Помоги проекту - поделись книгой:
Игорь Рисин, Олег Шахов
Достижения зарубежного опыта развития стратегического партнерства государства и бизнеса
Регион: системы, экономика, управление. – 2018. – № 3 (42)
УДК 332. 142
Аннотация:
Ключевые слова:
UDK 332. 142
Abstract:
Keywords:
Разработка концепции развития стратегического партнерства государства и бизнеса включает решение ряда задач. Одна из них – осуществление сравнительного анализа опыта зарубежных стран для выбора его достижений, которые могут быть использованы в российской практике.
Сфокусируем внимание на основных достижениях зарубежной практики, связанной с участием государства и бизнеса в стратегическом планировании регионального развития.
Заметим, что уже в 70-е годы XX века в Канаде, развитых европейских странах начинает осваиваться инструментарий стратегического планирования, к базовым характеристикам которого относят следующие:
– главной задачей такого планирования является снижение неопределенности будущего, что достигается путем обсуждения, согласования действий бизнеса, власти и общества;
– стратегический план необходим как органам власти, так и хозяйствующим субъектам, принимающим решения о своем развитии на перспективу и выдвигающим долгосрочные проекты;
– разработка стратегий основывается на учете мнений широкого и разнообразного круга стейкхолдеров [1].
Обратим внимание на институциональное обеспечение стратегического планирования, участниками которого становятся представители власти и бизнеса. Так, например, в Канаде создаются на принципах частно-общественного партнерства корпорации экономического развития. Их отличительными чертами являются следующие:
– достижение целей территориального развития обеспечивается бюджетным финансированием и привлекаемыми средствами бизнеса;
– горизонтальная структура корпораций позволяет быстро принимать решения;
– корпорации действуют в привычной для бизнеса деловой среде, в рамках культуры, сориентированной на клиента [1].
Другой вариант участия бизнеса в стратегическом планировании апробирован в США. Так, например, в штате Кентукки функционирует частная бесприбыльная научно-технологическая корпорация, осуществляющая стратегическое планирование технологического развития региона [2].
В метрополии Хельсинки (Финляндия) действует компания, реализующая государственную программу создания экспертных центров и проекты развития инновационного окружения в регионе. Ее учредителями выступают города Хельсинки, Эспоо и Вантаа, университеты и другие вузы, исследовательские центры, коммерческие предприятия и финансовые учреждения региона [3].
В оценке опыта США в развитии партнерства государства и бизнеса, связанного со стратегическим планированием, интерес представляет разработанная Национальной ассоциацией губернаторов США (NGA) стратегическая инициатива «Инновационная Америка» (2007 г.), нацеленная на усиление конкурентоспособности Соединенных Штатов в глобальной экономике на основе повышения способности регионов к инновациям. В ее характеристике аналитики международного центра социально-экономических исследований «Леонтьевский центр» фиксируют ряд моментов, значимых для разработки новых стратегий развития территорий:
а) состав стратегических направлений, по которым должны работать региональные власти, включает: формирование у предприятий стимулов для развития, основанных на принципах инновационной экономики; соинвестирование в инфраструктуру инноваций; соинвестирование в сферу подготовки кадров и повышения квалификации работников; поддержка промышленных кластеров; снижение затрат бизнеса без снижения уровня жизни; помощь в повышении производительности;
б) показатели, отражающие основные признаки «новой экономики», в числе которых: занятость в сфере IT и вне IT-отрасли; занятость в производящих секторах с высокой добавленной стоимостью; занятость в секторе высокооплачиваемых межрегиональных услуг; размер иностранных прямых инвестиций; количество быстро растущих компаний («газелей»); количество предпринимателей, организующих новое производство; процент населения, пользующегося Интернетом; информационные технологии в школах; использование региональными и местными властями IT для оказания услуг; степень использования Интернета и компьютеров фермерами; доступ населения и бизнеса к широкополосным телекоммуникациям; количество рабочих мест в высокотехнологичных отраслях; доля научных сотрудников и инженеров в общей численности занятых; количество выданных патентов; инвестиции в НИОКР [4].
Резюмируя, можно утверждать, что зарубежная практика стратегического планирования отличается рядом позитивных моментов, которые необходимо принять во внимание при обосновании направлений развития стратегического партнерства государства и бизнеса в России. В их числе: участие бизнеса в процессе стратегического планирования, начиная с фазы целеполагания; создание организаций на принципах государственно-частного партнерства, профессионально занимающихся стратегическим планированием.
