил, что это не по его душу и поставил в известность, что какое-то время меня не будет на работе. Он не стал выпытывать почему. Просто предложил деньги, очевидно полагая, что все проблемы решаются так. И чем скорее я вернусь, он будет только рад. Весть благая. С моей подпорченной репутацией найти нормальную работу, чтоб по всем правилам, было практически невозможно. Время такое, что даже дворником без рекомендаций не устроишься. Хотя, чего греха таить: для начальника, я был той самой золотой рыбкой, что исполняет все желания. Благодаря мне, вернее способностям, какими я обладаю, его задрипанный шиномонтаж стал престижным автосервисом и владельцы крутых автомобильных марок, загодя вставали в очередь на профилактику и ремонт. Дядька он простой, свалившаяся удача и богатство не изменили его: по-прежнему любит копаться в моторах наравне с ремонтниками. Только болезненно переживает бесконечные наезды, бесчисленных охотников до чужого добра. Пришлось тайком вмешаться и попросить Гуссейна утрясти проблемы. Тот, даже обиделся: «Почему раньше молчал? Ни один шакал больше не посмеет переступить порог вашей мастерской… я сказал!».

В папочке, врученной мне девицей-лейтенантом, был запечатанный конверт. В нем лежало удостоверение на мое имя, из которого значило, что владелец сего документа является специальным представителем чрезвычайной комиссии при Совете министров и ему должны оказывать содействие любые органы власти, а также военные, полиция и МЧС, также прилагался пластиковый дубликат на трех языках: русском, английском и казахском. Наверняка снабженный еще и микрочипом. Вдобавок из конверта выпал, шурша цепочкой, сдвоенный жетон из нержавейки с моими ФИО и группой крови. И тут, я окончательно понял, во что влип.

Часа два я просидел перед телевизором, монотонно переключая каналы и продумывая попутно список вещей, которые, возможно, мне смогут пригодиться. Особого ажиотажа вокруг темы башни не наблюдалось. Поднятая в Интернете волна искусно гасилась всякими информационными приемами. Причем не только у нас, но и на Западе, что еще раз подтверждало жесткую политическую возню вокруг этой темы. Торг шел нешуточный, а народ кормили всякими байками. Так, что эксклюзивное и суверенное право Казахстана на обладание артефактом — таяло на глазах. Госдепартамент США настойчиво бубнил о своих национальных интересах в любой точке мира. Наши намекали, чтобы те не совали нос туда, куда и сами не знают. Казахи утверждали, что у них все под контролем и некая международная комиссия во всем разбирается. ООН отпиралась, мол никакую комиссию не посылала и, вообще, собирает экстренно Совет безопасности. В общем: все кипело и булькало. Пар вроде спускали, дабы не нервировать финансовый мир, но рвануть могло в любой момент.

Собираться в такие короткие сроки мне раньше еще не приходилось. Пройдя по комнатам, я отключил от розеток лишние электроприборы. Повесил на холодильники послания соседке — милой, одинокой старушке, которая приглядывала за квартирой в мое отсутствие, с наказом пользоваться продуктами — ей подспорье, и мне спокойней. Вся атмосфера в квартире, заполненная резкими запахами свежего ремонта, словно подчеркивала перемены в моей размеренной жизни. Гулкая пустота комнат отзывалась эхом шагов. Я бродил словно потерянный, машинально собирая нужные мне вещи, попутно прокручивая в башке весь этот информационный поток, обрушившийся нежданно-негаданно на мое сознание. Выбор сделан и необходимо настроиться на предстоящие события с учетом того, что вокруг будет масса незнакомых людей и привычный уклад жизни, достигнутый с таким трудом, будет разрушен. Зато появилась реальная возможность поучаствовать в самом необычном приключении. Надеюсь, я не разочаруюсь в своих ожиданиях.

Глава 4

На первых порах.

Рано утром, в начале пятого, меня разбудил звонок нового телефона, особенность которого заключалась в том, что у него не было кнопок. Вообще! Так, что его не выключишь, но стоило взять его в руку, и приложить палец к экрану, как он заорал голосом генерала. Пришлось отвечать. Звонил Терентьев, видимо, прямо с летного поля. Рев двигателей заглушал его голос, но я понял, что за мной послали машину. Ко времени, я успел выйти на улицу и, теперь, просто сидел на скамейке у подъезда. Рядом, приводя в порядок клумбу, сопел неутомимый местный дворник Рашид. Приветливо улыбаясь, он поздоровался, оглядел мой рюкзак и с наивно поинтересовался:

— На дачу, да?

В ответ на это я только неопределенно кивнул.

Неприметный, скромный автомобиль без броских номеров обогнул двух спешащих к нам киргизов и подкатил к подъезду. За рулем сидел молодой парнишка лет двадцати. Наученный горьким опытом, я не стал после первого же рукопожатия шокировать парня и рассказывать ему всю его подноготную, прежде чем мы познакомились привычным для людей способом. Не стал называть по имени, вместо этого вежливо спросил, как зовут.

До военного аэропорта путь был не близкий. Так, что мы смогли немного поболтать, коротая время. Большей частью говорил водитель и почему-то был уверен, что я ему отвечаю, хотя я просто клевал носом, то и дело засыпая.

— Тут ребята из отдела мне шепнули, что у вас какие-то уникальные способности. Это правда? — спросил немного осмелевший водитель, приглушая вопли радиоприемника.

— Много болтают твои ребята, — буркнул я сонно, — так и пару звездочек с погон проболтать можно.

— Не, ну серьезно, вы же теперь вроде как свой.

— Ты только своей подружке Светке все не разболтай, хорошо? Женщины, они, вообще, язык за зубами держать не умеют. А папаша у нее строгий, в СВР служит, пристрелит тебя из наградного пистолета — нафиг ему зять болтун.

— А откуда вы знаете, что мою подругу Светой зовут и про папашу? Я же…

— Сам спросил про способности, вот и шевели теперь извилинами на тему того откуда я это знаю.