Сфокусируем внимание на основных достижениях современной зарубежной практики стратегического партнерства государства и бизнеса, связанного с формированием кластеров.
В оценке опыта США отметим ряд значимых моментов:
– организация при органах государственной власти штатов комиссий по инициированию процессов создания кластеров, принимающих решение о выделении бюджетных средств для формирования их первоначального капитала [5];
– закрепление за бизнес-ассоциациями статуса субъекта реализации кластерной политики [6];
– использование механизма государственно-частного партнерства (ГЧП) для содействия процессам интеграции бизнес-структур, вузов, НИИ в рамках кластеров [7].
Интерес представляют и последние инициативы, реализуемые органами государственной власти в этой стране:
а) постановка задач, предусматривающих расширение информационных возможностей для привлечения новых участников в кластеры; облегчение доступа участников кластеров к стартовому и венчурному капиталу;
б) использование офиса региональных властей в качестве площадки для организации встреч участников кластеров: лидеров частного сектора, руководителей учреждений образования, неправительственных организаций; назначение специальных должностных лиц, которые будут курировать формирование кластеров, оценивать потребности их участников;
в) комплексное применение инструментов поддержки процессов развития кластеров, в числе которых: специальные налоговые кредиты на НИОКР; налоговые льготы, предоставляемые предприятиям за организацию обучения работников или создание высокооплачиваемых рабочих мест; прямые инвестиции штата; гранты для проведения НИР в университетах штатов и исследовательских центрах частного сектора; создание и деятельность крупных долгосрочных «инновационных» фондов, обслуживающих фирмы, входящие в кластеры; специализированные программы штатов, направленные на приведение систем образования в колледжах в соответствие со стратегиями экономического развития действующих на их территориях кластеров [4].
В характеристике опыта Японии, связанного с партнерством государства и бизнеса, заслуживают внимания следующие моменты:
– разнообразие инструментов стимулирования процессов реализации кластерных проектов (исключение из налогооблагаемых сумм затрат на НИОКР; государственные программы по снижению рисков и возмещению рисковых убытков; льготное кредитование и др.);
– разработка стратегических планов развития наукоемких отраслей экономики (космической, биотехнологической, компьютерной и др.), являющихся ключевыми сферами реализации кластерных проектов, поддерживаемых государством [8].
Давая оценку европейского опыта, связанного с разработкой и реализацией кластерных проектов, отметим ряд моментов.
1. Важнейшей характеристикой современных кластеров является их инновационная ориентированность [9]. Широко распространенным является вариант, когда подобная направленность кластера обеспечивается тем, что организациями, формирующими его якорную структуру, выступают ведущие вузы и научно-исследовательские организации.
В этой связи заслуживает внимания практика формирования инновационных кластеров в Италии, сосредоточенных в высокотехнологичных отраслях экономики. В качестве примера приведем кластер высокотехнологичной продукции в г. Пиза (Тоскана). Его участниками являются три крупных университета (Университет Пизы, «Высшая школа», «Высшая школа Сант-Анна), ряд государственных научно-исследовательских центров, дочерние фирмы [10].
2. Разнообразие инструментов государственной поддержки кластеров, в числе которых: бюджетное финансирование наукоемких видов бизнеса; налоговые кредиты; создание фондов внедрения инноваций с учетом возможного коммерческого риска [11].
Можно утверждать, что зарубежная практика участия государства и бизнеса в процессах разработки и реализации кластерных проектов отличается рядом позитивных моментов, которые следует принять во внимание при обосновании направлений развития стратегического партнерства государства и бизнеса в России. Полагаем, в этой связи, необходимым выделить: использование механизма ГЧП для развития кооперационных связей между участниками кластеров; создание кластеров, «ядро» которых формируют вузы, НИИ; разнообразие инструментов, посредством которых органы государственной власти и менеджмент бизнес-структур обеспечивают реализацию кластерных проектов.
Сравнительный анализ зарубежной практики государственно-частного партнерства, обеспечивающего мобилизацию частных инвестиций в сферы ответственности государства, позволяет выделить в качестве ее позитивных моментов следующие.
1. Широкий спектр задач, в решении которых востребовано использование потенциала ГЧП. В их числе: стимулирование инновационной деятельности частного сектора; финансирование на долгосрочной основе фундаментальных исследований и исследований в области создания новых технологий; внедрение новых технологий; формирование трудовых ресурсов мирового класса, способных активно участвовать в быстро изменяющейся экономике, основанной на знаниях [12].
2. Разнообразие сфер реализации проектов ГЧП. Хотя отрасли производственной инфраструктуры практически во всех странах являются приоритетным объектом частных инвестиций, мобилизуемых и используемых в рамках такого партнерства, по числу проектов, например, в европейских странах, лидируют образование и здравоохранение, т. е. отрасли социальной инфраструктуры. В этой связи, укажем, что, например, в Великобритании, являющейся пионером становления практики государственно-частного партнерства и лидером по его масштабам, за период с 1992 г. по 2012 г. было запущено 717 проектов ГЧП с общим объемом инвестиций, равным 54,7 млрд ф. ст. При этом число проектов ГЧП в образовании и здравоохранении составило 284 с объемом финансирования, равным 19,3 млрд ф. ст. [13].
Как видно, доля названных отраслей социальной инфраструктуры в общем числе проектов и объеме инвестиций составляет соответственно 39,6 % и 35,3 %.
Информация, представленная в обзоре европейского рынка ГЧП в первом полугодии 2015 г., позволяет зафиксировать следующие позиции:
– здравоохранение – крупнейший сектор ГЧП по объему инвестиций (2,6 млрд евро);
– образование – самый активный сектор по количеству сделок и второй по величине (695 млн евро) [14].
3. Высокий уровень разнообразия инструментов, используемых органами государственной власти для стимулирования участия бизнеса в проектах ГЧП. Так, например, в США их перечень включает: налоговые стимулы (применяемые в организации процессов обучения и переподготовки кадров, распространения технологий и др.); льготное кредитование (инвесторы могут покрывать до 65 % инвестиций в основной капитал, срок выплаты кредита до 25 лет); создание за счет бюджетных средств объектов социальной и производственной инфраструктуры (водоснабжения, центров по подготовке кадров и др.) [15]; федеральная контрактная система, обеспечивающая размещение заказа государства на научно-технологическую продукцию и услуги [16].
В составе применяемых в Канаде органами государственной власти инструментов можно выделить, в том числе: налоговые льготы для научных исследований и экспериментальных разработок; ссуды; кредитные поручительства; субсидирование арендной платы; предоставление права на ускоренную амортизацию основного капитала; гранты на НИОКР и внедрение новейших технологий, предоставляемые федеральным фондом технологических партнерств частным компаниям на возвратной основе [17].
Резюмируя, можно утверждать, что зарубежная практика государственно-частного партнерства отличается рядом позитивных моментов, которые необходимо принять во внимание при обосновании направлений развития такого партнерства в России.
Полагаем, в этой связи, заслуживающим повышенного внимания, существующий в развитых странах высокий уровень разнообразия: сфер реализации проектов государственно-частного партнерства и инструментов, используемых органами государственной власти для стимулирования участия бизнеса в проектах ГЧП.
Полагаем, что учет приведенных выше достижений зарубежного опыта востребован при разработке мер, призванных обеспечить повышение эффективности стратегического партнерства государства и бизнеса.
1. Стратегическое планирование экономического развития: 35 лет канадского опыта / Под ред. Дж. Бэйтера, Б. С. Жихаревича, Н. А. Лебедевой. – СПб.: Международный центр социально-экономических исследований «Леонтьевский центр», 2004. – С. 16–20.
2.
3. Инновационная стратегия метрополии Хельсинки: сотрудничество – единственный путь, ведущий к прогрессу. – Режим доступа: http://www.leontief-centre.ru.
4. Стратегическое планирование в США: новые подходы. – Режим доступа: http://www.leontief-centre.ru.
5.
6.
7. США: государство, человек, экономика (региональные аспекты). – М.: Анкил, 2011. – С. 73.
8. Малые предприятия в системе кластеров // Аналитика малого предпринимательства. – НП «Московский центр развития предпринимательства». – Режим доступа: http://www.giac.ru/content/document_r_527F38BC-8322-45A6-B546-D66AD71549CC.html.
9.
10.
11. Пропульсивные кластеры: сущность и роль в управлении прогрессивными структурными преобразованиями региональных социально-экономических систем. – М.: ИНФРА-М, 2016. – С. 183–184;
12.
13. UK Private Finance Initiative Projects: Summary Data as at March 2012. Lоndon, HM Treasury, 31 March 2012. – P. 1, 6.
14. Review of the European PPP Market First half of 2015 / http://www.infrapppworld.com.
15.
16. Экономика США. – М.: Экономистъ, 2008. – С. 255.
17. Канада: взгляд из России. – М.: Анкил, 2002. – С. 40–41.
Поделиться книгой: